Желтое пятно солнечного диска примостилось на верхушке, распустив лучи, как маленьких непоседливых деток, которые быстро разбегались от зазевавшейся мамочки. Солнце отрешенно наблюдало за многочисленными точками на бескрайнем поле. На нем паслось несколько тысяч овец, пушистые комочки занимали солнце намного меньше, чем ее растерявшиеся дети. "Мамаша", укутавшись в ворохе теплых белоснежных облаков, собирала лучи в пучки, лишь изредка кидая недовольные взгляды на пастбище.
Овец было неимоверно много, и увидеть конец этой блеющей рати было невозможно. На краю поля стоял маленький заборчик, всего полметра высотой, сделанный из тонких, свежих, густо пахнущих деревом, реек. Здесь заборчик смотрелся очень нелепо, не имея ни конца, ни начала, он был инородным предметом на поле, словно из другого мира. Но овцы смотрели на сей странный предмет с трепетным обожанием, выстроившись в очередь и ожидая Чуда с горящими, жадными глазами.
- Ну чего вста-а-ала? - Проблеяла овца, толкая мордой в зад впередистоящую овечку, готовящуюся к прыжку.
- Прыгай дура-а-а, не одна здесь така-а-ая! - Гордо продолжала овца. Вторая, покосившись на нее недовольным взглядом, виляя задом попятиласт, разбежалась и перемахнула через заборчик. Как только копытца овцы коснулись земли по ту сторону барьера, она пропала, оставив за собой лишь легкий серебристый дымок. Овцы с возгласами проводили ее завистливыми взглядами и каждая стала дожидаться своей очереди, нетерпеливо толкая в бока, в зад или морду, стоящих рядом сестер.
Единственной целью всего этого "безмозглого стада" было перепрыгнуть через вожделенную преграду, исчезнуть, оставив лишь сгусток дыма после себя, и тут же возникнуть в конце процессии, смиренно дожидаясь своей новой очереди. Зачем они это делали? Они не знали, но они были уверены, что это их предназначение, без этого их жизнь потеряет смысл. Этот маленький заборчик был для них всем: и идолом, и богом, и знамением. Они его обожали, как обожает солнце свои лучики, как роза собственные лепестки, как мишка лапу во время спячки. Овцы радовались обладанию этим предметом. Один тот факт, что заборчик их собственный, а ни чей бы то ни было, занимал их намного больше, чем свежая сочная травка на лугу, чем уютное лежбище из сена в теплом сарайчике.
Больше десятка овец преодолело преграду, пока не подошла очередь маленькой куцей овечки, она казалась жалкой и облезлой на фоне других белоснежных статных созданий. Овечка, проблеяв победный клич, с разбегу кинулась к забору, но зацепилась кривой ногой за верхнюю рейку и, сделав сальто в воздухе, приземлилась по ту сторону в первую очередь кривой мордой, а потом уже всем остальным. Несколько секунд спустя неудачливый экземпляр пропал, а стадо разразилось хохотом. Те, кто стоял в конце, не знали, что случилось, они не видели, но смех оказался настолько заразительным, что и они не остались в стороне. Радоваться овцам пришлось не долго, к вожделенной преграде вышла очередная овечка, совсем не походившая на предыдущую, да и на всех остальных тоже. Овца встрепенулась и неожиданно начала раздаваться в размерах. Соплеменницы смотрели на это действо ошарашенными глазами. Овца достигла размеров слона, цвет сменился с белого на розовый, пропала шерсть, и со шлепком вылезли два огромных плоских уха и хобот. Перед глупым стадом стоял огромный розовый слон.
Овцы "на камчатке" не видели его, различая лишь огромное розовеющее пятно. Но они его боялись, копыта тряслись, пронося дрожь по маленьким тельцам животных.
"Слонов мне тут не хватало", - раздраженно заметило солнце, отправляя лучи в разные стороны.
Слон неуклюже повертелся, потоптался на месте и направился к заборчику. Мгновение и от него остались только щепки, со смачным хрустом рейки вошли в землю. А слона и след простыл. Стадо запаниковало, заблеяло в ужасе так громко, что солнце заткнуло уши и грозно произнесло: "Вот и пришел конец вам, глупые животные, нет больше смысла в вашем существовании"...
Я подскочил на кровати, вспоминая остатки сна и поражаясь своей воспаленной фантазии. Неожиданно мне стало жаль бедных овец, и я решил, что непременно следующей ночью создам им новый заборчик, еще лучше прежнего.
А солнце желтым пятном смотрело в мое окно, распуская непоседливых "деток", и приговаривало, глядя на просыпающихся людей: "Безмозглое стадо..."