Чистые Пруды

На Чистых прудах  на верёвочке струнной 
Голос корчится, смертью взнузданный - 
Над толпою зевак он походкою крупной 
По московским бульварам идёт неузнанный.

Поздороваюсь: вдруг остановится? 
Остановился.
            - Ведь нам по пути?
Сердце как? или всё нездоровится?
- Где там: кончилась боль почти.
          
Там на небе по высшему классу, 
Всё подлечат, да вот беда -
С глазу на глаз скажу: ни разу 
Не был счастлив в раю никогда.

Сердца боль на последнюю чуточку 
Ни богу ни ангелам не залечить -
Стосковался по Родине, чувствую, 
Богу в ноги: пусти погостить.

Бог - мужик, похоже, рязанский, 
Нимб свой сдвинул сперва набекрень, 
Плюнул дождиком над Таганской: 
- Отпускаю. Но чур - без трень-брень.

Я - гитару в кущи райские, 
Бог - с нею: доиграю потом -
На московскую землю предмайскую 
Я вернулся Великим Постом.

Вот хожу, пластинки и записи слушаю, 
Где-то издан - уже видал. 
Но скажи мне, как на духу и по дружбе:
Для кого и зачем умирал?

Да, я знаю, поэты живые 
Тронут сердце, да жизнь - за своё, 
Ну а мёртвый поэт - нажива, 
Дело государственноё.

Но почему - пусть поддержит Пушкин, 
Да что Пушкин: мало ли их в раю там! 
Так не надолго вашим душам, 
Нашей смерти хватает вам?

Повздыхали, стихи послушали, 
На Ваганьковское снесли цветы... 
Стало мне едва не хуже ли, 
Снова в сердце - боль пустоты...

...Я не знаю, ответить чем мне,
Но я слышу: ещё не дыша
Над его сердечною темью
В чьем-то сердце - его душа.

И восстанет из Клаасова пепла 
В песнях, в жизни, в картинах, в стихах 
Птица Феникс - Россия светлая 
По-Высоцкому высока -
                     но пока -

На Чистых прудах на веревочке струнной 
Голос корчится, смертью взнузданный, 
Над толпою зевак он походкою крупной 
По московским бульварам идёт неузнанный.

Москва, сер. 1980-х гг.