В воздухе со свистом пролетела серебряная пуля. Сквозь плотную повязку на глазах Орогорн ничего не видел, но ясно услышал, как она пролетела совсем близко от его левого уха.
Орогорн почему-то знал, в какую сторону следует уклониться. Он не понимал что это. Знал лишь, что это дано ему от природы. И воспринимал он это как данность, необъяснимую и пугающую, но выгодно отличающую его от других людей.
Вторая пуля пролетела прямо над его головой. Пролети она чуть ниже, и жизнь Орогорна закончилась бы бесславно, даже без боя. В воздухе почему-то запахло керосином.
Орогорн резко сорвал с глаз повязку. На расстоянии приблизительно в десять метров от него стоял его учитель- старик Йен.
- Хорошо! - похвалил старик Йен, опёршись о стену старого ангара, где проходили тренировки. - Действуй, опирайся на предчувствие, и ты добьёшься успеха.
Приободрённый похвалой, Орогорн выхватил бластер и ринулся в атаку. Он был высок и силён для своих пятнадцати лет, и многие считали это преимуществом.
Но рост и сила ничего не значили там, где требовались гибкость и проворство. Не имели они никакого значения и для предчувствия, которым, несомненно, обладали все ученики старика Йена, в том числе и Орогорн. Правда, он ещё не успел овладеть им как следует.
Орогорн напряжённо прислушивался к свисту чужих серебряных пуль, к дыханию противника, которым в данном случае выступал его учитель, к топоту его башмаков по гладкому каменному полу ангара. Эти тихие звуки гулко отдавались в огромном ангаре с высоким потолком. Ещё одним тренировочным препятствием были большие бетонные блоки, разбросанные по ангару в хаотичном порядке. Ведь, в некоторых местах они были положены так близко друг к другу, что образовывали некий барьер, через который постоянно приходилось перелезать.
Ранее высказанное предположение о том, что пол ангара был абсолютно гладким, являлось ошибочным, в чём вскоре и пришлось убедиться Орогорну. Кое-где были неровности и крупные трещины в старом каменном полу. Из-за них можно было растянуться на полу, тем самым вызвав негодование старого учителя.
- Не расслабляйся - предупредил старик Йен из-за спины Орогорна. Столь быстрые перемещения старика в пространстве всегда интересовали не в меру любопытного, в силу своей юности Орогорна. Но сейчас было некогда об этом думать.
Орогорн послушно поднял оружие и выстрелил, но старик был уже далеко. Орогорн только и успел отскочить вправо от просвистевшей чуть левее от него серебряной пули, которая срикошетив о толстую каменную стену ангара, отлетела и так и сталась дымиться леденящим, синеватого оттенка пламенем на полу. Он шагнул назад, стараясь не оступиться на очередной неровности или трещине и не наскочить на очередной бетонный блок.
Орогорн услышал, как запела ещё одна серебряная пуля - это его противник, движимый усталостью и раздражением от многочасовой тренировки, выстрелил неточно и торопливо. Отлично.
Орогорн снова надвинул на глаза повязку. Теперь он снова решил полагаться не на зрение, а на слух и предчувствие. По лицу под повязкой начал струиться пот, разъедая глаза. Орогорн старался не обращать на это внимания, а вместе с ним и на подсознательную радость от того, что противник оказался столь неловок.
Ему не трудно было представить себя полноправным членом Ордена Чёрной Розы, к которому принадлежал его старый наставник Йен. Попасть в совет Ордена Чёрной Розы было мечтой любого воспитанника.
Единственный яркий момент, который юноша помнил из своей прошлой жизни, это эпизод, когда в возрасте десяти лет за ним пришли посланники из Ордена Чёрной Розы и забрали его у родителей.
За пять лет изнурительных тренировок, он успел забыть не только о друзьях и о своей прежней жизни в горной деревне у подножия холма, но и лица родителей. Он помнил лишь, как их зовут: Лилит и Аргус. Он боялся забыть их имена. Ведь это было единственным воспоминанием о них.
В кодекс воспитанников Ордена Чёрной Розы входил пункт для обязательного и беспрекословного исполнения. Иначе - смерть. Нужно было забыть о своей прошлой жизни и жить лишь настоящим, не думая даже о будущем.
Это видение придало Орогорну сил, помогло справиться со страхом. В считанные секунды каждый его мускул настроился на восприятие предчувствия, которым он действительно обладал, пусть и не очень хорошо. Это предчувствие как бы текло сквозь него, придавая столь необходимую гибкость и быстроту.
Орогорн выстрелил. Две пули, его и противника столкнулись в полёте и распались на мельчайшие частицы. Орогорн сорвал с глаз повязку и опустил бластер.
Он долго смотрел на дымящиеся кусочки, залитые холодной синеватой плазмой.
Ещё одна серебряная пуля с жужжанием пролетела мимо. Орогорн вскочил высоко в воздух, сделал кувырок над головой учителя и приземлился за его спиной.
- Орогорн, - спокойно откликнулся старик Йен, в изнеможении присаживаясь на пол. - Я же говорил тебе, не снимай повязку, опирайся на предчувствие. Здесь зрение не нужно.
- Вы могли убить меня, учитель! - негодующе воскликнул Орогорн.
- Успокойся сейчас же! - приказал старик Йен резким тоном, к которому прибегал лишь изредка. - Ты меня тоже, не забывай об этом. В этом и есть смысл тренировки. Опасность, ощущение её явности, вот, что самое главное. Как же ты хочешь научиться, не чувствуя этого?
Орогорну нечего было на это ответить. Он знал, что Йен был прав, хотя и считал его старым, выжившим из ума маразматиком. Но, несмотря на это он чувствовал, что уступает Йену, пусть не физически, но духовно. Йен был на полвека старше, в нём было то,чего никак не удавалось достичь Орогорну - спокойствие. А Орогорну каждый день приходилось прилагать огромные усилия для достижения этого самого спокойствия, преодолевать свой гнев и страх, а Йену это как будто было дано от природы, хотя это и достигалось бесконечной борьбой со своим внутренним "я".
Но ученику, обучающемуся в Ордене всего пять лет ещё предстоит этому научиться...