Наверное, дело в том, что противоположности влечет друг к другу; щупальца тьмы тянутся к свету, ночь сменяет день, ложь зловонной пленкой липнет к правде... Ну, а зло, соответственно, тянется к добру. Так было всегда, и так будет, и нет смысла бороться, потому как человек - всего лишь песчинка в барханах мироздания. Даже если этот человек - герой Эльтерии.

Я сижу на каменном полу и пытаюсь разглядеть собственные пальцы. Ужасно и мерзко, когда глаза открыты, и понимаешь, что зрение никуда не ушло... А вокруг - сплошная темень. Кажется, даже воздух стал густым от этого жирного, вонючего мрака, и оттого тяжело дышать. До тошноты тяжело. Или... до помешательства.

Я не могу сказать, сколько часов, или дней прошло с того момента, как я проник в этот замок. Естественно, с самой благой целью - спасти невинную дочь короля Эльтерии, Густава Бородатого, которую похитил чернокнижник Мертанх. Тогда... я искренне верил в то, что одолею все препятствия на своем пути и вынесу из башни девушку, прекрасную, как ночная лилия. Я верил... Смех, мой смех над самим собой растворяется в густой тьме. Не дураком ли я был?

Что-то осторожно касается моей босой ступни. Я отдергиваю ногу, прислушиваюсь... Цок-цок-цок. Стук маленьких коготков по камню. И снова тишина.

Никто даже предположить не мог, какой степени могущества достиг Мертанх, сидя в своем замке на болотах. Побери меня Бездна! Его слуги скрутили меня, как будто и не было Зачарованного копья и Светлых доспехов, коих касалась рука феи Гор. Я ждал смерти - но вместо этого очутился здесь. В кромешной тьме. Без надежды.

Хотя, не лгу ли я себе? Надежда - это ведь все, что у меня осталось.

...Скрип ржавых петель. Я подскакиваю на месте, как ужаленный... Неужели?..

Да, за мной пришли. Глаза совершенно отвыкли от света, и мне больно смотреть на факелы в руках слуг. Кажется, мое узилище вмиг обагрилось кровью невинных - да и мало ли их распрощалось с жизнью в стенах замка?..

...Меня несут. Пытаюсь сопротивляться, но ослабел. Наверное, теперь герой Эльтерии похож на нашкодившего кошака, которого тащат за шкирку, чтобы вышвырнуть прочь... Что меня ожидает? Сердце позорно колотится, грозя выпрыгнуть изо рта и вывалиться на грязный пол. Безуспешно пытаюсь запомнить, куда меня волокут. И вот, наконец, круглая зала с каменным алтарем в центре. Горящие свечи коготками царапают мрак.

И Мертанх собственной персоной, в черном балахоне, из-под капюшона только глаза светятся ядовито-желтым. В кого же ты превратился, чернокнижник?!!

И что, во имя Неба, хочешь сделать со мной?

Пытаюсь оттолкнуть слуг, приковывающих меня к алтарю, животом вниз. Проклятье... Как же я ослабел... Да и Зачарованное копье далеко нынче...

Мертанх молчит, но такое молчание хуже самых черных проклятий.

А смерть уже подмигивает, высунувшись из-за угла. Вернее, пытки - а потом смерть.

И в этот миг с меня сдирают штаны. Сердце замирает в недобром предчувствии... О, Небо! Холодные руки Мертанха касаются сперва поясницы, затем - ниже... В противоестественных, отвратительных ласках. Я ухитряюсь повернуть голову, совсем чуть-чуть, и...

- НЕТ!!! Будь ты проклят, Мертанх!!!

В уши змеей ползет шепот чернокнижника:

- Отдай мне все, что имеешь... Отдай... и покорись.

Кажется, я плачу. Как странно, мне казалось, что я не боюсь боли. Но это?!! Меня словно разрывают пополам, я извиваюсь, кричу, безуспешно пытаюсь вырваться...

- Покорись, - сосредоточенно говорит Мертанх, - и ты поймешь, презренный...

Потом торжествующий вопль чудовища отражается от серых сводов зала. А я... я плавно, кружась, словно сухой лист на ветру, погружаюсь в небытие.

***

- Лингерс, может, есть какой-нибудь другой способ? Может, опять сожжем пару сотен пизантов?

Я смотрю на отражение в зеркале. Полные, аккуратно очерченные губы; тонкий, слегка с горбинкой нос; локоны черных волос. Красавец, да и только. Что, впрочем, и не удивительно: легко поддерживать молодость и красоту, когда тебе подвластны такие силы. Были подвластны...

- Нет, мой господин. Манускрипт говорит однозначно: "Черпать силу маг должен в мужьем ..."

Да, Манускрипт. Благодаря ему я, лично сидевший за столом с королем Эльтерии (не этим коротышкой-клоуном, что правит страной сейчас - хорошо хоть дочка не в папу получилась - а его великим прадедом!), до сих пор сохраняю свой возраст. Возраст того рыцаря, который первым прорвался сквозь бастионы Вортовской академии высшего магического искусства, ловко уворачиваясь от летящих со всех сторон огненных шаров, ледяных стрел и прочей эффектной, но не слишком эффективной чепухи, с помощью которой мятежные колдуны тщились защитить свои никчемные жизни. Глупцы! Волшебники его величества, не столь, правда, сведущие в стихийных заклинаниях, сумели в достаточной мере прикрыть нас. Лишь сам настоятель смог оказать действительно серьезное сопротивление, тогда больше половины моих братьев - цвет рыцарства Эльтерии - полегло у Главной башни. Но никакая магия не сдюжит против чистого сердца и верного железа - мятеж был подавлен. Вортовскую академию сравняли с землей, а всех героев, штурмовавших неприступные доколе бастионы, король лично одарил (поверх тех повозок с награбленным добром, что тащили после сражения бедные оруженосцы).

Вот тогда, уже возвратившись в старый прадедовский замок, стоявший на отшибе королевства, я и обнаружил Манускрипт. Моему далекому предку когда-то король пожертвовал прекрасную землю: живописную долину с небольшим леском. К сожалению, незадолго до моего появления на свет, сильное землетрясение повернуло русло небольшой речушки прямо на каменные стены, подарив замку его новое название - Болотный.

- Господин, пора!

Мягкий голос Лингерса отрывает от воспоминаний. Старый ведун, медленно доживавший деньки при моей семье, помог мне разобраться с премудростями волшебного фолианта. Совершив массовое церемониальное убийство, я вступил на первую стадию преображения - мой возраст больше не менялся, мое тело не старело. Лингерсу тоже перепали крохи от того ритуала, ведун старел, дряхлел, но помирать упорно отказывался. А что касается тех пизантов... да разве это жизнь - в грязи копаться! Уж лучше пользу своему господину принести.

- Ну давай хоть без этих церемоний. Я его тихонечко, плашмя мечом по голове перетяну - и по-быстрому, пока тепленький...

- Господин, в Манускрипте четко сказано...

Вот же заладил. "Манускрипт, манускрипт".

- Ладно, веди...

Уже на ходу, спускаясь по скользкой от сырости винтовой лестнице (не забыть дворецкого наказать. Развел мокроту!) я сотворил простенькое заклинание иллюзии. Черный балахон, серая кожа... Что там еще у злейших колдунов бывает? А... ярко-желтые, словно горящие изнутри, глаза!

- Пришли, мой господин.

Слова тонут в невидимом при свете факелов потолке. Лишь истинным зрением я могу видеть неровную черную окружность, на которой отсутствуют малейшие следы трещин и наростов, щедро облепивших остальное пространство над головой. Почерневший от десятков сгоревших пизантов потолок над белоснежным алтарем.

- Ну, а где, собственно, рыцарь?

- Прошу прощения, мой господин. Его уже ведут.

И правда - слышны шаги верных слуг. Бессловесные грахны лучше всего подходят на роль помощников чародея: сильны, неприхотливы и никогда не сомневаются. Слуги тащат рыцаря, если, конечно, этого слащавого блондинчика, наверное, никого за свою жизнь не разу не убившего, можно величать рыцарем. В наше время такой вояка не прожил бы и дня: зарубили бы на первом же турнире.

Блондин надежно прикован, распластан на алтаре. Я подхожу сзади.

- Отдай мне все, что имеешь... Отдай... и покорись.

Кажется, это не я говорю, а кто-то другой моим голосом. Закрываю глаза; вызываю образ прекрасной принцессы Эльтерии, которую сегодня еще ждет встреча со мной. Протягиваю руку - не к грязному, изодранному блондину - к молодой манящей упругостями коже девушки. Хриплю:

- Покорись, и ты поймешь, презренный...

***

...Я долго ползал по камере, от стены к стене, старательно обшаривая пол. Зачем? Всего лишь пытался найти что-нибудь острое, надеясь вскрыть вены и тихо умереть с именем короля на устах. Ибо после того, что со мной сделал Мертанх, позор расплавленным оловом течет по жилам, и воспоминания не желают тонуть в иле забытья. За что мне это? В чем я провинился перед Высшими, что мне была ниспослана эта кара?

Мысли путаются клубком, стягиваются в тугие узлы. В густой тьме плавают слова Мертанха... вернее, того монстра, которым он стал...

Отдай мне все, что имеешь... Отдай... и покорись.

Я зло стискиваю зубы, до тянущей боли в висках. Зачем тебе все это, чернокнижник? Не я, отнюдь не я тебе нужен, но то, что живет во мне...

Ловлю себя на том, что глупо хихикаю, слепо уставившись в кромешный мрак. Ничего ты не получишь, и да будь ты проклят на века!

Кажется, я заснул и спал долго, спокойный оттого, что решение принято. Чувство голода притупилось, словно растаяло вместе с желудком, и тело наполняет странная легкость. Боль... тоже ушла. Надолго ли?

Снова скрипит ржавый замок, и багровый свет факелов врывается в мое узилище.

***

Эльвира томно потянулась всем телом, развалившимся на атласных простынях.

- Мертик, лапочка, ты сегодня был просто великолепен.

Глупая шлюшка! Даром, что королевская дочка. В голове - пустота, но формы - глаз не отведешь. И почему в нашем идиотском мире все более-менее смазливые женские мордашки принадлежат дочерям королей, герцогов, графов и прочих баронов? Вот и приходится, ради того, чтобы осчастливить красавиц, выкрадывать их из папиных замков, а иногда и силой вызволять, если скудоумные аристократы пытаются перечить. Не любят они меня за это, вот и посылают, время от времени рыцарей, вроде того бедняги, который в подвале томится. Надо дворецкому не забыть приказать парня помыть и накормить. Ритуал еще долго длиться будет, еще помрет раньше времени.

Принцесса продолжала что-то лопотать, восхищаясь моими ночными подвигами. А ведь и правда, после церемонии я почувствовал себя будто помолодевшим на десяток лет. Эманации силы тоже витали в воздухе, но их впитать не удалось. Наверное, удастся при следующем посещении.

***

Сколько дней я здесь? Не знаю. Кажется, они текут сквозь меня, невесомые, и нанизываются жемчугом на нить жизни.

Сколько еще будет длиться пытка? Наверное, пока я жив и полон решимости бороться. Меня даже помыли, стали кормить и поить, чтобы не отправился на небесные дороги до того, как Мертанх получит желаемое.

Я все еще борюсь. Стискиваю зубы и даже не кричу, когда он проделывает со мной ставший уже привычным ритуал. Он чего-то добивается, но чего именно? Знаю лишь одно: пока я борюсь, я жив. После я стану не нужен.

***

- Лингерс!

Старик попытался было выскользнуть из замковой библиотеки, но остановленный моим возгласом, повернулся.

- Да, мой господин.

- Лингерс, почему я в последнее время вижу тебя только при совершении ритуала? Ты избегаешь меня?

- Что вы, мой господин. Просто я подумал, что не стоит мешать вам приятно проводить время с принцессой Эльтерии.

- Думать - это не для тебя! Оставь это тяжкое бремя мне. А что касается Эльвиры... Мне она уже неинтересна...

- Понятно, мой господин. Прикажете выкрасть дочку барона Вульфгара Свирепого? Рыженькую, которая следующая в вашем списке? Дружина у барона небольшая; грахны сомнут ее в два счета.

- Нет, погоди... Давай сначала закончим ритуал...

Лингерс прошептал свое обычное "да, мой господин" и, наконец, исчез из библиотеки.

***

Мне приснился странный и пугающий сон, перепутанный с явью настолько, что теперь я и не знаю, где истина, а где колышущаяся тень лжи. Сперва мне привиделось, как в камеру вошел Мертанх в своем облачении. Он долго смотрел на меня, затем отбросил капюшон, и я увидел... Его лицо. Это и в самом деле было человеческое лицо, отнюдь не морда зверя. Красивое лицо, мужественное - не поверишь, что человек с такой внешностью может стать воплощением всего зла Бездны. А потом... Он поцеловал меня. И - мне стоит молиться Высшим о своей душе - это было приятно. Абсурд, не правда ли? Тебя целует твой враг, целует как продажную девку, а ты при этом начинаешь испытывать удовольствие...

Я проснулся с воплем. И вдруг осознал, что не один: в моей камере кто-то был... Мертанх?..

Отползаю к стене, следя за тем, как сыплются на пол искры от чирканья огнивом. Потом загорается огонек, и из темноты выплывает сгорбленная фигура. Седой, взлохмаченный старик в долгополых одеждах. Лицо - исхлестано глубокими морщинами, но глаза кажутся молодыми и зоркими.

- Ты страдаешь, мой мальчик, - шепчет он, - покорись. Признай свое поражение, и все для тебя закончится.

- Все? Мертанх меня убьет? - в тот миг мне было все равно, кто этот старец, и что делает в моем узилище. Его голос расползался с шорохом по камням, очаровывал...

- Не думай о смерти. Просто - покорись. Не сопротивляйся. И Мертанх дарует тебе свободу, я обещаю.

...Он исчез, расплывшись жирной кляксой и смешавшись с окружающим меня мраком. Сон? Или Явь?

***

Что со мной творится? Проклятый ритуал, он поглотил меня. Три поколении я прожил жизнью полной радости и удовольствий, вступив на путь указанный Манускриптом. Я развязывал войны, убивал сотни и тысячи - все ради удовлетворения своих прихотей, которые и оригинальными никто назвать не осмелиться: женщины, золото, оружие... А теперь я устал. Нет, тело напротив, после каждой церемонии наполняется неведомой, непонятной силой - но эта не та привычная сила, которая позволяет мановением руки сравнивать с землей города или открывать порталы. Я еще не знаю ей название, но одно знаю точно - мне хочется продолжать ритуал. Нет, не так. Пора себе признаться. Мне хочется к этому рыцарю...

***

И я снова на алтаре. Невыносимо терпеть эту боль. Невыносимо жить, зная, что все последующие дни будут для тебя такими же. Проклятый чернокнижник...

Закрываю глаза и жду его прикосновений. А перед мысленным взором - тот, красивый мужчина из сна... Стараюсь не думать о нем, вообще не думать ни о чем. Только покрепче стиснуть зубы - и молчать, молчать... Тебе, Мертанх, не доведется испробовать на вкус мое унижение.

Но так... невыносимо жить. Холодные пальцы касаются меня, я непроизвольно дергаюсь...

И тот старик, был ли он на самом деле?

Я измучен и втоптан в грязь. И хуже всего, что это может длиться всю оставшуюся жизнь...

Не сопротивляйся. И Мертанх дарует тебе свободу.

Я не могу верить в это, но верить отчаянно хочется. Может быть, этот старик - единственная мой надежда в этом царстве Бездны?

"Забирай, что хочешь, Мертанх", - мелькает обреченная мысль, - "и оставь меня в покое..."

Вдох... выдох...

И слепящая вспышка обжигает мои глаза даже сквозь прикрытые веки. Что-то, вероятно, произошло, а я даже не понял, что именно. Внезапно, словно со стороны, я вижу свое тело на алтаре, вижу Мертанха, вижу того взлохмаченного старика, стоящего у двери... Я слышу стон удовольствия... мой стон.

***

Лингерс закрыл за собой дверь. Тяжелая мореная древесина дуба оказалась не в состоянии заглушить сладостные стоны. Сегодня ритуал завершился. Ужасный Мертанх теперь навсегда исчезнет из истории мира. Нет, убивать его никто не будет - пусть навсегда останется вместе с безымянным рыцарем в подвалах Болтного замка. Больше Силы эта парочка уже дать не может, но в качестве благодарности можно даровать им вечную жизнь. Их измененные мозги уже все равно не в состоянии будут понять что с ними произошло.

Размышляя, старик добрался до опочивальни Мертанха. Встал перед зеркалом, произнес, как всегда еле слышно, слова заклятия. Через мгновение в темном стекле отразилось молодое лицо; лицо Лингерса, каким оно было полторы сотни лет назад...

"Похищения, войны с баронами - мальчишество! Породниться с королевской семьей, дождаться, пока все королевичи перемрут (от старости конечно, а нет - поможем) и стать единовластным правителем Эльтерии! Вот это по мне!"

- Эльвира! Ты где?