Холодный ветер принес соленые брызги. Они впились в кожу мелкими острыми иголочками.
Шум моря и крики чаек - вот, что я слышала, с трудом разлепляя веки. Виски невыносимо ломило и даже такое привычное движение становилось мукой. Над головой было серое мутное небо, как обычно случается осенью в непогоду. А еще - страшная рыбная вонь, заполнявшая все вокруг.
Я попыталась шевелиться - тело будто увязло в чем-то. Поднеся к лицу ладонь, поняла, что она измазана илом и тиной, а по цепкая водоросль обвилась вокруг кисти.
Чьи-то крики - мужские, грубые - доносились со стороны моря.
Холодные волны вновь и вновь подкатывали к берегу и обжигали ноги.
Я сделала усилие и села, схватившись за голову. Подождала, пока мир перестанет кружиться. Потом немного осмотрелась.
Море вынесло меня на берег и я осталась жива.
Вопрос лишь в том, откуда взялось это самое море?
Глава первая.
"Московское время семнадцать часов. Сегодня пятница, друзья! А это значит, рабочая неделя окончена и впереди выходные. В ближайшие минуты на наших волнах вы услышите..." - диджей любимой радиостанции возвестил о завершении дня бодрым и веселым голосом.
Я с огромным удовольствием захлопнула папку с бумагами, дала компьютеру команду "выключение" и сладко потянулась в удобном кресле.
Все! Хватит! Пора домой из опостылевшего и обрыдлого офиса. На свободу! На выходные! Есть, спать, смотреть фильмы и прятаться от унылого осеннего дождя.
Начало октября не радовало - смурное небо и постоянная морось вгоняла в депрессию добрую половину города, не говоря уж о моем небольшом коллективе. Коллеги вяло ползали по коридорам, изображая сонных мух и почти не улыбались.
- Марина-а-а, пока!
- До понедельника! - я подмигнула Славику, нашему вечно всклокоченному и невыглаженному программисту.
Он был достойным представителем своего племени компьютерных гениев и потому редко появлялся в человеческом обличии. Сегодня, например, наплевав на всякий дресс-код, которые, если уж по-честному, не соблюдал даже шеф, Славик явился на работу в старых джинсах и выдавшей виды рубашке, которую разве что на дачу можно без смущения надеть.
Я же извлекла из тумбочки сапоги на высоком каблуке и сменила удобные балетки на более приемлимую для улицы обувь. Единственную пару в моем гардеробе. Сапоги на каблуке и я принадлежали к разным мирам, что было очевидно. Но, раз уж я их купила, то решилась стоически учиться ходить на семисантиметровой высоте.Быстренько оделась в пестрый плащик и через пару минут уже неслась(насколько это было возможно) к лифту, обрадованная долгожданным выходным.
Офис нашей маленькой, но очень гордой компании, располагался на самом высоком двадцать пятом этаже. При моей жуткой боязни высоты это абсолютнейший недостаток, поэтому выход к окнам и балконам был заказан еще при устройстве на работу.
К слову, работаю я здесь всего год. Поначалу обязанности креативного менеджера были темным лесом, а уж потом, когда я разобралась, чем же оный занимается в рекламном агентстве, стали приятным дополнением в зарплате.
Да, работа моя не нравится, что бывает крайне редко. Сменив несколько мест, я была довольна.
Впрочем, что еще может сказать девушка двадцати трех без оконченного образования? Заочное не в счет - оно пока в процессе.
Размышляя о собственной жизни, я смотрелась в зеркальную стенку лифта и находила, что неплохо выгляжу для завершения рабочего дня. Хотя, я вообще неплохо выгляжу в любой ситуации, что и говорить. Уж не знаю, то ли с генетикой повезло, то ли природа оказалась благосклонна, но у своих родителей я удалась довольно симпатичной.
Стройная, даже миниатюрная, правильные тонкие черты лица, светло-синие глаза и черные волосы. Вроде бы ничего особенного, а, целом, красавица! И пусть не говорят, что я слишком самолюбива. Сам себя не похвалишь...
В лифте я ехала одна. Более опытные и ушлые коллеги смылись еще до пяти ноль-ноль - пятница же! Задержались только я и Славик, которому вообще бы с работы не уходить, а так и жить за компьютером.
Двери лифта распахнулись.
- До свидания, - я улыбнулась охранникам.
Стеклянная дверь вежливо выпустила меня прочь из офисного здания в неприветливую городскую осень, полную шума моторов, запаха бензина и чужих разговоров.
Я подняла воротник плаща, раскрыла зонт и пошла пешком, лишь мельком покосившись на автобусную остановку.
Лезть в душный переполненный салон не хотелось. Живу я не так далеко, да и пешком пройтись не помешает. Все равно моя "программа максимум" на выходные включает только лежание на диване перед телевизором и рейды к холодильнику.
Из легкого раздумья меня вывел звонок телефона.
- Да, - ответила я.
- Маринка, привет! - звонко пропела Катька, моя лучшая и единственная подруга. - Чего делаешь? Уже отработала?
- Привет, Катюх. Да, домой иду.
- Неа, не идешь, - уверенно заявила она. - Где ты сейчас? Давай подъеду, подкину домой, переоденешься и поедем к Костику на дачу. У него сегодня сабантуй намечается по поводу повышения. Ты с нами?
Катька - существо жизнерадостное и крайне активное. Я знаю ее с самого садика - на соседних горшках сидели. Надо сказать, подруга еще с тех самых пор проявляла себя. Ни секунды не могла усидеть на месте.
С возрастом это качество только получило развитие. Катька была настоящим стихийным бедствием, ураганом в отличие от спокойной уравновешенной меня. Подруга училась, работала, да еще вдобавок и увлекалась парашютным спортом. А Костик - ее жених был куда более приземленным, но почему-то выбрал ходячую рыжую катастрофу Катьку в спутницы жизни. На прошлой неделе Костик получил повышение и теперь решил это событие отметить на даче. На собственной, ага.
- Кать, ты знаешь, я как-то совсем не в настроении, - ответила я. Перспектива оказаться среди успешных и респектабельных молодых людей не радовала. Придется улыбаться, общаться и говорить о себе, а этого как-то совсем не хочется. - Ты не обижайся, я лучше потом к вам заеду посидим. Устала очень, хочется от шума отдохнуть.
- Опять? Марин, ну ты же не возле железной дороги живешь! Какой шум? Очнись? Хватит уже сидеть дома!
Я слушала подругу и совершенно не склонялась в сторону того, чтобы передумать.
- Так, давай, прекращай и собирайся! Где ты? Я приеду, - решительно заявила Катька.
- Катя, не надо, - уже повторно отказывалась я. - Веселитесь сами. Чего я вам буду своей кислой рожей настроение портить?
На пару секунд в трубке воцарилось молчание.
- Ну ладно, - резюмировала подруга. - На сей раз прощаю. Но в следующий раз такой поблажки тебе не будет. Давай, люблю-целую!
- Удачи, - успела сказать я перед тем, как послышались короткие гудки.
Телефон упрямо сопротивлялся и не давал запихнуть себя в карман. Стоило только мне сделать попытку, как он снова разразился трелью. На этот раз звонила мама.
- Марина, солнышко, как у тебя дела? - знакомый родной голос. - Ты обещала заехать на выходных.
Я тут же хлопнула себя ладонью по лбу. Обещание дала еще три дня назад да и благополучно позабыла.
- Мам, прости, забегалась совсем, забыла. Ты, знаешь, что, давай в воскресенье заеду, хорошо? Ты дома будешь?
Моя родительница славилась не менее активным образом жизни, чем подруга Катька. Выйдя на пенсию, мама решила напрочь завязать с работой и заняться наконец-то собой. Вырастив троих детей в одиночку, она осталась абсолютной оптимисткой и не растеряла интереса к жизни. В свои пятьдесять шесть мама активно занималась йогой, пением в самодеятельности и вязанием. Причем все это в окружении подруг, соседок и кота Василио, полосатого наглого и крайне прожорливого.
- В воскресение? Да, Мариночка, да, после обеда я дома. А утром у меня йога. Ты скажи лучше, ты не болеешь? Кушаешь вовремя?
Дальше пошли совершенно обычные вопросы, которые мамы задают своим детям в любом возрасте. Ответив на них, я выслушала порцию новостей и за всеми этими разговорами не заметила, как дошла домой.
Проснулась я поздно, как и полагается в выходной день. Проснувшись еще долго лежала, завернувшись в одеяло, слушала, как дождь барабанит по стеклу.
Еще один день, еще один дождь...
Вставать не хотелось да и было незачем. Я с тоской думала, что зря отказалась от маминого предложения завести котенка или щенка. Живое теплое существо рядом помогло бы разогнать осеннюю тоску и скрасило одиночество, почему-то накатывающее волной именно в это время года.
Катька, конечно, посмеялась и сказала, что лучше бы мне завести себе парня и перестать замыкаться на выходные. Еще она говорила, что вредно есть сладкое и что такими темпами я скоро разжирею. Последнее мне не грозило. Сколько бы мучного, сладкого, жирного и вредного в меня не влезало, я оставалась тощей. А все нервы и переживания.
И все-таки мне пришлось подняться из постели и сварить себе кофе, добавив к нему пару бутербродов.
Накинув домашний теплый костюм и кое-как смотав волосы в пучок, я с чашкой подошла к окну и долго смотрела, как по дороге вереницей едут автомобили самых всевозможных марок. Так бы я и простояла еще не одну минуту, если бы не раздался звонок в дверь.
Похоже, кто-то никак не собирается оставлять меня наедине со своей осенней тоской.
И этот кто-то - Катька.
Подруга ворвалась в мою съемную квартиру настоящим вихрем. В клетчатой яркой куртке, с огромным шарфом, ворохом рыжих кудряшек и огромным тортом.
- Привет! - радостно улыбнулась она во все тридцать два. - Ну как ты? Все депрессуешь?
- Привет, Катька. Вот это сюрприз!
- Держи, - подруга протянула мне торт и подарочный пакет, из которого недвусмысленно торчала бутылка шампанского. - Я вот решила, раз ты с нами вчера не поехала, значит, будешь сидеть и грустить здесь, - Катька поспешно разматывала свой шарф. - А этого тебе позволять нельзя. В общем, раз ты сбежала от праздника, он придет на дом. В виде меня! Вот.
- Спасибо, Катюшка. Умничка моя! - я обняла ее. - Ну, чего тут стоим? Пойдем в комнату.
Я быстренько поставила все необходимое на стол и только -только собралась резать торт, как подруга меня остановила.
- Погоди, - сказала она. - Праздник должен быть настоящим. Настоящим днем рождения.
- Катька, ну ты чего? Я же в декабре родилась.
- Подумаешь, - хмыкнула подруга, зажигая на торте одну-единственную свечку. - Теперь еще и октябре. Два дня рождения в год - здорово же!
- И в честь чего же мы отмечаем мое второе рождение?
Безумству подруги я удивилась совсем чуть-чуть. Катька всегда умудрялась вытворить что-нибудь этакое.
- А вот в честь того, что с этого дня ты больше не будешь смотреть на него.
Она резко схватила с тумбочки фоторамку, обрамляющую портрет красивого темноволосого парня с обезоруживающей улыбкой.
- Погоди, куда? - только и успела выговорить я, а фото уже полетело в мусорную корзину.
- Когда вы с ним расстались? - язвительно спросила Катя.
- Три месяца назад, - вздохнула я.
- Ну и хватит тебе страдать! Этот, - она кивнула в сторону мусорного ведра, - уже давно другую нашел, а ты все сидишь на его рожу пялишься. Как старуха дома сидишь. А тебе всего двадцать, кстати!
- Двадцать четыре, - добавила я.
- Только будет, заметь. Все, хватит. Давай отметить твой новый день рождения, - Катька взяла спички и зажгла свечку на торте. - Задунь и загадай желание. Желательно такое, чтоб твоего Игорька драгоценного забыть и на десять километров рядом не видеть.
- Тогда мне придется переехать на Марс.
- Да хоть в другой мир, если это поможет. Загадывай!
Я только рассмеялась.
- Кать, ты серьезно что ли? Глупость какая! Я же в это не верю!
- А надо! Давай, не спорь. С глупостей все самое интересное и начинается, - она мне заговорщески подмигнула.
Я покачала головой. Спорить с Катькой дело бесполезное. Хотя... а вдруг она права и с любой глупости в жизни начинается что-то новое? Мне бы перемены не повредили.
Катька права, слишком уж я зациклилась на Игоре. Тому, наверное, уже и дела до меня нет.
- Ну, тогда хочу в другой мир, - сказала и задула свечку.
- Зря сказала - не сбудется, - весело пропела Катька.
- И так не сбудется. А теперь давай есть?
- Давай!
Вечерний автобус был почти пустым, что редкость для мегаполиса. Я сидела в самом "хвосте" и смотрела в окно. Город подчинялся наступающей ночной темноте и его очертания были едва видны из-за яркого освещения салона.
Моя родительница была на редкость гостеприимна и никуда не спешила. По случаю моего визита, мама даже пропустила репетицию в ДК. Ее нерадивая дочь в последнее время редко заходила в гости и вообще стала слишком нелюдимой. Само собой, маме, как ярому общественному деятелю, никак не нравилось.
Надо отметить, выглядела она превосходно. Наконец-то ей не нужно было заботиться ни о ком, кроме себя. Мама больше не разрывалась между работой, школой и детским садом. Она не считала деньги, скурпулезно пытаясь сэкономить на куртку для моей сестры и кеды для брата. Мы выросли и теперь сами могли себя прокормить, а мама радовалась, глядя на результат многих лет жизни.
Мне нравилось, когда мы собирались всей семьей. Когда Алена брала сына Лешку, а Димка привозил свою красавицу-жену Лену и мы сидели в маминой квартире, как в старые времена. Жаль, сейчас это удавалось все реже. Димка уехал работать в Европу, Алена забеременела вторым, а я погрузилась в долгую затяжную депрессию после расставания с Игорем.
Мы собирались пожениться, он подарил мне кольцо и сделал красивое предложение. А потом я банально застала его с другой. Глупо, пошло и пронзительно больно. Не хочу и вспоминать.
В соседнем конце автобуса сидел парень в спортивном костюме. У его ног лениво свернулся доберман. Грозный пес дремал, а его хозяин эмоционально разговаривал по телефону, вовсе используя ненормативную лексику. Две бабушки недовольно косились на него и не менее эмоционально обсуждали рассаду и способы ее пикировки.
Мама много раз ругала меня, что ношу слишком высокий каблук, мол, и так высокая, куда ж еще, а так и для здоровья вредно. Я никогда ее не слушала и, кажется, зря.
У самой ступеньки под ноги попалось что-то скользкое. Я даже не заметила, что именно. Ощутила только, как подошва любимых сапог подвела и предательски заскользила вперед.
Вскрикнув, я взмахнула руками и попыталась схватиться за поручень. Но все вокруг стало будто бы масляным. Ладонь соскользнула и я стремительно полетела вниз, в глубокую лужу, что разверзлась прямо перед остановкой.
Лужа оказалась слишком глубокой. Холодной. И тянула будто пучина.
Меня сковал невыносимый ужас, когда я поняла, что проваливаюсь, тону все глубже и глубже.
В немом крике я открыла рот и тут же наглоталась воды.
Соленая!
Сердце колотилось как бешеное. Легкие невыносимо жгло от недостатка воздухе. Я задыхалась, я тонула... Тело билось в сумасшедшей агонии, мысли начисто покинули голову.
За секунды, что показались мне мучительно вечностью, я сумела разглядеть в водной толщи лишь то, что вверху был виден свет.
Тело само решило, что нужно делать. Оно отказывалось умирать.
А я...я всегда хорошо плавала. Отец, когда был жив, учил меня. Я была способной ученицей.
Не понимая ничего, преодолевая бешеный страх, я стала пробиваться к поверхности.
Что произошло? Так не бывает! Нельзя провалиться в лужу и попасть в соленую водную бездну!
Всплыв, я судорожно схватила ртом воздух. Повернула голову и увидела огромную волну, движущуюся на меня. Хотелось закричать, но голос внезапно пропал.
Громкие крики чаек стали последним, что я услышала. Сознание заполнил дикий животный страх и оно уступило ему.
***
Мерное гудение мотора успокаивало меня. Тепло, сухая одежда и горячий чай потихоньку возвращали меня в реальность. Только вот в какую?
Катер, на котором я оказалась, был странной округлой обтекаемой формы. Двигался он быстро и ровно. А люди на его борту - береговая полиция - были одеты в неизвестную мне форму.
Дверь каюты распахнулась и вошел капитан - старший на этом судне. Я запомнила его, когда меня подняли на борт.
- Вам уже лучше? - участливо спросил он, садясь напротив.
Я лишь кивнула в ответ.
Капитан поставил на стол какое-то необычное устройство, напоминающее диктофон. Раньше мне не приходилось видеть ничего подобного.
- Я запишу наш разговор для архива и передам в участок. Это стандартная процедура. Вы можете говорить?
Сглотнув, я тихо и хрипло проговорила:
- Могу.
Голос все еще не возвращался в полной мере.
- Меня зовут Уорс, - представился мужчина. - Расскажите, как вы оказались в море, Летиция?
- Ле...Летиция? - дрожащим голосом переспросила я.
Руки дрогнули и тут же поспешила поставить чашку на стол, чтобы не обжечься.
- У вас сильное потрясение и вы, вероятно, не заметили, как я с помощью сканера, проверил вашу информацию.
- К-какую информацию? Откуда?
- С вашего персонального носителя - с браслета, - он указал на мою руку.
Я тут уставилась на нее будто на ядовитую змею. За правом запястье был плотно надет металлический гладкий широкий браслет с темной полосой посредине.
- Вы были не в состоянии отвечать на вопросы, и я счел нужным провести эту процедуру. Летиция, вы понимаете меня?
Он заглянул мне в глаза.
Я машинально кивнула.
Капитан, молодой, не старше сорока лет, крепкого телосложения и с ежиком темных волос, чуть улыбнулся.
- Мы отвезем вас в участок на побережье. Там вас осмотрит врач и мы сообщим вашей семье. Но сначала расскажите мне, как вы оказались в море?
Я помотала головой.
- Не знаю. Ничего не знаю...
И я не врала. Ни капли.
Не понимаю, что и как произошло. Почему я вдруг оказалась здесь, на берегу неизвестного моря, а после на катере, которого и в природе-то не бывает.
Обстановка в каюте казалась какой-то чужой, будто картинка из фантастического фильма.
Много сложной аппаратуры, мебель со слишком резкими гранями и двое в черной форме, точь-в-точь как у капитана, сидящие за мониторами и отгороженные от нас светло-голубым стеклом.
- То есть вы не можете объяснить, почему оказались на острове? - спросил капитан.
- На острове?
- Да, - терпеливо ответил он. - Летиция, мы нашли вас на острове Малого Кряжа, у рыбацкой пристани. Местные увидели, как вас вынесло на берег с прибоем и сообщили нам.
- Капитан Уорс, получено сообщение, - громко сообщил один из сидящих за мониторами.
Молодой парень, так же коротко стриженый и с симпатичными ямочками на щеках.
- Что там? - ровным голосом спросил Уорс.
- Военные сообщают, что обнаружили в тридцать шестом квадрате обломки судна. Похоже, это была частная яхта.
- Больше ничего, Нед?
- Нет, капитан.
Уорс обернулся ко мне:
- Это совсем близко к острову, где вас нашли. Возможно, вы попали в шторм и вас вынесло на берег. Я вижу, что вы не в состоянии отвечать на вопросы и потому отложим наш разговор.
Он убрал со стола свой странный гаджет.
- Отдыхайте, Летиция.
Капитан поднялся и вышел, а я посмотрела ему вслед.
Что за бред творится?
Какой шторм? Какое море? У меня отродясь не было яхты! И почему он называет меня этим именем Летиция?
Может, я сплю?
Ущипнула себя за руку, зажмурилась до боли в глазах. Ничего не исчезало и не менялось.
Заплакать или закричать у меня все равно не получится.
Я взяла со стола чашку с чаем и плотно сжала в руках. Прикрыла глаза и откинулась на спинку дивана. Надеюсь, этот кошмар вскоре закончится и я снова буду дома, в своей квартире, под своим одеялом.
По тому, как затихло гудение катера, я поняла, что мы прибыли.
Капитан Уорс вошел в каюту и помог мне подняться.
- Мы прибыли в порт, Летиция, - сообщил он. - В участке вас уже ждет врач. Идемте.
Легонько поддерживая меня за плечи, Уорс шел следом.
Я на трясущихся ногах вышла на палубу. В лицо тут же ударил холодный соленый ветер, обдавая колючими брызгами.
Спустившись по трапу и ступив на пирс, я наконец подняла глаза и тут по щекам потекли слезы. Не от ветра, от страха и растерянности.
Моему взору предстал незнакомый город, раскинувшийся на обширном гористом побережье. Большинство зданий металлических светлых и металлических оттенков, различной формы - от строгих квадратов до почти круглых - и с цветными крышами. Вдали возвышались сверкающие стеклянные небоскребы, шпилями подпирающие небо.
Катера, покачивающиеся на волнах у пристани, были со знаком полиции - черным орлом на тройном круге - имели все такую же причудливую округлую форму, приплюснутые в носовой части, с узкими стеклами окон и орудиями для обстрела.
- Вы в порядке? - спросил капитан.
- Да, в порядке, - глухо ответила.
Он указал мне дорогу и я покорно двинулась вперед.
Сойдя с пирса, мы прошли вдоль берега добрую сотню метров, а потом свернули к зданию, похожему на невысокую башню с окнами под конусообразной крышей.
Я обернулась и взглянула на маяки, вереницей расположенные на выходе из бухты. Никогда не видела столько маяков сразу.
В участке, куда привел меня Уорс, нас тут же встретили люди в такой же форме.
- Леди, пройдемте с нами.
Две девушки в белых костюмах, очевидно, медсестры, взяли меня под руки и повели куда-то в отдельную комнату.
- Вас осмотрит врач, господин Криссель, - ласково заговорила одна. - Не бойтесь, все будет хорошо.
Я беспомощно оглянулась на капитана Уорса. Но тот уже беседовал с другим полицейским.
В маленькой комнатке, больше похожей на кабинет стоматолога, меня ждал седовласый располагающей внешности мужчина. В белом костюме и с врачебным колпаком на голове.
- Здравствуйте, Летиция, - улыбнулся он. - Ложитесь на кушетку. Я вас осмотрю. Скажите, у вас что-нибудь болит?
Я помотала головой.
- Вот и славно, - кивнул врач. - Дайте мне руку, я проверю ваш пульс.
Осмотр не вызвал никакого удивления. Все было так, как будто я пришла на обычный прием к доктору.
- Ну что же, с вами все в порядке. Переломов, вывихов и ушибов нет. Повреждений внутренних органов тоже. Вы глотнули морской воды и сорвали голос, но это поправимо - через несколько дней станете говорить как прежде, - доктор Криссель улыбнулся. - Я пропишу вам хороший мягкий антидепрессант. Это поможет справится с пережитым потрясением.
Доктор отошел от меня и стал что-то писать в своем блокноте.
- Еще дам вам номер психоаналитика в Ангрессе. Он мой хороший знакомый и я обязательно сообщу о вас. Советую пройти хотя бы короткий курс психологической реабилитации. Зачастую люди не могут справиться с тем, что им пришлось пережить, самостоятельно.
Я села на кушетке.
- Руку, пожалуйста, леди, - одна из медсестер присела рядом.
Я вопросительно взглянула на нее, потом на врача.
- Это успокоительное, не бойтесь. После укола вам станет легче.
- Вот и все, - девушка приложила к месту укола вату и ушла.
- Что со мной случилось? - спросила я врача.
Криссель придвинул стул и сел напротив.
- Вы попали в шторм, Летиция. Яхту разнесло в щепки, а вам самой чудесным образом удалось спастись. Меня ничуть не удивляет, что вы ничего не можете объяснить. Сознание человека избирательно и иногда исключает плохие воспоминания. Скорее всего, от потрясения у вас включился защитный механизм и вы попросту забыли все случившееся.
Я опустила голову и вздохнула.
- Что будет со мной дальше?
- Дальше вас отправят к вашей семье в Ангресс. Там я настоятельно советую вам посетить психоаналитика. Вот его координаты, - он протянул мне листок из блокнота.
- Спасибо, - машинально проговорила я, беря его в руки.
- Обязательно посетите его, - повторился Криссель. - Вам это жизненно необходимо.
- Да, хорошо.
- А теперь я провожу вас к инспектору. Идемте.
В кабинете инспектора меня вежливо усадили в удобное кресло, предложили чай, на который я конечно же согласилась - от ужаса и холода все еще трясло.
Укол доктора Крисселя начал действовать и ко мне стали возвращаться ясность сознания и более-менее спокойное состояние. Сильно болело горло и я могла лишь шептать.
Инспектор, мужчина довольно крупных габаритов, со сверкающей лысиной и пухлыми руками, вежливо меня поприветствовал и спросил Крисселя о моем состоянии. Выслушав врача, проговорил:
- Так как вам тяжело говорить, леди, мы поступим по-другому. Я буду задавать вопросы, а вы кивайте. Хорошо?
Я кивнула.
- Вас зовут Летиция Кастелли, третья ступень. Вы проживаете в Ангрессе, на Восьмой улице, дом триста сорок пять.
Совершенно ничего не понимая, я не нашла ничего другого и кивнула. Раз все зовут меня Летицией, может, так и есть?
- Сегодня утром вы в одиночку отправились на прогулку на яхте. Надо сказать, весьма опасное хобби. Вы попали в шторм и вас выбросило на берег острова Большого Кряжа, где вас и нашли рыбаки.
Мой кивок.
- После прибыл капитан Уорс, - инспектор указал на капитана, стоящего за его спиной. - И привез вас к нам. Все верно?
- Да, - слабо проговорила я.
- Я сообщил вашей семье о случившемся. Они все подтвердили. Мы доставим вас в Ангресс как можно скорее. Доктор, леди выдержит путешествие?
- Да, - согласился Криссель. - Я дам ей хорошее снотворное и путешествие пройдет незаметно. Вы ведь не против, Летиция?
Я снова кивнула.
Снотворное - вот и выход. Выпив его я усну, а когда проснусь, буду дома.
- Позже мне придется связаться с вами, леди Кастелли, - добавил инспектор. - Вам все-таки необходимо будет дать показания.
Еще кивок.
- Легкого вам путешествия. Выздоравливайте.
Доктор Криссель пригласил меня вернуться в свой кабинет, чтобы переодеться и принять лекарство.
Одна из медсестер принесла мне кое-какую одежду, явно с чужого плеча. Все оказалось великовато, но вполне сносно.
Переодевшись в простые тканевые брюки и рубашку, я взглянула в зеркало и замерла.
Летиция Кастелли была очень похожа на меня, Марину Скворецкую. Такого же роста, такого цвета и длины волосы, светлые глаза и лицо разве что с более пухлыми губами и более широкими скулами. С женственной стройной фигурой и высокой грудью - точно больше моей. Не скрою, Летиция была куда миловидней. Даже шторм и купание в холодном море не повредили ей.
Что же случилось? Почему все так?
Я провела ладонью по лицу и отчего-то вспомнила желание, в шутку загаданное накануне. Нет... Не может быть... Бред какой-то!
- Летиция, у вас все в порядке? - доктор Криссель тактично постучал в дверь, не спеша входить.
Вместо ответа я открыла и кивнула.
- Вот и славно. Идемте, я дам вам лекарство. Можете не волноваться. Вас будет сопровождать Берта, моя ассистентка.
Я охотно последовала за врачом, надеясь, что спасительное снотворное все-таки прервет мой кошмар.
Вновь и вновь прокручивая в голове слова, услышанные якобы о себе от инспектора, я пыталась понять их смысл. Что значит "третья ступень"? И где находится "Ангресс"? И вообще, почему все так носятся со мной?