Кубрик шумел. Случилось небывалое. Нет, бывали в школе драки, бывали конфликты, но чтобы кто-то вызвал кровососа, сдал своих же товарищей. Про такое Лешка не слышал. Крепло ощущение, что среди них завелась крыса. И это холодное знание было неприятным. Хотя, у Лешки мелькнула надежда - может, все-таки не крыса, может, просто дурак?
- Ну и какая падла вызвала Валидола? - первым озвучил общий вопрос Червь.
Лешка с удивлением ощутил, что пацаны смотрят на него. Неужели думают, что это он мог нажать кнопку вызова? Да ведь он, когда Федюня набросился на Юрку, первым кинулся на помощь другу! Он...
- Отвалили от Фомы! - коротко бросил Ромео, укладываясь на койку.
- Да это Фома... - заорал было Венька.
- Ша, я сказал! - рявкнул Ромео, - Я Фому лично держал, чтобы он Федюню стулом не прибил! Двое дерутся, третий не лезет!
- Нужно было Грача убить, - злобно сказал Червь, - вот от кого-кого, но от Грача я такого не ожидал. Вернется, темную получит. Крысеныш!
Только тут до Лешки начало доходить в полной мере. Неужели парни подумали, что Юрка спер у него шоколадки?
- Оборзели?! - голос Лешки зазвенел от злости, - я Грачу шоколадки сам отдал! У меня замок сломался!
Все затихли. Как показалось Лешке, удивленно. Наверное, они заранее согласились с тем, что Юрка - крыса. И от этого понимания Лешка стало обидно. Неужели они так просто готовы поверить в то, что среди них предатель?
- А ведь точно, - хмыкнул с койки Ромео, - Фома на своих бабах рисованных бизнес сделал! Кажись, рано Федюня Грача в крысу записал!
- А что хоть произошло-то? - мотнул головой Лешка, решив уточнить происходящее.
Они с Юркой совсем выпали из школьной жизни и сейчас могли поплатиться за это. Судя по всему, пока они готовили побег, эта самая жизнь заложила крутой вираж, грозящий им с другом серьезными неприятностями.
- Фома, ты придуриваешься? - рокотнул Черский и поиграл мускулами.
Наверное, Червь был уверен, что это внушительное зрелище, но Лешка твердо помнил: главная сила человека в разуме. Поэтому этим спектаклем нисколько не впечатлился.
- Червь, прежде чем предъявы тут кидать, может, все же объясниться? - спокойно спросил он, - Тут без вас дряни хватает.
- Да что тут объяснять? - подал голос Валька-ботан, убирающий шахматные фигуры в доску. - Взломали Федюнину тумбочку и сперли запас шоколада.
До Лехи окончательно дошло. Стало понятно агрессивное поведение Федюни и нездоровое возбуждение пацанов. В школе, где все были в равных условиях, где личных вещей почти и не было, шоколадки давно заменяли универсальную валюту. Их копили, на них играли, за них покупали вещи или защиту...
- Сперли? - потрясенно выдохнул Лешка.
- Узнаю кто - убью крысу! - снова пообещал Червь и двинул к своей койке.
- Как же, узнал один такой, - хохотнул Ромео.
- А может Федюня сам шоколадки сожрал, а теперь... - предположил кто-то из ребят, но сам не окончил глупую мысль.
Федюня гордился своим запасом, пополнял его при каждом удобном случае, при этом не чураясь обирать мальков или давать шоколад под проценты. Все это знали, знал и неизвестный вор.
- Кстати, Фома, говоришь, у тебя тоже замок сломан? - снова встрял ботан Валька.
Ромео рывком сел и ехидно заметил, ни к кому конкретно не обращаясь:
- Что-то ботаны разговорчивые нынче стали, не к добру, кажется.
Валька сразу прикусил язык, но Лешка уже понял. Бросился к своей тумбочке, открыл ящик. Сейчас, когда он знал, что искать, следы были заметны - кто-то подцепил чем-то твердым ящик и пытался открыть тумбочку, выломать замочек.
- Ха, еще чуть-чуть и Фома бы тоже без шоколада остался, ящик-то ломали! - Лешка не заметил, что к нему подошел Димон.
Снова повисла напряженная тишина. Все переваривали новость. В их экипаже завелась крыса. Кто-то дошел до того, что стал обкрадывать своих.
- А может, это все-таки кто-то чужой? - с надеждой в голосе высказал предположение Венька.
Лешка обдумывал этот вопрос всего секунду. Но и тут его опередил с ответом Червь, злобно пояснивший всем:
- Не мог это быть чужой. Ты тут чужого видел?
- Ну может он пробрался в кубрик, когда нас не было, замок-то... - не сдавался Венька, Лешка понимал, как тому не хочется, чтобы крысой оказался кто-то из экипажа.
- Если бы он пробрался в кубрик, когда никого не было, Фома бы тоже шоколадок своих не увидел! - подвел очевидный итог Червь.
- Но почему? - спросил кто-то из ребят.
- Потому что это кто-то из нас, - вмешался Леха в разговор, - и он не успел спереть шоколадки, потому что кто-то вошел и спугнул его. Это уже ясно.
Задачка приняла четкие очертания. И прежде, чем ее решать, стоило все же уточнить главное. Может, действительно, был здесь кто-то чужой? И его спугнули пацаны. Лешке очень хотелось, чтобы это было так. Лишь бы не свой, лишь бы не человек, которого видишь ежедневно, которого считаешь нормальным.
- Парни, а действительно, вспомните, никто чужих тут не видел? - поинтересовался Лешка.
Следующие десять минут ушли на то, чтобы убедиться - чужие обокрасть Федюню не могли. Не было их в кубрике. А значит именно тут, среди них, находился тот, кто нарушил одну из главных человеческих заповедей - своих не трогай, своих защищай и береги. От этого понимания Лешке опять стало неприятно и плохо. И он понял, что если не узнает, кто же подличал среди них, кто крал, кто вызвал Валидола и сдал кровососам Юрку, то жить будет неприятно. Подозревать каждого в том, что именно он подлец, - это трудно.
- В общем, думать нечего! - первым предложил идею Червь, - Нужно шмон устроить для начала!
- Думаешь, крыса будет краденое в тумбочке держать? - грустно поинтересовался Лешка, отлично знающий, что серьезные ухоронки тут держать не станешь.
В конце концов, они с Юркой тоже нашли схрон для "Грэма" - неужели крыса глупее?
Но Червя уже несло:
- А может, он не успел?! Так... Открываем ящики, считаем шоколад. А ты, крыса, готовься - тебе тут не жить! И кровососов в этот раз позвать будет некому!
Лешка хотел было возразить, остановить Червя, но не успел. Первым свой ящик открыл ботан-Валька. Еще бы, откуда у ботанов лишний шоколад? Вторым поддержал нового друга сам Черский. А потом понеслось - один за другим ребята молча открывали ящики, являя друг другу свои жалкие сокровища. У кого-то было пусто, у кого-то шоколад был.
- Богач! - с завистью хохотнул Червь, когда свой ящик открыл Ромео.
В ответ на это замечание, Ромео улыбнулся свой коронной улыбкой и изрек очередную банальность, которые, как он наивно считал, делают его похожим на умудренного жизнью взрослого:
- Карты как жизнь, кто имеет много - теряет все за один кон, кто не имел ничего, становится богачом.
Лешка смотрел на полный шоколада ящик Ромео... Мысль уже оформилась. Четкая, хотя могла и не сработать, но... Версия имела право быть проверенной.
- Слушай, Ромео, - вкрадчиво поинтересовался Лешка, а кто из наших тебе проигрался крупно?
По изменившемуся взгляду Ромки, Леха понял, что попал. И по улыбке слегка кривоватой, было видно - вопрос Ромео не понравился.
- Фома, а тебе не кажется, что это не твое дело? - ласково спросил Ромео, - Думаешь, я тебе скажу, с кем играл?
- Думаю, скажешь, - коротко поддержал Леху Черский, - ты же не хочешь руку сломать, правда, Рома?
- Понимаешь, Ромео, - Леха решил объяснить окружающим свою идею, - если тебе кто-то крупно проигрался, то это многое объясняет. А если учесть, что этот кто-то и меня хотел обокрасть, то, значит, он тебе только часть проигрыша отдал... Вот и выходит, Ромео, что ты крысу прикрываешь!
- Не крысу, а шоколадки краденные! - судя по виду Червя, у того чесались кулаки, вот уж действительно дурной пример заразителен.
- Шоколад я честно выиграл! - психанул Ромео и тут же замолк, понял, что проговорился.
- Честно-честно! - успокоил его Леха, - Ты ни при чем. А вот с тем, кто тебе проиграл, мы и поговорим...
- Держи его! - заорал кто-то, прерывая Лешку.
Лешка стремительно обернулся на крик. У кнопки вызова дежурного кровососа стоял бледный Венька. Из глаз текли слезы, а палец непрерывно жал на красную клавишу.
- Я не хотел, ребята! - выкрикнул он.
- Убью, гнида! - рявкнул Черский, бросаясь к нему, за Червем рванули еще несколько пацанов.
Лешка расстроено отвернулся к окну, сзади орали. От характерных звуков ударов по телу, хотелось зажать уши. Потом вновь хлопнула входная дверь. Дико заорал Валидол. Затрещал электрошокер, в кубрике неприятно запахло озоном. Похоже, Валидол не смог сразу растащить орущую кучу ребят и пустил вход последний довод кровососов. Лешка потеряно отметил себе, что легенды не врали - оказывается, были у дежурных шокеры.
- Разойдись! - ревел Валидол.
Потом Лешка услышал всхлипывания Веньки:
- Валентин Ильич, заберите меня отсюда, я у ребят нечаянно шоколадки украл! Я не хотел!
Лешка не выдержал и зажал-таки уши. Было невыносимо слышать это. Стыдно. Как будто это он, Леха, виноват в том, что Венька сподличал, оказался слабаком и крысой.
Так Лешка и сидел на подоконнике - зажав уши ладонями. Сидел до тех пор, пока кто-то не положил ему руку на плечо. Он скинул руку резким жестом - общаться не хотелось. Но потом все же оглянулся. Юрка стоял рядом, сияя заклеенной белым переносицей. Лешка отнял ладони от ушей, погружаясь в привычный шум кубрика.
- Интересно, где будут Венечку прятать? - злобно бурчал Червь.
- В изоляторе, - предположил умный Валька.
Но Юрка коротко пояснил всем:
- В изоляторе Федюня сидит, не думаю, что их вместе запрут.
- Грач, а ты почему не в изоляторе? - спросил Черский.
Юрка пожал плечами и пояснил всем:
- Меня к Шприцу отправили, нос чинить. Да и Федюня, думаю, не сильно взаперти пострадает. А, может, и вообще отпустят, раз такое дело.
Лешка понял, что Юрка уже знает о Веньке. Все верно - изолятор в школе один, наверное, там и будут держать крысенка. Впрочем, есть же еще медицинский, для жертв браслетов. Хотя это не так важно, ясно другое - к ним его больше не вернут. Такие вещи не прощаются.
А Лешке было очень грустно. Казалось странным, что человек способен так опуститься. Красть у своих - что может быть более мерзким? Он попытался представить себя на месте Веньки и не смог. Он твердо знал - он, Леха, не смог бы крысятничать или подставлять других. Не потому что был лучше остальных, просто совесть не дала бы нормально жить после. Впрочем, похоже, Веньке она тоже жить мешала, недаром он так быстро сломался - даже не попытался оправдаться, придумать что-то, сфинтить. А, наоборот, будто обрадовался, что все уже кончилось. Наверное, не смог больше терпеть пронизывающего все существо стыда.