Аннотация: Сказки и мимолетные воспоминания, дошедшие из глубины веков. Маленькие несвязанные друг с другом зарисовки.
1
В черных песках Аль-Сариба живет великая рыба Му. Дни за днями скрывается она среди затонувших во времени руинах, и лишь древние колонны цвета запекшейся крови слышат шорох ее алмазной чешуи. Каждый караванщик, что осмеливается пересечь пустыню Аль-Сариб, помнит, что этот поход может стать последним - в один из дней пески расступятся, и последнее, что он увидит в своей жизни, будут железные зубы, огромные, словно горы Урука. Но на место одного погибшего приходит другой, ведь это единственный путь к затерянному городу Намибии и тем тайнам, что сокрыты в его сердце.
Те, кто вернулся из Намибии, рассказывают, что каждую полную луну дюжина девушек выходит из его ворот. Они устремляются вглубь песков, танцуя страшный танец изломанных тел, а спустя три дня одна, всегда лишь одна из них возвращается, и в глазах ее нет ничего, кроме страха. Говорят еще, что бессвязные крики, доносящиеся из ее рта, складываются в странную новую мелодию, и эти песни-воспоминания Му - и есть главное сокровище затерянного города.
2
В далекой стране гигантов под названием Ву Ма Шин живет кузнец-отшельник по имени Острый Ван. Десять месяцев в году он спит, и заросли бамбука оплетают его огромное тело, а если какой росток попытается прорасти насквозь - тут же отпадает тонкой стружкой, ибо мечи Острого Вана оберегают его дрему. Потому Вана и зовут Острым.
На одиннадцатый месяц Ван собирает все скопившиеся сны и смерти кустарников в один большой мешок, и кует из них новые мечи. Лишь трое за всю историю удостоились сих мечей - Премудрый Сюэй, что некогда одним словом обрушил в Зеленую Бездну гору демонов Пху; Бегущий Ляо, что тысячу лет скрывался от рук Приходящего-Первым; и Мальчик Фу, который четырежды умер на пороге кузницы Вана. О подвигах этих троих до сих пор говорят меж людей, но речь сейчас не о них.
Вот, что еще известно об Остром Ване: в бороду свою он заплетает опавшие листья и живых бабочек. Когда же Ван работает в кузне, бабочки машут крыльями, стремясь влететь в огонь, ведь нет для них большего счастья, чем служение пламени, и шорох чешуек разносится далеко вокруг, заглушая даже удары молота. Иногда какой-нибудь бабочке удается достичь своей цели, и тогда борода кузнеца загорается, и он пляшет, смеясь от боли и радости, и не спешит потушить пожар. В такие дни мы смотрим в алеющее небо и слушаем ветер, и говорим друг другу: "Видать, этот год будет лучшим из всех". И так оно и есть.
3
Под холодными водами Зеркального Озера Шеоси покоится древний город, чье имя мы не произносим никогда. Городом правит вечно юная королева-вампир Ниосики. Эпохи назад, еще до прихода Западных Льдов, она отвергла притязания Бога мертвых Шэй-Лаоя. Легенды говорят, что она посмеялась над ним, но истинная королева всегда была скромна и преданна. Легенды врут, ведь ложь обычно ценится сильнее.
Шэй-Лаой отступился, ведь боги тогда были благороднее, чем сейчас, но годы шли, и обида его росла. Не желал он мстить той кого любил больше самого Порядка Вещей, но и встретиться с нею вновь не мог, ведь память богов - оружие сильнее небесного серебра. И тогда повелел он закрыть врата царства мертвых для госпожи Ниосики и жителей ее города.
Столетия минули с тех пор, и континенты сменили свой лик, но древний город стоит, украшенный поющими костями и самыми драгоценными из сокровищ подлунного мира. Жители трудятся на улицах и танцуют на площадях, веселясь и тоскуя, и рыбы снуют средь потрепанных водами тел. Бессмертные не мешают им обгладывать плоть, и гордятся чистотой своих мощей. Этот город велик и славен, но мы не произносим его имени и шепчет молитвы, когда слышим тихий треск из-под воды.
Говорят еще, что юная королева Ниосики каждую ночь поднимается на самую высокую башню дворца, что лишь немного не доходит до поверхности воды, и смотрит в усеянное звездами небо. Ее серебрянному смеху вторит голос Шэй-Лаоя, и день разгорается вновь.
4
На болотах Магамбы живет племя Красных Мокроступов. Племя состоит из одних мужчин - гнилостные испарения самого болота содержат странный токсин, убивающий женщин за минуты.
Мокроступы не знают войн и торговли, для них мир ограничен небольшим островком черно-зеленой травы посреди топей. Пришельцев извне они принимают за богов и демонов, оказывая всяческие знаки почтения, но никогда не слушают, что те говорят, заглушая слова грохотом барабанов и пряча глаза при встрече.
Как считается, у Красных Мокроступов нет своей письменности и даже языка, но это не совсем так. Когда один из племени хочет сказать что-то, а случается это очень не часто, он начинает бродить туда и обратно по склизкому берегу острова, а его собратья слушают шлепанье и скрипы, таинственным образом понимая, о чем он 'говорит'.
Два раза в год племя устраивает то, что мы названием соревнованием сказителей. Старейшины племени поочередно выходят на берег, чтобы бродить там под лучами солнца, а остальные хлопают в такт их шагам. Довольно часто бывает, что такой сказитель подходит слишком близко к краю воды, и болото забирает его в свои глубины, где странно скрученное тело присоединяется к другим таким же. А неделю спустя племя находит в прибрежной траве нового мальчика, всегда тихо спящего.
Когда новый житель подрастает, он, дождавшись ясного дня, приходит на берег болота, и смотрит вниз, на тела, навеки застывшие в вязкой болотной слизи. Его ноги подрагивают в такт ушедшей под воду истории, и связь поколений крепнет.