Terry : другие произведения.

Призрак розы . Париж. Ришелье. Часть 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    - Уже скоро... - эта мысль пронеслась в голове, сквозь предплечья, сквозь кровь - чернотой. Глядя на прочертившую небо полосу света, я думал о том, что, должно быть, это солнце - та последняя толика земного счастья, что я приму в себя, прежде чем покину этот мир.
  Призрак розы 5. Париж. Ришелье
  
  Я выйду, ничего не говоря,
  И пьяный, упаду лицом в помои,
  И, глядя на моё бессилье злое,
  Венцом стыда зардеется заря.
  
  Распутным поведением взбешенный,
  Мой маятник отсчитывает годы,
  А колокол на площади свободы
  Молчит, навеки голоса лишенный.
  
  Весь этот вечер, тягостный и чуткий
  Был бредом воспалённого рассудка,
  И в ярости, граничащей с отчаяньем
  
  Я оборвал испорченную нить -
  Дым опия не сможет заменить
  Моей свечи нетленное сиянье.
  
  Ян Лисица
  
  Рим, 1642 год
  Габриэль
  
  Я думал, что я умираю. Я лежал на кровати в моей келье, лицом вниз, и ощущал, как мое тело сгорает изнутри. Я чувствовал, как оно истаивает, заполненное изнутри чернотой, горящей пустотой.
  Еще не так давно мой разум был счастлив. Он пребывал на вершине блаженства. Но прошло всего несколько часов, прежде чем блаженство, угасая, превратилось в боль. Я подарил Иржи частицу себя, свой свет, на этот раз отдав его почти без остатка. Я знал, что свет растекается в нем, наполняя его тело силой. И я был благодарен за это Всевышнему. Лекарство от чумы. Он обещал, что это будет лекарство от чумы. И я исто верил ему, ибо все прежние лекарства так хорошо и без затей помогали людям.
  Но на этот раз я ощущал, что отдал слишком много, и сознание мое мутилось. Чернота наваливалась со всех сторон, окутывая меня. И только прикрыв глаза, впереди, я видел в окне голубое небо и свет. Проблеск солнца.
  Чернота разрасталась внутри, а пальцы мои холодели.
  - Уже скоро... - эта мысль пронеслась в голове, сквозь предплечья, сквозь кровь - чернотой. Глядя на прочертившую небо полосу света, я думал о том, что, должно быть, это солнце - та последняя толика земного счастья, что я приму в себя, прежде чем покину этот мир.
  Уйду ли я из него со своими грехами, и они утянут меня вниз? Достаточно ли искупил их, чтоб попасть хотя бы в частилище? Меня окутывала тишина.
  Но скрипнула дверь. И я услышал, как кто-то подходит к моей кровати. Кардинал Николаос. Я узнал его шаги.
  - Габриэль, - длинные прохладные пальцы коснулись до моего лба. - Просыпайся, Габриэль.
  Я моргнул. Но даже веки не слушались меня, не желая подниматься. Тогда он опустился рядом и взял меня за руку.
  - Что с тобой?
  Я ничего не мог ответить. Только дрогнули губы.
  Он нащупал на моей шее пульс, и я слышал, как он бросился вон из кельи.
  
  Я очнулся от того, что резкий запах - наподобие смешанных кислоты и серы ударил мне в ноздри. Глаза раскрылись сами собой, и поначалу перед ними не было ничего, кроме сияющей, слепящей белизны, которая медленно блекла, и вот я уже мог видеть перед собой проступающие сквозь свет, как будто бы очертания черного на гравюрах, черты моего опекуна и монаха-лекаря.
  - Что с тобой, Габриэль? - жестким усилием кардинал посадил меня на кровать, протащил назад и прислонил к стене. - Поверить не могу, что ты напился до беспамятства.
  Я поднял руку и протянул ее вперед, так что мог видеть свои пальцы. Они дрожали, и я сжал их в кулак. Рука упала.
  - Что случилось с тобой, что ты был холоден, как труп? - пальцы Николаоса жестко впились в мои скулы.
  Я уронил веки, воспринимая эту боль как благодарность того, что снова мог чувствовать. Меня тошнило, и мир начал медленно вращаться - от запаха серы, должно быть. Я поднес руку к губам, чтобы подавить рвоту.
  - Лучше сделай это! - Николаос схватил меня за шиворот, нагнул вперед.
  Я упал на четвереньки, и меня вытошнило на каменный пол.
  - Что с тобой? - повторяющиеся слова эхом звенели в моих ушах.
  - Мон сеньор, я не помню.
  Монах метнулся прочь. Время тянулось потрясающе медленно, и мне думалось, что только пятно солнца на моем лице возвращает мне жизнь. Дает то тепло, которое поможет мне когда-нибудь подняться с ледяного пола.
  "Жить!...? - я должен был сделать этот для черной боли, что рвала меня изнутри. Чужой боли.
  "Жить... Ты должен жить, скотина... Только попробуй умереть...? - сквозь звон в моей голове прорвался чужой голос, чужие слова.
  Я снова чувствовал, что проваливаюсь в небытие, когда рядом появился монах, и поднес к моим губам чашу с чем-то горячим и нестерпимо горьким.
  "Я ненавижу жизнь?... Не знаю, я это думал, или кто-то другой, пока питье обжигало мое горло, и я видел его, как рыжий огонь, бегущий вниз по пищеводу. "Такая жизнь хуже, чем смерть...?
  Потом... Я ли, мне не ведомо, ощутил рядом чье-то присутствие, кажется, мужчины, и горяче-солено-рыжий привкус на губах... Потом я открыл глаза.
  От ушей отхлынуло. Но я все еще ощущал слабость и тепло внутри тела. Моим последним, уходящим куда-то по ту сторону воспоминанием стало ощущение сильного запаха моря и преющих водорослей. Такое... знакомое...
  Боль окончательно отрезвила меня. Кардинал Николаос бил меня по щекам. Монах стоял рядом и пялился с любопытством.
  - Что ты ел или пил? Где был несколько часов назад? Вы уверены, что он не болен какой-нибудь заразой из трущоб?
  Монах помотал головой.
  - Скорее всего, его отравили.
  Он был пухлым и лысым. Пояс из веревки подчеркивал объемистое брюшко.
  - Я принесу еще отвара, а потом ему лучше отлежаться. Больше свежего воздуха. - монах подошел к окну и широко открыл его. - Как только сможет ходить, пусть прогуливается в саду. Сейчас - лето, пора созревания. Прекрасное время для того, чтобы впитать жизненную силу земли... - почему-то при последних словах толстяк осенил себя крестным знамением.
  Николаос смерил нервными, отрывистыми шагами мою келью. Велел монаху выйти и позвать кого-нибудь прибраться.
  Едва дверь закрылась, он взял меня за плечи и подтащил к окну. Солнце и сладковато-пряный, пахнущий несвежими цветами, ветер, кажется, придали мне бодрости.
  - Ты слишком часто пьешь плохое вино, Габриэль, - усмехнулся он, так, что морщинка поползла от края губы вниз.- Не слишком хорошо даже для мирского служителя церкви. Признавайся, где брал?
  Я видел лабораторию и Иржи.
  - Я был у Иржи... Он осматривал меня и поил подкрепляющим снадобьем. Должно быть, я надышался там чего-то... Остатков серных паров... Я в этом плохо понимаю...
  Кардинал покачал головой. По взгляду его не было похоже, чтобы он мне поверил.
  - В следующий раз будь острожнее во время визитов к Иржи. И ... я даю тебе три дня, чтобы прийти в себя перед дальней дорогой.
  - Куда, Хайме? - вне чужих ушей и глаз я мог иногда звать его по имени, и это ему нравилось.
  - В Париж. Нам снова нужно помочь этим чертовым Медичи.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"