Аннотация: В одном мире на окраинах Вселенной полыхает война. Где-то между мирами крылатая девушка и вампир по очереди двигают по клетчатой доске двухцветные фигурки из кости. Люди сражаются за то, во что верят. Боги - играют в игры...
Межреальность. Круговерть цветов и оттенков, где синий плавно перетекает в черный, а затем - в оранжевый. Перетекает так быстро, что ты даже не успеваешь заметить, как что-то изменилось, а просто оказываешься перед фактом - мир вокруг тебя стал другим. Здесь все призрачно, изменчиво и обманчиво. Верх может поменяться с низом, и ты заметишь это только тогда, когда увидишь под своими ногами медленно проплывающие тучи с мелькающими в глубине разрядами.
И посреди этого сумасшедшего дома, как последний островок обычной, вменяемой реальности стояли два стула и стол, на котором в боевых порядках выстроились две группы шахматных фигур - белые и черные.
Из открывшегося портала вышла маленькая фигурка, с ног до головы закутанная в собственные крылья. Белые перья перемешались с черными, одно крыло - с другим и казалось, будто этот ворох перьев - и есть само существо, неизвестно зачем пожаловавшее на шахматную партию. Внезапно перья, тихо шурша друг о друга, пришли в движение, открывая удивительно красивую девушку с азиатскими чертами лица.
- А еще говорят, что женщины любят опаздывать... - произнес, вставая со стула, невысокий человек со странно смазанной, незапоминающейся внешностью.
Вежливая улыбка тронула губы женщины. Она знала, что еще мгновение назад ее сегодняшнего противника по шахматной партии здесь не было. Но так же она знала, как он любит подобные появления.
- А еще говорят, что женщины не умеют играть в шахматы, - ответила девушка, оказываясь на своем месте. - Как думаешь, врут?
- Очень хотел бы на это надеяться, Антара, - ничуть не смутился человек. - Но, боюсь, это всего лишь слухи... Белые или черные?
- Сегодня я укрывалась белым крылом, - тонко улыбнулась девушка. - Надеюсь, ты не против...
- Ну что ты... - оголил длинные клыки второй участник игры. - Сингу, вампирскому богу, положено играть черными.
- Вот и славно. - Тонкие пальчики решительно передвинули одну из пешек на две клетки. - Начнем, мой враг.
Ильмар решительно сделал два шага вперед, выходя из строя. Спиной он чувствовал удивленные взгляды своих коллег, а потому не смог сдержать нервной усмешки. Он знал, что так будет.
- Ильмар Симал Эонбар, пятый сын герцога Эонбара, - отчеканил он.
- Очень... неожиданно, - наконец выдавил Председатель, проводивший собрание. - Уважаемый Ильмар, вы уверены в своем решении?
"Что же я делаю..."
- Да!
- Тогда вам следует явиться завтра в шесть утра к Воротам Рассвета, - медленно, словно давая время передумать, сказал Председатель. Видя, что один из самых уважаемых и зажиточных Целителей вовсе не собирается менять свое решение, добавил в заключение: - Собрание окончено, всех добровольцев благодарит Корона.
Не обращая внимания на удивленные взгляды и порывы друзей поговорить с ним, Ильмар низко поклонился Председателю и вышел, не оглядываясь.
- Как ты мог?!
- Мелли, дорогая... - мягко начал Ильмар, пытаясь успокоить жену.
- Что? Что, "дорогая"? Ты сошел с ума! Тебя могут убить!
- Я не пятнадцатилетний паренек, обманувший вербовщика и сбежавший на войну, - очень тихо и вместе с этим твердо ответил Ильмар. - Я знаю, что на войне - убивают.
- Тогда какого черта ты делаешь? - Меллинэл порывисто встала и заметалась из угла в угол, как раздраженная кошка. - У тебя жена, дети... Что, без тебя их там не перевяжут? Пускай на войне умирают те, кому нечего терять!
- Родная...
- Я знаю! - Она остановилась перед Ильмаром, глядя на него двумя большими голубыми озерами, сейчас наполненными слезами пополам со страхом. - Иль... Ну зачем? Зачем тебе все это?
Ильмар встал и, стараясь не встречаться с женой взглядом, подошел к окну. Прислонившись головой к стеклу, он медленно начал говорить, наблюдая, как его дети резвятся в саду:
- Понимаешь... Когда мне было восемнадцать и отец заставил меня поступить на кафедру Жизни, он сказал, что я буду спасать жизни. Я поверил ему и все восемь лет обучения меня не оставляла уверенность - я все делаю правильно. Что как только я получу диплом и начну карьеру врача, у меня появится смысл. У меня будет то, чего нет у подавляющего большинства людей. Я буду особенным.
И вот сейчас... Мне сорок три, Мелли. И всю свою жизнь после окончания Академии я занимаюсь тем, что лечу детские простуды, удаляю бородавки, составляю диеты для этих аристократичных дур... Что осталось от моей мечты?..
Меллинэл облегченно улыбнулась. Она поняла, в чем дело. А это значит, идиотский поступок ее мужа еще можно исправить.
- Дорогой, это называется "кризис среднего возраста"... - начала она, подходя к любимому и осторожно, как ребенка, усаживая его на диван. - Это нормально...
- Я знаю, как это называется! - вдруг вспыхнул Ильмар и Меллинэл вздрогнула, наблюдая, как от удара кулака мужа по столу на дорогой ивонский ковер падает небольшая корзинка с фруктами. - Но, черт возьми, от этого ничего не меняется! Мои слова остаются правдой, даже если это - естественная стадия жизни, через которую проходит каждый.
Женщина поежилась - столько решимости и злости было в этом взгляде. Мелли не была дурой и в этот момент она отчетливо поняла, что Ильмар уйдет в любом случае. Поддержит она его - он уйдет с легким сердцем, если нет - с тяжелым, но уйдет все равно.
Она прикрыла глаза, собираясь с мыслями. "Когда муж принимает решение, жена должна следовать ему неукоснительно. Ты можешь сколько угодно спорить с ним, пока он колеблется, но если он все таки решился - уже поздно", - так всегда говорила ее матушка. -"А иначе ты вышла замуж не за настоящего мужчину".
- Хорошо... - прошептала она, стараясь сдержать слезы. - Если ты решил, пусть так и будет. Иди, попрощайся с детьми.
Ильмар облегченно вздохнул и, крепко обняв жену, направился к выходу из дома. Мелли была права, попрощаться с детьми - самое главное.
Утро. Ласковый солнечный свет с трудом пробивался сквозь легкую туманную дымку, такую обычную в этих краях ранней весной.
На крылечке роскошного двухэтажного дома стояла уже немолодая, но все еще сохранившая свою красоту женщина, крепко прижимающая к себе двух малышей. Взгляд ее не отрывался от широкой спины мужа, ровной, удаляющегося от дома уверенной походкой.
"Пока смерть не разлучит нас..."
Женщина крепко прижала детей к себе, стараясь, чтобы они не увидели одинокую слезинку, прочертившую мокрую дорожку на ее щеке.
- Все в порядке, любимые. Папа скоро вернется. Пойдемте, вам пора в школу.
Дети, словно действительно понимая всю тяжесть момента, изо всех своих детских сил обняли мать и скрылись за дверью, не подозревая, что видели своего отца в последний раз.
Меллинэл, постояв еще пару минут на улице, торопливо смахнула слезинку.
- Пока смерть не разлучит нас... - прошептала она и, тряхнув волосами, вернулась в дом.
Она знала, что этот час пришел. Теперь ей придется стать сильной, потому что дети будут расти без отца. Ее муж не вернется с этой войны.
Синг задумчиво крутил в пальцах недавно "съеденного" белого ферзя и, стараясь не выдавать своего напряжения, вглядывался в лицо своей неправдоподобно спокойной противницы. По лицу крылатой женщины блуждала довольная улыбка кошки, наконец загнавшей в угол мышь, которую полагала самой вкусной на свете.
"Почему? Она только что отдала своего ферзя, чтобы не дать мне съесть пешку! Жалкую, практически бесполезную пешку, которых меняют не задумываясь! Что же она задумала?.."
- Зачем тебе нужен этот мир? - спросил вампир, желая узнать побольше о планах своего врага, а заодно продумывая следующий ход.
- Я же уже говорила... - улыбнулась девушка, откидывая прядь волос с лица. И, видя удивленное лицо Синга, пояснила: - Сегодня я укрывалась белым крылом.
"Может быть, она хочет, чтобы я начал гонятся за этой пешкой? А она тем временем устроит одну из тех ловушек, на которые она большой мастер?"
- Правда? Не замечал за тобой подобного благородства. Помню, когда мир Эстервальд разваливался на куски, ты...
- Тогда я укрывалась черным крылом, - отрезала Антара.
- Вот как...
"Да, именно так. Продолжим партию"
Ферзь решительно был переломлен пополам легким движением пальцев, а затем слон переместился на две клетки. Игра продолжалась...
Война продолжалась. Была взята неприступная горная крепость Эльмар, веками защищающая центральные, самые плодородные и густозаселенные области от испепеляющего хаоса войны.
- Режь ногу!
- Но ее еще можно спасти! - ошарашено произнес молодой Целитель, еще совсем юнец, злой прихотью судьбы брошенный в горнило войны.
- А пока мы будем возиться с его ковылялкой, - спокойно и не повышая голоса возразил Ильмар, - остальные сорок человек, что лежат в нашем отделении, скончаются, потому что мы не оказали им вовремя помощи. Режь ногу!
- Я не буду этого делать! - испуганным и немного дрожащим голосом заявил мальчишка.
Ильмар некоторое время задумчиво его разглядывал, а затем положил ладонь на ногу, ставшую предметом спора.
Некоторое время новенький Целитель ошарашено смотрел, как нога, сначала просто почерневшая, разваливается на части. Когда процесс разложения закончился, он перевел свои синие глаза, наверняка так нравившиеся девушкам, на Ильмара и тот не увидел в них ничего, кроме страха и растерянности.
- Это война, мальчик. И если ты не готов следовать приказам, тебе нечего здесь делать. Когда в следующий раз я скажу "режь", ты сделаешь это или отправишься домой к мамочке, которая будет выбирать тебе одежду и будить по утрам. Ты меня понял?
Ответом старому Целителю были лишь судорожные кивки.
- Отлично. Тогда займись тем, кто орет больше всех. Тяжелых тебе поручать нельзя.
Юнец, не сводя с Ильмара испуганного взгляда, начал медленно пятится назад. Потом, резко развернулся и через всю палатку бросился выполнять приказ.
Ильмар же, опершись на стол, тяжело задышал, пытаясь перевести дух. Последнее заклинание, которым он разложил ногу раненого, окончательно подкосило измученный и к тому же уже далеко не молодой организм. Ему необходим был отдых. Дело было даже не в нем самом - любая его ошибка могла стоить кому-то жизни. Дрогнет разум, - и вместо сросшихся сосудов ты получишь хлещущую во все стороны кровь.
"Мелли была права. Мне не стоило идти сюда" - Ильмар мрачно обвел взглядом небольшую палатку, мобильный медицинский пункт. - "Я думал, что я обрету смысл, спасая человеческие жизни. А на деле я его окончательно потерял, наблюдая, как умирают те, кого я спасти не смог. Я помню сотни умерших в этой палатке, не дождавшихся помощи. Я просыпаюсь с криками, потому что мне снятся те, кого я вообще в глаза не видел, но мог бы спасти.
Спасая одних, я убиваю других. Это не смысл и уж точно не исполнение юношеской мечты. Это самое настоящее предательство".
Ильмар еще постоял некоторое время, медленно вдыхая и выдыхая воздух, а затем поднял голову и...
- Никому не двигаться! Столларская Марка только что уничтожила ставку вашего пса Себастьяна. Все кончено - мы победили.
- Все кончено. Я победил, - мило улыбнулся Синг, довольно поглаживая коротенькую козлиную бородку. Некоторое время он еще оглядывал шахматную доску, стремясь оттянуть наслаждение от вида лица Антары, а затем все же поднял голову. - А это значит...
Вампир осекся, едва взглянул в лицо крылатой девушки. Она улыбалась. Улыбалась торжествующе, с полной уверенностью, что победила.
- Ты уверен, мой дорогой? - промурлыкала Антара. - А я вот, например, противоположного мнения. Как думаешь, кто прав?
Синг непонимающе оскалился, в глубине души надеясь, что крылатая просто пытается достойно проиграть.
- Ой, ты подумал, что это все? - Девушка прикрыла рот ладошкой, будто засмущавшись. - Нет, дорогой. Это еще не конец.
"Это еще не конец..." - подумал Ильмар, до боли в глазах вглядываясь в лицо взявшего паузу офицера вражеской армии и отмечая, что палатка быстро наполняется солдатами. - "И, кажется, я знаю, что будет дальше..."
- Здесь есть высокопоставленные офицеры? - спросил командир, приставляя клинок к горлу ближайшего раненого. - Надеюсь, мне не нужно напоминать, что мне нужен честный ответ.
Все взгляды устремились на Ильмара: отходящие от кровавой ярости схватки лица солдат, испуганные - коллег Целителей и обреченно-понимающие - раненных. Высокопоставленных офицеров здесь не было и все это прекрасно знали.
- Нет, - наконец ответил старый Целитель, закрывая глаза. Он понимал, что означает его ответ.
- Отлично, - равнодушно ответил красномордый офицер, все еще распаленный схваткой. - Убить всех.
Ильмар опознал непередаваемый звук стали, распарывающей горло. Некоторое время Целитель еще слышал хрипы и странное хлюпанье, а затем он перестал различать вообще что либо, кроме этих до тошноты отвратительных звуков. Ему не требовалось открывать глаза, чтобы видеть, как солдаты методично вырезают его пациентов.
- Прости меня, Дева Первой Весны, - прошептал Ильмар. - Прости меня, Хранительница Жизни, которой я присягал на верность. Я отрекаюсь от клятвы Целителя.
- Что ты там бормочешь, старик? - заржал кто-то прямо перед Ильмаром ломким юношеским голосом. - Молишься своей Богине? Стру...
Голос взлетел до небывалых высот, а затем захлебнулся в животном ужасе, захлестнувшем податливое сознание, потому что Ильмар открыл глаза.
Мальчишка, наверное всего, пару лет назад решивший считать себя мужчиной, схватился за сердце. Он умер так быстро, что практически не почувствовал боли и уж точно не успел осознать, ЧТО случилось.
С остальными бывший Целитель не стал церемонится. Создать маленький тромб в нужной артерии и перекрыть течение крови в сосудах - не проблема для настоящего Целителя.
Когда Ильмар вышел из палатки, побагровевшее от крови солнце медленно опускалось куда-то за край мира, устав от человеческой ненависти.
За прошедший день беззащитную палатку трижды пытались взять штурмом, но теперь идеальный круг с радиусом метров в двести был сплошь усеян телами без каких-либо видимых повреждений.
Клятвопреступник прикрыл глаза и запрокинул голову к небу, пытаясь вобрать в себя последний в своей жизни закат. Отступившие от клятвы Целители живут ровно до следующего рассвета.
- Эта война должна закончиться, - сказал Ильмар. - Так больше не может продолжаться. Есть ли те, кто одолжат мне силу?
"Я могу тебе ее предложить..."
- Кто ты?
"Разве есть разница? У меня есть сила".
- Цена? - Ильмар был деловит и спокоен. Терять ему все равно было особо нечего.
"Твое тело. Ну, и душа в придачу. Ты закончишь войну, а я смогу воплотиться"
- Кто ты?
"Я вроде отвечал уже на этот вопрос..."
- Если я впущу в мир еще большее зло, чем собираюсь предотвратить, это имеет большое значение... Кто ты?
"Я..."
- БОГ?! Новый бог? - вскричал Синг, вскакивая с кресла. - Но как? Когда? Это всего лишь пешка!
Антара молча улыбалась, наблюдая за бессильной яростью своего противника.
- Шахматную партию ты выиграл, - наконец заметила она, когда поток ругательств вампира иссяк. - А вот войну явно проиграл.
Синг, будто разом лишившись всех сил, безвольно рухнул обратно в кресло.
- Но... почему? Это же всего лишь...
- Пешка? - Крылатая встала и направилась к открывшемуся за спиной вампира порталу. Проходя мимо Синга, Антара наклонилась к его уху. - Ты прав, мой друг. Это всего лишь пешка. А пешка не может стать богом, не так ли?
Она взяла драматическую паузу, давая вампиру время на раздумья. С удовлетворением отметив, что ее враг по-прежнему ничего не понимает, она продолжила:
- Ты прекрасный игрок в шахматы, Синг. Ты умен, умеешь нестандартно мыслить, предугадывать действия противника, смотреть на десять ходов вперед и умеешь еще кучу такой неважной ерунды! У тебя есть только один недостаток, - Антара еще раз с удовольствием помолчала, а затем медленно, явно смакуя собственные слова, продолжила. - Ты - высокомерный ублюдок. И ты постоянно забываешь, что ты управляешь не бессловесными фигурками из кости, а живыми существами, наделенными даром принимать собственные решения. А еще ты забываешь, что мы играем не в шахматы. Это жизнь, Синг. ЖИЗНЬ. А в жизни бывает всякое: и пешка, убивающая короля, и король, женившийся на ладье... и вампир, победивший в малозначительной битве, но проигравший войну. Бывай.
Снисходительно хлопнув разбитого противника по плечу, богиня, вновь завернувшись в собственные крылья, шагнула в портал.
- Вот стерва... Тебя вовсе не волновал этот мир, жизни существ, его населяющих и прочая высокопарная муть, которую не понимаем ни ты, ни я. Мы ведь с тобой на удивление похожи... Просто ты - еще большая сволочь, чем я,- проговорил ошеломленный вампир.- Да...
- Да! - решился Ильмар, мысленно прижимая к себе детей и жену и отчаянно пытаясь не смотреть в грустные зеленые глаза, которые он видел лишь однажды в своей жизни - когда приносил клятву своей богине, которую предал.
"Да будет так!"
Яркая вспышка света мгновенно поглотила все огромное поле битвы, живых и мертвых, создавая небывалую магическую бурю, ломая, перестраивая и вновь ломая все существующие законы.
Когда свет разом погас, над миром, в котором больше никогда не будет войн, вставало солнце. И ему улыбался немолодой, насквозь седой мужчина с глазами новорожденного Бога...