Терешенок Галина Григорьевна : другие произведения.

Вебер. Танго разбитых сердец. 9 жизней. Ж.3,. ч.1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Путешествие во времени продолжаются. Друзей ждет Аргентина и Белоруссия, встречи в годы ВОВ, в современности, а также встречи со своим прошлым из тьмы веков. Любимым городом Толедо и с геними эпохи Возрождения.

  адки
  
  9 жизней. жизнь 3. Танго разбитых сердец. ч. 1
  Галина Терешенок
   Глоссарий.
  Амвон - возвышение в христианском храме, на котором совершается часть богослужения и произносятся проповеди.
  
  Бальмонт Константин - русский поэт, умер в 1942 году в Париже.
  
   Боши - так звали гитлеровцев участники французского сопротивления.
  
  Гаучо - то же самое, что ковбой в США.
  
  Грацио (исп.) - спасибо.
  
  Дюрер Альбрехт - великий немецкий гравер и живописец эпохи Ренессанса. (1471 - 1528 г.г.)
  
  Едет с позвонками - со звоном колокольчиков (бубенцов), одетых на хомут лошади.
  
  Каботаж - судоходство вдоль побережья.
  
  Канопус - звезда Южного полушария, вторая по блеску после Сириуса.
  
  Конфиденциальный - секретный, не подлежащий огласке.
  
  Латифундия - крупное земельное владение, поместье.
  
  Майн гот - мой бог.
  
  Орлеанская дева - Жанна д Арк.
  
  ОРЮР - Эмигрантская организация российских юных разведчиков.
  
  Пакт - международный договор.
  
  Пампа - субтропические степи в Аргентине.
  
  Перон Хуан Доминго - в 1946 - 1955 г.г. президент Аргентины, генерал, фактически диктатор.
  
  Пирс - портовое сооружение для причаливания судов с двух сторон.
  
  Портеньос - жители порта. Так жители Буэнос - Айреса называют себя.
  
  Северная Пальмира - Санкт - Петербург.
  
  Сельва - влажные тропические леса.
  
  СВАГ - советская военная администрация в Германии.
  
  Советское посольство в Мексике - Аргентина тогда не имела дипломатических отношений с СССР.
  
  Соловьев В. С. - великий русский философ 19 века. Научный философский труд "Красота в природе".
  
  Старый свет - Европа.
  
  Стихотворение "Песня" русского поэта Якова Полонского. 1859 г.
  
  Стресснер Альфредо - президент Парагвая с 1954 года до 90 х годов 20 века, генерал, фактически диктатор.
  
  Фофанов Константин (1862 - 1911). Русский поэт. Стихотворение " Под музыку осеннего дождя".
  
  Хрононавт - путешественник во времени.
  
  Эль Греко (1541 - 1614 г.г.) - Доменико Теотокопули, прозванный из - за греческого происхождения Эль Греко, родился на Крите. Расцвет творчества пришелся на период пребывания в Испании.
  
   Часть 1. ВЕБЕР.
  
   В том, что чудеса от нее не устали, Оксане пришлось убедиться примерно через полгода, когда она внезапно очутилась на улице незнакомого города, где все почему-то разговаривали по - испански, а в темном ночном небе сияли незнакомые созвездия: драгоценной пряжкой на опоясавшей темное небо перевязи Млечного Пути сияли четыре маленьких ярких алмаза, наклонно расположенных по вершинам ромба...
  
   - Созвездие Южного Креста,- уверенно всплыло название звездной пряжки в голове девушки. - Где это я, господи? В Латинской Америке?-
  
   Она шла по шумному, полыхающему рекламными огнями проспекту Коррьентес, пересекла аристократическую Флориду, залитую светом витрин, заполненную неторопливо прогуливающей толпой. Соседняя Сан - Мартин - улица банков, здешний вариант лондонского Уолл-стрит - была безлюдна. Редкие магазины уже закрылись, лишь у входа в банк прохаживались вооруженные охранники.
  
   Оксана не паниковала только потому, что ей казалось, что просто спит и вот - вот проснется. Вдруг раздался визг тормозов и она увидела возле себя отчаянно жестикулирующего мужчину, он, наверное, что - то говорил, шевеля губами, но девушка не слышала ни звука.
  
   Потом ее привели в какое - то помещение и усадили на стул. Вскоре в комнату торопливо вошел высокий сутуловатый мужчина и со словами: " О майн гот, Ангелина, как же ты меня напугала" обнял Оксану. Девушка доверчиво прильнула к нему и на вопрос полицейского: "Знает ли она этого синьора?", ответила: "Да, знаю, это мой муж, Франц Вебер".
  
   Вебер вывел жену на улицу и поймал такси, на котором супруги доехали до своей квартиры на улице Сармьенто. Место было шумным - в самом центре, и прямо напротив окна всю ночь то вспыхивала, то гасла яркая реклама. Франц заботливо усадил супругу в кресло, закутал в клетчатое пончо и подал стакан теплого вина. Оксана, все еще до конца ничего не понимая, благодарно улыбнулась, поднесла стакан к губам... и пронзительно завизжав, вскочила на ноги.
  
   И тут же упала, запутавшись в мягком пледе. По телевизору уже показывали ночные новости, поэтому Слава взял телефон не сразу.
  
   - Оксан, ты, что ли? И чего тебе не спится? Два часа ночи!- сонно простонала телефонная трубка.
  
   -Вебер - это не ты! У него глаза серые!- выпалила Оксана.
  
   - О боже! Какой Вебер? Какие глаза? - Вячеслав сначала ничего не понял, он лег поздно и мысли его, обычно стремительные, сейчас расползались в разные стороны. Но через мгновение уже говорил мягким успокаивающим голосом
  
   - Оксана, не волнуйся, ты ведь у нас опытный хрононавт*. Я сейчас к тебе подъеду.-
  
   Торопливо одевшись, тележурналист выскочил из подъезда и, стараясь не прозевать такси, быстрым шагом направился к дому приятельницы. Но такси, как назло, не было и Славка, изрядно запыхавшись, очутился в квартире только через час. Девушка спала на диване, по ее лицу мелькали тени. Парень тихонько прошел на кухню и согрел чайник. Держа в руке чашку с зеленым чаем, Слава задумчиво созерцал полумрак, гадая, что же это - просто странный сон или начало очередного путешествия.
  
   Наверное, он все - таки задремал, так как очутился в заброшенной штольне, где - то впереди зло лаяли автоматы, под ногами хлюпала затхлая вода, а майор Курванцев сорванным голосом кричал: " Капитан Делюгин! Бери взвод автоматчиков и уноси ящики! Живо!!!".
  
   Славка растерянно взирал на это сюрреалистическое* действо,пока майор не выругался
  
   - Мать твою, Роман, ты что, заснул?!-
  
   Сильный взрыв потряс своды подземелья и майор стал медленно - медленно сползать по стене в грязную воду. Славка, ощущая горячечный туман в голове, скомандовал
  
   - Сержант, ящики на поверхность. Быстро! Только осторожно, не дай бог упадут!-
  
   Бой был не шуточный, противникам терять было нечего, кроме собственных жизней, но жизнь, как успел выяснить за пять лет войны белорусский парень Роман, далеко не самое ценное в этом мире.
  
   Поэтому он вместе с другими бойцами тащил ящики, прикрывая тяжелую громоздкую ношу собственным телом. Выбравшись из штольни, они, покрытые толстой коркой грязи, копоти и крови, торопливо погрузили ящики в полуторки и, придерживая тяжелые, сбитые из толстых досок коробки руками, оберегая от толчков, поехали в военную комендатуру немецкого городка Нейштадте.
  
   Спрыгнув с полуторки, Роман первым делом поинтересовался, что с майором. Выяснив, что тот ранен и уже направлен в госпиталь, Делюгин распорядился внести ящики в помещение комендатуры. Ему, как и остальным бойцам, было очень интересно, что же там было такого, что из Берлина понаехала куча народа: несколько старших офицеров, двое сугубо штатских интеллигентного вида и целая рота автоматчиков. Несколько бойцов гвоздодерами принялись отдирать доски под непрерывное причитание штатских
  
   -Осторожнее, пожалуйста, осторожнее.-
  
   Наконец ящики открыли и вскоре большая комната превратилась в филиал музея изобразительных искусств: вдоль стен, на столах, на стульях были расставлены картины в старинных, тяжелых рамах. Натюрморты, горные пейзажи, портреты. Всеобщее внимание привлекла небольших размеров картина, на которой жило таинственной жизнью волевое лицо давно умершего человека. На резко очерченных скулах юноши, светлых, выбивающихся из - под широкополой шляпы волосах играли отблески пламени, которое бушевало за его спиной и служило ему фоном.
  
   - Дюрер, - восторженно выдохнул один из штатских. - "Портрет молодого человека". 16 век. Шедевр!-
  
   - Это не Дюрер! - неожиданно для себя громко сказал Роман.- Это подделка.-
  
   -Капитан!- голос незнакомого полковника прозвучал резко и властно. - Что вы себе позволяете? Вы что, разбираетесь в картинах лучше, чем эксперты - искусствоведы? -
  
   -Извините, товарищ полковник! - побагровевший от смущения Роман поспешно покинул помещение.
  
   Картины увезли, суматоха улеглась, взвод комендатуры занялся повседневными делами. Но, какого же было удивление Делюгина, когда через несколько дней его вызвали в СВАГ*.
  
   - Скажите, капитан, почему вы сказали, что это была копия, а не подлинник картины Дюрера?- поинтересовался полковник.
  
   - Наверное, интуиция, товарищ полковник,- бодро отрапортовал Роман.
  
   -Одной интуиции здесь мало, - вмешался уже знакомый Делюгину искусствовед.- Все - таки почему вы так сказали? Я, скажу без ложной скромности, один из лучших советских экспертов по Ренессансу и то был введен в заблуждение искусством неизвестного художника, сделавшего копию картины. А вы, извините, мальчишка в военной шинели, уверенно сказали, что это - всего лишь копия. Пусть и талантливо написанная.-
  
   - Видите ли, в том селе, в Белоруссии, где я вырос, жил бывший дворянин, Бецкий. Он приехал к нам сразу после революции, видимо, бежать за границу не захотел, а жить в городах боялся. Учителей было мало, вот он и преподавал в школе иностранные языки. Кроме этого, учил ребят рисовать и много рассказывал о художниках. Бецкий был очень религиозен и часто говорил о картинах на библейские сюжеты. Из его слов я помню, что Альбрехт Дюрер написал картины "Оплакивание Христа", "Поклонение волхвов". И Дюрер предпочитал писать картины на досках из бука. А найденный нами " Портрет молодого человека" был написан на досках из липы.-
  
   Все присутствующие в штабе смотрели на Романа с изумлением.
  
   - Что он тут делает, этот капитан? - строго обратился к полковнику искусствовед. - Я забираю его к себе, в свой отдел. У меня катастрофически не хватает людей, а этот знаток живописи киснет в заштатной комендатуре.-
  
   Так Роман стал работать в КГБ, в только что созданном отделе по поиску художественных ценностей, пропавших в годы войны. Вместе с искусствоведом Петром Павловичем Лукиным он приехал в Дрезден и с увлечением стал разыскивать пропавшие сокровища знаменитой картинной галереи. Вот и сейчас на трофейном "Опеле" Делюгин срочно выехал в район шахт, где ранее добывался известняк.
  
   Стоило Роману остаться в одиночестве, как ощущение нежданной находки целиком захватило капитана. Какое - то тревожное чувство наполняло его душу, какое- то таинственное предчувствие. Временами ему казалось, что стоит только протянуть руку и тайна, которая витает над Дрезденом, будет его. Временами он сам себя боялся. Иногда у него появлялось впечатление, что он живет долго - долго и что прожил не одну, а множество жизней. И часто эти минуты озарения спасали ему и его товарищам жизнь. Как тогда, в Белоруссии.
  
   - Славка, ты что, дрыхнешь? Тоже мне, охрана! - слегка обиженный женский голосок вторгся в сонную дремоту, охватившую Вячеслава.
  
   - А что мне было делать? - стал оправдываться тележурналист. - Я приехал, ты спишь. Тело твое было в квартире, а где странствовала твоя душа, надеюсь, ты мне сама расскажешь. - Поколебавшись, он добавил - И что это за Вебер, который не я?-
  
   - Ага, ревнуешь! - обрадовалась Оксана.
  
   - Ну не томи, душа моя, - поторопил девушку Слава. - Время идет, скоро на работу. И мне тоже есть что рассказать.-
  
   - Что ж, слушай. За горами, за морями, - начала было Оксана, но, увидев укоризненный взгляд Вячеслава, продолжила уже серьезно
  
   -Вебер - это, оказывается, мой муж. И живем мы с ним не где - нибудь, а в Аргентине, в славном граде Байресе. -
  
   - Ничего себе?!- потрясенно перебил девушку Слава. - А как ты туда попала? И что это за город такой, Байрес? Впервые о нем слышу!-
  
   -Пока точно не знаю. Но я уже успела побывать в полицейском участке и на собрании русских эмигрантов. Интересное мероприятие, очень рекомендую, - рассмеялась Оксана и погрузилась в воспоминания.
  
   Они с Францем не спеша поднимались по лестнице Русского клуба на улице Карлос Кальво. На пороге буфетной комнаты их встретил белоэмигрант Серж Лыков, под конец гражданской войны сумевший бежать из Крыма на последнем морском транспорте. Маленький, худенький, не по годам жизнелюбивый старец был завсегдатаем двух самых популярных эмигрантских клубов - "Общества колонистов" в Бальестере и этого, на Карлос Кальво. Без бывшего белогвардейского поручика не обходился ни один русский бал - ни общевоинский, ни скаутский, ни рождественский. Серж галантно приложился к женской ручке : "Ангелина, вы все хорошеете, моя прелесть, как я завидую вашему супругу. Герр Вебер, в каких лесах вы встретили эту очаровательную Артемиду?".
  
   - В белорусских,- с усмешкой ответил Вебер.
  
   -Точно, все сходится, у тебя тоже Белоруссия, - заволновался Славка. - -Извини, Ксана, продолжай.-
  
   Но вместо дальнейшего повествования девушка выразительно постучала по миниатюрным часикам
  
   -Вячеслав, пора на работу, еще немного и можно вообще не ехать - уволят за опоздания без выходного пособия...
  
   - и с "волчьим билетом", - со смехом перебил Славка, открывая входную дверь подъезда и галантно пропуская девушку вперед.
  
   На "летучку" они успели вовремя и вскоре оба получили задание от редактора. Он попросил Вячеслава поработать над передачей об эмиграции и эмигрантах, а Оксана получила задание сделать передачу для детей о природе Южной Америке.
  
   Иезуитов язвительно улыбнулся
  
   - Это, конечно, менее интересно, чем эпоха титанов Ренессанса, но для таких "гуманистов", как вы, темы даже очень подходящие.
  
   - Ничего, господин продюсер, хороший профессионал любой материал сделает интересным,- парировал Слава.
  
   Получив задания, телевизионщики разошлись по кабинетам и студиям, а Вячеслав, несильно потянув приятельницу за рукав делового пиджака, привлек ее внимание
  
   - Тебе не кажутся странным совпадения? Аргентина - Южная Америка, ты только что познакомилась с белоэмигрантом - и сразу же просьба шефа заняться проблемами эмиграции? Как будто нас с тобой ведет судьба.-
  
   -Вот только бы знать, куда? - философски заметила Оксана и отправилась в библиотеку, подбирать материалы про Латинскую Америку. Сидя за столом в полупустом читальном зале и машинально листая одну книгу за другой, она вдруг поймала себя на том, что внимательно рассматривает недавно вошедшего в зал мужчину, который ей кого - то сильно напоминал. Мужчина стоял к ней боком и лучи света, падающие из окна, казалось, просвечивали его насквозь. Он почувствовал взгляд Оксаны и приветливо улыбнулся. Его губы шевелились, но слов не было слышно. Девушка в растерянности перевела взгляд на библиотекаря, а когда снова посмотрела на то место, где только что стоял, несомненно, хорошо ей знакомый человек, то там уже никого не было.
  
   - Мария Антоновна, - нерешительно позвала Оксана библиотекаршу, - вы не скажите, куда пошел мужчина, который только что стоял у окна.-
  
   - Здесь никого не было, - дружелюбно ответила женщина. - Впрочем, я обратила внимание, что вы некоторое время сидели, глубоко задумавшись. Затем, немного поколебавшись, добавила
  
   - Библиотека, дорогая девочка, очень необычное место. Иногда здесь внезапно появляются книги и, погостив некоторое время, так же внезапно, когда им становится скучно, исчезают. Здесь могут материализовываться мысли, желания, воспоминания. Здесь встречаются тени прошлого, настоящего и будущего. Но это можем заметить только мы, библиотекари, да еще некоторые люди, чело которых отметила Госпожа Тайна. Иди, девочка, твоя тайна уже с тобой.-
  
   Изумленная Оксана, выпросив из читального зала несколько книг, отправилась работать домой. И только здесь она вспомнила имя таинственного мужчины - Сергей Анатольевич Бецкий. Учитель иностранных языков и рисования.
  
   - Олеся и Роман, задержитесь, пожалуйста! - юноше и девушке, вчерашним школьникам, а ныне выпускникам, хотелось побыстрее бежать домой, ведь всего через несколько часов - выпускной вечер, нужно столько еще переделать. Но они очень любили своего учителя, Сергея Анатольевича.
  
   Несмотря на пожилые годы, фигура Бецкого, как всегда, была стройна и подтянута.
  
   - Ребята, - обратился он к молодым людям, - вы должны ехать в Минск, а еще лучше - в Москву. Вы - мои лучшие ученики. Вы оба прекрасно знаете несколько иностранных языков, хорошо рисуете. Я вложил в вас все, что сам знал и мог. И мне было бы очень обидно, если бы мои труды прошли бы даром. Я уже стар, я - человек другого, уже ушедшего времени. Возможно, оно еще вернется, ведь времена иногда возвращаются...
  
   Молю святое провиденье:
   Оставь мне тягостные дни,
   Но дай мне железное терпенье,
   Но сердце мне окамени;
  
   Пусть, неизменен, жизни новой
   Приду к таинственным вратам,
   Как Волги вал белоголовый
   Доходит целый к берегам!* -
  с печальной улыбкой выразительно продекламировал старый учитель.
  
   - Впрочем, о чем это я? - перебил Бецкий сам себя. - Вы еще слишком молоды, чтобы размышлять о каких - то временах. Вы - здесь и сейчас! - он весело рассмеялся и шутливо подтолкнул ребят - Бегите, готовьтесь к выпускному.-
  
   Как всегда, вместе со школьниками веселилось все село. Здесь каждый каждому был или родственник, или кум, или сват. Поэтому, когда на следующий день пришла страшная весть о начале войны, люди долго не могли поверить в реальность случившегося. Слишком уж резким был переход от веселья и радости к ужасу. Село, затерянное среди лесов Беловежской пущи, находилось почти на самой белорусско - польской границе. Поэтому, несмотря на отчаянное сопротивление советской армии, довольно скоро было оккупировано фашистами. Никто даже не успел эвакуироваться. Большая часть взрослых мужчин, как только дошла весть о войне, отравилась в близлежащий город, где вместе с бойцами отступающей советской армией и наспех собранными ополченцами сдерживали натиск фашистской армады. Попав в окружение, некоторые оказались в плену, а те, кто сумел вырваться из огненного кольца, стали организовывать партизанские отряды.
  
   Когда в село въехали первые машины с немцами, жители испуганно попрятались по хатам. Невесть откуда взявшие полицаи с повязками на рукавах согнали людей на площадь, где фашистский офицер в черном мундире долго рассказывал им о великом фюрере и его доблестных солдатах, освободивших народ Белоруссии от большевиков. Затем сельчанам велели разойтись и освободить дома для проживания доблестных солдат вермахта, временного военного гарнизона, необходимого для установления нового порядка. Так в селе появился комендант - обертс - лейтенант барон фон Франц Вебер. Его молоденький денщик Курт старательно пересмотрел все дома и выбрал для проживания обертс - лейтенанта небольшой, но очень уютный домик Олеси и ее матери. Самих хозяек выселили в сарайчик, где раньше проживала мелкая живность, сразу же съеденная немцами.
  
   Фон Вебер, отпрыск старинного аристократического рода, в отличие от большинства фашистских офицеров, был не только достаточно хорошо образован, чтобы не разделять бредовые идеи Адольфа Гитлера о высшей расе и о мировом господстве арийцев, но и достаточно умен, чтобы не разглашать свои сомнения по данным проблемам. Его высокие берлинские покровители приложили немало усилий, чтобы устроить своего протеже и на восточном фронте, и в то же время подальше от боевых действий. Вебер честно тянул
  " солдатскую лямку", стараясь особо не зверствовать среди местного населения. Хотя он неплохо говорил по - русски, ему был нужен переводчик, так как белорусский язык отличается от русского. Узнав, что Олеся хорошо знает немецкий, он попросил девушку быть его переводчиком. Та наотрез отказалась.
  
   Вскоре поздно вечером в дверь сарайчика осторожно постучали. Мать Олеси поспешно впустила припозднившегося гостя. Это был ее брат Николай, ушедший в партизаны. Николай обнял сестру и улыбнулся племяннице
  
   -Такая красивая девушка выросла. Наверно, все парни твои. - Затем тяжело вздохнул - Не хотелось бы тебя, дочка, в это дело впутывать. Но что поделаешь, война. У нас просьба, Олеся. Устройся в комендатуру, поработай у фашистов. Связным у тебя Роман будет. -
  
   Быстро попрощавшись, Николай тихо вышел и растворился в ночи. Наутро Олеся, невзирая на косые взгляды односельчан, пошла к Веберу и стала работать переводчицей.
  
   Вскоре фон Вебер понял, что высокая, синеокая, с длиною русой косой Олеся ему не безразлична. Под всякими предлогами барон пытался разговорить девушку, но каждый раз чувствовал ее отчужденность, ведь для Олеси комендант был врагом, одним из захватчиков, лишивших ее счастья и радости. Через комендатуру проходило немало документов, способных заинтересовать партизан: о передвижении и дислокации фашистских войск, о численности воинских соединений. Всякий раз, когда Олеся передавала Роману сведения для партизанского отряда и тот уходил, она, забившись в темный уголок, терпеливо ожидала его прихода. Чтобы отвлечься от тягостных дум, шепотом читала стихи:
  
   Выйду - за оградой,
   Подышать прохладой.
   Горе ночи просит,
   Горе сны уносит...
   Только сердце бредит:
   Будто милый едет,
   Едет с позвонками*
   По степи широкой...
   Где ты, друг мой милый,
   Друг ты мой далекий?*
  
   Когда же Роман благополучно возвращался и забегал к Олесе,девушка, глядя в желтые, веселые, как весеннее солнышко глаза любимого, чувствовала, что все ночные страхи рассеиваются, как утренний туман над болотами.
  
   Однажды Вебер позвал Олесю, а сам, немного поговорив с ней, вышел из комнаты. На столе лежал небрежно вскрытый пакет. Олеся быстро подошла и прочла приказ о том, чтобы всех юношей старше 16 лет собрали в комендатуре для направления на работы в Германию. К вечеру во всех близлежащих селах не стало даже 15 летних подростков и Вебер бодро отрапортовал, что во вверенном ему округе годных к отправке в Фатерланд мужчин нет. Вообще в той местности, за которую отвечал перед вермахтом фон Вебер, было на удивление тихо и барон от скуки занялся археологическими изысканиями в старинном полуразвалившемся замке, на который немцы наткнулись, проводя очередной рейд против неуловимых партизан. Воспитанный на произведениях Гейне и Гете, молодой барон приходил иногда к романтическим развалинам и предавался мечтаниям, покусывая стебелек травки. Он мечтал, что женится на Олесе и увезет ее в Германию.
  
   - Теперь понятно, что это за Франц Вебер, - нахмурился Слава, выслушав очередной отчет Оксаны. Та виновато передернула плечиками
  
   - Жизнь, Славка, странная штука, а уж "виртуальная" и подавно. Мне очень интересно, как Олеся стала женой Вебера, ведь они с Романом так любили друг друга. Что там случилось, шестьдесят лет назад? Ведь Рома ушел в партизаны и, судя по твоим воспоминаниям, остался жив. Неужели он забыл свою девушку?-
  
   Оксана была такой расстроенной, что Вячеслав присел перед ней на корточки, заглядывая девушке в лицо
  
   -Не переживай, я уверен, скоро все выяснится. Наберись терпения. Как ты считаешь, между всеми нашими временными путешествиями есть связь?-
  
   Не в силах усидеть на месте, Славка взгромоздился на стол и стал болтать ногами.
  
   -Судя по твоей загадочной улыбке, есть, - уверенно заключила девушка. - И вообще, слезь со стола. На столе, насколько мне известно, принимают пищу или работают.-
  
   -Чаще второе, - глубокомысленно заявил Слава. - Я у тебя уже полдня, исписал и прочитал кучу бумаг, а не видел даже плохонького бутерброда, не говоря уже о более вкусных вещах. Вот когда накормишь усталого героя, тогда и получишь полный отчет.-
  
   Через некоторое время, наевшись до отвала, Славка, откинувшись на диванные подушки, ушел в воспоминанья.
  
   Когда он впервые увидел Дрезден, город был весь в руинах.По развалинам бродили горожане, пытаясь хоть как - то наладить жизнь. Знаменитая картинная галерея, основанная в 1560 году, серьезно пострадала от бомбежек союзников. Советское командование приказало разыскать живописные шедевры и художественные ценности, которые гитлеровцы, не успев вывести, спрятали в неизвестном месте. И вот Роман уже два месяца вместе с солдатами Первого Украинского фронта усердно разыскивает бесценное сокровище. Наконец пришла долго выстраданная удача. Из сырых известняковых шахт были извлечены сотни полотен известных мастеров. Некоторые из них валялись прямо на мокрой земле, некоторые находились в наспех сбитых деревянных ящиках. Поэтому, когда бойцы подняли на поверхность ящик, который был сделан из тонких, но прочных и хорошо обработанных планок, у всех появилось ощущение необычной находки. Его поспешно внесли в помещение и осторожно открыли. На дне ящика был укреплен толстый картон, а внутри была рамка, обитая войлоком, на котором покоилась картина.
  
   Перед прошедшими ад войны солдатами предстало чудесное видение: как наяву раздвинулся в стороны зеленый занавес и Дева Мария с божественным сыном на руках явилась перед изумленными взорами. Мария шла и казалось, что вот - вот Богоматерь перешагнет через раму картины и босыми ногами ступит на землю. Мадонна нежно прижимала к груди сына, сидящего у нее на руках.
  
   В комнате воцарилась мертвая тишина. Все потрясенно смотрели на Пресвятую Деву Марию, которая доверчиво несла навстречу людям своего сына, как бы спрашивая всем своим существом: "Ведь вы же не обидите моего мальчика?" и в то же время предчувствуя страшный ответ. Роман смотрел в большие, излучавшие свет глаза Мадонны и забыл обо всем, по его лицу текли слезы. Ему казалось, что когда - то давным - давно он видел этот доверчивый, трогательный взгляд. Рука сама собой потянулась к фуражке и он обнажил голову перед ВЕЧНОЙ КРАСОТОЙ И ЖЕРТВЕННОЙ ЛЮБОВЬЮ. Его примеру последовали все солдаты и офицеры.
  
   Все то время, пока божественная Мадонна жила в специально отведенной для нее комнате, ее покой охраняли стоящие около дверей автоматчики. Затем в сопровождении Лукина картина великого Рафаэля убыла в Россию. Роман, отвечавший за подготовку "Сикстинской мадонны" к переезду, почти все время находился рядом с ней. Однажды вечером, когда он остался с Пресвятой Девой наедине, он увидел высокого красивого мужчину, одетого в белый костюм с черной отделкой, на его плечи был небрежно накинут зеленовато - коричневый плащ. Зайдя в комнату, он стянул с рук белые перчатки и попросил кого - то невидимого: "Пожалуйста, передайте Рафаэлю, что мессере хочет видеть нюрнбергский гравер и художник Альбрехт Дюрер". Почти сразу же вышел изящный черноволосый юноша и приветливо поздоровался с гостем. Дюрер спешил, в Риме он был проездом и поэтому вскоре откланялся, подарив Рафаэлю свой автопортрет, исполненный гуашью на очень тонком холсте.
  
   Вскоре, восхищенный искусством немецкого живописца, Рафаэль отобрал несколько своих рисунков и попросил некоего Джузеппе переслать их в дар Альбрехту Дюреру.
  
   - Этот Джузеппе, я полагаю, нам с тобой хорошо знаком, Слава, - подытожила Оксана. - Мы опять сталкиваемся с чем- то более необычным, чем просто необычное.-
  
   - Хорошо сказано, - засмеялся Славка. - Уважаю тебя за умение так говорить об этом самом необычном, что оно сразу же становится самым что ни на есть обычным. Главное - это придумать объяснение, а правильное оно или нет, это не так уж важно. Но жить после этого становится легче.-
  
   Оксана обиженно надула губки, но через минуту не выдержала и тоже рассмеялась
  
   - Ты на работу думаешь идти или сам в эмигранты решил податься?-
  
   Выпроводив Вячеслава, Оксана погрузилась в чтение о прекрасной и далекой Аргентине. С немалым удивлением она узнала, что столица Аргентины первоначально носила название " Вилья Санта Мария де лос Буэнос-Айрес" - " Город благосклонной Святой Марии".
  Затем название уменьшилось и превратилось просто в Буэнос - Айрес, что означает "хороший воздух". Но сами аргентинцы частенько называют город просто Байрес.
  
   - Так вот в каком городе живут Франц и Ангелина, - поняла Оксана. И сразу же нахлынули воспоминания.
  
   Они зашли поужинать в кафе. Сделав заказ, сидели и слушали тягуче - печальную мелодию танго, которое исполнял на раздолбанном фортепьяно пианист. Вдруг какой - то мужчина решительно отодвинул стул и подсел за их столик.
  
   -Синьор, здесь много свободных мест. Мы с женой хотели бы побыть одни, - начал говорить Франц, но осекся. Он с изумлением смотрел в лицо незваного сотрапезника. Это был Зальцберг.
  
   - Грацио*, барон,- насмешливо проговорил бывший эсэсовец. - Вы всегда отличались исключительной вежливостью. Насколько мне помнится, у вас любили гостить даже партизаны.-
  
   Затем Зальцберг перевел взгляд на Олесю и рассмеялся
  
   - Нет, это не Аргентина. Это клуб старых друзей. Куда не пойду, везде знакомые лица. Если я не ошибаюсь, вы - прекрасная Диана из белорусских лесных дебрей. Еле унес свои ноги оттуда, - он передернул плечами и выплеснул в рот виски. - Теперь я понимаю, как сбежали те бандиты.-
  
   Вебер ощутил внутренний холодок. Он заметил, что с непрошенным собеседником вошли еще трое мужчин, которые присели за соседний столик и с заметным интересом прислушивались к беседе. Франц хорошо знал, что в Аргентине осело немало немцев, которые организовали нацистские колонии. Правительство Аргентины предпочитало этого не замечать.
  
   -Впрочем, я не хочу ссориться, что было, то было, - примирительно сказал Зальцберг. - У нас здесь, в Байресе, есть организация, нечто вроде клуба бывших соотечественников. Будет время, заходите. Кстати, разрешите представиться - Педро Моуни, - Зальцберг с усмешкой поклонился, прищелкнув каблуками.
  
   - Навряд ли, у меня - небольшое дело. Работаю фактически один, все тащу на себе.-
  
   -Дело - это хорошо, - одобрил эсэсовец, - оно может пригодиться нам.-
  
   - Кому это..., - вскипел Франц, но тут же осекся. Зальцберг насмешливо посмотрел на него и в сопровождении то ли друзей, то ли телохранителей вышел из кафе.
   Супруги сразу же пошли домой, настроение было безнадежно испорчено.
  
   - Вот тебе, Слава, еще материал об эмигрантах, - закончила девушка свой рассказ. - На этот раз о нацистах, осевших после войны в Южной Америке под чужими фамилиями.
  
   Тележурналист задумчиво кивнул головой
  
   -После окончания Второй мировой фашисты разбегались в разные стороны, как тараканы, когда ночью на кухне включался яркий свет. Особенно много нацистов осело в Парагвае и Аргентине. Немецкие колонии существовали там с согласия Стресснера* и Перона*. К тому же, по слухам, в самой Аргентине в те годы существовало так называемое "Национальное антикоммунистическое командование", что то вроде гестапо на общественных началах. Эта организация весьма тесно сплачивала аргентинских фашистов и не только держала связь с колониями немецких нацистов, но и сотрудничала с ними.
  
   -Буэнос - Айрес - прекрасный и немного странный город, современный Вавилон, Слава. В нем есть районы, почти сплошь заселенные эмигрантами одной национальности - французами или итальянцами, славянами или англичанами. По паспорту - все они аргентинцы, но каждая "колония" стремится существовать отдельно: издают газеты на родном языке, отмечают праздники далекой родины. Так что не удивительно, что Зальцберг сыронизировал насчет "клуба встреч старых друзей".
  
   Кстати, Слава, могу рассказать, как Олеся очутилась в Аргентине и почему ее теперь зовут Ангелина. Только не здесь, не в кафе. Пошли ко мне домой, история длинная, печальная и романтичная.-
  
   Всю дорогу девушка молчала. Тележурналист, поняв, что она расстроена и подавлена, тихонечко шел рядом, боясь даже дышать. Слава погружался в "иновременье", как он про себя окрестил то состояния, когда его душа скользила сквозь времена и эпохи, гораздо реже, чем Оксана, но это отнимало уйму душевных и физических сил. Иногда ему ужасно хотелось остаться в этом прекрасном далеком, а иногда он изо всех сил, как утопающий на стремнине пловец, рвался на поверхность своего времени.
  
   Они вошли в квартиру Оксаны и замерли. В комнате была странная, звучащая тишина.
  
   - Ты слышишь, Слава? - шепотом спросила Оксана. - Больше всего напоминает раковину. Большую раковину, когда ее приложишь к уху и раздается какой - то странный шум. Вроде бы и тихо, и в то же время нет.-
  
   Вячеслав взял девушку за руку и они на цыпочках, как нашкодившие малыши, прошли к диванчику.
  
   - Рассказывай, - попросил Славка.- Мне кажется, тишина тоже хочет послушать.-
  
   Несмотря на трудности оккупации, сельчане наладили свой быт. Человек - на редкость живучее существо. Олеся продолжала работать в комендатуре, вызывая пересуды соседей: " Такая хорошая была девочка. А в кого превратилась? В фашистскую подстилку!".
  Олеся сначала плакала, когда слышала гневные слова односельчан. Но Роман сумел ее успокоить: " Это конспирация. После войны все узнают, что ты у нас героиня, как Мата Хари". Затем озабочено нахмурил брови: " Вебер руки не распускает?".
  
   -Ведет себя вполне прилично,- заверила его Олеся.
  
   - Хоть это хорошо, - подумал Роман.
  
   Однажды всегдашний распорядок, который скрупулезно поддерживал барон, был нарушен. Случилось ЧП. У фон Вебера из комнаты исчез пистолет. Путем несложных размышлений Франц пришел к выводу, что похитить его мог только Ивасик, двенадцатилетний кузен Олеси, который жил в соседнем селе, но изредка навещал родственниц. Не желая огласки и большого шума, Франц с помощью преданного Курта нашел мальчика, отвел его к развалинам и запер в одной из уцелевших комнат, пригрозив оставить там на съедение крысам и привидениям, если парнишка не скажет, где пистолет. На следующий день немцы с удивлением обнаружили, что в закрытой комнате мальчика не было. Потратив полдня на поиски, они нашли секретный камень в стене, повернув который можно было открыть потайную дверь подземного хода. Вернувшись домой, барон обнаружил оружие на столе, а во дворе, на подводе, увидел смеющегося Ивасика, которого тетка срочно отправляла восвояси. Фон Вебер махнул на все происходящее рукой и инцидент был исчерпан. С этого дня Олеся и ее мать стали относиться к Францу менее настороженно, чем прежде.
  
   Олеся с изумлением обнаружила, что Вебер знает стихи русских поэтов,
  которые читал наизусть с небольшим акцентом
  
  Темно, темно! На улице пустынно...
  Под музыку осеннего дождя
  Иду во тьме... Таинственно и длинно
  Путь стелется, к теплу огней ведя.
  
  В уме моем рождаются картины
  Одна другой прекрасней и светлей.
  На небе тьма, а солнце жжет долины,
  И солнце то взошло в душе моей!
  
  Пустынно все, но там журчат потоки,
  Где я иду незримою тропой.
  Они в душе родятся одиноки,
  И сердца струн в них слышится прибой.
  
  Не сами ль мы своим воображеньем
  Жизнь создаем, к бессмертию идя,
  И мир зовем волшебным сновиденьем
  Под музыку осеннего дождя!*
  
   Бецкий, услышав, как Вебер читает стихи, лишь тяжело вздохнул
  
   - Какой романтичный юноша. Жаль, что фашист!-
  
   Чем ближе подступала линия фронта, тем сильнее разгоралась партизанская война. Более - менее тихо было только в округе гарнизона, которым командовал барон. Но однажды в село вошел отряд карателей, сильно потрепанный после боя. Злой командир карателей Зальцберг орал на фон Вебера как на мальчишку: " Знаете, почему здесь у вас такая тишина? Да потому, что под вашим аристократическим носом, барон, бандиты устроили себе госпиталь. И об этом я узнаю не от вас, арийца и воина фюрера, а от местных полицейских!".
  
   Немного успокоившись, каратель продолжил уже тихо: " Мои солдаты оцепили все село и обыскивают каждый дом, каждый сарай. Уже поймали несколько партизан. Если понадобится, мы сожжем весь этот крысятник.".
  
   Тут раздался осторожный стук в дверь и заглянувший в комнату Курт пригласил господ офицеров отобедать. При виде обильно накрытого стола у Зальцберга сразу же улучшилось настроение и он разрешил выйти фон Веберу, которого почтительно, боясь нарушить тишину, но настойчиво манил рукой денщик. Курт шепнул, что барона ждет Олеся. Подойдя к сарайчику, немец увидел плачущую девушку.
  
   - Франц, помоги, они схватили Романа,- взмолилась Олеся.
  
   Растерянный комендант, у которого голова шла кругом от всех этих событий, потребовал объяснений. Узнав, что Роман - возлюбленный Олеси да к тому же еще и один из раненых партизан, которые скрывались в селе, фон Вебер задумался. А потом сказал: " Хорошо, я постараюсь освободить партизан, но с одним условием: если твой Роман и его товарищи уйдут целые и невредимые в лес, ты выйдешь за меня замуж и уедешь со мной в Германию". Олеся согласно кивнула, она была готова ехать с Вебером хоть в преисподнюю, если бы это потребовалось для освобождения ее любимого.
  
   Фон Вебер вошел в комнату, где после сытного обеда и обильного возлияния шнапса отдыхал командир карателей и сказал, что ему стало известно, что большой отряд партизан собирается напасть на комендатуру и освободить товарищей. Барон предложил запереть бандитов в сырую, полную огромных крыс камеру, а вокруг расставить усиленную охрану. Захмелевший, плохо соображавший Зальцберг согласился и пленников под конвоем доставили в замок. Закрывая за партизанами тяжелую средневековую дверь, Франц, глядя в глаза Романа, многозначительно, по- русски произнес: " Ты хотел сбежать от меня? От меня, у которого в детстве была кличка "Фокс"? Фокс всегда хитрее своры собак и охотников...".
  
   Когда раздался скрип железного засова, партизаны посмотрели на Романа: " О чем это он тебе говорил? Что это за Фокс?".
  
   Рома, морщась от боли в левом плече, задумался: "Этот Вебер какой - то странный фашист. Неправильный". Он вскочил на ноги. Его сердце ликующе запело, предчувствие удачи хмелем ударило в голову.
  
   - Я знаю, что хотел сказать барон! "Фокс" в переводе на русский - "лиса". Помните, он сказал, что лиса всегда хитрее собак и охотников... Почему? Да потому, что у нее обязательно есть еще один, запасной выход из норы. Здесь должен быть потайной ход! Нужно его найти, это наш единственный шанс.-
  
   Ночь в комендатуре прошла спокойно. Никакого нападения не было. Но когда открыли старинную дверь замка, партизан в сыром затхлом помещенье не было. Они исчезли, растворились, словно призраки. Ярости Зальцберга не было предела. Он орал, ругался, визжал, ударил Курта, хотел сжечь все село. Фон Веберу с трудом удалось отговорить его. Франц написал рапорт, в котором всю вину за побег взял на себя и показал его Зальцбергу, заявив при этом, что отправит бумагу только в том случае, если каратели уйдут, никого не тронув. Взбешенному эсэсовцу пришлось уехать, он не рискнул тягаться с покровителями барона.
  
   Рапорт был отправлен. Франц чуть не угодил под трибунал, его высокопоставленным родственникам с трудом удалось замять дело.
  
   В начале лета 1944 года фронт неумолимо приближался к Пуще. Фашисты, предчувствуя поражения, свирепствовали с особой жестокостью. Они грабили, насиловали, убивали. Жители нескольких сел были расстреляны или сожжены. Вебер получил приказ о подготовке к отступлению. Несколько раз перечитав бумагу, которая, как ему казалась, была окрашена кровью, он пошел к матери Олеси
  
   - Фрау, вечером я со своим гарнизоном должен оставить ваше село. На смену придут каратели. Для зачистки. Ваш район уже окружен со всех сторон. Даже если Олеся каким - то чудом успеет сообщить об этом партизанам, они помочь не смогут, только попадутся в ловушку. Лично я думаю, что этот дьявольский план придумал и будет осуществлять Зальцберг. Помните, фрау, это тот самый каратель, который запер партизан в замке. С тех пор он значительно продвинулся по службе и дослужился до полковника ЭСЭС. Говорят, что он выполняет какие - то приватные поручения Мартина Бормана. Такие люди, как Зальцберг, никогда и никому не прощают. Я ничем помочь не смогу. Я могу лишь одно - спасти Олесю. У меня есть документы на нее, их прислали по моей просьбе из Берлина.
  
   В этих бумагах у нее другое имя - Ангелина Вебер, моя жена. Только таким способом я могу попытаться ее спасти. Я понимаю, вам нужно все обдумать. Я ухожу, но вернусь быстро. Времени нет. Нужно уехать до прихода карателей, - почтительно поцеловав руку белорусской женщины, немецкий барон ушел.
  
   Мать Олеси хорошо знала дочь и понимала, что если та узнает правду, то никогда не уедет. Поэтому пошла на обман. Сказала, что приходил дядя Николай и велел племяннице ехать с Вебером, якобы для нее будет особо секретное задание от партизан. Перед отъездом к Олеси пришел попрощаться Бецкий. Петр Павлович, как и многие в селе, догадывался, что их ждет. Предчувствие ужасного повисло над домами. Учитель, прощаясь с Олесей, сказал : " Всегда помни о своей родине, всегда помни, что нужно выполнять данное тобой честное слово, всегда нужно верить в лучшее. Честь, добро, вера, любовь - это то, что не дает человеку превращаться в чудовище. Сон разума рождает тьму. Не забывай то, чему я тебя учил. Прощай, детка". И, не скрывая слез, перекрестил девушку.
  
   Так они навсегда и остались в памяти Олеси - два самых дорогих человека, ее мать и ее учитель, стояли на пороге дома и смотрели ей вслед.
  
   -Тяжелая история, - вздохнул Слава. - Сон разума порождает чудовищ. Ведь только чудовища могут сжигать заживо людей. И этих порождений тьмы, к сожалению, хватало во все времена. И в 16 веке, ведь родных Пабло тоже сожгли, и в 20, да и сейчас горит еще немало костров...
  
   - Славочка, неужели их и правда заживо сожгли?- побелевшими от ужаса губами прошептала Оксана.
  
   - Не знаю, - солгал журналист. В глазах девушки была такая надежда на чудо, что он не решился сказать правду.
  
   Вячеслав на всю оставшуюся жизнь запомнил отчаяние Романа, когда партизанское соединение, с боем преодолевшее сопротивление фашистов, прорвалось в оцепленный район Беловежья,спеша на помощь жителям. Он увидел выжженное дотла родное село.
  
   Делюгин никогда никому не рассказывал об увиденном, но и спустя десятилетия в ночных кошмарах ему снился этот Апокалипсис районного масштаба: тошнотворный запах дыма, и везде - толстый слой черной жирной сажи. Такое Роман видел только еще один раз - когда он, уже сражаясь в рядах советской армии, вместе с бойцами освобождал концлагерь на территории Польши. В живых не осталось ни единого жителя села, никто не мог сказать, жива его любимая или нет.
  
   Поэтому Слава снова тихо повторил: "Я не знаю, погибли ли близкие Олеси. Знаю лишь то, что Рома ничего не знал о судьбе своей девушки".
  
   Фон Вебер увез Олесю в Берлин. Впрочем, это была уже не белорусская девушка, а немецкая баронесса Ангелина. К большому огорчению Франца его "супруга" сразу же обрезала свои чудесные русые косы и теперь была с короткой стрижкой. Первое время Олеся все ждала, что к ней придет связной, потом поняла всю тщетность надежды. В апреле 1945 года барон, удивительным образом сочетавший романтизм и трезвую практичность, решил поговорить с Олесей.
  
   - Ангелина, ты мне давала честное слово, что, если я спасу партизан, ты выйдешь за меня замуж.-
  
   - Но ты же и так мой муж, герр барон? - удивилась девушка.
  
   -Формально - да, - согласился Франц. - А фактически - нет. Я не претендую на нечто большее, не бойся. Я слишком тебя люблю, чтобы заставлять тебя делать что - то против воли. Нам необходимо решить, как будем действовать дальше.-
  
   - Не знаю, как ты, а я останусь в Берлине и буду ждать наших солдат.-
  
   - Конечно, - кивнул Франц.- Именно это я и ожидал от тебя услышать. А теперь послушай: идут бои, скоро будет штурм. Я никогда не сомневался, что Советы придут сюда. Как это говорил ваш древний полководец: "Поднявший меч от меча и погибнет". Ничего не имею против, если этот ублюдок Адольф и вся его компания повиснет на уличных фонарях. Но дело в том, что вместе с одним негодяям всегда гибнет тысяча порядочных, невинных людей. Ничего не поделаешь, такова диалектика. И я не хочу и не допущу, чтобы среди этой тысячи оказалась бы ты. По приказу своего начальства сегодня я выеду навстречу американцам. Пока фюрер морочит головы юнцам "Гитлерюнда" и бредет о супероружие, некоторые высшие сановники рейха ведут переговоры с союзниками о сдаче. -
  
   - Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?! Я никуда не поеду!-
  
   - Хорошо, - согласился Франц. - Мы никуда не едем. Курт, можешь распаковывать вещи.-
  
   -Слушаюсь, герр барон, - денщик, присев на корточки, стал раскрывать чемодан, но вдруг, закрыв лицо руками, разрыдался.-
  
   -Курт, что с тобой? - всполошилась Олеся.
  
   - Если герр барон останется, то его расстреляют. Или за невыполнение приказа или когда придут русские.-
  
   - Н - да, а ведь денщик то прав, - задумался Вячеслав, - куда ни кинь, всюду клин. Вроде бы этот Вебер и неплохой человек, никого не убил, а ведь не докажешь.-
  
   - Как не докажешь? А Олеся? - возмутилась Оксана.
  
   - Нашей Олесе нужно думать о собственной безопасности. Представь себе такую картину, - Славка вскочил и от волнения стал взад - вперед ходить по комнате. - Является в расположении советских войск какая - то немецкая фройляйн и заявляет, что она - белорусская подпольщица, да к тому же еще замужем за штурмбанфюрером фон Вебером, бывшим комендантом района Беловежской пущи, где половина сел вместе с жителями была сожжена. Ты что, думаешь, тогда бы стали детально разбираться, по чьему приказу были убиты мирные люди? А Олеся? Кто докажет, что она выполняла задание партизан? В глазах солдат советской армии она, как бы это сказать помягче, предательница и эсэсовская подстилка. -
  
   Раздался звук сочной пощечины. Славка схватился за щеку и сердито уставился на Оксану.
  
   - Ты чего дерешься? Я рассуждаю вполне логично. Фон Вебер тоже рассуждал логично. Он знал, что все жители родного села его Ангелины погибли, да к тому же они и не знали о задании партизанского командования. Обычно, чтобы не провалить агентов в случае их засылки в логово противника, о внедрении знает очень узкий круг людей. Так что пока бы все выяснилось, Олеся в лучшем случае загремела бы на Соловки, а в худшем - была бы расстреляна без суда и следствия. Впрочем, жизнь такая странная штука, что иногда даже не знаешь, что лучше, а что хуже. -
  
   Оксана, остыв, виновато смотрела на тележурналиста
  
   - Что, больно? Извини.-
  
   - Ничего, до свадьбы заживет, - потирая покрасневшую щеку, отшутился Вячеслав. - Никогда не думал, что у тебя такая тяжелая рука.Я пошел домой, пока цел. Встретимся в телецентре.-
  
   Закрыв за приятелем дверь, Оксана вернулась в комнату и замерла от неожиданности. Она очутилась внутри тускло освещенного храма. Вокруг таинственно мерцали свечи, лики святых с потемневших от времени икон смотрели прямо на нее, одни - строго и требовательно,
  другие - с любовью и пониманием. В храме была осязаемая тишина и, боясь ее нарушить, Олеся на цыпочках прошла к иконе Пресвятой Девы Марии, поставила около нее свечку и перекрестилась.
  
   Вот уже шесть лет она приходит в этот православный храм, расположенный в Баррио, тихом зеленом пригороде Буэнос - Айреса. Сразу же после всей этой безумной одиссеи супругов Веберов, которых несколько лет судьба кидала по свету, как ветхий плот, наспех связанный из обломков потерпевшего крушения корабля, швыряет по бурным водам безбрежного океана, и наконец забросившая измученных скитальцев в тихую гавань - Аргентину, Ангелина пришла в эту церковь помолиться за живых и за мертвых, поплакать и порадоваться.
  
   Здесь ей впервые за столько лет стало тепло и спокойно. С тех пор, как она с Францем уехала из родного села, внутри нее поселился холод, который не могла изгнать ни африканская жара, ни иссушающий зной пампы. И только здесь, после разговора со стареньким добродушным батюшкой Иоаном лед, сковавший ее изнутри, начал таять.
  
   Вебер никак не мог найти работу и Олеся к концу проповеди тихонько пробралась вперед, поставила свечку Николаю Угоднику и, опустившись на колени, горячо помолилась, чтобы Господь сподобил для нее работу. Тем временем проповедь кончилась, прихожане стали подходить к кресту. Медленно приближаясь вместе с очередью к амвону*, она рассеянно кивала новым знакомым. Иступлено крестясь, проковыляла старая княгиня Юсупова, родственница того самого Феликса Юсупова, убившего Распутина. Княгиня просила бога дать ей умереть в России. Поручик Глинский, вывезенный из Российской империи ребенком, мечтал прокатиться на санях по снегу. Все они, бывшие, встретили Олесю и Франца со сдержанным вежливым любопытством.
  
   - Дорогая Ангелина, возьмите!- сверстница Олеси, недавно приехавшая из Парижа Варвара Орландо, урожденная графиня Толстая, протягивала приглашение на благотворительный бал. - Вам обязательно надо там быть, я несколько раз видела ваши рисунки и поговорила о вас синьором Мигелем, хозяином ювелирной мастерской.
  Возможно, он возьмет вас на работу, с испытательным сроком. Дальше уже все зависит только от вас.-
  
   И вот супруги Вебер рука об руку, ища друг у друга поддержку, неторопливо поднимаются по лестнице Русского клуба. Навстречу им, приветливо улыбаясь, спешил их новый общий знакомый, Серж Лыков, бывший флигель - адъютант великого князя Николая Николаевича, расстрелянного большевиками. Из дверей расположенной рядом с гостиной комнаты донеслись шум, взрыв хохота, аплодисменты.
  
   -Господин Лыков, что у вас за торжество сегодня? Может быть, мы не вовремя? - вежливо поинтересовался Франц.
  
   - Ну что вы, барон! - укоризненно произнес бывший белогвардеец. - Сейчас банкет по случаю производства поручика Смыслова в капитаны. Затем будет бал. Вы будете танцевать, господа?
  
   - Серж, ты еще успеешь пригласить очаровательную мадмуазель на тур вальса, - оживленная Варвара Орландо, смеясь, взяла Ангелину под руку.- А сейчас, синьоры, я похищаю у вас даму. На время, только на время, - шутливо добавила графиня, увлекая подругу за собой.
  
   - Вот, знакомься, дорогая, это тот самый дон Мигель, о котором я тебе говорила, - представила Варвара Олесе серьезного длинноволосого аргентинца.
  
   - Синьорина, мне понравились ваши рисунки, - сдержанно проговорил тот. - Они выполнены в непривычной для наших мест манере. У меня - солидная клиентура. Приходите завтра в мою мастерскую. Попробуете заняться дизайном ювелирных украшений.-
  
   Окрыленная обещанием Олеся поспешила на выручку Францу,зажатому между Лыковым и виновником торжества Смысловым. Вебер, слушая разгоряченных собеседников и не совсем понимая, о чем идет речь, лишь вымученно улыбался, торопливо кивая головой в знак согласия.
  
   Лыков пытался убедить новоявленного капитана, что неведомый барону князь Гагарин - гений, так как Гагарин, закончив в ажатому между Лыковым и виновником торжества Смысловым. Вебер, слушая разгоряченных собеседников и не совсем понимая, о чем идет речь, торопливо кивал головой в знак согласия.
  
   Лыков пытался убедить новоявленного капитана, что неведомый барону князь Гагарин - гений, так как Гагарин, закончив в Париже переводить Гоголя на французский, занялся созданием в Южной Америки монархической организации " Государево служилое Земство".
  
   -Во главе Земства будет стоять Державный собор, депутаты которого будут именоваться думными боярами, - держа барона за лацкан пиджака, горячился Серж.
  
   - Гут, зер гут, очень хорошо, - путая немецкие и русские слова, соглашался Франц.
  
   Мгновенно оценив обстановку, Олеся капризно сказала: " Господин Лыков, вы совсем замучили моего мужа. Верните же его мне". Все рассмеялись и супруги фон Вебер отправились домой.
  
   Работа в мастерской синьоре Ангелине понравилась. Хотя она сразу же поняла, что слова дон Мигеля о "солидной клиентуре" были, мягко говоря, сильным преувеличением.
   Впоследствии дон Мигель многократно обращался к Пресвятой покровительнице города с благодарственной молитвой за то, что проведение привело эту странную, красивую и всегда печальную русскую в его мастерскую. Его бизнес, унаследованный им от предков, в буквальном смысле дышал на ладан. Кустарная мастерская, оборудованная по старинке, не выдерживала конкуренции с новейшими ювелирными салонами, буквально наводнившими столицу Аргентины.
  Дон Мигель с сыном и племянником обслуживали в основном индейцев и бедняков, изготавливая из янтаря и полудрагоценных камней кресты, талисманы-обереги, всяческие амулеты, кольца и дешевенькие бусы. Поработав несколько дней, Ангелина с изумлением обнаружила в куче всевозможного хлама много красивых самоцветов. Хозяин пренебрежительно махнул рукой
   - Это, синьорина, мне приносят индейцы, когда им нечем заплатить. Я знаю, что камешки стоят не так уж дешево, и поэтому не собираюсь продавать их каким - то проходимцам за бесценок. Сам я продавать изделия из них не могу, в Байресе все места заняты и для такого бедняка, как я, вряд ли найдется местечко на фешенебельном авеню. Да и потом, с такими непростыми камнями надо уметь работать,
  а бог не дал мне этого умения. Но если вы хотите, синьорина, то можете попробовать, почему бы и нет.-
   Теперь Олеся днями просиживала в мастерской, терпеливо изучала драгоценные камни и создавала модели ювелирных изделий. Она стремилась "услышать голос" камня, уловить толчок, подсказку с его стороны. Здесь были рубины, прозрачные аквамарины, капризная бирюза, разноцветный флюорит, золотисто - зеленый хризолит. Было даже несколько небольших необработанных алмазов. Теперь Олеся с увлечением работала и дома, приводя в недоумения Франца. Она стремилась создать такие модели ювелирных изделий, которые могли бы привлечь внимание покупателей и в то же время могли быть выполнены в их кустарной мастерской. Ее фантазии, вырисованные тончайшей кисточкой белым по черному, были красивы и необычны.
   Рабочий стол Ангелины, как в мастерской, так и дома всегда был в диком беспорядке - книги с обрывками бумажек между страницами, кисти, карандаши, выдавленные и нетронутые тюбики темперы, фаянсовые тарелочки с засохшей краской, небольшие - размером с ладонь - листки черного ватмана, какие - то проволочные модельки, похожие на серебристых насекомых...
   - Не понимаю, как можно работать в таком бедламе. Ты хоть иногда здесь убираешь?- каждый раз допытывался Франц.
   - Ах, это совершенно бесполезно, я уже убедилась...
   И действительно, стоило только Ангелине навести на столе порядок, так тут же начинались проблемы. Она не могла ничего найти. В процессе поиска кисточки или нужного ей по размеру листочка ватмана все на столе приходило в движение и опять, к полному огорчению барона, возвращалось к первоначальному состоянию - а именно к хаосу.
   Вот и сейчас, окинув печальным взором хронический беспорядок, Вебер осторожно взял со стола черный листик, на котором тонким белым карандашом была вычерчена причудливая конструкция, напоминающая схему галактической спирали и повертел его, пытаясь определить, где верх, где низ рисунка.
   -Что это?-
  
   Это я хочу предложить такую подвеску. Очень мелкие бриллиантики, они называются " Звездная пыль", для них можно измельчить один из алмазов, не беда, что он не чистой воды. Отшлифовать, крошка будет сверкать и переливаться, как настоящие бриллианты. -
  
   Ее утонченные, элегантные, с приглушенными красками ювелирные изделия резко отличались от аляпистых украшений с яркими и разноцветными камнями, которые делал дон Мигель. Однажды она изготовила гарнитур (комплект украшений) из прозрачного золотисто- зеленого хризолита. Роскошная брошь и серьги украсили прилавок мастерской, тщетно ожидая покупателей. Через несколько дней в ювелирную лавку дона Мигеля забрело несколько английских туристов, спасаясь от внезапно начавшегося тропического ливня. Увидев комплект украшений, они оживленно стали переговариваться. Видя их неподдельный интерес, Ангелина подошла к ним и рассказала, что хризолит - не только изумительно красивый камень, но и обладает свойством предостерегать своего владельца от неразумных поступков и ограждать от дурных снов. Англичане приобрели понравившиеся им драгоценности за огромную, по меркам дона Мигеля, сумму денег и сделали еще несколько заказов.
  
   Бизнес пошел в гору. Дон Мигель спешно занялся переоборудованием мастерской, выплачивая молодой женщине чисто символический заработок.
   Вебера это сначала удивляло, потом стало возмущать
   - Сердце мое, зачем ты работаешь на него? Благодаря твоим покупателям ты стала известна в Буэнос - Айресе. Тебя с удовольствием возьмут на работу в лучший ювелирный салон, где будут по достоинству оплачивать твой труд.- - Ты считаешь, что нам не хватает денег?-
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"