Тепляков Андрей Владимирович : другие произведения.

Дело о Ведлозерском феномене

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.55*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Доступна полная версия текста. Подробности смотреть здесь.
    Аннотация:
    Осенью 1928 года над поселком Щукнаволок Пряжинского района республики Карелия пролетел неопознанный объект правильной цилиндрической формы. Объект двигался медленно и совершенно бесшумно. Пройдя в трехстах метрах над домами, он пробил лед Ведлозера и плавно опустился на дно. Поднятая им волна, едва не снесла поселок и нанесла ощутимые разрушения хозяйствам местных жителей. Судя по характеру движения объекта и его способности к маневрированию, можно сделать предположение о его искусственном происхождении. Дальнейшие сообщения об аномальных явлениях в районе Щукнаволока стали поступать, начиная с лета 1933 года. Первым было известие о черном облаке, из которого пролился густой студенистый дождь. Известно, что местные жители собирали єстудень" и использовали его в медицинских целях. В том же году стали поступать сообщения о встречах со странным существом - метрового роста, худое, с большой головой, длинными руками и короткими ногами, оно получило прозвище єВодяной из Ведлозера". Позже, с 1937 года, поступали сообщения о световых аномалиях на озере и острове, рядом с которым упал объект. Сам загадочный цилиндр найден не был. На месте предполагаемого падения ничего обнаружили. Решено провести расследование на месте.






  К сведению экспедиционной группы. Исходная информация.
  
  Осенью 1928 года над поселком Щукнаволок Пряжинского района республики Карелия пролетел неопознанный объект правильной цилиндрической формы. Объект двигался медленно и совершенно бесшумно. Пройдя в трехстах метрах над домами, он пробил лед Ведлозера и опустился на дно. Поднятая им волна едва не снесла поселок и нанесла ощутимые разрушения хозяйствам местных жителей. Судя по характеру движения объекта и его способности к маневрированию, можно сделать предположение о его искусственном происхождении.
  Дальнейшие сообщения об аномальных явлениях в районе Щукнаволока стали поступать, начиная с лета 1933 года. Первым было известие о черном облаке, из которого пролился густой студенистый дождь. Известно, что местные жители собирали 'студень' и использовали его в медицинских целях. В том же году стали поступать сообщения о встречах со странным существом - метрового роста, худое, с большой головой, длинными руками и короткими ногами, оно получило прозвище 'Водяной из Ведлозера'. Позже, с 1937 года, поступали сообщения о световых аномалиях на озере и острове, рядом с которым упал объект. Сам загадочный цилиндр найден не был. На месте предполагаемого падения ничего обнаружили.
  Решено провести расследование на месте.
  Время проведения экспедиции: июнь 2005 года.
  
  10 июня 2005 года
  
  Сидя в машине и слушая завывание ветра в приоткрытых окнах, я размышлял о том, какие неожиданные последствия может иметь заурядное на первый взгляд событие. Все началось с телефонного звонка прохладным апрельским вечером и закончилось тем, что я стал руководителем 'ЭГРАЯ' - экспедиционной группы по расследованию аномальных явлений.
  Человек, который говорил со мной по телефону, представился Григорием. И это почти все, что я знаю о нашем начальстве. Группу спонсирует частное лицо, которое желает оставаться в тени. От имени этого лица и выступает Григорий, занимаясь организационной стороной нашей деятельности.
  Во время беседы в конторе, расположенной в маленьком уютном особнячке на Бульварном кольце, он рассказал о задачах, которые нам предстояло решать. Оказывается, мы не охотники на привидений и не экзорцисты, мы - исследователи. Григорий особенно подчеркнул это слово - исследователи. Правда, область наших исследований лежит немного в стороне от традиционных направлений в науке. Существует довольно много мест и явлений, которые можно охарактеризовать, как аномальные. Наука посматривает на них с брезгливым пренебрежением, считая исследование подобных вещей уделом шарлатанов. Так оно по большей части и есть. В итоге они остаются белыми пятнами в истории познания, обрастая нагромождениями лжи, за которыми теряются, возможно, интересные и в коммерческом плане перспективные открытия.
  'ЭГРАЯ' создали с целью убрать эти белые пятна. Используя научный подход, обладая практически неограниченным финансированием и полной автономностью, мы должны были воплотить эту мечту в реальность. От нас не ожидали сенсаций, по словам Григория, наша главная задача - сбор и классификация информации на местах. нформации самого широкого спектра.
  Григорий показал нам дата-центр, расположенный в том же особнячке и познакомил с его хозяйкой - Сашей, в обязанности которой входили сбор и обработка информации. Именно она нашла для 'ЭГРАЯ' ее первую задачу. Именно она будет помогать нам, отвечая на все вопросы, которые могут возникнуть во время расследования.
  Помимо нее в группе еще три человека. Лена - психолог, Игорь - врач и Виктор Анатольевич - химик. Все они - отличные специалисты в своих областях. Мы довольно быстро сошлись и скоро действительно стали ощущать себя одной командой.
  Около месяца мы разрабатывали подробный план экспедиции. Отдавая Григорию внушительный список необходимого оборудования, я, честно говоря, предполагал, что на этом дело и закончится. Увидев сумму, наш таинственный спонсор должен был нервно схватиться за мешки с миллионами и найти себе хобби подешевле. Но этого не произошло. Через неделю у нас было все необходимое, а еще через неделю я уже сидел в машине вместе с остальными членами 'ЭГРАЯ', направляясь на первое в ее короткой истории расследование.
  Солнце почти касалось земли, когда мы прибыли в Щукнаволок. От села Ведлозеро до него примерно шесть километров, два из которых мы тряслись по ухабистому проселку, под непрерывное ворчание Игоря. Наш медик переживал за свою хрупкую аппаратуру и призывал Виктора Анатольевича ехать медленнее. Виктор Анатольевич, химик экспедиции, и, по совместительству, шофер, философски замечал: 'Больше скорость - меньше кочек' и продолжал невозмутимо штурмовать красоту карельской глубинки. Мы с Леной - нашим психологом - молча сидели, вцепившись в поручни койки трейлера, и помалкивали. Спустя полчаса тряски и споров мы, наконец, увидели дома Щукнаволока.
  Обогнув поселок, мы остановились метрах в двухстах от него. Пока Игорь и Виктор Анатольевич тихо переругивались, оценивая ущерб, мы с Леной выбрались на свежий воздух. Закаты в Карелии очень красивые: красный солнечный свет растворяется в озерах, маленькие ленивые волны поблескивают и с тихим шорохом набегают на берег.
  Напротив нас, довольно далеко от берега, темнел остров. Тот самый остров, рядом с которым восемьдесят лет назад произошли загадочные события. Лена принялась щелкать фотоаппаратом, а я начал рассуждать о прелестях экспедиционной жизни, когда нас прервал Виктор Анатольевич. Дымя сигаретой и щурясь, он стал макать пальцы в воду, звонко бить налетевших комаров и рассуждать о прелестях карельской рыбалки. Миг красоты был разрушен, и я предложил, пока еще светло, разыскать Федора Петровича.
  Федор Петрович Егоров был нашей основной зацепкой. Согласно собранной информации, он оставался единственным человеком, который видел падение объекта воочию. Найти его оказалось несложно: в Щукнаволоке Федор Петрович настоящая знаменитость. Еще с первой этнологической экспедиции 1988 года, которой он дал свое памятное интервью, каждая группа, посетившая Ведлозеро, начинала свои исследования с него. Не стали нарушать сложившуюся традицию и мы.
  Решено было, что к старожилу отправимся мы с Леной, а Игорь и Виктор Анатольевич займутся обустройством лагеря и ужином.
  Щукнаволок - небольшой поселок в семь домов на южном берегу Ведлозера. Все дома выглядят примерно одинаково и одинаково старые. Но впечатление запустения поселок не производил. Бегая вдоль низеньких заборов из штакетника, нас облаивали собаки, где-то кричал петух. Местные жители посматривали настороженно, но нас никто не окликнул, никто не поинтересовался, кто мы такие и откуда. Думаю, что наш явно городской вид и фотоаппарат на шее Лены выдавали очередную исследовательскую экспедицию, к которым в Щукнаволоке давно привыкли.
  Следуя описанию, мы отыскали дом Федора Петровича. Он располагался ближе всех к воде. Возле калитки нас встретила маленькая, грязно-белая и удивительно шумная собачонка. Пока мы с Леной совещались, каким образом сообщить хозяину о нашем визите, скрипнула дверь, и на порог вышел он сам. Шумнув на собаку, он подошел к калитке и остановился.
  Федору Петровичу было восемьдесят шесть, но выглядел он моложе и двигался без той медлительной осторожности, которая обычно свойственна людям его возраста. Лена уточнила: имеем ли мы удовольствие видеть Федора Петровича? Мы писали ему о приезде. О нашем интересе к ведлозерскому феномену.
  Старик ответил, что Федор Петрович, это он самый и есть, и что письмо о феномене он помнит. Он открыл нам калитку, мы представились и пожали друг другу руки. Ладони у старика сильные и шершавые, как наждак. Он повел нас в дом.
  Внутри все выглядело чисто и аккуратно, видно, что за домом следили. Мебель была большей частью, самодельная и очень хорошо сохранившаяся. Из предметов современного обихода я заметил телевизор, радио и газовую плиту. Стены на кухне и в комнатах были покрыты бледно-желтого цвета штукатуркой со слабым характерным запахом. Хозяин усадил нас за стол и первым делом поставил чайник. Гостеприимство старика не могло не радовать, потому что, говоря откровенно, собираясь сюда, мы опасались замкнутости и настороженного к нам отношения со стороны местных. Федор Петрович говорил много и громко. Заметно, что интервью доставляло ему удовольствие.
  Далее я приведу выдержки из беседы, записанной на диктофон.
  Лена: Федор Петрович, расскажите, пожалуйста, что произошло в Щукнаволоке осенью 1928 года.
  Федор Петрович: В этом году осень была холодная. На озере уже лед встал. Дело было днем, почти все в тот момент находились на улице, так что дуру эту на небе весь поселок видал.
  Л: Как бы вы описали объект?
  ФП: Ну как бы описал? Здоровая она. Размером с избу. На вид, как снарядная гильза, только белая и по краям сплюснутая. Заметили ее не сразу. Крикнул кто-то, я голову задрал, а она летит. С запада летела, из-за леса. Там сейчас леса-то нет, а тогда был. И летела там тихонько, не торопясь. Я сначала ее за шар принял, за воздушный.
  Андрей: То есть объект был похож на воздушный шар?
  ФП: Нет. Я тогда подумал: нет, не шар это. Шар против ветра не полетит. Да и летел он странно. То быстро в сторону метнется, то остановится, повернет, а потом опять быстро. Все на него смотрели, никто ничего не сказал. Так эта дура пометалась-пометалась, потом встала над островом и как сиганет вниз! Прямо в озеро ушла.
  А: Взрыва не было? Или грохота, шума?
  ФП: Нет, тихо упала. Но волну подняла знатную - остров накрыло почти целиком. Потом говорили: не упади она за островом, так и поселок бы снесла. И нас всех в придачу.
  Л: Кто-нибудь осматривал место падения?
  ФП: Охочие были, но никто так и не сподвигся. Страшно было. А ну как бомба или еще что похуже? Не знали, что и думать. В ту ночь никто не спал, все по домам сидели - огонь жгли. Жутко было, особенно когда стемнело. Мужики в сельсовет поехали, сообщить кому надо, а мы сидели и ждали.
  Л: Чего ждали?
  ФП: Наказания. За грехи.
  А: Что происходило потом?
  ФП: Потом пообвыклись немножко. На озере все спокойно было. Ходили даже смотрели на полынью. К зиме ближе ее совсем затянуло. Народ стал рыбу ловить. Но остров все равно обходили, говорили - нехорошее теперь это место, а рыбу сначала собакам давали, только потом сами стали есть. Так зиму и перезимовали.
  А: Никаких странностей зимой не было?
  ФП: Нет. Ничего такого не было. Весной, когда сошел лед, приехали военные. НКВД. Поселок наш окружили, никого не выпускали и не впускали. У нас женщина рожала, так ей врача под конвоем привели. Все ходили по домам, выспрашивали, записывали. Шпионов искали. Всем велели молчать о том, что видели. Такое было время - промолчишь, поживешь подольше. Народ даже поговаривал, что нас переселять будут. Что за Ведлозером, за селом, грузовики стоят. Велели сидеть тихо, мы и сидели тихо. Люди из НКВД плавали к острову, много там возились, что-то расследовали, но никто ничего толком не знал. К лету солдаты уехали.
  Л: Вы сами видели объект?
  ФП: Видал, конечно. В то лето его все видали. Он неглубоко лежал, можно было с лодки в него палкой ткнуть. Мы - мальчишки плавали до него с острова, ходили по нему, ныряли.
  А: Объект был металлическим?
  ФП: Не знаю. Но он был крепким, это я вам точно говорю. Солдаты в него стреляли, наверное, хотели кусок отколоть. Только у них не вышло ничего, даже следов не осталось. Следственная комиссия пробыла у нас до осени, а потом эта штука - бах! - и пропала. Еще вечером была, а утром - глядь и нету ее. Обыскали все вокруг, но ничего не нашли. Говорили, может улетела, но никто этого не видел. Правда, пост на острове к тому времени уже сняли, решили, что никуда эта штука не денется, а она возьми да исчезни. Потом и комиссия уехала.
  Л: Вы наблюдали какие-нибудь феномены, связанные с объектом или озером?
  ФП: Не было никаких феноменов. Все было тихо. Люди уже и не вспоминали про это дело, без того забот хватало. В наших краях стало голодно. В Ведлозере организовывали совхоз. В тридцать пятом у меня умер отец. Застрелили его. Да. Я старшим остался. Много всего происходило. Но на озере было спокойно.
  Л: Что произошло в 1933 году?
  ФП: Вы про студень спрашиваете? Так это летом случилось. Погода тогда стояла жаркая, душная. Я в тот день коров пас, там, за поселком, возле рощицы. Скотина с самого утра волновалась. На поле сбилась в кучу, я все боялся, что телят задавят. От собаки толку не было. Она убежала к озеру и выла, как оглашенная. В поселке тоже все собаки забрехали. Жуть брала, как брехали. Я все со стадом бился, а когда голову поднял, гляжу с запада, как раз с той стороны, откуда та дура прилетела, идет туча. Да такая черная! Отродясь таких не видал! Ну, думаю, гроза будет, вот скотина и волнуется - грозы боится. Собака - так та прямо изошлась. Туча, значит, подходит, а ветра нет. Будто кто ее за веревку тянет. И солнце сквозь нее не светит - темно стало, как ночью. Она проползла над островом, да так низко, что едва деревья не задевала. Остановилась над домами. Несколько минут все было тихо, только собаки брехали. Потом и они притихли. Вот тут я и струхнул. Никогда такого не было, чтобы ни звука, ни ветерка. Как на фотокарточке. И черно все. А потом грянуло. Да как грянуло! Грохотало так, что в поселке стекла повылетали. Как из орудий стреляли. Но молний не было, ни одной штуки. А потом полился студень.
  А: Как бы вы его описали?
  ФП: Ну студень - студень и есть. Падал он кусками с орех величиной. Весь поселок накрыл и метров пятьдесят вокруг. Страх, что творилось - темень непроглядная, с неба грохочет, а в промежутках между громами звук этот слякотный. И он падает - студень. Только и слышно, как он по земле 'чмок-чмок'. Мимо меня собака пробежала, так я чуть штаны не обделал. Вся была в студне. Шерсть сосульками свисала, студень по ней комками и на траву стекает, шкура блестит. Она не лаяла, не скулила, глаза бешеные. Мимо меня и в лес. Больше я ее не видел. Жаль, хорошая собака была. Понятливая. Меня самого и стадо Бог миловал - мимо нас прошло. А вот поселок - дома, дворы, птицу, огороды - все завалило.
  А: Как долго падал студень?
  ФП: Четверть часа. Может быть больше. Не до того было. Потом вдруг сразу сделалось тихо. Туча еще маленько повисела, да двинулась обратно на запад. Летела и таяла, как туман, когда солнышко пригреет. Когда она за остров перевалила, то уже и рассосалась вся. Потом слышу, опять птицы запели. Я бы еще долго там просидел, да за мной мать прибежала. Все сапоги у нее в студне, а глаза сумасшедшие, как у той собаки.
  А: Как вы поступили со студнем?
  ФП: Вот про это, ребятки, я вам не скажу. И никто не сказал бы, кабы живы были. Нету памяти. Вот так. Не помню. Мать свою в сапогах - помню, а дальше - ничего. Меня много раз выспрашивали. Я и так и сяк старался, но - извините, господа хорошие. А врать не хочу. Дело это серьезное, тут врать нельзя.
  Л: Вы хотите сказать, что потеряли память?
  ФП: Да, потерял. И не я один - все мы. Всем поселком. Что творилось у нас в то лето, никто потом не помнил. Только к осени наваждение разошлось.
  А: Что вы можете рассказать о водяном?
  ФП: Ну мы его в ту осень первый раз и увидели. Бабы увидели. Ушли с утра к мосткам белье полоскать. А потом вдруг прибегают, голосят - водяной! Водяной! Пошли мы смотреть, а там ничего нет. Только белье на мостках валяется и все. А бабы в песок у озера тычут - 'А это, - говорят, - что?'. Смотрим - и верно. Следы там. Нечеловеческие.
  А: Опишите эти следы.
  ФН: На лягушачьи похожи. Только длинные и узкие. Пальцы тонкие и вроде как с перепонкой. Чертовщина какая-то. Кто-то вспомнил, что в таких штуках солдаты в озеро лазили. В ластах. Только они уже давно уехали. А у наших таких ласт отродясь не водилось.
  Л: Вы лично видели водяного?
  ФП: Видал. Да его все видали. Мы как раз на рыбалку шли. К тому времени по поселку уже ходили разговоры: то эти тварюгу заметили, то те. Вот идем мы с удочками и видим - сидит кто-то у самого берега. Сначала подумали, что кто-то из наших. Пригляделись - ан нет. Не из наших, и вообще - не человек. Сидит и не шелохнется. Ну мы ближе к нему стали подходить, чтобы разобраться, кто такой. Тварюга нас услыхала, вскочила и обернулась. Мы стоим, ноги дрожат, а она на нас глазищами зыркнула и в воду сиганула. Тихо так, даже не плеснула.
  А: Как выглядело существо?
  ФП: Честно скажу - пакостно выглядело. Махонькое, мне до пупа. Башка здоровая, руки длиннющие и тонкие, как палки, а ноги оборот - короткие и лягушачьи. И вроде надето на нем было что-то. Черное и блестящее. Морды его мы не рассмотрели, только глазищи - круглые и серые, как плошки. Оно на берегу до самой зимы появлялось, его многие видали. Надо сказать, что бед не наделало, тварюга мирная. Как кого завидит, сразу в воду. Кто-то рассказывал, что видал, как они там плавают. Камни в них кидали.
  А: Они? Их было несколько?
  ФП: Несколько. Точно скажу, что не одна. Я сам видал три штуки. Они вон там, за мыском сидели.
  Л: Что они делали?
  ФП: Ничего не делали. Просто сидели себе да на солнце грелись. В непогоду-то они из озера не высовывались, а когда сухо и ветра нет - тогда и вылезали. Не любили они ненастье. И сейчас не любят.
  Л: Они появляются и сейчас?
  ФП: Да. Не так часто, как раньше, но и теперь их видят. Мы привыкли уже. Они нас не трогают, мы их не трогаем. Все довольны. Я так думаю, на земле любой божьей твари место есть.
  А: А как вы объясните тот факт, что никто из исследователей водяных не видел?
  ФП: Ну, не знаю, как объяснить. А вы думаете, я вам сказки рассказываю?
  Л: Нет, Федор Петрович, мы так не думаем. Но это действительно странно.
  ФП: Странно, это верно. Только я правду говорю. Может, боятся водяные вашего брата, вот и не выходят. Не любят они чужаков.
  А: Значит мы тоже не сможем их увидеть?
  ФП: Почем знать? Может и сможете.
  А: Что вы скажете о светящихся кругах?
  ФП: Есть такие. Их у нас солнышками называют. Они стали появляться позже. Году в тридцать седьмом.
  А: Где они появлялись?
  ФП: Возле острова. Бывает, что одно, а иногда - по два, по три за раз. Мы как-то были на лодке возле острова - рыбачили там - и домой собирались. Уже темно было. Только мы от берега отошли, смотрим - солнышко, и аккурат рядом с нами. Струхнули мы тогда, но обошлось. Солнышки - они навроде водяных: появляются, как Бог на душу положит, но никого не трогают.
  А: Вы не видели источник свечения?
  ФП: Нет. Ничего такого мы не видали.
  Л: Солнышки двигались или оставались на месте?
  ФП: На месте стояли. Только мерцали, на манер углей.
  Я опустил здесь все, прямо не относящееся к делу. Федор Петрович еще много говорил о поселке, о семейных связях в нем, но приводить это в отчете я считаю лишним. Пока. Мы беседовали допоздна, а когда стали собираться, он неожиданно предложил нам остановиться у него. Сказал, что в доме две свободные комнаты - одна на втором этаже, а другая здесь, внизу. Жена у него умерла, дети давно живут в Петрозаводске, так что место есть. Мы отказывались, но, подумав, решили все же воспользоваться гостеприимством старика. Оставаясь у него, мы могли бы находиться в центре событий. Вполне возможно, что какие-то нюансы можно увидеть только так - изнутри. А потом, Федор Петрович несколько раз подчеркнул, что водяные не любят чужих, давая нам понять, что в наших же интересах стать в поселке своими, насколько это возможно. Было решено, что я поселюсь внизу, а Лене предоставили комнату на втором этаже.
  Пообещав скоро вернуться, мы отправились к трейлеру. За ужином я пересказал основные моменты из разговора со стариком. Зацепок пока мало. Гораздо больше вопросов. Провал в памяти очень заинтересовал Игоря, и они с Леной полчаса спорили о чем-то, сыпля терминами и результатами каких-то исследований. На требование перевести беседу на человеческий язык они заявили, что переводить пока нечего и надо смотреть. Ну что ж - будем смотреть.
  Мы обговорили план на завтра. Решили, что я как геофизик группы и Виктор Анатольевич пойдем к тому месту, где чаще всего видят водяных, и проведем предварительную съемку. Лена и Игорь, в сопровождении нашего хозяина, отправятся по домам беседовать с местным населением. Уверен, что Федор Петрович не откажет.
  Проголодались мы, как волки. Никогда в жизни еще не получал такого удовольствия от обычных макарон по-флотски. Небо затянуло тучами, подул свежий северо-западный ветер. Он немного разогнал настырных комаров. Видимо, в тихую погоду от них здесь спасу нет.
  Как же водяные их терпят? Может быть, привыкли уже?
  Было совсем темно, когда мы вернулись к Федору Петровичу. В домах светились окна, с озера тянуло холодком. Ничего необычного у воды не было. Мы установили камеру на штативе и пошли устраиваться.
  Наши планы старик поддержал и охотно согласился помочь Игорю и Лене с интервью. На том и разошлись. Лена поднялась к себе, а я еще примерно час провозился с записями.
  В комнате очень душно, а окно открывать я не решаюсь из-за комаров.
  
  11 июня 2005 года
  
  Голова тяжелая и больная, подташнивает. Несколько раз ночью просыпался. Снилась какая-то чертовщина: маленькие водяные в водолазных масках, летающие избы, собаки. Явно прослеживаются параллели со вчерашними рассказами. Я принял таблетку цитрамона и выглянул из комнаты. Федор Петрович не спал и смотрел по телевизору новости. Он глянул на меня и, очевидно, оценив мой нездоровый вид, покачал головой и спросил:
  -Не задалась ночка?
  -Ох, не задалась! - согласился я.
  -Ты сходи на двор - умойся. Тебе сразу полегчает. Факт!
  Я спорить не стал, кивнул и пошлепал на улицу.
  Надо сказать, что старик не ошибался - на свежем утреннем воздухе мне действительно стало лучше. Умываясь холодной водой, я понемногу приходил в себя. В деревне горланили петухи, под самой крышей дома звонко кричала какая-то пичуга.
  Я заканчивал водные процедуры, когда из дома вышла Лена. Выглядела она неважно. Не только у меня выдалась трудная ночь.
  Как и в моем случае, свежий воздух и холодная вода быстро привели ее в чувство. Заметив, что ей полегчало, я сказал:
  -Пребывание на свежем воздухе для городского жителя губительно.
  Лена только покачала головой.
  -Если бы. Уж на что, а на свежий воздух я пожаловаться не могу. Там, наверху, ужасно душно.
  -Зато комары не жрали.
  -Ага. Они бы там подохли.
  Юмор, этот спаситель человечества, на этот раз не помог. Оставив Лену наедине с умывальником, я пошел проверить камеру. Ночь не принесла никаких сюрпризов - аппаратура была в порядке. Просмотрю запись, когда появится свободное время.
  Позавтракав, мы отправились в лагерь.
  По дороге Федор Петрович сокрушенно качал головой и все повторял, что ума не приложит, почему мы расхворались. Может быть, съели что-то не то. Консервы, говорил он, теперь очень часто порченные попадаются. Не соблюдают теперь государственного стандарта. Мы успокоили старика и заверили, что находимся в полном порядке. Но он продолжал качать головой и обещал на ужин свежей рыбы.
  Игоря и Виктора Анатольевича мы застали в полной боевой готовности. Приборы уже были извлечены из трейлера и разложены на траве. Наш медик как раз записывал показания маленькой метеостанции.
  -Давление в норме, - сообщил он. - Влажность пятьдесят два процента. Скорость ветра четыре метра в секунду.
  Я посмотрел на небо и добавил:
  -Небольшая облачность.
  Лена хихикнула.
  Мы представили нашего хозяина. Федор Петрович внимательно осмотрел приборы, что-то одобрительно бурча себе под нос. Игорь сообщил, что ночь прошла спокойно, никаких феноменов, никакой активности возле лагеря. Услышав последнюю фразу, Федор Петрович встрепенулся.
  -У нас тут тихо. Народ к чужому не тянется.
  Виктор Анатольевич запер дверцу трейлера на ключ.
  -Это большой плюс, - сказал он. - Но осторожность превыше всего. Может зверь какой-нибудь залезть, а там аппаратура хрупкая.
  -Да, - согласился Федор Петрович. - Зверь может.
  Он повел нас на то место, где обычно появляются 'водяные'. Мы вышли на маленький пляж метра три в ширину. Вокруг невысокая жесткая трава, чуть дальше заросли кустарника, а за ними - лесок; тонкой полосой он тянулся вдоль берега, пока хватало глаз. Мы разложили аппаратуру и стали осматриваться.
  -Ну вот, - сказал Федор Петрович. - Это самое место и есть. Сюда они чаще всего вылезают. Тут прямо на песке и сидят.
  -Давно их видели? - спросила Лена.
  -С месяц назад. Алевтина видала.
  -Может быть, с Алевтины и начнете? - предложил я.
  -Можно и с Алевтины.
  Ребята со стариком ушли в поселок, а мы с Виктором Анатольевичем принялись распаковывать приборы.
  
  Протокол осмотра местности
  11.06.2005
  Точка первая. Южный берег Ведлозера, Карелия. Два километра на восток от поселка Щукнаволок. Выраженных поверхностных аномалий нет.
  Почвенный профиль:
  Слой первый (0 - 17 см) - черный, суглинистый, зернисто-комковатый, влажный.
  Слой второй (17 - 50 см) - черный мелкозем
  Слой третий (50 см и глубже) - материнская порода черного цвета
  Температурные аномалии - нет.
  Электромагнитные аномалии - нет.
  Гравитационные аномалии - нет.
  Радиационный фон - нормальный.
  Отобраны пробы грунта и воды для лабораторного анализа.
  
  Было жарко. Свирепствовали комары. Виктор Анатольевич ворчал, уверяя меня, что мы занимаемся глупостями, что ничего мы тут своими приборами не найдем, что, если и искать водяного, то в озере - в его естественной среде обитания. Я лениво спорил, убеждая его, что во всем должен быть порядок.
  Около часа дня, когда солнце свирепо било по нашим головам благодатным светом, он решительно принялся стаскивать с себя одежду.
  -Вы куда, Виктор Анатольевич? Водяного искать? - пошутил я.
  -Ага, - ответил он. - Замаскируюсь под брата по разуму. Глядишь и пообщаемся.
  Представления о водяных у нашего химика были самые примитивные. На кого он был действительно похож, так это на моржа, которого мы видели с племянником в зоопарке. Виктор Анатольевич фыркал, брызгал водой и размахивал руками, а короткие и емкие замечания, которые он периодически допускал, были способны отпугнуть любую, хоть немного интеллигентную аномальную сущность. Я сидел у берега, пугая длинной веткой мелкую рыбешку, и размышлял о том, что не все так просто, как нам кажется.
  Да, изначальная установка была максимально использовать аппаратуру. Но что такое аппаратура? Аппаратура - это увеличительное стекло. Нужно знать, куда его направить, а вот тут-то и возникает главная трудность. Ползая на коленках, уткнувшись носом в землю, можно не заметить главного. Не найти его, этого главного. А по всему берегу с приборами не побегаешь, тут месяц сидеть придется или больше.
  И снова я подумываю о рамке и возможностях лозоходства. Жалко, что никто из нас не умеет с ней работать, хотя, говорят, что ничего сложного в этом нет. Обязательно нужно будет ее сделать. Шаманство это или нет, в нашем деле любая зацепка сгодится. А уж тогда можно и с аппаратурой идти - локализовывать, измерять, анализировать. Пусть они говорят что хотят, а рамку я сделаю.
  Запись с камеры возле дома старика ничего не дала. Никакой активности на берегу озера не было. Обычная, спокойная ночь.
  Игорь вернулся около пяти. Один. Хмурый. Мы собрали приборы и устало побрели к трейлеру, где благодетельница Лена занималась ужином. Проведя целый день на бутербродах, я был готов съесть слона. Но слона не было. Была гречка.
  Поев, Виктор Анатольевич засел в своей мини-лаборатории, а мы, развалясь в тени трейлера, стали обмениваться информацией.
  -По моей части все нормально, - сказал я. - Геология и геофизика в норме. Может быть, по химии что-нибудь поймаем.
  -Все может быть, - отозвался Виктор Анатольевич.
  -Как у вас? - спросил я Лену.
  -Сенсаций нет. Сразу хочу отметить, что местные очень ориентированы на сотрудничество. У меня от выпитого чая чуть травма не случилась. Производственная.
  Несколько минут ушло на глупые шутки, потом она продолжила.
  -В целом мы услышали более или менее точное повторение того, о чем рассказывал Федор Петрович. Симптоматично, что многие рассказывали о таких событиях, наблюдать которые лично не могли в силу возраста. Очень много додумывалось, очень много подробностей. Водяного видели все, но описание его раз от раза меняется: кто-то говорит, что лицо у него человеческое, что даже на японца похож, кто-то говорит, что похож на лягушку, кто-то - на рыбу. Кавардак. Люди больше придумывают, чем описывают увиденное собственными глазами. Хотя, мне кажется, сами в это верят. Про студень говорят, что собирали его в ведра, а потом каким-то образом использовали. Каким - никто не помнит. Но Федор Петрович уверяет, что они выдумывают. Никто в поселке больше его про студень знать не может. Таким образом, свидетельские показания имеют небольшую ценность. Нужно рассматривать только те факты, по которым мнение едино.
  -И в чем оно едино? - спросил из трейлера Виктор Анатольевич.
  -Люди явно что-то видят. Водяные это или что-то еще, не ясно. И видят это достаточно давно, так что гипотезу о розыгрыше можно отставить. Слишком длительная мистификация - маловероятно.
  -А что там с солнышками? - спросил я.
  -О них тоже рассказывали. Любопытная деталь - во время их появления сбоят электроприборы. Например, радио. Но это уже по твоей части.
  -Проверим. Главное, чтобы они вообще появились - эти солнышки.
  -Вот, собственно, все.
  Лена передала мне карты от диктофона.
  -Можешь послушать на досуге.
  -Обязательно.
  Я посмотрел на Игоря.
  -Как у тебя?
  -По медицинской части все в порядке. Конечно, подробный осмотр устроить не удалось, но видимых отклонений нет.
  Улов этого дня надежд не оправдал. Подвел даже Виктор Анатольевич - закончив опыты, он сообщил, что никаких аномалий нет ни в воде, ни в почве. Селена многовато, но бить тревогу из-за этого не стоит. Итак, день прошел, а мы оставались там же, откуда начинали.
  Завтрашнюю вылазку посвятим озеру и месту падения объекта. Отправится Виктор Анатольевич, как единственный член экспедиции, который умеет обращаться с водолазным костюмом, и я. Лена и Игорь остаются в лагере и займутся материалами интервью.
  Снова поставил камеру возле дома Федора Петровича.
  
  12 июня 2005 года
  
  Ужасно болит голова. Мутит. Твердо решил презреть комаров и на следующую ночь оставить окно открытым. Старик расстроен. Говорит, что просто ума не приложит, откуда такие напасти. Но Лена порадовала. Она выглядит отдохнувшей и свежей.
  -Вот! - воскликнул старик, показывая на нее. - А барышня в благополучии!
  Хмыкнув, я пошел умываться и там, возле умывальника, поделился с Леной своей решимостью бороться с болезнетворной духотой. Оказалось, что сама Лена презрела комаров и этой ночью дышала свежим воздухом. Отчаянная женщина.
  Черт...
  С лодкой в Щукнаволоке проблем нет. Особенно для нас. Особенно, если попросит сам Федор Петрович. Судовладельцем оказался его свояк Гена, который немедленно согласился доставить нас куда надо, но с условием, что поплывет с нами. Неожиданный оборот, но, с другой стороны, вреда от этого не будет. Мы сговорились об оплате и постановили отчалить через два часа.
  Улучшив момент, пока Виктор Анатольевич занимался снаряжением, а Игорь и Лена увлеклись беседой со стариком, я юркнул в трейлер и подпольно изготовил экспериментальную рамку. Технологию использовал самую ортодоксальную - согнул буквой 'Г' медную проволоку. До поры до времени не буду ее афишировать, пока не пройдет полевые испытания.
  Гена ждал нас в условленном месте. Старик тоже вызвался плыть с нами. Он собирался показать точное место падения объекта. Мы быстренько погрузились и отчалили.
  От поселка до острова около трех километров по спокойному, живописному озеру. Было жарко. Мы с Геной гребли, а Федор Петрович давал указания. Он объяснил, что от острова до места падения - метров пятнадцать, не больше, поэтому мы решили остановиться на берегу. Изрядно утомившись, мы подошли к узкому пляжу, выгрузили Виктора Анатольевича с водолазным снаряжением, а сами встали над местом падения объекта.
  Вода в озере довольно мутная, с поверхности почти ничего не видно.
  -Мы над этим местом много раз проходили, - сказал Гена. - Ничего там нету.
  -Может быть, на дне есть? - предположил я.
  -Может быть и есть.
  -Кто-нибудь до нас туда опускался?
  Оба старика покачали головами.
  -Я не припомню, - сказал Гена. - Но нас-то не спрашивают. Кому надо, тот нырнет. Туристы.
  -Есть любители, - согласился Федор Петрович. - С масками, я помню, ныряли. Только бесполезно там с маской - ничего не видно.
  Четверть часа мы сидели и беседовали об озере, рыбалке, туристах. Нещадно палило солнце и очень хотелось пить. Наконец над водой показалась голова Виктора Анатольевича. Он огляделся и махнул рукой, показывая, что возвращается на остров. Поплыли к берегу и мы.
  Разложив костюм и нахлобучив панаму, Виктор Анатольевич сказал, что никакого объекта на дне нет, но есть впадина около метра глубиной. Из-за плохой видимости он не смог точно определить ее границы, но это можно сделать с лодки простым веревочным лотом. Мы решили, что после небольшого отдыха этим и займемся.
  -А что, на острове живет кто-нибудь? - спросил Виктор Анатольевич.
  Гена покачал головой.
  -Никто не живет. Останавливаются иногда на день-два, но постоянных домов нет.
  -А раньше? - спросил я.
  Ответил Федор Петрович.
  -И раньше никто не жил. Говорят, здесь место нехорошее.
  -Почему?
  Он пожал плечами.
  -Об этом не знаю. Всегда так говорили.
  -Суеверия?
  -Зачем суеверия? Это правда. Вот и штука та именно сюда прилетела. Почему, спрашивается? Потому что место такое. Нехорошее.
  Мы с Виктором Анатольевичем переглянулись.
  -Остров ведь не очень большой? - спросил я.
  -Километр будет.
  -Виктор Анатольевич, вы обмеряйте впадину, а я осмотрюсь тут.
  -И я пойду, - сказал Федор Петрович. - Я тут много раз был. Покажу местность.
  Мы неспеша двинулись вглубь острова. Рамка в моем кулаке вяло подрагивала, когда приходилось переступать через поваленные деревья или обходить корни. Старик глядел на нее с уважением.
  -Прибор что ли какой? - спросил он.
  -Биолокатор, - значительно сказал я.
  -Ааа... Локатор.
  По форме остров представляет собой почти идеальную полусферу и весь покрыт лесом. От берегов к центру идет небольшой подъем. Двигаясь все время на восток, мы добрались до обширной поляны, на которой я остановился. Рамка дрогнула и решительно повернулась у меня в руке.
  Поляна как поляна - ничего необычного. Она напоминает лысину на курчавом черепе острова. Деревья вокруг прямые, без выраженных отклонений, трава невысокая. На самом краю небольшой холмик, около метра в высоту. Рамка ожила сразу же, как мы вступили на свободное пространство. Взволнованный удачей своего тайного эксперимента, я пошел прямо к центру, и все время рамка у меня в руке двигалась. Она остановилась только тогда, когда до деревьев на противоположном конце осталось метра четыре. Тут рамка снова замерла.
  Я принялся подробно исследовать поляну. Выяснилось, что рамка реагирует на довольно узкую, вытянутую полосу, пролегающую от холмика почти до противоположного конца. Ширина полосы около полутора метров. Внутри нее рамка ведет себя одинаково активно, не выделяя никаких особенностей.
  Я вышел на середину и еще раз внимательно осмотрелся. И тут в глаза бросилось то, чего я не заметил в самом начале: в направлении, откуда мы пришли, неясно, но вполне определенно просматривалась тропа. Точнее, след тропы, как будто ей не пользовались многие годы.
  -Вы уверены, что на острове никто не жил? - спросил я Федора Петровича. - Раньше. Давно.
  Он пожал плечами.
  -На моей памяти никто не жил.
  -Здесь как будто тропинка.
  Я указал в нужном направлении.
  -Кто мог ее проложить?
  -Не знаю, - сварливо ответил старик. - Незачем тут тропы прокладывать!
  -Странно.
  Тропинка, по которой мы вышли к поляне, оказалась единственной. Следовательно, она вела именно к этому месту - к тому, на что реагирует рамка. Возможно, это как-то связано с нашим объектом. Старик утверждает, что не помнит никакой активности на острове. Из этого можно сделать два вывода: или тропу проложили еще до его рождения и последующих событий, или активность на острове связана с тем странным периодом, когда поселок постигла необъяснимая амнезия. 'Студень'. Не здесь ли его укрыли? Нужно исследовать это место подробнее.
  Больше на поляне делать было нечего, и мы двинулись дальше, намереваясь закончить общий осмотр острова. Дойдя до его высшей точки, мы вышли к противоположному берегу и повернули обратно, взяв немного в сторону от предыдущего маршрута. Все это время рамка вела себя спокойно. Никаких новых троп или полян не обнаружилось.
  Гена и Виктор Анатольевич уже завершили обмер впадины и теперь сидели у воды, курили и разговаривали. Завидев нас, Виктор Анатольевич спросил:
  -Ну как, леших не поймали?
  -Нет. Леших тут нет, - ответил я. - Но есть кое-что другое.
  -Что?
  -Об этом чуть позже. Что у вас?
  -У нас впадина. Овальной формы. В той части, что дальше от острова, глубина немного больше. Вполне вероятно, что когда-то там лежал цилиндрический объект длиной порядка одиннадцати метров. О диаметре говорить сложно, но, если учесть, что его боковина находилась близко к поверхности, то метров семь.
  Я посмотрел на Федора Петровича.
  -Как вы думаете, совпадают размеры?
  -Определенно сказать нельзя, - ответил он важно. - Я эту штуковину издалека видал, да, к тому же, не долго. Здоровая она была.
  -Здоровая плюс-минус метр, - саркастически отозвался Виктор Анатольевич. - А у вас что?
  Я рассказал о найденной поляне и тропе. Химик не удержался от иронии в адрес рамки и шаманских танцев, но, в конце концов, признал, что за этим определенно что-то стоит. Близость находки к месту падения объекта может оказаться простым совпадением, или не оказаться. В отчетах предыдущих экспедиций не содержалось упоминаний об острове. Возможно, именно с этим и были связаны их неудачи.
  Мы нанесли на карту поляну и план впадины, собрали вещи и двинулись в обратный путь. На берегу мы простились с Федором Петровичем, а Гена пообещал завтра снова предоставить лодку, чтобы мы могли вплотную заняться изучением острова. Покончив с организационными вопросами, мы вернулись в лагерь.
  В лагере нас ожидала еще одна странность. О ней рассказал Игорь.
  Спустя примерно три часа после нашего ухода, в лагерь прибежала женщина из поселка и спросила, нет ли у нас врача. Она рассказала, что ее муж чинил крышу сарая, упал и повредил ногу. Если Игорь может, она будет очень благодарна - молока там, хлеба свежего (теперь у нас замечательная деревенская снедь, хотя бы пару дней можно прожить без ненавистных консервов!). Игорь пошел к больному.
  К счастью, ничего серьезного он не обнаружил - обычный вывих, который наш медик успешно вправил.
  -Теперь весь поселок в курсе, что у нас есть добрый доктор Айболит, - улыбнулась Лена.
  -Ну так что тут странного? - спросил я Игоря. - Где тут аномалия?
  -А аномалия в том, что этот мужик не чувствует боли!
  -То есть?
  -Вправить вывих - операция болезненная, - пояснил он. - Человек, по крайней мере, вскрикнет, если не заорет. Обычно орут. А этот сидит на скамейке, будто я ему массаж делаю. Только поморщился. Все? - спрашивает. Я ему говорю, ну да, мол - все. А он мне - спасибо. Понимаешь? Не пискнул даже!
  -Интересно, почему?
  -Вот и мне интересно.
  -Он не был пьян?
  -Вроде нет. По крайней мере, не до такой степени.
  -Да. Тайна сия велика есть.
  -Вот-вот.
  Обсудив феномен, мы решили уговорить местных, чем больше - тем лучше, пройти обследование у Игоря. Может быть тогда мы получим объяснение этому странному явлению.
  В свою очередь, я рассказал о том, что обнаружил на острове. Игорь и Лена заметно оживились, они почувствовали горячий след. Теперь у нас есть две реальные зацепки, которые, при некотором везении, могут привести к разгадке тайны.
  На завтрашний день план приняли такой - Игорь и Лена, и Федор Петрович в качестве группы поддержки, пойдут в поселок и попытаются организовать медицинский осмотр населения. Мы с Виктором Анатольевичем отправимся на остров и займемся поляной. На том и разошлись.
  Вечером у нас состоялась любопытная беседа со стариком. Когда мы рассказали ему о наблюдении Игоря, он закивал.
  -Люди в поселке здоровые, это можно сказать определенно. И боли не чувствуем - да, есть такое дело. Не совсем, конечно. Вот был один случай, лет пятнадцать назад: Котов Семен себе палец отрубил. Дрова колол и отхватил. Так ничего - сам фельдшеру его принес. В платок завернул и принес. Но больно, говорит. Сил нет, как больно!
  По словам старика, люди не любили уезжать из поселка. Земля Щукнаволока неохотно отпускала своих детей. Стоило кому-нибудь отправиться в Петрозаводск или даже в Ведлозеро, как неизвестная болезнь валила путешественника с ног. Старики болели меньше, молодые - больше. Через несколько дней хворь отступала.
  Я спросил у Федора Петровича: сохраняется ли нечувствительность к боли у тех, кто уезжает из поселка.
  -Не знаю, - ответил он. - Я отсюда не выезжаю вот уже лет сорок как. А вы у детей моих спросите! Они вам расскажут - факт!
  Я думаю, мы так и поступим, нужно только выбрать день. До Петрозаводска километров сто. Отрядим туда Игоря и Виктора Анатольевича.
  Интересная получается картина: если все так, как я предполагаю, если с отъездом из Щукнаволока у местных ухудшается самочувствие и пропадает стойкость к боли, то, логично предположить, что источник их необычных свойств находится здесь, в поселке или где-то поблизости. Возможно, разгадка на острове. Очень может быть.
  Федор Петрович отнесся к нашим планам по обследованию жителей поселка скептически. Он заявил, что в Щукнаволоке докторов никогда не жаловали, а уж пришлых тем паче. Игорь, конечно, добро сделал, отношение к нему будет другое, но дело, все равно, не ясное. Я пообещал старику, что в подробностях расскажу о результатах исследований острова, и он, наконец, согласился помочь. Итак, завтра у Игоря и Лены будет сопровождение.
  Надо подарить старику рамку. Пусть почувствует себя причастным.
  Установил камеру в режим слежения за движущимися объектами. Нечего ей зря память жрать. Все равно снимать здесь нечего.
  Спать лег с открытым окном. Тут же загудели комары. Впечатление такое, что в комнате летает крошечный бомбардировщик. Как Лена под это спит? Не понимаю.
  Завтра большой день.
  
  13 июня 2005 года
  
  Весь чешусь. Уже не знаю, что лучше - духота или комары? Эти бестии изгадили мне всю ночь. Зато никакого утреннего похмелья. Щукнаволокское похмелье - тоже, своего рода, феномен. Кожа зудит, будто хочет сняться и убежать. Жизнь чертовски некомфортабельна.
  За завтраком старался сдерживаться, но, все равно, чесался, как обезьяна. Старик и Лена сочувственно молчали.
  Утро встретило нас влажным холодком, слабым ветром и оглушительными криками птиц. Видеть их я не мог, но, судя по шуму, который они поднимали - под крышами и в листве скрывалась целая пернатая армия.
  По пути заглянули к Гене и убедились, что лодка готова и ждет. Отчаливать можно в любую минуту. Федор Петрович попросил свояка одолжить нам лопаты и лом для предстоящих раскопок.
  -Это можно, - согласился Гена. - Почему же не одолжить?
  Пока мы с Виктором Анатольевичем готовили аппаратуру, Лена поила старика чаем с шоколадными конфетами, а Игорь пытался выработать план предстоящего медицинского обследования жителей поселка. Федор Петрович бодро поглощал сладости и степенно кивал: 'Да, можно начать с хворых. Так даже лучше. А можно и с молодых. Они сговорчивее. Да, так и сделаем'.
  Взвалив на плечи приборы, мы оставили лагерь и отправились к озеру. Гена сдержал слово - на дне лодки лежали две лопаты и лом. Сверху мы пристроили свое барахлишко и отчалили. Казалось, температура упала - стало заметно прохладнее. Или это ветер? Над озером он значительно окреп. Кутаясь в куртку, я смотрел на остров и гадал, что же ждет нас там - на поляне? И ждет ли что-нибудь?
  Мы причалили и, втащив лодку на берег, направились прямиком на место. По общему молчаливому согласию двигались тихо и старались не разговаривать. Я шел впереди и показывал дорогу.
  Со вчерашнего дня поляна ничуть не изменилась. Подсознательно я ожидал каких-то перемен и почти внушил себе, будто что-то не так. Но все было так. Стараясь прогнать пугающее очарование, мы принялись громко говорить и энергично распаковывать приборы. Гена и Виктор Анатольевич закурили.
  Первым делом я повторил эксперимент с рамкой, на этот раз перед глазами скептически настроенного химика. Реакция рамки оказалась ровно такая же, как и вчера, таким образом, элемент случайности можно исключить. Там - под землей, действительно что-то было, и теперь предстояло выяснить, что же именно. Я отложил рамку и занялся приборами.
  Первый результат дал гравиметр.
  Под нашими ногами находилась пустота - вытянутый ход как раз в том месте, на которое указывала рамка. Она начиналась возле небольшого холмика и тянулась через всю поляну практически до противоположного края.
  Затем в дело пошел радиометр.
  Прибор показал незначительное превышение радиационного фона возле холма, под которым, предположительно, и начиналась пустота. Мы внимательного его осмотрели.
  Холм небольшой - высотой около полуметра. Сторона, обращенная к поляне, пологая, противоположная - обрывается резко, будто срезанная ножом.
  Или лопатой.
  -Здесь может быть лаз, - сказал я.
  -Куда? - спросил Гена.
  Таинственность наших манипуляций, незнакомые приборы и непонятные термины заставляли его чувствовать себя не в своей тарелке.
  -Не знаю. Там внизу пустоты. Возможно, пещера. Или шахта.
  -Откуда здесь шахта? - удивился Гена.- Что еще за шахта?
  Я пожал плечами и принялся копать с обрывистой стороны холма. Почти сразу штык лопаты наткнулся на препятствие. Отбросив ее и разбрасывая землю руками, я постепенно освободил старые, наполовину сгнившие доски маленькой дверцы. Гипотеза подтвердилась - перед нами был вход в таинственную пещеру.
  -А вот и прихожая, - сказал Виктор Анатольевич. - Только коврика перед дверью не хватает. И надписи: 'Добро пожаловать!'.
  -Возьмите дозиметр, - посоветовал я. - На всякий случай.
  Дверца едва держалась на старых ржавых петлях. Едва мы надавили на нее, как гнилое дерево треснуло, открывая темный провал пещеры. Я посветил фонариком.
  Лаз был не велик - около полуметра высотой и чуть меньше метра в ширину. Неровные стены из черного камня уходили вперед и вниз и терялись в темноте. Судя по следам на них, пещера имела искусственное происхождение. Но кому и зачем понадобилось пробивать штольню на маленьком карельском островке?
  -Мне нужен фонарик и веревка.
  Виктор Анатольевич с сомнением покачал головой.
  -Ты, конечно, Андрей как знаешь, но мне это не нравится. Старые шахты, бывает, рушатся. Мне кажется, что эта как раз из таких.
  -Не думаю, что она собирается обвалиться. Штольня пробита в твердом камне и глубина ее, судя по всему, небольшая. Опасности нет.
  -Ну смотри.
  Я пристегнул к ремню карабин с веревкой и, включив фонарик, медленно и осторожно полез в штольню. Виктор Анатольевич остался на поверхности страховать. Гена под землю тоже не рвался, но это даже хорошо. В узком, темном пространстве штольни едва помещался один человек.
  Воздух вокруг оказался спертым и пах чем-то вроде нафталина. Я несколько минут посидел на месте, глубоко вдыхая затхлую атмосферу и ожидая реакции. Реакции не было - воздух как воздух. Застоявшийся, но вполне пригодный для дыхания. Разобравшись с этим, я полез дальше.
  Стены на ощупь твердые, без трещин, на полу россыпь небольших камней. Я подобрал несколько штук и сунул в карман, намереваясь получше рассмотреть их, когда выберусь.
  Постепенно становилось темнее. Стены, казалось, впитывали слабый свет фонаря, почти не отражая его обратно. Довольно скоро мне пришлось передвигаться практически на ощупь. Нужно добыть фонарь помощнее, прежде, чем снова спуститься сюда.
  Потолок сделался ниже, стены постепенно сходились. Отчетливо ощущался спуск. Я преодолел метров десять от входа, когда порода под ногами вдруг подалась, и я почувствовал, что соскальзываю вниз.
  Все произошло так внезапно, что не было времени крикнуть. В полной темноте - фонарик выпал из руки и погас - я пытался уцепиться за стены или пол, но не мог нащупать ничего подходящего. Так, размахивая руками, я доехал до края провала и полетел вниз.
  Пролетев около метра, я повис на веревке и, не успев вовремя поймать ее, сделал сальто в темноте и здорово приложился головой о стену. Было больно, очень страшно, штаны подтянулись почти к самому горлу и сдавили промежность, но я был жив, и падение закончилось.
  Повезло.
  Наверху кричали. Сквозь шум в ушах, слов было не разобрать. Потом веревка дернулась и потащила меня наверх. Немного оглушенный ударом, я пытался вяло помогать, но без особенного успеха. Через несколько минут ужаса (я почему-то решил, что не смогу найти обратной дороги), я коснулся руками пола штрека. Сверху продолжали тянуть, и мне пришлось активно работать руками и ногами, залезая в узкую кишку штольни, чтобы не быть разорванным отчаянными усилиями Виктора Анатольевича.
  Оказавшись на твердом полу, я упал на живот и часто, по-собачьи, задышал. Веревка снова натянулась.
  -Не тяните! Хватит!
  -Ты живой? - закричал Виктор Анатольевич.
  Даже в окружении темноты и боли глупость этого вопроса заставила меня улыбнуться.
  -Нет. Я мертвый. Я ползу сожрать ваш мозг.
  При этом я, действительно, медленно полз вперед. Тело саднило, голова раскалывалась, но зато я ничего сломал. И на том спасибо!
  Мое жалкое появление на свет Божий Виктор Анатольевич прокомментировал кратко.
  -Ешкин кот!
  Щурясь на солнце, я прислонился к холмику и ощупал голову. На ладони осталась кровь.
  -Дай посмотрю.
  Умение Виктора Анатольевича врачевать представлялось сомнительным, но я не стал сопротивляться - его желание помочь сродни стихийному бедствию. Лучше не вмешиваться. Покрутив так и этак мою несчастную башку, он вернул ее в исходное состояние и принялся цокать языком и качать головой.
  -Там глубокая царапина. Я промою и завяжу, но тебя надо срочно Игорю показать. Вдруг сотрясение?
  Я осторожно помотал головой.
  -Нет сотрясения. Я больше струхнул, чем повредился.
  -Это пусть медицина решает! - убежденно заявил Виктор Анатольевич.
  Молчавший до поры Гена не выдержал.
  -Нужно было хотя бы шапку надеть толстую. Голову бы уберегли. А вдруг пробили? У нас тут такое было. Степан дрова колол, а топор с топорища слетел и аккурат по темечку. Так и не понял, что такое, а в голове дырка. Он теперь слабоват стал по части умственной работы. Серьезное это дело!
  -Со мной все в порядке.
  Я пытался улыбаться, но рассказ Гены сразу отбил у меня такое желание. Мне начало казаться, что я действительно чувствую дырку в голове.
  -Не пробил он, - вмешался Виктор Анатольевич. - Все будет нормально. Давайте-ка его поднимем.
  -Я сам... - не успел я закончить, как оказался вздернут к небу и установлен на земле. С одной стороны меня нежно держал Виктор Анатольевич, а с другой вцепился Гена.
  -Все хорошо, - успокоил их я. - Я сам пойду.
  -Уверен?
  -Абсолютно!
  Удостоверившись в моей способности передвигаться самостоятельно, они немного успокоились и обрели способность рассуждать здраво.
  -Что там случилось? - спросил Виктор Анатольевич.
  На этот вопрос ясного ответа не было. Первое, что приходило в голову, это просадка грунта. Объяснение откровенно слабое, потому что не объясняло ничего. Почему просел грунт? Тем более, что пол штольни - твердая каменная порода? Откуда взялась пустота? Что там? Все это я неуверенно промямлил в ответ на заданный вопрос.
  -И фонарик я там уронил. Разбил, наверное.
  Я прислонился к холмику и вздрогнул от боли.
  -Что? - обеспокоено поинтересовался Гена. - Болит?
  Вместо ответа, я извлек из кармана горсть камней, которые подобрал в начале спуска. Камни были черными с белыми прожилками.
  -Вот. Валялись там.
  -Что это? - спросил Виктор Анатольевич.
  -Это аспидный камень, - ответил Гена. - Его тут много.
  -Что за аспидный камень?
  -Лечебный. Им воду чистят. Весь поселок использует. И в Ведлозере тоже.
  -Любопытно, - сказал я. - Никогда о таком не слышал.
  Неудобства, вызванные падением, постепенно проходили. Свежий ветерок вернул мне бодрость и желание действовать.
  -Нужно звонить Саше. Это по ее части.
  Саша - компьютерный гуру, она не выезжает в поле. Она сидит в уютной комнате в окружении компьютеров, справочников и телефонов, утоляя наш информационный голод. Самое время было прибегнуть к ее услугам.
  Я набрал номер.
  -Привет, Андрюш! - защебетал в трубке жизнерадостный голосок. - Как продвигается наше расследование?
  -Привет, Санька. Продвигается семимильными шагами, причем сразу во всех направлениях. Для тебя есть работа.
  -Отлично!
  -Записывай. Аспидный камень. Нужна вся информация по этому минералу. Чем скорее, чем лучше.
  -Искать что-то конкретное?
  -Пока нет. Нужен обзор.
  -Хорошо. Уже работаю над этим. Результаты скину почтой.
  -Спасибо.
  -Всегда пожалуйста.
  Она отключилась.
  -Я на ней женюсь! Честное слово!
  Виктор Анатольевич посмотрел на меня с сомнением.
  -Работа в поле разрушает семьи.
  -Не всегда. Иногда совсем даже наоборот - укрепляет.
  Он пожал плечами.
  -Но вернемся к нашим баранам. Ударившись головой, я со всей очевидностью осознал, что лезть в штольню без подготовки - чистейшая авантюра. Нужно к делу подойти серьезно.
  Я повернулся к Гене.
  -У вас есть строительные каски?
  Он задумчиво покачал головой.
  -А где их можно достать?
  -Думаю, в Ведлозере можно. Поселок большой.
  -Хорошо. Ладно. Здесь пока закончили. Возвращаемся.
  Лена и Федор Петрович расположились в тени возле трейлера. Заметив мои повреждения, Лена всполошилась.
  -Что с тобой? Ты в порядке?
  -В полном.
  -Что случилось?
  Я выразительно посмотрел на Федора Петровича. Дело было не то, чтобы секретное, но разводить слухи не хотелось.
  -Только это не для разглашения.
  Федор Петрович с серьезным видом кивнул. Мы коротко обрисовали ситуацию. До сих пор не ясно, имеет ли отношение штольня к нашим изысканиям, но, пока не доказано обратное, исследования нужно продолжать. После того, как добудем необходимую экипировку, вернемся на остров. А пока - молчок. Нам совершенно не нужны любопытные со сломанными ногами и пробитыми головами. Чем меньше народу знает о штольне - тем лучше. Старик пообещал молчать.
  -Аспидный камень, - сказал он. - Известное дело. Его испокон веков используют для медицины. Воду чистят и болячки лечат.
  -А как чистят?
  -Просто. Кидают в бадью и пусть лежит. Сам свое дело сделает.
  -Кстати, я дал запрос Саше об этом камне. Она уже работает.
  -Вы в провал по веревке полезете? - спросила Лена.
  -По веревке неудобно. Нам бы веревочную лестницу достать.
  -Есть такая, - сказал Федор Петрович. - Хорошая, крепкая. Если надо, я принесу.
  -Это было бы просто здорово!
  Я посмотрел на Лену.
  -Как у вас дела?
  -Есть доброволец, - ответила она. - Им сейчас Игорь занимается.
  -Там? - я указал на трейлер.
  -Там.
  -Ладно, подождем. Как он закончит, поедем в Ведлозеро, закупимся.
  Я просмотрел отснятые за ночь материалы. Снова пустота - ни водяных, ни солнышек - ничего. Может быть, стоит убрать камеры? Толку от них нет, только износ. Хотя, пожалуй, подожду. Мало ли что. Не забыть бы взять в штольню фотоаппарат.
  Бдение у трейлера длилось уже полчаса, когда скрипнула дверь, и появился Игорь в сопровождение подопытного. Подопытный смотрел в бумагу и кивал, слушая тихие пояснения нашего медика.
  -Ну спасибо, доктор. Вот думал-гадал, а оказывается - давление.
  -Здравствуйте, - сказал я.
  -Здравствуйте. Доктор ваш молодец - надоумил. Буду теперь здоровье укреплять.
  -Это правильно.
  -Знаете что, граждане-товарищи - айда к нам обедать! Вы меня без денег лечили, а я вас щами накормлю.
  Контакты с местным населением, определенно, налаживаются.
  -Мы с удовольствием!
  -Ну вот и пошли.
  Нашего благодетеля звали Василием. Он был лет на двадцать моложе Федора Петровича, еще крепкий и общительный мужик. Его дом находился на окраине поселка, возле дороги. Пока мы шли узкими деревенскими дворами, он шумно хвалил современную медицину, азартно шугал собак и повторял, что будь его воля - оставил бы Игоря Константиновича в поселке фельдшером. Игорь краснел и улыбался. У порога жилища нас встретила худая высокая женщина - 'женушка моя, Алина Витальевна!', которая велела нам вытирать ноги и показала, где умывальник.
  Обстановка в доме Василия почти не отличалась от того, что мы видели у старика. Та же старая мебель, некоторые вещи самодельные, те же оштукатуренные стены. На плите булькали щи, распространяя по дому одуряющий густой аромат. Нас усадили за стол и стали кормить.
  Кормили на убой. Огромные, наполненные до краев тарелки, толстые куски черного хлеба, сметана и только что сорванный лук - лишь в такие моменты понимаешь, какая пропасть пролегает между современным понятием обеда и его истинным, исконным значением. Алина Витальевна зорко следила за тем, чтобы все ели с хлебом, а Василий рассказывал о жизни поселка.
  Щукнаволок медленно, но необратимо вымирал. Ситуация типичная для многих современных деревень. Молодые уезжали, большинство населения составляли старики. Поселок жил собой, наш хозяин с трудом мог припомнить, когда в последний раз выбирался за его пределы. Пенсию приносил почтальон, магазин снабжал всем необходимым, а большего и желать не стоило, только Бога гневить. Казалось, что сам поселок разделяет взгляды старожилов и не любит отпускать от себя людей, наказывает непоседливых, лишает своего покровительства. Только здесь, среди старых домов и покосившихся заборов Щукнаволока, можно жить, не боясь и не чувствуя боли. Быть хозяином на своей земле. Но стоит покинуть эту землю, как все навалится сразу - страх, тоска, боль, и единственное, что хочется, единственное, что важно - вернуться. И земля примет. И все пройдет. Молодые не обращают внимания на слова стариков, они уезжают. Но даже их долго еще зовет родная земля. Проходят месяцы и годы, когда зов ее, наконец, смолкает. Человек становится, как отрезанный ломоть. Красоту земли, ее щедрость, ее любовь - ничего он уже не чувствует.
  Василий говорил вдохновенно и долго; профессионально работая голосом, он сыпал многозначительными паузами, жег глаголами и смотрел нам в глаза. Я очень пожалел, что не захватил с собой диктофон. Трудно было ожидать в глубинке такое яркое проявление ораторского искусства. Позже от Федора Петровича я узнал, что Василий в прежние времена работал в областной газете и даже имеет значок 'Лучшему агитатору'. Думаю, вполне заслуженный.
  В его доме повсюду аспидный камень: в кувшине с водой, над столом, на полках. Федор Петрович был прав, этот минерал в поселке широко используют. Заметив мое любопытство, Василий спросил:
  -Что, нравятся камушки?
  -Да, товарищ очень интересуется, - ответил за меня старик. - Ты бы вырезал ему что-нибудь.
  -Это можно.
  -Вы режете по камню? - спросил я.
  -Есть такое дело. Идите за мной, я покажу.
  Мы переместились в другую комнату и оказались в настоящем музее. На полочках вдоль стен стояло множество черных фигурок. Чего тут только не было: на нас смотрели крошечные зайцы, медведи и птицы; там были избы и мельницы, был даже целый остров с деревьями и лодкой. Василий оказался настоящим мастером - все фигурки филигранной работы и, несомненно, представляют художественную ценность. Позабыв про все на свете и раскрыв рты, мы осматривали это сокровище.
  -Вот это я понимаю, искусство! - восхитился Виктор Анатольевич.
  -Стараемся, - ответил наш хозяин, явно польщенный признанием.
  Он снял с полки маленький домик и вручил его Лене.
  -На память. Сейчас и остальным подберем.
  Каждый из нас получил подарок. Я попросил разрешения сфотографировать коллекцию.
  -Да ради бога! - радушно согласился Василий. - Снимайте, сколько хотите. Мне не жалко.
  Мы пробыли в гостях еще около получаса, а затем, довольные друг другом, распрощались. Выйдя из дому, мы направились к трейлеру.
  -Самородок! - восхищался Игорь. - Именно в таких местах они и произрастают. Ближе к земле.
  -Кстати, о земле - что у него по части медицины?
  Игорь покачал головой.
  -Ничего особенного. Болячка там, болячка здесь. Давление низковато. Небольшой артрит. В целом, все типично для такого возраста. Я кое-что написал ему, но здесь привыкли лечиться самостоятельно. Дедовскими способами. Этот Василий не был у врача уже несколько лет.
  -А что там с болью?
  -Реакция понижена. Чувствует, конечно, но слабо. Картина такая же, как и в первом случае. Общий вывод делать еще рано, но, учитывая сказанное Федором Петровичем, общая тенденция очевидна.
  -Понятно.
  Не желая сворачивать лагерь, мы оставили Игоря с Леной в поселке, а сами, погрузившись в трейлер, направились в Ведлозеро за покупками. Несколько километров, отделявших Щукнаволок от нашей цели, мы ехали полчаса - Виктор Анатольевич не торопился. Трейлер медленно плыл по волнам ухабов, поднимая за кормой облачка желтой пыли. После обильного обеда очень хотелось спать.
  Зазвонил телефон.
  -Все готово, начальник, - сообщила Саша. - Проверяй почту.
  -Есть что-нибудь интересное?
  -Может быть. Мне отсюда трудно судить, вам на месте виднее. Вобщем, смотрите. Если что, я наготове.
  -Отлично!
  -Удачи!
  Мы припарковали трейлер возле автобусной станции и дальше пошли пешком. Было жарко. Мы проходили мимо двухэтажных домиков, погруженных в вековечную дремоту; отрывисто, будто нехотя, лаяли из-за заборов собаки. На улицах играли дети, и это были единственные признаки активной жизни. На лавочках в тени сидели старики, неспеша и обстоятельно обсуждая последние новости. Наш городской вид ненадолго привлекал их внимание, лишь несколько минут колыхались спокойные воды Ведлозера, и вот оно опять погружено в себя и занято своими делами.
  В магазине было все: от хомутов до корма для канареек. Нашлись и строительные каски. Мы купили все необходимое, включая два мощных фонаря. На обратном пути заглянули в продуктовый магазин за сигаретами.
  Глядя на нас, продавщица поинтересовалась:
  -Строить будете?
  -Скорее ломать, - ответил я.
  Продавщица посмотрела на нас с подозрением. Я уверен, что она взяла нас на заметку, и к вечеру все село уже будет знать о наших приготовлениях.
  На обратном пути я поделился этими соображениями с Виктором Анатольевичем, но он только покачал головой.
  -Ерунда. Посудачат и забудут. Мы на сенсацию не тянем, даже по здешним меркам.
  Вернувшись в Щукнаволок, я занялся присланными Сашей материалами. Здесь я привожу выдержки из ее отчета.
  
  Запрос об 'аспидном камне'
  
  Аспидный камень - старое русское название минерала шунгит. Шунгит - элементарный углерод со специфической структурой и сложным составом. Адсорбционно активен по отношению к бактерицидным клеткам, фагам, патогенным сапрофитам. Биполярные свойства шунгита позволяют ему смешиваться со всеми без исключения веществами. Обладает электропроводностью, что встречается крайне редко в каменных породах. Известно только одно месторождение шунгита, и оно находится в Карелии.
  
  Происхождение
  Возраст шунгита около 2 миллиардов лет. Порода напоминает каменный уголь, но залегает в очень древних пластах земной коры, сформировавшихся тогда, когда на Земле еще не было ничего живого, то есть не было условий для образования углеродистых соединений. Несмотря на то, что первые признаки жизни появились на планете не ранее 600 миллионов лет назад, шунгит имеет явно биологическое происхождение. Существует гипотеза, что этот минерал - часть громадного метеорита, упавшего на территорию современной Карелии.
  
  Строение
  Шунгит состоит из углерода, большая часть которого напоминает молекулы сферической формы - фуллерены. Фуллерены - особая форма углерода, открытая в лабораторных условиях при моделировании процессов, происходящих в космосе, а позднее обнаруженная на Земле.
  В противоположность алмазу, графиту и карбину, фуллерен представляет собой новую форму углерода. Молекула фуллерена является органической материей, а кристалл, образованный такими молекулами является связующим звеном между органическим и неорганическим веществом. Комбинируя внутри сферических фуллеренов различные атомы и молекулы, можно создать самые фантастические материалы.
  Земные фуллерены также были найдены в Канаде, Австралии и Мексике - и в каждой из этих стран они были обнаружены на местах падения метеоритов. Некоторые из них уже были заполнены: внутри оболочек находились атомы гелия-3, редкого для Земли изотопа этого элемента.
  
  Свойства
  Порода обладает сорбционными, каталитическими, бактерицидными свойствами, биологической активностью, способностью поглощать и нейтрализовать электромагнитные излучения высоких частот. Вода, пропущенная через шунгитовый фильтр, имеет общеоздоравливающее воздействие на организм, удаляет раздражение, зуд, сыпи; эффективна при вегето-сосудистой дистонии, заболеваниях желудочно-кишечного тракта.
  Исследуются возможности применения минерала в технике и производстве нано-материалов.
  История
  Шунгит получил своё название в 1887 году от посёлка Шуньга в Карелии, расположенном на берегу Онежского озера, но целебные свойства этого минерала были известны гораздо раньше. В 1714 году Петр I основал в тех краях курорт, названный 'Марциальные воды', на котором лечились раненые солдаты. Узнав о целебных свойствах камня, царь велел каждому солдату носить шунгит (в те времена его называли 'аспидным камнем') в походном ранце. Опуская в котелки с водой кусочки камня, солдаты получали свежую, обеззараженную воду.
  В середине XVIII века Елизавета Петровна пыталась возродить первый российский курорт. Однако посланный в Олонецкий край лейб-медик Бугаев вернулся к императрице с заключением, что вода из местных источников не обладает никакой целительной силой. Историки утверждают, что это исследование проводилось 'на заказ', и результаты были подтасованы в интересах импортеров, ввозивших в то время дорогую минеральную воду из-за границы. В результате деятельность курорта была приостановлена более чем на полтора века.
  Новую жизнь курорт получил в 30 годы XX века, благодаря деятельности С. А. Вишневского. Он организовал экспедицию по изучению марциальных вод, результаты которой подтвердили их уникальные целебные свойства. Однако в то время восстановлению курорта помешала война, и оно возобновилось лишь в 1960 году.
  
  -Любопытно, - сказал Игорь. - Особенно интересно внеземное происхождение и полуорганическая природа.
  -Да уж, - согласился я. - Загадочная штука.
  -Интересно, что вы там найдете? В пещере, - проговорила Лена, греясь на вечернем солнце. - Может быть, дневник космического корабля? Или скелет астронавта?
  -Скорее уж скелет царского геолога.
  -Никто не слышал погоду на завтра? - спросила Лена. - Искупаться бы. Такое озеро пропадает.
  -Вода холодная, - заметил Виктор Анатольевич.
  -Это ничего.
  Не имея никаких конкретных результатов, убаюканные внешним спокойствием поселка, мы расслабились. Расследование начало казаться обыкновенными каникулами. Мы потеряли бдительность, и это было ошибкой.
Оценка: 5.55*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"