Аннотация: "Больше не будет звёзд", - подумал я. - "Лишь только тьма...".
Я работал с бумагами, когда безошибочной интуицией, выработанной годами, вмиг определил, как кто-то прошмыгнул в дверь и стал подкрадываться к моему столу. Всё утро у меня были скверные предчувствия, и неминуемо, конечно, что оные не замедлили предстать передо мною в образе, не сомневаюсь, чего-то странного и злополучного.
- Что нужно вам? - спросил я, не поднимая головы.
К немалому своему удивлению, я увидел, как задрожал мизинец моей левой руки. Это было так неожиданно, что я, право, обомлел.
- Зовут меня, - меж тем картавил посетитель, - если это вас интересует, Мафусаил Гнук, я принёс вам известья.
- Следует полагать! - воскликнул я, едва не вскочив из-за стола.
Правая же рука, будто жила своей жизнью, так и норовила сунуться в ящик, чтобы стиснуть рукоять револьвера. "Спокойно", - сказал я себе. - "Это можно сделать и тоньше".
Я оторвался, наконец, от своих бумаг и посмотрел на то, что было моим скверным предчувствием. Оно было плюгавым, гнусным, отвращающим взор. Действительно, оно того не стоит...
Я уже был почти спокоен.
- Слушаю, - сказал я, посмотрев в окно, где всё ещё держалась скверная погода: солнце припекало, птички вякали в ветвях. И это при том, что черед два дня - Хэллоуин.
- Вы, конечно же, будете отмечать праздник? - начал вестник злополучный. - Эти дни исполнены знаменьями и волшебством. Не сомневаемся, что вам понравится наше эксклюзивное предложение.
- Хм, - сказал я.
Пришелец оживился.
- Вы позволите присесть?
Я отрицательно помотал головой.
Он, разумеется, присел.
- Наша фирма называется "Бомон Грюдиа", - на редкость неприятным голосом гундел товарищ Гнук. - Не слышали о такой? После того случая в Шибуркане нам пришлось сменить название, но кому какое дело, не так ли? Мы работаем с крайне ограниченной клиентурой, учитывая специфику наших предложений.
- Колдовство, сатанизм, жертвоприношения? - агрессивно поинтересовался я.
Гнук аж затрепетал. Пуля в лоб была бы красивым финалом этой сцены
- Храни меня Зунзурук! - взвизгнул вестник дурных намерений.
Я, наконец, убрал руку из ящика.
Зунзурук? Демон из когорты Асмонака? Только масон 12-го градуса мог знать об этом. Это уже было интересно.
Тем временем Гнук достал замусоленный платок и начал вымазываться им, слезливо лепеча про свою старую маму и шестерых детишек, один из которых, между прочим, работал в конгрессе.
- Все мы ходим по грани, - сказал я. - Просто в кокон врывается смерть и ты погружаешься в чёрное море забвенья.
- Да, да, - поспешно согласился Гнук.- Вы, безусловно, правы, правы безоглядно!
Я пожал плечом.
- Так в чём же дело, с котором вы явились?
Гнук положил на мой стол какие-то бумаги.
- Наша фирма, как я уже сказал, предоставляет возможность посетить остров Кутарх в эти праздничные дни. Прекрасные места, небольшой пансион и исключительная публика - от вас требуется лишь прибытие и участие в инсценированных представлениях. Каждый, согласно регламенту, получит награду и особый знак, а также почётное членство в Ордене Завесы.
- Это всё легально? - поинтересовался я.
- Да, - сказал Гнук. - От вас требуется лишь согласие принять участие и подпись соответствующего контракта.
- Почему я? Что вы знаете обо мне?
Гнук нервически заёрзал.
- Мы тщательно выбираем кандидатов...
"Понятно", - подумал я. - "Значит, они следили за мной".
- Я согласен, - сказал я. - Когда следует прибыть на остров?
- Завтра же, - сказал Гнук.
Я бегло пролистал контракт и подписал.
- И ещё кое-что, - сказал Гнук, забирая документы. - Вы...
- Я не должен никому рассказывать об этом, - перебил я. - Я увидел этот пункт в контракте. Полагаю, в этом и заключается вся суть условия.
- Да, с вашего позволения.
Вот так всё и началось...
* * *
В эту ночь я не смог уснуть, беспокойно шатаясь по комнате и в раздражённой тревоге глядя на блеклый и в то же время назойливый диск полной луны. Казалось, любой мой план, любая попытка обдумать грядущее разбивалась о гигантские скалы чёрного базальта на краю бушующего океана тьмы. Не было страха, только густая пелена неопределённости. Кажется, я весь исполнился ею. Мельком бросив взгляд на зеркало, я увидел совершенно безумный взгляд креатуры, в которой не узнал себя...
В лучах бледного и похабного рассвета я прокрутил барабан револьвера, поднёс ствол к виску и нажал на спусковой крючок, но выстрела не прозвучало. Что ж, мой путь был определён не мною и превышал даже смерть. Подхватив плащ, я вышел на улицу и направился на вокзал, не встретив ни одной живой души. Помню, мне казалось, что где-то гудят гигантские колокола, хотя в этом городишке была лишь небольшая лютеранская церковь...
Через час я сидел у окна в вагоне поезда и смотрел на унылые пейзажи, проплывавшие за окном. К полудню я буду на побережье, где меня должен был ждать катер, чтобы отвести на остров Кутарх, о котором я слышал немало историй.
Мне удалось всё же немного подремать, а по прибытии даже улучшилось настроение.
Без оглядки я шёл к пристани и, как и ожидал, увидел небольшой катер и какого-то человека, который мрачно кивнул, услышав моё имя.
Море было спокойно, катер стремительно летел по воде. Насколько я знал, остров находился в трёх милях от побережья.
Наконец, я увидел его: скалистые очертанья под лучами невесёлого солнца в серых тучах. Катер прибыл к острову как раз к началу проливного дождя.
К своему удивлению, я увидел, что проводник собирается возвращаться. Волны бились о берег, я смотрел, как катер летит прочь...
- О, вы прибыли! - услышал я голос позади себя.
Я обернулся. Это был не Гнук.
- Вы-то как замешаны в это дело? - спросил я, пожимая протянутую руку.
Человек рассмеялся. Что-то в его внешности выдавало военного.
Мы начали взбираться на скалистые кручи по узкой тропинке. Дождь так и лил.
- Здесь, поди, легко сорваться с кручи, - прокричал я.
- Запросто! - ответил майор. - Ищи потом...
Мы рассмеялись.
Взбираться пришлось долго. Пару раз я действительно едва не сорвался, но вот, наконец, мы были на вершине и продолжили путь к пансиону среди вполне живописного пейзажа, говоря о том и о сём.
- Жизнь человека столь эфемерна, - говорил Сикорский. - Когда поднимаешься в атаку и бежишь на огневые позиции, плюющие в тебя свинцом, всё представляется в несколько ином ракурсе, чем когда...
Он замолчал, пытаясь найти что-то особенно гнусное про гражданских.
- Я понимаю вас, - сказал я. - Рождаешься, взрослеешь, проходишь комиссию, сражаешься за грехи отцов, возвращаешься живым, продолжаешь род свой, который так же будет сражаться. Война это большой бизнес.
Сикорский остановился.
- Секундочку, - сказал он. - Вы назвали меня идиотом?
Я пожал плечом. Вообще-то, я назвал его кретином.
Остаток пути прошли молча.
* * *
Пансион был очень мил и производил впечатление умеренной, очень выверенной роскошности. Человек, который заправлял здесь, обладал великолепным чувством вкуса. По ряду признаков я мог даже предположить гениальность. В гармонии этого места было нечто нечеловеческое, что-то от ада...
Прислуга провела меня в мою комнату, сообщив о том, что встреча постояльцев состоится в шесть часов вечера.
- Кто хозяин этого поместья? - поинтересовался я, ничуть не сомневаясь в том, что ничего не узнаю.
- Это собственность Ордена Завесы, - ответили мне, как я и ожидал.
Рухнув на кровать, даже не сняв плаща, я в тот же миг погрузился в круговорот немыслимых бездн, в коих пробыл вечность...
Поскольку сплю я как убитый, прислуге пришлось тормошить меня буквально за руки и за ноги, чтобы я очнулся.
Наконец, кто-то влепил мне оплеуху, я открыл газа и увидел оскаленную пасть Сикорского. Не колеблясь, двинул ему в зубы и спокойно поднялся с кровати.
- Нахал, щенок! - верещал офицер, посрамлённый в глазах гражданских.
Я снял свой плащ, отдал его прислуге и, не обращая ни малейшего внимания на Сикорского, принялся приводить себя в порядок перед зеркалом. Вид у меня был, конечно, весьма мрачный.
Ровно в шесть часов я спустился в общий зал и в очередной раз пережил потрясение от изумительных вещей, созданных неизвестным гением. Я мог бы ручаться, что вся мебель была ручной работы и стоила баснословные деньги. Вот только многие ли могли оценить это? Явно не Сикорский.
Бегло взглянув на присутствующих, я просто кивнул и прошёл к своему месту за столом. Все выстроились, будто на параде в ожидании кого-то ещё.
Я посмотрел вправо и тотчас соединился с прекрасными романтичными глазами. Я даже не особенно подумал о том, мужчина это или женщина. От нахлынувших чувств всё поплыло перед моими глазами. "Я люблю тебя", - мысленно сказал я, как всегда говорил таким глазам. - "И буду любить вечно".
Здесь всё было прекрасно, нечеловечески прекрасно...
Через какое-то время я обнаружил, что все уже сидят и лишь я один, как обычно, шёл не в ногу.
Я уселся и тогда уж перевёл взгляд влево и увидел во главе стола совершено непримечательного старика, который, вероятно, даже ничего не сказал, когда вошёл в зал.
Прислуга разлила кроваво-красное вино в бокалы, я тотчас взял свой и выплеснул через плечо.
- Белое, пожалуйста, - сказал я.
Я снова не в ногу? Ну что же, это скорее уж все остальные не в ногу...
- Вы из Скольд-Руа, вашу мать звали Изольда, - пронзил мой слух резкий старческий голос. Или это прозвучало прямо в моей голове?
Я посмотрел на старика. Он смотрел на меня. Я промолчал.
- Господа, пришла пора внести ясность, - заявил один из присутствующих. - Все мы получили персональное приглашение в этот пансион от лица за подписью Раккабао. Позвольте поинтересоваться, кто же это?
Все посмотрели на старика.
- Меня зовут Ирингар Фригур, - представился старик. - На этом месте я по праву возраста и только. Как и вы, я был приглашён неким Раккабао.
Все посмотрели на меня.
Я отрицательно помотал головой.
Стали смотреть друг на друга.
- Господа, я хотел бы внести ясность, - объявил некто с внешностью интеллигентного доктора. - Меня зовут Зорикон Вильдар. Как и все присутствующие, я получил приглашение от Ордена, но о личности уважаемого Раккабао мне неизвестно ровным счётом ничего. Полагаю, мы все достаточно благоразумны, чтобы внести ясность в это.
- Я всегда открыт к диалогу, - согласился другой гость. - Тем более в ночь Хэллоуина, когда откроются Врата. Позвольте представиться: меня зовут Игнатий Фарр.
Остальные также представились. Девушка с романтичными глазами назвалась Анжеликой Маркони.
- Так кто же всё-таки пригласил нас? - спросил доктор Вильдар. - Кому доверили мы свои судьбы?..
Вопрос повис в воздухе. За окном бушевала буря.
* * *
- Как ответственный за охрану пансиона, - объявил майор Сикорский, - я уполномочен передать каждому из вас пакет с дальнейшими инструкциями. Близится время Хэллоуина, мы все подписали контракт и выполним его, ибо никто не сможет покинуть остров, даже если возымеет подобное желанье.
Все встали из-за стола. Сикорский раздал пакеты с нашими именами.
- Ровно в полночь, - сказал он, - все мы направимся в храм, расположенный прямо под пансионом. Уверяю, вы не будете разочарованы...
Я направился в свою комнату.
Вскрыв пакет, обнаружил в нём вежливую просьбу пройти к шкафу и надеть приготовленную для меня одежду. На этом инструкции заканчивались. Отмечалось лишь, что церемонию будет проводить некто Ринкраус, но человека с таким именем не было среди нас. По крайней мере, так никто не назвался.
В шкафу я обнаружил роскошную мантию и жезл для призыва элементалей воздуха. Не откладывая, я надел мантию и подошёл к зеркалу, чтобы удостовериться в эффектности результата.
Кто-то постучал в мою дверь. Затем в комнату вошла Анжелика.
- Мне страшно, - сказала она и приблизилась.
Мы обнялись, как будто знали друг друга всю свою жизнь.
- Мы никогда не покинем этот остров, - сказала она. - Ну и пусть. Зато отныне мы будем вместе, а что может быть важнее?..
- Мне кажется, - сказал я, - что я никогда и не жил. Что не было меня или был сон. И вот я проснулся в неведомом месте на один короткий и беспросветный миг...
- Ты действительно не понимаешь, где мы? - спросила Анжелика.
Я всмотрелся в её глаза. В них было такое отчаянье, что сердце моё замерло и, казалось, перестало биться.
- Врата откроются уж скоро, - сказал я. - Прямо здесь, на этом острове, откроется бездна, в которую войдёт планета. Мы не увидим больше звёзд и солнечного света и луны. Только мрак без единой звезды...
Мы вышли в коридор и спустились в общий зал. Там нас уже ждали.
- Ринкраус, - представился некто, облачённый в тогу монаха. Лицо его было скрыто капюшоном. - Проследуйте за мной.
Мы направились за ним. Анжелика прижалась ко мне всем телом.
- Что за одежда на тебе? - тихо спросил я.
- Я ведь саламандра, - сказала она. - Ты поймёшь всё позже.
Мы спускались по лестнице всё ниже и ниже. Затем долго блуждали в каком-то туннеле, пока, наконец, не оказались в гроте, освещаемом факелами и фосфоресцирующей плесенью на стенах.
- Пусть дитя возляжет на алтарь, - торжественно произнёс Ринкраус.
Анжелика отпрянула от меня и смелой походкой направилась к алтарю. Сердце моё замерло.
Кто-то ударил в гонг. Глубокий гулкий звук поплыл по всей вселенной.
- Я никогда не понимал величия знамений, - произнёс кто-то возле меня. - Если б знал я, что каждый - звезда, я бы пел от зари до зари. А теперь - что теперь? Больше не будет звёзд...
- Врата открываются, - прошептал кто-то ещё.
Все воздели руки к своду грота, символизирующего купол вселенной.
"Больше не будет звёзд", - подумал я. - "Лишь только тьма...".