Наследники суровых будней
Станислав цветисто выругался, удивившись глубине своего словарного запаса. Не вслух, конечно же, выругался - в рубке повсюду устройства наблюдения, а капитану не пристало так проявлять свою слабость. Закрыл аналитическую программу, шумно выдохнул. Пытаясь успокоиться, потер гладкий подбородок, провел рукой по редкому пуху волос на затылке. Медленно кипела внутри злость на себя, на экипаж, на дурацкие зонды и на всю программу исследований.
Приближается срок сдачи отчета, с приложенными файлами, расчетами и прогнозами. Очень, между прочим, дорогими эти отчеты выходят - полетит к центральной базе капсула, разгоняясь до субсветовых скоростей... И что же он туда отправит? Чего сообщит? Мы, понимаете ли, вообще не смогли подтвердить потенциальную пригодность планеты, потому что столкнулись с новым непонятным фактором! Ах, господин Игоревич-Донщенко, не смогли? В таком случае, зачем же нам ваше высшее образование, из-за которого вас и назначили капитаном исследовательского корабля? Идите работать на каботажник, шахтеров возить до Ганимеда! Уж с этим-то вы должны справиться!
Еще и оборудования катастрофически не хватает. Как и персонала! А ведь как прекрасно все звучало в этих агитках! "Впервые после великой разрушительной войны человечество, объединенное под властью единого правительства, наконец смогло вернуть себе былое величие. Людям снова стало тесно на родной маленькой Земле и даже на соседе-Марсе, и настало время повторного освоения необъятных комических глубин... И вы - флагман наших исследований, нашего нового движения к звездам..."
Игоревич-Донщенко не выдержал, гневно сплюнул в бытовой утилизатор. Тот обиженно зажужжал, обрабатывая неподходящие отходы. Флагман, чтоб его! Откуда на флагмане такое дрянное оснащение взялось? Треть зондов уже вышла из строя, часть разбилась, несколько - вообще где-то потерялись! Еще треть неотлаженных, каждый раз настройки сбиваются. Спутники не могут выйти на расчетную орбиту, валятся обратно! Где это видано? Если бы в старину у исследователей такие флагманы были - черта с два бы они в такую даль добрались. Так и осваивали бы облако Оорта.
Мягко пиликнул терминал внутренней связи. Капитан вздохнул, тронул сенсор ответа:
- Слушаю.
На экране возникло очаровательное личико Вероники, технического координатора проекта. Ослепительно улыбнувшись во все двадцать четыре зуба, она игриво прощебетала:
- Станислав Павлович, научный совет уже собрался. Вас ждут.
- Иду, Верочка, - буркнул капитан, с сожалением отключая терминал. Миловидные черты Вероники пропали с монитора, и терминал погас, мигнув курсором.
До чего же все-таки симпатичная эта девчонка, некстати подумал капитан. Есть в ней что-то такое... Какая-то дикая красота. Чего стоят только ее шелковистые темные волосы - очень длинные, почти до плеч! Он такого до нынешней экспедиции и не видел никогда. И укладывает их Вероника тоже необычно - в старинном стиле. Как она там говорила - конца двадцать шестого века, что ли.
Станислав пробежался тремя длинными пальцами по сенсорной панели, задавая новую программу, коротким мизинцем ткнул клавишу выполнения. Поднялся с ложемента - плечи аж хрустнули, до того он засиделся за этим распроклятым анализатором. Затем капитан гордо распрямился во весь почти трехметровый рост и направился в кают-компанию, напевая по пути веселую песенку. Пусть думают, что решение уже почти у него в кармане.
Войдя в кают-компанию, Игоревич-Донщенко весело поздоровался с собравшимися там специалистами. Показал на главном экране несколько презентаций и видеофайлов, хоть каждый из присутствующих их смотрел уже по нескольку раз. Под конец запустил на проекторе свежую голографическую запись с зонда - вот ее никто пока не видел, даже сам капитан. Голограмма, на которой лохматая длиннорукая зверюга, густо подернутая налетом водорослей, с упоением колотила камнем по какому-то пупырчатому панцирю, всех весьма вдохновила, но, к сожалению, новых идей не добавила.
- Итак, коллеги, кто поделится своими мыслями? Что нам дают последние сведения? - спросил капитан.
- Ну, давайте тогда, я возьму слово, а потом уже пусть биологи выступят. Раз и мне среди них работа нашлась, - усмехнулся Эрнесто Алексеевич Шпильман, уже пожилой этнограф-археолог. Он, в общем-то, должен был раскапывать следы первых колоний, погибших без связи с Землей, а не изучать неизвестно откуда взявшихся животных. Впрочем, Шпильман теперь сам был доволен, что так вышло.
- Мы вас внимательно слушаем, - сдвинул брови капитан. Этнограф демонстративно откашлялся и приступил к рассказу:
- Собственно, начну с того, о чем уже говорил в прошлый раз. Новые исследования лишний раз подтверждают мою точку зрения: вислогубы находятся на очень высокой ступени развития и даже обладают, не побоюсь этого слова, зачатками разума! Как бы громко ни звучало. Однако факты говорят сами за себя...
- Вы действительно об этом уже рассказывали, - раздраженно перебил археолога Станислав. Не сдержался все-таки. Этнографа он терпеть не мог почти с самого начала полета, когда тот неожиданно закрутил роман с красавицей Верочкой. Вот ведь старый бес! Чем только взять умудрился. А ведь с капитаном у нее дальше невинного флирта не заходит.
- Да, но позвольте, я продолжу! - повысил голос Эрнесто Алексеевич, неприязненно косясь на командира. - Ведь я только что упомянул, что открылись новые, весьма любопытные обстоятельства! В прошлый раз я упоминал, что, по всей видимости, система общения вислогубов сложна чрезвычайно. Так вот, представьте, она включает в себя более тридцати особых звуковых сигналов, каждый из которых выражает разные значения! Тут уже можно говорить о речевых навыках!
- Потрясающе, - без особенного энтузиазма заметил Рихард Хайдель. Он в экипаже был вторым пилотом, а по совместительству - начальником службы безопасности корабля. Охранником, выражаясь проще.
- Вот именно, потрясающе! - Археолог значительно воздел палец к потолку. - Удивительные животные. А вот теперь самое интересное. Не так давно у ближайшей стаи начался брачный период, и мне посчастливилось запечатлеть их ритуал ухаживания. Начинается он с того, что все повзрослевшие самцы бродят по берегу и выбирают себе окатанный волнами камень. Только один, но его они выбирают очень долго! А затем каждый из них пытается отобрать чужой окатыш - непременно, разумеется, в присутствии самок. Но самка выбирает не того, кто собрал больше всего гальки, а того, чьи камни ей особенно понравятся. Причем предпочтение отдается тонким окатышам правильной формы, со сложным рисунком разводов и пятен, необычного цвета. Вопрос уже стоит об эстетических критериях, так-то, коллеги! Задумайтесь, какие перед нами открываются перспективы! Мы присутствуем при переходе от животного состояния к разумному, при зарождении протокультуры!
- Это все, конечно, замечательно, но никаких ответов не дает! Одни только загадки! - капитан резко встал, нервно прошелся по кают-компании, зачем-то погладил пальцем обзорный монитор. - Откуда они вообще тут взялись! Высокоразвитый вид, как вы говорите - почти разумный! Здесь, на Новой Сиберии! Почему ж растения какими были, такими и остались? Описывались одни красные и бурые водоросли - так вот они! - Игоревич-Донщенко мотнул головой в сторону обзорного экрана, на котором расстилалась багровая полоса берега и свинцовое зеркало океана с темными пятнами, которые лениво колыхались на волнах.
- И еще аналог цианобактерий, сине-зеленых водорослей! - вставила Алина - штатный медик и микробиолог.
- Да, и они тоже, - досадливо поморщился Станислав. - Они, опять-таки, по-прежнему в воде болтаются. Ну, а кто тогда был вершиной местной фауны? Зверушки, похожие на помесь низших хордовых с морской звездой! Я, конечно, понимаю, что здешнее светило совсем не ласковое, дает временами всплески жесткого излучения... Потому, конечно, могло ускорить эволюцию и даже заставить ее куда-нибудь свернуть, но не настолько же!
- Конечно, не настолько, - подхватил Кирам, молодой ксенозоолог, попавший в экспедицию по распределению сразу после окончания колледжа, чем невероятно гордился. - Буквально пять минут назад я закончил секвенирование генома нашего образца. И результаты однозначно говорят о земном происхождении этого животного. Что, конечно, было немного предсказуемо.
- Предсказуемо! Голые теории у тебя были! Осталось, значит, понять, кто их тут разводил. И зачем. И какие заложил инстинкты и функции...
- А также - насколько они опасны, - добавил Рихард.
- Да ну, ерунда... Кирам вот подтвердит, - подал голос Шпильман. - Какой тут интерес. Эндемичные организмы хорошо изучены, образцы были доставлены на Землю...
- И до сих пор там, кстати, плодятся в лабораториях, - вставил слово ксенозоолог.
- Вот видите. А эта планета заселялась, по большей части, принудительно, силами спецконтингента... Рецидивисты, мелкие уголовники, уличные проститутки, прочие маргиналы... Откуда ж тут научные комплексы, да еще и с такими мощностями.
- Тогда что же? Эрнесто Алексеевич, догадки у вас есть? - поинтересовался капитан, стараясь не допустить язвительности в тон.
- Увы, - развел руками археолог. - Я всего лишь говорю о том, что знаю. О чем не знаю - не говорю. Не имею, знаете, такой привычки.
Станислав сжал кулаки. От нарушения субординации его спас еще один вызов, на этот раз - по личному коммуникатору.
- Да, Вероника? Что там у вас опять? - достаточно грубо ответил Игоревич-Донщенко, нажав клавишу за ухом. - Причем так срочно?
- Простите, но да, срочно, - с легкой обидой откликнулась девушка. - Станислав Павлович, у нас еще один зонд до корабля не добрался. Упал рядом, но почти не поврежден. Диагностика показывает, что собранные сведения в полном порядке...
- Ну так отправь туда О'Райли, пусть заберет! Бортмеханик он, или кто, в конце концов? Мне-то сейчас зачем это знать, во время научного совета?
- Станислав Павлович, О'Райли улетел на полюс, налаживать аппаратуру. Будет только к вечеру. А зонд упал всего за триста метров от шлюза. На нем данные, без которых мы не можем продолжить анализ. Заберите, пожалуйста, у нас же все планы горят. Рихард по протоколу не имеет права...
- Ну здравствуйте! Все самому делать приходится. Отлично, - проворчал капитан. - Я и лошадь, я и бык. Ладно, сейчас схожу. Активируй пока экзоскелет.
- Спасибо вам большое, Станислав Павлович! Что бы я без вас делала! - радостно выпалила Верочка и отключила связь.
Игоревич-Донщенко вздохнул и обратился к остальным:
- Я вынужден отлучиться. Сделаем перерыв, продолжим, когда вернусь.
Уже спускаясь к техническому отсеку, где стояли экзоскелеты для работ на планетах земного типа, подумал, что надо было припомнить Шпильману его неудачу с раскопками местного города, который назывался Новый Алькатрас. Раскапывал-раскапывал, четыре зонда убил, а оказалось, что участок определил неправильно, вместо руин города ковырялся в вековых отложениях, нагаженных здешними моллюсками. Вот смеху-то было.
Ничего, решил капитан, вернется - уж тогда-то выберет хороший момент, чтобы про этот криптоанализ напомнить.
Экзоскелет Станислава был уже подготовлен, аккумуляторы заряжены, гидравлика проверена. Капитан влез в буровато-черный корпус, специально окрашенный под почвы Новой Сиберии, зафиксировал тонкие руки в усилителях, пошевелил манипуляторами - все в норме. Датчики, конечно, показывали ровно то же самое. Однако в древности недаром говорили, мол, доверяй, но проверяй. Триста метров - короткая прогулка, да и планета не из самых опасных, но бывает всякое.
И боевой излучатель Станислав захватил по этим же соображениям. Мало ли.
Створки внешнего шлюза, опознав личный код капитана, разошлись изящным кольцом. Игоревич-Донщенко подумал, что двигаются они чересчур равномерно - значит, износились направляющие, надо бы озадачить О'Райли, когда вернется. И ступил на осклизлую, вязкую почву. Под механическими ступнями тут же противно захлюпало.
В экзоскелете шагалось очень бодро, сотню метров Станислав отмахал где-то за полминуты. Стальные шасси проваливались в податливый грунт, влажно хрустели сочные круглые водоросли, которые подворачивались под ноги, чавкала водянистая поросль то ли мхов, то ли тех же водорослей. Это уж пусть Кирам разбирается.
Кое-как продравшись через сплетенные красно-сизые листья очередного ботанического чуда, Игоревич-Донщенко вышел к тому месту, куда, судя по навигатору, и плюхнулся недолетевший зонд. А потом встал, как вкопанный, застыл в покалеченных стеблях. Тонко скрипнул сервопривод в левом колене механизма.
Зонд пропахал короткую, но глубокую борозду в болотистой земле. И зарылся в нее почти наполовину. Рядом же с ним теперь на корточках сидел матерый вислогуб-самец, в плечах - шире экзоскелета. И задумчиво тыкал в устройство какой-то засохшей палкой. Странно, что зверь раньше не обратил внимания на треск и чавканье шагов...
Впервые кто-то из людей столкнулся с вислогубом вплотную - до этого их изучали только на безопасном расстоянии, в информ-центрах корабля. И мало кто представлял, на что эти звери способны. Кто знает, поможет ли экзоскелет.
Явственно ощущая, как между лопатками льется холодная струйка, Станислав осторожно потянулся к излучателю, который висел на поясе. Но вислогуб все-таки неведомым образом заметил движение, вскочил и одним прыжком оказался прямо перед человеком. Ростом он оказался в полтора раза ниже экзоскелета, но, тем не менее, выглядел очень внушительно. Уставился в прозрачное забрало шлема, выставил перед собой руки с крючковатыми пальцами, тряхнул бурой шерстью, поросшей пресловутыми водорослями. И вдруг, совсем неожиданно, распахнул широкий рот и принялся издавать странные звуки.
- Э'посан, соуыш'посан, - тягуче протрубило существо, забавно шевеля мясистыми мокрыми губами, отвисшими почти до шеи. А обращалось оно, несомненно, к Станиславу! - Соуыш'посан, ти-ы па'феньи-ы бо'таш?
Игоревич-Донщенко совершенно растерялся, позабыв даже про излучатель. Он понятия не имел, как реагировать на такое поведение вислогуба, и попытался просто чуть отступить назад. Чтобы, по крайней мере, следить за лапами животного.
- Бьять'посан! - сразу рассердился вислогуб. - Луох! Ти-ы луох!
Капитан потряс головой, силясь понять, показалось ему или нет. Ведь только что он отчетливо услышал короткое матерное русское слово - хоть и искаженное, но произнесенное вполне членораздельно. Потом Станислав подумал, что ничего не теряет, и ответил животному тем же.
Полчаса спустя, скормив вислогубу весь резервный паек, хранившийся в экзоскелете на случай чего-нибудь непредвиденного, и захватив злополучный зонд, Игоревич-Донщенко уже шел обратно к шлюзу. А за ним плелся, довольно раздувая ноздри, длиннорукий бурый зверь.
Опять звякнул коммуникатор. Из динамиков механического костюма послышался встревоженный голос Вероники:
- Станислав Павлович! Что случилось? Почему не выходите на связь, если задержались?
- Все замечательно, Верочка, - расплылся в улыбке капитан, хоть сейчас девушка и не могла его видеть. - Я уже возвращаюсь. И, да, я не один иду. Со мной... гость.
- Что еще за гость?! - ахнула Вероника. - Какой?
- Ну, какой тут может быть гость. Вислогуб, разумеется!
В динамиках раздался невразумительный шум, и связь оборвалась. Станислав еще раз улыбнулся.
Аудиофайлы с сигналами вислогубов пристально изучал только Шпильман. Капитан лишь удосужился пару раз прослушать одну запись... Иначе, наверное, давно бы догадался. Ведь разгадка на самой поверхности лежала. Да уж, глупая, непростительная оплошность для командира исследовательского судна.
Встречали их со всей возможной торжественностью - у шлюза стояли аж четверо. Все в экзоскелетах, сжимают в манипуляторах излучатели. Станислав разглядел Алину (ну да, медпомощь), Хайделя (ему, конечно, по чину положено) и Кирама. А еще почему-то Шпильмана - этому-то здесь что понадобилось? Не иначе, глянуть на свихнувшегося командира пришел.
- Не стрелять! Не стрелять! - замахал манипулятором Игоревич-Донщенко, задержавшись поодаль. - Коллеги, не смейте стрелять!
Вислогуб спрятался за экзоскелет. Подойдя немного ближе к кораблю, Станислав чинно заговорил:
- Коллеги, позвольте представить вам живого наследника ушедшей культуры! Культуры первых поселенцев Новой Сиберии! Вот он - это вислогуб.
И капитан со злорадным удовлетворением заметил, как вытянулось лицо Шпильмана.
- Э'посаны, - сказал вислогуб, выбираясь из-за спины Станислава. - Есть'чо?
|