Царство Селевкидов [ВИ.2]
Самым большим из эллинистических государств было царство Селевкидов. Первоначальным ядром его была Вавилония, доставшаяся Селевку при распределении между диадохами наследства Александра Македонского. В последующие годы Селевк, принимавший самое активное участие в бурных событиях конца IV - начала III в. до н.э., значительно расширил размеры своего царства.
В состав царства Селевкидов уже до 303 г. вошли все верхние сатрапии, т.е. Мидия, Персида, Сузиана (Элам), Бактрия и Парфия, а после битвы при Ипсе - Северная Месопотамия, Северная Сирия и значительная часть Малой Азии. Для Селевка было важно урегулировать отношения со своим восточным соседом - Чандрагуптой, правителем обширного царства Магадхи в Индии. Селевк уступил Чандрагупте территории в Пенджабе, завоёванные Александром, а также Гедросию, Арахосию и Парапамисады, получив от него несколько сот боевых слонов. Заключение мира с Чандрагуптой позволило Селевку сосредоточить все силы для борьбы за расширение своих владений на западе; оно имело также и большое экономическое значение - пути, связывавшие западные области с Индией, в течение полувека ещё оставались в руках Селевкидов.
В столицу царства Магадхи - город Паталипутру был отправлен послом грек Мегасфон, составивший потом подробное описание Индии, её природы, хозяйства, своеобразных социальных отношений, политического строя, обычаев и нравов.
Распад царства Антигона Одноглазого (301г. до н.э.) ещё больше увеличил могущество Селевка, а после победы над Лисимахом при Курупедии (281 г. до н.э.) казалось, что Селевк сможет объединить почти все территории, входившие в империю Александра, за исключением Египта. Однако последовавшие после смерти Селевка события - утверждение на македонском престоле Антигона Гоната и вторжение в Малую Азию кельтов (галатов) - заставили его наследника Антиоха I отказаться от притязаний на гегемонию в эллинистическом мире.
С 162 до 125 г. до н.э. сирийский престол непрерывно переходил из рук в руки, пока Сирия не была разделена на две части, управлявшиеся особыми царями: северную Сирию с Киликией и Финикию с Келесирией. По смерти Антиоха XIII, убитого эмесским князем, Гней Помпей Великий осенью 64 года до н.э. вступил в Сирию и завоевал её, обратив в римскую провинцию.
АРМИЯ поздних Селевкидов [АПС]
Сведения по истории военного дела в армиях последних селевкидов можно узнать у Тита Ливия в описании войска Антиоха Великого в битве при Магнесии в 190 г. до н.э. и у Полибия, описывающего армию Антиоха против Птолемея в битве при Рафии, а так же против восставшего сатрапа Молона, при походе в Гирканию и парад в Дафне в 165 г. до н.э. При всем многообразии родов войск селевкиды не смогли дать отпор Риму.
Тит Ливий "История Рима от основания города" 37, 40
"Царский строй был гораздо пестрее из-за множества племен и различий в вооружении и видах вспомогательных частей. Шестнадцать тысяч были вооружены по македонскому образцу, такие воины называются фалангиты. Это была середина строя.
Царь разбил их по переднему краю на десять частей, расположив таким образом, что в каждом промежутке стояло по два слона. В глубину это построение достигало тридцати двух рядов. Это был цвет царского войска. Вид его и вообще-то внушал трепет, но особенный ужас наводили слоны, громадами возвышавшиеся среди воинов. Они и сами были чудовищны, но впечатление еще усиливалось от налобной брони с султанами и расположенных на спинах башен, в каждой из которых, помимо вожатого, стояло по четыре воина.
Справа от фаланги царь расположил тысячу пятьсот галлогреческих пехотинцев, а к ним присоединил три тысячи закованных в броню всадников, называемых катафрактами. К этим была добавлена ала из примерно тысячи всадников, которая зовется агема. То были отборные мужи из мидийцев и смешанная конница от разных племен этой же области. К ним примыкал отряд слонов, стоявший в запасе. На этой же стороне, образуя несколько вытянутый фланг, стояла царская когорта, ее воины звались среброщитными - по вооружению. Далее стояли дахи, тысяча двести конных лучников, затем три тысячи легковооруженных, пополам критяне и траллы, к ним примыкали две с половиной тысячи мисийских лучников. Край этого фланга замыкали вперемешку четыре тысячи киртийских пращников и элимейских лучников. С левого края к фаланге примыкали полторы тысячи галлогреческих пехотинцев и две тысячи каппадокийцев одинакового с ними вооружения, присланные царем Ариаратом.
Дальше стояли две тысячи семьсот человек из вспомогательных войск всех видов, три тысячи конников - катафрактов и тысяча других конников; затем царская ала, где броня на людях и лошадях легче обычной, но все прочее, как у остальной конницы; это были по преимуществу сирийцы, смешанные с фригийцами и лидийцами.
Перед этой конницей располагались серпоносные колесницы и верблюды, называемые дромадерами. На них восседали арабские лучники с узкими и длинными, в четыре локтя, мечами, чтобы поражать противника с лошади. Дальше стояло еще множество воинов - столько же, сколько и на правом фланге: сперва тарентинцы, затем две с половиной тысячи галлогреческих всадников, потом тысяча неокритян, полторы тысячи карийцев и киликийцев в таком же вооружении, столько же траллов и четыре тысячи легковооруженных из числа писидийцев, памфилийцев и ликийцев. Наконец, вспомогательные части киртийцев и элимеев, такие же как те, что расположились на правом фланге. В отдалении стояли шестнадцать слонов."
Добавим к Ливию замечания Аппиана, в Римской Истории, 11.32: "...самая сильная часть была македонская фаланга - 16.000 человек, выстроенная так, как ее организовали Александр и Филипп. Он поставил ее в центре, разделив на 10 частей, по 1600 человек в каждой, и в каждой этой части по фронту было 50 человек, а в глубину - 32; на флангах каждой части стояли слоны, всего 22. Вид этой фаланги представлял подобие стены, а слоны - башен... Так Антиох построил свое войско. Кажется, что все свои надежды он возлагал на конницу, которую густыми рядами он поставил по фронту, фалангу же, вопреки всем правилам войны, он поставил скученно, на небольшом пространстве, ту фалангу, на которую он должен был бы особенно надеяться, как на очень обученную военным приемам."
Полибий "Всеобщая история" 5.53
"Между тем царь, готовый к битве, на рассвете двинулся из стоянки со всем войском. На правом крыле первыми поставил он конных копьеносцев под начальством Ардиса, человека испытанного в военных делах. Подле них поставил союзных критян, к коим примыкали галаты ригосаги ; рядом с ними стали иноземцы и наемники из Эллады, вслед за которыми поставлена фаланга. Левое крыло он отвел конным воинам, именуемым гетайрами ; слонов числом десять он поставил в некотором расстоянии один от другого впереди войска. Вспомогательные отряды пешие и конные царь разделил между флангами и приказал им окружать неприятеля кольцом, как только начнется битва. После этого он обходил войска и в немногих отвечающих положению словах ободрял их. Левое крыло он доверил Гермию и Зевксиду, а правым командовал сам. С другой стороны, Молон с трудом вывел войско из лагеря, встревоженное, расстроенное после того смятения, какое было в предшествующую ночь. Тем не менее конницу он разделил между обоими флангами сообразно с построением неприятельской линии; щитоносцев, галатов и вообще тяжеловооруженных поместил в середину между конными воинами; далее, стрелков из лука, пращников и все подобные войска разместил на обоих флангах впереди конницы; снабженные косами колесницы поставлены были впереди войска в некотором отдалении. Левое крыло он предоставил брату Неолаю, а правым командовал сам.
10.29: Антиох поручил первый отряд Диогену, под начальство коего отдал также стрелков из лука, пращников и умеющих метать дротики и камни горцев. Эти последние не были выстроены в боевом порядке, но каждый раз, когда того требовало время и место, действовали врассыпную и тем оказывали в теснинах весьма важные услуги. Вслед за ними Антиох выстроил вооруженных щитами критян в числе тысяч двух человек под начальством родосца Поликсенида; позади всех находились воины в панцирях и с большими щитами, которыми командовали косец Никомед и этолиец Николай.
31,3: Началом празднества служило торжественное шествие, совершавшееся в следующем порядке: впереди шли пять тысяч мужчин цветущего возраста, вооруженных по-римски, в панцирях; за ними следовали мисы тоже в числе пяти тысяч; к ним примыкали три тысячи киликийцев в легком вооружении, с золотыми венками на головах, а за ними три тысячи фракийцев и пять тысяч галатов. Дальше шли двадцать тысяч македонян, из коих пять тысяч вооружены были медными щитами, а все прочие серебряными, за ними следовали двести сорок пар единоборцев. Дальше помещалась тысяча нисейских всадников и три тысячи из граждан; большею частью лошади имели золотые уздечки, а всадники - золотые венки; у прочих лошади были в серебряных уздечках. Дальше шли всадники, именуемые сподвижниками, в числе тысячи человек; все лошади их носили золотые украшения; в том же числе и в таком же вооружении примыкал к ним отряд друзей, в сопровождении тысячи отборных воинов, за которыми следовал почти тысячный отряд всадников, именуемый агематом, который считается цветом конницы. Шествие замыкалось полуторатысячной панцирной конницей, в которой, как показывает самое название, лошади и люди были в панцирях. Все перечисленные здесь участники шествия одеты были в багряные плащи, у многих воинов расшитые золотом или украшенные изображениями.
Кроме поименованных отрядов было сто колесниц, запряженных шестериками, и сорок - четвериками, а за ними шла колесница в четыре слона и другая, запряженная парою слонов; в одиночку следовало еще тридцать шесть слонов в полном вооружении."
Селевкидские серпоносные квадриги [Неф-2]
Период эллинизма характеризуется слиянием греческих и восточных элементов не только в области культуры и политики, но и в военном деле. Так, мы видим, что наряду с традиционной македонской фалангой, большую роль играли всадники, в большинстве своем из восточных народов. Именно они, построенные на флангах, решают судьбу сражения, атаковали вражескую конницу и заходили в тыл пехоте. Тогда как фаланга, стоящая в центре (хотя в военной теории и считалась решающей силой в бою), у восточно-эллинистических царей играла всего лишь роль основы боевого порядка.
Эти соображения в полной мере относятся и к селевкидскому царству - крупнейшей империи эпохи эллинизма. Британский антиковед Эдвин Р. Биван (1870-1943) всю структуру данного государства разделил три состовляющие: на греческую, македонскую и восточную. Это деление вполне можно приложить и к военной области. Основу селевкидской армии составляла фаланга, набирающаяся из греко-македонских военных поселенцев. Эллины были широко представлены в качестве наемников. Тогда как конница, возможно, исключая гвардию, состояла из представителей азиатских народов. Из них же набирались и многочисленные отряды легкой и средней пехоты. В то же время Се-левкиды развили ахеменидское нововведение в военное дело Ближнего Востока - использование индийских слонов. Кроме того, насколько мне известно, только правители Сирийского царства в Ш-П вв. до н.э. продолжали употреблять и интересующий нас род оружия - серпоносные квадриги. Почему только потомки Никатора использовали эти колесницы? Видимо, это связано не только с могущественной государственной властью, способной мобилизовать, организовать и поддерживать данное оружие, но и с силой традиций, ведь империя Селевка находилась как раз на территории сатрапий, где были еще при Ахеменидах были размещены колесничные войска. А поскольку во многих сферах деятельности между двумя династиями существовал континуитет, то македоняне использовали уже отработанный механизм набора как этого, так и других родов войск.
Обратимся к истории серпоносных колесниц в сирийском царстве. Диадох Селевк, получив по совещанию в Трипарадизе (321 г. до н.э.) Вавилонию (Diod., XIX,39), мало что поменял в порученной ему сатрапии. А когда он в 312 г. до н.э. вновь вернулся, после бегства от Антигона Одноглазого, в Двуречье вместе с 200 всадниками и 800 пехотинцами, полученными от Птолемея, то он тут же набирал войска (Diod., XIX,90; 1000 пехотинцев и 300 всадников - Арр. Syr., 54), с которыми стал покорять "Верхнюю Азию". Вернувшись оттуда, Селевк соединился с армией фракийского правителя Лисимаха и с отрядами, присланными Кассандрой, и дал бой Антигону во Фригии около Ипса (301 г. до н.э.). Согласно рассказу Диодора (XX,113), в армии Селевка было 20.000 пехоты, 12000 конницы, включая конных лучников, 480 слонов, более 100 серпоносных упряжек. Всего же в союзной армии насчитывалось 64.000 пехоты, 15.000 конницы, 400 слонов и 120-129 колесниц, в то время как у Антигона было более 70000 пехоты, 10000 конницы и 75 слонов (Plut. Dem., 28).
К сожалению, о самой битве известно довольно мало, а об участии в ней колесниц в источниках вообще ничего не сообщается. Поэтому критически настроенный по отношению к эффективности серпоносных квадриг Б.Бар-Кохва, предполагает, что они вовсе не участвовали в бою. Но если сведений нет, то это вовсе не означает, что колесницы не были применены в битве, а судя по тому, что ни в атаке Деметрия с правофланговой конницей, ни в бою Антигона с врагами квадриги не упомянуты, они могли быть применены лишь в начале сражения, и, видимо, без большой пользы.
Еще одно свидетельство об употреблении Селевком I серпоносных колесниц относится к периоду его борьбы с вторгшимся в его владения Деметрием (286-285 гг. до н.э.), бежавшим, в свою очередь, от Агафокла, сына Лисимаха. Во время этих событий Плутарх упоминает о неудачной атаке где-то в Киликии колесниц Селевка против небольшой, преимущественно пешей армии сына Антигона (Pint. Dem., 48).
После этого упряжки с серпами на 65 лет исчезают из поля зрения источников, и мы встречаем их вновь лишь в битве при Аполлонии (220 г. до н.э.) между царем Антиохом III (223-187 гг. до н.э.) и восставшим против него сатрапом Мидии Молоном. Лаконичное описание битвы сохранилось лишь у Полибия (V,53-54). Молон захватил Месопотамию, разбил царских стратегов, но, опасаясь быть отрезанным от Мидии - своей основной базы - царскими отрядами, перешел на левый берег Тигра и встретил тут армию Антиоха недалеко от Аполлонии (совр. Барадан-Тепе). Количество войск с обеих сторон неизвестно.
Молон выстроил своих тяжеловооруженных в центре, а конницу, под прикрытием легковооруженных пехотинцев, расположил на флангах. Серпоносные колесницы были поставлены им перед фронтом. Царь так же построил своих традиционно: фаланга в центре, справа к ней примыкали вспомогательные отряды; легкая пехота и конница - на флангах, а впереди строя - 10 слонов. Колесниц у Антиоха не было. Молон, руководивший своим правым флангом, напал на противника и завязал бой, однако, его левое крыло, возможно, состоящее из военных поселенцев, перешло на сторону царя. Мятежник, окруженный со всех сторон, покончил с собой. Это было концом битвы. Полибий ничего не говорит об использовании колесниц в бою, возможно потому, что они были применены без особого успеха только в начале сражения. Их атака, как полагает Б. Бар-Кохва133, могла быть блокирована слонами царя.
Данными сведениями не исчерпывается информация о серпоносных квадригах Антиоха III Великого. Так, в следующий раз мы встретим их через 30 лет во время борьбы против Рима во время Сирийской войны (192-189 гг. до н.э.). Если во время похода в Грецию царь не взял с собой колесницы, то в его генеральном сражении с римлянами - битве при Магнезии-на-Сипиле - они присутствуют. Сохранилось два подробных описания хода битвы, Тита Ливия (XXXVII, 39-44) и Аппиана (Syr., 30-36), опирающихся на один и тот же источник - утраченную часть истории Полибия.
Для борьбы с Римом царь выставил около 60.000 пехотинцев, 12.000 всадников, 54 индийских боевых слона, а так же неизвестное число серпоносных квадриг и арабских мегаристов. Возможно, не случайно число колесниц не упомянуто - оно было незначительным, а потому и не могло возбудить эмоций у древних. Римляне располагали гораздо меньшими силами - около 30.000 человек и 16 африканскими слонами. Антиох, выступив из Сард - древней ахеменидской базы сбора войск, встретил врага осенью 190 г. до н.э. около Магнезии. После некоторой нерешительности, царь принимает генеральное сражение, навязываемое ему римлянами.
Противники, по-видимому, уже знали, как примерно будут построены отряды врагов, и в соответствии с этим расположились на поле боя. Римляне в середине построили два легиона in aciem triplicem, по бокам от них - италийских союзников. На левом фланге, около реки Фригий, встали четыре турмы всадников, а на правом - 3000 пергамцев и ахейских пельтастов, затем еще 3000 пергамских и италийских всадников, а на самом конце строя находились 500 критских лучников и 500 траллов. В тылу римлян располагались африканские боевые слоны, поскольку эта вымершая лесная порода боялась своих индийских сородичей, превосходящих их по росту. Антиох построил свою армию типично: в центре находилась фаланга, поддерживаемая спереди слонами, по бокам от нее стояли щитоносцы, за ними - тяжеловооруженная, а затем - легкая конница, к которой по флангам примыкали легковооруженные пехотинцы различных видов. Колесницы же царь поставил на левом крыле перед своей тяжеловооруженной конницей - царской илой и катафрактами. Тут же находились и арабские мегаристы.
Не очень легко сказать, как предполагал действовать потомок Селевка. Фаланга, построенная в 32 шеренги и расчлененная по фронту на десять частей, в таком виде не могла наступать. Поскольку фланги сирийцев значительно превосходили римские, то, видимо, Антиох хотел окружить строй врага, одновременно двинув против его центра слонов. Последнее, естественно, вряд ли увенчалось успехом: римляне в ходе Ганнибаловой войны неплохо научились бороться с "луканскими быками" (Liv., XXXVII,42,5). Посмотрим на реальный ход битвы. Селевк, сын Антиоха III, командующий левым флангом, бросает на врага серпоносные колесницы, видимо, рассчитывая привести в замешательство италийскую пехоту. Однако на правом фланге союзников, вероятно, не случайно был поставлен пергамский царь Евмен II (197-159 гг. до н.э.), который знал, как бороться с этим видом оружия (Liv., XXXVII,41,9). Он бросил против квадриг критских лучников, пращников и дротикометателей, подкрепленных несколькими турмами италийских и/или пергамских всадников. Легковооруженные, рассеявшись, отовсюду стали метать снаряды (missilium) в коней, в то же время пугая их криком. Одновременно они ловко уворачивались от едущих колесниц. Не выдержав силы стрельбы, упряжки повернули назад. Всадники врага их преследовали. Бежавшие колесницы смели своих же ополченцев и всадников царя вплоть до катафрактов, которые, в свою очередь, не выдержали атаки римской конницы. Хотя в ходе боя Антиох и прорвался на левом фланге римлян к лагерю врага, но македонская фаланга, оставшаяся без поддержки конницы, была смята, а сам царь, боясь окружения, обратился в бегство. Так закончилась эта битва, стоившая сирийцам 50.000 человек, а союзникам - около 350.
Битва при Магнезии - единственное сражение эпохи Селевкидов, в котором нам известно действие колесниц с серпами на поле боя. Примечательно, что Ливий (XXXVII,41,12) специально отмечает, что лишь после атаки упряжек началось "настоящее сражение" - justum proelium, указывая, таким образом, на то, что бой с колесницами происходил до столкновения основных сил и был неким составляющим перестрелки псилов до введения в дело тяжеловооруженных и конницы. После этой схватки колесницы должны были отойти в тыл сирийцев (Арр. Syr., 32).
Антиох, в целом, продолжал персидскую традицию использования серпоносных колесниц для фронтальной атаки врага с целью дезорганизации последнего. Квадриги были поставлены лишь перед левым крылом царского войска, что можно объяснить тем, что тут почва была пригоднее для действия упряжек, и тем, что царь на правом крыле рассчитывал сразу же атаковать слабейшего противника, стоявшего тут с небольшими конными отрядами. Возможно так же, что Антиох опасался как раз того, что колесницы могут повернуть назад. Отсутствие же упряжек перед центром сирийского войска объясняется присутствием здесь слонов, которых, как известно, кони боялись. В целом же подобное сочетание колесниц и слонов, видимо, было правилом у сирийских стратегов. Союзники же, со своей стороны, с упряжками борются так же традиционно - обстрелом легкой пехоты, которая для этого рассеивается перед основной линией войск. Кстати, можно отметить, что колесницы в то время уже не считались таким смертоносным оружием, как слоны, которых следовало "демилитаризовать" по Апамейскому договору с Римом в 189 г. до н.э. (Polyb., XXI,45,12-13; Арр. Syr., 46).
На этом история селевкидских колесниц не кончается, как предполагает Э. Биван1. Так, колесницы мы встречаем в первой книге Маккавеев (1,17) при описании сил Антиоха IV Эпифана (175-164 гг. до н.э.) во время вторжения его в Египет (170 г. до н.э.). Однако, Э.Бикерман и Б.Бар-Кохва сомневаются в реальности существования этих колесниц, видя в данной фразе библейскую риторику143. Иосиф Флавий вообще при переложении сюжета не перечисляет состав армии Антиоха IV (Ant. Jud., XII,5,2).
Конструкция серпоносных колесниц в период эллинизма Единственное описание серпоносной квадриги Селевкидов мы находим в XXXVII книге Тита Ливия, опирающегося в данном пассаже на Полибия. Действительно, нередко греческой историк обращался к объяснению различных видов оружия и военного снаряжения столь милого сердцу ахейского гиппарха. Таким образом и Ливий описывает именно вооружение, а не конструкцию вооруженных квадриг. Он начинает свой рассказ с описания остриев, торчащих спереди от квадриг: "Были же они [квадриги] вооружены именно таким образом: они имели наконечники около дышла, торчащие, подобно рогам, от ярма на десять локтей, которыми они пронзали все, что попадалось навстречу... (Liv., XXXVII,41,6: Armatae autem in hunc maxime modum erant: cuspides circa temonem ab jugo decern cubita exstantes velut cornua habebant, quibus, quiquid obvium darentur transfigerent...)". Это, пожалуй, единственная неясность в описании знаменитого историка, происходящая, видимо, от того, что автор плохо представлял себе конструкцию колесницы. Действительно трудно поверить, что наконечники длиной в 4,5 м торчали из дышла.
Практически все ученые полагают, что в данном месте у Ливия произошла ошибка. Так, И. Шеффер предлагает читать не decern cubita, но decern cuspides, то есть, по его мнению, из конца дышла торчало десять наконечников. Но тогда непонятно сравнение римского историка velut согпиа-"подобно рогам". Голландский филолог Арнольд Дракен-борх (1684-1748), сопоставляя данный пассаж с описанием Диодора, предлагал заменить decern ("десять") на duo ("два"). Однако тут у античных авторов речь шла о разных остриях: у Ливия говорится об остриях, торчащих вперед, а у Диодора - в стороны. Английский филолог Джон Брискоу справедливо полагает, что десять локтей слишком много для выступающих остриев и что такие наконечники вообще могли иметь смысл, лишь выступая вперед; тогда как сравнение Ливием этого оружия с рогами атакующего быка он относит на неправильное понимание нашим автором Полибия. Между тем, другой английский филолог-классик Патрик Дж.Уолш (1923-2013), напротив, говорит, что decern следует сохранить, поскольку Ливий, по его мнению, представлял себе эти острия, как торчащие сариссы, которые, как и в описании Кур-ция Руфа, идут по обеим сторонам от места соединения дышла и ярма. Но если бы эти наконечники шли перпендикулярно дышлу, крепясь, например, к брусу ярма, то и тогда непонятно, зачем торчат вбок колющие наконечники, а не режущие острия. Тем более, что такое расположение данного оружия продублировало бы по функциям серпы, прикрепленные на концах ярма. В общем, можно согласиться с И.-Х.Гинцротом и Дж.Брискоу, что эти наконечники смотрели вперед. О таком направлении этих остриев напоминает аналогичное оружие на серпоносной квадриге, описанной Курцием (IV,9,5; 15,4). Видимо, острия крепились около места присоединения ярма к верху дышла и шли вперед между конями, постепенно расходясь в разные стороны и несколько опускаясь на концах. А так как таких наконечников была пара, то они velut cornua. Возможно так же, что Ливий сделал такое сравнение из-за того, что острия торчали из двух дышел. Однако, длина этого оружия у Ливия выглядит чрезмерной, разве только посчитать, что автор говорит об общей длине острия и дышла.
Реконструкция селевкидской серпоносной колесницы ко времени битвы при Магнезии. 190 г. до н.э.
Реконструкция произведена по описанию Тита Ливия и по изображению эллинистического оружия на рельефах алтаря Афины в Пергаме. В некоторых аспектах реконструкции автор опирался на реконструкцию Ника Секунды (Sekunda N. V. Seleucid and Ptolemaic Reformed Armies, 168-145 В. C. Vol. 1. Dewsbury, 1994. Pi. 5). Возница защищен железным шлемом и металлическим панцирем с двумя рядами полотняных птериг. Руки прикрыты железными ламинарными наручами. Деревянный, обтянутый кожей, кузов колесницы тянут четыре коня посредством двух дышл и двух ярем, на внешних концах которых закреплена пара серпов, которые должны были поражать верх корпуса неприятеля. На концах оси закреплены еще четыре серпа, предназначенные для поражения ног противника. К концам дышл прикреплены копья для поражения впереди стоящей цели. Лошади защищены металлическими нагрудниками с птеригами и налобниками.
Расположение прочего смертоносного снаряжения в описании Ливия никаких сомнений не вызывает: "И на концах ярем выступали по два серпа, один наравне с ярмом, другой ниже, опускающийся к земле: тот [первый], чтобы отрезал что-либо, выставленное сбоку, а этот [второй], чтобы достигал до упавших и подбирающихся" (Liv., XXXVII,41,7:...et in extremis jugis binae circa eminebant falces, altera aequata jugo, altera inferior in terram devexa, illa ut quidquid ab latere obiceretur abcideret, haec ut prolapsos subeuntesque contingeret...). Таким образом, видно, что способ прикрепления этих серпов, не отличался от ахеменидского. Они идут от концов ярма, одни горизонтально, другие - опускаясь вниз по косой.
Функции этих мечей так же не отличались от более ранних конструкций (ср.: Xen. An., 1,8,10; Curt., IV,9,5).
Естественно, основным оружием квадриги были четыре серпа, прикрепленные к оси, по паре с каждой стороны. Ливий пишет: "Также от осей колес с обеих сторон были прикреплены по два серпа, разнонаправленные тем же способом (Liv., XXXVII,41,7:...item ab axibus rotarum utrimque binae eodem modo diversae deligabantur falces)". Следовательно, пара серпов, больших, чем предыдущие, по размеру была закреплена на довольно больших колесах, как и в предшествующую эпоху.
Что касается конструкции кузова квадриги, то об этом у нас данных нет, но возможно, она не изменилась, как осталось прежним и количество коней. Видимо, кони либо совсем не имели брони, либо были прикрыты лишь частично, ведь в бою их сильно поражали метательные снаряды (Liv., XXXVII,41,10).
Не совсем ясной остается система тяги кузова эллинистических квадриг. Дышел и ярем могло быть как по одному, так и по паре. Сам Ливий говорит о дышле в единственном числе, но это может быть простым обобщением. П.Уолш полагает, что было одно ярмо на четыре коня. Это предположение, похоже, согласуется с сообщением испанского энциклопедиста Исидора Севильского (ок. 560-636): "Действительно, кузова квадриг иногда имели двойное и сплошное дышло, которое и набрасывалось ярмом на всех коней" (Isid. Orig., XVIII,35,1: Quadrigarum vero currus duplici temone olim erant, perpetuoque, et qui omnibus equis injiceretur jugo). К сожалению непонятно, какую конструкцию дышла имел в виду гиспаленский епископ; вероятно, это было -образное дышло. Впрочем, наиболее эффективной была запряжка коней с помощью двух дышел и одного или пары ярем. Вместе с тем, из-за подобного способа запряжки, колесницы были очень трудно разворачиваемы, поскольку, поворачиваясь, им надо было описать по земле дугу большого диаметра, о чем нам сообщает Аппиан (Арр. Mith., 42). Н. Секунда предполагает, что две пары коней были запряжены друг за другом цугом82. Впрочем, такой вид упряжки был у древних лишь весь редким и поздним исключением, но никак не правилом. Практически всегда коней запрягали по фронту колесницы в одну линию.
Таким образом, сама конструкция колесницы, вероятно, говорит о преемственности типа этого оружия от Ахеменидов к Селевкидам84. Видимо, уже у персов конструкция квадриги достигла своего оптимального варианта. Хотя, очевидно, именно в эллинистический период ее вооружение дополнилось еще и парой копий, торчащих вперед, и вторым серпом у ярма, опущенным к земле. Тем самым была увеличена эффективность поражения врага, да и для устрашения противника это новое оружие имело немалое значение.
О конструкции понтийских серпоносных квадриг у нас данных нет, ведь подробное их описание Саллюстием не сохранилось (Serv. ad Verg. Aen., 1,476). Однако, видимо, прав Т. Рейнак, полагая, что моделью для колесниц Митридата VI, как и Антиоха III, послужили персидские образцы.
Гигантомания по-селевкидски - серпоносные сэюги Антиоха IV? Полибий, рассказывая о параде, устроенном селевкидским царем Антиохом IV Эпифаном в Дафне, в 165 г. до н.э. по случаю победы над Египтом, говорит, что, наряду с различными отрядами пехоты, конницы и слонами, в процессии участвовали 40 квадриг и 100 сеюг, колесниц запряженных шестью конями (Polyb., εξιππα). Однако, греческий историк не называет эти колесницы серпоносными, как он это делает в другом месте своей истории (Polyb., V,53,9). Впрочем, очевидно, серпы в процессиях могли сниматься. В связи с этой неясностью возникли две противоположные трактовки данной информации Полибия. Израильский историк Безалель Бар-Кохва полагает, что эти колесницы не что иное, как парадное оружие, участвующее в праздничной процессии, тогда как Н.Секунда, напротив, утверждает, что эти сеюги боевые. Остановимся на этом немного подробнее.
Сначала следует указать, что ничего необычного в колеснице с шестью конями нет. Так, я уже говорил, что такая упряжка известна уже Эсхилу (Pers., 47; Schol. ad hinc locum). Такое же число коней было стандартным у императоров и в Циньском Китае в последней четверти III в. до н.э.. Исидор Севильский (Orig., XVIII,36,1-2), например, приписывает сеюгу Юпитеру, как величайшему из богов, и, следовательно, обладающему самой большой упряжкой. Римский император Элагабал (218-222) же возил статую бога солнца на сеюге белых, посвященных этому божеству, коней (Hdn., V,6,7). В 242 г. римский сенат назначил полководцу-победителю триумфальную колесницу, запряженную шестью конями (SHA, XX,27,9). Кроме того, еще Цезарь и Август выводили в цирк сеюги (Plin. NH, XXXIV,5,10), а со времени Адриана даже семптемюги стали участвовать в цирковых представлениях. Если у Эсхила, колесница, хотя и боевая, но все же не серпоносная, в остальных случаях речь идет просто о парадной или транспортной упряжке. Следовательно, такие сеюги с конями, запряженными по фронту, вполне могли существовать.
В шествии, описанном Полибием, за колесницами следует квадрига и бига слонов. Также следует обратить внимание на странное соотношение колесниц с большим и меньшим количеством коней. Обычно все-таки, в настоящих боевых действиях более простые упряжки преобладают по численности. Например, в войске карфагенского полководца Ганнона, при его высадке на Сицилию в 345 г. до н.э. насчитывало 300 квадриг и 2000 биг (Diod., XVI,67; ср.: XIV,49; XVI,77; 80; XIX,106). Мы вправе были бы ожидать, что количество биг у Селевкидов должно было бы превышать число биг, однако это не так.
Нам известна страсть эллинистических правителей и к громадным техническим сооружениям (будь то корабли или гелеполы) и к пышным празднествам. В этих празднествах участвовали и различные рода войск. Видимо, в этом русле и следует рассматривать данные квадриги и сеюги Антиоха. В середине II в. до н.э. серпоносные квадриги еще вполне могли применяться. Но уже веками выработался оптимальный тип для колесницы с серпами, этим типом была именно квадрига, а не сеюга. При античной же системе запряжки, громоздкость конструкции и трудность управления шестью конями вряд ли могли быть приравненными к пользе, приносимой сеюгой в бою. Ведь при античной системе запряжки сила ее тяги, а, следовательно, и скорость увеличилась бы не намного, но в тоже время возросла бы возможность поражения коней и сложность в управлении колесницей. Видимо, по тем же причинам и римляне выводили свои сеюги именно в цирк, а не на ипподром.
Итак, вероятно, подобные сеюги изготовлялись Селевкидами специально для празднеств и выездов. Таким же образом, и Аппиан упоминает среди прочего боевого оружия Птолемея II еще и 1200 колесниц (Арр. Prooem., 10), однако в сражениях Лагиды упряжки не использовали.
СЛОНЫ в армии Селевкидов [Банн]
Организация поставок слонов в сирийскую армию Попытки Селевкидов использовать в военных целях сирийского слона, если таковые и предпринимались, не имели особого успеха. Отсутствие слонов у поздних Селевкидов свидетельствует о кризисе сирийской элефантерии, которая оказалась не способной обеспечить себя слонами после отпадения восточных провинций.
Наиболее авторитетные авторы, такие как Полибий и Ливий, утверждают, что селевкидские слоны были индийского происхождения, и нет никакого сомнения, что именно из Индии сирийские цари получали огромных зверей для своей армии. Этому способствовала сама податная система, утвердившаяся в Селевкидском государстве. Если города и области, составлявшие его основную часть, должны были, как правило, вносить в пользу казны фиксированную денежную сумму, то народы, над которыми селевкидский суверенитет простирался по большей части формально, делали иррегулярные выплаты, принимавшие вид натуральных поставок. Еще одной формой признания царской власти была отправка воинских контингентов. Подобная практика восходила к временам Ахеменидов, при которых, как кажется, подношение даров и натуральные поставки требовались чаще, нежели выплаты денежных податей.
Учитывая особенности этой системы, можно предположить, что главной обязанностью восточных провинций царства было снабжение царской армии боевыми слонами. К числу областей, исполнявших подобную повинность, относилась, несомненно, Бактрия. Вероятно 20 слонов, об отправке которых из этой сатрапии у нас имеются данные, и составляли обычную подать, получаемую отсюда Селевкидами. Поэтому Антиох III, заключив договор с объявившим себя бактрийским царем Евтидемом, потребовал от него именно боевых слонов, при этом он претендовал, очевидно, на все то количество животных, которое Бактрия задолжала сирийцам за годы своего независимого существования.
Данные о численности селекидской элефантерии Нам не известно, сколько слонов досталось сыну и наследнику Селевка Антиоху I (280-261 гг. до н.э.). Выше мы уже отмечали, что нет оснований сводить это количество к тем 16 животным, которые приняли участие в битве с галатами. В преддверии большой войны с Египтом Антиох постарался увеличить поголовье слонов. По всей видимости, прибытие из Бактрии 20 огромных четвероногих в марте 273 г. до н.э. нужно рассматривать в контексте проводившихся им мер.
Однако при Селевке II Каллинике (247-226 гг. до н.э.) во время Третьей Сирийской войны все селевкидские слоны были захвачены птолемеевскими войсками. До правления Антиоха III (223-187 гг. до н.э.) в источниках не сохранилось никаких свидетельств о селевкидских слонах. По мнению Б.Бар-Кохвы, численность сирийской элефантерии в этот период была сведена до минимума. Подтверждение этому исследователь видит в том, что, подавляя восстание сатрапа Мидии Молона (221 г. до н.э.), Антиох смог выставить всего 10 слонов [Polib., V, 54, 4]. Уменьшение поголовья животных было вызвано утратой Селевкидами связей с Индией из-за отпадения в середине III в. до н.э. Бактрии. Эта гипотеза кажется достаточно правдоподобной, однако она не объясняет, почему спустя всего три года в битве при Рафии у сирийского царя оказалось уже 102 слона, ведь Бактрия все еще сохраняла свою независимость. Мы уже отмечали, что количество животных в сирийских армиях не обязательно должно было соответствовать их общему количеству, находившемуся в распоряжении царя. Число слонов, появлявшихся на полях сражений, часто определялось целым рядом условий и, в частности, наличием на территории, по которой проходила армия, необходимых запасов воды и пищи. Так было и в отношении армии Антиоха III. Большая часть его элефантерии во время похода в Мидию осталась, очевидно, в предместьях Апамеи.
Согласно данным Плиния, проигранное при Рафии сражение стоило Антиоху пяти слонов, однако он захватил не менее трех десятков слонов Птолемея. В 208-206 гг. до н.э. царь совершил свой знаменитый восточный поход, в результате которого добился признания селевкидского суверенитета от правителя Бактрии Евтидема I (около 225-190 гг. до н.э.). По условиям заключенного соглашения Евтидем отдал Антиоху своих боевых слонов. После этого селевкидская армия двинулась к границам Индии. Как развивались события дальше - неизвестно. Полибий сообщает только о том, что Антиох возобновил союзные отношения с индийским царем Софагасеном и тоже получил от него боевых слонов [Polib., IX, 34, 10-11]. Последнему договору могли предшествовать какие-то столкновения с индийскими войсками, в которых с обеих сторон приняли участие громадные звери.
После этого грандиозного похода Антиох привел в Сирию 150 слонов. В дальнейшем слоны постоянно принимали участие в военных действиях, которые вела селевкидская армия. Они были в ее составе в битве при Пании (198 г. до н.э.) [Ро1уb., XVI, 18, 7; 19, 3-4], во время похода в Грецию (191 г. до н.э.) [Liv., XXXVI, 10,4; 19,4-6] и в битве при Магнесии (190 г. до н.э.).
Апамейский договор, завершивший войну Антиоха с римлянами, предписывал сирийскому царю выдать всех остававшихся у него слонов и запрещал Селевкидам когда-либо в дальнейшем содержать этих животных [Ро1уb., XXI, 45, 12; Liv., XXXVIII, 38, 8]. Б.Бар-Кохва полагает, что данное требование оказалось включенным в договор по той причине, что римлян очень сильно впечатлило участие чудовищных зверей в битве при Магнесии. Однако договоры, заключенные с Карфагеном и Филиппом V, показывают, что запрещение использования слонов было стандартным требованием римлян и диктовалось их желанием нанести как можно больший урон военному потенциалу побежденного противника.
Тем не менее преемники Антиоха III неоднократно нарушали Апамейское соглашение. Уже Антиох IV Эпифан (175-164 гг. до н.э.), начавший войну с египетским царем Птолемеем VI, имел в своем распоряжении большое количество боевых слонов [Массаb., I, 1, 17]. Демонстрируя силу и богатство своего царства, Антиох устроил празднества и игры в Дафне, во время которых показал народу одну колесницу, которую везли четыре слона, другую - запряженную парой слонов, и, кроме того, еще 36 слонов в полном вооружении [Ро1уb., XXXI, 3 11]. Какое-то количество огромных четвероногих Антиох даже предоставил римлянам, которые готовились к войне с македонским царем Персеем [Ро1уаеп., IV, 21]. Согласно Утверждению Иосифа Флавия, после смерти Антиоха Эпифана селевкидская элефантерия насчитывала 80 слонов, действовавших в составе армии под командованием Лисия при подавлении восстания иудеев [Joseph, Веll. Judaic., I, 5]. Эта цифра не соответствует данным первой Книги Маккавеев, где говорится только о 32 слонах [Maccab., I, 6, 30]. Б.Бар-Кохва полагает, что текст Флавия испорчен и вместо П'(80) в нем должна стоять цифра Н'(8). Это число якобы отвечало реальным тактическим нуждам армии, состоявшей из 50.000 пехоты и 5000 всадников. К тому же оно приблизительно равнялось 1/4 того количества слонов, которое было показано Антиохом IV в Дафне. Поэтому весьма вероятно, что именно 8 огромных зверей и участвовало в походе. Цифра 80 действительно представляется на первый взгляд завышенной. Ведь если бы Антиох располагал таким количеством огромных зверей, то, демонстрируя в Дафне мощь своего царства, он должен был всех их провести в торжественной процессии. Вместе с тем римляне после окончания Третьей Македонской войны могли отослать назад тех слонов, что были предоставлены им царем. Какое-то количество животных могло быть дополнительно приобретено к концу правления Эпифана.
Вообще не совсем понятно, как Селевкидам удалось поддерживать существование элефантерии вплоть до 60-х гг. II в. до н.э., т.к. после смерти Антиоха III и окончательного отпадения Бактрии контакты с Индией были потеряны. Можно предположить, что они продолжали отлавливать какое-то количество сирийских слонов. Однако не существует конкретных данных, подобных тем, что у нас имеются об отлове африканских слонов Птолемеями, подтверждающих этот факт. Нам представляется, что Антиох III просто не выполнил пункт Апамейского договора, касающийся слонов. Поскольку Антиох Эпифан поддерживал дружеские отношения с Римом, римляне закрывали глаза на это нарушение и даже использовали его себе во благо. Когда же Эпифан умер, они настояли на уничтожении слонов, при этом речь шла не просто о слонах, а о тех животных, приговор которым был вынесен после битвы при Магнесии. Если это так, то цифра 80 выглядит вполне правдоподобно, ведь к началу войны с римлянами у Антиоха III было не менее 150 слонов. Единственное, что смущает - четыре десятилетия, отделяющие восточный поход Антиоха III от восстания Маккавеев. Сорок лет - срок не малый, даже для слона...
Б. Бар-Кохва называет поход Лисия в Иудею последним реальным случаем появления селевкидских слонов на поле сражения. Желая ослабить Антиоха V (163-162 гг. до н.э.), римляне отправили к нему посольство с требованием соблюдения условий Апамейского договора. Сирийцы были вынуждены сжечь свои корабли и перебить всех имевшихся у них слонов [Арр., Syr., 46]. Все позднейшие свидетельства источников, указывающие на присутствие слонов в сирийских армиях, Б. Бар-Кохва считает ненадежными. Это, в частности, касается присутствия слонов в армии Никанора, которого Деметрий I назначил командующим в войне против иудеев [Maccab., II, 15, 20]. Если учесть, что война, о которой идет речь, датируется 161 г. до н.э., то действительно представляется маловероятным, что Селевкиды в течение столь короткого времени, прошедшего после избиения слонов в Апамее, могли вновь обзавестись новыми животными.
Возможно, эти слоны в самом деле стали бы последними в истории селевкидской элефантерии (связи с Индией были уже окончательно потеряны), если бы не египетская помощь. Деметрий II Никатор (145-141, 129-126 гг. до н.э.), придя в 145 г. до н.э. к власти с помошью птолемеевских войск, изгнал через некоторое время египтян из Антиохии и завладел всеми их слонами [F1аv., Аnt., XIII, 4, 9]. Эти слоны впоследствии попали к полководцу Александра Баласа Диодоту Трифону, который разбил и изгнал Деметрия [F1аv., Аnt., XIII, 5, 3]. С Трифоном, захватившим власть над Сирией, начал войну брат Деметрия Антиох VII Сидет (138-129 гг. до н.э.). Он нанес поражение узурпатору, осадил его в Апамее, взял в плен и казнил [Flav., Ant., XIII, 7, 1; 2]. В источниках ничего не сообщается о слонах в его армии. Однако несомненно, что египетские слоны, отнятые Трифоном у Деметрия II, должны были теперь достаться Антиоху VII. Возможно, их присутствие сыграло немаловажную роль в победах Сидета над парфянами.
Антиох VII стал последним Селевкидом, у которого имелись (или могли быть) боевые слоны. После его гибели у сирийских царей не было более возможности поддерживать существование этого рода войск.
Победа Антиоха над Галатами Несмотря на то что элефантерия занимала важное место в военной системе государства Селевкидов, в наших литературных источниках сохранилось не так много описаний сражений, в которых уделялось бы внимание действиям селевкидских боевых слонов.
Одно из них произошло во время войны Антиоха I с галатами в 276 г. до н.э. в пограничных районах Фригии. Все, что нам известно об этом событии, мы знаем только благодаря рассказу Лукиана. Антиох поставил своих слонов в тылу войска: по 4 на каждом из флангов против кавалерии неприятеля и 8 в центре против его колесниц. Когда был дан сигнал к началу сражения, слоны неожиданно выбежали вперед и привели галатов в ужас. Далее следуют стандартные описания испуга лошадей, отказывающихся повиноваться своим седокам и возницам, и слонов, топчущих неприятельских воинов ногами, хватающих их хоботами и разрывающих бивнями. В результате почти все галаты были уничтожены или захвачены в плен, лишь немногим удалось бежать в горы [Lucс., Zeux., 8-10].
Согласно утверждению Лукиана, признавая, что заслуга в одержанной победе целиком принадлежит четвероногим гигантам, Антиох I приказал вырезать на памятнике, поставленном на месте битвы, только изображение слона [Lucc., Zeux., II]. С этим памятником связывают одну известную археологическую находку.
Терракотовая статуэтка из Некрополя Мирины Терракотовая статуэтка из могилы некрополя Мирины в виде боевого слона, сражающегося с галатом, - интересный и в своем роде уникальный памятник. Уникальный - потому что ничего подобного не представлено в античной скульптуре, и, кроме того, это, возможно, единственная среди сотен терракотовых статуэток, отражающая конкретное историческое событие. Статуэтка была обнаружена в марте 1881 г. Она имеет 0,12 м в высоту и столько же в ширину. На одной ее стороне находится четырехугольная выемка размером 0,03x0,027 м. На момент обнаружения статуэтка сохраняла достаточно яркие следы раскраски, которые сегодня остались лишь в незначительных фрагментах: попона и башня были красного цвета, а щиты, прикрепленные к башне, - голубого.
Небольшие размеры ушей, а также форма головы слона свидетельствуют о том, что он относился к индийскому виду. Если судить по размерам воина, которого слон обхватил хоботом, то рост животного не должен был превышать 2 м. Подобные размеры представляются весьма незначительными, и, по всей видимости, мастер, изготовивший статуэтку, пошел на сознательное нарушение пропорций, чтобы наглядно изобразить не только слона, но и его противника.
На шее и ногах слона можно видеть параллельные полосы. Исследователи затрудняются однозначно определить, что они могут означать. Согласно одной точке зрения, это металлические пластинки, служившие для защиты животного; в соответствии с другой - это всего лишь гипертрофированное изображение складок его кожи. Первая гипотеза получила наибольшее распространение среди специалистов. Именно с металлическими пластинами представлен селевкидский слон в реконструкции Я.Хэта, под влиянием которого, очевидно, М.В.Горелик, создавая свою реконструкцию, также принял полосы на ногах и шее животного за "металлические ошейники и браслеты".
На наш взгляд, более правдоподобна вторая гипотеза, поскольку тенденция изображать морщинистую кожу слона именно таким образом, каким это показано на статуэтке из некрополя Мирины, была достаточно распространенной в древности. Если бы полосы на ногах и на шее обозначали металлические пластины, то было бы естественно ожидать, что и остальные части тела животного закрывались металлической броней, как, например, это представлено на фаларе с острова Сарк. Однако никакой брони на слоне нет. Его тело покрыто традиционной попоной, опускающейся почти до земли, которая использовалась в качестве элемента украшения животных уже в раннеэллинистическое время.
Относительно национальной принадлежности воина, которого слон обхватил хоботом, ни у кого не возникает никаких сомнений. Его обнаженное тело, длинный меч и особенно большой овальный щит выдают в нем галата, одного из тех, кто опустошал Малую Азию в начале III в. до н.э.
Нам лишь в общих чертах известно о событиях войн с галатами, которые разворачивались в Малой Азии. Одним из наиболее заметных успехов эллинистических монархов в этом противостоянии была, конечно же, победа Антиоха I, о которой речь шла выше. Та исключительная роль, которую слоны сыграли в одержанной победе, должна была побудить мастеров-ремесленников, современников события, к тому, чтобы многократно воспроизводить скульптуру Антиоха, установленную на месте битвы. Поэтому весьма велика вероятность того, что группа из некрополя Мирины - это копия одной из статуэток, изготовленных во времена правления Антиоха I.
Битва при Рафии Самым опасным соперником в эллинистическом мире, с которым Селевкидам приходилось часто вести упорные войны, был Птолемеевский Египет. Поскольку слоны в египетской армии были столь же важной составляющей, как и в сирийской, естественно предположить, что во время военных столкновений между двумя государствами неоднократно должны были происходить бои слонов, подобные тем, что имели место во времена борьбы диадохов, с той только разницей, что у одной из сторон были слоны азиатского вида, а у второй - африканского. Полибий оставил нам описание борьбы между гигантскими четвероногими, произошедшего в битве при Рафии во время Четвертой Сирийской войны, между сирийским царем Антиохом III и египетским Птолемеем IV (217 г. до н.э.). Египетская армия насчитывала около 70.000 пехоты, 5000 кавалерии и 73 слона. Сирийская - 63.000 пехоты, 6000 кавалерии и 102 слона. Левый фланг птолемеевских войск заняла кавалерия под командованием Поликрата. К ней примыкали отряды критян, царская агема и пельтасты. В центре находилась фаланга из ливийцев, вооруженных по-македонски. На правом фланге стояла наемная фессалийская конница под командованием Эхекрата. Слева от нее - отряды галатов, фракийцев и греческих наемников. Сорок слонов Птолемей расположил перед левым флангом, командование над которым он принял на себя. Тридцать три слона были выдвинуты перед правым флангом.
У Антиоха перед правым флангом находилось 60 слонов. За слонами стояли 2000 всадников под началом Антипатра, к которым Антиох присоединил еще 2000 всадников, "выстроенных дугою". Командование этим флангом царь принял на себя. К коннице примыкали критяне, греческие наемники и 5000 македонян в своем традиционном вооружении. На левом фланге сирийцев стояло 2000 конницы под командованием Темисона, далее - отряды самых различных народов, вооруженных в соответствии со своими обычаями (кардаки, лидийцы, киссии, мидяне, кармании, арабы и др.). Перед левым флангом Антиох поставил 42 слона [Polib, V, 82].
Когда был дан сигнал к началу сражения, обе стороны сразу же ввели в бой своих слонов. "Некоторые слоны Птолемея, - передает Полибий, - бросились на врагов; помещавшиеся на слонах воины доблестно сражались с башен; действуя сариссами на близком расстоянии, наносили удары друг другу, но еще лучше дрались животные, с ожесточением кидаясь одни на других. Борьба слонов происходит приблизительно таким образом: вонзив друг в друга клыки и сцепившись, они напирают со всею силою, причем каждый желает удержать за собою занимаемое место, пока не одолеет сильнейший и не отведет в сторону хобота противника. Лишь только победителю удается захватить побежденного сбоку, он ранит его клыками, подобно тому, как быки рогами. Птолемеевы слоны большей частью страшились битвы, что бывает обыкновенно с ливийскими слонами. Дело в том, что они не выносят запаха и рева индийских слонов, пугаются, как я полагаю, роста их и силы и убегают тотчас еще издалека. Так случилось и теперь. В беспорядке звери стали теснить ряды своих же воинов, и под их напором агемат Птолемея подался назад" [Polib., V, 84].
Отступление египетских слонов открыло египетскую кавалерию, стоявшую на левом фланге. Этим воспользовался Антиох, который напал на нее со своими всадниками и заставил отступить. Египетские пельтасты, ряды которых уже были расстроены бившимися слонами, остались без прикрытия. Их атаковали и обратили в бегство греческие наемники Антиоха. После этого весь левый фланг египтян оказался разбит [Polib., V, 84].
Антиох увлекся преследованием отступавшего неприятеля, не заботясь о том, что происходило на других участках поля боя. В это время Эхекрат, командовавший кавалерией на правом фланге египетской армии, отвел своих всадников и тех воинов, которые стояли позади слонов, вправо, чтобы они не могли быть опрокинуты огромными животными. Таким образом фронт птолемеевской армии удлинился, и ее правый фланг стал выступать за левый фланг сирийцев. Бой слонов еще не был окончен, и тучи пыли, которые поднимали четвероногие гиганты, должны были скрыть этот маневр от глаз неприятеля. Одновременно Эхекрат приказал греческим наемникам напасть на стоявших против них арабов и мидийцев. Когда греки опрокинули вражеские отряды, сирийская кавалерия оказалась отрезанной от остальной армии. Всадники Эхекрата совершили обходной маневр, напали на конницу противника с фланга и тыла и заставили бежать. Тогда Птолемей сам возглавил атаку своей пехоты и после недолгого сопротивления сирийцы были разбиты.
Победа осталась за египтянами. У Антиоха погибло около 10.000 пехотинцев и более 300 всадников, а свыше 4000 человек попало в плен. Птолемей потерял 1500 пехотинцев и около 700 всадников. Из числа слонов у сирийцев 3 были убиты в бою, 2 погибли в результате полученных ран; у египтян на поле боя осталось 16 животных, а большая часть попала в руки противника [Polib., V, 86, 5-6]. Любопытно, что, вопреки утверждению Полибия, надпись из Питхома сообщает, что в результате битвы при Рафии Птолемей захватил всех слонов Антиоха. По всей видимости, это преувеличение, но некоторые из сирийских слонов были, очевидно, захвачены египтянами.
Битва при Магнесии Антиох III видел свою главную цель в восстановлении государства Селевкидов в прежних границах. Поэтому он проводил активную восточную политику и стремился подчинить своей власти Парфию и Бактрию, которые обрели независимость при его предшественниках. В 209 г. до н.э. Антиох через Мидию вторгся в Парфию, а затем - в Гирканию, где после короткой осады захватил Сиринк - главный город страны. Добившись этих успехов, он начал войну против бактрийского царя Евтидема I и в упорном бою у р.Арий нанес поражение бактрийским войскам. Евтидем, потерявший большую часть армии, укрылся в городе Зариаспы в Бактрии [Polib., X, 49]. Война закончилась подписанием мирного договора (206 г. до н.э.), согласно которому Антиох признал за Евтидемом царский титул и согласился выдать одну из своих дочерей за его сына [Polib., XI, 34, 10]. После подписания договора Антиох получил от Евтидема все необходимое для своей армии, а также всех бактрийских боевых слонов и двинулся в Индию, где возобновил отношения с Софагасеном, который в свою очередь отдал Антиоху слонов.
В результате восточного похода сирийскому царю удалось подчинить своей власти сатрапии верхних областей, приморские города и правителей территорий по эту сторону Тавра. Кроме земельных приобретений Антиох привел с собой 150 боевых слонов [Polib., XI, 34, 10-15]. Уже накануне войны с римлянами он предпринял дополнительные меры для увеличения численности своей элефантерии [Liv., XXXV, 32, 4].
Первое столкновение сирийцев с римскими войсками произошло в 191 г. до н.э. Антиох высадился в Элладе, имея при себе всего 10.000 пехоты, 500 всадников и 6 слонов [Liv., XXXV, 43, 6]. Желая остановить продвижение римлян, он решил закрепиться в Фермопильском проходе. Однако эта попытка не увенчалась успехом, и царь был вынужден бежать, сохранив при себе всего 500 человек [LIV., XXXVI, 19, II]. Во время поспешного отхода селевкидской армии слоны двигались в арьергарде. Присутствие этих животных оказало отступавшим определенную услугу: огромные животные не давали возможности римской пехоте продолжать преследование и, пугая лошадей, вносили сумятицу в неприятельские войска. Римлянам пришлось, прежде чем гнаться за убегавшим в панике противником, сначала перебить всех его слонов [LIV, XXXVI, 19, 4-6].
Решительное сражение между римлянами под командованием Публия Сципиона и армией Антиоха III произошло при Магнесии (190 г. до н.э.). Римская армия насчитывала около 27.600 пехоты, 2800 всадников и 16 слонов; сирийская - около 60.000 человек пехоты, 12.000 кавалерии и 54 слона [Liv., XXXVII, 39, 13; Арр, Syr 31, 32]
Детальное описание диспозиций обеих армий дошло до нас в изложении Ливия и Аппиана. Костяк римской армии составляли 4 легиона: два римских и два союзников-латинов; каждый насчитывал по 5400 человек. Римские легионы стояли в центре, латинские - справа и слева от них. Правый фланг римского боевого построения образовывали отряды траллов и критян (по 500 человек каждый), 2200 римских всадников и 800 всадников пергамского царя Эвмена; к ним примыкали 3000 пехотинцев, состоявших из вспомогательных отрядов Эвмена и легковооруженных ахейцев. Левое крыло армии упиралось в обрывистый берег р. Фригий и поэтому не нуждалось в усилении. Здесь консул Сципион, командовавшей римской армией, поставил 4 турмы кавалерии. Шестнадцать слонов находилось в резерве за манипулами триариев. Кроме того, в распоряжении у римлян имелось еще 2000 македонских и фракийских добровольцев, на которых была возложена охрана лагеря [Liv, XXXVII, 39; Арр, Syr 31]. Объясняя причину, по которой римляне поставили своих слонов в тылу армии, Ливий и Аппиан ссылаются на то, что они не устояли бы против 54 сирийских слонов. Это замечание позволяет сделать вывод, что, согласно утвердившимся в эллинистической военной практике нормам, главной задачей боевых слонов была борьба не с пехотой или кавалерией противника, а с его слонами.
Во главе левого фланга встал Гней Домиций, центром командовал консул Публий Сципион, а правым флангом - Эвмен [Арр, Syr 31].
Центр боевого построения сирийской армии образовывала македонская фаланга из 16.000 человек. Согласно утверждению Ливия и Аппиана, царь разделил фалангу на 10 частей; каждая из них, состоявшая из 1600 человек, имела 50 человек по фронту и 32 в глубину. В интервалах между звеньями фаланги стояли по два слона, при которых, очевидно, находились обычные отряды легковооруженных пехотинцев. По два слона стояло также слева и справа от фаланги, так что всего фалангу прикрывало 22 животных.
Относительно построения флангов сирийской армии данные Ливия и Аппиана, совпадая в главном, несколько разнятся в деталях. По непонятной причине Антиох позаботился о том, чтобы основные силы обоих флангов имели совершенно одинаковый состав: всадники галаты, катафракты и агема македонян. Рядом с этими отрядами на правом фланге, согласно Аппиану, находились эскадроны легковооруженных воинов, всадники с серебряными щитами и 200 конных лучников. Левый фланг замыкали разноплеменные союзные кавалерийские отряды [Арр, Syr 32]. Относительно того, где находились оставшиеся 32 сирийских слона, Аппиан ничего не говорит.
По Ливию, стоявшие справа от фаланги галаты в количестве 1500 человек были пехотинцами. Рядом с ними располагались 3000 катафрактов и 1000 всадников царской агемы. Далее - 16 слонов, отряд среброщитых, 1200 конных лучников дахов, 3000 легковооруженных критян и траллов, 2500 мисийских лучников. Замыкали фланг 4000 киртийских пращников и элимейских лучников. Слева от фаланги располагались 1500 пехотинцев-галатов, 2000 каппадокийцев в таком же вооружении и 2700 человек вспомогательных войск, вооруженных различным оружием. Далее шли кавалерийские отряды: 3000 катафрактов и 1000 других всадников; царская агема из сирийцев, фригийцев и лидийцев. Перед этой конницей находились серпоносные колесницы и арабские всадники на верблюдах, вооруженные луками и мечами длиной в 4 локтя. Далее стояли кавалерийские и пешие легковооруженные отряды (тарентинцы, 2500 галлогреков, 1000 неокритян, 1500 карийцев и киликийцев, 15000 траллов и 4000 легковооруженных писидийцев, памфилийцев и ликийцев, киртийские пращники и элимейские лучники). Замыкали левое крыло сирийской армии 16 слонов.
Антиох принял на себя командование правым флангом. Командирами левого крыла он поставил своего сына Селевка и племянника Антипатра; центром командовал элефантарх Филипп, а передовыми застрельщиками - полководцы Миннион и Зевксид [Liv, XXXVII, 40-41, 1; Арр, Зуг, 33].
Битва, согласно описаниям источников, разворачивалась следующим образом. Сирийцы начали атаку боевыми колесницами [Арр, Syr 32]. Однако Эвмен приказал своим легковооруженным стрелять не по возницам, а по лошадям. Это привело к тому, что израненные кони помчались назад сквозь строй арабских всадников на верблюдах и катафрактов. Тогда Эвмен во главе своих всадников, а также римских и италийских пошел в атаку на стоявших против него галатов, каппадокийцев и катафрактов, уже сильно пострадавших от серпоносных колесниц. В результате весь левый фланг сирийцев обратился в бегство.
На правом фланге сирийской армии атаку возглавил сам царь, которому удалось опрокинуть противника. Увлекшись преследованием, Антиох оставил без прикрытия свою фалангу, которая была окружена и полностью уничтожена римлянами.
Антиох преследовал отступающего неприятеля до самого лагеря, где те смогли собраться с силами, чтобы дать ему отпор [1и81, XXXI, 8, 6-7]. Царь развернулся и поскакал назад. Столкнувшись с Атталом, братом Эвмена, имевшим при себе 200 всадников, он без труда обратил его в бегство. Однако, когда Антиох возвратился на поле боя и увидел свою фалангу уничтоженной, а лагерь захваченным неприятелем, то понял, что дело проиграно и бежал со своей кавалерией в Сарды [LIV, XXXVII, 43; Арр, Syr 36].
Потери сирийцев составили 50.000 пехоты и 3000 всадников убитыми и 1400 пленными. Юстин сообщает об 11.000 пленных [Just, XXXI, 8, 7]. Кроме того, в руки римлян попали 15 слонов вместе с погонщиками. Победители потеряли не более 300 пехотинцев, 24 всадника и 25 человек из войска Эвмена [LIV, XXXVII, 44, 1; Арр, Syr 36].
Катастрофическое поражение сирийцев не находит никакого логического объяснения. Флор утверждает, что причиной этого была многочисленность армии Антиоха, лишившая ее всякой маневренности [Flor, I, 24]. К тому же Ливий, Аппиан, Флор и Зонара придают большое значение неблагоприятным для сирийцев погодным условиям: внезапно начавшийся ливень будто бы испортил их луки, и поэтому воины Антиоха не могли нанести противнику ощутимого урона.
В описании сражения при Магнесии много непонятного. Прежде всего это касается первоначальной диспозиции. Если в построении римской армии нет ничего необычного, то в отношении армии Антиоха вопросы, по всей видимости, возникали уже у античных авторов. И Ливий, и Аппиан утверждают, что самой сильной частью сирийской армии была фаланга [Liv, XXXVII, 40, 3; Арр, Syr 32]. Поэтому представляется труднообъяснимым, почему Антиох, вместо того чтобы предоставить ей возможность свободно маневрировать на поле боя, выстроил ее очень странным и невыгодным образом. Аппиан следующим образом рассказывает о тактическом замысле сирийского царя: "Кажется, что все свои надежды он возлагал на конницу, которую густыми рядами он поставил по фронту, фалангу же, вопреки всем правилам войны, он поставил скученно, на небольшом пространстве, ту фалангу, на которую он должен был особенно надеяться как на очень обученную военным приемам" [Арр, Syr 32].
Данное объяснение кажется вполне правдоподобным. Достаточно вспомнить описание битвы при Рафии, где активные действия велись на крыльях армий, в то время когда обе фаланги бездействовали, стоя напротив друг друга и ожидая исхода фланговых сражений. Однако даже в этом случае не было никакого смысла строить фалангу в 32 человека в глубину. "Он допустил большую ошибку, удвоив глубину своей фаланги, - пишет П.Д.Арманди, давая оценку действиям сирийского царя, - поскольку построение в 32 человека делало бесполезной половину этого корпуса, элиты его армии. Согласно установившейся традиции, глубина фаланги составляла только 16 человек, иногда даже 12 человек, такова была диспозиция спартанцев в битве при Левктрах. Если бы Антиох последовал этому правилу, то смог бы, по крайней мере, удвоить фронт центра своего строя, что дало бы ему огромное преимущество ввиду того, что, как мы сказали, эта часть его армии была лучшим из того, что он мог противопоставить неприятелю. К тому же фаланга более свободная в своих действиях, могла попытаться каким-то образом маневрировать и расстроить атаки римлян, между тем стоя сдавленной массой, что имело место, она теряла возможность защищаться и была обречена на уничтожение".
Вторая странность, касающаяся построения фаланги, состоит в расчленении ее на 10 частей, в промежутках между которыми были поставлены слоны. По мнению Г.Дельбрюка, такое построение делало фалангу совершенно беспомощной против натиска римской манипулярной пехоты: "Вероятно, и это относится к измышлению автора, которому мы обязаны повествованием обо всем данном сражении. Всякая нелепость имеет свой предел, даже недомыслие сирийского царя, который не сумел использовать гений Ганнибала, находившегося у него на службе. Слоны, как мы знаем, сильнее всего действовали на конницу. В пеший сомкнутый строй они не могли проникнуть; наоборот, случалось часто, что дротики и стрелы отбрасывали их или же воины отскакивали в сторону, пропуская слонов через образовавшийся проход. В таком случае фаланга попадала в одно из самых опасных положений: в боевом порядке образовывался большой прорыв, куда легко могли проникнуть римские манипулы и атаковать с фланга. Это соображение имеет тем больше оснований, что слоны не шли вровень с фалангой, а при попадании в них неприятельских дротиков и стрел стремительно бросались на противника или обращались вспять".
Дробя свою фалангу, Антиох не только самым непростительным образом ослаблял ее, он вместе с тем лишался также и еще одного преимущества, которое мог с успехом использовать против римлян, - значительного числа слонов, ведь два животных, отдельно стоявших в интервалах между звеньями фаланги, были весьма уязвимы для атак неприятеля, вместе с тем, собранные в одном месте, они, несомненно, представляли бы силу, способную доставить противнику большие неприятности. Г.Дельбрюк не находит никакого приемлемого объяснения для подобного шага сирийского царя: "Внедрение слонов в фаланги Кромайер объясняет тем, что фаланги должны были занимать оборонительное расположение, слоны же и расположенные в интервалах легковооруженные держались на значительном расстоянии от неприятельских стрелков. Это тактически неверно. Оборонительное расположение одной части войска не мешает наступлению другой, фаланга же со слонами совершенно утратила бы свой смысл и оказалась бы совершенно беспомощной перед натиском легионеров. Противнику нужно было выбить слонов только из одного интервала, и тогда легко было бы сбить с позиции всю фалангу Без сомнения, римляне вклинились бы во многие интервалы".
Можно, конечно же, предположить, что одним из поводов, побудивших Антиоха к этому, было стремление сделать фалангу более гибкой и маневренной. Оценив достоинства римского манипулярного строя, царь разделил фалангу, подобно римскому легиону, распадавшемуся по фронту на 10 манипулов. Такой способ позволял придать фаланге подвижность и приспособить ее к условиям местности. Теперь каждое ее звено, если бы его фланги были надежно прикрыты, могло действовать самостоятельно. Отряды стрелков не были в состоянии создать прикрытие, поскольку сразу обратились бы в бегство под натиском легионеров. То же самое можно сказать и о небольших отрядах кавалерии, которые, будучи лишены возможности маневра, также оказались бы бесполезными. Поэтому царь решил поставить в интервалах слонов, придав им, несомненно, соответствующие отряды легковооруженных. Теоретически он создавал новый боевой порядок, сочетавший в себе ударную мощь македонской фаланги и подвижность римского легиона. Однако расчеты Антиоха не оправдали себя. Римляне легко перебили изолированно стоящих слонов. После того как фланговое прикрытие звеньев фаланги было уничтожено, была решена судьба самой фаланги, а с ней - и судьба всего сражения.
Слоны - это еще одна загадка сражения при Магнесии. Флор ничего не говорит о слонах в интервалах между звеньями фаланги, но указывает, что слонами царь окружил свою армию с обеих сторон [Flor, I, 24]. Ливий, как отмечалось выше, утверждает, что на флангах сирийской армии стояли по 16 животных. Почему же огромные звери никаким образом не приняли участие в бою? Наконец, непонятно, почему сирийцы не сумели использовать свой четырехкратный перевес в кавалерии, чтобы охватить вражескую армию с флангов?
Ливий сообщает, что строй сирийцев был намного длиннее римского: римляне даже в утреннем тумане могли полностью обозревать свой боевой порядок. Что же касается воинов Антиоха, то они "при столь растянутом построении даже из середины строя не могли рассмотреть своих флангов, не говоря уж о том, чтобы разглядеть его от края до края" [Liv., XXXVII, 44, 4]. Следовательно, если мы предположим, что правый фланг армии Антиоха упирался в берег реки, другими словами, находился частично как раз напротив левого фланга римлян, то ее левый фланг должен был далеко выступать за правое крыло неприятельской армии. При таком построении слоны и масса легкой кавалерии, замыкавшие левый фланг сирийцев, должны были, не дожидаясь исхода атаки колесниц, совершить обходной маневр и внезапно обрушиться на правое крыло римской армии. Туман и мрак в таком случае скрыл бы от противника их действия. Однако вместо этого ожидаемого и естественного движения источники приводят нам шаблонное описание лишившихся управления колесниц, врезающихся в ряды собственной армии.
Нам представляется, что план сражения, составленный в штабе Антиоха, был иным, нежели это показано Ливием. Сирийская армия была построена в две боевые линии. Первую образовывали серпоносные колесницы, за которыми находились слоны и отряды легковооруженных воинов (пращники, стрелки из Фригии, Ликии, Памфилии, Писидии, Крита, Тралл и Киликии, дахи, мисийцы, арабы и др.), вторую - македонская фаланга, галаты и тяжеловооруженная конница [Арр, Syr 33; 2оп, IX, 20]. "На вид казалось, - передает Аппиан, - стояли два войска: одно, которое должно было начать бой, другое же находилось в резерве; каждое из них своей численностью и снаряжением должно было внушать страх" [Арр, Syr 33]. Относительно фаланги можно допустить, что первоначально она не была разделена на отдельные звенья, а слоны были размещены в один ряд, создававший щит перед легковооруженными застрельщиками. Можно даже определить, какое расстояние было оставлено между животными: если 16.000 сирийских фалангитов образовывали 32 ряда, то протяженность фронта фаланги, при дистанции между воинами в 3 фута (0,91 м), равнялась 455 м, и если в разгар сражения в ее рядах было 22 слона, то, следовательно, изначально интервалы между ними составляли около 20 м.
Завязать сражение должны были воины на колесницах, которым было приказано тут же отступить назад [Арр, Syr 32]. Однако римляне обстреляли их и, как сообщает Зонара, кричали так громко, что испугали лошадей. Колесницы повернули назад и налетели на слонов [2оп, IX, 20]. Слоны вышли из повиновения и обратились против сирийских застрельщиков. Таким образом, вся первая линия сирийского боевого порядка в панике побежала перед наступавшими римлянами. Чтобы пропустить бегущих, фалангиты вынуждены были расступиться, открывая им проходы в своем строю. Очевидно, слоны вместе с бегущими также оказались в недрах фаланги. Это в конечном итоге привело ее к гибели. "И вот македонская фаланга, поставленная для связи с конницей на узком четырехугольном пространстве, лишившись прикрытия всадников, с обеих сторон расступилась и приняла в себя легковооруженных воинов, сражавшихся перед ее рядами, а затем опять сомкнулась. Когда же Домиций окружил ее большим количеством всадников и легковооруженных воинов, так как она представляла плотно поставленный четырехугольник, она не могла ни двинуться вперед, ни развернуть своего строя ввиду его большой глубины; поэтому она стала терпеть бедствие. Они досадовали, что не имеют возможности сами воспользоваться своей военной опытностью, а представляют собой удобную мишень для нападения неприятеля со всех сторон. Однако, выставив со всех четырех сторон целый лес своих сарисс, они вызывали римлян вступить с ними в рукопашный бой и все время делали вид, что хотят напасть. Но они нигде не делали ни шагу вперед, будучи пешими и отягченными своим оружием, а врагов видя всюду на конях, особенно потому, что боялись нарушить крепость своего строя; перестроиться иначе они бы не успели" [Арр, Syr 35; пер. С. П. Кондратьева]. Фаланга оборонялась до тех пор, пока слоны, получавшие ранения от римских дротиков и стрел, не перестали слушаться своих погонщиков и не привели в беспорядок ее ряды.
Два фалара из Эрмитажа Среди памятников, хранящихся в Государственном Эрмитаже, есть два очень известных экспоната, имеющих непосредственное отношение к боевым слонам. Это два фалара, принадлежащие коллекции петровского времени. Фалары сделаны из тонкого серебряного листа, диаметром 24,7 см; вес одного из них составляет 402,2 г, а другого - 407,9 г. На каждом из фаларов отчеканено изображение боевого слона эллинистической эпохи. Изображения практически идентичны, с той только разницей, что одно - зеркальная проекция другого. На спине слона находится башня, имеющая на стенках украшения в виде геометрических фигур. Внутри башни стоят два воина, один из которых изображен в типичном греческом шлеме, другой - очевидно, с непокрытой головой. Воины вооружены копьями длиной выше человеческого роста, которые, как отмечалось выше, вполне могут представлять собой сариссы. Слоном управляет корнак в чалме, очевидно, индиец. На шее слона висит массивный колокольчик, а тело покрывает попона, на которой нарисован гиппокамп - змееподобное чудовище. Подобное изображение - мотив, довольно часто встречающийся в изобразительном искусстве Гандхары. На оборотной стороне фаларов имеются по три крепежные петли, две из которых (справа и слева) расположены вертикально, а одна (сверху) - горизонтально.
Изображение на фаларах недвусмысленно демонстрирует синтез греческой и индоиранской культур. Вероятно, они были работой греческого мастера, проживавшего в государстве Селевкидов или в одной из его бывших восточных провинций, получивших независимость. Большинство исследователей считают фалары предметами греко-бактрийского искусства. Существует мнение, что фалары являются украшением конской сбруи. Однако данная гипотеза не может быть принята ввиду их больших размеров.
Представление о том, какую роль могли играть эти изделия, дает нам пассаж из "Естественной истории" Плиния Старшего, рассказывающего о слонах Антиоха III: "Аякс, постоянный вожак во время похода, покачиванием головы показал Антиоху, что не одобряет его попытки перейти реку вброд. После того как было обещано первенство тому, кто перейдет, осмелившийся на это Патрокл был одарен серебряными фалерами, которым они рады более всего, и получил право быть вожаком" [РНп, VIII, II].
Учитывая характер изображения, диаметр фаларов, материал, из которого они сделаны, и расположение креплений для ремней на их внутренней стороне, нам кажется очевидным, что они - те самые знаки отличия, которыми награждали слонов за отвагу. Возможно, фалары висели на груди животного и в каком-то смысле играли роль, аналогичную фалерам римских центурионов. Кстати, фалары имеют ряд отверстий, проделанных острыми предметами, и ничто не мешает предположить, что этими предметами могли быть наконечники стрел или дротиков.
Несмотря на то что фалары были сделаны греко-бактрийским мастером, не возникает сомнения, что изображенный на них слон вооружен и оснащен так, как это было принято у Селевкидов, поскольку, даже если речь идет о периоде независимого существования Греко-Бактрии, ее элефантерия следовала сирийскому образцу.
Греко-бактрийская элефантерия пережила на некоторое время селевкидскую. Наследники греко-бактрийских царей продолжали использовать боевых слонов даже после того, как единое Бактрийское царство прекратило свое существование, распавшись на ряд мелких так называемых индо-греческих государств. Возможно, изображение слона на монетах индо-греческих правителей - всего лишь дань традиции, однако в нашем распоряжении имеется один письменный источник, со всей очевидностью подтверждающий этот факт. Речь идет о "Милиндапаньхе" ("Разговорах Милинды") - известном памятнике буддийской литературы. Милинда, или индо-греческий царь Менандр I (около 155-130 гг. до н.э.), согласно этому документу, имел в своем распоряжении армию, состоявшую из четырех родов войск: пехоты, кавалерии, колесниц и боевых слонов.
ФЛОТ Селевкидов [Кащеев]
Морской флот для Селевкидов имел большое значение: только опираясь на сильный флот, можно было обеспечить верность городов Ионийского побережья. Антиох III с помощью восстановленного им флота вновь подчинил себе Малую Азию (Liv. 33. 41.6). Задачу восстановления могущества державы сирийский царь начал с того, что отнял у Лагидов Селевкию в Пиерии - морской порт Сирии. Его морская эскадра поддерживала действия сухопутных войск в Келесирии. Все эти мероприятия позволили флоту Антиоха III господствовать в Эгейском море.
Что касается транспортных судов, то в 192 г. до н.э. Антиох III разместил в Эфесе для отправки в Грецию на 200 транспортных кораблях 10.000 пехотинцев, 500 всадников, 6 слонов. Позже эта флотилия обеспечила продовольственное снабжение находящихся в Греции войск (Liv- 35.43.6; 36.20.8).
В составе Селевкидского флота были, конечно, палубные суда - катафракты: триремы, квинкверемы и т.д. .Имелись легкие суда, а также дозорные, которые использовались для обнаружения противника (см.: Liv. 35.43.6; 36.41.7 etc.).
Командующие крупными флотами, действовавшими в Каспийском море и Персидском заливе, имели титул наварха, но он не означает главнокомандующего Селевкидским флотом. Полибий сообщает о навархе Диогнете при Антиохе III (Polyb. 5.43.1).
Селевкия (в Пиерии) и Эфес - крупнейшие военные порты Селевкидов. Антиох III захватил Финикию и широко использовал финикийские суда и их экипажи. Это делает понятным, почему период наивысшей военно-морской активности Селевкидов приходится на начало II в. до н.э.
В 192 и 191 гг. до н.э., когда началась римско-сирийская война, флот римской коалиции оказался не в состоянии воспрепятствовать Антиоху III переправить свои войска в Элладу, а затем из Греции в Азию. Однако флот сирийского царя потерпел поражение от коалиционного флота у мыса Мионнес, и это открыло римлянам путь в Азию. Римляне оказались победителями в сирийской войне и навязали Антиоху мирный договор (188 г. до н.э.), который содержал и "морские" статьи. Вот их содержание: царь обязан "выдать длинные корабли вместе со снастями и вооружением и впредь не иметь больше десяти палубных судов; обязуется не иметь ни единого большего судна, как тридцативесельного, для войны наступательной; суда не должны выплывать дальше мысов Каликадна и Сарпедонского, разве что судно будет везти дань, послов или заложников" (Polyb. 21.45.13-14]. Таким образом, Апамейский мирный договор фактически лишил Селевкидов военно-морского флота.
Антиох IV Эпифан (175-164(?) гг. до н.э.) предпринял попытку восстановить державу своих предков, и он должен был пренебрегать "морскими" условиями этого договора, поскольку для операций против основного противника - Птолемеевского Египта - ему нужен был военно-морской флот. Последнее упоминание о Селевкидском флоте относится к периоду правления Антиоха VII (139/138-129 гг. до н.э.).
ХРОНИКА СОБЫТИЙ (годы до н.э.)
308-301 Четвёртая война диадохов 306 Образование государства Селевкидов
Раздел Македонской державы 306 г. до н.э.
303 г. до н.э.
301 Битва при Ипсе. Антигон -/+ Селевк, Лисимах, Кассандр
Окончательный распад империи Александра Македонского
301 г. до н.э.
246-241Третья Сирийская война. Египет +/- Сирия
224-221 Война между Пергамом и Сирией. Пергам -/+ Сирия
238-235 Первая парфяно-сирийская война 219-215Четвёртая Сирийская война. Египет +/- Сирия 217 Битва при Рафии. Египет +/- Сирия
192-189 Этолийская война. Рим, Ахейский Союз, Македония +/- Этолийский Союз, Сирия
192-188 Антиохова война. Рим, Ахейский Союз, Македония, Пергам, Родос +/- Сирия, Этолийский Союз
191 Битва при Фермопилах. Рим +/- Сирия, Этолийский Союз
190 Битва при Магнезии. Рим, Пергам +/- Сирия
188 Апамейский договор между Римом и Сирией
169-168 Шестая Сирийская война. Египет -/+ Сирия
166-142 Маккавейская война. Иудеи +/- Сирия
165-164 Восточный поход Антиоха IV. Парфия, Армения -/+ Сирия
129-123 Третья парфяно-сирийская война. Парфия +/- Сирия
64 Присоединение остатков Сирийского царства к Римской республике.
ИСТОЧНИКИ [ВИ.2] Всемирная история. Том 2. Москва, 1956.
[Разин] Разин Е.А. История военного искусства. Том 1.
[Неф-1] Нефедкин А.К. Конница эпохи эллинизма. СПб.: Издательство РГПУ им. А.И.Герцена, 2019.
[Неф-2] Нефедкин А. Боевые колесницы с серпами: "тяжелые танки" Древнего мира. М.: Яуза, 2020
[Connolly] Connolly P. Фаланга и военное дело времен эллинизма
[Коннолли] Коннолли Питер. Греция и Рим. Энциклопедия военной истории. М.: Эксмо-Пресс, 2001.
[Банн] Банников А.В. Эпоха боевых слонов (от Александра Великого до падения персидского царства Сасанидов) СПб.: Евразия, 2012
[Кащеев] Кащеев В.И. Эллинистический мир и Рим: Война, мир и дипломатия в 220-146 годах до н.э. М:1993
[АПС] Военная история: Армия поздних селевкидов
[Воин-2007-05] Нечитайлов М.В. Армия Антиоха III Великого (1)
[Воин-2008-06] Нечитайлов М.В. Армия Антиоха III Великого (2)
[ИС] Империя Селевкидов
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-1.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/05-03.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/05-04.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/05-05.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/05-06.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/06-03.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/06-04.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/06-05.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/06-06.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/06-07.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/06-08.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-2.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-3.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-4.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-5.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n349.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n350.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n351.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n352.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n353.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n354.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n355.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n356.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n357.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n358.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n359.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n360.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n361.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n362.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n363.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n364.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n365.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n366.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n367.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n368.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n369.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n370.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n371.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n372.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n373.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n374.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n375.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n376.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n377.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n378.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n379.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n380.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n381.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n382.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/n383.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-7.jpg)
Реконструкция селевкидской серпоносной колесницы ко времени битвы при Магнезии. 190 г. до н.э.
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-8.png)
Победа Антиоха над Галатами
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-9.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-10.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-11.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-12.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-13.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-14.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-15.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-16.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-17.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-18.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-19.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-20.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-21.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-22.png)
Раздел Македонской державы 306 г. до н.э.
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-23.png)
303 г. до н.э.
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-24.png)
301 г. до н.э.
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-25.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-26.png)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb00009700syria/mb00009700syria-27.png)