:: Яблоки гесперид ::

яблоки на ветвях. паданцы под ногой.
сорт "золотой налив" - редкость в земных краях.
спи, говорю, глазок, спи, говорю, другой,
спи-засыпай, мой страж, огненная змея.

ах, золотой бочок, солнце под кожурой -
сладко тебя срывать, сладко в ладонях греть.
жди, мой осенний сад - скоро придет герой
в шкуре степного льва, в стали и в серебре.

сколько веков прошло? вспомнит ли он меня?
руки мои - кора, косы мои - метель.
сестры смеются вслед. я до заката дня
яблоки в дом ношу да собираю хмель.

слышу звенящий смех бледных речных наяд,
чую далекий гром гневных небесных сил.
молодость с веток рву. мёд она или яд?
что, если, осмелев, чуточку надкусить?..

молча держу в руках и уронить боюсь
яблочко гесперид - молодость не мою...


:: Симплегады ::

Видишь? Бездны рая и кущи ада
распахнули створки стальных ворот.
В чистом поле сходятся Симплегады,
и скала скалу, разогнавшись, бьет.

Лето будет долгим, кровавым, душным.
Поплывет над миром людская ложь.
..там, где было море, сейчас ракушку
или аммонита с трудом найдешь.

У судьбы для нас наготове ступка,
хоть плыви в моря, хоть взмывай до звезд.
Вон хохочут скалы.
Летит голубка -
ох, не суйся, детка, прищемят хвост.

Всходит солнце в царском седом уборе,
небеса полны проливным дождем.
Чу! - летит голубка над бывшим морем.
Если вдруг проскочит - и мы пройдем.


:: Медуза ::

я люблю тебя, 
я тебя не выдам.
я имен не вижу, не слышу лиц.
с высоты полета небесных птиц 
в глубину, к морским лупоглазым рыбам,

слишком больно падать. лететь - легко,
но насквозь промокли седые перья.
как тебя увидеть смогу теперь я
сквозь завесу дыма и облаков?

в колыбели моря малютка-остров
спит и дышит ровно, не видя снов.
если камнем лечь на морское дно,
все, конечно, станет легко и просто.

золотится крыша чьего-то храма.
гонит стадо пастырь, ленив и тих.
я не смог тебя и себя спасти.
обрати меня в молчаливый мрамор.


:: Ариадна ::

Спит лабиринт, и заброшенный остров спит,
спят в паутинных коконах мотыльки,
где-то во тьме минотавр тяжело храпит,
царское золото дремлет на дне реки.

Тянется, длится полуденный жаркий час.
Мой полководец, узел руби сплеча.

В прежнее время я тоже была живой,
в прежнее время была я нежна, горька...
Сколько веков я лежу под белой травой,
сколько клубков истлело в моих руках?

Ближе ко мне, желанный. Приди. Приди.
Звоном железа ты ль меня разбудил?

Щерится радостно черный провал в земле.
Сыплются в руки рубины и янтари,
чудится золота тусклый холодный блеск.
Мой лабиринт просыпается, говорит -

связано нитью чудище в глубине,
о покоритель тысячи ойкумен.

Я ли ждала тебя, я ли не дождалась?
Шея скрипит. Мерзко ноет дыра в виске.
Ты - мой владыка, король, император, князь -
Станешь кольцом на костлявой сухой руке.

К войску слетается дохлое воронье.
Золото, жемчуг, я -
все твое, твое.


:: Городское ::

полумрак, бесснежные холода,
вроде как живешь, а на деле - спишь.
замерзают гарпии в городах -
вон, гляди, взлетают с соседних крыш

и орут, и носятся в вышине,
мечут перья в белую пустоту.
им грозится палкой старик финей
и бурчит под нос - разлетались тут.

отгремел салют. завершился год -
будет новый, золото, шкуры, мед.
на югах зимует стальной арго.
загуляв, орфей в кабаке поет.

не видать в тумане сирен и сцилл,
у харибды праздничный выходной.
стынет лета. в трубах журчит коцит -
уходи на дно, уходи со мной.

в семивратных фивах - режим, завод, 
семерым никак не начать войны.
гидра спит под гладью зеркальных вод.

спи и ты, дружок, до хмельной весны.