Как жаль, что встречу с ней придётся отложить. Не стоит мне пока глаза-в-глаза с Эль.
Жаль. Правда, жаль.
Ведь то, что эта девочка осталась жить. Нет, то - что она родилась. Выбор её кровной матери - внесло свой вклад на весы моего "невозможного" существования. Не могу пока точно сказать - какой именно, но внесло.
Наверное, я трепетно отношусь к подобным вещам.
Что ж, "позже" не значит "никогда", и мне есть чем заняться.
Например...
Например, часами просиживать на ветках диких, ничейных - от того не совсем "онн", на границе территории Эошаан.
Нравится мне здесь, ясно!
Её крылья похожи на обгоревшую серую и чёрную бумагу, на мягкий, пушистый, ещё наверное тёплый пепел. На пыль и клочья паутины, которая появляется в заброшенyых человеческих жилищах. На рваную одежду нищих из далёких слоёв генной памяти. На глянцевитые жилки из крыльев бабочки. На опавшие прошлой осенью листья.
Я не представляю, как на них можно летать - все эти прорехи пропускают, не держат ветер. Но она летает - я видела. В Ауте.
Она кутается в них, словно они могут хранить тепло, а ей холодно.
Она появляется рядом внезапно.
Я просто вдруг вижу пушистый клочок серого крыла рядом с своим золотым.
Совсем рядом, но не касаясь.
Тогда же я понимаю, что она всегда старается не касаться без особой необходимости других живущих.
- Я знаю, ты меня ищешь.
Голос похож на хрусталь, который кутают в плотные, глухие ткани, с тем, чтобы убрать в шкафы до следующего сезона.
Рядом с ней так много человеческих ассоциаций.
- Ищу.
Легко соглашаюсь я.
И смотрю ей в глаза.
Мелькает шальная мысль - а ведь мы с ней похожи. Внешне - белая кожа и чёрные глаза.
У меня просто чёрные, а у неё... Нет, не знаю.
Она странно двигает лицом...
"Это же улыбка!" Осеняет меня.
Поводит тощими плечами под ветошью крыльев, старается отвести в сторону голову, когда из-по белоснежной кожи начинают выступать чёрные, хрупко-точёные косточки.
- А зачем?
Правду. И ничего кроме правды. Врут в целях правдоподобности пусть дараи и иже с ними.
Она даже не возмутилась, только зашлась в издёрганном как и крылья смехе.
Уже третий из пяти встреченных, кто смеётся при знакомстве со мной. Как они, спрашивается, без меня справлялись?!
- Ох, ты смешная, правда.
Ну, вот - пожалуйста.
- Правда.
- Правда - я знаю, что ты не врёшь. Но смешно-ооо-же! Я - и "красивая".
Пожимаю плечами.
- Значит, те, кто тебе этого не говорил - ничего не понимают в красоте.
- О! Скажи это им! Скажи, пожалуйста! А то они и так, половина из них не знают - что мне сказать, чтобы я, не приведи Бесконечная, не "рассердилась"! Скажи им, если встретишь - я посмотрю!
- Скажу, если встречу. А другая половина?
- Другая? А, это. Другая меня не боится. А четверть от всех, кто знает про моё существование, полагают, что могут меня контролировать.
- И ты говоришь, это я "смешная".
- Действительно! Слушай, а ты вообще кто?
- Дедушка сказал - Дракон Ауте.
- А. Дракон. Ауте. И как тебе?
- Нравится! Очень. А ты, ты кто?
- Абсолютная Воплощённая Смерть.
- А. И как тебе?
Она задумывается на мгновение, тонкие, почти одни только кости, пальцы теребят край крыла, с крыла сыплется невесомая серая пыль. Или пыльца?
- По-разному.
Мы молчим, болтаем ногами - внизу облака, золотистые с фиолетовым, грызём сорванные с веток не то плоды, не то мясистые листья.
Две девчонки, не больше не меньше, были бы постарше - обсуждали бы "мальчиков".
- Ещё Тэмино...
Говорит она.
- Что Тэмино?
- Говорит, что я красивая. Редко, один или два раза, когда мне совсем тошно было. Она, возьми, и скажи. Я ей вообще-то не поверила, но так удивилась, что отвлеклась.
- А мне веришь?
- Верю. Ты же, это... Дракон Ауте.
- Драконы не врут?
- Точно не знаю. Но им же незачем. И потом, я же просто вижу, что ты не врёшь. Слушай, а почему у тебя камня нет?
Начинается...
- Потому что я не родилась.
- Ты не что? ... Как это?
- Ты ничего не знаешь обо мне?
- Нет.
- Я умерла, когда моя мама станцевала Ту-Ауте.
- Кто твоя мама?
- Ваша... Наша прошлая Хранительница...
Вроде бы, на Небесах нет различия "день-ночь", и дети, вроде? - не должны приходить "домой вовремя" или, там, "как стемнеет".
Но почему-то темнеет, когда я рассказываю свою историю до конца.
- Значит, ты не родилась. Ты просто пришла из ледяных чертогов.
- Да.
- И ты не слышишь Эль.
- Да.
- И я не слышу Эль.
- Понятно.
- Что?
- Что мы похожи больше, чем я думала. А можно спросить?
- Да.
- Зачем тебя создали как Абсолютную Воплощённую Смерть?
- Времена были такие. Начали, когда ещё кланы всерьёз враждовали. Высокое Искусство, опять же. Трудно же отказаться от много векового проекта, когда он выходит на такой "высокий" уровень. Но я думаю - я последняя. Я-то уже родить не смогу, а некоторые вещи через "пробирку" не передашь, не Оливул, знаешь ли.
- И как тебе?
- Быть асолютновоплощённой и так далее?
- Да.
Она снова усмехается, а я уже не вздрагиваю от этого зрелища.
- Да, по-разному... Я же уже есть. Верно, дракончик? А, раз я уже есть... Значит с этого надо как-то получать удовольствие... Я так думаю. Только меня ещё никто никогда не спрашивал - как мне - быть тем, кто я есть.
Спроси ещё раз потом, хорошо?
- Запросто.
- Ты ещё придёшь.
- Дедушка сказал - я всегда "ещё приду".
- Вот тогда и спроси. В гости сейчас звать?
- На "вечерний чай"?! - смеюсь я, представляя Тэмино с фарфорой чашечкой и сливочником в руках, - Пока нет. Спасибо.
- Вот. Все так говорят. "Лучше вы к нам." А потом осекаются.
Она исчезает так же, как и пришла.
В последнюю секунду меня касается её пушистое и, да... тёплое крыло.
"Осалила!" доносится до меня откуда-то.
"Догоню!" отсылаю я куда-то.
Домой.
Пить "вечерний чай", Аррек красивую посуду оставил - обновлю.
Надо будет ей рассказать про паутину на чердаках и хрусталь в шерстяных шарфах в сундуках на хранении, до следующего сезона.