А поздно вечером выходит на крылечко
В пушистых тапочках, в плаще и капюшоне,
Снимает с пальчика неброское колечко
И что-то шепчет, что-то плачет у ладони.
                 . . .

Теперь
            они стояли на вокзале.
Она, взъерошенная, щечкой прижималась
К воротнику его шинели. Оба - ждали.
А в стеклах поезда восходом занималась 
                                                                      заря.

Она шепнула: Пусть и невозможно,
Но обещай, что вместе будем вечно!
Он не ответил ей - и только осторожно
Надел на пальчик обручальное колечко.

Вдруг что-то крикнул полусонный проводник
И поезд, скрежеча, качнулся с места.
В протяжном вое затерялся хриплый крик:
Любимая! Ведь ты теперь невеста...

Теперь
            размеренно тянулись дни разлуки.
Ей было плохо. 
                          А ночами рисовала
Слова и слезы, запахи и звуки,
И плакала, 
                  и злилась, 
                                   и скучала.

С утра до вечера голодная у почты
Ждала письма печальная невеста,
И снова плакала, целуя его строчки.
Пока однажды не пришла с письмом повестка...

Теперь -
               одна. Так просто и красиво,
Застыв в непроизвольном ожиданьи,
Обломки дней минует молчалива
В отчаяньи,

А поздно вечером выходит на крылечко
В пушистых тапочках, в плаще и капюшоне,
Снимает с пальчика неброское колечко
И что-то шепчет, что-то плачет у ладони...