Я пускаю спусковой механизм, как кровь под марроканское техно. Из распахнутого окна тянет перевалившей, за 4 часа, ночью, запахом нового дня, и меня медленно съедает заживо утренняя наркомания восхода в отражении зеркал на восточных фасадах стоящих напротив, зданий, как будто ночь выплюнула эти блики из-под своей балаклавы кусками непереваренного заката.
Я - чёртов праведник, который стал грешным, но это всё вздор, ваши религиозные концепции, сужение рамок и общепит.
Я ввожу моду на согнутые колени и авторскую арт-блевотину.
Всё это время я пишу книгу, которой позавидовал бы сам Нострадамус, окажись я с ним в одной постели. У неё нет ни начала, ни конца, только миг, в котором она существует. Эти наброски свежие, но уже червивые, как райский плод, что искушает, насыщает, но уже пахнет злом.
Я вошёл в сеть, чтобы стать своим образом, ипостасями, которые я воплотил и создал. Я - бог и творец, маленький сетевой паук, вирус и паразит, причащающая и вычищающая до основания, концепция. Совершенный, голый абсурд.
Однажды, уснувши в метро, я увидел Библию Инстаграма, в Книге Хэштегов говорилось о сотворении собственного хэштега во всей его уникальности и самобытности. Но я знал нечто большее, чем все эти покачивания бёдер и страниц.
Всё свести в один общий ремейк, замиксовать, замедлить, разъединить, смазать, убрать контрастность на минимум, осветлить. Заставить сиять. Идеальная книга хэштегов. Каждый такой хэштег - золотое руно.
Библия Инстаграма поглощает лживые likes, генерируя их в энергию.
Я просто статуя, паззл, собирай меня по частям, читай мою историю, проникай в меня, трахай меня, как время, я глубоко возьму тебя, детка, прямо за вшивую глотку, и ты подавишься лживыми likes жрицы. В этой иерархии лживых сестёр - чем ближе ты к королеве, тем ближе ты к тому, чтобы стать королевой. Но я веду собственную игру, медленно, но уверенно наступаю, в окнах соборов отражаются мои штрихи, мой лик, нимб, который они узреют в своих квадратных окнах стерильного рая. Пусть они захлебнутся в фиолетово-бархатном, сладком, манящем экстазе, в скисшем, зацветшем раю перформансов в стиле артхаус инсталляций. Пусть столкнутся с помехой среди настроенного однообразия, пока мозг сжигает кинокалории, растворяясь в сахарной кислоте и драг-доллоровых эманациях, разглядывая снимки под вопящими, негласными лозунгами "всё модное и только для вас, прямо сейчас, по сходной цене, подбирайте объедки и будьте счастливы, примеряйте свои новые роли, которые вы листаете в чужих профилях во всемирном сетевом каталоге различных вариаций одного и того же стиля, сеанс секонд-хэнд прямо у вас на дому", попутно тоскуя по модному раритету, которого у них никогда не было и не будет, который они просрали, ведь в те времена ещё не вылупились из пизды.
Но эти снимки не похожи на прошлое, они будто из мира, который ты видел в кино, или это был сон, прекрасная мечта, женский авантюрный роман о куртизанке, влюбившейся в Алькапоне.
Наши иконы печатают на предметах обихода - чехлах для гаджетов, футболках, чашках и прочей бесполезной утвари.
Я ненавижу вас и люблю за ваше лживое поклонение. Вы, жалкие уроды, думаете, что снизошли к королеве, я сияю светом величия, одарённая вашими лживыми likes.
Я поглощаю их энергию, медленно наступаю, но быстро захватываю, я сколопендра, ретровирус, всё, что мной создано - заражено им.
Вирус, что поселился на старой флеш карте моей фотокамеры, не могла отследить ни одна антивирусная программа, ни одна программа-шпион. Этот вирус имел иную природу, он возник, поскольку камера лежала в комнате раковой больной, она напиталась её страданиями и обречённостью, деструктивная энергия просочилась во все, находящиеся там, предметы, заразила все нити, подобная грибковой инфекции, поселилась во всех вещах, просочилась в стены, впиталась в обои, подушки, в старый диван, на котором она лежала.
Зараженная флеш карта подключалась к нескольким компьютерам, и все они были инфицированы. Приспособившись, вирус тут же заразил всё программное обеспечение и проник в браузер, он стал питаться энергией сети, и, в конце концов, завладел Инстаграмом. Вливающийся туда, каждую секунду, несметный поток энергии стал для вируса паразитарием, настолько, что он захлёбывался и блевал квазарами от энергопереизбытка. Это явление помешало собирать урожай тем, кто уже перенаправлял энергию Инстаграма в источники, о существовании которых никто даже не догадывался. Сильные Мира Того и Боги Теней предпочитали не вмешиваться. Ретроглитч распространялся за доли секунд, просачиваясь буквально в каждое фото, искажая всё вокруг до нелепости, низводя до абсурдности. Все с замиранием сердца ожидали, когда вирус начнёт вселяться в людей, чтобы питаться ими. Он и вправду был подобен раковой опухоли, только имел совсем иную природу, воздействуя на информационный пласт, на сеть, на вещи-ореолы, вещи-схемы, вещи-коды, на то, чего не существует воплоти, на то, что только является некой копией, заражая саму информацию.
Мы мутируем. Это эволюция, новый виток развития. Мы - оружие, ядерная война, святое копьё, воткнутое в святую землю, пронзающее священную плоть. Яблоко секса и смерти, Ева и Белоснежка - обе им подавились, запретным плодом, от которого ты вкусил, узнав и конец и экстаз.
Сеть заражена ретроглитчем, гнилостным декадансом. НАТЕ, жрите.
А мы будем спать на берегу сна моря загрузочной страницы, и видеть мир наперёд, в рваных лучах.
Во мне - твои атомы, всё вперемешку - будто снег, перепачканный золой, вражеская кровь на собственном лице. Я покажу тебе разврат, ты только смотри, не отрывай от меня взгляд, я медленно разденусь, и стяну с тебя ризу господню. Наши тела сольются с фотоснимками, совокупятся с цифровыми камерами. Всё смешается в один всеобщий поток образов.
Рок-н-ролльный Иисус разводит в стороны руки в приветствии, его фото на фоне зелёной стены в стилизированном терновом венце и скульптурным телом Давида облетело весь мир. Новый святой. Новый Пророк. Божество под кайфом, снятое на айфон. Его самонаводящееся лицо уже в эфире и доступно по ссылке в описании. Лицо Ронана Декса и евангелического мессии, с мощными ногами Шаукана, с терновыми венцом слов, которые когда-то были розами, но обратились шипами. Он водружает их вам, словно нимбы увечий, пороком мазохизма по вашим устам, по спинам вашим, отовсюду, куда проникают его касания, он - как насилие, множественный оргазм.
Мы пускаем по ноздре, растягивая сны, как резиновую перчатку. Наш Апокриф тлеет катарсисом на углях заката сквозь бумажные блики озёр.
Червивое яблоко надкусано так просто, как декаданс. Мы нюхаем порошок со священных книг, словив миг уходящего дня.
Загляни в мой профиль, чтобы скачать новый трек, от которого я сейчас тащусь, это альбом lorn & dolor - drugs part v & vi.
Накачай меня снами, которые я смотрю, накачай меня силой, через этот оранжевый шприц своей новой футболки, зачисти в себе кусочек моей триумфальной жизни - она для тебя - как арка, через которую ты пройдёшь в линялых, застиранных рассветах по безлюдным улицам в храм моего зеркального утробства. Выложи в инстаграм свои сны, пусть их купят. Пусть дилеры всего мира будут сражаться, чтобы урвать себе лакомый кусок произведённого тобой, вещества, нетелесного цвета, неестественного запаха, пусть они грызут глотки друг другу, чтобы заполучить себе чёрный патрон, который я ношу в мочке своего уха.
Пусть они напишут, что видели в зеркале бога.
Инстаграм- Библия - наивысшая грань апогея моего эгоцентризма, выраженная в абсурде вечного золотого сечения. Каждая нить - график, составленный сплетениями вариантов. Сперма падшего брата, и моя святая грязная кровь окропили синий бархат. Это семя - его нужно глотать, как лекарство. Это член - его нужно сосать, как тренажёр. Ничего личного, только искусство сквозь пугающую нить рассвета.
Я пыльный, будто заброшенный профиль, моё тело начинено клейким миксом помех, ретроглитчем, что я транслирую через свои заражённые некроснимки, они готовы вот-вот прорвать вашу структуру, будто натянутую куполом, девственную плеву целлофана, после операции по возвращению невинности, что сделала себе шлюха. Мир пихает в толстые жопы эти бумажки, и они срут синтетическим мёдом с большим удовольствием, заглатывая сперму, менструальную кровь, экскременты.
Маточная кровь мира словом без слов прольётся ей на алтарь, ему на лицо, им в глотки. Воткни свой эгоцентризм в чёрные сморщенные шипы оптоволокна его венца, ты ведь не видишь, но вирус уже давно завладел тобой через виртуальные окна, сквозь которые ты смотришь в мир, через стёкла, намазанные мёдом, пропитанные смолой и нефтью.
Я хочу быть идеей. Это поиск взаимодействий, чтобы выбраться совместной игрой из одной большой макро игры, там, где игла застряла так тяжело. Что-то должно толкать вперёд, и ты думаешь - нет креста - нет и проблем. Но так или иначе, толпа тебя всё равно распнёт, даже если ты невиновен.
Мы достигли своего апогея в таких количествах, что уже даже тошнит. Это же самый настоящий женский роман, снятый с полки твоей матери. Листай этот блог перед сном как молитвенник, как псалтырь. Я ваша дочь, ваш шифр, ваши слова, холодный, выцветший VHS, я как обложка журнала для развратных мадмуазелей и их Иисусов, сгоревшие сны в обёрточной бумаге, подключай их и смотри как диафильм, как плёнку из прошлого.
Мы несёмся на гребне волны холодной заводи скорости.
Каждый надкусит своё яблоко, каждый споёт свою песню, каждый пустит по ноздре последнюю дорогу -и в путь, в зарю, туда, где алтарь, где хрусталь, где бездна, авангард, мистицизм и абсурд, и напоследок - лёгкий оргазм.