А.Г. ТАРАСОВ

Посвящается всем, кто стремился

познать себя, а нашел лишь свою

пустоту, позабыв о реальности.

- 1 -

Это была страна чудес. Здесь они встречались на каждом шагу, и все радовались, раздавая сияющие улыбки - блики чудес, не замечая их.. Нет - это были обычные люди, просто они на замечали чудеса.

Разбив сноп васильков, высунулась лохматая, здоровая, черная морда с алым языком, вывалившимся из пасти и замусолившим всю шею. Секунду, и к моим ногам рухнуло огромное, лохматое, черное как сажа, тело пса, преспокойно перевалившегося на моих ногах на спину, подставляя брюхо солнечным лучам.

- Разве люди счастливы от чудес, - буркнул пес.

Не удивляйтесь, в этом мире все животные умели говорить. Стоило только прислушаться и тут же тебе находится собеседник вроде этого пса. А по - утру, когда еще туман пышной пеной лежит на лучах, и с озер подымается белый дым, можно услышать как ромашки и васильки дружно спорят о погоде, красоте. Но только не подумайте, что они задаваки, они совсем не такие. Вот они и молчат.

Пес, исполненный жаждой, лизнул мне руку, заерзал спиной и вскочил на ноги: "Пошли я тебе кое - что покажу" - опять буркнул он и скрылся в зелени луга, тревожа покой васильков и ромашек. Он протрусил к забору. Делать мне было нечего, и я побрел за ним, гонимый легким ветром, подымавшим зеленые волны с бело - синими барашками, разбивавшиеся у моих ног.

- 2 -

Пес протиснулся в щель между досок, одарив их двумя лоскутами своей шерсти: он линял и транжирил её на право и налево. Щель для меня была слишком мала и я перескочил через забор ведомый его хвостом. За забором возвышалось дерево впечатляющих размеров, доселе мною не виданных. К своему удивлению, я обнаружил, что его я раньше не замечал. Вскоре я рухнул под его сводом, скрывшись в тени ветвей. И пока я наслаждался тем неопределенно сладостным звуком растущей травы, ароматом лопнувших бутонов, мой друг не терял времени даром и разрыл яму, изрядно засыпая меня мягким песком, из которого, казалось, так и льется, наполняя руки обжигающим теплом, вера в жизнь. Я все еще никак не мог смириться ... .

Тогда из ямы показалась серая морда, вся перепачканная в песке, но улыбающаяся от удовлетворения (только не думайте, что это свойственно только вам, если вы чего - то не замечаете - это вовсе не означает, что этого нет): "Я нашел" - сказал пес, гордо ныряя в яму. Уже через секунду он показался на вершине с огромной костью, которой могла бы позавидовать любая собака.

- Хочешь?

В моем животе раздалось показательно хоровое бурчание, отодвинувшее весь этот мир куда - то далеко ... . Мой собеседник явно это заметил, но не подал виду, оставив меня с моим выбором наедине. Кость мне не хотелось, а вот яблоки, рассыпанные в траве, привлекали мое внимание. Не оставляли внимания и ветки, усыпанные тем же плодом: плодом искушения. Не так сладок плод как его достижение, поэтому, вспомнив своего давнего родственника, если верить Ч. Дарвину, я принялся скакать, размахивая палкой не хуже заправского неандертальца, сбивая яблоки первобытным оружием труда, поднявшим моего предка на столь высокий уровень. Моя радость не знала границ, но не из - за того, что яблоки были в моих руках, а из - за того, что мне предстояло понять то, что понял мой друг, чей хвост перестал указывать мне путь, волочась по земле. И только сердце не давало мне покоя, тоска разъедала его.

- Только с чистым сердцем ты сможешь здесь жить. Ты должен научиться слышать и видеть им. Оглянись, здесь никто не берет больше того, что ему нужно - ЭТО ЗАКОН. ЗАКОН ЧИСТОГО СЕРДЦА.

- Мне казалось, у вас нет законов. (Мне стало страшно стыдно, я не знал почему такой стыд меня охватывал всегда, когда я не хотел признавать своих ошибок, будучи неуверенным в своей правоте. Но что - то в этот раз было не так.)

- Да, но есть законы сердца, куда более важные. Ты человек. Ты всегда ... , нет я не призываю тебя не есть - продолжал пес.

- Тебе легко говорить, ты пес.

- Если я в большей степени "человек", чем ты это вовсе не означает, что я человек. Просто ты в меньшей степени "человек", чем животное и тебе предстоит пройти этот путь - он и есть твоя жизнь.

Глаза пса смотрели на меня со всей собачей преданностью: "Если ты не веришь себе, разве ты тогда способен поверить другому?"

- 3 -

Тропинка бесконечно скользила, извиваясь, убегая вдаль, следуя за ручьем, поросшим тростником, чьи ветви засыпали "снегом" прибрежную гальку, утопавшую в искрах бесчисленных брызг и переливов, что слепили глаза, убегая вдаль по голубым волнам, сливаясь с небом, наполняя его неподдельной лучезарной белизной. Пел ветер в ветвях придорожной ивы, ветви которой скользили по волнам, отпуская в безызвестность свою листву, которая переливаясь смехом и гамом, катилась вниз, унося с собой тепло материнских веток. Казалось все уходит в никуда, но от этого не было страшно: хотелось самому стать этим смелым листом и скользить, лететь в никуда, быть свободным от того, что тебя породило.

Солнце светило в зените и от этого хотелось пить. Мой попутчик полез в воду, разбивая её зыбь от солнечного ветра, что гнал её туда, куда мы так спешили. Он выбрался на берег и замотал своей шкурой как будто это было что - то безразмерное, спокойно вращающееся вокруг всего тела, как листья в потоке ветра. Изрядно обрызгав все окружающее, пес махнул хвостом и вскочил на камень, что возвышался над ручьем. Его взгляд заскользил в бесконечность, ограниченную берегами.

Восхитительная вода, такой я никогда не видал и не пробовал. Вода, что наполняет сладостью жизни, вода, что светла и прозрачна как здешняя жизнь, вода, чей вид говорит о свободе, той, что её несет.

- Ты знаешь, что это за ручей? - спросил меня мой попутчик.

- Ручей как ручей - ответил я.

- Нет у него есть свое название, как и у всего, что тебя окружает.

- И какое же?

- "СВОБОДА", мы его называем ручьем свободы.

- И, что здесь волшебного?

- Испей воды!

Я взглянул в ручей. Вода покрылась мутью и стала затягиваться илом, взбудораженным ветром. Я побоялся испить её.

- Вот видишь, ты как и любой другой боишься её.

- А, что значит свобода?

- Это значит не бояться испить из этого потемневшего ручья. Но впрочем нам пора, солнце уже в зените, а мы не покрыли и половины пути.

- 4 -

Мы шли то подымаясь вверх, то опускаясь вниз, пытаясь догнать солнце. Все это время пес вел меня, не давая отдыха и передышки, но когда мы остановились, мне вновь захотелось бежать за солнцем, как за всем тем, что ускользало от меня.

- Ты сам этого хотел - сказал пес. Только человек из всего живого волен выбирать себе путь и ты его выбрал.

- Бежать за призрачной мечтой?

- Мечта рождает реальность! Посмотри, ведь этот мир - это твоя мечта.

Пес убегал все дальше и дальше. Мой голод рос с каждым шагом, вместе с этим мой разум сжимался. В поисках еды и объяснений, я преуспел разве что в первом и извлек из кармана яблоко из парка. Я намеривался было его укусить, как вдруг ....

- Это мое яблоко!

(И почему мне не дают здесь поесть!)

- Нет моё! - я даже не удивился тому, что яблоко разговаривает.

- Майо! - выговорил червяк, выглянув из яблока.

- Нет, майо! - сказал я, подражая его манере. Ведь это я его сбивал, искал, это ведь мне было потом за него стыдно.

- Это мое яблоко и хватит передразнивать. Какой ни какой, а это мой дом. А мой дом - это моя крепость, - после чего он перевернулся на спину и распластал все свои лапки. "Не отдам!", - и для пущего страха он свел брови.

- Мое! - сказал я, подражая его мимике. "Твое яблоко осталось там под деревом, а это мое, потому что сейчас оно в моих руках", - я не сводил с червяка глаз.

- Хорошо!

- Нет...., а хорошо так слазь, - я положил яблоко на землю и стал ждать, когда червяк соизволит слезть с моего яблока.

- Нет, мое! - сказал он, доставая каску из своего лаза.

- Тогда зачем же ты согласился, что оно все - таки мое?

- Я думал ты откажешься как это часто бывает с вами - он снял каску: "Ты ведь даже не из этого мира", - положил ее рядом с собой: "А уже распоряжаешься нашими яблоками, если бы ты отказался, я бы согласился, что оно твое".

- Ладно, бери его себе.

- Согласен, только это все равно не честно.

- Да ладно! У меня еще одно есть, главное в это поверить. А вот и оно - и я достал яблоко и стал внимательно его разглядывать, не сидит ли на нем какой-нибудь червяк.

- Это тоже не твое яблоко, - буркнул пес, - и вера в это тебе не поможет.

- Этого мира? - спросил я.

- Я знал, что все вы люди - дети большие и маленькие, - огорченно вздохнул пес и побрел дальше, бурча себе под нос, - вера бывает разная: правдивая - от сердца и от разума; одна обманывает сердце, а другая разум - ложь во имя спасения себя самого.

- 5 -

Тропинка вывела нас на прогретую солнцем поляну и уперлась в крыльцо дома. Рядом с ним рухнул пес, переваливаясь в лучах восходящего солнца.

Плющ подымал свои ветви, раскидывая листья, ловя солнечные лучи, разбивая их на тысячи зайчиков, бегающих у дома. Обвивая стены, он лез все выше и выше, громоздясь на алой черепице. В водосточном желобе росли исключительно золотые солнышки одуванчиков, шатавшихся на ветру. Вылитая солнцем стена, дышала теплом и отливала серебром одуванчиков, окруживших дом. А окна были столь прозрачны, что облака проходили сквозь них, задевая ветви старого клена. Осыпаемые белым пухом, под ним стояли двое близнецов - мальчик и девочка с голубыми глазами, усыпанные веснушками и золотыми локонами, спадающими им до плеч. Они с воплями кинулись к псу и стали его мутузить, таскать за хвост, они слились в один клубок, который звенел смехом, катился по поляне, взбивая перья одуванчиков, клубок, в котором мне не было места.

Что может быть приятнее сна в журчащей наперебой траве, благоухающей спелостью листа, когда солнце светит и светит так ярко, что от этого в глазах разноцветные зайчики, празднующие свой праздник, праздник солнечного ветра и ему рады все, кому он развивает кудри.

Я лежал обессиленный собственной слабостью и хотел только одного забыться и забыть себя; стать сплетением цветов, чтобы мои руки и ноги наполнялись росой; стать запахом цветов, чтобы ветер развил меня и поднял мое тело высоко - высоко в небо над этим маковым полем; чтобы я мог не видеть и не слышать ничего кроме этой прекрасной пелены и песни маков.

Когда я проснулся передо мной сидела мышь.

- Боишься? - спросила она.

- Тебя?

- Нет их! - она кивнула в сторону близнецов и пса, бегающих вокруг дома.

- С чего ты взяла? (не вся жизнь должна быть устремлена к желаниям).

- Но зачем ты тогда пришел сюда? Разве это не твое желание найти счастье?

- А, ЧТО ТАКОЕ СЧАСТЬЕ?

- Это умение желать, то что достижимо!

- И только?

- Нет, нужно еще уметь принимать, то что тебе дает жизнь. Мудрость скрыта во всем - в дереве, в шуршании листвы, во всем, что тебя окружает - в дороге и от этого нестерпимо больно.

Мышь нырнула в нору, унося с собой золотые колосья, которые дала ей ее жизнь. Через секунду она вынырнула обратно.

- Познакомились? - спросил подбежавший ко мне пес.

- Стареешь, а резвишься как ребенок ! - укорила его мышь.

- Линяю.

- Себя то не обманываешь?

- Да, но со старостью трудно смириться.

"Дети, пойдемте в дом" ,- позвали близнецов ,- идет туман, быстрее ... .

ЭПИЛОГ

Его мысли зашли в тупик. Он встал из - за стола и шаркающим шагом отправился в ванную. Опустив голову в холодную воду, он судорожно вздохнул. Он уставился в свое отражение в зеркале: капли холодной воды катились по лицу, обжигая сердце. Он взялся за раковину, чтобы успокоить свои дрожащие руки. Лоб уперся в зеркало, он не мог провалиться внутрь и не мог остаться снаружи.

- Я СОЗДАЛ ДВА МИРА И НЕ В ОДНОМ ИЗ НИХ НЕ НАШЕЛ ПОКОЯ. И ЕСЛИ ОДИН ГЛОЖИТ МОЕ ТЕЛО, ТО ВТОРОЙ СЖИГАЕТ ДУШУ.