Главное, чтобы они помнили, что всё в мироздании взаимосвязано.
И что отдаётся, то когда-то обязательно возвращается.
Пусть не тем же.
Ибо Бог тоже не лишен изобретательности.
Выпученные бесцветные глаза бокс-манекена Германа с тоской смотрели на узкое подвальное окно тренажерного зала. В нём виднелись мелькающие ноги прохожих на фоне проносившихся автомобильных колёс, которые в клочья разрывали воздух и поднимали золотистую пыль.
В зависимости от времени года в окно с интересом заглядывали то любопытные снежинки, строящие неподвижному истукану противные рожицы, то склизкие и противные капельки дождя, со звоном разбивающиеся об асфальт. Вдоволь порезвившись, хрустальные крупицы, отряхнувшись, деловито исчезали в узких проходах городских водостоков, оставляя за собой лишь мокрые серые пятна.
Частенько в открытые створки влетали солнечные зайчики от оконных стёкол соседнего дома, которые вели себя в помещении по-свойски. Они медленно скользили по замысловатым тренажёрам, совершая экспертный обход зала, веселя мужчин и женщин, занятых поддержкой формы собственного тела.
Но, несмотря на периодически сменяющиеся картинки, Герману казалось, что жизнь проходит мимо, не задев его хорошо сложенной фигуры даже краешком плеча. Ведь на самом деле грозное насупленное лицо манекена для оттачивания техники ударов умело скрывало тонкую и ранимую резиновую душу.
В его мозгу иногда вспыхивали мысли, похожие на мелких мошек, летящих на свет жгуче горячей лампочки действительности. Короткий полёт, прикосновение - и всё...
Прозрачные крылышки насекомых обжигались об раскалённое, безжалостно выпуклое стекло светила. Испепелённые мысли бокс-тренажера падали вниз медленно, с достоинством, насколько это было возможно для праха некогда утончённых созданий. Они опускались туда - к подножию тяжёлого основания с утопленной в него одной-единственной ногой.
Германа колотили по графику, отрабатывая на нём убойные удары. При этом он всегда стоял как вкопанный под агрессивным воздействием тренирующихся людей. Лишённый способности ответить, он мог только раскачиваться взад-вперёд под ударами, издавая при этом скрипучий звук трения кожи об кожу. А Герман так хотел, так желал ходить, как человек. Но, как известно, манекенам этого не дано. Их можно только переносить с места на место в поисках подходящего угла.
Через бокс-тренажёр проходило много людей, всех не упомнишь. Но особой агрессивностью выделялся коренастый качок Василий, который любил с вертушки запустить свою пятку в голову Германа. С победным воплем индейца он вонзал свою левую ногу в беззащитную фигуру. Опускаясь на пол, Вася принимал позу защищающегося, будто манекен мог бы дать сдачи.
По средам спортивный зал посещал программист Вениамин, который не отличался боевитостью, а всё норовил исподтишка ударить кулаком истукана в область почек. "На тебе, на тебе", - приговаривал Веня, видимо, затаив на кого-то обиду.
Но Герман не обращал на них особого внимания, потому что ждал субботы. В этот выходной день к нему приходила Эрика - белокурая девушка невысокого роста, одетая обычно в тренировочный костюм на размер больше. Она медленно подходила к манекену, как походят женщины на первом свидании. Долго примерялась, а затем нежно ударяла кулачком по резиновой поверхности.
Герману казалось, что её удар похож на вкрадчивое дотрагивание. Мысли, до этого безнадежно падающие вниз, сами собой воскрешались, и соревнуясь друг с другом, наперегонки, опять влетали в голову манекена. Даже тоскливое окно преображалось, периодически хитро подмигивая ему. Жизнь наливалась яркими красками, в воздухе растекался аромат, как будто от цветов на весеннем лугу.
Германа интересовало в этот момент всё. Мелкие детали, до этого тонущие в океане никчёмности, вспыхивали с новой силой. Почему паучок под потолком уже который день не плетёт свою вуалевую паутину? Зачем работница Василиса Ивановна начала с утра уборку тренажёрки не с краю, как обычно, а с середины? По какой причине сегодня у Эрики ногти накрашены не красным лаком, как вчера, а зелёным?
Ну как Герман мог знать, что девушка - начинающий брокер, торгующий криптовалютой на одной из известных бирж. Он и настоящих-то денег не видел, а здесь -виртуальная электронная наличность, больше напоминающая воздух.
Графики, ставки, продажи и покупки, падения и взлёты уходили на задний план, когда Эрика по субботам устраивала боевые танцы с Германом. Положительная и отрицательная энергии, которые накопились у девушки за всю рабочую неделю, выплескивались здесь и сейчас.
Заряды смешивались с мыслями манекена в фантастический коктейль, создавая новый мир. Мир гармонии, счастья и свободы, в котором ежедневной суете отводилась лишь второстепенная роль. И неважно, что Эрика выбирала цвета для своих ногтей в зависимости от того, какой тренд сейчас превалирует на бирже: красный - медвежий или зелёный - бычий.
Удар... И стрела графика взлетает и вонзается в небо. Значит, можно всё продавать. Ещё удар - и падение в океанскую бездну. Рекомендуется закупать активы.
И так до бесконечности, до полного уничтожения себя и обретения чего-то большего, чем эти привлекательные и злосчастные биткоины и альткоины...
Эпилог
Суббота. Вечер. Эрика, как обычно, пришла в тренажерный зал и подошла к углу, где стоял Герман. Но место оказалось пустым. Выяснилось, что манекен из-за старости списали и он дожидается своего уничтожения в кладовой...
Но музыка... Та музыка, которая звучала по субботам, не должна прерываться. У нас не может быть печального конца. Тогда зачем это всё? Куда торопятся люди в узком окне тренажёрки, зачем машины поднимают золотистую пыль, почему снежинки укрывают Землю, к чему капли дождя окропляют живущих здесь...
И вот Эрика уже сидит со списанным Германом у себя дома. Она упросила отдать манекен ей. Иначе нельзя было поступить, ну никак нельзя...