Приезжай.

Приезжай - поговорим о поэзии и буддизме,
а то одиночество среди такого количества народа
уже упрекает меня в нарциссизме,
хотя собственное отражение на глянцевеющей глади стола
представляется мне числом несомненно меньшим нуля.
Пересмотрим фотографии неба 2004 года,
прочитаю тебе "Большую Элегию Джонну Донну",
уличая себя в естественном классицизме,
перелистывая листы, словно мраморную гладя колонну.
Приезжай - выпьем закат из оконной рамы.
Переправим все даты от Рождества Христова,
а потом на заплатанном пледе из шерсти ламы
вспомним то забытое, самое первое Слово.
Приезжай, позабыв календарные переплеты;
отвлечемся на буквы, стоящие в изголовьи.
Скоро осень наступит и будет не до погоды.
Не до трапез с вином на лужайках и многословья.
Приезжай. Соберу букет из веселых песен.
Разожгу костер да пожарче, на полу, в прихожей.
Хорошо - этот мир еще также кругл и тесен,
только я, как и ты, в нем всего лишь один из прохожих.
Вот и канул еще один день за пределы пространства,
осязаемого зрительно или тактильно.
Это вечное невозвращение в постоянство,
точно кофе на белой рубашке иссиня-стерильной.
Приезжай, ибо сердце теснится в рубашке ребер,
вспоминая мгновения, бессильные к повторенью.
Я танцую на самом краю, словно карточный Joker,
не теряя, конечно, надежды на просветленье.
Не смотрю на часы, в ожидании звездного утра;
открываю книги лишь с целью украсить будни.
Позабыл И-Цзин и уже не читаю сутры,
и в иные минуты ничем не отличен от студня.
Но когда мы простимся - весенним числом на углу всех зданий - 
я прочту тебе вслух все прошедшие линии судеб.
Ты промолвишь: "Пока". Я отвечу тебе: "До свиданья".
Мы вернемся сюда опять, если все забудем.
Пахнет медом и мятой, заваренной вместо чая.
Телефонных звонков мелодия беспощадна.
Если хочешь знать - я еще по тебе скучаю.
И считаю рассветы. Поскорей возвращайся обратно.