Святая скрижаль на потерянном поле,
Луна в невесомости тёмных морей,
Пустая мораль на потёртом заборе,
И жизнь, словно список погибших идей.
Скажи-ка, ты вспомнишь, что было второго?
А двадцать второго что было тогда?
Ты водку бухал, вот что было второго,
А двадцать второго ты трупом лежал.
Ты бросил бы пить, но кому глупый подвиг,
Придаст волю к жизни и веру в людей.
Ты мог бы летать, и собою наполнить,
Сосуд одиночества чистых кровей.
Но ты не летаешь, а спишь под забором,
Забыл и про то, что умеешь мечтать.
Плевал ты на то, что там было второго,
Ведь двадцать второго ты будешь бухать.