Аннотация: Неожиданное продолжение "Черных крыльев", которого не должно было быть.
Что-то случилось...
Я устала.
Непонятная хмарь затуманивает мой взор. Неровные, разноцветные пряди волос, всклокоченные ветром, который яростно хлещет меня по щекам, пытаясь спрятаться от него, лезут в глаза, рот, нос. Я сердито отплевываюсь, резкими движениями смахиваю их с лица, но это бесполезно - через мгновение все начинается сначала.
Все. Силы мои на исходе. Я больше так не могу. Довольно. Надо остановиться - в кои-то веки вовремя. Пока я еще могу это сделать.
Серый, запыленный воздух. Он умер так давно, что пыл веков проспиртовала его насквозь. Теперь уже трудно сказать, где пыль, а где остатки воздуха.
Духота и жара сушат мою кожу, так, что она становится ломкой, как древний папирусный свиток. Мои легкие больше не в состоянии ни втолкнуть, ни вытолкнуть ни глотка мертвого воздуха.
Я чувствую, что начинаю задыхаться. Судорожно дергаю закрытый наглухо высокий ворот своей одежды, потом вцепляюсь в него ногтями и, рванув со всей силы, раздираю прочную ткань почти до пояса. Легче не становится. Жестокий палящий ветер распахивает разорванную одежду, обнажая мою грудь - под просторным одеянием цвета пепла я не ношу ничего - но мне уже все равно.
Мне нельзя прерывать свой путь или сворачивать в сторону. Но... Сегодня какой-то экстраординарный случай, со мной такого еще не было. Если я не остановлюсь сейчас, то вообще никуда не смогу попасть.
Поэтому я складываю свои ослепительно-черные крылья, отливающие в смертельных лучах светила синевой лучших сапфиров, и камнем падаю вниз.
Уже возле самой земли последним усилием я снова распахиваю их и, благодаря этому, мое неизбежное падение превращается хоть и в довольно жесткое, но все-таки приземление.
Мне крупно повезло. Я шлепнулась на детскую площадку, засыпанную песком. Свалилась я ничком, несмотря на развернутые крылья, сила инерции протащила меня по раскаленному песку еще несколько метров. Жгучие крупинки наждаком расцарапали мою голую грудь и довершили начатый мной процесс превращения моей одежды в бесполезные лохмотья. Хорошо еще, что я успела отвернуть голову в сторону и теперь пострадала только одна половина лица. В довершение всего я увидела, что меня несет прямо на какую-то железную конструкцию - не то качели, не то что-то еще. Я постаралась перевернуться на бок, подтянула согнутые в коленях ноги к животу, прижала к ним голову, обхватив ее ободранными в кровь руками. И в такой скрюченной позе я врезалась в эти качели или что это там было.
Нагретый металл покорежило от удара, а еще я услышала знакомый противный хруст - так трещат ломающиеся кости. Боли я не чувствовала, но было ясно, что что-то я себе все-таки сломала.
Полежав некоторое время неподвижно, я попыталась встать, цепляясь разбитыми руками за помятые перекладины.
Итак, если не считать полностью содранной о песок кожи на груди, животе, коленях и на всем правом боку, сильно ушибленных рук и вывихнутой левой лодыжки, все остальное вроде бы в порядке. С одеждой дело обстояло намного хуже. По правде сказать, от нее мало что уцелело. Какие-то грязные неопрятные клочья, еле прикрывающие наготу. Зато туфли на высоченных шпильках, с ремешком, обвивающим ногу почти до колена, практически не пострадали, только один из ремешков лопнул, но это ерунда.
Я, тяжело дыша, выпрямилась. Попробовала взмахнуть крыльями и... Они слегка шевельнулись и все!
Да... Лучше бы я переломала себе все кости, чем так. Что же мне теперь делать? Мало того, что меня ждут, а я была вынуждена прервать свое путешествие, так похоже, что я застряла тут надолго. По крайней мере, до тех пор, пока мои крылья снова не обретут способность нести меня.
Я сделала несколько неуверенных шагов вперед, припадая на подвернутую ногу - мне не больно, но идти неудобно. И тут же, споткнувшись, вновь упала носом в горячий песок. Пришлось снять туфли.
Задрав голову к небу, я попыталась рассмотреть, нет ли кого из наших поблизости. Но нет. Видимо, они летели другими путями или пролетали здесь раньше меня. Теперь, наверное, они все уже достигли места назначения. То-то они скоро удивятся - почему меня нет среди них. Возможно, тогда они спохватятся и организуют мои поиски. На моей долгой памяти еще не было такого случая, чтобы кто-то из наших пропадал.
Я обеспокоено села прямо на песок, привалившись к какой-то железяке. Машинально пригладила волосы, пытаясь вытрясти из них хотя бы часть песка. Закрыла уставшие глаза. И задумалась. Что же все-таки такое произошло со мной?
В мои размышления ворвались чьи-то голоса. Ах, ну да, это же детская площадка, рано или поздно сюда должны были прийти люди. Я открыла глаза и увидела, что вокруг меня столпилось несколько ребятишек разного возраста. Я торопливо завернулась в свои искалеченные крылья. Моя нагота меня нисколько не смущала, но у людей не принято появляться на улице без одежды. Это движение обессилило меня и я снова опустила веки, рассеянно вслушиваясь в детский испуганный шепот.
- Странная какая тетенька...
- Ты же говорил, что она мертвая, а она глаза открывает...
- Ой, у нее все лицо в крови! Страшно-то как!
- А волосы! Волосы посмотри какие! Разноцветные!
- Наверное, она их покрасила. Я такое по телевизору видела.
- А почему она в шубе? Жарко же... - Мода такая. Я сегодня сама по телеку видела, как тетеньки в шубах ходили и говорили, что так модно. Вот смотри, у нее как раз и туфли такие, как у тех, что в телевизоре.
- Все равно непонятно...
- А почему она сидит и не шевелится?
- Может устала? Или ей больно...
Кто-то из детишек осторожно подобрался ко мне и робко подергал за край крыла. Я снова открыла глаза.
Светловолосый мальчик лет шести-семи сидел возле меня на корточках и заглядывал мне в глаза. Я попыталась улыбнуться, чтобы не напугать ребенка. Представляю, как выглядела моя улыбка на наполовину ободранной физиономии! Однако, малыш не дрогнул.
- Тетенька, тебе плохо? - участливо спросил он. - Ты упала и ушиблась?
У меня неожиданно защипало в глазах. Слезы? Не может быть!
- Да, мой маленький, - сказала я, стараясь хоть немножко смягчить хриплость голоса. - Я очень сильно ушиблась. Но ты не бойся, все скоро пройдет. Мне уже не больно.
- Правда? - недоверчиво спросил он.
- Ага, - кивнула я. - Вот смотри.
Я начала вставать. Остальные детишки на всякий случай отскочили от меня подальше. Маленький храбрец тоже встал, но остался рядом.
- Пойдем, - вдруг сказал он и протянул мне маленькую ладошку.
- Куда? - спросила я. - Зачем?
- Ко мне домой, - серьезно сказал он. - Тебе надо умыться.
- Хорошо, - вздохнула я, выпростав из-под перьев руку и сжимая доверчивую ручку ребенка - неизвестно, как на мое появление отреагирую родители этого мальчика. Кажется, в восторг оттого, что ребенок привел в дом незнакомую окровавленную тетю, они не придут. Ладно, что-нибудь придумаю на месте. Хоть и без крыльев, а способности мои все еще при мне. - Как тебя зовут, солнце мое?
- Лаврик, - сказал он и, насупившись, добавил: - Ребята зовут меня Листиком.
- Очень симпатичное прозвище - Листик. И Лаврик тоже хорошее имя. Мне нравится, - сказала я как можно веселее. - А меня зовут Мирабель - есть такая желтая сливка, очень вкусная.
- И тебя, когда ты была маленькой, звали Сливкой? - заинтересовался Лаврик-Листик.
- Н-не помню, - растерялась я. - Это давно было... Нет, наверное, не Сливкой, а... а Белкой. Белка-Мирабелька, - на ходу выдумала я.
Дело в том, что я НИКОГДА не была маленькой!
Мы шли. Ребятишки некоторое время шли за нами, потом, не видя ничего интересного, отстали.
- Ты можешь звать меня Листиком, - после продолжительного раздумья сказал Лаврик.
Мы дошли почти до самого Листикового дома, когда я остановилась.
- Погоди, Листик. Врать, конечно, нехорошо, но я не хочу, чтобы родители тебя ругали. Поэтому я собираюсь сказать, что я ваша новая соседка, - я показала на почти готовый новенький коттедж, расположившийся напротив дома Листика. - Я приехала проверить, как идет ремонт, полезла наверх, упала с лестницы, поцарапалась, а воду еще не подключили, поэтому решила зайти к вам... Но потом-то мы им все расскажем.
- Ага, - заулыбался Листик. - Это у нас как будто такая игра будет, да? Теперь это наша тайна?
- Точно! - подтвердила я, и мы вошли к Листику во двор. Мои силы постепенно восстанавливались, и я уже смогла преобразить свои лохмотья в приличную одежду. Того, что на мне оставалось, вполне хватило на короткие шорты и маечку с открытой спиной. Крылья теперь вполне могли спрятаться, чтобы не привлекать лишнего внимания.
Его родители оказались очень милыми людьми. Мне даже не пришлось прибегать к внушению, чтобы заставить их поверить в мой рассказ. Мне сразу стало ясно, в кого Листик пошел таким доверчивым.
Умываясь у колонки во дворе, я прислушивалась к разговору родителей с Листиком. Они собирались куда-то поехать на машине и звали его с собой. Я краем глаза увидела, как Листик покосился на меня и отказался ехать. Родители пробовали его уговорить, но он явно хотел остаться дома со мной. Мне почему-то вдруг тоже захотелось, чтобы Листик никуда не ездил. Это неожиданное желание оказалось настолько непреодолимым, что я не выдержала и незаметно вмешалась, заставив родителей Лаврика решить, что он уже достаточно большой, чтобы пару часов посидеть дома одному.
Отмыв с себя засохшую кровь, я вежливо попрощалась с хозяевами, подмигнула Листику и вышла на улицу. Далеко уходить я не стала - ждала, когда родители Листика уедут. Как только их машина скрылась за поворотом, Листик выскочил за калитку и обеспокоено начал озираться по сторонам. Я вышла из-за угла, где стояла в тени дома. Синие, как отлив на моих перьях, глаза мальчика просияли, узрев меня.
- Я думал, что ты совсем ушла, - поделился он со мной своими переживаниями.
- А я и не думала уходить, - улыбнулась я.
- И ты теперь не уйдешь?
- Пока нет, - задумчиво сказала я. - Пока нет...
- Это хорошо, - кивнул Листик. - Я не хочу, чтобы ты ушла.
- Но когда-нибудь мне все равно придется вернуться туда, откуда я пришла, - предупредила я.
- Но ведь это будет не скоро? - он умоляюще посмотрел на меня. - Скажи, Мирабель, ты ведь еще долго-долго пробудешь здесь?
- Да, - твердо ответила я, раздумывая - сколько времени может занять процесс восстановления крыльев. - Долго-долго...
Я еще не знала, что мне придется пробыть здесь намного дольше, чем я думала.
Мы прождали Листиковых родителей до позднего вечера. Они так и не вернулись. Как оказалось потом, их машина столкнулась с потерявшим управление тяжелым трейлером. Их машина перевернулась несколько раз, а потом взорвалась.
Убедить всех, что я тетя Листика мне не составило труда. После всяких официальных положенных процедур нас, наконец, оставили в покое.
Так я осталась с Листиком, как он и хотел.
Мои крылья пришли в норму уже через месяц, и я могла улететь. Но разве оставила бы я Листика одного? И я осталась.
Конечно, наши вскоре нашли меня. Они долго пытались вбить в мою голову, что мне не положено оставаться среди людей, тем более, на такой долгий срок. Но я стояла на своем. Когда они узнали, что это из-за меня Листик не поехал вместе с родителями, они вообще взбеленились. Вмешательство в судьбу человека! Если бы не я, родители забрали бы его с собой и он бы тоже погиб в той аварии. А теперь он остался жив! Я продолжала упрямиться. В конце концов, они поняли, что меня не переубедить и решили пока ничего не предпринимать - посмотреть, что из этого получится. Но я запомнила, как они сказали, что Листик теперь живет взаймы и кредит может закончиться в любой момент. И я поклялась про себя, что ни за что не допущу этого. Но вслух ничего не сказала.
Они улетели, а я осталась с Листиком. Нам надо было как-то устраивать нашу жизнь - я ведь мало что знала. Временами оказывалось, что Листик понимает больше чем я поступки других - правильно, он-то, в отличие от меня, был человеком.
Так прошло не то одиннадцать, не то двенадцать лет.
В свое время, как и положено, Листик пошел в школу. Учился он хорошо, проблемный подростковый возраст прошел незаметно. Я старалась постоянно быть рядом с ним, так, чтобы он об этом не догадывался. И все время смотрела в небо - не мелькнут ли невидимые для людей черные крылья. Я ни на секунду не забывала их фразу о жизни взаймы.
Листик вырос и превратился в красивого юношу с ангельской внешностью и характером. Девушки были без ума от него. Но, к моему великому огорчению, он не обращал на них внимания.
- Ну не нравятся они мне, - сказал он, пожимая плечами, когда я спросила его об этом. - Нет среди них такой, какая мне могла бы понравиться.
- Интересно, - сказала я, нарезая овощи для салата. - И какой же должна быть девушка, чтобы понравиться тебе?
Листик неожиданно покраснел и смущенно начал что-то мямлить.
- Так-так, - я отложила нож в сторону. - В чем дело? Листик, ну-ка, выкладывай.
Он с усилием поднял на меня взгляд.
- Ладно, я скажу, - решительно проговорил он. - Мне не может понравиться ни одна девушка, потому что мне... потому что я люблю тебя!
Хорошо, что я уже сидела. А то неминуемо упала бы от удивления.
- Посмотри на меня, - приказала я. - Как следует посмотри. Что ты видишь?
- Я вижу человека, которого я люблю, - тихо, но твердо ответил он.
- Послушай, Листик, - устало вздохнула я. - Ты же на самом деле ничего обо мне не знаешь. Ни откуда я появилась в тот день, ни кто я такая, ни сколько мне лет. Я ведь на самом деле старше тебя намного больше, чем ты можешь себе представить.
Он открыл рот, чтобы возразить, но я остановила его.
- Я еще не договорила. Допускаю, что разница в возрасте тебя не пугает, тем более, что я внешне выгляжу ничуть не старше, чем в тот день, когда вы обнаружили меня на детской площадке. Но если я тебе скажу, кто я такая на самом деле, твое восторженное отношение ко мне остынет.
- Я знаю, кто ты, - почти прошептал он. - Ты ангел, у которого черные крылья.
- Та-ак, - ошеломленно протянула я. - И давно ты знаешь об этом?
Он кивнул.
- Я видел твои крылья. Они прекрасны. Почему ты раньше мне об этом не сказала? О том, что ты ангел. И волосы у тебя не крашеные, как все думают.
- Конечно, не крашеные, - гордо сказала я. - Даже ни у кого из наших нет таких волос, как мои, - тут до меня кое-что дошло - где, интересно, он мог видеть мои крылья, если я за все эти годы осмеливалась развернуть их только когда раздевалась в ванной. - Ах ты, маленький негодник! Так ты подглядывал за мной?!
Листик залился краской и втянул голову в плечи, словно боялся, что я надеру ему уши, как бывало в детстве.
- Мирабель, не сердись, пожалуйста! Ты такая красивая! Я просто не мог удержаться!
Я сердито фыркнула. Мне что теперь - купаться одетой?
Листик заговорил быстро и сбивчиво, боясь, что я перебью и не дам договорить.
- Я... Ты мне еще тогда понравилась, когда я первый раз тебя увидел. Ты сидела возле нашей карусели, вся ободранная, в драной одежде, но все равно красивая. А потом ты спряталась в своих крыльях. А глупые дети решили, что это у тебя такая новомодная шуба.
Ничего себе память у парня! Шестилетний ребенок увидел полуголую девицу и по прошествии двенадцати лет помнит об этом! Хотя, судя по всему, он регулярно освежал эти воспоминания...
- Тем лучше, - стараясь сохранять спокойствие, сказала я. - Раз ты знаешь, что я ангел с черными крыльями, значит, должен понять, что между нами никогда ничего быть не может.
- Почему? - наивно спросил он. - Ты продолжаешь относиться ко мне, как к ребенку, а я уже давно вырос. Ты можешь сказать, что ангелу не дано полюбить человека, но это никак не изменит моих чувств к тебе. Ты можешь смеяться надо мной, можешь прогнать, даже если ты убьешь меня, я все равно буду любить тебя.
Эх, Листик, Листик, я ведь никогда не относилась к тебе, как к ребенку. Я сама только сейчас поняла, что мое сердце дрогнуло в тот момент, когда я увидела тебя и только поэтому я приняла твою помощь. Все это время я ждала, когда же ты наконец вырастешь и поймешь. Ждала и боялась, потому что знала, чем это грозит нам обоим.
- Листик, ты понимаешь, что мне придется уйти? - тихо спросила я. - Я один уже раз вмешалась в твою жизнь. Если я сейчас останусь с тобой, это мне уже с рук не спустят. Чернокрылым ангелам НЕЛЬЗЯ любить людей. Я совершила серьезный проступок, когда пошла вместе с тобой и устроила, чтобы твои родители не взяли тебя с собой в ту роковую поездку. Я не бросила тебя одного и мне запретили летать. Если чернокрылые узнают, что я чувствую к тебе, то они тебя убьют! Насчет меня не знаю, я все-таки ангел, одна из них, хотя, конечно, меня тоже накажут. Я не боюсь наказания, но как я буду жить без тебя?!
- Если ты меня любишь, то зачем тебе уходить? Почему обязательно твои ангелы должны узнать обо всем?
- Дурачок, - усмехнулась я. - От них ничего не скроешь. Рано или поздно, но они обо всем узнают.
- Почему они такие жестокие?! - воскликнул он. - Они же ангелы!
- Да, ангелы. Ангелы с черными крыльями. Ангелы смерти. Они не жестокие и не злые. Они просто равнодушные.
- Ангелы смерти? Мирабель, но ты же не такая!
- Такая же, - вздохнула я. - По крайней мере, была такой же до встречи с тобой.
- Не верю, - покачал он головой.
- Послушай, - неожиданно рассердилась я. - Я тебя еще ни разу не обманывала. Мне несколько тысяч лет. Все это время я была ангелом смерти. Знаешь, сколько народу я отправила на тот свет? Их больше, чем дней, что я прожила. Мне было все равно, кого и как. Я просто знала, что время этого человека вышло, и я послана затем, чтобы отнять его жизнь. После того, что ты узнал, ты все еще утверждаешь, что любишь меня?
- Да. Мне все равно, какой ты была раньше. Можешь говорить все, что угодно, но я люблю тебя, - он замолчал, потом перевел дух и спросил: - Скажи, а когда мы встретились, ты прилетела за моими родителями?
Я вздрогнула и покачала головой.
- Нет. Если бы это было так, мы бы с тобой никогда не встретились. Ты же помнишь, в каком я была виде.
- Да. Точно свалилась откуда-то.
- Так и было. Я летела по своим делам и вдруг почувствовала себя очень плохо. Впервые за всю свою жизнь. У меня не было сил лететь, и я упала вниз, повредила свои крылья и потому не смогла продолжить свой полет. А потом пришли дети...
- И я, - закончил он. - Так вот почему у тебя был такой растерянный вид.
- Разумеется. Я до сих пор не знаю, что со мной тогда случилось такое. Боюсь, что это я могу узнать только у чернокрылых. Если они захотят со мной разговаривать...
- Ты все равно решила уйти? - горько спросил Листик.
- Мне придется это сделать. Я не хочу, чтобы ангелы смерти занялись тобой. Их забавляет ситуация, что ангел воспитывает человека, но они никогда не допустят любовь между ангелом и смертным. Но ты не волнуйся, я буду приглядывать за тобой и иногда даже приходить в гости. Я уйду прямо сейчас, чтобы не искушать ни тебя, ни себя. Может быть, мне удастся что-нибудь придумать, но не слишком надейся на это.
Листик молча кивнул, глотая подкатившие к горлу слезы.
- Мирабель, пожалуйста, последняя просьба... Я хотел бы еще раз увидеть твои крылья...
Я посмотрела на Листика и кивнула.
Только пепельная одежда ангела смерти позволяла крыльям развернуться сквозь ткань. Человеческая одежда не приспособлена для этого. Она неминуемо порвется, да ладно, ангелам это безразлично, а Листик все равно уже видел меня без одежды, так что какая теперь разница.
Я распахнула черные крылья, отливающие благородной синевой. Разорванное платье с неслышным шорохом упало на пол.
Листик смотрел на меня широко открытыми синими глазищами. Синими, как свет ночного неба, играющий на моих перьях. Он протянул руку и дотронулся до моего крыла.
- Как красиво, - прошептал он. - Спасибо, Мирабель.
Я позволила себе секундную слабость - на мгновение прижалась к нему, а потом поцеловала. Как мне хотелось, чтобы он обнял меня и не отпускал! А он словно прочел мои мысли и протянул руки, но я уже отступила на шаг и медленно попятилась к выходу.
- До свидания, Листик! Не знаю, увидимся ли мы еще, но я всегда буду рядом!
Я повернулась, шагнула через порог и поспешно, боясь, что передумаю и останусь, взмыла в небо, одновременно становясь невидимой.
- Я верю, что ты вернешься. Пусть когда-нибудь, я буду ждать. И я обязательно дождусь твоего возвращения, Мирабель! И мы будем вместе... долго-долго...
Этих слов Листика я уже не слышала, но я чувствовала их своим сердцем, обливавшемся кровью. Я возвращалась домой, где не была долгие годы. Когда-то я так ждала этого! Но теперь мне не нужно было это возвращение. Дом там, где сердце, а мое сердце осталось у Листика.
Я не сдержала слез. Впервые за все это время я плакала.