Аннотация: Дань нарутомании. Наш товарищ среди Кагуя незадолго до истребления интересного клана. Прода
Белая косточка.
Пролог.
Ночной бриз создавал едва заметное движение воздуха поздним летним вечером на одном из островов Мидзу но Куни. Влажный климат и холодные течения всегда приносили островам прохладу, но в этот день стояла аномальная жара, тем приятнее стала наступившая ночь. Палящее солнце зашло за горизонт и на поселение одного свободного клана опустилось покрывало темноты. На другом конце того же острова Деревня скрытая в Тумане смогла вздохнуть спокойно, окутавшись тем самым туманом, подтверждая свое название. Бдительные шиноби несли свою нелегкую службу, а простые люди готовились ко сну.
В то же время на территории клана Кагуя происходило рождение еще одного маленького представителя окутанного славой безумцев сообщества. Таковыми они и были на самом деле безумными, безудержными и неустрашимыми. Местами отдельные члены выделялись даже на общем фоне. Каждый от малого дитя до умудренного ветерана нес в себе толику жажды крови, свойственной их легендарной прородительнице. Мирного применения своим способностям клан Кагуя не искал, не считая некоторых денежных вложений в мануфактуры и рыбацкие артели. Когда-то здравомыслящий глава клана нашел скопившимся средствам достойное применение, чем обеспечил своих родственников тонким ручейком доходов помимо выполняемых заказов и банального грабежа. На этом мирный сектор их устремлений заканчивался.
Роды среди людей способных в той или иной мере управлять своими костями и в меньшей степени мышцами всегда проходили... легко. Никаких долгих часов схваток и криков вымотавшейся куиночи. Женщины, несмотря на свои относительные дикость и безумие, не желали страдать подобно менее приспособленным шиноби, потому не чурались использовать свои силы при появлении отпрысков на свет. Простая техника и интуитивное умение позволяли избежать редких в среде шиноби родовых травм и разродиться в считанные минуты без вреда для ребенка. Так произошло и на этот раз.
У Кумико Кагуя родился сын, первенец, небольшое тельце розоватого цвета пронзительно кричало, оповещая мир о своем прибытии. Безрассудный отец даже не появился рядом, так как посчитал более важным сразиться со своим другом в очередном поединке, но Кумико не обижалась на своего мужа. Тот всегда был упертым и не привязывался к окружающим, делая исключение лишь для немногих родственников. Вспыхнувшая меж ними страсть длилась всего несколько месяцев, а теперь угасла, оставив лишь пепел от былых чувств. Сейчас рядом с ней была лишь ее подруга и соперница Мияко из того же клана. Она с некоторой завистью смотрела, как малыш приложенный груди Кумико затих, успокоенный теплом матери.
- Как ты назовешь своего первенца, Кумико?
- Не думаешь, что я предоставлю это право Гаммею?
- Твой муж оправдывает свое имя, так что не стоит этого делать. Да и не позволишь ты такому слабаку наречь своего сына.
- Хм, тут с тобой не поспоришь. Я давно придумала имя. Мубо Кагуя. Что скажешь?
Мияко посмотрела в глаза подруги и прочитала там только желание поддержки и согласия с ее выбором. Слабость непозволительная для клана Кагуя, которая на самом деле была жестом доверия с ее стороны. Улыбка на лице подруги Мияко, безумная для других шиноби, воспринималась Кумико, как умиротворяющая.
- Будь по твоему, подруга, и пусть твой сын будет соответствовать выбранному имени.
- Он будет, Мияко, ты знаешь моего отца, он всегда хотел сына.
- Этот садист?
- Так проявляется его любовь.
- Тогда никакого детства у твоего сына не будет.
- Зачем оно Кагуя? Сражение это наша жизнь, остальное лишь пустая трата времени.
Разговор прервал завозившийся младенец, который почувствовал на своем теле дуновение бриза Страны Воды. Он еще не ведал ощущений от холодного тумана, но его тело было недовольно такими изменениями. Очередной недовольный крик отразился от стен небольшого дома. Сколько их еще предстоит выслушать молодой куиночи, лишь три месяца как отпраздновавшей свое семнадцатилетие? Много, очень много.
Глава 1.
Недовольство младенца.
Проснулся я оттого, что кто-то толкал мне в лицо нечто большое мягкое и пахнущее... скажем так, волнительно. Глаза не желали открываться, как будто вчерашний вечер был полон возлияний крепких спиртных напитков. Голова же совершенно не болела, но ощущения от тела были совсем не теми, к которым я привык. Нет, ну точно пил. Вопреки наиболее вероятному выводу в памяти сохранилась весьма скромная и простая картина - как джентльмен среднего возраста ложиться спать, в своей квартире в обнимку с супругой. Всё, больше ничего компрометирующего. Может из памяти выпал целый день? Странно, никогда такого не было.
Неизвестный продолжал толкать мне в лицо свою большую хрень, похожую на огромный теплый резиновый шар. Сколько можно? Покрутив головой и открыв рот для мата, я неожиданно ухватил губами нечто теплое и пахнущее молоком. Тело среагировало быстрее разума и активно заработало ртом, получив некое количество теплой и вкусной жидкости. Что за шутки? Кое-как разлепив глаза, я уставился гигантскую женскую грудь. Теплая приятная на ощупь она закрывала практически весь обзор. Шок? Нет, скорее недоумение. Я не сразу понял, что изображение перевернуто. Мозг почему-то воспринимал все иначе, хотя чувство равновесия говорило об обратном.
Странности продолжались и дальше. Напрягая руки, захотелось отстраниться, чтобы осмотреться получше, но ничего не вышло. Хотя я и не видел своих конечностей, они казались слабыми и какими-то не такими, маленькими что ли и неуклюжими. Дотянуться до гигантской женской груди удалось не сразу и то, что предстало перед моими глазами больше подходило уродцу или скорее... МЛАДЕНЦУ! Мысленно пнув панические мысли в дальний уголок разума, я начал анализировать ситуацию рационально и хладнокровно, отстранившись от эмоций. Предположения и варианты сыпались из растревоженного воображения, как из рога изобилия. Колесо перерождений, похищение, гипноз, галлюцинации, наркотический угар, чего только не приходило в голову.
Созерцание концепции переселения душ прервало движение неизвестной женщины, скорее всего, матери моего тела, нет, пусть будет моей матери. Так будет справедливо. Истерить и проклинать неведомые силы будем потом, когда ситуация прояснится.
Девушка оказалась молодой, очень молодой. Первое, что бросалось в глаза - это украшение на лбу красавицы, две вытатуированы точки над каждой бровью. Во взгляде и хищном выражении лица пряталась сдерживаемая до поры угроза и какой-то нездоровый интерес. Она держала меня перед собой и осматривала с головы до ног, особенно уделяя внимание моим глазам, как будто искала нечто важное.
Похоже мамаша-то странноватая. Ни мягкой улыбки, ни счастья в ее карих глазах заметно не было, только некий голод и жажда действия. В ее облике сочетались элементы азиаток и европеек, это наводило на мысли, что она, вероятно, метиска. Попытка улыбнуться вышла удачно, ведь новообретённая родственница оскалилась мне в ответ, обнажив белоснежные ровные зубы и чуть длинноватые клыки. Ничего необычного. Раньше я видел не менее крупные клыки и у других людей, но в сочетании с улыбкой это выглядело странно, так своим детям не улыбаются. Попытка задать вопрос на русском вылилась в типичное младенческое гуление с вопросительными нотками. Молодая мамаша не стала сюсюкать или убаюкивать свое дитя, вместо этого она еще раз окинула взглядом младенческое тело. Только бы я был мужского пола. Спокойно, рано или поздно это выяснится.
Приняв решение, девушка в каком-то халате с яркими признаками японского стиля аккуратно уложила меня в кроватку, а затем сделала нечто удивительное. Из указательного пальца сначала выступила капелька крови, а затем показался белый конус, который быстро вырос и сформировался в детскую погремушку. Как ни в чем не бывало, девушка вложила в мои руки эту вещицу и исчезла из поля зрения. Что за...? Руки плохо слушались, но позволяли ощупать этот предмет необычного происхождения. Немного крови на костяной игрушке убедили в реальности происходящего. Эта девица реально вырастила у себя из пальца костяную погремушку? При движении в ней действительно что-то шуршало и довольно мелодично. Материал подарка по всем признакам соответствовал кости.
Похоже, что я родился или же вселился в младенца из непростой семьи. Может, все-таки фокус? Но зачем показывать фокус младенцу, да и еще для достоверности добавлять кровь? Смысла в этом немного.
Так я и смотрел в потолок, ища объяснение происходящему. Перевернутость воспринимаемой мозгом картинки только сбивала с мысли.
***
Первые месяцы жизни были простыми и однообразными. Сон, еда, естественные потребности. Скука просто не успевала появляться, спать хотелось постоянно. Количество костяных игрушек уже перевалило за десяток, но я так и не смог понять механизм их появления. Магия не иначе!
Благодаря словоохотливости окружающих меня людей, удалось выучить несколько слов и имена близких знакомых и родных. Как я и предполагал, первая увиденная в новой жизни красавица была моя мать - Кумико. Мрачноватый парень с дикими глазами приходился мне отцом, и звали его Гаммей. Он приходил редко и всегда в сопровождении Кумико, был очень осторожным и постоянно косился на свою спутницу, как бы опасаясь сделать что-то не так. Строго у них тут. Вторая девушка Мияко являлась то ли близкой подругой, то ли сестрой моей матери. Последним из регулярно посещавших меня гостей оказался отец Кумико. Тридцатилетний на вид азиат был хмур, а шрамы, покрывавшие его лицо и открытые участки кожи, говорили о непростом прошлом данного человека. Подобно дочери он пристально вглядывался в глаза своего внука и искал в них блеск понимания или нечто неведомое. Дед каждый раз оставлял по игрушке с полного согласия матери, удивляя меня своими навыками в создании костяных фигурок. Детализация была выше вских похвал, но содержание этих скульптур вызывало вопросы. Маленький необычной формы нож с затупленной кромкой. Нечто кошкообразное с оскаленной пастью. Впрочем, и остальные фигурки несли в себе элементы с острыми краями, о которые довольно легко пораниться, так и глаз можно было случайно выколоть. Кумико даже не пыталась изъять такие игрушки, словно опасности никакой и не было. Странные родственники.
У каждого виденного мною человека были татуировки на лбу. Две точки, чтобы они не значили, указывали на принадлежность к одной семье, клану или сообществу.
За окнами небольшого двухэтажного дома практически постоянно шел дождь, либо виднелась туманная дымка. Климат в неведомом месте больше походил туманному Альбиону, но убранство дома и одежда наводили на мысли о Японии. Ассоциация с восточными странами подкреплялась стилем общения, элементами одежды и интерьера. Точку в сомнениях поставил иероглиф, с мастерством нанесенный на рисовую бумагу.
В один из дней я заметил, что перевернутая картинка вновь стала нормальной. Сам момент перехода ускользнул от моего внимания, но ничего плохого в этом я не видел. Главное, что теперь наблюдать стало проще и привычнее. Познание чужой культуры с младенчества гарантировало беспрепятственную интеграцию в местное общество, чем не воспользовался бы на моем месте только последний глупец.
В очередном разговоре деда и матери я понимал только имена, в остальном звучавшие слова воспринимались неразборчивой тарабарщиной.
- Кумико, в его глазах я вижу искру сознания, так что начинать стоит раньше.
- Ты ведь понимаешь, что я отдам своего сына тебе в обучение только через два года.
- Дочь, послушай, внук моего друга - Кимимаро, тоже начнет обучение раньше.
- Нет. Будет, как я сказала,- хищно блеснула глазами Кумико.
Увидев непоколебимую решимость отстаивать свое мнение, Каташи Кагуя смирил свое желание указать дочери ее место и согласно кивнул.
- Он отстанет от Кимимаро,- недовольно промолвил Каташи, все еще стараясь повлиять на свою упертую дочь.
- Значит, учи его лучше, когда придет время.
- Если не я, то жизнь и жажда битвы сделает из него шиноби не хуже.
Спор родственников как-то касался меня, но понять кроме имен и отдельных слов так и не удалось.
***
Все тепличные условия своего детства до года я осознал, когда меня вытащили из дома, чтобы познакомить с другими детьми. Я даже научился говорить на местном языке несколько слов и использовать их к месту. Не слишком выдающееся достижение, но новообретенная мать радовалась и этому. Проклятый мышечный орган во рту был словно не родной, артикуляция оставляла желать лучшего, и приходилось прилагать немало сил, чтобы взрослые понимали то, что говорю. К сожалению, без активной жестикуляции они мои попытки говорить практически не воспринимали.
Годовалые дети уже могли ходить, падали на траву, но упорно поднимались. В эту толпу малолетних чудовищ подтолкнула меня мать с напутствием неясного значения. Идиллия сохранялась недолго. Мальчик с девочкой чуть более старшего возраста не поделили между собой какую-то косточку. Не прошло и секунды, как конфликт перерос в активную стадию. Словно звереныши они набросились друг на друга с воинственным воплем. Это было бы смешно, если бы не отношение нескольких взрослых. Люди смотрели на драку годовалых детей с интересом, даже не пытаясь их разнять. Вот девочка расцарапала противнику лицо, но тот даже не думал поднимать крик и плакать, а лишь наседал на нее сильнее. Я с открытым ртом наблюдал, как они катались по траве, грязные, с ипачканной в крови одеждой. Когда стал ясен победитель, детей аккуратно разняли. Кость весьма похожая на человеческую оказалась в безраздельном владении боевой девочки. С удивлением я заметил те же татуировки на лбу у каждого ребенка и взрослого. Хм, неужто и у меня такие уже есть?
Нездоровое отношение к детям, а возможно и друг к другу среди взрослых представителей этого сообщества мне совсем не понравилось.
Сверстники меня приняли настороженно и сразу же опробовали на прочность. Примитивная иерархия была и тут. Слишком маленькие для настоящей драки они все равно решали свои противоречия исключительно силой. Может лицо мое ему не понравилось, но этот детеныш, выставив вперед руки с растопыренными пальчиками, косолапил прямо на меня. Детская координация движений вызывала только улыбку, хищную у взрослых и снисходительную у несчастного попаданца. Намеренье повалять мальца по земле и поучить уму-разуму оказалось слишком самонадеянным, с моей-то координацией пьяного носорога. Малец просто навалился на меня всей своей массой, повалив на траву, и начал чувствительно бить по рукам, закрывающим лицо. Меня отмутузит годовалое дите? Не бывать этому. Легко сказать, пацан имел куда больше опыта в этом деле, а навыки взрослой жизни тут были неприменимы. Вывернуться из-под местного хулигана удалось не сразу, как и занять стратегически верную позицию. Сама комическая ситуация вызывала... ярость. Сам я человек спокойный в какой-то степени хладнокровный, поэтому накатившая волна адреналина была неожиданной. Осторожность и нежелание нанести мальцу серьезный вред утонули в стремлении сделать посмевшему напасть на меня человечку больно, очень больно. В ход пошло все, даже недавно прорезавшиеся зубы. Ох, как я намучался с ними не передать словами. Когда меня отодрали от малыша, он выглядел, как после сражения с кошкой, весь исцарапанный с покусанными руками. Тот факт, что противник оказался на расстоянии никак не повлиял на клокочущую ярость. Годовалое тело рвалось в бой.
Окружающие смотрели одобрительно, что взрослые, что дети. Куда я попал? Откуда взялась эта ярость?
Мать держала меня на руках и лучилась довольством, обводя других взрослых гордым взглядом.
Ежедневные игры с детьми оказались... жестокими и всегда были сопряжены с драками, которые становились все опаснее. Я начал задаваться вопросом - из нас что выращивают гладиаторов? Мать и отец стали все чаще пропадать, оставляя меня в этом подобии детского сада для демонов. Приступы немотивированной ярости накатывали все чаще. Помоему это тело какого-то берсерка, ничем иным возникающие симптомы объяснить нельзя. Окружающие с двумя точками на лбу были из того же теста. Бесились по поводу и без, дрались по мелочам и отдавались этому делу без остатка. Не сдерживались и не ведали жалости, психопаты какие-то. Я становился таким же, хотя и не прекращал попыток взять чувства под контроль. Бесполезно, ярость смывала все запреты и рамки, ни аутотренинги, ни попытки самогипноза не помогали. Радовало лишь то, что зверенышами мы были крепкими и здоровыми, царапины и ушибы заживали на нас очень быстро. Даже подозрительно быстро.
Учить язык приходилось во враждебной атмосфере первобытного противостояния. Результаты были так себе в отличие от физического развития, тут все было прекрасно. Желание поменьше получать по шее заставило быстрее приспособиться к несовершенной координации ребенка и укрепить мышцы всего тела. Когда каждый день приходиться доказывать свое место среди детей-берсерков, иначе и быть не могло. Стала ясна принадлежность всех нас к клану Кагуя и пороисхождение татуировок на лбу, они появлялись у нас с рождения, как родимые пятна, и объяснялись какой-то бредовой легендой.
Воспитатели рассказывали порой сказки. Лучше бы они молчали. Красочные описания кровавой резни травмировали бы любую детскую психику, но малолетние маньяки слушали их, раскрыв рты. С реальностью эти истории не имели ничего общего - какие-то коварные любители деревьев, Отродья Листа нападали на отважных Кагуя и умывались кровью, насаженные на костяные пики. Прямо Цепеши-Колосажатели, а не люди. С каждым таким рассказам недоверие у меня становилось все меньше, похоже, это были не выдумки, а реальные истории из жизни старших берсерков. Верните меня назад, боги или кто там отвечает за переселение душ!
Вот такая у меня была жизнь. Свободное время тратилось на целебный сон, а не на бесполезные терзания. Год с момента контакта с малолетними демонами промелькнул очень быстро и оказался наполнен множеством как приятных, так и не очень приятных воспоминаний. Культурная разница и странноватый уклад клана удачно ложившиеся на чистое полотно детского разума со мной частенько давали осечки, потому многие счастливые для других Кагуя моменты "прошли" мимо меня.
- Мубо,- позвал меня пожилой воспитатель, от сказок которого кровь стыла в жилах,- За тобой пришел твой дед.
Я чуть не запрыгал о радости, хотя какие там прыжки в моем возрасте. Каташи Кагуя по моим воспоминаниям был самым адекватным представителем моего клана. Спокойный и уравновешенный азиат, по моему мнению, давно взял бушующую ярость под контроль. Провести время с любящим дедом, что может быть лучше, хоть какое-то время вдали от вечной вражды и драк.
Каташи совсем не изменился, все такой же хмурый.
- Пойдем, Мубо, теперь я буду с тобой заниматься, много заниматься.
- Иглать?- вопрос мужику явно не понравился, вон как сдвинул брови, что две точки на лбу сошлись воедино.
- Да, играть. Мы будем много играть в интересные игры. Ты, наконец, узнаешь, что внутри мышек и рыбок, это же так интересно,- заулыбался Каташи, словно внезапно нашел решение застарелой проблемы.
Он что задумал потрошить всяких зверушек моими руками, а быть может и не только? Иди ка ты на хрен дед, лучше в садике потусуюсь. Растянувший улыбку до ушей Каташи уже вытащил из своего предплечья костяной ножик, как раз под детскую ручку, предварительно закатав рукав своего кимоно. Вид развороченной руки с сочащейся из оголенных мыщц кровью и зияющей на месте кости пустоты вызвал рвотные позывы, которые с трудом удалось задавить. Рана скрылась под рукавом, но ее вид так и стоял перед глазами. Трансформация одной из костей предплечья в полезный инструмент произошла заранее, потому видеть весь процесс мне не нужно было.
- Вот, возьми, - протянул он мне подобие скальпеля,- Этим удобно вскрывать рыбок. Попробуем?
- Потом,- я старался демонстрировать накатившую сонливость, даже зевнул для правдоподобия.
Нет, потрошение рыбы это не проблема, но я смотрел в будущее, а там маячили перспективы стать малолетним живодером под руководством сумашедшего деда. Где мать вашу любящие родственники?
- Тогда завтра, Мубо. Обязательно попробуем.
Тяжела жизнь маленького Кагуя.
***
Дед оказался ненормальным маньяком, в первую же неделю перечеркнувший все хорошие впечатления о себе. "Играть" с ним было, во-первых довольно опасно, а во-вторых мерзко. Не скажу, что он озадачил двухлетнего ребенка физическими нагрузками или серьезной практикой, но с наступлением темноты я падал, как убитый. Мало того, анатомию мы изучали на живых существах. Дед с изуверской улыбкой и окровавленными пальцами демонстрировал жизнено важные органы очередного карася. Он не обращался со мной как со взрослым, скорее это была игра - угадай, что это такое у меня в руках и для чего оно нужно. Если так воспитывать ребенка с самого детства, то вырастет самый настоящий маньяк, а учитывая наклонности берсерка, выйдет что-то невообразимое. Как бы самому умом не тронуться.
Каташи все чаще стал подводить к мысли самому сделать себе инструмент из собственных костей. Он то забывал свой скальпель, "упрекая" себя за забывчивость, то расхваливал сделанный своими руками костяной клинок. "Ах, смотри какой острый, Мубо. Скоро и ты так сможешь". Мужик явно подбивал меня на просьбу поскорее научить такому архиполезному фокусу. Не дождешься, садист. Често говоря, я боялся этой процедуры выдирания костей из своего тела или проращивания новых, но Каташи становился все настойчивее и нетерпеливее. Он мало того, что стал в "играх", случайно ставить подножки своему внуку, да так, чтобы я уж точно поранился, но и попрекал неким Кимимаро. С его слов выходило, что неизвестный пацан уже давно научился всем нужным трюкам. Как я позже понял, вид крови на всех представителей клана Кагуя действовал как рюмашка крепкого алкоголя и неким непонятным способом влиял на активацию способностей. Столь занятный триггер срабатывал практически всегда. Психика взрослого человека пока уверенно сопротивлялась генетически детерминированному событию, но долго это продолжаться не могло.
В дестком саду удалось закрепиться в группе на среднем уровне иерархии. Выше лезть не стал, там уже могли легко покалечить за сущий пустяк. Не зная всех способностей своего тела, рисковать не хотелось.
На зверства деда Кумико смотрела ... положительно, огорчаясь отсуствием у меня должного энтузиазма. Если внимательно осмотреть всех соклановцев, то тихих послушных людей среди них не было. Поневоле приходилось соответствовать. Взрослые совершенно не стеснялись использовать силу, чтобы вразумить свое чадо. Мне тоже порой перепадало, когда та самая ярость застилала разум. Словами в такие моменты ни одного маленького Кагуя не успокоить. А ведь соклановцы даже не знают, что такие приступы это не совсем нормально. Скорее удивились бы обратному. Им ведь не с чем сравнивать, а вот у меня был опыт существования в номальном человеческом теле.
Занятно было наблюдать, как мои родственники вкушают пищу, особенно мясо. Когда я впервые увидел набор удлинившихся клыков, которыми мать отрывала здоровенный шмат мяса от поджаренной утки, то впал в ступор. У нормального человека не должно быть столько заостренных зубов. А вот хруст дробящихся костей за столом иногда был оглушителен. Мастера способные манипулировать костной тканью не гнушались использовать наработанные приемы в повседневной жизни и обеспечить себе отличный прикус белоснежных зубов. Все кости до последней разгрызались на месте. Да и в нашем рационе преобладали блюда богатые кальцием и фосфором.
Дед объснил мне причину такого изобилия после первого же вопроса.
- Мубо, чтобы кости могли быстро расти, им нужен строительный материал.
***
В начале третьего года жизни дед буквально заставил меня активировать свои способности манипулирования костями. Уж будьте уверены, до банальных уговоров он не опустился.
- Мубо, либо ты сам активируешь кеккей генкай нашего клана, либо он проявится, когда я сам лишу тебя пары костей.
Старик в ходе общения быстро определил насколько я умен и беззастенчиво пользовался относительно взрослым мышлением своего внука. Сюсюканье с поправкой на менталитет Кагуя перешло к более деловому стилю общения. Актер из меня никакой, но принизить свое развитие до уровня семилетки получилось, ведь большего от меня никто не ожидал. Теперь в детском саду я отдыхал, так как Каташи в основном делал упор на подготовке психики и разума ребенка к жестокости внешнего мира. Мне бы хватило и царящей среди соклановцев атмосферы всеобщего безумия, но деду, конечно, было виднее.
- Я жду, Мубо.
Попытка удариться в плач на сварливого старика никакого эффекта не произвела. Это оружие детей сработало только в первый раз, да и то лишь из-за эффекта неожиданности. Каташи лишь начал примериваться к моей левой руке, как источнику детских костей. Садист, проклятый.
- Хорошо, я попробую.
- Давай же, Кимимаро давно опередил моего внука, потому, что тот трусливый осминожка,- с долей нетерпения прговорил дед.
Делать вид, что такие подначки хоть как-то меня задевают, становилось все сложнее.
Теорию я уже знал от и до. Старик потчевал ей меня ежедневно и вбил в молодую голову на всю оставшуюся жизнь. Считалось, что трудно сделать лишь первый шаг, а потом этот навык становится естественным, как дыхание. Конечно, он требовал тренировок для достижения впечатляющих результатов, как и любое другое умение. Вздохнуть поглубже, сконцентрироваться и настроиться на собственный скелет. Для меня кости тихонько звенели, едва слышно, но отчетливо, особенно перед сном. Не звали, а лишь напоминали о своем существовании. Я долго вообще не замечал этого, пока Каташи не стал рассказывать о том, как может ощущаться талант в работе с костями. Мой случай оказался совершенно не уникальным, потому методики для подобного варианта давно были отработаны.
Тайком я пытался управлять их ростом, но осторожно, чтобы не повредить себе. Реакция была практически незаметной, такое неуверенное желание они игнорировали. Каташи много рассказывал о чакре, как о хорошем стимуле для способностей Кагуя. К сожалению, эту загадочную субстанцию нащупать никак не удавалось, так что приходилось опираться на волю.
Напрягая все силы, все-таки удалось заставить расти последнюю фалангу на мизинце. Ежели что, без одного пальца можно жить. Медленно растущая кость аккуратно раздвигала ткани на своем пути и сопровождалось это ощутимой болью. Минута и кожа на мизинце прорезана заостреным белесым конусом, котрый продолжал расти, загибаясь на манер когтя. Остановить процесс удалось не сразу, что привело в формированию незамкнутого кольца вместо желаемого результата.
- Отвратительно, Мубо.
- Это моя первая попытка! - оправдания вырвались сами собой.
- Увиденного достаточно, что оценить твой талант. Значит, будешь медиком, не зря же мы столько занимались.
Талант. Да практически все сверстники не умели и этого!
В понимании Кагуя медики - это не эскулапы способные излечить от любой хвори. Скажем так, сертифицированый лекарь из моего клана представлял нешуточную опасность, как для простых людей, так и для других шиноби. Костоправ-маньяк, вот наиболее точное описание. Вправление сустава Кагуя требовало особых навыков и жестокости. Все манипуляции только на живую, чтобы пациент сомог проорать о проблеме вовремя. Способности по манипуляции костями даже среди соклановцев разнились. Как я узнал позже, ирьенином меня назвать мог только тот, кто еще ни разу не попадал в руки такого живодера. В цивилизованных местах обретенные навыки не соответствовали даже ирьенину D класса. Фактически меня стали готовить на полевого медика с узкой специализацией на костях. Прям всю жизнь о таком мечтал! Самым важным умением оказалось возможность брать чужой скелет под свой контроль. Этот навык оказался непростым, сколько поросят я загубил своими тренировками, знал только Каташи, но кое-какие подвижки в этом направлении были. Чего только стоил экземпляр похожий на дикобраза с частоколом костяных игл по всему телу.
***
Пугающие забавы среди детворы появились, когда мне исполнилось лет в пять. Взрослые притащили в селение клана обычного человеческого подростка и отдали своим жестоким отпрыскам в качестве игрушки. Скорее всего, мальца опоили каким-то наркотиком, потому как он вел себя неадекватно и агрессивно. Нас это не смутило, пусть даже пацан выглядел, как минимум на пять лет старше. Страх в среде соклановцев смывался первым же приступом ярости. Я вообще сомневался, что он ведом хоть кому-нибудь из Кагуя. Нельзя сказать, будто окружающие не понимали своих особенностей. Просто они считали подобную реальность единственно верной.
Громкие крики и кровь - это обычный день в клане Кагуя. Сегодня источником последней субстанции стал юный гость, вероятно крестьянского происхождения. Повалив на землю пару самых любознательных и нетерпеливых малышей, пацан рванул в сторону невысокого забора, тем самым нарушая неписаные правила. Против него ополчились все малолетние берсерки. Кое-кто уже мог инстиктивно отращивать короткие костяные когти, пусть и часто калечил себя в процессе. Но разве боль остановит Кагую? В этот раз накачанного наркотой пацана ждало печальное будущее. Платиновая блондинка Акати от души полоснула "игрушку" по руке. Несмотря на малый возраст, эта психованная девочка метила в локтевой сгиб, чтобы повредить сосуды. Брызнувшая ей на лицо кровь раззадорила остальных до невменяемого состояния. Пацана ловко повалили на землю и буквально освежевали за считанные минуты. Кровавое месиво еще хрипло дышало, но стоило замызганному кровью мальцу в приступе ярости полоснуть по горлу, как пацан затих. С последним вздохом "игрушки" детвора потеряла к незнакомцу интерес за исключением Акати, запустившей подросшие когти в грудную клетку. Девочка со счастливым визгом выломала ребра и вскинула руку с сердцем вверх. Откуда только силы взялись, на первый взгляд хлипкий ребенок, но чертовка уже ощущала чакру, демонстрируя превосходство над сверстниками. Воспитатели на это действо смотрели сияющими глазами, а присутствующая мать сумасшедшей девченки гордо выпятила грудь и смотрела на остальных свысока. Не удивительно, что Акати занимала лидирующее место среди одногодок.
Естественно и мне пришлось поучаствовать. Еще в самом начале я пару раз полоснул мальца и предоставил место остальным желающим. Ярость возникшая при виде крови ощутимо давила на мозг, но уподобляться диким зверям как та же Акати мне совершенно не хотелось. Пусть привыкнуть к душераздирающим забавам сокланоцев было непросто, но я все-таки смог это сделать. Последняя же сцена ничего кроме брезгливости и неодобрения не вызывала. "Совсем крышей что ли поехали?"
В генотипе практически каждого существа прописана программа на обучение потомства, подготовки его к жизни и опасностям окружающего мира. Она может принимать разные обличья от сложных и вычурных, до чрезвычайно простых. Природа в своем совершенстве хорошо позаботилась о выживании видов, пусть, даже если это человек. Члены клана Кагуя не стали исключением из правил, ведь дожили же как-то сородичи до этих дней. Сам уклад клана направлял развитие молодого поколения в традиционном стиле несколько безумных берсеркеров. Шиноби с двумя крупными точками на лбу целенаправленно поощряли самых яростных, обеспечивая тем, как гласную, так и негласную поддержку. Поначалу вопрос о том, как такой клан вообще выживал на протяжении столетий стоял для меня очень остро, но помимо власти над костной тканью у нас нашлись и другие преимущества, не столь очевидные и широко известные.
За отсутствием иных источников информации, меня больше всего интересовали рассказы старших товарищей и семейные разговоры. Каждая история служила окошком в большой мир, где жестокость и ярость не всегда гарантировали победу и высокое положение в обществе, хотя и без них обходилось редко. Шиноби не скупились на детали, описывая свои похождения, а зная страсть детворы к кровавым подробностям, не забывали уделять внимание столь милым душе каждого соклановца моментам. Если одногодок больше интересовало, как одним движением лишить человека головы, то меня скорее опасности за пределами клановой территории, силы и слабости других шиноби. А возможности жителей других кланов и деревень оказались намного разнообразнее, чем врожденные способности Кагуя. Я даже посчитал себя ущербным на их фоне. Пока ты возишься с костями, другие осваивают настоящие стихии. Огонь, вода, ветер, земля и почему-то молнии охотно подчинялись операторам чакры, превращая тех в настоящих волшебников, сравнимых с не самой плохой артиллерией, а порой и системами залпового огня по разрушительной силе. Подобных противников в прямом бою так просто не победить, тут без хитрости не справиться. Воспитатель красочно описывал только внешние проявления чужих техник или скорее заклинаний. Он либо не знал, либо просто не желал делиться с юными слушателями механизмом их работы.
Именно из регулярных кровавых историй я почерпнул знания о медиках, способных вытянуть практически мертвеца с того света без всяких лекарств, лишь силой своей чакры. Если разрушительные возможности вполне можно было заменить оружием из прошлой жизни, или банальной взрывчаткой, то исцеление находилось за гранью возможного по любым критериям.
Задавать уточняющие вопросы старшие Кагуя не запрещали, но чаще реагировали на выкрики детей стоявших на вершине иерархии. То есть самых злобных и бешеных отморозков. Да уж мозги в клане ценили слабо, предпочитая полагаться на силу. Естественно с таким положением дел я был совершенно не согласен и никакие аргументы меня переубедить не могли. Весьма однобокий подход, как ни крути.
Например, та же география окружающего мира подавалась разрозненно вместе с другими дисциплинами, такими как политика, особенности отдельных кланов, традициями, негласными правилами ведения боя и другими важными моментами жизни населения Элементарных Стран. Никакой системы во всем этом я не усматривал, как бы ни пытался. Может, мы еще малы для настоящего обучения? В любом случае даже крохи сведений постепенно оседали в памяти, выстраиваясь в противоречивую картину мира. С точки зрения Кагуя простые люди существовали только чтобы обеспечивать шиноби всем необходимым - едой, одеждой, оружием и развлечениями. По "нашей" классификации население всех стран условно делилось на тех, кто может использовать чакру, и тех, кто нет. Для любого ребенка этого было достаточно, но уж меня-то простота суждений воспитателей не убеждала. Даже простые люди слишком коварны и изворотливы, чтобы с легкостью избавиться от обнаглевших чакроюзеров в случае необходимости. Используя данный критерий, клан практически приравнивал простой люд к скоту или "игрушкам". Не удивительно, что в радиусе дневного перехода от места нашего проживания не осталось никаких других поселений. Я бы таких соседей и врагу не пожелал. Похоже, Кагуя просто выжили или перебили всех вероятных соседей из простого люда на своей охотничьей территории.
С другой стороны неугомонный дед обучал меня "медицине" по четко составленному плану и не двигался дальше, пока знания не закреплялись практикой. От вопросов не по теме он отмахивался, как от назойливых комаров. Невинное упоминание о "настоящих" медиках у Каташи вызвало улыбку превосходства.
- Мы Кагуя!- гордо сказал дед, словно это все объясняло.
- И что?
- Там где другим шиноби без помощи ирьенина не выжить, любой представитель нашего клана обойдется своими силами.
- Какими такими силами, дед?
- Раны сами закроются, стоит лишь подождать немного. Ты ведь замечал после стычек, как быстро исцеляются твои травмы?
- Так-то мелкие царапины и синяки. А если мне, например, проткнут сердце или ногу оторвут?
- Значит ты неудачник!- рассердился Каташи,- Да и ногу прирастить не сложно, если можешь костями управлять, а плоть сама восстановиться. Главное береги голову, глаза и жизненно важные органы. Не зря же ты столько свиней загубил, должен уже понимать, о чем я говорю. Подумай Мубо, ведь будь у нас такие же мышцы и связки, как у большинства шиноби, никто из Кагуя не смог бы управлять костями в полной мере. Вот посмотри,- указал Каташи на свою вытянутую руку и закатал рукав кимоно.
Воля отца Кумико заставила кость предплечья медленно прорасти сквозь кожу, в кровавой ране было заметно, как мышечная ткань смещается в сторону, увлекая за собой крупные сосуды, открывая дорогу измененным непреклонной волей элементам скелета.
- Наша кожа, мышцы устроены чуть иначе, чем у других шиноби, особенно если не лениться и укреплять их чакрой и частичками костей,- продолжил наставительно дед,- Ты помнишь красноречивые рассказы наставников о повелителях огня и ветра?
- Конечно.
- Так вот не всякий огонь оставит на моей коже ожог и не каждая техника ветра рассечет мои мышцы.
- Научи!- вот и все, что я мог сказать.
- Еще рано.
- Но...
- Я сказал рано, Мубо.
- Хорошо, я подожду.
Да уж сведения, мягко говоря, потрясающие. Всякий попавший на мое место человек не мог не подумать о долгой и комфортной жизни. Особенно если никто не гарантировал никаких прав и свобод. Здесь рассчитывать на защиту от государства мог только приближенный к властителю земель, но уж никак не простой люд. Пример растерзанного детворой паренька еще стоял перед глазами.
Отличная регенерация стала приятным бонусом ко второй молодости. Оговорка на счет жизненно важных органов, глаз и головы все еще делала медицину приоритетным направлением развития, но опасения за свое здоровье изрядно уменьшились.
- Деда, а как лечат внутренние органы или болезни другие шиноби? Наставник Фумисато рассказывал о ирьенинах, которые могут мертвого оживить.
- А вот ты о чем. Нет, мертвецов они поднять не могут, я о таком не слышал. Главное запомни - убивать лекарей в первую очередь,- ткнул в меня указательным пальцем Каташи,- Они используют особые техники и далеко не каждый шиноби может стать ирьенином.
- Ты меня будешь этому учить?
- Нет. Я не знаю медицинских техник. Да и зачем они тебе?
- Лечить. Маму или тебя.
- Ха-ха. Нет нам это не нужно. Мы не настолько слабы.
Знаменательным событием стал тот момент, когда я, наконец, смог ощутить чакру. Треть одногодок обогнали меня на этом непростом пути, и я вынужденно проигрывал схватки с более одаренными детьми. Чакра оказывала на пользователей положительное влияние, пусть даже если сам шиноби еще не мог ее почувствовать, но стоило сознательно начать ею управлять, как банальная сила возрастала в полтора раза. Если еще вчера ты легко валял противника по земле, то сейчас это делали уже с тобой. Тут поневоле начнешь считать простых людей слабаками недостойными внимания.
Ярость становилось все труднее держать в узде, терпя поражение за поражением. Та же Акати легко заламывала детей на два года старше её самой, отращивала когти не хуже, чем у Росомахи. Впрочем, на бешеную девчонку тоже нашлась управа. Её вечный соперник Тошико в один прекрасный день засадил костяной шип той в область почки, чем прервал затянувшуюся череду побед своей противницы. Акати оклемалась за считанные дни, но теперь стала осторожнее - спиной к врагам больше не поворачивалась. Урок на чужом примере выучили лишь немногие, став в вечных потасовках чуть внимательнее. Я само собой оказался в их числе.
Деда Каташи мои неудачные попытки постичь чакру заставляли недовольно хмуриться. Если проигрыши в бою его не очень волновали, то отставание в главном направлении любого шиноби он терпеть не собирался.
Почему я все время вспоминаю деда, когда у меня есть здравствующие мать и отец? Так на то есть весомая причина. Отец мной вообще не интересовался и, похоже, тяготился своим семейным положением. В принципе его можно было понять. Он оказался самым слабым среди взрослых, от чего ярился и срывался на окружающих в меру своих сил, за что и был неоднократно бит разъяренной супругой. Кумико, активно занимавшаяся мной до двух лет, затем без возражений переложила обязанности по воспитанию на своего опытного отца, что тот воспринял абсолютно нормально. Совместный прием пищи никуда не делся, да и разговаривали мы часто, но той искренней материнской любви, которая досталась мне в прошлой жизни, маленький Мубо получал намного меньше. Другой мир, другие нравы.
Старик категорически отказывался от моих просьб подтянуть тайдзюцу, которому к слову никого из детей еще не учили. Убивая надежды любимого внучка одним и тем же ответом - "время еще не пришло". Просьба с моей стороны была вполне закономерная, так как получать тумаки от одногодок с уже активной чакрой и соперников постарше мне порядком надоело. Хотелось доказать остальным свое превосходство за счет более развитого разума и знаний иного мира. Там где я излишне долго думал, дети действовали, причем весьма успешно, а затем в дело вступала проклятая ярость, и мы оказывались в равных условиях. В состоянии берсеркера интеллект выскальзывал из оков воли с пугающей легкостью и раздражающей неизбежностью.
Зато мой дражайший родственник строго настрого запретил пытаться контролировать кости соперников из клана. За нарушение обещал сломать руки в трех местах и не поверить его словам мог только самоуверенный болван. Дед еще ни разу на моей памяти не нарушил своего слова. Лучше бы пару приемов показал.
Наставник связанный родственными узами наседал на меня, с каждым днем усиливая напор, дабы я как можно быстрее нащупал чакру, и его жесткая методика дала результат. В пять лет и три месяца своевольная энергия, наконец, открылась мне. Насладиться моментом не дал подзатыльник Каташи.
- Хватит витать в облаках, Мубо,- строго сказал дед, словно ничего и не произошло.
Так вот чакру я ощущал именно так, как её словоохотливо описывал Каташи. Уж на эту тему он мог говорить даже стихами, оперировать поэтичными аллегориями и подбирать красочные эпитеты. Похоже, загадочная энергия занимала в жестоком сердце деда намного больше места, чем прочие радости жизни. Не обладая талантом гармонично складывать слова, я нашел самое простое, на мой взгляд, сравнение - словно согревающее тепло медленно растекается по всему телу. Приятно, ками подери. Дал ли старик прочувствовать важность момента? Естественно нет.
Дед не учил меня какому-либо контролю и не заставлял наращивать объем чакры. Он направил все мои усилия на собственный скелет. Тихий едва заметный звон костей в моем организме под напором чакры сменился настоящей какофонией ощущений. В первый раз я сразу замер несколько напуганный напором новых чувств. Голос старика едва пробивался через вибрирующий звук, который издавали все мои кости. Из своеобразного транса меня вывела тяжелая рука беспощадного деда, который помимо прочего регулярно пользовался костяным шестом для вразумления внука.
- Понял теперь зачем Кагуя чакра?
- Не совсем,- услышал Каташи честный ответ.
- Тогда начинай пользоваться чакрой, когда управляешь костями. Сразу станет проще.
Пробудившаяся энергия здорово облегчала процесс управления, а особенно выращивания новой костной ткани буквально из ничего. Впрочем, без постоянной подпитки такая субстанция быстро осыпалась мгновенно исчезающей пылью. В первый раз я только и мог удивленно смотреть на бесследно испарившуюся в воздухе кость с открытым ртом. Даже не поленился внимательно обследовать участок травы, куда могла упасть эта пыль, но там не нашел абсолютно ничего.
- Как?
- А ты думал, мы зря так налегаем на кости во время еды, Мубо? Хочешь постоянного эффекта и большей прочности используй не только чакру.
- Тогда у всех шиноби та же огонь и вода не настоящие?
- Они самые настоящие, будь в этом уверен. Кто мешает использовать обычную воду вместе с преобразованием чакры? Хотя с огнем всё не так просто. Впрочем, пока не забивай свою голову лишними знаниями,- закончил дед.
Знания лишними не бывают, но спорить с Каташи было бесполезно. Упертый старик!
***
Как только я стал уверенно управлять костной тканью подопытных поросят мы перешли на людей. Первого своего "пациента" я, наверное, никогда не забуду. Забившийся в угол старик дрожал всем телом и смотрел на нас с дедом широко открытыми глазами, словно оказался на пиру у демонов в качестве основного блюда. Маленького мальчика с красными точками на лбу он боялся не меньше старшего родственника.
- Что ты замер, Мубо? Он не сильно отличается от свиньи.
- Но он же живой человек!- как бы я не храбрился, а экспериментировать на людях было неприятно, особенно на тех, кто даже не сможет дать отпор.
- А ты думал применять свои способности на трупах?- со смехом спросил дед.
- Нет.
- Тогда не буди мою ярость, внук.
Бесправный старик оказался лишь первой ласточкой, а спустя полгода Каташи притащил слабенького шиноби. Слабого и глупого, ибо никто в здравом уме не сдастся в плен Кагуя живым. Те, кто знал о нас не понаслышке, предпочитали покончить с жизнью в безвыходной ситуации. Соклановцы могли устрашить практически любого, как на поле боя, так и за его пределами.
Если простые люди и правда, мало чем отличались от животных в плане контроля их костей, то шиноби могли сопротивляться. И дураку было ясно, в чем причина их стойкости. Оказалось, прежде чем играть со скелетом шиноби, нужно пропитать его своей чакрой, вытеснив родную, или, по крайней мере, увеличить содержание своей до тридцати процентов. Без прямого контакта это сделать никто из Кагуя не мог, по крайней мере, так однозначно утверждал дед. Собственно поэтому неопытным шиноби категорически не советовалось вступать в ближний бой с повелителями костей. Хотя старик сразу сказал, что есть способы противодействия и кеккей генкай Кагуя.
Каташи довольно улыбался, наблюдая за мучениями очередного подопытного и лохматил волосы нам моей голове. Своеобразное проявление одобрения дед выражал крайне редко, потому мои достижения в действительности можно считать значительными.
- Молодец, Мубо. Порадовал ты меня.
Было бы чем. Столько времени провозился, что аж злость берет. Два часа на весь скелет ушло. Хорошо хоть, наконец, додумался не тратить силы на каждую кость целиком. Оказалось незачем, только если поиздеваться захочется. Стоило сконцентрироваться на местах, где связки мышц крепились к костям и любой человек, будь то шиноби или простой смертный превращался в беспомощного инвалида. Выглядело это довольно неприятно, но очень эффективно. Дед вон даже на похвалу разразился, в конце концов. Мышцы сокращались повинуясь импульсам нервной системы, но что толку, если они не крепились к каркасу из костей? Что-то совсем это не похоже на подготовку медика-костоправа. Пока на моем счету были только трупы и ни одного исцеленного страдальца.
Дни складывались в месяцы, а подозрения на счет уготованной мне семьей роли лишь крепли. Помимо стандартных занятий под руководством деда, я решил сосредоточиться на чисто волевом воздействии на костную ткань. Конечно, с чакрой все было гораздо проще, но ведь и до её пробуждения у меня кое-что получалось. Не тут-то было. Мне ведь никто не объяснил, что в первом случае маленький Кагуя просто пользовался загадочной энергией интуитивно. Несколько экспериментов быстро выявили, что никакая воля не заставит кости расти, словно корни деревьев. Чакра, чакра и еще раз чакра, вот причина чуда и уж никак не мысленные приказы "гениального" пришельца из другого мира. Одно дело считать себя умнее других и совершенно другое быть им на самом деле.