Протославяне неолита соседствовали в Западной Сибири с мамонтами, медведями, волками, шерстистыми носорогами и пещерными львами. Поэтому людям требовались прочные стены их поселений, и в этом им помогла природа. После таяния ледников, сползавших с Уральских гор, оставались валуны шарообразной и веретенообразной формы. Каменные глыбы обрабатывались ледниками многие столетия до почти симметричной формы, удобной для медленного передвигания при помощи рычагов.
Шароподобный валун из гранита диаметром порядка 3-3,5 метра имел массу 25-40 тонн. Именно поэтому требовались рычаги длиной до 12-15 метров, опиравшиеся на гигантские стремянки чуть меньшей высоты. Большая группа мужчин тянула кожаный канат, привязанный к верху рычага, и тогда создавалось необходимое усилие, передвигающее валун на десятки метров за день. Протославяне для облегчения труда подкладывали под каменные шары распиленные вдоль дубовые брёвна, создавая таким образом узкую колею на длину поваленного тысячелетного дерева.
Нижние части двойного рычага вполне резонно делались из берцовых костей мамонта, ведь на них приходилась большая нагрузка. Кроме того крупные кости мамонта шли на большие скобы, надёжно скреплявшие оба дубовых бревна по всей их немалой длине. Очень вероятно, что охота на мамонтов ради скрепляющих костей добавила лишний фактор их полного истребления.
Протославяне неолита зимой собирались в отряды, чтобы вести охоту на оленей в просторной тундростепи Западной Сибири. И в этом промысле у людей были злостные конкуренты, а именно волки. Нередко стаи серых хищников достигали численности в 200-300 особей, и встреча с ними не сулила ватаге людей ничего хорошего. Вот почему зимой протославяне повсеместно строили снежные крепости для защиты охотников от волков.
По весне стены из льда и хвороста таяли, что надоумило догадливого индоевропейца не копать канаву для волочения плавучего сухостоя, а построить двойные дощатые стены для надземного канала. При этом учитывалось, что канавы из прогалин, оставленных ледниками, уступают надземному каналу по глубине. Таким образом сухие брёвна можно было перемещать не в один, а в два-три слоя без опасения заминки.
Дальше люди придумали привязывать на каменные глыбы толстые жерди и кожаные надувные мешки. Тогда вдали от реки к месту строительства храма- крепости по надземному каналу передвигались гранитные блоки. При ширине 6 метров и глубине в 4 метра по каналу мог проплыть каменный валун 4 х 3 х 10 метров массой 300 тонн. Конечно, гораздо чаще глыбы были на порядок менее массивными, так наши предки уменьшали риск удара в сравнительно тонкую деревянную стену.
При длине в один километр надземному каналу минимально требовалось 700 кубометров пиломатериалов и 100 тонн еловой смолы. Так как его строили ранней весной, то дно представляло собой мёрзлую землю. Такие вспомогательные сооружения способствовали широкому размаху мегалитических крепостей в Западной Сибири. За их прочными стенами протославяне не опасались ни диких зверей, ни соседних племён индоиранской ветви.
Заливка надземного канала осуществлялась 20-30 тысячами кубометров воды на каждый километр длины. Для этой цели на возвышености строили ледяную крепость, куда набивали побольше снега. Ранней весной на утрамбованный снег насыпали печную золу, и он быстро таял под лучами солнца. Водяной поток устремлялся до канала по сотням корыт из дубовой коры. При необходимости более долгой работы надземного канала для подачи воды применялись ветряки типа балясины, состоявшие из двух брёвен и гигантского крыла. Под порывами сильного ветра оно раскачивалось, приводя в действие насосы либо лебёдку для движения каменных блоков с кожаными поплавками. Как итог многовековых усовершенствований надземный канал позволил протославянам строить мощные гранитные крепости, огромные храмы Солнца и Луны, каменные пристани на Оби и Иртыше. Поскольку в дальнейшем таяние ледников продолжилось, это привело к увеличению площади торфяных болот Западной Сибири. Именно поэтому протославянкие мегалитические постройки не сохранились, оказавшись на дне гигантских трясин...
P.S. Ах, да, насосы помимо прочего поддували кожаные мешки из оленьих и мамонтовых шкур. Последнее стало дополнительным фактором истребления шерстистых сородичей слонов.
Протославяне неолита жили по берегам Оби и Иртыша. Они были свидетелями сильных наводнений,каждое из которых губило тысячи большерогих оленей и десятки мамонтов. После природного бедствия вздувшиеся трупы этих животных плавали по рекам. Это навело людей на мысли об использовании надутых кожаных мешков для волочения вдоль реки туши убитого мамонта либо десятков оленей. Поначалу кожаные поплавки крепили между ветвей тонкого бревна, а сверху ставили корзины из ивовых ветвей и короба из берёзовой либо дубовой коры.
Поскольку мясо мамонтов было довольно жёстким, то переворачивание волокуши не вызывало огорчения,так как туша шерстистого слона отмачивалась до съедобного состояния.
Другое дело сочное мясо оленей, которое переправляли на устойчивых плотах с кожаными поплавками для повышения грузоподъемности. При дефиците древесины в тундростепях Западной Сибири классический плот из брёвен являлся редкостью, ведь при намокании терял плавучесть и мог утонуть. Именно поэтому протославяне придумали квадратно - гнездовой плот из жердей и поплавков с 12 ячейками. Размеры большерогих оленей позволили стандартизировать кожаные мешки среднего объёма в 500-600 литров. Их длина варьировалась от 1,5 до 2,3 метра при ширине 0,7-1,0 метра с толщиной порядка 0,3-0,4 метра. Такие параметры позволяют оценить размеры ячеистого плота в 6-8 длиной и 3-4 метра шириной с водоизмещением порядка 6-10 тонн.Собственная масса плота составляла примерно половину от общей, при том прочность конструкции была вполне достаточной с учётом жёстких ударов о каменистые берега и плавающие деревья.
Далее кроманьонцы Западной Сибири благодаря плавучим средствам расширили разведывательные походы и вышли по притокам Иртыша к Северному и Центральному Уралу, а по притокам Оби добрались до плоскогорий Восточной Сибири. Кроме того двигаясь вверх течений двух упомянутых рек протославяне нашли пояс хвойных и широколиственных лесов. Это обстоятельство резко повысило возможности строительства более вместительных плотов с повышенной долей древесины. Поскольку число дубовых и еловых досок десятикратно возросло люди придумали коробчатые плоты.
Теперь брёвна соединялись встык одно над другим, а пространство ячеек заполнялось пустыми дубовыми коробами с хорошо просмоленными пазами.Таким образом повышалась плавучесть и грузоподъёмность плотов, перевозивших каменные плиты для расширения стен древних поселений. Кроме того на плотах доставлялась морёные дубовые брёвна, в изобилии находившиеся в среднем и верхнем течениях Иртыша и Оби. Морёная древесина с красивыми узорами служила украшением каменных посёлков, обрамляя створы ворот и дверей.
Главнейшим географическим открытием той эпохи стал выход кроманьонцев по реке Урал на берега Евразийского моря, чьи воды плескались от Семиречья до Карпат. Вдоль его берегов кочевали предки славян и германцев, тюрок и монголов.