С малых лет запрещали горбиться,
И рыдать, и бояться страшного.
Я лечу, неседая горлица
(седина рыжей хной закрашена),
Не нарушив ничьей идиллии,
Над осинами да над вязами.
За спиною лопочет крыльями
Белый шарфик мой незавязанный.

Не на поезде, что мне станции,
Заплутавшая в безызвестности,
Принимала не по квитанции
Силу духа и дар словесности.
И ответствовать не приходиться, -
Над собой, как над стойкой башнею,
Я лечу, неседая горлица,
Несутулая и бесстрашная.