Глава 4. Старательная
Как и в прошлый раз, я оказалась в большом зале с окном монитором почти во всю стену. На этот раз приземление не было таким жёстким и, очутившись посреди зала, я глубоко вздохнула, растянув на лице улыбку. Я огляделась по сторонам в поисках миссис Гармингтон, но в комнате никого не было.
Но я не успела расстроиться, потому что моё внимание привлекли те самые фрески, на которые я в прошлый раз не особо обратила внимание. Все стены этого огромного зала были расписаны в разных стилях и изображали разные эпохи. В каждом эпизоде была своя центральная фигура, пусть и не всегда заметная на первый взгляд. Все эти сюжеты, тем не менее, складывались в одну большую картину. И каждый персонаж словно передавал эстафету. Всё это было пропитано величием, эпичностью и вызывало кучу мурашек на теле. Было ощущение, словно я нахожусь в неком подобии храма...
Я начала пристально рассматривать главных персонажей, переходя от одного к другому. Я даже не поняла, что что-то ищу, пока в зале не раздался голос:
— Его ещё здесь нет, — услышала я смешок и обернулась. Передо мной стояла не грымза в шляпке, которую я ожидала увидеть, а тот мужчина, что присутствовал вместе с ней, когда я прибыла сюда в первый раз. Он был таким же доброжелательным и весёлым и смотрел на меня с некой отеческой теплотой и улыбкой.
— Кого? — спросила я просто потому, что не знала, что ещё спросить.
— Акосты. Ну или, точнее, Константина. Как ещё нет и тебя, малышка.
Странное дело. Меня совершенно не раздражало то, что этот человек со мной так фамильярничает. Как в первый раз, так и сейчас.
— Я тоже здесь буду?
Он кивнул и, подойдя ближе, погладил меня по голове.
— Когда всё завершится, то да. А пока, позволь, я тебе всё тут покажу и расскажу...
— А где миссис Гармингтон? — вдруг спросила я, чувствуя, как начинают краснеть щёки.
— Мы скоро с ней пересечёмся. Или тебе не терпится? — спросил он, хитро сверкнув взглядом.
Я покраснела ещё сильнее.
— Просто... Я думаю, мне нужно перед ней извиниться, — выговорила я.
— Ещё успеешь. Но по секрету, — он склонился ко мне чуть ближе, — она на тебя совсем не сердится.
— Это хорошо, — выдохнула я. Настроение разом стало лучше.
— Позволь ещё раз представиться. Николо Варонс, — этот импозантный мужчина встал рядышком и выставил локоть, предлагая мне за него взяться. Я хихикнула и тут же схватилась. Это такой простой жест, но я тут же почувствовала себя настоящей благородной дамой.
Мы вышли из комнаты и направились в сад. Первое появление я почти всё время была внутри и видела всего несколько комнат. Я понятия не имела, что, оказывается, жила в замке.
Замке!
Я стояла с раскрытым ртом, рассматривая величественное строение, во дворе которого находилась. Николо, глянув на меня, добродушно рассмеялся.
— Красота, правда? — спросил он.
— Просто невероятно, — всё ещё находясь под впечатлением, пробормотала я. Конечно, мне было видно далеко не всё. Однажды я обязательно отойду на достаточное расстояние, чтобы рассмотреть это произведение архитектуры во всём его великолепии. Но даже то, что я видела, было потрясно. Резные колонны, лепнины на окнах, высокие башенки... Я совсем не разбиралась в средневековых постройках, но этот замок явно был красивее того, что был изображён на логотипе Диснея.
— Пойдём, ещё успеешь налюбоваться.
Я очнулась.
— А какой будет моя миссия? — спросила вдруг я.
Николо неожиданно расхохотался, задрав голову.
— Правильный вопрос, — сказал он, успокоившись. — Твоя миссия не изменилась, девочка. Помочь старшему незаконнорождённому принцу вступить на престол.
— Минуточку, — замерла я. — Разве этот дры... Константин с этим уже не справился?
— Когда бы он успел? Он здесь всего два дня, как и ты, — подмигнул мне Николо. — Или ты ещё не осознала, что время в наших мирах идёт каждое само по себе?
— Конечно, я заметила нечто подобное, но думала, что здесь оно просто идёт быстрее. Два дня здесь стоили нескольких секунд дома.
— Вовсе не нескольких секунд. Ты вернулась в тот же самый миг, как ушла. Что в своём родном мире, что здесь. Для остальных ты как будто и не пропадала.
— О-о... — только и выговорила я. Вот оно как... Весьма удобно.
Мы прогулялись по саду и внутреннему двору, потом вернулись в замок и прошлись там. В конце концов, оказались на балконе, с которого открывался красивый вид. Всё это время Николо рассказывал об устройстве замка и его территории. На балконе же он остановился и, прислонившись к перегородке, посмотрел на меня.
— У тебя остались вопросы?
— Вопросы? — удивилась я. — Да вы так ничего и не рассказали, кроме как об этом замке. Я его теперь знаю, наверное, лучше, чем свою квартиру. Но ничего о том, что мне нужно сделать.
— Для начала, тебе нужно знать весь этот замок. От кирпичей, которыми вымощены полы в подвале, до флюгера, что крутится на самой высокой башне.
— Зачем? — переспросила я.
Но ответил мне не мой спутник, а уже более доброжелательный, но всё ещё грозный голос миссис Гармингтон.
— Затем, что этот замок полная копия королевского дворца Имарии.
Я вздрогнула и, обернувшись, посмотрела на весьма впечатляющую даму. Для меня прошло полтора года, а для неё, скорее, всего пара минут.
— Здравствуйте, миссис Гармингтон, — сказала я и, вздохнув, добавила то, что должна была: — Я хотела бы попросить прощения за своё поведение ранее...
— Ну, так попроси, — сказала она и глазом не моргнув.
Я растерялась.
— Э-э-э...
— Запомните, юная леди, всегда думайте, прежде чем говорить. И, даже если знаете что, всегда думайте, как это сказать. По Вашим словам Вы лишь хотели попросить, но самой просьбы в Ваших фразах не было.
Я стрельнула взглядом в Николо Варонса.
— А вы говорили, она не сердится.
Мужчина рассмеялся.
— Если бы сердилась, то даже не заговорила бы с тобой. А как видишь, она уже начала тебя воспитывать.
Я опять вздохнула и очередной раз напомнила о себе, что трудные и сложные задачи лучше решать сразу. Словно пластырь, который срывают одним рывком.
— Я прошу прощения за своё капризное поведение.
— Ты прощена, — улыбнулась она, благосклонно склонив голову.
С одной стороны, я могла бы разозлиться на неё за такое высокомерие, но с другой... я решила запомнить этот жест. Сохранить, так сказать, для важных переговоров и в будущем использовать в нужных ситуациях.
В конце концов, как бы она меня ни раздражала в прошлом, даже тогда я понимала, что миссис Гармингтон выглядит и ведёт себя, как настоящая леди и аристократка. И что мне надлежит стать такой же. Но мне ещё предстояло узнать, что это нелёгкая задача. Выглядеть, как леди и аристократка, это не просто задаваться и смотреть на всех свысока. И она каждый раз доказывала и доказывала мне, что всегда есть что-то гораздо глубже и сложнее. Но это было позже. А сейчас меня ждало ещё одно небольшое потрясение.
Моя будущая мучительница посмотрела на своего друга и слегка, но от этого не менее грозно, нахмурилась.
— Я вижу, что ваша экскурсия закончена, Николо. Разве тебе не пора вернуться к своему воспитаннику, пока он не убился с твоими зверскими манекенами?
— Не стоит винить меня за то, что мне приятнее проводить время с девушками, а не в тренировочных комнатах. И потом, парень толковый, не убьётся. А вот мясо на костях нарастить надо.
Я, немного растерянная, осознавала, что говорят они о Косте. Это что получается... я в его прошлом? А он именно такой, каким был до того дня, как я попала сюда в первый раз. То есть он сейчас в образе дрища, как я его называла в те времена.
— Тем не менее, — продолжала миссис Гармингтон. — За ним всё равно нужно присматривать. И это твоя обязанность. Когда я буду нуждаться в твоей помощи, то дам тебе знать.
— Вот так всегда, — выдохнул мужчина и, перегнувшись через перила балкона, посмотрел куда-то вниз. — Да всё с ним хорошо. Отрабатывает удары, как я и показывал. Говорю же, толковый парень.
Я не смогла удержаться.
И не хотела.
Поэтому подошла к перилам и тоже нагнулась, чтобы посмотреть туда же. И действительно увидела высокого худого парня, который махал деревянной палкой. К сожалению, он был слишком далеко, и у меня не получалось хорошенько его разглядеть, тем не менее, не узнать его я не могла.
— Леди не полагается так наклоняться и демонстрировать всем желающим свою пятую точку, — тут же высказалась незабвенная миссис грымза.
Я выпрямилась и повернулась к ней.
— Даже если очень любопытно?
— Если вам любопытно, с господином Акостой Вы можете встретиться позже.
— Не хочу я с ним встречаться, — тут же выпалила я. Хотя он ещё и не услышал от меня тех ужасных слов, мне всё равно было неловко с ним общаться. — А мы... — я сглотнула. — Мы часто будем пересекаться, пока выполняем свои задания?
— Сталкиваться вы будете редко. Но всё же придётся, однако даже в таких моментах общение будет минимально.
Я облегчённо вздохнула. С одной стороны, я понимала, что у меня больше нет повода его ненавидеть, но всё равно не хотела на него натыкаться. И я очень надеюсь, что мы действительно будем сталкиваться только при острой необходимости. Не хотелось заводить с ним дружбу, чтобы потом он увидел меня во всей красе...
Мне стало грустно... А ведь он улыбался мне и вёл себя доброжелательнее и гораздо общительнее, чем до этого. Может, он подумал, что после всего, что прошли, мы сможем стать друзьями, а я его грубо обругала и послала...
Чёрт...
Надо будет вести себя с ним холодно, чтобы не разочаровывать потом...
Пока я размышляла, миссис Гармингтон, наконец, выгнала своего коллегу и увела меня внутрь замка. Я поселилась в той же комнате, в которой жила раньше. Всё было в точности, как и полтора года назад, что естественно. Даже моё расписание не изменилось.
Меня учили всему тому же. Этика, манеры, танцы, языки. К слову, когда я перестала сопротивляться и капризничать, многое пошло значительно лучше. Особенно танцы. Я уже успела полюбить это дело. Если дома я изучала пластичные движения, как, например, популярный танец живота или разные этнические танцы, то здесь мне показывали классические и исторические.
Оказывается, вальс почти такой же, как и у нас. Его я быстро вспомнила, хотя и пришлось научиться новым правилам. Например, манере держаться, куда руку положить, на каком расстоянии должен находиться партнёр. Танцы были моей любимой дисциплиной ещё и потому, что на них приходил мистер Варонс. Мне он нравился. Он был юморной и лёгкий. Мне было комфортно рядом с ним. Обучая меня, он был бесконечно терпелив, даже когда я откровенно лажала. А быстрые танцы мне не очень хорошо давались.
А больше всего я не любила, конечно, языки. Поначалу меня обучали фонетике и грамматике, что в целом не так страшно, но вот заучивать слова мне приходилось по нескольку раз. А после вообще каждый третий день мы все говорили только на новом языке. Это раздражало, так как сложно было выразить все свои мысли со своим маленьким словарным запасом. Это грымза будто издевалась, заставляя меня выражаться только на нём каждый раз, когда я хотела ей что-то высказать или просто рассказать.
Параллельно с этим я также учила этот самый язык жестов. А пока я скрючивала пальцы в обычном "здравствуйте", миссис Гармингтон рассказывала мне подробности мироустройства и причины всего этого.
— Тебе необходимо знать жесты, потому что это главный способ общения, как среди высшего света, так и среди крестьян.
— Но почему? — спросила я, повторяя зарядку для рук, чтобы развить моторику. Не так уж легко говорить жестами, когда твои пальцы не привыкли к такой активности. Руки уставали и начинали костенеть уже через 10 минут "разговора".
— Я Вам говорила, мисс Елена, что в этом мире особенная магия. Но Вы, конечно же, это прослушали в своё первое попадание сюда.
Она удручённо помахала головой.
— Извините, — сказала я. Это далеко не первое и наверняка не последнее моё извинение. Но я ничего не могла с собой поделать, возможно, это последствие моих душевных надломов. Наверное, мне надо произнести это определённое количество раз, чтобы лимит был исчерпан. Миссис Гармингтон никак не отреагировала на мои слова. У неё не было потребности в многократном повторении. Она считала, что одного раза вполне достаточно, и поэтому все мои извинения просто игнорировала, но не возмущалась, видимо, понимая, что это больше нужно мне самой.
— Что ж, в любом случае Вам требуется напомнить всё, чтобы освежить знания. Итак, — она величественно села в кресло напротив и взглядом указала на мои руки, намекая на то, чтобы я не переставала упражняться. Пальцы мои уже начали ныть, но я послушно продолжила. — Магия этого мира построена на ментальном воздействии. То есть тут Вы не увидите классическое управление стихиями, телекинетических манипуляций и физической трансформации. Только управление сознанием. Но даже распространённое чтение мыслей или гипноз в том виде, о котором Вы могли слышать, здесь отсутствует.
— Почему? — спросила я. Не понимаю, почему в первый раз я посчитала всё это скучным. Сейчас я слушала чуть ли не с открытым ртом.
— Потому что везде есть свои условности. Слушайте, мисс Елена. Я всё по порядку расскажу.
Я пожала плечами и приготовилась слушать дальше, хотя не совсем понимала, почему, рассказывая про языки, она начала с магии. Это как-то связано?
— Магами считают людей, которые могут подключаться к матрице мира. Это такое эфирное поле, которое окружает всю землю. С помощью этого поля маги могут проникать или подключаться к сознанию любого человека, который оставил там свой... так сказать "код доступа".
— То есть не к любому? Это уже лучше. Мне очень не хочется, чтобы в моей голове кто-то копался.
— Не радуйтесь так сильно, милочка. Для того чтобы попасть в эту "базу данных", достаточно просто открыть рот и сказать слово.
— Какое?
— Любое. Нужно просто заговорить.
Я замерла. Забыв о зарядке, я опустила руки и уставилась на миссис Гармингтон. Она шутит? Не похоже. Ну, по крайней мере, теперь ясно, причём тут язык жестов. Вновь глянув на свои пальцы, я спросила:
— Поэтому все говорят с помощью рук?
— По большей части. Люди приспособились изъясняться жестами. Даже крестьяне и простой народ используют условные знаки. И в тоже время есть и те, кого называют Голосами или открытыми. Это своеобразный титул, не тот, который все желают, но всё же. Они не ограничены жестами и могут говорить, как я с Вами.
— И не попадая при этом в базу данных?
— Попадая, конечно. Это своеобразная профессия на всю жизнь. Этих людей часто используют как ораторов, когда общение жестами недостаточно. Это не самый завидный образ жизни, потому что открытое существование накладывает свои ограничения.
— Какие?
— А вы как думаете? — она, как всегда, материализовала себе чашку чая и сделала медленный глоток. — Много ли людей будут доверять человеку, мысли которого может прочитать любой, кто владеет магией? Более того, опытные маги, достигшие степени магистра, могут влиять на организм и даже управлять открытым человеком как марионеткой. Сам же он не будет ни отдавать себе отчёт в том, что происходит, ни даже помнить об этом. Другими словами, каждый, кто открыт, является потенциальным шпионом и диверсантом. Стоит ли говорить лишний раз, почему таких людей не любят, сторонятся и даже боятся? Быть открытым, это быть изгоем. В повседневной жизни у них много ограничений. На ночь их вообще запирают, чтобы, даже если их разумом завладеет маг, то ничего не смог бы сделать через них, а днём они чаще всего обособлены и всё делают отдельно от обычных людей. Никому не хочется, чтобы их секреты и даже обычные разговоры стали общеизвестными, мисс Елена.
— Но зачем магам лезть в мысли и дела обычных людей? Какое им дело, кто там что на ужин готовит?
Миссис Гармингтон с лёгкой улыбкой вновь отпила из своей кружки.
— Высоким магам, конечно же, нет дела до секретов обычных людей. Но в каждой деревне есть как минимум маг-самоучка, к которому может пойти любой, кому будут интересны и меню соседа, и его тайны. В Вашем мире, мисс Елена многие добровольно выставляют свою жизнь напоказ, но местные люди всё же предпочитают приватность. К счастью, никаких охот на ведьм не случилось, так как от Голосов есть и своя весьма значимая польза. Такие люди становятся чем-то вроде средства связи. Если нужно передать сообщение в столицу или другую деревню, это говорят Голосу. Впрочем, тут, конечно же, не идёт и речи о какой-то секретности. Также Голоса могут передать информацию в качестве глашатая: объявления о новых законах и указаниях и так далее. Своеобразное радио, если Вам так проще понять.
— Это-то понятно. Но всё равно, чего такого страшного-то? Зачем так бояться-то? Держись себе подальше, и никаких хлопот.
— Вы должны понимать, леди Елена, что, видя, в каком положении находятся Голоса, мало кто захочет признаваться в том, что он тоже открыт. Есть те, кто это скрывают. Вот именно такие и становятся шпионами, часто поневоле. По этой же причине в этом мире не очень любит чужаков, и законы гостеприимства не работают. Ведь невозможно понять, открытый приезжий или нет.
— Что ж, понятно... Ну ок... То есть говорят только некоторые, а все остальные люди общаются исключительно жестами? Как же те случаи, когда руки заняты? Ну там... Пекарь, кузнец, да и мало ли, кто ещё. А ещё, если человек отвернулся, опять же по работе, сколько руками тут не махай, он ведь не видит.
Миссис Гармингтон вздохнула и посмотрела на меня со снисхождением.
— Есть много способов привлечь внимание, дорогуша. Чаще всего используют щелчки пальцами или хлопки. Иногда в ход идут какие-нибудь колокольчики или свистки. К тому же, есть некоторые профессии, которые как раз Голосу и доверяют. Помимо оратора и связиста, Голоса также могут стать теми же пастухами или дрессировщиками. Стадных животных нужно окликать, других же приучать к жестам. Применений таким людям найдётся немало, хотя, несмотря на нужность, любви им это не добавляет. Но всё это применимо, конечно, к простому человеку. Но Вы же, юная леди, будете находиться в высшем свете. Там дела обстоят несколько иначе. Для обычного человека стать открытым, хоть и трагедия, но всё же не конец. А вот если кто-то из знатных и богатых людей станет открытым, вот это может обернуться для многих настоящим ужасом. Представьте, как богатый и могущественный человек вдруг станет доступным для влияния любого мага.
— И что? Ну прочитает мысли, неужели так страшно? Вы же говорили, что управлять могут только магистры. Не думаю, что маги такого уровня валяются на дороге.
— Вы забываете про влияние на человека. Когда человек открыт, он обнажает не только мысли, но и энергетику, жизненную силу и даже волю. У открытого человека можно не только мысли читать. Имея небольшое знание о природе вещей, а также достаточно сил и опыта, можно влиять на его состояние. Послать головную боль, несварение желудка и просто болезни и недуги. А теперь подумайте, что будет, если богатому и влиятельному человеку будут отправлять такое каждый день.
— То же, что и с любым другим, — пожала я плечами.
— С той лишь разницей, что первого можно шантажировать.
— О-о-о...
— Вот вам и "о-о-о". История знает немало случаев, когда принцы отрекались от трона, сыновья и дочери лишались титулов и наследства только из-за одного сказанного вслух слова. Слава звёздам, варварский период, когда ещё в младенчестве детям отрезали языки, уже прошёл.
— Какой ужас, — вздрогнула я.
— Тогда это считалось за благо. Зачем рисковать, просто немного боли, и ты в безопасности на всю жизнь.
— Да ну нафиг, — я откинулась назад и задумалась. Что за странный мир... Интересно, все эти люди понимают, насколько неполноценно они живут? Всё время нужно следить за тем, чтобы рот не открывать. Жуть. Я вдруг вскинула голову и опять посмотрела на свою наставницу. — А зачем они вообще учатся говорить, если это мало того, что им не нужно, так ещё и может навредить?
Миссис Гармингтон ещё раз отпила свой напиток и, гипнотизируя взглядом плавающие чаинки, лукаво улыбнулась. Медленно опустив чашку, она перевела взгляд на меня.
— Вы научились задавать правильные вопросы. Я рада, — ответила она.
Мне стало немного не по себе. Не могу ничего с собой поделать, когда эта чопорная дама начинает так ухмыляться. У меня тут же по телу холодок бежит...
— Это очевидные вопросы, — буркнула я, стараясь не показывать свой дискомфорт.
— Не для всех, но Вы правы, в сложившемся мироустройстве изучение разговорного языка не имеет смысла. Для обычного человека. Но подумайте, мисс Елена, для кого это имеет смысл. Более того, решающий смысл!
— Тому, кому это выгодно, конечно. Магам!
— Верно, — кивнула она и опять взялась за свою чашку. У неё, что там бесконечный чай, что ли? — Прошу Вас, развивайте свой ответ.
Я вздохнула... Ну блин, точно училка.
— Если люди перестанут разговаривать, то, соответственно, перестанут открываться, и маги потеряют свою власть. Потому им выгодно, чтобы все знали язык и могли говорить. Но я только не пойму, каким образом это происходит? Как можно знать язык, ни разу его не использовав?
— Если нужно продвинуть выгодный закон, достаточно замаскировать его в полезный или благотворительный, мисс Елена. Этот мир, несмотря на уровень развития, довольно грамотен. Среди крестьян это, конечно, редко встречается, а вот зажиточный или высший класс грамоту знает прекрасно.
— Я, конечно, не сильна в истории, но разве письменность не основа прогресса? Почему они ещё, как вы там сказали... на уровне восемнадцатого века моего мира?
— Это, как и многое другое, лишь составляющая часть, мисс Елена. Но из двух досок телегу не сделаешь. Письменность развита, но тоталитаризм магов этого мира не даёт ему развиться в нечто большее. Ту же технологию производства бумаги хранит и скрывает коалиция магов, и книг создаётся не так много.
— То есть книги всё же есть?
— Да. Но это либо учёные пособия, которые хранятся от чужих глаз всё теми же магами, либо развлекательное чтиво для простого народа. Вроде трагикомичных опусов или нравоучительных и романтичных баллад. Маги целиком контролируют этот процесс.
— И здесь бульварное чтиво...
Миссис Гармингтон никак не отреагировала на мой комментарий и продолжила:
— Более того, многие любят перекидываться записками. Это, кстати, относится и к элементу флирта, который мы будем изучать позже. Также есть целые традиции, как, например, анонимные послания на Стене слов. О ней я Вам расскажу, когда будем проходить дворовый этикет. Но для подобных записок расточительно использовать бумагу, поэтому придумали некие дощечки, которые потом легко было очистить и использовать по новой. В этом мире карандаши вошли в широкое использование гораздо раньше, чем во многих других.
— Офигеть! — съязвила я, демонстрируя свой восторг скептически приподнятыми бровями. Но моя училка лишь слегка усмехнулась.
— Но мы отвлеклись от темы. Разговорному языку обучают всех без исключения, а вот чтению и письму учат только желающих. А так как это не входит в обязательную программу, многие крестьяне, которым необходимо было возвращаться в родные места и помогать семье с урожаем и скотом, не тратят на это время. Ведь обучение обычно проходит вдали от дома в специальных школах, которые находятся возле крупных городов. Хотя такие школы больше похожи на аббатства или даже лицеи. Поэтому, как правило, обучаться отправляют именно детей. Пока они маленькие, их помощь в хозяйстве не особо значимая, поэтому и не особо влияет на крестьянский быт.
— Но почему люди вообще туда идут?
— Один из тех законов, что продвинули маги, — это обязательное обучение каждого человека. Как я уже говорила, если нужно продвинуть что-то своё, следует замаскировать это под благородное дело. Вот поэтому всё преподносится как благое просвещение народа. Людей также завлекают тем, что, если проявишь таланты и усилия, можешь вырваться из своего круга и стать кем-то более значимым. Также в процессе обучения выявляют тех, кто обладает магическими способностями. Таких, конечно, проверяют, можно сказать, вербуют и обучают отдельно. Ну и, естественно, вступившие в коалицию магов автоматически становятся элитой.
— Ну хорошо... допустим... — нахмурилась я. — Но я по-прежнему не пойму, как можно выучить язык, ни разу не произнося слова. И по-прежнему не понимаю, зачем? Не считая того, что это типа закон и типа магам выгодно. Но почему закон не отменят. Почему люди ведутся? Я, конечно, понимаю, образование — это круто, но, блин, учат ведь не наукам, а просто болтологии, которая, ясен пень, никому из них не нужна от слова совсем.
На этот раз я удостоилась снисходительного взгляда.
— Я же Вам совсем недавно рассказывала, мисс Елена, о Голосах, — сказала миссис Гармингтон слегка раздражённо. — Для того чтобы понимать, что говорит оратор, надо понимать слова. Возможно, Вам это сложно понять, так как Вы выросли в мире, где все всегда говорят. Но здешние люди живут в окружении тишины и природных звуков. И, чтобы понимать речь, они должны ей обучиться. Более того, я также упоминала о грамотности. Даже в деревнях обязательно присутствуют несколько людей, которые могут не только записывать необходимое, но и прочитать. Даже, как Вы выразились, "бульварное чтиво" для больших компаний. Здесь тоже есть свои клубы, мисс Елена, только молодые люди не напиваются и не танцуют, а, как правило, занимаются рукоделием или же слушают истории. Те, кто обучен грамоте, читают книги и воспроизводят их жестами. Иногда к чтению привлекают и Голоса. Но в этом случае "слушатели" должны понимать, что означают произносимые ими звуки. Даже в Вашем мире немые люди учатся понимать разговорный язык.
— Ладно. Я поняла, — кивнула я. — Но немые люди не привыкли открывать рот и произносить слова вслух. Как же тогда становятся открытыми? Это ведь не то, что случайно брякнуть слово... Они же привыкли молчать.
— Возвращаясь к одному из Ваших предыдущих вопросов... А Вы не задумывались, почему маленькие школы не организованы в каждой деревеньке?
— Учителей не напасёшься на каждое село, — усмехнулась я.
— В этом тоже есть доля правды, — довольно кивнула миссис Гармингтон. — Однако гораздо более значимая причина в том, что подобные аббатства оборудуют специальные учебные комнаты из заговорённого мрамора, секрет создания которого держится в строжайшей тайне. Эти камни глушат потоки матрицы мира. Другими словами, эти камни в достаточном количестве позволяют свободно говорить, без риска попасть в список для воздействия.
— А почему бы тогда не отколоть кусочек и не носить с собой как своеобразный оберег?
— Разве что в том случае, если Вы готовы носить с собой сотню-другую килограмм. Другими словами, необходимо огромное количество для того, чтобы появился эффект.
— Блин... — я вздохнула, а она продолжила:
— Как раз в таких комнатах детей учат разговаривать и развивать свой голос. Конечно же, не стоит от этих людей ожидать длинных связных монологов. Большинство из них говорят с натяжкой и временами неразборчиво. Но цель аббатства не в том, чтобы каждый мог заливаться соловьём, а развить в людях связки, чтобы они вообще могли произносить слова. А вот когда человек становится Голосом, вот тогда его и обучают правильно и выразительно говорить. На самом деле, несмотря на то, что Голосов боятся и не особо любят, часто случается противоположная, я бы даже сказала парадоксальная ситуация.
— В смысле?
— Люди любят слушать живую речь. Я уже упомянула о клубных встречах и чтении вслух. Именно поэтому в богатых домах есть открытые люди, слуги и даже гувернантки. Часто они занимаются с детьми, под присмотром конечно, но всё же.
— Вот кстати, о детях. Им же не запретишь кричать и говорить, почему половина человечества не открывается ещё в детстве?
— Маленькие дети произносят неосознанные звуки. Вы позже поймёте, что для того, чтобы магия срабатывала, нужен звук осознанный. Это же не магия голоса, а ментальная магия. Слово должно нести смысл, только тогда оно будет работать и станет проводником в Вашу голову и ключом к Вашим мыслям. Если чего-то одного будет не хватать, то не будет и результата. Более того, маленькие дети, как и их родители, учатся общаться жестами с рождения и, не слыша слов, не могут их и повторить. Опасность появляется чуть позже, когда они вынуждены будут слышать речь открытых, но к тому времени они, как правило, уже имеют базовые представления об опасности. Но даже если повторяют слова, то это не страшно. Я опять же напоминаю, что произнесённое слово должно осознаваться. Именно поэтому знание языка, с одной стороны, даёт просвещение и открывает много возможностей, с другой же лишает "иммунитета". Как я уже упоминала, в более варварские времена детям после обучения вообще отрезали языки.
— Какой ужас!
— К счастью, эти времена прошли. Сейчас простой народ предпочитает закрывать себе рот повязками или держать во рту разные предметы, камушки, монетки, деревянные поделки.
— Фу...
— Это культура мира, мисс Елена. Многие привычки Вашего мира покажутся такими же отталкивающими для других, — высокомерно заметила миссис Гармингтон. — В некоторых странах демонстрировать свои губы считается и вовсе неприличным. Как, например, показывать щиколотки или обнажать плечи. Культура подстраивается под законы существования. Но в Имарии с этим попроще, тем более после изобретений Вермона. Его амулеты со свойством временной немоты очень популярны у знати. При его воздействии человек физически не в состоянии произнести какой-либо звук.
— А есть амулет, позволяющий нормально говорить, не становясь открытым?
— Есть, но не амулет, а скорее устройство. Сфера Вермона. Одно из самых знаменитых и востребованных изобретений. Не все люди могут себе его позволить. Оно также довольно громоздкое, чтобы носить с собой и его так же необходимо заряжать, но оно имеет радиус и может покрыть комнату, в которой можно спокойно общаться. Весьма опасное устройство, надо заметить.
— Почему же?
— Потому что заряжается он магически, и, естественно, сделать это может только маг. С одной стороны, за зарядку сфер и других амулетов коалиция магов имеет неплохой доход, с другой стороны, им очень невыгодно существование каких-либо приспособлений, что ограничивают их влияние. Тем не менее, история доказывала, что маги коварны и даже невыгодную для себя ситуацию могут повернуть в свою сторону. Ещё до появления амулетов и прочих устройств маги самостоятельно обеспечивали защиту тех, кто им платил. В частности они могли, объединив свои силы, создавать зону, в которой можно было безопасно общаться. Изобретённая позже сфера лишь автономно повторяет это умение, что избавило от необходимости каждый раз звать магов для общения. В прежние времена люди гораздо чаще использовали живой язык и больше доверяли магам. За что и поплатились. Представьте, мисс Елена, что под таким вот куполом собрались короли соседних стран для обсуждения важных международных дел. И вот в разгар дискуссии маги оборвали своё воздействие раньше обусловленного времени, но никто этого не заметил!
— Фигасе... — округлила я глаза.
— Вот-вот. Все короли в одночасье стали открытыми. А что я Вам раньше говорила про человека наделённого властью, который открывается?
— Ох... ё-о-о... — продолжала я сидеть с круглыми глазами. — И они что, все отреклись?
— Конечно нет. Дееспособные наследники были далеко не у всех. Хуже было в королевстве Саридон, в тот роковой день присутствовали три поколения королевской семьи. Этот день перевернул события мировой истории. Маги захватили власть и получили практически неограниченное влияние, став нерушимой силой в этом мире. Были приняты многие законы, развязывающие им руки. Начались войны и восстания. Смутное время. Сейчас расклад сил немного изменился, но суть та же. Коалиция магов и по сей день имеет огромное давление как на правителей, так и на простых людей.
— А почему расклад изменился?
— Из-за одного мага. Его звали Вермон.
— Как ту сферы?
— Именно. Он её придумал и создал. Да и вообще многое из того, чем пользуются до сих пор. Охранные, блокирующие амулеты. Сфера, конечно, самое выдающееся его изобретение. Это сдвинуло чашу весов, и люди стали чувствовать себя более свободно.
— Но если он маг, то зачем ему это?
— Это довольно тёмная история, мало кто знал Вермона вживую, а его мотивы тем более.
— Но вы же знаете.
— Я знаю, — кивнула наставница.
— Ну так расскажите.
— Вам незачем знать то, что может Вас выдать, мисс Елена. Вы должны как можно лучше вписаться в мир, и лишние знания всё только усложнят. Достаточно того, что о нём известно широкой публике. Есть слухи о том, что Вермон, хоть и был магом, но стал открытым.
— А они тоже могут?
— Конечно. Маги тоже люди. Так вот, Вермон не хотел, чтобы в его голове копались и крали идеи. Ещё до того, как стать открытым он, был известен как умный человек и гениальный изобретатель. А после того, как его открыли, первое, что он сделал, это глушитель. Амулет, который не позволял магу прочитать мысли человека.
— Это же круто!
— У изобретения были и недостатки. Как и любой магический предмет, его необходимо было заряжать. Но это было начало. Позже он изобретал новое и совершенствовал старое. По слухам Вермон ненавидел магов с детства и, став одним из них, искал способы противостоять их диктатуре и поэтому подарил все свои наработки миру. Это, как я уже упомянула, очередной раз изменило соотношение сил. Однако народ уже был пуганым и не спешил доверять даже амулетам. По сей день для международных переговоров используют специальные комнаты из магического мрамора, да ещё одновременно активируя сразу несколько сфер. Самые подозрительные даже с такими условиями всё равно приводят на собрания тех, кого называют закрытыми Голосами.
— Это кто?
— Такой человек имеет хорошие речевые навыки, но продолжает оставаться закрытым. И выполняет функции Голоса только под защитой. Так сказать, рискует вместо нанимателя. Это тонкости политической коммуникации, об этом Вам позже будет рассказывать Николо Варонс. Я же только в целом пытаюсь донести до Вас главную мысль: не стоит недооценивать магов этого мира. Их магия опаснее этих Ваших заурядных фаерболов.
— И что? С этим ничего нельзя сделать?
— Милая моя, — сказала миссис Гармингтон, посмотрев на меня с раздражающей умилённой улыбкой. — Таково устройство этого мира. Я Вам всё это рассказываю, чтобы Вы знали, где находитесь, а не для того чтобы бежали исправлять все недостатки.
— Но разве я не Избранная? А они как бы это... спасают мир от всякой херни, разве нет? — я развела руки, выразительно посмотрев на эту мадам.
Ну серьёзно! Все ведь спасают кого-то от кого-то, а мне тут говорят не рыпаться...
— Ваша цель: стать приближенной принца Аллена и помочь ему взойти на трон. Не взваливайте на себя лишние проблемы.
— Вместо своего упыря братца. Да, это я помню.
— Я надеюсь, Вы также помните, что оба принца должны оставаться живыми.
Я вздохнула. Необходимость обойтись без крови сильно усложняла задачу. Не то, чтобы я была такой уж жестокой...
— А каким образом я стану приближенной к этому красавцу? Или здесь женщины могут запросто общаться с мужчинами на равных?
— Не более, чем в Ваших исторических периодах. Вы, моя дорогая, станете гувернанткой его сестры. А точнее, её Голосом. Это позволит Вам всё время находиться в кругу королевской семьи.
— Погодите-ка... — встрепенулась я. — Вы сказали "её Голосом", то есть мне придётся стать вот такой вот... открытой? То есть... Да если маги в моей голове покопаются, они же сразу обо всём узнают. Это уже не говоря о том, что я не хочу, чтобы кто-то там вообще копался. Или вы мне память будете зачищать? Сразу предупреждаю: я не дамся!
Я аж вскочила, готовая либо драться, либо бежать, но моя наставница по-прежнему оставалась спокойной и хладнокровной.
— Юным леди не полагается устраивать истерики, если они чем-то недовольны. Тем более, когда они ещё не дослушали объяснения, — чопорно заявила МГ и опять многозначительно посмотрела на мои руки.
Честно говоря, во время разговора я напрочь забыла об упражнениях. Нахмурившись, я опять приступила к разминке пальцев, а она продолжила свои объяснения.
— Именно по этой причине нам и понадобился человек из другого мира, милочка. У любой магии есть свои уязвимые места. Недостатки этой в том, что мысли прочитать можно только в том случае, если знаешь, на каком языке человек мыслит.
— Разве мы мыслим не образами? — не удержалась я от того, чтобы поумничать.
— Мы думаем образами, но мыслим словами. Это сложные процессы, связанные с нейролингвистикой, мисс Елена. Не вижу необходимости вдаваться сейчас в подробности. Мы можем обсудить это позже, если Вам интересен данный вопрос. Всё, что Вам нужно знать на данный момент: маги могут "подключиться" к человеку только если знают принцип его мышления, то, как он думает. Другими словами, открытость — это дверь, а вот язык, на котором Вы думаете, это ключ. Если нет ключа, никто не увидит даже Ваши мысли в виде образов. И человек из другого мира, думающий на родном, неизвестном никому языке, станет неслышим для магов, даже если будет говорить. Но только в том случае, если будет говорить на иностранном языке и ни разу не произнесёт ни единого слова родного языка вслух. Пара родных слов, и язык зафиксируется в матрице, расширится уже самостоятельно и даст к Вам доступ.
Я похолодела.
— Но ведь я всё это время говорю на русском.
— А мы сейчас мы находимся не в том мире, дорогая. Здесь можно говорить без опасений. Но мы скоро перейдём на язык нового мира, и Вам, мисс Елена, придётся научиться одновременно думать на родном и говорить на иностранном. Это будет сложнее всего.
— Почему сложно?
— На сегодня достаточно информации, дорогуша, — сказала миссис Гармингтон и встала. — Я Вам кратко объяснила ситуацию, чтобы Вы понимали, с чем имеете дело. У нас хватит времени, чтобы научиться всему необходимому, а теперь, прошу Вас, закончите упражнения для кистей рук.
С этими словами она плавно направилась к выходу, а я осталась сидеть и осознавать, что за грёбаный мир мне достался. Почему не с феями и добрыми драконами, а мир глухонемых дураков под гнётом магов. Впрочем, наверное, могло быть и хуже... Я могла попасть в какой-нибудь постапокалипсис с зомби, демонами или вампирами. Не люблю вампиров.
Вздохнув, я посмотрела на свои руки и принялась опять крутить их, развивая моторику. Однако просто так сидеть было скучно, и потому я решила сходить развеяться. Пальцами двигать можно было и на ходу. А я и так полдня просидела в помещении. Да и, к тому же, хотелось проветрить голову после такой дозы информации.
Короче, чёрт меня в тот момент за задницу укусил, не иначе, потому как попёрлась я, блин, прогуляться именно сегодня, именно сейчас. Чтобы вы понимали, я очень осторожно ходила по замку, так как его всё равно нужно было изучить. Но всегда чётко зная, куда или с кем иду и, главное, когда... В этот раз я ничего не планировала и потому, увлёкшись своей гимнастикой для пальцев, натолкнулась, как вы думаете, на кого?
Правильно.
Костя, а по-местному Акоста, вышел ко мне прямо из-за угла. Я знала, что ему также нужно было изучить замок от и до, но всегда старалась выбрать для прогулок такое время, когда у него тренировки или он занят чем-то другим. Да-да, я специально узнавала его расписание. Сейчас же, по идее, сама я должна была заниматься...
— Добрый день, — улыбнулся он, неловко отступив в сторону, словно освобождая мне дорогу.
Я невольно замерла, рассматривая парня перед собой. Небо и земля. Вот честно!
Когда я видела его в своём мире после возвращения, это был уверенный в себе парень с сияющим и прямым взглядом. Он не отводил взора и не смущался, а смотрел прямо мне в глаза и улыбался искренне и с некой хитринкой. Да, я думала, что он издевается надо мной и презирает, а он просто знал, что я тоже буду здесь, но приду позже...
Боже, какая же я дрянь...
Меня захлестнуло чувство стыда, и, опустив голову, чтобы спрятать пылающие от самобичевания щёки, я ответила:
— Добрый день, Костя.
Он аж дёрнулся, удивлённо посмотрев на меня. И чувство стыда только усилилось, потому что он улыбнулся уже знакомой мне доброжелательной улыбкой. Похоже, это было у него всегда. Уверена, личность так просто не сменить. Внешность, бесспорно, можно. Пока он выглядел таким, каким я знала его до всех этих событий. Немного горбится, худой и высокий, волосы уже подстрижены, но держится всё ещё не вполне уверенно. Однако теперь, когда я присмотрелась к нему поближе, я поняла, что многое из того, что, как я думала, появилось после возвращения, было в нём изначально. Проницательный взгляд карих глаз, мягкая добрая улыбка и необъяснимая доброжелательность.
— Ты тоже замок изучаешь? — спросил он, пока я пыталась сопоставить два его образа и параллельно придумать, куда сбежать.
— Не совсем, — неопределённо ответила я, — мне надо возвращаться в комнату. Удачи.
Я пошла по коридору дальше, стараясь двигаться быстро, но так, чтобы это не было похоже на бегство.
— Пока, — послышалось мне вслед.
Вот же чёрт...
Я не хочу становиться с ним друзьями. Потому что потом, когда он вернётся и увидит, какая я сволочь, он разочаруется. И ведь это даже не предположение. Я сама это видела. Он сам это сказал.
"Не думал, что ты такая".
Он произнёс это с болью в голосе, что мне даже тогда, когда я его всё ещё ненавидела, стало не по себе. Словно я разбила чей-то светлый образ. В данном случае свой в его глазах. Но всё же я не могу, как прежде, злиться и срываться на нём. Поэтому лучшим выходом будет всячески его игнорировать.
Вернувшись в свою комнату, я тяжело вздохнула и попыталась сосредоточиться на гимнастике рук... По крайней мере, я могу с головой уйти в учёбу. Это должно помочь, тем более что оно было нелёгким. Больше всего времени мы потратили именно на изучение языков. Миссис Гармингтон каким-то образом следила и за моими мыслями и за моей речью. Мне порой кажется, она всемогущая. А иногда я ловила себя на мысли, что боюсь её. В эти моменты на её лице скользила улыбочка. Да-да, она ведь мысли мои читает. Так себе опыт...
Я выучила язык за несколько месяцев упорных занятий. Язык жестов дался мне на удивление проще. Но гораздо больше времени ушло на то, чтобы сочетать одновременно родной в голове и иностранный в произношении. Это действительно оказалось сложнее. Недаром многие учителя моего мира говорят: "чтобы говорить на иностранном, думай на иностранном". Мне же постоянно нужно было переводить свои мысли.
— Я выгляжу как даун, — однажды выдохнула я. — Приходится говорить медленно и с задержками.
— Не переживайте, мисс Елена, в этом мире это не будет вызывать удивления. Не забывайте, они очень редко говорят. Даже священники говорят очень медленно и размеренно. Хотя там немного другие причины.
В этот день грымза рассказывала про религию этого чудного мира. И, надо сказать, она была такой же странной, как и всё остальное.
Народ верил в Немого Бога. Да, это странно, что бог у них с увечьями, но истинные фанатики могут объяснить и оправдать всё. Вот и представьте себе, какой культ построили возле подобного божества. Основные постулаты "образа и подобия", конечно же, перешли и на людей. Раз Бог не говорит, то и люди должны молчать. Речь — это грех. Люди Голоса — грешники.
Однако почувствуйте иронию, все священнослужители являются открытыми людьми. Они учат молчать, учат быть покорным воле Немого Бога, учат брать с него пример, но учат они говорить вслух, то есть голосом. Жестами, конечно, особо не попроповедуешь, так что я, наверное, их понимаю, но с другой стороны, какое же это лицемерие. Но они нашли себе оправдание, для баланса или ещё по каким идейным соображениям эти странные люди лишали себя слуха. То есть обряд посвящения проходил довольно варварски. Принимая сан, каждый претендент протыкал себе ухо, вследствие чего наступала глухота, хотя, насколько я поняла, столетия назад они и вовсе его отрезали... Второе ухо милосердно оставляли в покое, однако на время проповеди затыкали его воском.
Уж не знаю, какая идейная философия за этим стоит, но, как по мне, получается очень знакомая картина. "Это грех. Сам я грешу, но вам это запрещено, а о ваших проблемах я слушать не хочу". Впрочем, кто я такая, чтобы судить. Главное, что я должна понимать, что в церковь мне лучше не ходить, а от священников держаться подальше. А то я ж себя знаю, вспылю, и запишут меня в еретички или вообще в богохульницы. И на костёр. Тут с этим серьёзно...
Впрочем, я и так буду Голосом, одного этого уже достаточно для того, чтобы священники на меня косо смотрели. По их мнению, я должна была постричься в монашки.
А не дождётесь!
К счастью, в этом мире церковь была не такой влиятельной, как например в нашем XVII или XVIII веке. Здесь балом правили маги. А эти парни были похлеще христианской церкви и папы римского. Они не только имели вокруг себя культ наподобие религии, но и реальную власть и способности. До меня только со временем стала доходить вся серьёзность того, что тут происходит. Любой человек может быть, так сказать, спящим агентом. Близкий друг, в преданности которого нет ни капли сомнений, в одночасье может против своей воли, убить тебя или украсть ценность. Но хуже всего, если он начнёт советовать совсем не то, что выгодно для тебя.
И так абсолютно любой человек. И вот как в мире, который в высшей степени подозрителен ко всем, втереться хоть к кому-то в доверие?
Я поняла, что не люблю магов. Очень! Чтоб им всем заикаться до конца жизни.
К счастью, страшные сказки мне рассказывали не всё время. Видимо, чтобы со страху не дала стрекача обратно. Этика и история разбавлялась искусством флирта и танцами. Миссис Гармингтон в начале сказала, что то, чему она будет меня учить, сильно отличается от того, что я знаю. И, чёрт побери, она была права. Но не подумайте, что я в восторге. На самом деле, это довольно скучно, и в моей настоящей жизни неприменимо. К сожалению, в моей повседневности перевелись как леди, так и джентльмены. Поэтому большинство приёмов пригодится только в том случае, если я стану актрисой в историческом фильме. И то не факт, что режиссёру вообще понравятся мои знания и их применение. Современное кино уже давно забило на историческую достоверность в угоду зрелищности.
Но, несмотря на банальность и устаревание, всё же эти так называемые "правила общения с мужчинами" были по-своему очаровательны. Мимолётный взгляд, лёгкое касание рукой, взаимодействие с предметами одежды. Например, поправить заколку в волосах или прикоснуться к своему плечу. Уж не говоря об искусстве обращаться с веером. Оказывается, это своеобразное дополнение к языку жестов.
Мне приходилось изучать все эти тонкости. А на мои жалобы о бесполезности этих знаний никто не обращал внимания. Ведь я, как будущий Голос, лишалась и титула, и возможности флиртовать с джентльменами вообще. Да и по большому счёту, даже если бы могла, зачем мне это? Я по-прежнему собиралась заполучить себе именно принца, о чём я, конечно же, вслух не говорила. Однако моя наставница, в очередной раз грозно посмотрев на меня, нравоучительно заметила, что я должна буду видеть и понимать "общение" других людей. Объяснение было вполне здравое, поэтому я замолкла и продолжила изучение, тем более что, несмотря на мои капризы, это и всё-таки было интересно.
Далее шла езда верхом, современная мода и её условности в зависимости от касты, правила и обычаи в быту и на светских приёмах.
Ей богу, сколько всего приходилось изучать. К своей гордости могу сказать, что информацию я запоминала всё лучше и быстрее с каждым днём. Я и не подозревала в себе таких способностей к обучению. Даже изучение книги Перов, всех этих родословных, имён и титулов стали своеобразной игрой после различных мнемонических техник, которыми меня научила моя наставница. Ко всему прочему, мы уже регулярно общались на новом языке, и она всё реже и реже одёргивала меня, если я вдруг увлекалась и даже мысленно переходила на новый язык. Для меня по-прежнему оставалось загадкой, как именно она узнавала об этом, но я приняла это просто как данность.
А потом, в один из тех дней, когда я сидела в саду и общалась с помощью жестов с одной из местных девушек, которые считали, что живут в неком пансионате для благородных девиц, перед нами словно выросла миссис Гармингтон. Она осмотрела нас с ног до головы и просто так без предупреждения сообщила, что моё обучение подошло к концу. Я же застыла посреди слова и уставилась на неё как баран на новые ворота.
— Э-э-э... — затупила я. — То есть я уже могу приступить к выполнению своей миссии?
Я уже по привычке говорила на новом языке.
— Почти, — кивнула наставница. — Для начала мы подготовим для Вас гардероб и приведём в порядок волосы.
— А что не так с моими волосами? — я с лёгким сожалением коснулась головы. За многие месяцы обучения они изрядно отросли, а также появились непрокрашенные корни. Да-да. Я блондинка, но крашеная. И теперь мой натуральный цвет был хорошо виден.
— Они в неприемлемом виде.
— Я знаю, — вздохнула я.— А как я могла привести их в приемлемый вид, если в этом мире не существует краски для волос?
— В этом мире не красят волосы, мисс Елена. Нам нужно свести остатки и вернуть натуральный цвет.
Я вздохнула. Не особо мне нравился серый или мышиный цвет, который некоторые гордо именовали "русым". Но что поделать? Я понимала, что, проведя небольшое время с местными, я бы многих удивила, когда волосы, отрастая, явили бы всем свои корни. Поэтому пришлось смириться.
|