Глава 23. Сгущение. Часть 2.
Алекендр задумчиво шагал по двору к башне Первого Волшебника. Настроение его было хуже некуда, а постоянные неудачи в течение последних месяцев ещё больше угнетали.
С тех пор, как он вернулся из Сенкины, он каждый день пытался разгадать загадку странной магической силы, свидетелем которой стал. Интуиция подсказывала, что талисманы, над которыми трясётся старый маг, имеют прямое к этому отношение.
Эксперименты показывали, что от них идут волны устойчивой магии. Её нельзя было "зачерпнуть" много, но сила не иссякала, как в любом другом амулете, которые создавались людьми. Любой из магов, желающих могущества, рано или поздно задумывался о том, чтобы увеличить свои магические силы. Этого можно было достигнуть с помощью магических резервов. Но все они, словно сосуды, могли впитать и отдать только определённое количество энергии.
Много лет назад, когда в руки придворного волшебника Сенкины попал самый первый такой амулет, тот решил, что ему улыбнулась невероятная удача. Бездонный сосуд энергии. Оставалось только понять, как увеличить щель, через которую она шла. Или, в крайнем случае, скопировать магическое заклятие и сделать другой такой же амулет, но без ограничений.
Когда стало ясно, что подобных талисманов в мире несколько, авантюристы пустились по миру в поисках. Каждый хотел заполучить себе подобную реликвию и первым открыть секрет безграничной силы.
Однако радость волшебников быстро угасла, когда они поняли, что ни то, ни другое невозможно. Магия талисмана была сравнима с куском пряжи, в которой было великое множество мелких волосков. Разобрать их или прочесть просто не представлялось возможным, даже если этому посвятить всю свою жизнь, так как магия, которой пользовались люди, была больше похожа на нитку, которую умелая девичья рука скрутила из этой самой пряжи. Более грубая и состоящая из множества тех самых волосков.
Потому ни изменить заклинание талисмана, ни, тем более, повторить его человек не мог.
Многие великие мудрецы пробовали и терпели поражение. В конце концов, про амулеты все забыли, так как то небольшое количество магии, что они вырабатывали, было слишком мало. Любой, даже самый посредственный маг имел гораздо большую мощь, чем мог предоставить амулет. В конечном счёте, эти "безделушки" решили использовать в качестве символов или простых украшений.
И сейчас, спустя многие годы, они пытались сделать всё то же самое. Если раньше самые великие из волшебников посвящали свои жизни тому, чтобы раскрыть секреты древних талисманов, то теперь у них та же цель, но всего три месяца... которые уже истекли...
Войдя в комнату первого волшебника, Алекендр чуть не споткнулся о ворох свитков, которые были свалены в кучу у самого входа. Савелий, погружённый в чтение одного из этих свитков, нервно покусывал кончик своего пера.
— Можно попробовать сделать не полную копию, а временную, — сказал он, подняв голову, и посмотрел на старого мага, который стоял у окна и хмуро глядел во двор. — То есть копия будет казаться оригиналом. И какое-то время никто не сможет отличить...
— Такое возможно? — удивился Алекендр, осторожно прикрывая за собой дверь, стараясь не развалить ещё одну кучу сложенных свитков. За последние месяцы большая часть библиотеки перекочевала сюда, и потому в апартаментах Первого мага стало тесно.
Савелий бросил на вошедшего удивлённый взгляд, но потом опять нахмурился и уставился в свиток перед собой.
— Ещё во времена открытий многие шарлатаны делали копии, продавая их честолюбивым магам. И те раскрывали обман только через недели. Я нашёл несколько способов, каким образом это делалось...
— Неужели ты думаешь, что тот, у кого подобных амулетов не менее полудюжины, не отличит такую грубую подделку? — злобно рявкнул Зермон, оглядывая обоих магов.
— Ну, кто знает? Мы можем хотя бы попробовать, — буркнул Савелий.
— Глупый мальчишка! — пренебрежительно окинул его взглядом Зермон. — Мы не имеем права на ошибку. Если нас хотя бы заподозрят в обмане, это может стать угрозой всему королевству. Ты готов рискнуть всем королевством?
Савелий пристыженно замолк, опустив взгляд в свои свитки.
— Мэтр... — Алекендр, огибая очередную груду "записанных знаний", подошёл к старику. — Что бы ни происходило в Сенкине, там магия такой мощи, что сила этих амулетов — ничто. Даже если они хранят неиссякаемый запас. Я за день смогу создать хранилище силы, которую эта реликвия хорошо, если за год выдаст.
Зермон обернулся и посмотрел на своего коллегу, задумавшись. Приняв это за одобрение, Алекендр продолжил:
— Я хочу сказать, что, возможно, мы не там ищем. Мне с трудом верится, что тот, кто обладает такой силой, которую я испытал на себе, будет нуждаться в такой слабой магической подпитке. Мы что-то не понимаем или упускаем. Вероятно, эти амулеты имеют другой смысл...
— А не приходило ли тебе в твою рыжую голову, — гаркнул старый маг, — что человек или существо, обладающее такой, как ты говорил, огромнейшей силой, сможет не только раскрыть потенциал этих амулетов, но и зачерпывать силу не по каплям, как мы, а горстями?! Или ковшами? Или пропустить поток прямо через себя. И ещё сразу из нескольких амулетов?! Как ты думаешь, на что он будет способен с такой силой?!
Алекендр, представив подобное, от ужаса отступил назад. Даже Савелий перестал шуршать своими свитками и замер, уставившись на Первого мага глазами, которые на его худом лице казались ещё больше.
Зермон же хмуро посмотрел сначала на одного, потом на другого.
— И подумайте, что станет с нами. И мы сейчас должны собственноручно отдать всю эту мощь и надеяться, что нас не накроет потом. — Зермон устало опустил плечи и опять отвернулся к окну. — Самое ужасное в том, что мы ничего не можем сделать, стараясь это предотвратить. Магия угасает. Наверняка не без помощи того короля Дракона, кем бы он ни был. Я ещё помню, как во времена моей молодости мы могли спокойно повелевать энергией... Теперь же приходилось прикладывать усилия даже для того, чтобы зажечь простой светильник.
Все, как по команде, подняли голову вверх, где блуждали три световых шарика, на создание которых у них уходило по доброму часу каждый день.
— Неужели вообще ничего нельзя сделать? — подал голос Савелий.
— Ответа на это я и пытаюсь от вас добиться, — опять гаркнул старик. — Жрица уже вернулась и сама не ведает того, что собирается сделать. Или, ещё хуже, прекрасно понимает и поддерживает этого Дракона. Она отдаст ему талисманы, и тот сможет править всеми людьми и магами. Или стереть нас в порошок.
— Но что, если попытаться ей объяснить... — опять подал голос Савелий, но Зермон грубо его прервал:
— Ах! Выметайтесь отсюда со своей глупостью! — Он резко встал и махнул рукой в сторону двери так, что ближайшая стопка свитков разлетелась по комнате. Оба мага стрелой метнулись к двери. Они знали, что, когда Первый волшебник в таком скверном настроении, от него стоит держаться подальше.
Оказавшись за дверью, Савелий протяжно вздохнул, прислонившись спиной к стене.
— Неужели никакой надежды нет?
— Самое последнее, что мы можем сделать — это опускать руки, — сказал Алекендр и, вздохнув, стал спускаться. Старика сейчас явно не стоит беспокоить. Придётся ему самому готовиться к отъезду.
С самого первого дня после своего возвращения Алекендр готовился к тому дню, когда вновь поедет в Сенкину. Собирал заклинания — от простых до сложных. Вспоминал даже старые шутки. И ему не терпелось испытать их все. Он понимал, что его эксперименты — всего лишь игры, на которые и время-то тратить не стоило... С другой же стороны, он не верил, что поиски, которые затеял старый маг, могут хоть к чему-то привести, а значит, то была ещё большая трата времени. В конце концов, если и можно что-то сделать с этими амулетами, то только в Сенкине. Искать здесь — всё равно, что пытаться разглядеть морское дно, стоя на берегу.
— Я пойду в библиотеку. — Савелий тоже направился к выходу из башни мага. — Может, я что-то и пропустил.
Но Алекендр его уже не слышал. Мысленно он уже составлял группы заклинаний, которые опробует в первую очередь.
Сидя на своей кровати, Риана задумчиво смотрела на своё окно. Обычно в замках окна похожи на бойницы. Узкие и вытянутые. Так и проветрить можно было, и закрыть ставнями, когда наступали холода. Та комната, которую отвели ей, была уже в новой пристройке. Поэтому у неё окно было большое, а ставня из цветного стекла. Но Риана предпочитала просто открытое окно, чтобы ветер гулял по помещению, наполняя его свежим воздухом. Благо, окна выходили не во внутренний двор, где воздух был наполнен запахами навоза.
Риана любила подходить к окну и, присев на подоконник, любоваться видом озера за стенами замка и густой зеленью луга. Сейчас же она впервые почувствовала лёгкий озноб. Раньше она ощущала только сильный холод, теперь же чувствовала даже ветерок, который, словно лаская, проплывал по её коже.
Закрыв глаза, она представила, что это лёгкие прикосновения. Неожиданный порыв воздуха — это дыхание, вырвавшееся из приоткрытого рта...
Открыв глаза, Риана грустно вздохнула и начала одеваться. Её не смущала собственная нагота, но почему-то теперь для неё было важным, кто именно на неё будет смотреть... Раньше подобные мысли даже не посещали её голову, а теперь... обнажённое тело обрело сакральный смысл... значение. Что-то, что ей хотелось разделять только с конкретным человеком.
Одевшись, Риана повязала ножны и свои клинки. Её оружие тоже приобрело теперь другое значение. Раньше мечи были её смыслом, тем, чем она жила. Тем, что двигало её вперёд, давало цель... Теперь же они стали всего лишь орудием. Тем, чем им и положено быть. Наверно, все жрицы красного дома в один момент понимают, что их инструмент — всего лишь вещь, а не смысл жизни.
Раньше она и представить не могла, как сможет прожить без своих клинков, сейчас же всё чаще и чаще задумывается о том, чтобы освободиться от их ноши. Оставив воинский путь для тех, кто всё ещё хочет по нему идти.
Выйдя из своей комнаты, она направилась к принцессе Олее. Ей хотелось извиниться перед ней за то, что ушла с её свадьбы, не предупредив и не попрощавшись. И жрица была удивлена, увидев, что в её комнате, расслабившись в кресле, сидит Вир и жуёт персики. Риана впервые видела этого парня таким расслабленным и, похоже, полностью довольным своей жизнью. Обычно он носился туда-сюда по поручениям и ни минуты не проводил в покое. И даже никаких косичек и лент в волосах не наблюдалось, что, видимо, ещё сильнее поднимало ему настроение.
— Я вижу, у тебя выходной, — сказала с улыбкой Риана, и, услышав её, Вир даже не подскочил от неожиданности, как она ожидала, а неторопливо повернулся к девушке и тоже довольно расплылся в улыбке.
— Что-то вроде. Принцесса гуляет со своим мужем в саду, если вы к ней, Риана. Пойдёмте, я вас провожу.
— Не обязательно. Не хочу отвлекать тебя от твоего отдыха.
— О, не беспокойтесь, я всё равно уже засиделся. Хоть принцесса сейчас и не требует моего постоянного присутствия, обязанностей у меня не уменьшилось. — Вир заговорщицки понизил голос. — Я ведь по-прежнему её глаза и уши.
Риана похлопала его по плечу.
— Я надеюсь, Коргий не против, что ты будешь постоянно рядом с его женой.
— А чего это он будет против? — удивился парень.
— Ты всё-таки мужчина, Вир. А она уже замужняя женщина.
— И что? — всё так же наивно смотрел на неё Вир. — Принцесса — моя молочная сестра. Братья и сёстры могут оставаться одни даже в закрытой комнате. А вокруг принцессы, помимо меня, полно слуг и фрейлин.
— Ну, как скажешь. Хотя это всё равно не моё дело. Я просто надеюсь, что ваша дружба не прекратится.
— У нас не дружба, — поправил её Вир, скача по лестничным ступенькам. — Я её слуга и доверенное лицо. Сюда-сюда.
Вир вприпрыжку направился к яблоневому саду, где слуги уже начали собирать урожай и делать заготовки на зиму. Риана только улыбнулась, глядя на беззаботного парня. У неё были свои мысли насчёт него и Олеи. Пусть у них и разные статусы, и происхождение, эти двое были настоящими друзьями детства. Жрица была уверена, что даже если Коргий заикнётся о том, чтобы отослать Вира, Олея приложит все свои силы, дабы оставить друга возле себя. Убеждением или хитростью, она точно добьётся своего, в этом Риана не сомневалась. И Вир отвечает своей хозяйке и подруге такой же преданностью.
Наконец юный паж остановился и, пригладив длинные растрепавшиеся волосы, галантно поклонился и указал на пару, что гуляла по тропинке.
— Её высочество принцесса Олея с супругом.
Риана подмигнула улыбающемуся парню и пошла в указанном направлении. Олея и Коргий шли рука об руку и мило беседовали о чём-то. Чуть позади них плелись несколько барышень с явно скучающими лицами. Жрица отметила, что принцесса выглядит немного по-другому. Первое, что бросалось в глаза — это причёска принцессы. Все волосы собраны и сплетены в солидную причёску. Никаких болтающихся лент, распущенных локонов или длинных кос.
Впрочем, именно причёска сразу и говорила о том, что девушка уже при муже. Более того, Олея вела себя более сдержанно и спокойно. Если раньше, завидев жрицу, принцесса бросала все дела и летела к ней с бешеным восторгом в глазах, то теперь она спокойно стояла на месте, ожидая, когда Риана сама подойдёт, хотя восторг из глаз никуда не пропал.
— Доброе утро, Олея и Коргий, — поприветствовала супругов девушка, когда подошла к ним.
— Я рада видеть тебя, Риана, — вежливо поклонилась Олея и посмотрела на мужа, который также кивком поприветствовал гостью.
— Я приношу свои извинения за то, что уехала с вашей свадьбы в такой спешке. Позвольте ещё раз поздравить вас.
— Ничего страшного, жрица, — сказал Коргий, улыбнувшись. — Хотя нам, конечно, вас не хватало, но мы понимаем, что у вас есть гораздо более важные дела.
Коргий посмотрел на свою жену и нежно погладил её по руке, которой та обнимала его за локоть.
— Дорогой супруг, позволите ли вы закончить нашу прогулку и поговорить со жрицей? У меня накопилось много девичьих тем, которые хочется с ней обсудить. Ведь она скоро уезжает на Осенний бал, и у меня есть для неё пара советов.
— Конечно, моя дорогая. — Коргий подхватил ручку девушки и, поцеловав её, улыбнулся. — Увидимся за ужином.
Скромно потупившись, Олея присела в реверансе и терпеливо стала смотреть вслед удаляющемуся мужчине.
Коргий же был рад поскорее уйти. Хоть он и перестал смущаться в присутствии жрицы, она по-прежнему служила напоминанием о его глупости, а он не любил чувствовать себя глупым. И новоиспечённый принц Люкении благодарил Небесных за то, что всё-таки получил в жёны прекрасную и послушную девушку вместо своенравной жрицы. Какое бы благословление богов она ни принесла с собой, это вряд ли стоило бы того душевного покоя, который он бы точно потерял с такой женой.
Когда муж скрылся из глаз, Олея, словно по волшебству, обернулась в себя прежнюю. Порывисто обняв жрицу, она защебетала так, будто решила побить рекорд произнесённых слов за одну минуту.
— Как я рада, что ты вернулась! Тут столько всего произошло! Я ведь теперь замужняя. Ты представляешь, отец решил выдать Келину замуж за того принца-красавчика! Она тоже едет с вами. Я так рада! На этот раз я ни за что не упущу возможность подготовить свадьбу. Коргий терпеть не может засоленные яблоки и хочет подарить мне по перстню на каждый палец. Вир опять угрожает постричься, а мои фрейлины начинают падать в обморок каждый раз, когда я говорю о том, что мы с мужем ночуем в одной комнате. А менестрель Даорик с Анаком чуть не подрались за право петь на третий вечер после нашей свадьбы. А ещё к нам в окно влетел голубь, и Коргий, пытаясь его поймать, разгромил почти всю комнату....
Поток слов так и лился из уст принцессы, и Риана с удовольствием заметила, что принцесса счастлива. Румянец на щеках и горящие глаза были прямым тому доказательством.
— Вижу, вы с Коргием поладили, — остановила поток её слов Риана.
— А почему мы не должны были? — удивилась Олея. — Я всегда знала, что мы поладим. Он, несмотря на некоторые свои промахи, всё же вполне честный и надёжный человек. Хороший хозяин и хороший муж.
— Я заметила, что ты рядом с ним ведёшь себя совершенно не так, как всегда.
— Я веду себя как хорошая жена, — важно заявила Олея. — Хорошая жена должна проявлять уважение к супругу. Ни в коем случае не перечить и не подвергать сомнению его поступки и решения.
— А если ты не согласна с его решениями? — спросила жрица и почему-то опять подумала про Вира.
— У хорошей жены есть способы переубедить мужа, — хитро посмотрела на неё Олея. — А ещё сделать так, что он этого даже не заметит. А я ещё до свадьбы прекрасно изучила будущего мужа и знаю, как именно следует к нему подступиться, чтобы получить то, что я хочу, причём сам он будет доволен даже больше, чем я.
— Похоже, твой брак с Коргием можно считать удачным.
— К любому мужчине можно найти подход, Риана. Любой брак может быть удачным, если подходить к нему с умом и правильным отношением. Но давай не об этом. Ты расскажешь, куда так срочно уехала? Мне не терпится всё это узнать так же, как и рассказать всё, что произошло у меня. А ещё нам надо выбрать, в чём ты будешь на Осеннем балу в Сенкине. Это ведь очень важный и большой праздник.
— Боюсь, я пока не могу рассказать тебе, где была и что делала. Это пока что-то вроде секрета.
— О, как интересно, — воскликнула Олея и поджала от нетерпения губы. — Обещай, что как только ты сможешь его раскрыть, я буду первой.
Риана рассмеялась.
— Я точно могу тебе пообещать, что когда решу всё открыть, то расскажу всё при первой же возможности.
— Ух, — радостно заулыбалась Олея.
— Ну, раз уж эту тему мы пропустили, рассказывай, что там произошло у тебя.
— Столько всего, что удивительно, что прошло всего несколько дней. Ты, кстати, видела мою новую причёску...
Устроившись внутри беседки, девушки болтали и смеялись, хрустя румяными яблоками, которые срывали с рядом растущих деревьев. Жрица в очередной раз убедилась, что Олея вполне довольна и браком, и мужем. Это было удивительно уже потому, что принцесса отнюдь не была влюблена в герцога. Но, возможно, эта та любовь, которая приходит через время, уважение и взаимное согласие.
Риана желала ей только самого лучшего. Олея же за весь день ни разу не припомнила ни одного красавчика или симпатичного кавалера, ни даже сказок о рыцарях. Слушая свою подругу и то, как она радуется каждому, казалось бы, даже незначительному событию, жрица сильнее всего жалела, что не может рассказать ей о том, что произошло ночью у озера. С другой же стороны, ей наоборот хотелось сохранить это в своём сердце как некую драгоценность.
И позже, задумчиво идя по тропинке, Риана размышляла о словах принцессы о том, как должна вести себя женщина со своим мужем. Она сама, конечно, не принцесса, но всё же некоторые правила применимы ко всем женщинам. Риана подумала, что поступила неверно, поставив свои условия и выгнав Аккеса, не посчитавшись с его мнением.
Возможно, никакой проблемы и не было бы, если бы она попыталась обсудить с ним ситуацию. Её долг перед миром и перед Первородным не обязательно должен противоречить её чувствам. Она может выполнить свою задачу и обещание, не отдаляясь от своего Избранника.
Сокрушённо опустив голову, Риана решила, что в следующий раз будет умнее.
Остаток дня жрица провела вместе с Лекамиром, который руководил сборами воинов к путешествию. Её удивило количество войск, что будет их сопровождать, но рыцарь объяснил ей, что таковы традиции и что, к тому же, их будет сопровождать ещё кто-то из Торкийской королевской семьи, а значит, с ними будут не только воины Люкении.
— Но если это свадебные традиции, зачем столько воинов? — удивлялась Риана, присев на край одной из телег, в которую грузили провизию для дальней дороги.
— Это показатель могущества. Когда жених выбирает невесту, та должна прийти в дом его семьи, чтобы познакомиться с будущей семьёй, и приводит с собой всю свою семью, своих друзей и соседей. Она должна показать, сколько людей её знают, любят и встанут за неё горой. Так жених осознаёт ценность своей невесты. И если обоих после этой встречи всё устраивает, то тогда уже договариваются о свадьбе.
— Но войско?
— У знати и, тем более, королей всё обернулось вот в такой ритуал. Количество воинов — это показатель мощи её рода, семьи или, в данном случае, королевства.
— Хм... — задумалась Риана. — Но к Коргию Олея ехала с небольшим отрядом.
— Это другое. Ведь именно он входил в Люкенскую семью, а не наоборот. Тут свои тонкости.
— Понятно. Но если следовать этим вашим традициям, то со мной некому будет пойти.
Лекамир усмехнулся, глядя на грустное лицо Рианы, которая наблюдала за тем, как в телегу ставят корзину с лепёшками.
— У тебя нет семьи, Риана. Это правда. Но у тебя есть друзья. За тобой пойдёт всё королевство, и не одно. Ты только позови. — Улыбка рыцаря пропала и, недовольно поморщившись, он добавил: — Только вот есть ли у твоего варвара вообще дом, куда ты могла бы прийти?
Риана задумчиво улыбнулась.
— Он такой же одиночка без рода, как и я. Мы оба начнём всё с начала.
— Я всё ещё считаю, что ты могла бы сделать выбор и получше, — пробубнил Лекамир, бдительно следя за тем, как слуги складывают колчаны со стрелами. — Может, мечом он и умеет махать, но может ли он сделать хоть что-то по хозяйству? Сколотить скамью? Засеять поле?
— Да я ведь тоже ничего по хозяйству не умею делать. Мы будем вместе учиться.
Лекамир скептически посмотрел на неё, но не стал ничего говорить. Ему сложно было представить Аккеса за пахотным плугом.
Дождавшись, пока слуги загрузят очередную поклажу в повозку, Лекамир украдкой посмотрел на жрицу, которая по-прежнему сидела на краешке и с любопытством рассматривала внутренний двор, где все бегали туда-сюда по своим делам.
— Я знаю, что ты не очень хочешь об этом говорить, — осторожно начал он, — но всё же... Он знает, что является твоим избранником?
Риана вздохнула и, улыбнувшись, кивнула.
— Знает.
— И?
— Что "и"?
— Если честно, мне интересно, что он сказал. Ведь этот дикарь всё время пытался тебя убить. Такая новость должна была его огорошить.
— Он действительно был удивлён, — сказала Риана, припоминая всё, что произошло в лесу у озера. — Хотя к тому времени он уже должен был и сам всё понять... Но он был рад.
— Рад? Серьёзно? — поражённо уставился на неё рыцарь. — Он точно не в своём уме. Или нападение на девушку — его способ ухаживания?
Риана захихикала, но потом опять вздохнула, устремив взгляд в небо.
— И всё же, когда он осознал мои слова, то принял всё, не раздумывая. Как будто это было именно то, чего он хотел. Я его ещё не до конца понимаю, но... это так правильно... быть рядом с ним.
— Эх... — Лекамир подошёл и посмотрел на жрицу взглядом смирившегося человека. — Главное, чтобы ты была счастлива с ним, Риана. А остальное, в принципе, меня не касается.
— Спасибо, Лекамир. — Девушка схватилась за его протянутую руку и спрыгнула с телеги, на которую начали загружать последние корзины с провиантом. — Я очень ценю твою дружбу и заботу. Я очень рада, что Богиня послала меня в этот мир и дала возможность познакомиться с тобой.
— Что ж, я тоже рад, что познакомился с тобой, жрица Риана.
В приподнятом настроении Риана оставила внутренний двор и направилась в замок. Отправление было назначено на следующее утро, а она ещё даже не решила, что брать с собой в дорогу, а что оставить. К сожалению, ей пришлось отказаться от предложения Олеи взять с собой бальное платье. Как бы ей ни хотелось надеть красивый наряд, это, всё-таки, в первую очередь будет ритуал Дракона, а не праздник. Платье там совсем не к месту.
Проходя мимо малого зала, она заметила богато одетую женщину, которая выходила как раз ей навстречу. Риана помнила её ещё по балу в честь свадьбы. Потерянная принцесса Торкийского королевства, которая вдруг объявилась.
Улыбнувшись, жрица поприветствовала её, но та, как и в предыдущий раз, только высокомерно приподняла подбородок и неодобрительно окинула девушку взглядом. Риана не раз видела подобное выражение лица у людей. Просто существовали те, кто считал себя выше остальных. С такими бесполезно спорить, поэтому она и не спорила.
Решив не обращать на поведение принцессы внимания, Риана продолжила свой путь в комнату.
— Жрица, — вдруг послышался глуховатый голос принцессы. — Вы действительно принимаете сторону нашего врага?
Обернувшись, Риана удивлённо посмотрела на женщину.
— Я не знаю ни одно существо, которое можно было бы назвать врагом, принцесса Мивар.
— В таком случае вы ещё более глупы, чем я думала.
— Почему?
— Я наслышана о ваших "подвигах". И мне сложно понять, почему вы, попав в логово врагов и имея столько возможностей убить их предводителя, ни разу не воспользовались ими? Почему вы везде рассказываете о мире и доброте и не замечаете кинжалы за спинами людей? Вы настолько наивны? Каждому доверяете? Почему, даже зная, что один из наших противников клялся убить вас, вы всё равно поддерживаете их? Во имя Небесной Богини, более глупого человека, чем вы, жрица, я не встречала.
Риана осмотрела принцессу более пристально. Она прекрасно видела, что женщина перед ней бросала в неё слова, стараясь унизить. А теперь стояла и ожидала, когда жрица примет это унижение и устыдится. Принцесса ждала своего триумфа... но жрица лишь улыбнулась и посмотрела той прямо в глаза.
— В таком случае, может, всё дело в том, что это не я глупа, а ты? Я прекрасно знаю причину своих поступков, а не поняла их именно ты, Мивар.
Торкийская принцесса ахнула от подобной дерзости. И некоторое время пыталась собраться с мыслями, чтобы отчитать нахалку, кем бы она там ни была. Риана же скрыла улыбку и серьёзно посмотрела на собеседницу.
— Человек может что-то любить или не любить, принцесса. Принимать или не принимать. Но осуждая что-либо, он унижает сам себя, возвеличивая свою гордыню.
Мивар, наконец, пришла в себя и со злостью в глазах посмотрела на девушку перед собой.
— Какая неслыханная наглость! Немедленно извинитесь!
Но Риана опять улыбнулась.
— Лишь гордыня требует себе извинения. Самому человеку они не нужны. Я не вижу смысла извиняться, принцесса Мивар. Я сказала чистую правду. Не моя вина, что ты, вместо того, чтобы услышать, решила обидеться.
— Нет смысла извиняться? Унижение королевской особы, по-вашему, недостаточная причина?!
Понимая, что спорить бесполезно, когда тебя отказываются слышать, Риана вежливо склонила голову.
— Я прощаюсь с тобой, принцесса. Поверь, я не опускалась до унижения. Я буду верить, что однажды ты поймёшь мои слова и поймёшь, что я хотела донести до тебя.
И, развернувшись, Риана пошла дальше в свою комнату. Некоторые люди отказываются видеть, даже если их повернуть в нужном направлении, указать пальцем и держать распахнутыми веки.
Впрочем, каждый свободен сам распоряжаться своей волей.
Быть "слепым" — тоже выбор.
|