Глава 1. Гламурная.
Это была обычная пятница.
Обычная улица.
Обычные восемь... мать их... пятьдесят два утра!
Я шла на работу, ритмично цокая шпильками по дороге. Настроение было средней паршивости, как и в любое другое утро, когда стрелки показывают восемь утра.
Ненавижу вставать рано.
С трудом подавляя желание сорвать свою злость на случайных прохожих, я в очередной раз упрекнула мироздание за то, что у меня нет машины. Мироздание же поспешило напомнить о том, что подарило мне нечто гораздо более значимое. А именно красоту, фигуру и длинные ноги, благодаря которым я купалась в мужских восторженных взглядах. Чем ближе я подходила к бизнес-центру, где работаю, тем чаще я встречала мужчин, прикрыто или откровенно разглядывающих меня.
Определённо, эти взгляды стоили того, чтобы пройтись пешком и даже потерпеть общественный транспорт, гори он в аду!
Я прошла мимо какой-то дамочки, которая бросила на меня быстрый взгляд и поспешила отвернуться, нацепив на лицо пренебрежение. Я только улыбнулась ещё шире. Да, что греха таить, ещё больше мне поднимали настроение завистливые взгляды женщин, которые также не спускали с меня глаз и разве что не шипели, как гадюки, мне вслед. В такие моменты я ощущала себя ведьмой, питающийся женской ненавистью и мужским обожанием. И не могла сказать, что из этого слаще.
В любом случае, ко входу я подошла уже в приподнятом настроении. Когда я вошла в вестибюль, то уже по привычке начала чуть более демонстративно вышагивать. Это был уже ритуал. Поднятый подбородок, дежурная высокомерная улыбка и скользящий пренебрежительный взгляд. Пусть видят, что я птица высокого полёта и на хромой козе ко мне не подъедешь. Впрочем, я и на коня ещё три раза взгляну.
Гордо продефилировав мимо охраны, я направилась к лифту. Это был один из моих любимых моментов утром. Я просто обожала те дни, когда лифт спускался с самого верха. Чем дольше я стояла, тем дольше я купалась в лучах внимания и интереса. Помимо охраны, в холле всегда было много посетителей даже в такую рань. И все как один разглядывали меня. А я всегда стояла так, чтобы предоставить надлежащее зрелище. Это была моя 'дорожка славы'. И, конечно же, хуже всего было, когда лифт просто открывался прямо на первом этаже, лишая меня времени поблистать перед плебеями.
Да. Это я.
Объект обожания и ненависти.
Все видели фильмы про миленьких ути-пути дурнушек, которые к концу отхватывали себе 'принца'? В каждой такой истории есть красотка, пытающаяся поставить это недоразумение на место, но неизменно оказывающаяся с носом. Смешно, правда... Все эти красивые сказки для дур, которые пытаются убедить себя, что внешность не важна. Так вот, сюрприз, — красота решает всё. Даже этих дурнушек под конец наряжают и прихорашивают. И все, ох и ах, падают к их ногам! Выпендрилась один раз и всё, королева, значит?
Бесит.
Нет, вы не подумайте, что я сочувствую этим стервам-красоткам. Они идиотки. Королевы никогда не бегают за мужиком, по крайней мере явно. Они должны делать так, чтобы бегали за ними. Да ещё радовались, что до них снизошли. Меня бесит то, что какая-то клуша, приодевшись, получает внимание, как будто стала королевой, а ещё больше, когда та, что и должна быть королевой, опускается до фальшивой показушности.
Мораль какая?
Решила стать королевой — блистай, иначе тебя свергнет первая попавшаяся размалёванная лохушка!
Дверь лифта передо мной раскрылась, и я походкой от бедра вошла в кабину, нажав кнопку пятого этажа. В лифт за мной тут же зашёл какой-то мужичок в потрёпанной рубашке и со вспотевшей шеей. Меня едва не передёрнуло от отвращения, но я, гордо вздёрнув голову, потянулась за своим смартфоном. Восемь пятьдесят семь.
Старательно игнорируя своего спутника, я начала копаться в телефоне. Одна из ошибок тупых стерв-героинь — это пренебрежение окружением. Никогда нельзя забывать, кто ты, потому что слава поддерживается даже самой мелкой сошкой. Когда дверь лифта открылась, я царственной походкой вышла и направилась к нужному кабинету. Пусть меня видит только один неудачник. Да даже если никто не видит. Я всегда должна блистать.
Эту философию своего существования я выстраивала годами. Начиная со школы, с того самого момента, когда у меня выросла грудь и мальчики начали задерживать на мне свои взгляды. Прибавьте к этому то, что я единственный ребёнок в семье, любимая и избалованная дочь. Мои родители неплохо зарабатывали, и я ни в чём не нуждалась. Я довольно быстро научилась тому, как управлять ими, и всегда получала всё, чего хотела. Ну... почти всегда. А стоило мне подрасти, а фигуре округлиться в нужных местах, так и в школе я начала чувствовать свою власть. Наглость была моим вторым именем. Я даже ни одну контрольную не написала сама. В институте я вообще разгулялась на всю катушку. Мне ничего не стоило по прихоти отбить парня у чем-то не угодившей мне девчонки, а потом бросить его через день.
Я не была жестока, коварна, но не жестока. Я даже временами была добросердечной и помогала сокурсниками от широкой души. В результате заработала себе репутацию ангела с небес. И красива, и умна, и добра...
Единственное, что у меня не вышло, так это убедить родителей в том, чтобы те отдали меня либо в модельное агентство, либо в актёрскую школу. А могла бы стать знаменитостью, но нет... вместо подиума торчу здесь... Я считала себя если не королевой мира, то как минимум той, кто достоин занять это место. Поэтому небольшое представление по утрам у лифта было лишь отдушиной, так как потом начиналась суровая правда.
Я подошла к двери и посмотрела на табличку. К сожалению, на ней было написано не моё имя с приставкой 'Директор' или 'Зам. директора', а банальнейшее 'Бухгалтерия'. Это было лучшее место, куда я могла устроиться даже со своим красным дипломом. Несмотря на то, что училась я из-под палки, всё же я была довольна умна и в финансах и бухгалтерии соображала неплохо. А родители помогли устроиться на эту, по их мнению, 'лакомую должность'. Я же не собиралась здесь долго задерживаться. Есть много способов вырваться с этого 'дна'.
Очередной раз раздражённо скользнув по табличке взглядом, я открыла дверь. Внутри было несколько столов, а точнее, девять. Фирма-то у нас большая. Был ещё отдельный кабинет внутри, где сидела наш главный бухгалтер Антонина Петровна. У нас с ней была особая любовь. Это престарелая карга с колючими глазами-бусинками, которые через её гигантские линзы выглядели особенно уродливо, постоянно докапывалась до меня. Наверное, понимала старая мымра, что я сплю и вижу, как перебраться в её кабинетик.
Пока, к счастью, её ещё не было на месте. Или, что вероятней, она уже умчалась по каким-то делам. На рабочем месте уже находились две неприметные дамочки, ничего из себя не представляющие бабка Варвара и мымра помоложе, но будущая перспективная бабка Светлана. Они тоже уже сидели за своими местами и просматривали бумаги. В нашем отделе была ещё одна старая мымра, но та сейчас в отпуске. А также одна стажёрка по имени Настя, которую гоняли все, кому не лень, ну и я, конечно, спихивала на неё самое неприятное. Ну и конечно Машка. Моя подруга и единственный адекватный человек в этом кабинете. Её тоже ещё не было.
Всё ещё высоко держа голову, я пошла к своему столу, чувствуя завистливые взгляды в спину. Да-да завидуйте, мымры. Вам не то чтобы до такого полжизни пахать. Вам уже даже поздно начинать.
Сегодня я чувствовала, что произойдёт что-то особенное. Что-то хорошее. И потому настроение мне было трудно испортить. Едва я успела расположиться за своим столом, как вернулась наша главная мымра Антонина Петровна и следом за ней забежала запыхавшаяся Машка. Мымра конечно смерила её пренебрежительным взглядом и поцокала языком.
— Опаздываете, Корумина!
— Вообще-то я вовремя. Одна минута не считается, — скривилась Машка и поспешила за свой стол, что находился рядом с моим.
Я ей подмигнула. Машка тоже здесь по блату. Какой-то её родственник был на руководящей позиции в этой компании, и хотя сама она в бухгалтерии дуб дубом, её никто уволить не мог. Я ей иногда помогала, но в основном все её косяки сваливались на нашу главную мымру, чему лично я особенно радовалась. Поэтому мымра не любила Машку даже больше, чем меня.
— Ну как, у нас планы на вечер в силе? — спросила подруга, доставая свой модный очечник.
— Конечно, — улыбнулась я и, потянувшись, включила компьютер. Приближался конец квартала и, соответственно, отчётный период. А это значит, что все как всегда в запарке, ведь по каждому отделу нужно готовить документы в налоговую. Но даже это меня сегодня не могло расстроить. Компьютер, однако, не подал признаков жизни, даже когда я нажала на кнопку включения повторно.
— Ох, ненавижу заниматься отделом сбыта, там всегда куча работы, — занудела Машка, разглядывая бумаги на своём столе. Её компьютер уже тарахтел, загружаясь.
— Да что такое? — начала я всё-таки раздражаться, пытаясь ещё раз нажать кнопку. Я даже нагнулась посмотреть, не вылез ли штекер из гнезда розетки. Но всё было на своих местах. Ещё раз нажала на кнопку включения и протяжно вздохнула.
— Мой компьютер сломался, — сказала я, покосившись на подругу.
Машка, глянув на мой всё ещё тёмный монитор, тоже вздохнула, но с завистью.
— Везёт. Не придётся делать отчёты.
Я усмехнулась её наивности.
— Придётся. Только вручную.
Она поёжилась и теперь взглянула на мой монитор с сожалением и сочувствием.
— Лучше сразу звони фрикам. Пусть делают свою работу, — выдала она мысль, на что я согласна кивнула и подняла трубку. Набрав номер айти-отдела, я, к своему неудовольствию, услышала короткие гудки. Кто-то уже с утра пораньше успел повиснуть на трубке. И эти лентяи вместо того, чтобы прийти и самим посмотреть, часто начинают по телефону полчаса объяснять то, что быстрее прийти и самостоятельно сделать за две минуты.
Вздохнув, я поднялась со своего места.
Проще было прийти к ним самой и проехаться по мозгам, чтобы делом занялись.
— Пойду к ним наведаюсь, — сказала я Машке и пошла к выходу. Главная мегера, конечно, меня проводила неодобрительным взглядом, но ничего не сказала. Я внутренне усмехнулась. В конце концов, я работник хороший, и докопаться ко мне сложно.
Выйдя в коридор, я, как всегда, выпрямила спину, подбородок горизонтально полу, походка от бедра. Вокруг полно людей и зрителей, надо выглядеть на все сто. Дефилируя к лестнице, я была вознаграждена за старания. Навстречу мне вышел Олег Михайлович.
О! Я едва смогла скрыть довольный возглас. Олег Михайлович — это тот самый человек, на кого направлено львиная доля моих стараний. В свои тридцать лет он занимал пост заместителя финансового директора, более того выглядел так, что многие девки вздыхали по нему. Высокий, подтянутый блондин с модной стрижкой и голубыми глазами. А когда он улыбался, я всё время вспоминала принцев из мультиков, у которых всегда при улыбке что-то сверкало, словно зубы были зеркально отполированы.
Ах.
Он шёл ко мне навстречу и, заметив меня, приветливо улыбнулся.
Клянусь, его зубы действительно сверкнули.
Даже у королевы есть сердце. И моё бьётся рядом с этим человеком. Ведь дело не только в том, что он состоятелен и перспективен, а в том, что он галантен, вежлив и сногсшибателен.
— Добрый день, Леночка, — сказал он.
Я же изобразила лёгкое недовольство и скептически усмехнулась, хотя внутренне, конечно, ликовала от ласкового обращения.
— Меня зовут Елена, Олег Михайлович. 'Леночками' можно называть только своих секретарш.
— Прощу прощения, — опять улыбнулся он и остановился, когда мы поравнялись. — И куда же вы спешите с утра пораньше? Ведь я как раз иду к вам.
Он указал на папку бумаг в своих руках. Я в этот момент прокляла свой компьютер, который сломался именно сегодня. Какие бы бумаги у него там не были, удовольствие от общения было гораздо больше.
— Боюсь, вам придётся заглянуть попозже. У меня компьютер не включается, вот и иду позвать ремонтников.
— Что ж, я вас дождусь, — он опять улыбнулся. — У меня всё равно есть ещё разговор к Антонине Петровне.
— Хорошо. Тогда я потороплюсь, — улыбнулась я, молясь, чтобы мымра не испортила ему настроение. Направившись дальше по коридору, я внутренне надеялась, что он оглянулся и смотрит на мою подтянутую и прекрасную во всех отношениях попку. Да и ноги у меня тоже хороши. Пусть любуется и соблазняется. Чем быстрее поймёт, какое я совершенство, тем быстрее сообразит, что я идеальная для него жена.
Только вот настроение моё, которое было приподнято с самого утра, тут же упало обратно к плинтусу, стоило мне, наконец, заглянуть в айти-отдел. Стало сразу понятно, что со своим принцем я ещё не скоро поговорю...
Сегодня в утреннюю смену сидели двое. Толстяк и Дрыщ. Так мы их с Машкой называли. Худший расклад. Гораздо приятнее было бы увидеть Болтуна. Этот всегда во время работы травил анекдоты и веселил всех вокруг. И хоть возился долго, но зато время проходило быстро. Да и внешне он был гораздо симпатичнее.
Но, как говорится, имеем то, что имеем.
— Да не-е-ет... ну послушай... Зина! Да-а-а... да-а... хорошо... ну чо ты опять завелась? — мученически говорил в трубку Толстяк.
Я скривилась. Теперь понятно, почему я не смогла дозвониться. Опять Толстяк со своей женой в рабочее время говорит. Дрыщ сидел недалеко и, откинувшись на стуле, что-то там стругал канцелярским ножом. И если бы просто карандаш точил, так нет, опять какие-то 'художества', от которых всё вокруг было в стружке. И на полу, и на его одежде, и даже возле клавиатуры.
И это компьютерные специалисты.
Я вздохнула и, подбоченившись, гаркнула:
— Рабочий день уже начался!
Толстяк вздрогнул и испуганно на меня покосился, но заметив, что это всего лишь я, расслабился и вновь начал оправдываться в трубку:
— Да нет же... слушай мне пора... Я на работе ещё, между прочим!
Дрыщ же от испуга чуть не свалился с кресла, но тут же вскочил, стряхивая стружку.
— Уже утро, — тихо проговорил он, глядя на часы.
Ещё лучше. Я подавила раздражение. Видимо, эта парочка ещё с ночной смены, и эти сонные увальни будут чинить мой комп, когда мне он так нужен. Олег — занятой человек и долго ждать не будет.
— У меня компьютер не включается, а до вас не дозвониться, — я опять укоризненно глянула на Толстяка. Тот же всё никак не мог распрощаться со своей благоверной.
— Вообще не включается или что-то на экране пишет? — спросил Дрыщ, оглядываясь по сторонам и прощупывая свои карманы.
— Совсем.
Я с облегчением поняла, что всё-таки этот худющий и замкнутый парень пойдёт смотреть мою машину. Видела я, как работает Толстяк. Несколько часов возится, кряхтит и потом всё равно зовёт кого-то из своих коллег на помощь. Дрыщ же делает всё тихо и быстро. И вообще всегда тише воды, ниже травы, даром, что такой высоченный. Но такой зануда, аж бесит.
— Бухгалтерия, третий стол, — сказала я, не собираясь ждать, пока он соберётся. А то, блин, ещё придётся возвращаться вместе.
Выйдя в коридор и сделав шаг, я остановилась, чтобы ещё раз проверить, что выгляжу идеально. У нас почти все стены были в панелях, и отражение было видно не хуже, чем в зеркале. В конце концов, меня ждёт Олег, и я должна выглядеть так, чтобы у него дух захватывало. Ну и что скрывать, мне было интересно послушать, как эти олухи будут меня обсуждать. Наверняка мечтательно и с завистью, потому как я недоступная для простых смертных красотка.
Тщеславие? Да. Но я этого не стыдилась и даже гордилась.
— Не могу найти... Где крестовая? — услышала я из кабинета.
— В ящике... да не тебе... да слышал я...
— Нету там. Я тебе её давал в прошлый раз.
— Слушай, Экзорцист, отстань, не до тебя сейчас. Зинка успокойся.
— Хватит меня так называть.
— Раз уродился с имечком — терпи. Или мне тебя 'посланником Ада' называть? — захихикал Толстяк, а потом опять добавил страдальчески: — Да не-е-ет же... господи!
— Задрот сериальный. Куда отвёртку девал? Мне корпус вскрывать придётся.
Дальше я не стала слушать этих чудиков. Ни одного комментария в мой адрес... Я фыркнула, закатив глаза и, убедившись, что выгляжу на все сто, поспешила вернуться в бухгалтерию. Может, всё же удастся поговорить с Олегом хотя бы пока комп будут чинить.
К моей великой радости, которую я, конечно, демонстрировать не стала, Олег Михайлович ещё был у нас. Машка вовсю вертела перед ним хвостом. Я прекрасно знала, что она также не против зацепиться за такого кавалера. И в любой другой ситуации повыдёргивала бы ей все волосы. Её спасала только наша дружба и полный игнор со стороны самого Олега. Да и сама Машка понимала, что у неё нет шансов, однако пофлиртовать никто не запрещал.
Как только зашла я, она тут же мне улыбнулась и вернулась на своё место, уступая мне, словно своей королеве. Я же гордо прошла к своему столу, не обращая внимания на Олега. Пусть не думает, что на нём свет клином сошёлся. Однако я не могла даже сделать вид, что работаю, поэтому, взяв свой телефон, пошла в угол к кулеру, налить себе стакан воды.
Как и ожидалось Олег, почти сразу подошёл ко мне.
— Елена, я очень надеюсь на вашу помощь, — сказал он, по-прежнему держа свою папку в руках.
Я сделала заинтересованный вид.
— Конечно, Олег Михайлович. Помогу, чем смогу.
— Я всегда знал, что у вас не только потрясающий ум, но и золотое сердце. Понимаете с этими отчётами у нас такая неразбериха в документах, да ещё новенький всё перепутал...
К моему сожалению, он сразу приступил к делам, поэтому я старалась тоже делать профессиональный вид. Но его дорогой парфюм просто кружил мне голову. А низкий тембр голоса просто гипнотизировал. Ах, Олег Михайлович... Что ж вы, окаянный, со мной делаете? Хватайте меня и под венец. Я вся ваша...
Мои мечты и его поток скучной рабочей речи прервал стук в дверь, которая тут же открылась, и к нам наконец-то зашёл Дрыщ.
— Вон тот компьютер, — тут же сказала я, указывая на своё рабочее место.
Повернувшись на мой голос, он кивнул и направился к неработающей машине. Тут же понажимав все кнопки, полез под стол. Я, наблюдая за тем, как он ловко выкручивал винты, силилась понять, о чём молить мироздание. Чтобы он по быстрее всё сделал или чтобы повозился подольше. Но, в конце концов, моим вниманием полностью завладел Олег со своей сверкающей улыбкой.
— Похоже, даже техника не в силах устоять перед вами, Лена, — сказал он, усмехнувшись, и я улыбнулась в ответ. Не из-за банального комплимента, а просто от тембра его голоса. Его смех словно обволакивал меня всю.
— Просто компьютеры старые, — отмахнулась я, играя в скромницу. Мужчины любят скромниц. — Окажите мне ответную услугу?
Я кокетливо стрельнула в него взглядом.
— Какую же? — улыбнулся он в ответ.
— Нашему отделу не помешают... небольшие улучшения в техническом плане, — сказала я, продолжая лучезарно улыбаться. — Сами видите, вместо того чтобы заниматься прямыми обязанностями, я жду, пока починят мой компьютер.
— Я вас понял, Леночка, — сказал он, но я не обратила внимание на то, как он меня назвал. Иногда можно немного поддаться. — Я обязательно подниму этот вопрос. А теперь, я боюсь, мне пора. Как бы мне ни было приятно ваше общество, меня, к сожалению, тоже ждут прямые обязанности.
Я с сожалением проводила его взглядом. Боже, эти плечи, эти руки. Он создан, чтобы обнимать меня! Как жаль, что рабочее время мы так редко пересекаемся.
После его ухода мне пришлось сесть за свободный стол и с тоской наблюдать, как Дрыщ возится с моим компьютером. Пару раз он выходил и возвращался, копался в куче проводов, и потом, наконец, компьютер включился.
— Надеюсь, у меня там ничего не удалилось, — нетерпеливо спросила я. Там у меня куча настроек, которые восстанавливать пришлось бы несколько часов. А очень не хотелось тратить на это время, ведь меня ждала папочка от Олега.
Дрыщ повернулся ко мне и, что странно, улыбнулся.
— Нет. Тут всего лишь полетел блок питания, поэтому он не включался. Скорее всего окислился контакт. Я пытался его заменить, то там крепление опасно было задевать, поэтому пришлось менять весь...
— Это хорошо... — вздохнула я и отвернулась. Очень уж не хотелось слушать все эти нудные подробности.
По крайней мере, теперь смогу быстрее поправить документы для моего красавчика из финансового отдела, и будет повод заглянуть к нему и поболтать ещё раз. Пусть привыкает ко мне.
— Костя, дорогой, пока ты здесь, посмотри, что такое с моей новой мышкой, — послышался голос нашей главной мымры, и Дрыщ наконец-то ускакал к ней.
— Антонина Петровна, да у вас батарейка села, — послышался смех из кабинета этой старухи.
Я закатила глаза. Вот тупая, и почему именно она занимает такую должность.
Довольно быстро разобравшись с документами Олега, я на всех парах помчалась к нему, только вот меня ждало полное разочарование. У него было совещание и бумаги пришлось оставить у его секретарши. Молодая девица смотрела на меня свысока, наверняка тоже глаз положила на своего босса, пигалица драная.
Весь оставшийся день так и прошёл в отчётах и постоянном потоке сотрудников. Кто в отпуск, кто увольняться, кто за какими-то выплатами, кто за справками... Как будто нельзя потерпеть до конца отчётного периода.
Как всегда заглянул Никитин, который уже вторую неделю носится со своими справками. То ему не тот месяц нужен был, то вдруг дополнительный экземпляр. То вдруг сразу за весь год по отдельности и в нескольких экземплярах. Ей богу, как будто собирается сто кредитов взять.
— Слушайте, Никитин, — вздохнула я, раздражённая из-за неудачи с Олегом и потоком нескончаемых накладных, которые как всегда разбирались в последний момент. — Может, я сразу за все пятнадцать лет справки напечатаю. На месяц вам хватит?
— Леночка, милая, зачем же мне столько?
— Ну, учитывая, сколько вы уже запросили, вы их на зиму засаливаете, — скучающе сказала я, понимая, что опять придётся возиться с ним.
— Скажете тоже... — засмущался Никитин, и я заподозрила, что он ходит сюда отнюдь не за справками. Впрочем, мне нет до него никакого дела. Быстро распечатав ему всё, что надо, я отправила к нашей мымре за подписью с печатью и забыла о нём.
Вот таких вот Никитиных в час по несколько штук приходит. Как прорвало где-то. Благо, не все мямлят и краснеют.
К концу дня у меня всегда раскалывалась голова, но не сегодня. Сегодня мы с Машкой планируем тусить. Но этот день словно не до конца меня добил, и, незадолго до конца рабочего дня, мне позвонила моя маникюрша и перенесла сеанс на субботнее утро. Она вообще человек? Суббота. Утро! Все люди отсыпаются после пятницы. Понятное дело, что у неё на это время никто не записан, и она решила впихнуть меня. Ох, если б у неё не были руки золотые...
Но я плюнула на это и, поставив на телефоне будильник заранее, отправилась с Машкой в клуб. Он недавно открылся, и поэтому здесь цены пока не кусались, а ещё выступали довольно интересные исполнители. Охранник, как увидел меня, тут же пропустил нас без очереди. Это не было для меня чем-то особенным. Да и Машка тоже выглядит очень даже. Хотя до меня ей, конечно, далеко.
Впрочем, про цены на выпивку я упомянула, но по факту я никогда за свои коктейли не платила сама. Мы с Машкой вполне могли бы вести семинары на тему как раскрутить парней на напитки. Ну и как бонус 'Как отшивать неудачников'. А уж тренироваться всегда было на ком. Как раз когда мы уже выпили немного и успели немного отплясать, к нам и начала приставать первая волна ущербных.
Ох, сколько раз я уже успела услышать разную чушь про ангелов, упавших с неба, и про сердечные приступы от вида моей фигуры. Но ничего, кроме моей улыбки, им всё равно не обламывалось. Да и улыбка чаще была саркастичной. Ну честное слово, на разного рода подкаты у меня стойкий иммунитет.
— Хочешь несметные сокровища и принца в придачу? — послышался голос от очередного горе-пикапера.
На этот раз было что-то необычное, я даже обернулась посмотреть на этого фантазёра. Обычный такой коренастенький мужичок лет так сорока, от которого за версту тянуло простотой. Из тех, что учатся в местном ПТУ, женятся на сокурснице и уже к такому возрасту имеют троих детей, пилящую жену и работу, на которой платят мало, но уйти с которой страшно. Такие вот собираются со своими друзьями где-нибудь в гараже, пьют пиво и ругают дерьмовую жизнь. Что ему здесь-то надо? От меня? На подвиги потянуло?
Я смерила его скептическим взглядом.
— Это ты-то сокровище и принц вместе взятые?
— Нет, — вполне серьёзно заявил мужичок. — Но я могу это устроить.
— Ты что, сутенёр? — я отшатнулась в сторону. Этого мне ещё не хватало!
— Нет. Я предлагаю тебе шанс один на миллион. Даже один на миллиард. Стать избранной, спасти мир и получить царство в подарок, ну или что ещё пожелаешь.
— Слушай, наркотой не интересуюсь. Иди отсюда, сказочник, а то охрану позову, — я взяла свой бокал, Машку за руку и пошла к столику подальше.
— Чо такое? — не поняла моя подружка.
— Да вот седина в голову, бес в ребро. Некоторые, знаешь, начинают молодых глупых девочек сказками завлекать. Лишь бы доказать себе, что ещё не стар. Брр. Бесят такие.
— А вдруг правда?
— Что? Принц и сокровища? Не смеши меня. Я больше поверю в то, что он маньяк. Изнасилует и на котлеты порежет.
К счастью, это был единственный форс-мажор в этот вечер. Этот великовозрастный горе-пикапер почти сразу пропал, только вот из головы я его никак выкинуть не могла. Странный мужичок. Очень странный. И что за подкат вообще?
Но потом к нам с Машкой подошли двое красавчиков, и я думать забыла про него. Вволю нафлиртовавшись и натанцевавшись, мы отправились домой отсыпаться. Точнее, это она отсыпаться, а я так... прикорнуть, так как к девяти мне на маникюр. Я, может, и плюнула бы на него, но лучше не высплюсь, чем буду ходить с облупленными ногтями или отросшим шеллаком. Я должна быть совершенной во всём!
Поэтому утром, когда в восемь зазвонил будильник, я, сыпля проклятиями, поднялась с кровати. Будильник мой, кстати, наверняка будет гореть во всех кругах ада по нескольку раз, учитывая, сколько раз я его проклинала только за последний год. Впрочем, в это утро меня это мало заботило. А заботило меня то, в чём и, главное, как я отправлюсь в салон. Несколько раз уже подумала о том, чтобы закрутить волосы в небрежную гульку на голове... но, к сожалению, не могла себе позволить так выглядеть даже утром в субботу, когда все нормальные люди спят.
Поэтому, схватив расчёску, я причесалась и сделала высокий хвост. Также был отложен домашний спортивный костюм, но и юбку со шпильками я надевать не решилась, а вместо этого нацепила джинсы и простую, но миленькую футболку.
Правда, вот кедами я пренебрегать не стала.
Чтобы скрыть отсутствие макияжа, я нацепила большие очки и направилась к выходу.
Настроение было убийственное в том плане, что я была готова убивать. Хоть мы с Машкой не особо налегали на коктейли, всё же голова немного гудела. И я шла в таком лёгком тумане, стараясь скрыть зевоту и очередной раз напоминая себе, что всё ради красоты.
Проходя мимо парка, я с сочувствием посмотрела на владельцев собак, которые также были вынуждены в полусонном состоянии выгуливать своих питомцем. У меня хоть ситуация внеплановая, а этим приходится каждый день вставать ни свет, ни заря...
— Доброе утро.
Я резко остановилась, чуть не налетев на человека, что так внезапно со мной поздоровался.
— Что? — растерянно переспросила я, пока смысл доходил до ещё сонного мозга. — Доброе... Опять ты!
Я увидела перед собой всё того же мужичка из бара, который задвигал мне про замок и принца. Он стоял напротив с серьёзным лицом и сложенными за спиной руками. Блин, если он ещё и извращенец, клянусь, ментам сдам!
— Я подумал, что утром ты наконец прислушаешься к моим словам, — сказал он, слегка нахмурившись.
— Слушай, иди куда шёл, — вздохнула я. Настроение итак ни к чёрту, а тут ещё он со своими баснями.
— Я шёл к тебе! — опять вставил он, и тут я реально испугалась. — Елена Савилова, двадцати пяти лет, проживающая по этой улице в доме номер пять и двенадцатой квартире. Верно.
— Верно... — выдавила я, мысленно пытаясь вспомнить, положила ли в сумку баллончик, или он остался в ридикюле.
А может, он из каких-то органов? Но в таком случае, что им от меня-то надо?
— Давайте присядем, — сказал мужичок и указал на скамейку, что стояла в двух шагах от нас.
Я уже мысленно представила себя в тёмной камере какого-нибудь ФСБ, где меня будут расспрашивать о каком-нибудь дальнем знакомом, который ограбил банк или совершил государственную измену. На ватных ногах я присела на скамейку, пытаясь вспомнить всех, кто хотя бы отдалённо мог подобное совершить.
— Послушайте, я ничего не знаю, — выдавила я из себя, как всегда успев накрутить в голове такое, от чего самой страшно стало. Маникюрша ушла на какой-то десятый план. Я уже наметила план побега в другую страну, если вину пытаются спихнуть на меня и даже придумала черновик последнего любовного письма Олегу Михайловичу. А в голове параллельно проклёвывался план, как передать это письмо через Машку. И, когда я приступила к смакованию трогательной встречи, где он, бросив всё, поедет за мной, этот мужичок сказал:
— Это не страшно. Тебя всему научат.
— Но я... — я почти реально услышала в голове, как затормозила гоночная машина с моими мыслями. Я опять ошарашенно на него посмотреть. — Чему?
— Как мир спасти.
— Чего? — я реально чувствовала себя дурой.
— Я же рассказал вчера. Нам нужен Избранный. В твоём случае — Избранная. Тебе просто нужно выполнить миссию и получить свою награду. Это, конечно, не так просто, но ты не пожалеешь.
В этот момент я почувствовала, что вот-вот рассмеюсь. И вовсе не над глупыми словами этого сорокалетнего идиота, а над собой. Из-за того, что вот так накрутила сама себя.
— Слушай ты, — сказала я, одновременно вздыхая от облегчения и злости. — Я тебе уже сказала, чтобы ты перестал мне тут свои сказочки рассказывать.
Я вскочила со скамейки, собираясь как можно быстрее покинуть этот парк и этого психа.
— Похоже, ты до сих пор мне не веришь?
— Да кто поверит...
Он махнул рукой и всё вокруг замерло. Даже воздух стал таким густым, что я с трудом могла пошевелиться. Мои глаза округлились от ужаса, а рядом с нами возникла воронка, которая начала закручиваться куда-то в пространство. Я не могла оторвать от неё глаз. Казалось, она вот сейчас меня засосёт, как чёрная дыра, и я просто перестану существовать...
— Теперь ты готова слушать? — сказал он, я же, насмерть перепуганная, просто кивнула.
— Моя цель в том, чтобы найти Избранного, что сможет справиться с заданием. В случае успеха, ты получишь всё, что хочешь. Золото, бриллианты, принца, королевство. Только выбирай. Заставить тебя я не могу, поэтому спрашиваю. Ты хочешь стать Избранной?
— А что нужно будет делать? — спросила я, понемногу приходя в себя. В конце концов, в любой ситуации нужно решать проблемы по мере их поступления. Для начала надо выяснить, что этот, кто он там на самом деле, хочет от меня.
— Я не в курсе, — пожал он плечами. — Это всегда по-разному. Моё дело только вас находить. А делать... как правило... ну... что у вас там в книжках пишут? Мир спасти, дракона убить и всё такое.
— Это что, шутка? — я реально не могла понять.
— Нет, не шутка. Ты думаешь, первая такая? И истории эти ваши тоже не с потолка взяты. Так ты согласна?
— И что, реально мешок золота?
— Многие об этом спрашивают, но реально мешок никто так и не забирает.
— Почему?
— Потому что есть и более ценные призы.
— Какие?
Он протяжно вздохнул, как человек, который устал отвечать на один и тот же вопрос.
— Ты сама выбираешь. Любовь, счастье, красота, выйти замуж. Один вообще учудил и попросил просто какой-то рисунок. И даже ведь не знаменитого художника. В общем решай. Хочешь, испытать свои силы или нет?
— А если я откажусь, ты меня убьёшь?
— Больно надо. Скажи 'нет', я просто уйду, ты меня и не вспомнишь.
Я задумалась. Вот есть во мне это. Азарт. Почему бы не попробовать? Красота у меня есть, вот богатства бы ещё, ну, и любви. Пусть сделают так, чтобы Олег влюбился бы в меня и на руках носил.
— Согласна, — сказала я, уже мысленно представляя нашу с ним свадьбу.
— Тогда вперёд, — сказал мужичок, указывая на воронку.
В тот момент я вообще забыла про здравый смысл. Какие-то избранные, какие-то воронки. Перед глазами стоял трёхэтажный торт и белое пышное платье от модного дизайнера. Я недавно говорила, что я умная... в общем, вы скоро убедитесь, что это не совсем так. Глупостей я натворила немало. Но вот это решение было как никогда правильным. Оно изменило мою жизнь, сознание, да и вообще всё. Но обо всём по порядку.
Я слегка замялась, но потом, с трудом двигаясь в густом воздухе, шагнула в эту воронку. Всё вокруг завертелось и закружилось, и мне стало дурно. На меня всегда невесомость плохо действовала, поэтому я даже летать боялась.
Кажется, я потеряла сознание. А может и нет...
В любом случае, пришла я в себя, когда весьма больно грохнулась на жёсткий пол. Бедро нещадно заныло, и я с трудом подавила стон. Открыв же глаза, я вмиг забыла о боли. Передо мной был большой пустой зал с огромными окнами, занимавшими одну из четырёх стен. Возле которых стояли двое.
Увидев их, я забыла про всё и просто вылупилась, как дурочка. Мужчина около сорока пяти лет стоял, по-мальчишески прислонившись спиной к стеклу и скрестив руки на груди. У него были короткие волосы с проседью и добродушная улыбка. Одет он был в какой-то средневековый камзол, кожаные штаны и высокие сапоги.
Напротив него, уже полуобернувшись ко мне, стояла дама приблизительно такого же возраста. В отличие от своего собеседника, она смотрела на меня хмуро и раздражённо, словно я только что прервала важный разговор. Её одежда поразила меня ещё сильнее. Платье где-то восемнадцатого века. Пышная юбка, широкие ажурные рукава, высокая причёска и потрясающая воображение шляпка, которая на удивление очень ей шла. Женщина буквально светилась богатством и роскошью, и почему-то именно в этот момент я как нельзя некстати почувствовала, что сама одета далеко не нарядно.
Да-да, это всё женские штучки, когда видишь кого-то, кто одет лучше тебя, тоже вспоминаешь все свои изъяны. Более того, я ведь сегодня даже не накрашена. Очки я потеряла ещё где-то во время этого странного перелёта. Да и надела я сегодня простые джинсы и футболку. Но...
Я поднялась и гордо вскинула голову. Пусть одежда простая, но суть от этого не меняется. Я королева и все должны это знать. С чувством собственного достоинства я посмотрела на этих двух и повелительно спросила:
— Что это за место?
Мужчина ещё шире улыбнулся и посмотрел на свою спутницу, кивнул в мою сторону.
— Она, — просто сказал он.
Дамочка же вздохнула с видом мировой усталости, но уже через секунду выпрямилась и, повернувшись ко мне полностью, сухо сказала:
— Мы тебя приветствуем, мисс Елена. Меня зовут Маргарет Гармингтон. Рядом со мной, — она кивнула на мужчину, — Николо Варонс. Мы уже давно ждём тебя.
Мужчина отсалютовал рукой, как только эта дамочка его представила. В отличие от неё, он, похоже, получал от происходящего удовольствие.
— Итак, — произнесла я не менее чопорным голосом. В эту игру можно играть вдвоём, и, боюсь, этой мадаме, кем бы она ни являлась, далеко до меня. — Говорите сразу, что вы от меня хотите и что я за это получу.
Мужчина расхохотался, пока моя собеседница ещё больше нахмурилась.
— Слово в слово, — произнёс он, успокоившись и, отстранившись от окна, подошёл к сердитой даме. — Оставляю её на тебя, Маргарет, — похлопав её по плечу, он направился прямо ко мне, а поравнявшись, подмигнул. — Ещё увидимся, деточка.
И, засунув руки в карманы, словно подросток, пошёл дальше. Я проводила его растерянным взглядом. Мне такие индивидуумы ещё не встречались. Мужчин в возрасте я не любила. Та категория 'седина в голову, бес в ребро' меня только раздражали. Они знают, что я для них недоступна, как монета, упавшая за борт посреди океана, потому, наверное, свои похабные глазёнки даже не прятали. Однако от этого странного 'как там его' не было такого мерзко липкого ощущения. Он вообще, несмотря на возраст, вёл себя, как молодой парень. Лёгкая походка, руки в карманы, бьюсь об заклад, в другой ситуации он бы ещё и насвистывал. Было в нём что-то... притягательное... если бы я велась на мужиков постарше.
— Значит придётся сложным путём... — тихо сказала дамочка.
Повернувшись снова к ней, я заметила, как она раздражённо потирала свои виски. Мне эта леди 'благородный вид' уже жутко не нравилась.
— Может, объясните мне всё, наконец? — начала я раздражаться. — Вы, мисс 'как вас там'...
— Миссис Гармингтон, — металлическим голосом поправила она меня.
— Да как скажете, — пожала я плечами и ответила не менее высокомерно. Мы ещё потягаемся, кто кого. — Так что вы мне дадите за мою помощь?
Я старательно создавала вид, будто оказываю ей большое одолжение. Нужно набить цену. Пусть проникнется и поймёт, что за дешёвку я и палец о палец не ударю.
— Вас даже не интересует, что именно придётся делать? А уже награду требуете? — голос мадамы искрился раздражением и насмешкой. Я скривилась, но слегка, чтобы маска 'большого одолжения' не пропала.
— Вы меня и так просветите на этот счёт, — хмыкнула я и отвернулась, разглядывая обстановку, в которой находилась. Большая просторная комната с разрисованными стенами. Ничего особенного. — Что там по классике? Спасти мир, убить дракона, соблазнить чёрного властелина...
— Никого соблазнять не нужно, как и убивать...
— Скукота, — пробубнила я, продолжая делать вид, что древние фрески мне интереснее нашего разговора.
— ...но вот спасти придётся, только не мир, а одно королевство.
— И это всё? — я приподняла бровь, пренебрежительно глянув в её сторону. — Хотя ваша воля. Меня больше интересует, что я за это получу.
Миссис Гармингтон смотрела на меня взглядом пожилой училки, которой глубоко фиолетово на выкрутасы её многочисленных учеников. С грацией, за которую от зависти хотелось повыдергать ей все волосы, она присела в непонятно откуда взявшееся здесь кресло и окинула меня оценивающим взглядом. За этот взгляд захотелось ей не просто волосы выдрать, но и сами глаза выдавить.
Я порой бываю кровожадной... к счастью только в мыслях.
— И что же вы желаете? — спросила она, раздражая меня ещё сильнее.
Я встала в позу, которую называю 'высокомерное пренебрежение'. Руки на груди, центр тяжести на одну ногу, другую чуть в сторону выгнув бедро, подбородок параллельно полу, взгляд из-под слегка опущенных ресниц.
— Хочу дофига денег, стать знаменитостью, актрисой там или моделью, до старости выглядеть на двадцать с хвостиком, а в старости выглядеть как Шэрон Стоун, хочу, чтобы Олег обожал меня больше жизни, сделал предложение и на руках носил.
— Ясно, — ответила грымза, не моргнув и глазом. — Это всё?
Я нахмурилась. Она что, издевается?
— Пока да, — махнула я рукой. — Потом я ещё подумаю, может, и добавлю что-нибудь.
— В таком случае, надеюсь, теперь вы готовы выслушать о ситуации, в которой оказались, и получить инструкции к действиям?
Мне казалось, что либо я продешевила, либо ей вообще начхать на мои слова и она их даже не слушала.
— Так просто? Вы действительно можете сделать всё, что я потребовала?
Миссис Гармингтон приподняла одну бровь, почти так же идеально, как это делала я.
— Не сомневайтесь в наших возможностях, молодая леди. Мы можем сделать и не такое. Другой вопрос, захотите ли вы, чтобы все эти требования действительно воплотились в жизнь по окончании своей миссии.
— Что? — я старалась подавить внезапно взявшийся откуда-то страх и нервозность. — И не думайте, я не собираюсь отступать и передумывать. За бесплатно ничего делать не буду!
— Не сомневаюсь, — кивнула грымза и вдруг непонятно откуда, из воздуха не иначе, взяла чашку с чаем и грациозно поднесла ко рту. — Я лишь хотела сказать, что ещё никто и никогда в конце не оставлял те же самые пожелания в награду, что были озвучены в начале.
— Никто и никогда? Ну, меня уже просветили, что я тут не первая.
— Оглянитесь юная леди, — она всё с той же раздражающей грацией развела руками. — Конечно, вы здесь далеко не первая.
Я вновь бросила взгляды на фрески. Не люблю осознавать то, что я не первая, даже в такой мелочи... Да и вообще, разве слово 'Избранная' не подразумевает что-то уникальное?
— И какая же я по счёту на это дело? — скептически спросила я. Что-то мне это не нравится. Получается, что раньше многие облажались, и я просто очередная попытка? Это всё дурно попахивает.
— Это неважно, — сказала грымза, и мне опять захотелось чем-то в неё кинуть. — Каждый из призванных справлялся со своей задачей, и мне хочется верить, что и вы не будете исключением.
А, вон оно как? Я немного успокоилась.
— Ну ок, — пожала я плечами, стараясь выглядеть безмятежной. — Рассказывайте уже, что надо делать. И что у вас за мирок такой, который постоянно нуждается в помощи.
— 'Мирок', как вы выразились, не наш, а 'один из'. Но это тоже не имеет отношения к делу.
— А что же тогда имеет? — я старалась подавить раздражение. Уж очень это начинало походить на известное 'поди туда, не скажу куда, принеси то, не скажу что', а ещё быстро, тихо и с колокольчиком на шее, другими словами — на подставу.
Подозрительная дамочка встала со своего кресла, которое так же, как до этого появилось, загадочно испарилось в воздухе, и подошла к окну, встав в трёх шагах от него. Поле чего полуобернулась ко мне и опять приподняла бровь типо 'и долго мне вас ждать'.
Вот честно, я хотя и пацифистка, но, клянусь, к концу нашей беседы кто-то лишится своей шевелюры.
Я, бросив на неё уничижительный взгляд, тоже приблизилась. Во многом ещё и потому, что мне самой было любопытно, где мы находимся и что находится снаружи. Однако как только я поравнялась с этой врединой и попыталась подойти ближе, чтобы выглянуть наружу, меня остановил её твёрдый голос.
— Не так близко, а то будет плохо видно.
— На минуточку, в окно удобнее смотреть, именно подойдя к нему близко, — не удержалась я от сарказма.
В ответ меня ждал очередной надменный взгляд.
— Никто не говорил, что это окно.
Клянусь, в этот момент холодок прошёлся по моему позвоночнику. А потом в следующий момент 'окно' засияло, словно монитор, и на всей поверхности замелькали изображения и какие-то списки, рисунки, карты и многое другое. Офигевая от увиденного, я попятилась, чтобы в полной мере рассмотреть всё, что передо мной открывалось.
Честное слово, мне казалось, что это миссис Гамилькак-то-там смотрит на меня, не скрывая усмешки, но, глянув на неё украдкой, я видела только вежливое и сосредоточенное лицо. Она едва уловимо махнула пальцем сначала в одну сторону, потом в другую, а на огромном мониторе, который я приняла за окно, сменялись картинки одна за другой, пока не появилось изображение какого-то парка.
|
