Надя, девушка двадцати семи лет, ожидала на низкой лакированной деревянной скамеечке в фойе сельской школы, уперевшись локтями в колени, сцепив пальцы ладоней в замок. Глаза у неё были большие и голубые, волосы - русые и шелковистые, аккуратно уложенные, витые локоны выбивались из-за ушей. Здесь было довольно тоскливо: облупленная синяя краска на стенах, вместе с портретами Путина и Медведева, памятками на тему противопожарной и антитеррористической безопасности, а также - толстый пацан, класса примерно пятого, на скамейке напротив, увлечённо игравший в смартфон. Вахтёрша за высоким массивным столом - пожилая дама в круглых очках, сосредоточенно заполняла сканворд.
Наконец, из коридора вынырнула завуч, женщина бойкая и худенькая, в тёмном костюме, с короткой стрижкой, волосы покрашены в цвет воронового крыла, в квадратных очках.
- Идёмте! - улыбнулась она Наде, и девушка поднялась на ноги.
Директриса, круглая и румяная, покрашенная в блондинку, встретила Надю приторной улыбкой.
- Здравствуйте! - застенчиво кивнула Надя.
- Здравствуйте! Присаживайтесь, пожалуйста!
Надя опустилась на указанный стул.
- Я вас слушаю!
- Я по объявлению: "требуются художники для росписи фойе". Окончила в этом году художественное училище. Мы сегодня созванивались.
- Конечно, конечно! Вы принесли свои работы?
Надя вынула из сумочки полиэтиленовую папку, выложила её содержимое на стол перед директрисой. Некоторое время хозяйка школы, снисходительно улыбаясь, рассматривала изображённых фломастером и карандашом стройненьких астральных волшебниц, единорогов и других обитателей снов, которыми художница завоевала популярность среди студенческой молодёжи.
- Рисуете вы неплохо, - произнесла вскоре директриса, отодвигая листы бумаги к Наде, - но вы ведь понимаете, что нас интересует иная тематика?
- Какая? - упавшим голосом спросила девушка, надеявшаяся изрисовать вестибюль образами своей души.
- Патриотическая, несущая воспитательное значение для молодёжи. Мы в Сирии сейчас воюем. Или Великая Отечественная Война. Или Юрий Гагарин. Можете?
- Могу.
- Ну вот и прекрасно! Когда мы с вами сможем составить трудовой договор?
- Мне нужно время подумать, - ответила девушка.
- Есть другие предложения работы?
- Да, - солгала Надя.
- Очень не хотелось бы чтобы вы отказались. Есть какая-то искра в ваших рисунках, при том что желающих ехать в село работать кистью и красками почти нет. Мы даём объявление уже два месяца, вы - первый человек, который откликнулся!
- Я подумаю.
Директриса встала.
- Думайте! - кивнула она. - Всего доброго!
2
Надя приняла решение отказаться ещё в кабинете директрисы. Лучше она устроится в офис, производить документы, чем продаст себя. Просто для очистки совести девушка проверила вакансию по специальности. Теперь требовалось поставить точку в очень странном деле, которое началось 11 лет назад.
Оказавшись дома, Надя расстегнула молнию розовой косметички. Из маленького пластмассового футляра она вынула нечто продолговато-округлое, обёрнутое в несколько слоёв фольгой от шоколада. Девушка развернула фольгу и ухватила пальцами с маникюром на ногтях матовый, покрытый прозрачным материалом малахитового оттенка, эллипсоид. На одном из полюсов его длинной оси - едва заметная кнопка, на противоположном - маленькое колечко для цепочки. Вот и весь прибор!
Надя училась в школе, когда устройство попало ей в руки. Одноклассники уговорили её прогулять уроки, ради экскурсии на заброшенный завод, где когда-то собирали ракетные двигатели - занятие для молодёжи постиндустриальной России столь же адекватное пульсу времени, как для молодёжи раннего СССР - комсомольские стройки, и, несколько позже - кружки авиамоделирования и робототехники.
Ажурные каркасные конструкции высоких потолков почившего индустриального гиганта вызывали ощущение футуризма, разбитого в постапокалиптике. Затхлые запахи, шприцы и бутылки на цементных полах, мусор, жжёные доски и мат на стенах не смущали ребят, но их пугали сыпавшиеся с каждым порывом ветра стёкла, торчащие по краям исполинских окон. Здесь было интересно, и подростки скоро разбрелись по этажам и отсекам того, что когда-то кипело жизнью, вокруг чего вырос целый микрорайон, ныне пользующийся дурной криминальной славой.
Задумавшись, Надя не заметила как осталась одна. В одном из корпусов бывшего завода ей открылась удивительной красоты мозаика, выполненная в сиреневых, розовых и зелёных оттенках. Космонавты - мужчины и женщины разных рас, держались за руки на фоне космической ракеты. Косые солнечные лучи, высвечивающие парящую пыль, загадочно пересекали дорогу к произведению искусства.
Что-то пролетело перед носом у Нади, заставило завороженную девушку быстро повернуть голову налево. В цехе находился человек. Парень в странном спортивном костюме без полос, возился с миниатюрным прибором. Надя поспешила было незаметно назад, но нога её задела доску с торчащими из дерева гвоздями, которые мерзко проскребли по полу и заставили парня встрепенуться. Его глаза наполняла удивительно густая синева, словно в них вставили линзы, но цвет казался при том живым, отчего в стеклянные глаза не верилось. Брюнет был строен, высок и красив, он будто сошёл с мозаики погибшей цивилизации, и Надя забыла страх.
- Здравствуйте! - произнёс парень с акцентом, краснея. - Вы прекрасны!
Надя почувствовала головокружение. Она не понимала, откуда в ней уверенность в том, что в неё кто-то влюбился, может быть просто она сама влюбилась, да ведь она была совсем не супер!
- Меня зовут Кен Юн, - продолжал парень. - Я исследую изобразительное искусство периода индустриального подъёма среди цивилизаций, скатившихся в глубокую реакцию. Удивительной красоты мозаика! А вы - девушка из города? Как вас зовут?
- Меня зовут Надежда Павлова. Да, я живу в этом городе. Мозаика невероятно красива, люди на ней такие же мужественные, как и вы! - чеканила школьница, слушая себя со стороны, не веря собственным ушам. - Что нам теперь делать?
- Я не могу изменить рабочему графику, - отвечал Кен. - Я должен лететь на планету, где нет нашей базы, а значит мгновенные перемещения туда невозможны. Базу предстоит установить, и это основная цель экспедиции. У меня же там запланированы исследования. Проблема в том, что полёт туда предстоит с околосветовой скоростью, а значит, вернуться на вашу планету мне удастся не раньше, чем... - Кен защёлкал пальцами. - Спустя 11 лет по вашему времени! Для меня минует несколько часов полёта в ракете и несколько дней работы там, но для вас это целая вечность...
- Я согласна ждать. Но разве так можно?
- Я вас украду втайне от Совета. Я объясню им потом. Меня поймут! Давайте я сейчас создам в вашем интернете файл с уроками космолингвы, я оставлю вам ссылку, вы выучите за это время межзвёздный язык. У вас есть куда и на что записать?
Надя растерянно покачала головой.
- Я запишу куском цемента на полу! Вы запомните, или вернётесь потом с бумагой и ручкой.
- Я могу сфотографировать ссылку на полу. Но телефон делает плохие снимки.
- Это-то ваша цивилизация преодолеет быстро... Сейчас! Одну минуту!
Кен завозился с прибором в виде пластины со скруглёнными краями в руке.
- А что пролетало мимо меня?
- Это наши зонды, для создания голографических снимков. Они фотографируют реальность со многих ракурсов. Вы не забыли, я занимаюсь изучением изобразительных искусств разных цивилизаций, подобных вашей? Погодите, ещё два файла... Готово!
- Вот этот камень более или менее ярко пишет!
Кен принял из рук Нади камень и взялся чертить ссылку.
- Давите сильнее! Телефон фотографирует совсем слабо. А мыльница имеется только у моих родителей.
- Готово!
- Снимаю!
- Я загрузил туда карту местности, чтобы 11 лет спустя, 23-го июля, вы могли попасть в зал ожидания пересадочной станции на Земле! Я прибуду 23-го июля! Это самый ранний срок, когда я могу! Вот, смотрите! - Кен протягивал Наде эллипсоид, их пальцы встретились, и Наде показалось что между ними вспыхнула радуга. - Когда вы нажмёте эту кнопку, эллипсоид засветится! Видите? Он мерцает сиреневым. Это значит, что база далеко. Если он окажется в радиусе пяти метров от портала, а я оставил вам файл с точной картой, это в горах, он зажжётся янтарным! Тогда нажмёте кнопку второй раз. Если все кабины для переодевания в нашу одежду будут заняты, прибор будет светиться зелёным, если есть свободные - рубиновым. Тогда жмите третий раз, и вы переместитесь в кабинку. Я создал по ссылке ещё один файл, в нём - руководство, как попасть из кабинки в зал ожидания и некоторые дополнительные инструкции. Космолингвой к тому моменту вы будете владеть. Только дождитесь!
Их пальцы расцепились, Надя сжимала тёплый гладкий шарик.
- Заверните его в фольгу! - продолжал Кен. - Чтобы наши приборы его не перехватили. Он излучает простые радиоволны. Я скажу им что потерял, когда уже поздно будет возвращаться. Но на всякий случай!
Надя открыла косметичку. В ней имелась плитка шоколада.
- О, у вас даже есть фольга!
- А то! - улыбнулась Надя.
- Надя! - повторил Кирилл. - Ты с кем-то разговариваешь?
- Я пою песенки! - крикнула Надя. - Сейчас вернусь!
- Мы тебя ждём!
- Как здесь много народу! - тихо молвил Кен.
Надя убрала комок из фольги в косметичку.
- Мне пора! До встречи!
Надя бросилась на шею Кену, они поцеловались.
- Повяжи алую ленту в волосы, чтобы я сразу тебя узнал в зале ожидания!
- До встречи!
- До встречи!
Надя побежала вниз.
Так прибор попал в руки Нади, и если бы не он, девушка давно решила бы что случай из школьных лет - просто фантазия, галлюцинация, ложное воспоминание, но странная игрушка светилась сиреневым, и ничего похожего Надя среди людской материальной культуры не встречала, хотя годы спустя искала похожую деталь в сети интернет - подарок Кена не перестал являться для неё загадкой.
3
Наде предстояло непривычное для неё предприятие. Поездом необходимо было добраться до другой области, оттуда - на электричке, затем - поход вдоль шоссе, и дальше - в горы, поросшие лесом. Впервые Наде предстояло использовать GPRS-навигатор, и всё это приводило девушку в сильное волнение.
Уже на верхней полке, под стук колёс, упираясь подбородком в локти, глядя на цветочные холмы и лесопосадки, мелькающие за открытым, бьющим тёплым колючим воздухом в лицо, окном, Надя перебирала в памяти 11 лет ожидания. Загадочная, противоестественная, непостижимая вера, влияла на неё все эти годы. У неё даже случались отношения с парнями, но девушка быстро их отталкивала, сознавая что намерение дождаться держит её крепко, мешает сблизиться с кем-либо всерьёз. За это время Надя успела отучиться на бухгалтера, поработать в офисе, разочароваться в выбранной профессии, поступить в художественное училище, обрести популярность среди эстетствующей молодёжи, получить диплом художницы. Только теперь девушка осознала что ждала. Воспоминание о Кене посещало её по многу раз на день, но больше эмоций вызывали другие проблемы, другие люди, другие ситуации, поэтому только сейчас она могла осознать, как сильно скучала и сколько надежды, сколько утреннего рассвета подарил ей среди вязкой обыденности Кен.
Потом была электричка. Свежий воздух деревенских улочек и опасения по поводу злых собак. Вишни, сливы, абрикосы и яблони вдоль заборов. Казавшееся бесконечным, знойное шоссе, заставляющее то и дело прикладываться к минералке. Наконец, тенистый лес, в котором иногда становилось страшно, несмотря на велосипедистов и туристов, разбрызгивающих чёрную грязь из наполненных водой колдобин. Наконец - место, отмеченное на карте Кеном. Здесь предстояло карабкаться среди опалённых зноем скал с известняковыми выходами и редкими кустиками. Сверху открывался вид на позолочённую синюю реку, слепни так и норовили укусить незагорелую девичью кожу.
Когда Надя нашла потайное место - укромное, безлюдное, затерянное в нагромождениях каменных глыб, сердце её учащённо забилось. Надя извлекла прибор из фольги, нажала кнопку. Впервые девушка узрела его янтарное свечение, и ей стало боязно! Недолго Надя колебалась. "Была не была", - подумала она и нажала кнопку во второй раз. Прибор засветился рубиновым. Надя нажала приятно, совсем легонько щёлкающую, кнопку-крышечку трижды, перед тем как очутиться в просторной круглой светлой комнате с белыми мягкими стенами, зеркалами, монитором и пультом управления.
4
Надя действовала нервно и быстро. Она выбрала платье, в котором встретит Кена. Короткое, плотно облегающее тело, с золотыми, багровыми и изумрудными блёсками-чешуями. Земную одежду, за исключением косметички, девушка отправила в утиль. Причёску решила оставить земную, повязав в волосы лишь алую ленту, о которой просил Кен. Чуть подкрасившись, Надя забронировала выход в зал ожидания (впрочем, поток прибывающих и отбывающих был не настолько велик, чтобы в какой-то отрезок времени все выходы оказались заняты). После этого Надежда Павлова приказала инопланетной технике доставить её в зал ожидания.
Надя вышла из дверей в центре огромного круглого помещения с высоким куполообразным потолком. Светящаяся мозаика ползла от стен к вершине купола, которую продевал стержень, по периметру которого у основания открывались двери для входа и выхода людей. Мозаика изображала эволюционный путь различных цивилизаций, от одноклеточных существ до человеческой формы жизни, на уровне купола начинались картины смены формаций, а уже вокруг излучающего бело-жёлтый свет стержня, люди разных цивилизаций образовали круг, взявшись за руки. В зале одновременно находилось множество людей, и голоса их переливались единым и кристально-чистым морем. Надя рассмотрела квадратное табло над дверями, обходя центр зала кругом. Одна его грань показывала цифры относительно прибытия и отбытия экипажей с различных планет, другая - новости цивилизаций (где-то обнаружена планета с разумной жизнью, где-то завершено терроформирование, какая-то цивилизация проводит музыкальный фестиваль, на который продолжают слетаться гости, а ещё открыт способ избежать потери энергии в установке для превращения химических элементов в кислород), третья - перемещение людей по комплексу помещений базы (который представлялся как план-схема), четвёртая - наличие резервных мест на те или иные рейсы. Трансформирующиеся мягкие скамейки были разбросаны по всему залу. На некоторых люди релаксировали, разглядывая потолок, на других люди закрывались от внешнего мира при помощи выдвигающейся куполообразной матовой крыши. У стен, между убегающими ввысь эволюционными цепочками из мозаики, расположились голографические мониторы с пультами управления и креслами к ним. Полы также были мягкими, бежевыми. Внимание Нади вернулось к мозаичным картинам, которые поражали воображение. Например, там, где начиналась историческая лента одной из цивилизаций, внимание Нади привлекла необычная сцена: один мужчина в странной одежде: чёрной, с зелёными и розовыми разводами, рассматривал в увеличительное стекло другого мужчину, в белой рясе, а женщина, бёдра которой едва прикрывали лепестки материи, той же гаммы, что у мужчины с лупой, взирала на них на заднем плане, скрестив руки на груди, при этом из-под локтей торчали всё те же лепестки...
Толпа вращалась, перетекала, люди встречались, обнимались, общались иногда на космолингве, иногда - на неизвестных Наде языках. Надя обратила внимание на толпу молодёжи. Их речь она понимала.
- Даже из туманности Андромеды ребята прилетят? - долетела до Нади фраза бронзовокожей пурпурноволосой девушки в короткой пушистой юбке с хвостиком-помпоном позади и таким же топиком.
- Они собираются устроить нам игры, реконструкции истории их планеты! - смеясь отвечал серокожий трёхметровый парень без волос.
- И какую роль собираешься играть ты, с твоим ростом? - спросил его парень с белыми волосами, торчащими в разные стороны, как у панка. - Учитывая их рост?
- Я буду влюблённым уродом-великаном, - отвечал серокожий. - У них есть такая легенда, скорее всего - основанная на реальных событиях...
Молодёжь дружно рассмеялась. Наде хотелось оказаться в их тёплом кругу, разделить с ними разговоры, посмотреть на эту реконструкторскую игру и другие мероприятия фестиваля, узнать легенду о влюблённом уроде-великане, но ей требовалось дождаться Кена. Рядом с собой она услышала другой разговор.
- И вы собираетесь попытаться воспроизвести цветочного нуба у себя на планете? - спросил один красивый мужчина другого красивого мужчину, державшего в ладонях зверька - белого, пушистого, о четырёх больших голубых глазах, множестве присосок вместо ног, с мягким розовым ртом, открывающимся воронкой и несколькими розовыми ушками.
- Самец живёт у нас давно, - отвечал ему человек со зверьком, - наконец удалось выловить самку. Цивилизация Аэры в злостном заблуждении уничтожила не только себя, но и почти всё биоразнообразие планеты.
- Их (я имею в виду аэрцев) можно вернуть к жизни через имеющиеся образцы ДНК, позволить им найти среди артефактов, оставшихся от цивилизации Аэры, гуманистические элементы, произвести статистический учёт цивилизационных плевел.
- Но это только гены! Только биологическая оболочка. Внутри они будут нами, которым зачем-то нужно изучать цивилизацию-пугало для миров. Не факт ещё что они захотят этим заниматься!
- Как грустно... Позвольте мне вам исполнить мелодию!
Статный мужчина вынул из костюма тонкую, переливающуюся перламутром пластину с отверстием, поднёс её к сложенным бантиком губам; полилась удивительная, наполняющая светлой печалью и неизбывной тоской, музыка. Так смотришь на закат и на весну, зная что пройдут, желаешь удержать красоту навечно и понимаешь, что так не бывает. К их кругу присоединилась девушка в прозрачном платье. Она танцевала, воздевая руки кверху, и мужчина без музыкального инструмента стал её партнёром, цветочный нуб перебрался к нему в шевелюру, а божественная мелодия лилась и лилась...
Не в силах сдержать эмоции, Надя поспешила в другой конец зала. Там собралась группа инженеров и рабочих. Они намеревались строить на какой-то далёкой планете базу для мгновенных перемещений, чем занималась и экспедиция Кена.
- Но почему ты сменила профессию, бросила программирование и взялась изучать георазведку? - спросил девушку в одежде, напоминающей земные рубашку и джинсы, парень.
- Так ведь двадцать два года займёт полёт с околосветовой скоростью! Я решила не оставлять любимого!
- Твой любимый здесь?
- Да, это Барри!
- Так вот оно что! Но мало возможностей совмещать генотипы ваших цивилизаций...
- Мы будем проектировать детей, - отвечал Барри. - Какие-то гены - её, какие-то - мои, какие-то - из банка. Главное - чтобы в детях воплотились самые милые черты Лилианы!
- И самые мужественные черты Барри!
Надя вернулась к табло. Экипаж, на котором должен прибыть Кен, появится через двадцать минут. Девушка разволновалась. Планета Земля вдруг показалась ей дорогим душе домом. Наде вспомнилось письмо, которое она попросила лучшую подругу передать маме, несколько дней спустя после её отбытия. А может уговорить Кена остаться на Земле? Неужели эти прекрасные гармоничные люди не поймут его чувств?
Двадцать минут истекло, и люди начали покидать, словно муравьи, отсеки гигантской колонны в центре зала. Некоторые из них совершали круг, ища кого-то глазами в толпе. У Нади перехватывало дыхание, она то и дело проверяла красную ленту в волосах.
Кен не пришёл. Наде не верилось в то, что произошло. Удивительный мир жил своей жизнью. Молодёжь принялась загружаться для отправления на фестиваль, и Надя подумала что вот теперь её прибор горел бы зелёным при втором нажатии. Но Кен не пришёл.
Так миновал час, и второй. К Наде подошёл высокий мужчина с серебристыми волосами.
- На вас лица нет, девушка! Что произошло?
- Я не дождалась человека, - отвечала Надя.
- Первый раз слышу космолингву с таким сильным акцентом. С какой вы планеты?
- С этой.
- С этой?
Надя рассказала мужчине свою историю.
- Сейчас вы назовёте дату и место встречи с Кеном Юном на вашей планете, и мы узнаем точно, что случилось. Но должен вас огорчить заранее: судя по тому что вы сообщили, Кена Юна могла остановить лишь смерть.
5
Наконец, мужчина с серебристыми волосами оторвался от голографического монитора.
- База установлена, но Кен погиб, - заключил он. - Он принял участие в защите памятника фотографу со спичкой от толпы вандалов и был убит этими кусками железа, которые используют как каркас для бетонных блоков при строительстве домов цивилизации вашего уровня.
- Зачем им понадобился памятник фотографу? Почему фотограф со спичкой?
- Не знаю. Наверное фотограф сыграл роль в истории того социума, где оказался Кен. Про спичку - понятия не имею, и на справки времени сейчас нет. На планете, где ставили базу - непростая социальная обстановка. Цивилизация, не входящая в межзвёздное содружество, с уровнем развития производительных сил, аналогичным вашему. Люди озлоблены отсутствием перспектив, стремительно деиндустриализирующейся экономикой. В условиях, когда не имеется научной картины существующего социума, когда нет политических сил, понимающих необходимость наличия такой картины для преобразования социума на научных основах, неизбежно возникают такие беспорядки, с уничтожением памятников культуры, преследованием людей по признакам культурной идентификации. Разве вам не знакомо это всё из новостей вашей планеты?
- Я не интересуюсь новостями.
- Это тоже давно отмеченный защитный психологический механизм для большинства представителей цивилизаций вашей фазы развития. А Кен Юн, видимо, страдал юношеским максимализмом, хотел защитить красоту, может быть его вдохновила ваша красота.
- Вы считаете, это плохо?
- Мне просто больно. Так или иначе, вы должны определиться. Либо вы сдаёте нам прибор, оставленный Кеном Юном и возвращаетесь к себе, без шанса что вам кто-либо поверит, либо уходите к нам, решать проблемы, нерешённые искусствоведом, через какое-то время вам позволят наведываться к близким, но без материальных доказательств существования межзвёздного сообщества. Вы должны решать сейчас. У нас всё по графику, задержусь я с вами - огромное количество людского времени пропадёт зря.
Надя заколебалась. Соблазн уйти в прекрасный социум учащал её пульс. Но радость жизни в благополучном мире в настоящий момент её не устраивала. Тем более, там её никто не ждёт, а горе матери будет велико, даже если они смогут изредка видеться. Но главное - выбор в пользу новой жизни означал бы выбор удобного положения несколько сверху, по отношению к тому аду, в котором погиб Кен. Кен же предпочёл этому положению смерть от арматурины, во имя красоты, а может добра, или истины, в том мире, который похож на земной, но где установлен памятник фотографу со спичкой.
- Я позабочусь о синтезе одежды, более подходящей для вашей планеты. Ждите меня, пожалуйста, здесь...
6
Дорога обратно мало отличалась от дороги туда, за исключением того момента, что обратный билет на поезд Надя не взяла, и ей пришлось вновь проводить время в зале ожидания, на этот раз - в земном.
В тесном прямоугольном помещении стоял неимоверный гвалт. Посреди зала висело табло с расписанием пригородных поездов. По обоим сторонам табло светилось это расписание. В дальнем конце зала по табло гоняли рекламу. На одной из стен продолжал висеть плакат ко Дню Победы. Люди с баулами скучали в ожидании поездов. Попрошайка в камуфляжном костюме с костылями собирал мелочь. Кто-то бросал ему деньги в протянутую шапку, кто-то брезгливо кривил губы, кто-то делал вид что не обращает на происходящее внимание. Но большинство присутствующих искренне вступали в симбиоз со своими смартфонами. Хныкал ребёнок за спиной у цыганки. Мужик с круглыми брюхом временами, озираясь по сторонам, вынимал из спортивной сумки полторашку с пивом, вливал в глотку и быстро прятал обратно. Ругались на тему семейного бюджета муж с женой, а их дочь хныкала по поводу киндер-сюрприза, дёргая поочерёдно то отца, то мать, за руку. Лысый мужик в юбке с накрашенными губами наворачивал круги по залу ожидания. Были там ещё несколько смуглых гастарбайтеров с узким разрезом глаз. К ним подошёл полицейский, проверять документы. Затем он увёл одного с собой.
- Понаехали тут! - бросил справа от Нади высокий плечистый блондин с короткой стрижкой.
- Вы это мне? - спросила Надя так, что блондин подскочил, ужаленный красотой и загадочным видом девушки, побывавшей там, где не доводилось побывать никому.
- Я вообще всем русским!
- Ты - русский?
- А ты нет?
- Там были русские, - кивнула Надя на плакат, - а также узбеки, таджики, украинцы, и многие-многие другие.
Впрочем, плакат Наде не понравился. Ощущение было что художник сделал его только для того чтобы заработать деньги, сам же предпочёл бы рисовать каких-нибудь драконов и троллей. Чего-то в этом плакате не хватало, и даже содержалась в нём ложь. Не видела Надя в персонажах на плакате того идеала, который излучала мозаика заброшенного ракетного завода. Да, герои войны в час тяжких для страны испытаний не выглядели как люди космической эры, но почему советские люди старались изобразить своих соотечественников как гостей из будущего, а современные люди изображают героев войны как самих себя, только в других одеждах? Выходит, раз иначе рисовали, отличались сильно люди той эпохи от людей нынешних, которые знают лишь себя, себя рисуют, в чём и заключается ложь подобных картин, выполненных ради денег.
Надя вспомнила о блондине, тот продолжал горячо распаляться про чужих и своих, и девушка обратила внимание на новости, которые передавали по табло.
Отбит какой-то район у боевиков в Сирии. Вандалы осквернили памятник Ленину, возбуждено уголовное дело. Президент в очередной раз обещал улучшить жизнь россиян...
Надя обратила внимание на солдат, толпящихся у выхода из зала ожидания. Кто они? Куда едут? Откуда? Домой или из дома?
Но главное - все эти люди, в зале ожидания - чего они ждут, помимо поездов? Зарплаты? Окончания похмелья? Парня из армии? Фарта? Подработки? Когда выйдет замуж дочь? Ждёт ли кто-нибудь из них того часа, когда будут меняться атмосферы далёких планет, чтобы сделать загадочные земли пригодными для жизни, когда многомиллионные толпы молодёжи устремятся на фестивали музыкальных искусств изумительных миров, когда любой получит возможность заняться разгадкой тайн погибших цивилизаций, когда каждый будет каждому товарищем, другом и братом, и в зале ожидания зазвучит прекрасная мелодия, и двое вступят в космический танец? Сознаёт ли кто-нибудь из них реальность того часа? Кто из этих людей приближает тот час, кто как бы ни при чём, а кто делает всё, чтобы не дождался никто?
Наде хотелось разрисовать зал ожидания. Как могла она прежде идентифицировать себя с созданием образов, родившихся лишь ради того чтобы занять место в студенческой тусовке? Подумать только, неужели это была её цель: вынуть образы из уникального мозга, чтобы видели все? Теперь ей хотелось разрисовать плакаты, проникнуть в телевизионное табло, заполнить своими рисунками экраны смартфонов. Нарисовать так, чтобы стало ясно: вот прекрасный час, которого все ждут, а вот те, кто мешают дождаться, а вот те, кто делают всё чтобы дождался хоть кто-нибудь, а вот сонм равнодушных идиотов! Эта планета, подобная той, на которой погиб Кен, также похожа на гигантский зал ожидания, и ей нужно показать людям истину, чтобы они поняли!.. Это будет, возможно, простая сцена. Это будет солдат, или преступник, или гастарбайтер, но всепланетный зал ожидания, как смысл всего и вся, воплотится в субординации мазков, нанесённых ею на стену фойе, или штрихов карандаша, переведённых в пиксели для смартфонов.
Голос дикторши объявил о прибытии поезда Надежды. Девушка вздрогнула, поднялась на ноги и быстро зашагала к выходу.
