В коридоре клинике мы встретили Борисыча, который радостно зашагал к нам навстречу.
− Ну, вот Викуля, совсем другое дело! Вам можно по подиуму расхаживать. Я же говорил, что под макияжем не будет заметно ни одного дефекта, а через недельку смотрите, и вовсе все сойдет.
− Борисыч, а к Сереге можно? - спросил Кирилл.
− Конечно, - ответил доктор. - Ваш Серега только о вас и спрашивал.
− А как его самочувствие? - поинтересовалась я.
− Он быстро идет на поправку. Мужчина очень сильный, это его плюс. Думаю, что через денек другой его можно будет смело выписывать.
− Можно нам к нему в палату войти? - спросил Кирилл.
− Ну, естественно.
Мы направились в палату люкс находящуюся на втором этаже клиники в конце коридора. Я подбежала к двери, где находился Сережа, и дернула ее ручку. Войдя в комнату, я бросилась к Сережке.
− Вика, как я рад тебя видеть. Кирюха, здорова! - протянул он левую руку Кириллу, так как правая была перевязана.
− Сереженька, как ты себя чувствуешь?
− Да нормально, домой хочу уже. По тебе скучал. Борисыч говорил, что ты тоже немножко здесь повалялась.
− Да со мной уже все в порядке. Сотрясение было и несколько ссадин, ушибов на лице.
− Вика, а как ты оказалась у Мурата?
Я рассказала Сереже о том, как я узнала адрес Мурата, о том, что я взяла машину покойного Витьки, о том, как я угостила чаем его охранников и о том, что происходило в доме Мурата после отключки Сергея. Слушая мой рассказ, Лавр то бледнел, то багровел, вытирая салфеткой выступающие со лба капли пота.
− Вика, ты же могла погибнуть... - прошептал Сергей.
− Я об этом думала меньше всего. Я боялась потерять тебя.
− Да, она у тебя не серая мышка. А самая настоящая акула. Так держать, Вика! - засмеялся Кирилл.
− Кирюха, как там дела? Думаю, ты взял все под свой контроль? - спросил Сергей.
− Все нормально. Я Вике уже говорил, что с ментами все уладил, а кавказкой группировки больше нету.
− Спасибо, брат!
− Да, ладно. Тут такое дело. Лавр, ты прости, что без твоего ведома, но делать надо было что-то, а ты в таком состоянии был... Мы Витьку с Наташкой похоронили.
− Кирюха, ты молодец! Спасибо тебе. Ты все сделал правильно. Как похоронили?
− По всем правилам, сделали все так, как сделал бы ты. Не волнуйся. Выпишешься, сходим втроем проведаем. Ладно, Серега, ты тут долго не задерживайся, выздоравливай. Пацаны рвутся к тебе, но я попросил их не приходить, вам, Лавров Сергей Михайлович, покой нужен. Пойду я на улицу, покурю, Вику в машине подожду. Вам поговорить надо.
− Кирилл, спасибо, брат! - произнес Сергей.
− Лавр, ты ж знаешь, что на меня ты можешь рассчитывать всегда. Все, пока! - протянул руку Кирилл.
− Давай, Кирюха, до встречи. Ты за Викой присмотри...
− А как же... - улыбнулся браток и вышел из палаты.
Сергей прижал меня к себе и, вздохнув, сказал:
− Викуль, ну вот и все... Все закончилось...
− Мне уже не верится в это.
− Поверь. Больше нам ничего не угрожает.
− Я завтра к тебе приеду.
− Не стоит. Я поговорю с Борисычем, и он меня утром выпишет. Я не привык, когда из меня делают калеку.
− Но он сказал, что тебе необходим покой, что ты потерял много крови, тебе делали переливание, это не шутка, твой организм слаб.
− Бред. Это он по своим книжкам умным так рассуждает. В них может и написано, какой режим необходим больному, какое у него может быть состояние на третий день после таких процедур. Но я - Сергей Лавров - говорю без книжек, что я уже здоров. И готов к тяготам своей не легкой жизни.
− Ишь ты, какой умный у меня, - засмеялась я и потрепала рукой Сережины волосы.
− Викуль, спасибо тебе, если б не ты...
− Я не хочу слышать ни каких благодарностей от тебя, Сережа. Я была обязана ехать за тобой. Я чувствовала, что ты в беде. А оставить тебя на произвол судьбы наедине с врагом, я не могла. Если умирать, то вместе. Мне без тебя жизни не нужно. У меня остался только ты один. Я не говорю сейчас о родителях... Давай закроем эту тему, а лучше забудем все, как страшный сон. Уж слишком много в нашей жизни темного цвета, чем яркого.
− Ты права. У нас обязательно будет яркая жизнь.
− У нас будет долгая и счастливая жизнь.
Мы замолчали и взглянули друг другу в глаза. Тишина в комнате длилась минут пять, и я ее нарушила:
− Сереженька, я поеду домой, уже поздно. Да и Кирилл в машине заждался. Ты тоже ложись спать и слушайся Борисыча. Он врач - ему виднее. А еще... Не заигрывай с медсестрами. Не то узнаю, оторву яйца, - пригрозила я, шутя на последок.
− А ты что ревнуешь? - прищурился Сергей.
− Я?
− Ты.
− Кого? - включила я дурочку.
− Меня вроде...
− Тебя?
− Да, да, меня...
− Нет.
− А че тогда боишься, чтоб я с медсестрами не заигрывал?
− Так, Лавров, хватит меня путать... Делай ты, что хочешь.
− Вика, ты запомни, что кроме тебя мне ни кого не надо. И любить я не смогу ни кого сильнее, чем тебя. Да и не хочу. Ты одна у меня есть и будешь всегда.
− Я знаю, Сережа.
Поцеловав его в губы, я попрощалась и вышла из палаты. На улице в машине меня ждал Кирилл. Он завез меня домой и уехал по своим делам. Двери дома открыла Татьяна.
− Что ты здесь делаешь? - удивленно спросила я.
− И ты еще спрашиваешь, что я здесь делаю? Это я должна задавать тебе такой вопрос. Ведь лишняя в этом доме ты. Ведь только ты виновница нашего разрыва с Сергеем.
− Девочка, пойми, что любовь на деньгах не построишь. Помнится мне, ты по телефону ревела не от любви к Сергею, а от любви к его кошельку, который тебе больше не светит.
− Нет, дорогуша, у тебя видимо развивается старческий склероз. Я такого тебе не говорила. Ты все это придумала. И рассказала Сереже, а он наивный дурачок повелся на твою басню, - отказывалась от своих слов Татьяна, и это наводило меня на мысль, что девица задумала провернуть еще одну аферу. - Кстати, собрала бы ты свои тряпки да катилась из моего дома.
− Из твоего дома? Я не ослышалась?
− Нет, не ослышалась, со слухом у тебя еще не все потеряно.
− Знаешь, пока даже я не могу позволить себе называть этот дом своим, хоть я и будущая жена Сергея... А ты, я смотрю, девица чрез чур наглая.
− Я не собираюсь с тобой разводить дискуссию. Мне нужно видеть Сергея. Где он?
− А почему бы тебе не спросить это у того, кто открыл тебе дверь этого дома.
− Я спрашивала у домработницы. Но эта старуха, как воды в рот набрала. Единственное, что сказала, так это то, чтоб я ждала хозяйку. Видимо она имела в виду тебя. Но я ей быстро напомнила, что хозяйкой этого дома могу быть только я. Даже кофе не предложила, старая дура. Ну, ничего. Бабуля теперь это долго помнить будет.
− Где она? - почувствовала я неладное.
− Да в углу каком сидит, наверно, плачется.
− Ты что себе позволяешь, дрянь? - сорвалась я.
− Что себе позволяю я? Да ничего особенного... Я защищаю свои права. Как ни как, а я мать будущего ребенка Сергея, - отрезала Татьяна.
− Что?
− Что слышала... Ты лишняя... Выматывайся из моего дома. Но прежде, чем ты это сделаешь, скажи, где Сергей.
− Сергей в больнице.
− Что с ним? А в прочем неважно...
− Я не верю в твою беременность и Сергей тоже не поверит.
− Это уже не твои проблемы. Не поверит, я сделаю так, чтобы поверил.
Я прошла мимо этой наглой девки и стала искать домработницу. Из кухни мне послышалось всхлипывание, и я направилась на звуки. На табуретке у окна сидела расстроенная женщина, вытиравшая льющиеся ручьем слезы.
− Анжелика Львовна, с вами все в порядке?
− Она пришла...
− Я знаю. Анжелика Львовна, постарайтесь успокоиться, собраться. Она пожалеет, что переступила порог этого дома.
Я вышла из кухни и поднялась на второй этаж, так как вспомнила, что в комнате лежит тот самый пистолет, который я нашла у Сережи в кабинете. Взяв его, я спустилась в гостиную, и подойдя к Татьяне, навела на нее оружие.
− Забирай свои манатки и вон из этого дома, - процедила сквозь зубы я.
− Вика, ты что сбрендила? Это же пистолет! - стала паниковать Татьяна.
− Я в курсе. А еще он стреляет. Я, милка, не шучу. Если еще раз увижу тебя в этом доме, или хотя бы в его окрестностях, я уже молчу о Сергее, я тебя убью и мне за это ни чего не будет.
− Ты ошибаешься! Тебя посадят...
− Кто меня посадит? И вообще, почему меня? Да и за что?
− За то, если ты меня убьешь.
− Убью. Но кто тебя найдет? Я застрелю тебя, а потом камень на шею и в речку в какой-нибудь глухой деревне. Там тебя рыбки быстро обработают. А ты говоришь, что тебя найдут. Не смеши, Татьяна, ты же у нас девочка умная...
− Вика, положи оружие. Давай поговорим мирно...
− Значит так, сучка! Слушай меня. Говорить с тобой нам больше не о чем. Я сказала все. Ты поняла мои слова?
На мой вопрос стояло молчание. Тогда я громко крикнула, задавая вопрос:
− Ты поняла, я спрашиваю?
− Поняла! - закивала головой девица.
− А теперь шагом на кухню. Будешь стоять на коленях перед женщиной, которую ты унизила, и просить прощения.
− Я поняла, поняла!
Татьяна прошла на кухню, стала на колени, как я велела и начала просить прощения у Анжелики Львовны. Затем я скомандовала Татьяне одеться и направиться на улицу, что собственно она сделала без какого-либо сопротивления.
− Если ты, тварь, решишь настучать ментам, Сергей достанет тебя из под земли, и тогда ты точно окажешься на том свете. А теперь, вали отсюда, и чтоб больше я о тебе в жизни не слышала.
− Олег, - крикнула я охраннику. - Запомни. Если увидишь эту женщину еще раз в окрестностях этого дома, стреляй. Она опасна для нашей семьи.
− Есть.
− Открой калитку. Наша незваная гостья нас покидает.
− Я обещаю, что больше вы обо мне не услышите, - простонала на последок Татьяна.
− Надеюсь.
Татьяна вышла за ворота дома, Олег закрыл калитку, а я поплелась в дом.
Заварив крепкий чай, я пригласила к столу Анжелику Львовну. Женщина заметно взбодрилась и стала рассказывать о неожиданном везите Татьяны. Затем, я рассказала, о том, что Сергей идет на поправку и возможно завтра приедет домой. Домработница искренне обрадовалась моим новостям. А я предложила остаться ей на ночь. Долго не думая, она согласилась, так как понимала, что мне одной еще совсем неудобно находиться в таком большом особняке.