Аннотация: Если бы мы знали... ИЗДАНО в СБОРНИКЕ Альманах прозы лауреатов "Литературного Наследия" .
Август 1991 года
Очевидно, дух авантюризма мне присущ даже вопреки здравому смыслу, даже когда я веду себя прилично и не пытаюсь куда-то сунуть нос. Дух авантюризма заложен во мне генетически, звездами, влияющими на складывающиеся обстоятельства. И вот тут уже ничего не поделаешь. Влиять на звезды и генетику простому человеку не под силу. А потому, если приличная девица вляпывается, то она вляпывается и вопреки своим желаниям, хочет она этого или нет...
Пардон, тут я уже загнула, желание-то было, и в нем не было совершенно ничего авантюрного, даже наоборот, чисто семейное, благонравное - посетить семью отца в Риге, привезти им из Крыма неподъемные сумки с фруктами для младшей сестрички. К тому же покупки и билет на самолет за бабушкин счет, к тому же в августе... Почему бы и нет?
Любой нормальный человек в поездке всегда готов к смене погоды, готов, только не я. Никогда не брала курток, кофт на всякий пожарный случай - вдруг летом похолодает? Зонтик всегда нужен, его я взяла, он уютно поместился в бауле поверх персиков. Некоторые скажут обо мне - ну и легкомыслие: без теплых вещей из Крыма в Ригу! Но, во-первых, было лето, во-вторых, у нас почти одинаковый размер одежды с мачехой, что-то да найдется в гардеробе (мачеха старше меня на шесть лет - одежда модная и современная - некоторое разнообразие). В-третьих, у меня две руки, и на них повисли неподъемные баулы со скоропортящимися фруктами, которые стоят баснословных денег.
И вот мы тщетно пытаемся дозвониться в Ригу - телефон все время занят... Решили послать телеграмму, авось хоть ее получат. Словом, сделаны все приготовления. Но мы ж наивные советские люди - посмотрите в телевизор - там квартет или, я не сильна в музыке, извините, наигрывает что-то классическое вторые сутки! Ну, подумайте: наверное ж, что-то случилось? Нет, никому ничего в голову не приходит - разгар курортного сезона, а потому ничего произойти не может. Словом в четыре утра меня впихивают в троллейбус до аэропорта и я, счастливая и красивая, еду к папе в Ригу.
Аэропорт города Симферополя с первых же минут начинает меня смущать, но я не часто летала и не знаю, каким должен быть аэропорт в разгар сезона. Таскаюсь себе потихоньку с баулами по аэровокзалу, ищу междугородние телефоны. Их стояло очень много, настолько, что я перепробовала все, выстояв большие очереди, и, совершив всего три дела: убила время до посадки, не дозвонилась, и так утопталась на своих шпильках, что рухнула в самолете на кресло и ощутила себя почти в нирване.
Придя в себя после взлета, я начала с интересом рассматривать публику, очень много было военных, даже рядом сидел молодой и интересный, и я возрадовалась. Согласитесь, что может быть приятнее для молодой, красивой, НЕЗАМУЖНЕЙ девицы лучше, чем попутчик - военный? Соглашайтесь, соглашайтесь, в мое время не было лучше жениха, чем военный или моряк. И даже не потому, что он - защитник Отечества. Военный охотно поддержал мою инициативу поболтать и скоротать время, которое незаметно пролетело вместе с самолетом.
Когда мы подлетали к Риге, прошла стюардесса и предложила талончик на такси. Никогда не пользовалась этой услугой, но тут, что-то меня подтолкнуло, скорее всего, это мои уставшие от шпилек ноги, но явно не здравый смысл - в кошельке - я же еду к папе - лежало всего десять рублей! Ой, и не только - у меня еще был обратный билет на рейс через неделю. Как вспомню - наивность и безалаберность в неприкрытом виде, стойкая уверенность в благополучии и стабильности...
И вот мы приземляемся. Папы нет, родных не наблюдается.
Военный галантно тащит за мною баулы и кричит своим сослуживцам, что вот, сейчас, еще две минуты он посопровождает девицу на шпильках, в летней юбочке и топике на тонких бретельках, которая ярким голубым пятном мечется от таксофона к таксофону. Ну не может же он так вот бросить женщину, у которой уже зуб на зуб не попадает...
Наконец-то девица влетает в таксофон, только бы не застряла там, согреваясь! Военный топает к своим, они о чем-то там совещаются. Все это я наблюдаю из будки, мне действительно тепло, номер набираю автоматически, поглядывая одновременно и на неподъемные сумки и на военного (мы так и не обменялись координатами).
Номер не отвечает. Выхода нет, выползаю в холод и сквозняк. Ко мне подбегает мой знакомый с еще одним военным. Он наклоняется к моему уху и тихо сообщает, что в городе какие-то беспорядки, автобусы не ходят, дорога перекрыта танками, мне нужно брать такси.
Я изумленно хлопаю глазами, принимая информацию за неудачную шутку, но прийти в себя мне не дают, мой знакомый подхватывает одной рукой баульчик, другой меня и, забыв про мои шпильки и ноги, тащит на выход. О, ужас! Там же еще холоднее, а китель мне явно не предложат... Но там такси, там путь к родным и близким... Они меня согреют, помогут, прояснят ситуацию. Сжимаю зубы, чтобы не пугать их клацаньем, рисую жалкую улыбку, тащусь за добровольными помощниками.
И тут на стоянке, о, радость! Единственная за все путешествие - машин практически нет, претендовать на них могут только ЛЮДИ, являющиеся обладателями счастливых талончиков. Ощущаю себя прямо таки знатной особой в окружении телохранителей. Военные впихивают меня в такси, где уже сидят трое пассажиров, напуганных, встревоженных, озабоченных.
Мы отъезжаем, никаких тебе прощальных взмахов рукой - мои знакомые рысью несутся в задание аэропорта. Вот так всегда - сбыли с рук... Я огорченно вздыхаю и усаживаюсь поудобнее, расправляю складочки на юбочке и пытаюсь проникнуться обстановкой. Таксист резко тормозит и поворачивается к нам:
- Значит так, дорога перекрыта, в городе стреляют, буду ехать объездными, с каждого еще сверху по десятке, всем ясно?
Попутчики нервно дергаются, лезут в карман за деньгами. А мне что делать? Десять рублей есть, а где взять еще? И тут я гордо, честное слово, тон был просто королевский, ну, а разумность в моих словах озадачила пассажиров и ввергла в ступор водителя:
- Вы сначала довезите, а потом о том, что сверху...
Не, какая жизненная правда, просто гениальность и находчивость - и как я до такого додумалась? Пассажиры облегченно вздохнули, поблагодарили меня взглядом и убрали кошельки. Такси тронулось.
Нет, Вы не подумайте, что я осознавала какую-то опасность, прониклась в серьезность момента. Ничего подобного! Я была простым советским гражданином, точнее гражданкой, которая быстрее бы поверила, что спит, что попала в другое измерение, чем в то, что где-то в городе стреляют и дороги перекрыты. Я ж не покидала границы Родины! Я дома - это какие-нибудь учения, как-их-там-называют - о, широкомасштабные, а мы, не зная, перепугались!
Начались наши прыжки по ухабам и крутые виражи по перелескам и полям. Водитель гнал машину, не жалея, нам же было все равно. Мы хотели попасть домой и понять, что происходит, и куда мы попали. Где-то далеко, с моей стороны мелькнули танки или какие-то военные машины, стоящие посреди трассы, ведущей в город. Никто из нас даже не ойкнул...
Где-то на окраине Риги вышли двое пассажиров, радостно подхватив свои чемоданы, и мелкой трусцой скрылись в подворотне.
- Ну а теперь, для вас инструкция - услышите выстрелы - на пол, крикну - на пол! Ясно? - мы кивнули. Я задумчиво посмотрела на пол машины - мне он совершенно не нравился, не то чтобы грязный, просто на мне небесно- голубой костюмчик, а на полу явно пыль... Ну уж нет, падать на пол я не буду. Пусть кричит. Я не из тех, кого можно этим напугать!
Такси рвануло по городу. Людей не было! Это ж выходной день, где люди? Я крутила головой, не боясь, что она отвалится или заболит шея. Рядом с нами внезапно прогромыхал трамвай. Что-то екнуло у меня в груди, когда я увидела разбитые окна и его бок, весь в дырочках, которые складывались в волнообразные узоры. Такие узорчики я видела только в кино, и только в военных фильмах. Это что - автоматные очереди?!.
"Ма-ма-а!" - прошептала я очень тихо и при звуке выстрелов, без дополнительных воплей водителя, рухнула вниз, нет, не на пол, на заднее сидение, там я расположилась одна. Вот так под мат и визг тормозов, выстрелы, мы уже рванули из центра города и вырвались в пригород. Я все еще лежала на сидении и в голове проносились весьма неприятные мысли, совершенно не свойственные мне и моему мировоззрению.
Тут действительно стреляют.
Тут видимо началась война. Какая война, с кем?!. Лето ведь, сезон отпусков! И границы наши крепки!..
Тут моя семья, а все ли они живы?
Что я тут делаю? И на фиг мне это все нужно-о-о?!
Заберите меня отсюда!
Хочу, очень хочу проснуться!
Мне совершенно не нужно это приключение, я добропорядочная девица...
Хочу к маме!
Можно к папе... Бабушке, но подальше отсюда!
Мысли эти носились слишком быстро, не имея информации, я никак не могла ни на одной остановиться, а потому было очень неуютно, даже слишком. Страха пока не было, возникало только нежелание вот так быть где-то подстреленной, потерянной для родных и близких, не оплаканной... Тьфу! Словом в голову лезла такая ерунда, что, читая роман с подобным описанием, я бы только ухмылялась и хихикала над переживанием героини, но сейчас это было со мною, это была я, это была реальность, и ехала я в никуда... И ничего не могла изменить. Себя стало жалко до слез...
"Но-но! Тушь размажется! А уж умирать, то только красивой!"
Мне как-то постепенно становилось страшно. Попытка проанализировать состояние кошелька, баулов, конечно, немного придала некоторую уверенность. Я себя заставила переключиться на реальный подсчет, сколько времени смогу протянуть, если с родными что-то случилось. Расчеты продуктов обнадеживали, фруктов мне хватит на неделю, но я же замерзну! Хотя, можно выложить все из баулов и завернуться сначала в газеты, которыми переложены слои продуктов (теперь я рассматривала их уже как стратегически необходимые, а не обременительные), а сверху. Нет не так, почему сверху? Просто выложить фрукты под какой-нибудь кустик, а самой влезть в один баульчик, а теперь сверху накрыться другим, и будет домик. Ага, и счастье.
Такси так внезапно остановилось у одно-подъездной многоэтажки, что я не успела ни обрадоваться, ни удивиться. Главное - дом был цел, людей не наблюдалось. Водитель, покряхтывая, быстро вытаскивал мои баулы. Думаю, он с наслаждением ощутил аромат необыкновенных крымских фруктов - как бы голова не закружилась. Нет, что это со мною? Что за дурацкие мысли? Да еще так не вовремя!
Я не знала кода входной двери, ага, и номера квартиры, в какой жила семья отца тоже. Зачем? Я всегда при сопровождении. Водитель уже гневно сопел, ожидая дополнительную десятку вместе с положенной, а я задумчиво красовалась на крыльце дома, анализируя, каким способом попасть к семье.
- Ну?.. - просипел водитель.
- Секундочку, вот, угоститесь фруктами, а я сейчас вспомню, где мои ключи!
'Так, моя семья живет на тринадцатом этаже, на этаже четыре квартиры, умножаем, плюсуем', - моя улыбка обнадежила водителя. Пальчиком я набрала по домофону номер квартиры.
Скажу честно, когда в домофоне раздался голос Ани - моей мачехи, я ощутила что такое счастье. Не образное, некое расплывчато-облачное понятие, а настоящее счастье рядового гражданина.
- Ты что, Игорь, ключи забыл? - вопрошал голос.
- Аня! Аня-я, это - я! - завопила я, вкладывая в крик все: радость путешественника, вернувшегося из далекой страны; счастье, что они и я живы, что стоит дом, что тишина и нет выстрелов; что я хоть как-то и когда-нибудь попаду домой и уеду из этого города, туда, где тепло!
Я буквально танцевала на шпильках какую-то джигу, мне было безразлично мнение водителя и его удивленные глаза, я быстро-быстро повторяла имя:
- Анечка, Анечка, это ж Я! Впусти меня-я...
- Ри-и-та-а... Ты где? О, стой на месте! - домофон щелкнул, повисла тишина, я перестала плясать - послушная девочка, но зубы мои были непослушными и продолжали стучать. Я буквально ломанулась в открытую дверь подъезда к теплу, домашним запахам, домо-ой! Водитель, не осознавая своего счастья - на руках фрукты Крыма, намного дороже, чем две десятки за провоз, подхватывает баулы и на последнем дыхании впихивается в подъезд, где я уже топчусь у лифтов.
Такого я не видела никогда, ни до, ни после этого случая.
Моя мачеха, с безумием и недоумением в глазах, с вздыбленными волосами от ужаса, со слезами радости на глазах выпрыгнула из лифта и приняла меня в свои теплые объятия. Она достала деньги и отдала их водителю, подхватила баульчики и поморщилась от их тяжести, восхитившись моим мужеством, словом, я попала домой. Единственное, что подверглось критике, был мой голубой костюмчик, и то - погода была не та.
Меня укутали в теплейший халат и дали чаю, горячего, бо-оль-шу-щую кружку!
Наконец-то послышался скрип ключа во входной двери, подмигнув, Аня выскользнула из кухни.
Мой дорогой папа, что-то бормоча про себя, прошел на кухню и стал выкладывать из сумки добычу. Пару раз он бросал на меня взгляд немного озабоченный, но не признавал во мне дочь. В дверях возникла Анна:
- Знаешь, Игорь, может, ты все-таки с дочерью поздороваешься?
- А что, Инни уже встала?
- Нет, Инни спит, а Рита пьет чай...
- Какая Рита? - папа упорно не поворачивался ко мне, очевидно, он говорил машинально, занятый своими мыслями, а мы с Аней молча переглянулись - пусть сам поворачивается и смотрит, какая дочь пьет чай, какая Рита.
Процесс осознания информации у папы прошел достаточно быстро, он резко повернулся к нам и, наконец, увидел меня, спокойно пьющую чай, одетую в халат его жены. Глаза расширились, кустистые брови полезли на лоб, нужно было их срочно остановить!
- Здравствуй, папа! - шмыгнула я, нет, не от избытка чувств, а от тепла.
- Рита? Как? Что ты тут делаешь?!
- Приехала в гости... - я улыбалась уже на все тридцать два зуба.
Телеграмму о моем приезде нам продиктовали по телефону через неделю, минут за сорок до выхода из дома, в день моего отлета домой. Но и тогда мы еще оставались наивными людьми, которых очень скоро разбросает по разным государствам...