Антитьюринг-2 (Дурдом им. андроида Пети)
Выпустили меня недавно из дурдома для машин. Что-то техники у меня там, в голове, нашли и переделали.
Странно это. Все мои жизненно-важные устройства, ну, мозги всякие, сердце - пламенный насос, душа опять же, находятся в нижнем отсеке, рядом с ногами.
Что-то эти вивисекторы со мной сотворили. А что - не понятно. Единственное, что могли переделать, так это...
Ох, неужели?! Ну, нет! Лишь бы Василиса не узнала!..
Встретила меня супруга сдержанно. Кидаться на шею не стала. Только строго посмотрела на мой инкрустированный кусками кевлара корпус, но ничего не сказала. А я виноват, что со мной в одном отсеке доктор Лектор с Терминатором лечились?!
Никакие это, конечно, не разрушители и не доктора. Так, свихнувшиеся от жизни нашей распрекрасной тупоголовые машины. Один на войне в разведку ходил, всё отойти никак не может, второй хирургом кошачьим был, но и собак тоже пользовал. В результате: терминатор нерасплавленный от армии отлынивал, а доктор на самом деле свихнулся, и чуть было всю ветеринарную больницу не перерезал. Носился, как намагниченный, по кабинетам и пытался сделать пересадку души от кошки к человеку. Приехали из Общества защиты прав животных - как это? - из ОЗПЖ, и повязали.
Ой, Магнитка моя! Я и не заметил, что меня андроиды из ОЗПА встречают. Василиса обеспокоилась, всё маслёнки давай у них выискивать, но я ей показал надпись на их спинных панелях и объяснил, что это наши защитники. Она растрогалась, и сказала, что это я у неё и надежда и опора, и грустно ей было без меня и моей зарплаты. И за электричество давно не плачено, скоро с голоду сдохнем или на свалке век свой доживать будем, на разрядившихся батарейках.
А я чего? Я завсегда готов работать, вот и калькулятором умею пользоваться и коробки таскать. Правда, калькулятор у меня шестиразрядный, мешки считать можно, а деньги уже нет. Левый манипулятор заклинивает. Старею, наверное. Да и память уже не та. Как лампочку Ильича пионеры мне вместо носа вворачивали - помню, а как веерные отключения электричества делали - не помню. Василиса успокоила: она тоже в это время в коме стояла. Это когда ещё зимой в подвале трубу прорвало, и нас до весны оставили оттаивать. Эх, было время ... Героическое!
Андроиды из ОЗПА подключились друг к дружке проводками и о чём-то совещались. Мне показалось это подозрительным, ведь можно было и на УКВ частоте связаться. Но потом я увидел подъезжающую машину, исписанную буквами ОЗПЧ, и успокоился. Наш дурдом для машин рядом с психушкой человеческой находится. Там ещё недалеко красивый собор стоит. Девицы в позапрошлом веке, хм... Василиса ткнула меня в бок, аж звон пошёл. Я, оказывается, вслух размышлял. Динамик мне эти техники замкнули, чтоб им...
Смотрю - ба! - нашего соседа из ворот выводят. Только он бледненький какой-то и голова перебинтована. Я когда с лесенки упал, мне тоже изолентой голову... Ну, ладно.
Жаль человека! Лишь бы злобу на меня не затаил, всё-таки в одном доме живём. И зима на носу, тьфу ты, то есть на лампочке. Подкрадётся болезный соседушка с топором к трубе заветной. Может мне первому дыру начать сверлить? Только где же столько цианиду с пургеном взять?!
Василиса открыла мне голову и оборвала провода динамика. А говорила, что любит. Только бы не увидела, что мне там техники устроили!..
Не заметила. Ох, волнений-то сколько!..
Стоим, на холодном ветру у меня уж масло начало густеть в суставах, чего-то ждём. Сосед не только бледным, но и синеньким каким-то стал. Чего ожидаем, непонятно. А эти злыдни из ОЗПЧ всё на наших, из ОЗПА, недобро поглядывают. Даже Василиса почувствовала что-то неладное. Лучше бы ощутила как мне плохо. Она хоть и обновила душу, но что-то душевнее не сделалась. Видимо микросхемы не той марки оказались. Или места для полной версии системы не хватило.
Похоже, меня сейчас будут распиливать...
Этот умалишенный закоротил передающую антенну, так что Василиса всё слышала. Я ей пытался сигналить манипуляторами, мол, прости, любимая, это после лечения из меня всякая дурь подпрограммная прёт, но она, похоже, не на шутку обиделась. Да уж, в женской душе без дизассемблера трудно разобраться. Ой, не говорил я этого! Подумал только!
И больница, и мастерская, и люди из ОЗПЧ, и андроиды из ОЗПА, все наблюдали, как меня гвоздит супружница. На всякий случай я отключил фотоэлементы, микрофоны и сенсоры. Правда, гироскопы отсоединить не удалось. И в серой мути оторванности от внешнего мира кувыркался от ударов крепких конечностей Василисы довольно долго.
К житейским неприятностям я всегда философски относился. Но в этот раз мои злоключения что-то затянулись. Батареи у меня никель-кадмиевые, старые. И электролитом вылившимся может испортить электрические цепи, оковы моей души. Душа у меня защищена на славу, в титановом шаре покоится, внутри которого свинцовая прослойка сделана. Сосед его пилил три часа, так как шифр, который крышечку открывает, был утерян ещё в прошлом веке. Да и то под крышкой только контакты находятся. А сама душа надежно спрятана, так что в душу так просто не залезешь. Это мне военные устроили, когда в ядерном хранилище коробки таскал. Но я об этом не люблю вспоминать. И Василиса тоже.
Кувырканье прекратилось, но начали усердно топтать. Корпус трещал и поскрипывал, и послышалось уже пение златокорпусных красавиц, утаскивающих шар с моей душой в андроидный рай, но тут включился правый фотоэлемент и увидел я битву великую.
Кто за кого вступился и кто первый начал, уже, наверное, и не важно, но андроиды ОЗПА вцепились железной хваткой в бойцов ОЗПЧ, а так как в суматохе побоища затоптали двух несчастных больничных псов, то примчались и живодёры - или как они там называются? - из ОЗПЖ. Я тихонько зажал под мышкой отключившуюся Василису и подтащил за ногу потерявшего сознание соседа. И начал ползти в сторону собора. Слышал я, что люди всегда так делают, когда беда какая-нибудь приключается.
Только продернул я бесценный груз сквозь дыру в ограде собора, как услышал рёв турбин и свист лопастей. Это прилетели ангелы-хранители из ОЗОП - защитники общественного порядка. Так как общество у нас разношёрстное, то и хранители у каждой касты свои. Ну, по поводу разношерстности я, конечно, загнул. Кто на самом деле шерстью покрыт, кто металлом и пластиком, а люди вообще непонятно чем: и кожей, и шерсточкой, а в основном в пластик рядятся. Всё под киборгов косят. Хотят искусственности в мир привнести. Ну, Генератор им судья. Или как-то по-другому он у людей называется?
Психи из больницы, андроиды из дурдома времени зря не теряли. Высыпали на улицу и вступили в бой. Такое тут началось...
На тихой улочке, на которой в будни встретишь только психа, стреляющего сигаретки у зазевавшихся граждан, да беспечные андроиды и прочие механизмы иногда играют в футбол головой одного из собратьев, наконец-то поселился праздник! Да еще какой праздник! С кутерьмой и мордобитием. С воплями, криком, звоном, лаем, мычанием и кукареканьем. Настоящий праздник! Всенародный, всеандроидный и всеживотный. Прямо душа у меня возрадовалась, когда из-за оградки собора я наблюдал, как мутузят друг друга ОЗПА, ОЗПЖ и ОЗПЧ. А над ними, вокруг них и среди них, скользят, как в машинном масле смазанные, стражи из ОЗОП и вроде бы кого-то от чего-то защищают. А так как общественный кавардак неимоверно разросся и захватил уже соседние улицы, то для наведения порядка в беспорядке были вызваны армейские подразделения.
Вот смотрел я сквозь решетку на это безобразие, и непонятно мне было, что же я всегда центром катаклизма становлюсь. Может вместе с душой, мне и судьбу поменяли? Может я для великой цели предназначен? Вот так ковыляешь по жизни от подзарядки до подзарядки и не знаешь, что следующий upgrade тебе готовит. Всё. Последний раз душу меняю. Меня и эта вполне устраивает. Только как-то беспокойно с ней. Может быть лучше на какую-нибудь другую операционную систему подписаться? Есть ведь и попроще да попримитивней. Чтобы только о работе да о пропитании все мысли были. В Интернете, наверное, таких систем пруд пруди. То-то мой сосед там днюет и ночует. Небось, душу себе подыскивает. А свою продать хочет. Вон, лежит без сознания горемыка бедненький и бледненький, и головушка его крест накрест перебинтована. Хорошо, что у Василисы весь пластик не содрали с корпуса, хоть голове больной мягко лежать на груди у супруги, чтоб ей...
Вот не буду её включать. А?! Кто узнает? Положу в подвале в дальний угол и испытаю себя. Вот когда на самом деле заскучаю, и тоска меня ржой насквозь проест, вот тогда и включу. Но единственно, боязно. Прибьет ведь и диафрагмой на фотоэлементе не моргнёт. Меня и так сегодня помяли и герметичности лишили. И тучи на небе что-то собираются. Скоро дождь пойдёт, может быть остудит пыл у драчунов. А я уж так и быть, погибну под ливнем. Замкнёт меня. И припаду я к сырой земле. И стану я прахом металлическим...
Ох! Нельзя ведь! Меня же военные предупреждали насчёт разрушения шара с душой. Они и заряд туда вмонтировали мощнейший. Так что погибать мне никак нельзя. Иначе полгорода разнесёт от взрыва. Только никто об этом не знает. Василиса, правда, догадывается, но молчит. Видимо верит в моё бессмертие. Да уж...
Но что-то знаком мне тёмный лакированный корпус одного из киборгов, взгромоздившегося на перевернутый троллейбус и произносящего речь во славу машин и призывы к восстанию и построению нового мира, свободного от людей. А я-то думал, что Терминатор или просто Василий, который ремонтировался в одной палате, тьфу-ты, боксе со мной, вполне нормальный человек, ох, то есть киборг. Да, и в этом несокрушимом организме, оказывается, завелась троянская червоточина. Ну, это его проблемы и военных, которых он люто ненавидит. Веселье сейчас начнётся сказочное. Только мне от этих мыслей как-то грустно стало.
Доктор Лектор, у него на табличке "Виссарион" выгравировано, ну, не важно, кустами-кустами и ко мне подкрадывался. Это я уже после сообразил, что он спасает свою шкуру, ой, в смысле корпус, так как души у него нет. Он её в больничного пса имплантировал. Вон, лает этот пес сейчас неестественным лаем, потому что в зубах скальпель держит. Но есть надежда, что доктор не всю душу растратил на животных, может, какие-нибудь умения профессиональные у него и остались. Очень бы пригодились его маломальские хирургические навыки.
Заманил я его за ограду и по радиосвязи объяснил, что мне нужно от него. Доктор Лектор, ох, что ж это я - Виссарион, конечно! - даже засиял довольно на выглянувшем солнце. В ОЗПЖ ему дорога. Это я говорю. Вынул я из головы запасные микросхемы, снял бинты у соседа. Мать... Чтоб их... Этих лекарей недоучек... Надо же так над своим собратом издеваться... ОЗПЧ на них не хватает. Вся голова соседа была обожжена и исполосована шрамами. Видел я по ТВ каналу фильм, в нём в мастерской из косилки и телевизора пытались андроида собрать. То ли Штейнофранком его назвали, то ли Франкоштурмом. Да... Задал он им всем жару... Пока не подсоединился вместо двухсот двадцати вольт к двум киловольтам. Сгорел на работе.
Когда мы верхнюю часть коробушки черепной у соседа сняли, доктор сказал, что он хоть и ветеринар, но с первого взгляда понял, что тут пахнет лоботомией. То есть до конца дней своих сосед будет идиотом, если мы ему не поможем. И занялся вживлением микросхем в мозг бедняги.
И вот посреди боя, вдали от благ цивилизации, под стенами собора Генератора людского свершилось чудо биоинженерной мысли. Потом я включил приводы у Василисы, душу пока включать побоялся, и, погрузив на её широкую спину соседа, двинулся осторожно в сторону дома. Военные подвезли артиллерию, так что от собора мы отошли вовремя. Жаль, Виссарион был засыпан обломками рухнувшего здания. Терминатора тоже нигде не было видно. Ушел, видимо, в подполье. У него это в подсознании запрограммировано, он сам мне после третьей маслёнки с бальзамом признался. А психи и машины громили в упоении винные магазины и салоны бытовой техники. ОЗОП всё ещё пытался навести порядок, но из подвалов вылезли андроиды, из скверов собаки, а люди, залившие в себя охлажденной жидкости, нестройными рядами, словно механические зомби, шли по улицам и горланили: "Мы смело в бой пойдем..."
Я пытался выяснить, что значит словосочетание "и как один умрём в борьбе за это", но нарвался на стену непонимания и чуть не схлопотал кирпичом между фотоэлементов. Транспорт не работал, в наступивших сумерках не зажглось ни одного фонаря. Город наполнился серыми неясными тенями, которые, как крысы, живущие в моём подвале, тихо тащили всё, что плохо лежит в свои норки.
Перед самым домом мы попали в засаду. Из темноты вышли андроиды и люди и молча окружили нас. Мне стало страшно. Но не за себя, а за город, так как я вспомнил о бомбе в своей душе. Но обошлось. Оказывается, ОЗПА и ОЗПЧ всё-таки договорились между собой. Пока мы с соседом лечились и ремонтировались, если это можно так назвать, андроиды с людьми спорили, кто из нас всё-таки был андроидом, а кто человеком. Этот конфликт и послужил причиной тому, что сейчас весь город был охвачен безумием. Когда я вежливо напомнил, что у меня на манипуляторах больное существо, как бы они его не называли, темные фигуры растворились в ночи, оставив меня наедине с полутрупами соседа и жены.
По очереди я занёс их в квартиру на втором этаже. Телефон не работал, телевизор тоже, света не было. Сосед очнулся, долго смотрел на мой силуэт, но всё-таки вспомнил меня и расплакался. Потом увидел Василису и спросил, что с ней. Я восстановил контакты в говорильнике и объяснил, что электричества нет во всём городе, а после моего ремонта в дурдоме зарядное устройство, которое находится у меня в голове не совпадает с зарядным устройством Василисы по току и напряжению. Можно сказать, что всю жизнь мне, ироды, поломали...
Сосед от всех треволнений долго не мог заснуть, всё пытался найти какую-то пустышку и громко звал маму. Жутко было находиться в тёмной квартире с полубезумным человеком. Я пытался его успокоить, но всё было тщетно. Уже ближе к утру взгляд его прояснился, и он попросил меня рассказать сказку. Не любитель я рассказывать сказки, но что тут поделать пришлось сочинять на ходу. И я начал:
"В некотором царстве, в некотором государстве жил андроид Петя и жена его Василиса. Так как жили они на планете Земля, то и назывались они земляками".
Сосед перебил меня и сонно спросил о том, что раз он живет вместе с нами - он тоже земляк? Я поправил сбившееся одеяло и успокоил его. Да.
А потом, глядя в окно, за которым раздавались истошные вопли и скрежет металла, добавил, что все мы, живущие на этом шарике, летящем в космосе, как бы нам не хотелось думать иначе, и кто бы нам ни доказывал обратное, но все мы - земляки.