"...Судьба в лицо - колодой карт,
Перечеркни свой герб Бастардъ,
Ты здесь чужой, на карнавале чьих-то встреч,
Где Честью кормят вороньё -
Вассал удачи уповая лишь на меч.
Иди и возьми, если сможешь взять,
Иди и ответь на удар ударом,
Иди же, бастардъ, объяви свой вызов
Небрежно швыряя перчатку миру
И пусть побеждает, кто прав.
А что благородство? А в чём тут подлость?
Тебе ли бояться молвы досужей,
И если война - пусть война без правил,
И если победа - любой ценою,
Где был Господь, когда ты звал?
Пока твой путь ещё не брошен за порог.
И горький смех корежит рот,
Не разбирая перепутанных дорог.
Из рук короля ты получишь титул,
Женой твоей станет сама герцогиня,
Ты станешь богат и фавор узнаешь,
Достойнейшим будет из всех достойных,
Удача, пой - момент настал.
Каков игрок - таков финал.
...Монета встанет на ребро,
Йовин
Д Е Й С Т В И Е П Е Р В О Е
Я В Л Е Н И Е П Е Р В О Е
(Сумерки. Рядом с опрокинутым на бок возком стоят два путника. Один пожилой, небольшого роста, серо-голубыми глазами, тёмно-русыми волосами, курносым носом. Второй путник, выглядел гораздо моложе первого путника, красивый, чуть выше первого путника, с тёмными волосами, чёрными глазами, с крупным носом., одет несколько изысканно, в бархатной шубке с собольим воротником и обшлагами, в такой же шапке. Пожилой путник оглянулся и покачал головой.)
Позняк. Ведь сейчас ночь! Что ж мы делать будем в такой глуши?
Николя. Грибы, что ль искать!
Позняк. Да, смейтесь. Мало тут веселого! Мы бы теперь давно в столице были. Ведь тут рукой подать.
Николя. "Рукой подать"...Опять этого я не понимаю! Что это значит - "рукой подать"? (Произносит правильно и чисто, однако заметен какой-то странный, будто иностранный, выговор.)
Позняк. А, ну Вас! Ну, значит, близко. Ну, вот она, столица-то! Кабы не овраг, огни бы видать отсюда...Надо же было этому дьяволу перевернуться тут, да и сам он теперь провалился в тартарары.
Николя. Странное название. Как Вы сказали? Тартары. Это название деревни? Вы сказали, однако, ушёл в татары.
Позняк. Не татары, а тартарары. И не ушёл, а провалился.
Николя. Стало быть, здесь всё-таки живут татары?
Позняк. (Хохочет.) Это деревушка-то, по-вашему, татарская? Ах Вы, уморительные!.. Ведь Вы как есть стали французом, аль немцем. Не русский, ей-Богу!..
В тартарары, что значит в ад. Скажите, за весь наш долгий путь ведь Вы у меня много слов новых по-русски выучили?
Николя. Много, Позняк, но только я думаю, что это, всё-таки слова, без которых я бы мог обойтись. (Усмехаясь лукаво.)
Позняк. Почему ж так? А! Вон они ползут, черти этакие!(К возку медленно подходят несколько мужиков, а впереди их прихрамывая идёт ямщик).Ну, ну, живо! Черти этакие. Что он Вас, из речки, что ли, выудил, как лещей? Шутка сказать, мы здесь час стоим! Ну, берись живо! Поднимай!..(Крестьяне почтительно снимают шапки перед двумя путниками, затем дружно берутся за тяжелый возок, приподнимают, как перышко, и бережно ставят его на полозья. Николя полез в карман. Позняк воскликнул). Ну вот, баловство какое! Очень нужно! Они же, черти, не могут дорогу в исправности содержать, так чего ж им на чай ещё давать! (Николя, не обращая внимания на это замечание, даёт крестьянам немного мелочи. Все крестьяне при виде серебряных монет падают в ноги с причитанием: "Вечно будем Бога молить! Пусть вам барин, сопутствует удача! Да оградит Вас судьба от злых людей!")
Николя. (Николя растерянно поднимает крестьян.) Вставайте родимые. Вставайте!
Ямщик. Доброе дело, барин. (Усаживается на облучок). Тут вся деревня почитай голодная сидит.
Николя. Отчего?!
Ямщик. Как отчего? Времена тяжелые голодные пошли. Вот и хлеба нет.
Николя. Почему же хлеба нет? Россия матушка велика. Земли много ведь. Сколько надо сажай и собирай. Почему же ничего не собрали?
Ямщик. Как почему не собрали ничего? На семена не хватило... Обирают ведь все со всех сторон, барин. Почитай остаётся на то, чтоб не помереть с голоду.
Николя. Так что же Вы делать будете, коли не сажаете? На что надеетесь?
Ямщик. Да это у нас не в диковинку. Кто сеет, кто надеется на чудо, кто на авось, а кто вон на таких, как Вы, добрых и сердобольных ...
(Оба путника входят в возок.)
Позняк. (Обращаясь к ямщику.) Ты напраслину, почто городишь? Ох, Николя, Николя, голубиная душа. Столько монет дать сразу. Вы думаете, сделали доброе дело? Мужики гостинцев накупят, домой воротятся к своим? Ан нет! Они ж в запой уйдут окаянные. И бабы ихни с ребятёнками, долго вспоминать будут, всеми словами, которыми я Вас в дороге научил.
Николя. Что значит запой? Почему они будут плохо вспоминать, всеми словами, которыми Вы в дороге меня учили?
Позняк. Запой - это значит будут пить месяц, два... пока есть, что выпивать и на что выпивать. Это ясен пень. Им, попрошайкам, доверять нельзя. Вас так объегорят, в смысле обманут, все кому не лень.
Николя. Как же так, если просят, и у тебя есть, то, как же не помочь. По мне так если из десяти, девять обманули и им помощь не нужна, но есть один, кто не солгал, и действительно нуждался в помощи, то я согласен верить и помогать всем десятерым.
Позняк. Ну и характер у Вас, на нашего князя Николая Петровича похож. Ну да ладно дело Ваше. (Ямщику.)Смотри ты, леший, опять нас не вывороти где-нибудь!
Ямщик. Зачем. Как можно... Будьте спокойны!
Николя. А по столице нам ведь много ехать?
Позняк. По столице-то? Да вот как скажу, через весь город. Почитай на другую сторону.
Николя. Тем лучше.
Позняк. Почему же, тем лучше?
Николя. Город посмотрю.
Позняк. Это бы и после можно было. Какое же теперь смотрение? Кругом темень.
Николя. Скоро ли?
Позняк. Скоро, скоро.
(Невдалеке от возка появляется скачущий всадник с плеткой в руках и кричит во всё горло: "С дороги!.. Ворочай! С дороги!.." Ямщик тотчас же сворачивает на самый край широкой улицы).
Позняк. Он! Он самый!.. Ей - Богу!(Высовываясь из окна.)
Николя. Кто?
( Рысью проносится большой возок, сияющий позолотой на козлах и полозьях. Большой, полуаршинный, золотой герб князей Долгоруких, ярко сверкнул в глаза молодого человека).
Позняк. Он...Наш князь! Это он...Наш князь, Николай Петрович Долгорукий, в гости выехал. Не застанем.
Николя. Как же быть?
Позняк. Что ж! Отдохнёте, а он вернется пока. А то и завтра утром Вас примет. Что за важность!.. Да вот и приехали, вот и ворота.
Я В Л Е Н И Е В Т О Р О Е
( Дом князя Долгорукого. Возок останавливается у главного подъезда. Навстречу выбегают: дворецкий, десятка два любопытных холопов, лакеев в одинаковых кафтанах, на которых пестрел герб Долгоруких.)
Дворецкий. Откуда такие? К нам ли ещё?
Главный гайдук. Ишь, к главному подъезду подъехали! А пешком бы, братцы мои!
Позняк. Ах вы, олухи! Это нам-то пешком?.. Не признали? (Отворяя дверцу.)
Главный гайдук. Вона кто...Ах, Создатель!.. Василь Васильич! Вона кто...И князьчик! Ах ты Господи!
Дуня. Цыц! Ты! Леший! Аль в Сибирь захотел с князьчиком- то !
Главный гайдук. Ох, виноват. Запамятовал наказ. Помилуй Бог!
(Позняк выходит, чтобы помочь выйти Николя из экипажа.)
Позняк. Что, комнаты отведены? Есть приказ об этом?
Дворецкий. Есть, есть, давно! Вот несу в горницу. (В руках у него икона.) Николай- то Петрович выехал.
Позняк. Знаю...Встретили...Ведите барина в горницы отведенные.( Останавливается, снимает шапку и креститься.) Слава Тебе, Господи! Доехали. А уж путь-то, путь-то. Столько ехали. Ну вот, Господи благослови, и приехали!
(Николя тоже снимает шапку, крестится, но смущаясь и нерешительно).
Дворецкий. Скоро ли прикажите подавать ужин?
Николя. Не знаю... как хотите...я не голоден. Прежде или после моего свидания с князем.
Дворецкий. Простите, Ваше благородие...(Запинаясь, не зная, как величать его.) Простите... Но, я полагаю, что его сиятельство сегодня вряд ли успеет повидаться с Вами. Николай Петрович выехал к генерал-губернатору и вернётся поздно. Ежели, что надобно будет, я тут рядом.
Я В Л Е Н И Е Т Р Е Т Ь Е
(Жена Позняка Дуня отводит мужа в сторону и целует в обе щеки, крестится и благодарит Бога за благополучное возвращение мужа, и пригнувшись к нему тихо вымолвила.)
Дуня. Ну, что он?
Позняк. Ничего. Что ж!
Дуня. Знает, зачем ныне понадобился нашему князю? Что будет тут?
Позняк. Вестимо, не знает!
Дуня. И неведомо ему также, кто он такой будет теперь? А что будет после? Что же?
Позняк. После...Видать будет, канитель. Да, думаю канитель.
Дуня. Канитель?
Позняк. Вестимо! Он горяч! Спроста не дается! С ним графиня повозится ещё. Характер Долгоруких! Тут наскочит коса на камень, как говорится...
Дуня. Что ж тогда делать, коли упрётся он? Скажет, не хочу...
Позняк. Его прирежут, а нам идти топиться!
Дуня. Что ты это, голубчик! Веру в меня, что ли, потерял в заморских-то землях. Сам говорил, собираясь в путь, что дело для нас выигрышное. Страсть, самое удачливое счастье наше! А теперь говоришь: "Ничего не выгорит"- и пугаешь. Резаться и топиться. Говорил ведь ты, едучи...
Позняк. Говорил, родная моя. Говорил! Ведь я его тогда не видал ещё. А теперь видел, знаю. Он себя в обиду легко не даст. Он не его тихая, кроткая мать. Лицом вылитый Долгорукий, да и характером в их породу. Да и нам - то в эту канитель боязно и опасно. Как бы нам с тобой не запропасть. Вот что! Графине - шиш будет, а нам - Сибирь!
Дуня. Что-что? Сибирь?! Что, очумел ты?!
Позняк. Крест и евангелие ты целовать пойдёшь?! А? Пойдёшь?
Дуня. Нет, не пойду, помилуй Бог!
Позняк. И выходит теперь...Поторопились мы. Сунулись в воду, не спросясь броду. Дело начато, а чем окончится - один Бог знает. Ну, вдруг заставят нас присягать. А мы скажем: нет, мол простите, не можем присягать. Это мы так только, зря болтали да мертвых оговаривали.
Дуня. Как же теперь быть-то, Василь Васильич?!..
Позняк. Я сам не знаю. На попятный двор если...Так надо скорее...Сейчас. А то поздно будет...И, не знаю...Ну да, что об этом теперь...Завтра успеем. Может, ещё всё и выгорит просто, без шуму и без беды...Лучше пойдём покажу какие подарки всем я привёз.
Я В Л Е Н И Е Ч Е Т В Ё Р Т О Е
(Богатая гостиная с золотистой мебелью, покрытая желтым атласом. Вся огромная комната графини безвкусная, ярко-канареечного цвета, на потолке светло-желтого цвета изображено солнце. На светло- оранжевом ковре, среди цветов восседала какая-то богиня. На столике у окна большая ваза с лимонами, апельсинами, яблоками...Тихо отворила дверь женщина, среднего роста, в небольшом чепчике с большим жёлтым бантом, в тёмном платье, со светло-лиловом шарфом, накинутом на плечи. )
Наталья Борисовна. (Тихо и сухо.)Прошу Вас садитесь. Князь вчера очень устал и не очень здоров, поэтому он поручил мне повидаться с вами, кое-что спросить у вас, а завтра, по всей вероятности, Вы повидаетесь с ним. Прежде всего, скажите мне, довольны ли Вы были в пути Василием? Был ли он достаточно предупредительным с Вами? Ему было приказано исполнять все Ваши желания.
Николя. Я хотел сказать Вам...
Наталья Борисовна. (Перебила.) Ах, виновата! Я забыла... Понимаете ли Вы меня? Я хочу сказать, достаточно ли Вы понимаете по-русски? Василий мне сказал, однако, что Вы изрядно говорите...
Николя. Да. Я говорю, конечно, по-русски. Быть может, некоторые слова я произношу неправильно от долгой жизни за границей...
Наталья Борисовна. Тем лучше, если Вы не совсем, офранцузились, онемчали...
Николай. Я не хотел этого. Я знаю и помню, что я сын русского дворянина. Я - внук русского князя. Я бы давно вернулся в Россию, если бы не приказ деда жить за границей.
Наталья Борисовна. Вы знаете, что Вас не вызывали долго, а теперь вызвали вследствие очень важных обстоятельств? Чрезвычайно важных...
Николя. Да. Но я, как Вам известно, вероятно, ничего не знаю о них.
Наталья Борисовна. Вот именно, мой супруг, теперь и поручил мне... Именно мне, объясниться с Вами. В его преклонном возрасте волнения и всякие душевные потрясения могут быть вредны для его здоровья и даже опасны, а объяснение, которое мы должны иметь с Вами, сугубо важно. Я предупреждаю Вас, чтобы Вы собрали все свои душевные силы, чтобы могли устоять перед тем горем...(Запнулась и прибавила.) Да, что я Вам сообщу, для Вас будет очень горько, но в этом ни я, ни сам князь невиновны. Чтобы пояснить Вам чрезвычайность настоящего случая с Вами, я должна обратиться за много лет назад и рассказать Вам то, что было давно, даже до Вашего рождения на свет. Ведомо ли Вам, быть может, Вы слышали от Вашей покойной матушки, что она вышла замуж за молодого князя Петра Николаевича, против воли и желания всей семьи его?
Николя. Я это знаю, и не раз слышал от своей матушки.
Наталья Борисовна. Очень хорошо. Тем лучше...Первые два года после женитьбы сына, князь относился ласково к своей невестке, но супруга его, свекровь продолжала быть с ней суровой и не могла принять, что её единственный сын не женился на предназначенной ему невесте из старинного русского рода именитых дворян. И это Вы, вероятно, знаете?
Николя. Да. Матушка мне не раз сказывала, что она много горя вынесла от бабушки.
Наталья Борисовна. Я буду говорить откровенно, отчасти княгиня была права. Вы взрослый молодой человек и можете понять, что девушка не нашей веры к тому же дочь хоть и не простого происхождения, княжеского, но не богатого не была завидной партией для молодого князя. Отец Вашей матушки был ни более, ни менее как всего лишь князь, у которого кроме, мельницы, маленького пруда, небольшого старенького замка ничего не было. И вдруг дочь этого князя, в которой намешено французской -немецкой- гишпанской крови сделалась княгиней Долгорукой. Сами посудите, что такое горестное событие... И княгине пришлось согласиться поневоле, ибо слабый по природе и изнеженный воспитанием её единственный сын стал тосковать до того, что слёг в постель. А ей всё приговаривали, что бывали случаи, что от любви неудовлетворенной люди и помирали. Он таял на глазах, как свеча. После свадьбы, когда молодые поселились в доме родителей, жизнь молодой невесты стала невесёлой. Князь обходился с ней ласково, но свекровь попрекала ежедневно всем. Она ведь "перекрёст", то есть и крещена в православие пред самой свадьбой.
Николя. (Сухо и раздражительно.) Всё это я знаю, миллион раз слышал и не понимаю, зачем упоминать о том, что было давно. Ведь всё это грустное приключение, возможно для бабушки, княгини Долгорукой, а я не могу считать грустным. Для меня этот виновный молодой человек, женившийся против согласия родителей, мой отец. Дочь, как Вы говорите князя, в которой течёт французская, немецкая, гишпанская кровь - моя мать. Я не могу и не желаю судить их! Наконец, признаюсь Вам, осуждать мне их не имеет смысла. Если бы не горестное, как Вы выражаетесь, происшествия, меня бы на свете не было. (Презрительно улыбнулся.) Я хотел бы напомнить, что мои родители и бабушка, и многие как Вы утверждаете виновники этого приключения давно уже на том свете. Зачем нам тревожить их память!
Наталья Борисовна. Вот именно тревожить их память мы должны. Когда же наконец, Вы мне дадите высказать всё, то Вы поймёте сами, зачем я тревожу их память. Имейте терпение и слушайте до конца! А я постараюсь рассказать Вам как можно короче и толковее... Итак, княгиня особенно сурово относилась к своей невестке. Прошло несколько лет, детей не нарождалось. Пётр Николаевич, сын её утешал мыслью, что будут внуки, будет младенец. По отцу всё-таки князь Долгорукий, наследник всего огромного имущества, и капиталов, а главное наследник знаменитого имени. Прошло таким образом пять лет или...
Николя. Пять лет?
Наталья Борисовна. Я не могу Вам сказать точно, меня не было рядом.
Николя. Я так и понял.
Наталья Борисовна. После длительного лечения, узнали, что ожидать детей им нечего. Доктора и разные знающие люди сказали, что у Вашей матушки детей не будет. Княгиня, сообщила тогда сыну и невестке, что она требует развод, сыну велит жениться на ею выбранной невесте. Об этом Вы знали?
Николя. Я об этом не знал.
Наталья Борисовна. И вот чудо, Пётр Николаевич, сообщил, что в семье ожидается рождения наследника. На свет появился слабенький, больной, еле дышащий мальчик.
Николя. Да, мальчик, который и теперь не может похвастаться здоровьем.
Наталья Борисовна. Его здоровье было настолько плохо, что он не прожил и полугода.
Николя. Не прожил и полугода? Как?
Наталья Борисовна. Он скончался .
Николя. У меня разве был старший брат?.. Этого я не знал...
Наталья Борисовна. У Вас старшего брата не было! То есть двух сыновей у Вашей матушки не было... Был один и умер. (Пауза. )
Николя.(Тихо.) Что Вы хотите сказать, я не понимаю? Как Вы говорите, что у меня не было старших братьев. Про какого же мальчика, умершего через шесть месяца по рождению, изволите Вы рассказывать?
Наталья Борисовна. Я Вам повторяю, у князя Петра Николаевича от Вашей матушки, родившейся наследник, спустя полгода скончался. И вот в этом-то именно всё дело и то горе, которое обстоятельства, а не мы должны причинить Вам.
Николя. Вот оно! Я понял! Я предчувствовал. (Проводит рукой по лбу.) Позвольте, что Вы говорите?.. Господь с Вами...Я всё понял. Всё это ложь. Это такая коварная ложь, что право, стыдно вслух говорить о подобных выдумках!
Наталья Борисовна. Позвольте досказать...
Николя. Я всё понял. Единственный сын моих родителей, изволите Вы говорить или то есть изволите Вы выдумывать, клевеща на мёртвых ... Мальчик умер, а я, стало быть, ничто!.. Я откуда, взялся?! В грядках капусты найден...Подкинут или куплен...
Наталья Борисовна. Я бы сказала, почти что так...
Николя. Ложь, злодейская клевета или...Или чья-то злая шутка.
Наталья Борисовна. (Холодно.) Право, я даже не думала. Не волнуйтесь! Позвольте досказать. Так называемая Ваша матушка настолько была перепугана неожиданной смертью, случившейся сразу и среди ночи, что как бы потеряла голову и всякое присутствие духа...И наследника было ей жалко, но главное она знала, что наутро, при подобном известии, её свекровь тотчас снова примется за своё. Дело было лишь во времени, каких то два три месяца, и княгиня добилась бы пострижения невестки в монастырь и развода. И вот лукавый попутал её, а злые люди, дурные, люди ловкие помогли ей. Мёртвое дитя было скрыто.
Николя. Ложь!
Наталья Борисовна. Долго просила княгиня принести наследника, но он то почивал, то хворал. И вот когда свекровь, заявила, что она сама пойдёт в спальню к наследнику, предчувствуя беду, то невестка тут же принесла, и он как будто в сказке пополнел и похорошел. Молодой князь, Пётр Николаевич, был кротким нравом, но не даром говорят, в тихом омуте...
Николя. Я не понимаю к чёму всё это?
Наталья Борисовна. А к тому, что знаете ли Вы, что молодой князь, когда молодая княгиня носила под сердцем наследника, то ли пьян был, то ли выпил не то, дело тайное, тёмное, молодое, но в тот вечер обрюхатил гостившую у них ни то актрису, ни то певицу, но дворянского происхождения особу. Видно так судьбе и богу было угодно, что она родила мальчика и умерла на вторые сутки. Когда узнала старая княгиня Долгорукая, то велела, чтобы скрыть позор семьи и не разглашать о бастарде, Дуняше взять на себя ребёнка и воспитывать, как своего. Всем в доме сказали, что Дуня родила мальчика. Княгиня Долгорукая заставила Ваську жениться на Дуне. Васька не сопротивлялся, поскольку ничего не знал о том тёмном деле. Да, что говорить, кто ж отказался бы, Дуня сама не страшна, к тому же теперь уже с богатым приданным. Княгиня ведь, щедро одарила её за якобы верную службу.
Николя. И Вы для рассказа вот этой сказки позвали меня?
Наталья Борисовна. Нет, не для сказки. Слушайте до конца. Домочадцы узнали, что у Васьки и Дуняши якобы умер здоровый, крепкий мальчик. При этом, как говорят очевидцы, прошло несколько дней, между тем днём, что умер мальчик Васьки и Дуни, и тем часом, когда молодая княгиня принесла поцеловать внука бабушке. А Пётр Николаевич и его законная супруга, по настоянию медиков решили уехать спустя некоторое время после этого. Якобы для здоровья ребёнка необходимо отправить заграницу. Молодые приняли это решение и эту участь с радостью. Быть подальше от такой свекрови - было счастьем для молодой невестки. Свекровь была против этого решения и считала, что и у нас достаточно хороших докторов. Если сын ослушаются её решения, и уедет с невесткой и внуком, то она отказывается от внука, невестки и даже сына и лишает наследства. Пётр Николаевич принял решение отправиться с сыном и супругой. На берегах то ли Сены, то ли Рейна молодой князь заболел и скончался, а молодая невестка, оставшись с ребёнком, не могла решиться на возращение в Россию, ибо она уверенна была, что ребёнок не выдержит суровый русский климат, впрочем, и не только из-за этого ... Поняли Вы теперь?
Николя. Князь и княгиня настоятельно звали невестку вдову обратно, но затем всё изменилось... Княгиня, моя бабушка, которой было чуть более сорока пяти, на чьё здоровье грех было жаловаться, вдруг неожиданно скончалась. Князь попал под влияние некой женщины. Моей матушке плохо было при жизни свекрови, а тут стало ещё хуже. Князь и княгиня, ежемесячно присылали письма и деньги. А как только скончалась княгиня, и дедушка вскоре будто забыл о существовании невестки и моём. Перестал приглашать к себе, да и средства на жизнь стал присылать скудные и никаких писем. Вот сейчас только у меня возникли подозрения, а может, кто-то вскрывал те письма. Хотя постойте, платок, такой же, как у Вас сейчас, был прислан, видимо не дедушкой, а Вами моей матушке, якобы в знак примирения, зачем присылали, ежели уже знали, всё о подлоге и о бастарде?! (Поднял дрожащую руку снова ко лбу.) Ужасные люди, звери, злодеи, лживые, лицемерные!
Наталья Борисовна. (Сухо.) Да, конечно. Что касаемо Вашего дела, их винить очень не следует. Они хотели услужить кроткой, доброй молодой княгине, которую все любили, спасти её от беды. Ей самой, конечно, не следовало бы соглашаться на такой поступок... (Не договорив, графиня вздрогнула, услышав громкий хохот Николая.)
Николя. Значит, Вы полагаете, злодеями я величаю тех неизвестных мне людей, или злодеями величаю покойную мать и отца?.. Да что же Вы, из ума выжили!.. Вы подлые, сочинившие всю эту дьявольскую клевету и ложь. Так я значит бастард. Меня подменили, я сын то ли актрисы, то ли певицы, некой особы дворянского происхождения, которого на воспитания отдали Дуне. Как Вы можете говорить это мне же в глаза?.. Ну, Вы ещё положим...Вам, очевидно, всё возможно. Вам Толстым не впервой оговаривать ...Но неужели дедушка поверил подобной клевете?.. И, наконец, где же те свидетели, которые это видели?.. Кто же помогал батюшке и матушке.
Наталья Борисовна. Родители, конечно... То есть Ваши приёмные мать и отец.
Николя. Кто?! Кто?! Кто?!
Наталья Борисовна. Те же самые Васька и Дуня. Они живы...
Николя. Холопы, которые зависят от Вас, графиня?
Наталья Борисовна. Я не хотела говорить, чтобы не ранить Вас, но видно придётся. Дуня, когда при очередных родах чуть не отправилась в мир иной, просила мужа простить и понять. Она призналась Ваське, что княгиня Долгорукая заставила принять бастарда, чтобы скрыть позор. Ведь родившийся мальчик мог быть по батюшке Долгорукий. У неё не было уверенности, что Вы сын князя. Василий простил и просил лишь бы, чтобы выжила Дуня. Они это сделали, они же во всём покаялись и попросили прощения у князя.
Николя. Сейчас я начинаю понимать. Они покаялись тогда, когда у вас родился ребёнок, а до тех пор раскаяние их не брало!..
Наталья Борисовна. Что ж тут удивительного? Конечно! Когда не было на свете другого законного наследника имени, то они молчали, но когда у князя родился вновь, при старости, законный наследник, то, понятное дело, они не захотели брать на душу такого греха, такого ужасного дела и покаялись. А ведь князь не молод, да со здоровьем у него не лады, так надо всё чтобы было по справедливости. Я Бога гневить не хочу! Ведь я благочестива и верующая.
Николя. (Нервно рассмеялся.) Вот, что называется "с больной головы на здоровую"... Вы, так часто говорили, что "появился законный наследник", и у меня возникло подозрение, а может быть Ваш сын, не такой уж и законный наследник. Так значит я бастард. И моя мать, зная это, обожала меня... Всю свою короткую жизнь мне посвятила. Стало быть, они сами себя обманывала... А теперь родился настоящий, законный наследник от дедушки. По крайней мере, графиня, этот совсем настоящий?
Наталья Борисовна. Что Вы хотите сказать?
Николя. Я спрашиваю, уверены ли Вы, что это-то, второй наследник, законный братец моему батюшке, законному сыну князя Николая Петровича Долгорукому, а не бастард? Может быть, в этом доме часто играют младенцами, как в бирюльки. А может быть, и этот как-нибудь попал в княжескую люльку из люльки очередной девки. А может он вовсе не бастард, он вообще не дедушки сын. Вы его нагуляли?..
Наталья Борисовна. Вы разум теряете? Если я на Вас не гневаюсь, то потому именно, что понимаю Ваше душевное состояние в эту минуту. Могло с Вами случиться даже худшее. Я думала, что с Вами обморок может приключиться от страшной и горестной вести, которую я передала Вам. Но вместо этого Вы только беситесь и говорите мне такие грубости и дерзости, которые в другую минуту нельзя бы и простить. Однако Вам необходимо будет примириться, привыкнуть, смириться перед обстоятельствами ехать из России, не упрямясь. Иначе вы попадаете совсем в иные пределы...
Николя. Скажите мне, дедушка добрый и честный человек, поверил всему этому?..
Наталья Борисовна. Позвольте, как же не поверить, когда почтенный человек, давно, с молодости, живущий в доме и пользующийся всегда милостями князя, пришёл и покаялся за свою жену. Он не участвовал в этом обмане, но, сам был, тогда обманут, и полагал, что потерял младенца. Затем жена покаялась ему, лукавый и его попутал. Он рассуждал, что не всё ли равно, бастард, лучше чем ничего, если других наследников у старого князя нет... Да к тому же разве выдержало бы сердце князя и княгини если бы они узнали, что законный наследник умер, а это её невестка взяла бастарда и заговор осуществила вместе с сыном. Но когда у меня законной супруги князя родился в законном браке сын, то он человек сердечный и честный, явился ко мне и покаялся во всём, зная, какая я благочестивая.
Николя. Явился подкупленный Вами холоп и оклеветал умерших. Скажите же мне теперь, какие последствия должно иметь всё это? Вся эта выдумка, всё это хитросплетение злодейское?
Наталья Борисовна. Вы понимаете, что бастард не должен, просто не имеет право быть князем Долгоруким. Мой законный супруг может только по доброте своего сердца обеспечить существование такого несчастного молодого человека, ни в чём не повинного. Но, согласитесь, считать его родным внуком, позволить носить звание и имя своё, отдать ему половину своего состояния, обделив законного сына...Согласитесь сами, что это было бы нечестно и даже греховно. А Вы знаете, какая я благочестивая и набожная.
Николя. (Опустил своё тело в кресло.) Что ж мне делать? (Глаза наполнились слезами.) Боже, Господи! Что бывает на свете!.. Зачем... Зачем же...Зачем теперь!.. Зачем не убили меня!.. Зачем не подослали меня убить!.. Ведь это было бы нетрудно - это было бы лучше... Я был бы теперь покойник, сразу, от ножа злодейского!.. А теперь Вы хотите истерзать меня, извести меня понемножку, потихоньку...Да нет!.. Это невозможно!.. Нельзя!.. Я увижу дедушку, я докажу, что я не бастард. Я увижу холопа Ваську... Я убью его! Неправда!.. Неправда!..( Теряет сознание. Проходит время. Николя, приходит в себя, и что-то бормочет. Вокруг него хлопочет горничная и дворецкий. Графини Натальи Борисовны уже нет.)
Дворецкий. Повести Вас или Вы сами дойдёте?
Николя. Да, да... Нет... Я сам. (Поднимается на ноги, отстраняет от помощников.) Где холоп Васька? Я хочу его видеть.
Дворецкий. Василь Васильич, не может явиться, так как это ему строго запрещено графиней.
Николя. Я убью его! Я убью холопа! (В порыве гнева вскакивает с постели.) Когда же, наконец, я увижу дедушку?
Дворецкий. Я доложу, князю, что Вы хотели с ним видеться. Но он ещё не приехал. А правда сказать, князь наш Николай Петрович, самый справедливый. В этом доме, за много лет пока я служу здесь, никто никого пальцем не тронул. Единственное, что строго наказывалось и взыскивалось старым князем, была незаслуженная обида какая-либо, нанесенная одним из домочадцев другому. Всякий мальчишка-поварёнок, сынишка дворника, получив несправедливо какую-либо, хотя бы легкую затрещину от кого-либо, громко, иногда родному отцу или матери говорит: "Смотри ты, пойду барину пожалуюсь!" Иногда, бывало дитя возрасту, что от земли не видно, дерзко останавливает старого князя при его выезде из дому и, смело приступив, заявляет: "Меня обидели". Старый князь входил в расправу и в суд. Князь Николай Петрович Долгорукий известен на всю Россию! Он пуще всего правду любит, правде служит холопом, якобы сия правда - его барыня. (Уходит.)
Николя. Неизвестность хуже всякой пытки. Я не уступлю Вам, графиня! Какая пытка! Лучше поскорее всё решилось, какое бы ужасное оно не было. Домой, лишь бы быстрей уехать отсюда. Нет, я уеду, но не смирюсь. Что же они хотят? Убить меня, заключить в тюрьму? (злобно усмехнулся.) Нет той, тюрьмы, из которой бы я не сумел уйти. А может, подошлют убийцу из-за угла и велят убить меня, то другое дело.
Я В Л Е Н И Е Ш Е С Т О Е
(Высокий пожилой князь, в тысячной собольей шубе и шапкой, глубоко надвинутой на затылок стучал в дверь. Медленно дверь открыл заспанный дворецкий. Князь снял с себя шубу, шапку и засиял, в лучах двух горящих свечей, своим сплошь расшитым мундиром, с десятками орденов и регалий, тогда только несколько человек холопов, и сам дворецкий, проснулись и пришли в себя.)
Князь. Проспали барина, тетери!(Шутя)
Главный гайдук. Тут бы их, Николай Петрович, сонных-то...тут бы их передрать всех! Приехать бы нам да тихонько розог достать да их бы тут, по очереди, сонных отпотчевать!
Князь. Тебе бы только драться! Только у тебя и на уме! Важность какая, что среди полуночи человек спать захотел! Посторонний человек так рассудит, а вольно ж, мол, барину полуночничать, в полночь по столице шататься, по балам да гостям. Вот кабы они у меня в полдень так все заснули, иное дело - взыскал бы! А ты чего не спишь?
Дворецкий. Дело есть до вас...
Князь. Дело? Ночью-то. Белены объелся...Поди спать...
Дворецкий. Никак нет-с. Я за Вами пойду с докладом.
Князь. Ну, иди...Шут тебя побери...(Перед ним шел дворецкий с зажженной свечой.. Князь медленно опустился в кресла. К нему тотчас же подставили маленький столик, на котором стояло три блюда: простокваша, вареники с вишней и творогом, облитые сметаной, и тарелка с финиками. Боярин придвинул к себе блюдо). Ну, докладывай! Коли упёрся, как осёл...
Дворецкий. Нет, Николай Петрович, я ещё малость помаюсь или упрусь. Прежде покушайте, и о каких пустяках покалякаем, а когда покушаете - тогда я и доклад начну. И весь- то доклад в трёх словах будет.
Князь. Не балуй! Докладывай!
Дворецкий. Ей- Богу, не могу! Простите...не гневайся! Покушайте прежде.
Князь. (Князь положил ложку, которую нёс было в рот, на стол и, посмотрел изумлённо на лакея.) Глупый человек! Ведь я не петый дурак какой, ведь я понимаю, что если ты хочешь дать мне время поужинать, то, стало быть, ты знаешь наперед, что доклад твой меня растревожит, что я ужинать не стану.
Дворецкий. (Замялся, смутился и странно повёл плечами, разведя руками.) Нет, Николай Петрович, зачем растревожить, а подивит вас нечаянность...А вы прежде покушайте! Беды нет, сказываю вам, никакой беды нет...А только что из ряду вон...
Князь. Ну, говори! (Невольным, быстрым жестом стукнул ложкой по тарелке.)
Дворецкий. Позняк с господином приехал.
Князь. Когда?
Дворецкий. Да, вот с вами повстречались, сказывают, сумерки ещё были.
Князь. Видел ты его?
Дворецкий. Позняка? Как же, видел. Теперь, полагаю, спит.
Князь. Какой Позняк! Болван!.. Любопытно, вишь, мне знать, видел ли ты Позняка! Что я его не видал, что ли, никогда! Спрашиваю: видел ли ты того...Ну, его...Ну, господина этого...Приезжего гостя, что ли?.. Дурень!
Дворецкий. Видел. Как же-с. Сам проводил до горницы.
Князь. Моложав очень?
Дворецкий. Молодой, вестимо.
Князь. Красив?
Дворецкий. Да-с. Очень даже из себя пригож.
Князь. Махонький али высокого роста?
Дворецкий. Роста большого-с. Так-с...Как Вам доложить...с Вас будет.
Князь. С меня?
Дворецкий. С Вас.
Князь. Горбоносый? Нос-то этак крючком, что ли?
Дворецкий. Нет-с...совсем...То-ись!.. Как бы это сказать...Больше-с вот тоже, как у Вас.
Князь. Курносый, стало быть?
Дворецкий. (Пауза. Смотрит на внушительный нос князя.) Точно так-с. Даже-с, доложу Вам...чудное-с такое обстоятельство. Вот сами изволите увидеть...Есть некоторое сходство...как бы это Вам пояснить...Некоторое у него с Вами удивительное...
Князь. Что?!
Дворецкий. Некоторое удивительное подобие, сходствие есть с Вами: тёмно карие глаза, брюнет, то - ись в росте, в лице, в поведении и во всём...
Князь. Что ты, болван, врёшь! Что ты язык- то распустил, как баба какая! Дурень!.. Аль забыл, что указано было...Пошёл вон!
Дворецкий. Что ж я такое сказал? (Бормочет про себя.) Уж я и не помню! Что же, бишь, такое? Обидного али неуважительного ничего, кажись, не сказал, а как он осерчал. Что за притча? Господи помилуй и сохрани!
Князь. Постой, а где он ?
Дворецкий. С ним графиня поговорила, вот он ждёт вашего разговора. Не спит. Ждёт.
Князь. Проси его ко мне, ежели он не спит.
Я В Л Е Н И Е С Е Д Ь М О Е
(В горницу входит дворецкий.)
Дворецкий. Пожалуйте к князю!
Николя. Что? Как?
Дворецкий. Пожалуйте к князю. Князь Вас просит к себе. Я Вас тут, в коридоре, подожду. Пресвятая Богородица, (перекрестил Николя), как вы похожи на нашего князя. (Старик вышел из горницы. Николя вошел кабинет. Резной дубовый письменный стол, несколько стульев расставлены вдоль стены. По стенам между ними расположен мягкий диван и одно огромных размеров кресло с большой стенкой. На стене большой портрет князя Петра Николаевича во весь рост, молодого офицера в ярком мундире с орденами, а также портрет княгини Долгорукой. В углу в большом кресле из красного дерева, сидел князь. Худощавый седой старик, в тёмном бархатном халате, такого же цвете шапочка. По бокам его, в ручках кресла был приделан кругленький столик, а с другой стороны нечто вроде пюпитра, на котором лежала развернутая книга, а около неё, в двух бронзовых рожках, горели цветные восковые свечи. Князь Николай Петрович, держал в руках два маленьких портрета, на которых были изображены невестка и внук. Вошёл Николя и поздоровался. Князь вздрогнул, и портреты упали на пол. Николя поднял их. )
Князь. Очень рад...Грустное происхождение дела. Да...Но всё-таки рад видеть... Почему же...Не хотите...Так неудобно беседовать.
Николя. Что прикажете?!
Князь. Садитесь, говорю я...Вот тут... Подвиньтесь. Я стал туг на ухо.
Николя. (Взял стул и сел поближе.) Хороша встреча внука с дедом после многих лет разлуки!
Князь. Я не слышу ничего. Поближе... Сюда...Вот хорошо. Ну, теперь. Теперь давайте беседовать. Прежде всего, не называйте меня дедом. А просто так...Ну, князь...(В голосе и движениях князя было какие-то смущение и нерешительность, доходящая до робости. Старик вздохнул, искоса взглянул на Николя. Князь встретил его грустный взгляд.) Ну-с...Вы виделись с Натальей Борисовной?
Николя. Точно так-с.
Князь. И беседовали подробно об этом горестном происхождении дела. Она Вам всё сказала по сущей правде, не щадя Ваших чувств. Что ж делать?! Божья воля...Мы не вольны... Так Бог судил. Обманщики сами повинились ныне и рассказали всю правду... Горькую и для Вас, да и для меня...
Николя. Почему же, князь, вы верите им на слово? А если это клевета? Обман? Почему Вы не хотите считать всё это коварством и злодейским умыслом?