- Свет, ну что ты говоришь такое! - Нина неловко вытянула еще одну сигарету, сунула в рот, чуть не промазала и чертыхнулась. - Он даже не попытался со мной поговорить. Как пришел, поздоровался - прошу заметить, со всеми, - так и все!
- Да он глаз с тебя весь вечер не сводит! - рыжая пухленькая Светка, как всегда, бурлила оптимизмом, и стреляла кошачьими глазенками во все стороны сразу.
- Угу. - Нина зябко передернула плечами, вспоминая ощущение от тяжелого, неотступного, очень мужского взгляда, преследовавшего ее действительно "весь вечер".
Ощущение, однако, не было неприятным, скорее волнительным и каким-то неясным. Во всяком случае, Нина никак не могла, по своей учительской привычке, разложить это чувство по полочкам. Хотя всегда успешно справлялась с подобными пасьянсами.
- Ну что, девушки? Не скучаете? - его вкрадчивый голос раздался так неожиданно над ухом, что Нина вздрогнула. И чуть не выронила сигарету. И шарахнулась в сторону. Он едва успел придержать ее за плечи - иначе свалилась бы.
Светка засмеялась:
- Что ж ты Нинку пугаешь? Она у нас девушка нежная и мечтательная, а ты - гусарским наскоком.
- Вижу. Что нежная. Ну здравствуй, Нина. - он повернул Нину к себе и она сразу же утонула. В ласковых тигриных глазах. Слабо попыталась одернуть себя - это нонсенс. Тигриные глаза ласковыми не бывают. Они скорее равнодушные, сытые, опасные, но никак не ласковые. Однако эти, хоть и хищные - видно, что их обладатель человек сильный и довольно опасный - а все равно ласковые и гипнотические какие-то, что ли.
- Вить! - бесцеремонно вторглась в блаженные Нинкины мысли Светка. - Мне отлучиться надо на пару минут, носик попудрить. Не обижай Ниночку.
Виктор, совершенно по-хозяйски обняв Нину за талию, усмехнулся:
- Она в надежных руках!
- Ага! Конечно! - хмыкнула Светка и, подмигнув подруге, исчезла.
Нина даже слова не успела вставить - а может, ей тоже надо что-то попудрить! Сердце предательски забухало, ноги становились ватными. Она дернулась:
- Виктор, пусти, пожалуйста.
- Не пущу. Дай хоть на тебя посмотреть.
- Угу. И пощупать. - не удержалась Нина. И мучительно покраснела - то, что было нормально в "аське" и даже по телефону - ну совершенно недопустимо при личной встрече. Когда не видишь человека вблизи, вот так, глаза в глаза - все чрезвычайно просто. И понятно. Впрочем - что сейчас непонятно?
Вблизи он был еще более необыкновенным, чем издали. Высокий блондин - Ниночка специально посмотрела - не в белом ботинке ли? - оказалось, что нет - вполне черные туфли. Даже лакированные. Лет... От сорока. Самоуверенный тип.
Нина независимо высвободилась таки из его объятий и зачиркала зажигалкой. Зажигалка не поддавалась, самоуверенный тип смотрел насмешливо.
Наконец, отобрав у Ниночки многострадальную зажигалку, Виктор поджег ей сигарету.
- Нин!
- Что? - Ниночка всячески старалась не встречаться с его гипнотическим взглядом - и вопрос отзвучал барабанной дробью - холодно, торопливо.
Он почему-то не обманулся ее тоном - улыбнулся.
- А давай сбежим?
- В смысле? - Ниночка позабыла о бдительности и повернулась к нему. Сразу заныло под ложечкой и задрожали коленки. Меленько так, противно.
- Скучные они, понимаешь. А я бы тебе вечерний Питер показал. Ты ж его и не видела, со Светкой-то? Такая общительная девушка.
- Угу. Только что ей сказать?
- Ничего. Мы уйдем по-английски.
- Я дам тебе парабеллум? - фыркнула Ниночка. Ей отчего-то сделалось совсем легко с ним - как в "аське". Она даже не покраснела.
Выйдя из душного помещения, Ниночка вдохнула полной грудью питерский воздух. Пахло бензином, чем-то кислым - и почему-то сиренью. И почему-то апельсинами.
Виктор подхватил Ниночку под локоток.
- Ну, куда пойдем?
- За вами, мужчина - хоть на край света! - отрапортовала Ниночка. Ей как будто хмель ударил в голову. Ободранная кошка казалась роскошным персом, чахлый кустик черемухи - изящным японским панно. А туманные питерские сумерки - исполненными неизъяснимого очарования.
Покружив немного по улицам, Виктор повел Ниночку по ему одному известному маршруту - дворами, к нужному подъезду.
- Нин! Давай зайдем? Я приятелю долг забыл отдать. А раз уж мы здесь...
- Давай! - Нина совершенно себя не осознавала. Даже странно - на корпоративной вечеринке, куда ее затащила Светка - якобы развлечь московскую гостью, а на самом деле - с куда более изощренными целями - Ниночка выпила совсем немного шампанского. Отчего ж такая легкость? Ниночке хотелось петь, танцевать, смеяться - так, совершенно без причины. Она и засмеялась:
- Вить! Ты куда меня привел? Не иначе - в ловушку!
- Ага. Как ты догадалась? - серьезно, без улыбки ответил.
Хотя весь путь поддерживал в Ниночке хорошее настроение - сыпал анекдотами, забавными историями.
- Сейчас заманю, воспользуюсь твоей невинностью, а потом - съем. - он забавно клацнул зубами.
И сграбастал Ниночку в объятия.
Ниночка опять рассмеялась - и позволила ему себя поцеловать.
И они целовались. В симпатичном дворике под неясного названия деревом. В подъезде. В лифте..
И Ниночка почему-то совершенно не удивилась, когда Виктор открыл квартиру приятеля своим собственным ключом...
***
- Мальчики, привет!
Разноголосые и разновозрастные "мальчики" ответили, как всегда, слаженно - Светка всем нравилась. Виктор всегда удивлялся - при непрерывной текучести мужских кадров в их отделе отношение этих кадров к Светке оставалось неизменным. Все - независимо от возраста и семейного положения - почему-то первоначально начинали ухаживать за рыжеволосой, яркой хохотушкой Светкой. Хотя женщин в их отделе и без нее было предостаточно. Вот взять хотя бы Анну - классическая красавица, не замужем, остроумная. Или Валюшка - хозяйственная, уютная толстушка. И тоже не замужем.
Но тем не менее - Светке всегда отдавалось по крайней мере первое предпочтение Потом - в зависимости от того, поощрялось или нет Светкой - оно рассеивалось на других барышень.
...Грешен, Виктор тоже сперва подкатился к ней. Светка тогда фыркнула и округлила глаза:
- С мужьями подруг не имею ни малейших дел! Даже у прокурора.
Жена Виктора была, как оказалось впоследствии, лучшей Светкиной подружкой по институту.
Помыкавшись, Виктор тогда завел любовницу этажом ниже. Светка ни словом ни обмолвилась его жене. Только однажды в курилке сказала:
- Сволочь же ты, Витек. Машке даже букетика на восьмимартие не подарил. А она так подснежники любит.
Виктор тогда жене корзину подснежников притащил. В точности по сказке "Двенадцать месяцев". Жена простила и полюбила Виктора с новой силой.
С тех пор Виктор со Светкой дружил.
- Свет?
- А?.. Я тороплюсь. У тебя ровно пять минут. - Светка подкрашивала и без того яркие губы, улыбалась и кокетничала даже с зеркалом.
Виктор привычно вздохнул - хороша, мол, Даша, да не наша - Светку дожидался "лендровер" и нетерпеливо сигналил. Через слаботонированные стекла машины просматривался владелец - моложавый, подтянутый, с букетом. Виктор видел неоднократно и "лендровер", и его владельца под окнами офиса.
Явно не муж. Муж Светкин - бывший боксер, с пудовыми кулаками и перебитым носом - частенько выяснял отношения со Светкиными ухажерами как в пределах офиса, так и за пределами оного. Почему-то ни разу не пришло в его бритую башку выяснить отношения с самой Светкой.
- Светик, у меня с Ниной.. ну ты понимаешь.
- Понимаю. Дальше что?
- Я отпуск взял на неделю и...
- Угу. Короче можно?
- Ну... - Виктор замялся. - Ну.. Ты... Машке...я ее предупредил, но... Если спросит, скажешь, что я в командировке...? Ладно?
- Дурак ты, Витя. Чао!
Почему-то Виктор проследил в окно, как Светка вылетела из двери - ходить она не умела явно с рождения - рожденная летать ходить не может. Моложавый тип - так бы и убил гада! - заулыбался, засуетился. Выскочил из машины. Неловко врулил Светке роскошный букет - букет скрыл маленькую Светку всю.
Светка выглянула из-за букета, рассмеялась, сказала какую-то гадость ухажеру - гадость была видна на вытянувшемся лице ухажера так же ясно, как шпиль Петропавловки в ясную погоду. Потом непоследовательная Светка звонко - это Виктор тоже как будто слышал ясно, хотя находился на два этажа выше - поцеловала мужика в щеку, тот расплылся и утоп "в соплях и розовых перьях".
А потом хлопнула дверь кабинета и зазвонил телефон. Одновременно.
Виктор взял трубку.
- Алло! Ниночка! Да! Встречаемся у Эрмитажа.
Виктор нажал отбой. И долго слушал, как бьет крыльями маленькая птичка в его груди. До встречи был целый час.
...Поселилась эта неведомая птичка в Викторовой грудкой клетке почти два года назад.
***
Тогда он так же случайно взял трубку офисного телефона.
- Я слушаю. Здравствуйте.
- Здравствуйте! А можно Светлану Арсеньевну? - сказала трубка низковато и хрипловато.
И Виктор ощутил, как что-то маленькое и настырное забилось почти у горла. И перехватило дыхание.
- Алло! Алло! Я из Москвы звоню. - доверительно сообщил ему хрипловатый голос. Он - голос - вероятно, не знал, что от его звуков у абонентов перехватывает дыхание и начинают биться в груди неведомые сущности.
- Витька, мне там подруга должна...! - влетела в кабинет Светка.
- Да-да, из Москвы. - тупо повторил Виктор И сунул трубку Светке.
А потом случайно увидел на Светкином мониторе открытое окошко "аськи" - в заголовке значилось "Нинка. Москва" - была у Светки такая душевная особенность - любила Светка определенность в названиях. Виктор, например, значился в ее списке контактов, как "Витька. Машкин дурак". Виктор не обижался - обижаться на Светку было делом зряшным.
- Свет. А это та Нина тебе звонила? - проявил Виктор чудеса проницательности.
- Ага! А что? - Светка деловито набрала сообщение, отправила. Прочитала ответ. Рассмеялась. - Гляди-ка! Нинка тоже тебя помнит
- Правда?! - Виктор сразу застеснялся - так по-мальчишески это прозвучало..
Светка усмехнулась. И неожиданно предложила:
- А хочешь ее номер?
Почти два года Виктор жил как во сне. От сообщения до сообщения. От звонка до звонка. От утреннего поезда из Москвы до корпоративной вечеринки по случаю десятилетия фирмы. Куда Светка потянула вновь прибывшую подругу. Нина не была в Питере очень давно.
Когда-то утренний поезд привозил ее в город на Неве почти каждый год. Любила Нина Питер. И Питер Нину любил.
***.
.. Нина была совершенно, просто до безобразия счастлива.
Ночи были пламенными, даром что белыми, а в оставшееся от сна и любви время они с Виктором гуляли по Питеру.
Виктор был удивительно хорош в роли экскурсовода, он знал город назубок, а историю его - и того лучше.
- Уважаемые экскурсанты в единственном и неповторимом числе! - начинал он деловым тоном и делал при этом уморительную физиономию - Ниночка не выдерживала - и всякий раз прыскала. А он, нарочито оглянувшись по сторонам, быстро целовал Ниночку в щеку. Или в губки. Или в шейку. В общем, куда придется.
- Так! Гражданочка, прекратите соблазнять официальное лицо! - строго одергивал он Ниночку, стоило ей расслабиться и увлечься поцелуями. - Посмотрите налево: вот совершенно чудесное здание. Его построил в 1728 году некий купец... - он подводил Ниночку к облезлому дому со следами былого величия - и рассказывал о нем, сначала шутливо, но постепенно увлекаясь. И углубляясь в дебри то истории, то архитектуры. Ниночка слушала его, широко раскрыв глаза - как маленькая девочка чудесную сказку.
- А вот этот лев...
- А вот эта колонна...
Находившись и проголодавшись, они заскакивали в какую-нибудь пиццерию - Ниночка пристрастилась, с легкой руки Виктора, к итальянской кухне.
***.
- Ничего у нас с ним не получится, Свет.
- Да ну тебя. До сих пор получалось - и вдруг - на тебе. Не получится. - Светка хохотнула и подмигнула подруге.
- Зараза озабоченная! - Нина покраснела.
- Пошла к черту! - невозмутимо отреагировала Светлана и налила себе полный бокал.
- Угу... - Нина подперла рукой щеку. - У нас нет будущего, понимаешь...
- Зато есть любовь! - провозгласила Светлана и отсалютовала подруге бокалом. Капли вина полетели во все стороны.
- Осторожнее на поворотах! - Нина стерла каплю с носа и продолжила обреченно-задумчиво. - Угу. Любовь есть, а будущего нету...Понимаешь... У него семья - жена, девочки маленькие совсем. Это он их сейчас сплавил - а потом... Что будет потом? У него.. да... И у меня - Вадик. Ты ж знаешь. Какой он... впечатлительный. Да и Соньку куда девать - у нее возраст переходный. Сама понимаешь..
- Угу. Понимаешь. Былого не вернуть, а будущего нету. Но есть еще бокал и терпкое вино. - пропела глубоким контральто Светка, поправила сползшую бретельку лифа и потянулась за бутылкой. - Блин! Стратегический запас угас сам собой. И канул в бездну. Нинка, а пошли сходим..,?
- Светка, да ты совсем пьяная. Куда тебе ходить?!
- Я трезвая как... Бриллиант, вот! ... А вообще. Вот что я тебе скажу - плюй на все это. Любишь мужика - добивайся. Не любишь... - Светка взмахнула рукой, бокал покатился по столу, Светка умолкла, проследила за его падением и последующим распадом, и удовлетворенно вздохнула . - Вот! Так, о чем это я..? А, да. Не любишь - но телу приятно - потрахайся... Сколько там тебе до отъезда осталось? Правильно, два дня. Так вот, потрахайся в свое удовольствие - и езжай к своему трепетному Вадику и переходной Соньке. Я так понимаю.
- Как у тебя все просто.
- Угу. У тебя зато все архисложно. Расслабься, подруга. Как говорит одна классная поэтесса: "Не мудрствуйте лукаво - жизнь проста. Прожить в весельи духа до креста". - Светка поднялась, постояла, проверяя свой организм на устойчивость - организм вроде бы повиновался хозяйке и стоял исправно. Она рискнула сделать шаг. Фокус не удался - Светку занесло и она бы непременно упала, не подхвати ее Нина.
- Так, все. Банкет окончен. Спать, Светка, спать.
***
Мосты еще не сводились. Нина и Виктор, всю оставшуюся у них ночь пробродив по городу, стояли на набережной. И молчали. Казалось, все слова сказаны, все чувства себя исчерпали. И остался туман, Нева, и воздетые к небу половинки моста.
- Нин! А может.. Останешься? - Виктор нарушил молчание так внезапно, что Ниночка зябко вздрогнула. Она сбоку посмотрела на Виктора.
Виктор, облокотившись о парапет, смотрел вдаль, и его лицо в рассветных влажных сумерках казалось очень сосредоточенным, даже осунувшимся. И очень чужим.
Ниночка невольно всхлипнула. И отчаянно замотала головой - нет, нет, нет. Не могу. Не хочу. Не в силах произнести ни слова.
Виктор потянул ее к себе. Обнял крепко-крепко. Над Невой поднимался новый день.
Надо было спешить - московский поезд отправлялся в шесть утра.
***
А на перроне Ниночка старалась не смотреть на Виктора. Она готова была смотреть куда угодно - да хоть на рекламу тампекса - только не на него.
Так и шагнула - будто провалилась - в поездные двери. Не оглянувшись, не поцеловав его на прощание. Прошла в свое купе, поставила сумку. Села у окна. И натолкнулась. На его глаза. Он стоял почти вровень с окном. И смотрел на Ниночку. И Ниночка не выдержала - разревелась. Судорожно принялась дергать ручку. Едва не сломав, таки открыла окно.
- Витя! Я люблю тебя, слышишь, Вить! Витя!
Поезд тронулся, а она все твердила - люблю, не забуду, всегда, никогда...
А когда перрон скрылся - Ниночка схватила сумку. Принялась в ней рыться так, как будто вся жизнь ее зависела от того, что она там найдет. Глаза были сухими и жестко блестели. Наконец выхватила мобильный. Удалила телефон Виктора. И только тогда обессилено откинулась на спинку.
.. А едва приехав домой, даже не раздеваясь, и не отвечая на приветствия м вопросы домашних - Ниночка бросилась к компьютеру. Включила, подождала загрузки. Запустила аську. Удалила Виктора из контактов. Подумала - и удалила всю программу.
***
...Через год Ниночка вновь приехала в Питер. Белые ночи были чудо как хороши.
Ниночка стояла у парапета. И смотрела вдаль. И лицо ее в рассветных сумерках выглядело постаревшим, осунувшимся. И - спокойным.
Она тряхнула отросшими волосами, мимолетно посетовала - надо бы постричься. И застучала каблучками по набережной.