Что бы ответить на вопрос: 'что такое упырятник?' не обязательно знать кто такие упыри - совершенно очевидно, что это место, где оные обитают. А вот с вопросом 'кто же такие упыри?' немного сложнее. Тут не обойтись без некоторой предыстории.
Это случилось лет пять назад, когда я еще работал художником по камню в одной фирме изготавливающей памятники - да, да - это те самые люди, что делают надписи, портреты и прочее на стелах, надгробиях - в общем везде, где пожелает душенька клиента. Работа ужасно пыльная, но, если отбросить мещанские предубеждения, довольно интересная. По крайней мере мне нравилось.
Фирма не то что бы была самая-самая в славном городе N(впрочем, для повествования не столь уж важно название, скажу лишь что это областной центр Беларуси), но таки входила в пятёрку крупных, самых успешных мастерских. Мало кто еще мог позволить себе браться за эксклюзивные заказы - это дело, зачастую, довольно не простое.
Это уже ниша ориентированная на особую категорию граждан. Представьте себе, есть люди которые ставят памятник не для своих усопших родных и близких, а для соседей и прохожих. В смысле, памятник ставят то как раз по родным, но такой, чтобы соседи завидовали.
Вот например: заходит особа средних лет, по виду больше похожая не то на ёлку, не то на пугало - безвкусность наряда граничит лишь с нелепостью макияжа - и с порога, задрав голову, демонстративно обводит взглядом офис, мгновение колеблется, показывая всем видом, что сомневается в состоятельности и уровне фирмы. Нет, конечно же она ожидала увидеть что-то более... Более. А тут какие-то нищеброды окопались: и офис не велик и из живых людей в нём лишь бухгалтер, она же приёмщица заказов, и мебель обычная офисная, и образцов маловато... Ага, непременно должно быть мини кладбище из памятников-образцов, что один другого вычурней.
- Добрый день - приветствие приёмщицы заказов мгновенно разрушает хрустальные грёзы потенциальной заказчицы и возвращает её на грешную землю.
Морщась, посетительница еще раз оглядывает стандартную обстановку, самого обычного офиса и, брезгливо поджав губы, делает шаг - что за несносная контора!
- Я хочу заказать памятник - цедит сквозь зубы.
Эх, не видно ей, как, прикрыв веки, приёмщица закатывает очи и мысленно вздыхает: по чести говоря, она бы таких клиентов сразу же, без разговоров, гнала бы с порога - потому как опытным путём уже установила, что как только примет этот заказ, сразу же у всех во множестве начнутся проблемы. И еще не факт, что деньги за заказ окупят все хлопоты.
Такие заказчики долго листают с небрежным видом каталоги, альбомы, то и дело возвращаются к пролистанным страницам, переспрашивают цену и листают дальше, с каждым разом выбирая памятник всё скромнее и скромнее. 'Что за безвкусица? Что за нелепица?' - спрашивают они негодуя. В конце концов их выбор останавливается, как правило, на чем ни будь вполне заурядном, не слишком дорогом, но, обязательно, с какими ни будь финтифлюшками. Впрочем, в порядке исключения, такие тётечки заказывают нечто монументальное, способное стать достопримечательностью кладбища. Что поделаешь - наличию денег вовсе не обязательно сопутствует здравый смысл. Помните, как там у Гоголя в 'вечерах на хуторе близ Деканьки', показывая роспись Вакулы, матери подводят малых детей к нарисованному черту и говорят: 'бач якая кака намалёвана?'
А бывают и такие клиенты:
Приходят невзрачные мужички, самого затрапезного вида и тихим, не выразительным голосом, с ходу, просят приёмщицу посчитать сколько будет стоить памятник если брать всего-всего по максимуму. А затем, ошалев от цены, громко и выразительно удивляются: 'Да вы что, смеётесь надо мной? Что за памятник можно сделать за такие деньги?' и называют сумму, на которую они рассчитывали потратиться - обычно, раза в четыре выше названной. Шефы в такие моменты, буде случиться им поблизости, начинают, от жадности, тихонько рвать себе волосы на местах интимных. Ну что поделать - знал бы прикуп - жил бы в Сочи.
Бывают и хорошие клиенты. А хороший клиент, это который платит деньги и не страдает излишними сантиментами. А то бывает, по двадцать раз на день будут приезжать, что бы стоять за спиной и сварливо нудить, мешая работе. То почему точки на камне, то почему полировка плохая - физиономия отражается, но не как в зеркале. И портрет какой то тёмный... Да и вообще, горячо любимая тёща вышла не похожая сама на себя - при жизни была стерва - стервой, а тут добрая какая то, даже улыбается... А хороший клиент, напротив, на фирму приезжает лишь раз - что бы заказ сделать. Ну от силы два раза - второй раз что бы, едва глянув на 'художку', сказать: 'нормально'.
А еще бывают заказчики, делающие действительно индивидуальные заказы. Редко, но бывают. Приятно работать с людьми, которые знают чего хотят и при этом не мешают работать. А если где и найдут недочет, то не устраивают бурю в стакане.
Да, по настоящему, в хорошем смысле, интеллигентный заказчик это редкость и потому особенно приятно работать с такими людьми. Однако бывают и с ними досадные накладки.
Как сейчас помню, был ноябрь. Тогда еще шефы, таки, поборов жабу, затеяли ремонт в бытовой комнате мастерской. Таким образом оставив работников не только без раздевалки, места приёма пищи, но и таких бытовых излишеств как микроволновка, холодильник и душ. Про Длинный Стол - традиционное место собрания и обеденного досуга работников фирмы и вовсе молчу.
Вот, в таких нечеловеческих условиях, где прикажете люду трудовому кушать, а так же отдыхать от трудов праведных? Конечно же у художников! У них и присесть можно и радио играет, а вместо столов лежащие на подставках стелы сгодятся. Только тряпочкой вначале надо вездесущую каменную пыль вытереть, чтоб сидеть было приятней и на зубах ничего не хрустело.
Так вот, накрыли стелы - надгробия и вкушаем, что Бог ниспослал нам за труды праведные, а жены в сумки положили. Здесь надо сразу сказать, что ничего горячее чая на работе не пили никогда - сухой закон!
Уж и не знаю откуда растут ноги у мифа, что все работники загробного бизнеса законченные алкоголики. И то правда, попробуй в состоянии алкогольного опьянения ровно порежь гранитную плиту, притом по сложной форме. Или портрет выбей... Вот после работы - пожалуйста, пей сколько организм просит. Хотя, так же надо не забывать, что труд в состоянии похмельного синдрома не производителен. Испортить практически готовый памятник из-за неловкого движения? Нафиг-нафиг.
Сидим мы значит, кушаем. Естественно, переговариваемся о том о сём, новости обсуждаем, коллега мой на дрова крест могильный пилит (!) и тут появляется на пороге элегантно одетая женщина, такого, знаете, рафинированно - интеллигентного вида. Может учительница какая или врач. Не знаю, да и не важно. Представьте на секунду себя на её месте: приходите вы посмотреть на изготовления памятника по своему горячо любимому, в прошлом, супругу. Настрой весь такой задумчиво-скорбный и что вы видите с порога? Как разномастная банда чумазых охламонов жрёт на памятниках, а какая то башибузука крестом могильным печь топит... Абзац. Полный разрыв шаблона.
К чести этой дамы, она быстро справилась со своей растерянностью и тут же, как ни в чём ни бывало, спрашивает, где можно увидеть памятник, изготавливаемый по такому то - такому. А эта самая стела, накрытая газеткой, лежит под моим обедом. Ну да, сам же утром звонил ей - просил приехать посмотреть на 'художку'. Конфуз однако. Но делать нечего, спешно прожевывая котлету, машу рукой - дескать сюда вам. У заказчицы дрогнуло веко, но интеллигентность не даёт сделать замечание о моём моральном облике. Ведь вижу же, что её возмущению нет границ, но вида не кажет - даже самому неловко стало. И вот, пытаясь объяснить, что обед у нас и обедать больше негде, сгребаю снедь с габровой плиты. Всё же, раз пришел человек, надо показать сделанную работу - сам же позвал. И тут, совершенно случайно, в спешке, опрокидываю стакан с чаем на портрет. У женщины сначала бледнеет лицо, потом оно краснеет, губы перекашиваются, но она молчит. Опешив, хватаю первую попавшуюся тряпку из стоящего рядом ведра (ага, она самая, половая тряпка) и начинаю вытирать портрет, размазывая грязь по нему. Вот тут и началось...
- Упырииии!! Безбожники!! - от её визга дрогнули, наверное, стены мастерской. Ну, по крайней мере стаканы точно.
В истерике, совершенно нецензурно ругаясь, аки валькирия рождённая от фурии, она бросилась на меня. Одной рукой вцепилась в одежду и начала, натурально, когтями рвать лицо. Уж и не знаю чем бы это закончилось, не оттащи её от меня коллеги. Жуть: растрёпанная, разъярённая женщина орёт, беснуется, рвётся к моему бренному телу, а её, с трудом, удерживают три здоровых мужика. Воистину, наша интеллигенция страшна в своей ярости!
В общем, совместными усилиями заказчицу, под руки уволокли прочь из мастерской. Дальнейшее уже не видел, знаю лишь из рассказов участников.
Вот как успокоить женщину в истерике? Например, говорят, можно залепить пощечину по лицу - но побойтесь Бога! Это же нам, воспитанным в духе, что женщин бить ни в коем случае нельзя, категорически не может прийти в голову. Ну или можно напоить водкой бьющуюся в истерике бестию, да только где её взять? Мы ведь, по крайней мере на работе, трезвенники...
Положение спасли установщики - вот у кого алкоголя всегда хоть залейся: потому как все, кому они ставят памятник, имеют своим долгом вручить им, в награду, не менее литра водки. А за день они памятников пять - шесть ставят... Редко, редко их можно увидеть в мастерской - их стихия это вольный воздух и просторы. Они обретаются постоянно там, где тишина и возвышенно-философские мысли, не прошено, сами лезу в голову, там где живые люди лишь гости - на кладбище. Если и появляются в мастерской, то не надолго: схватить на установку новый комплект и вновь колесить дороги Белаурси ведущие к кладбищам. То, что они оказались в этот момент в мастерской, было чудо, вроде изгнания Христом бесом из беснующегося.
Сначала, чуть ли не силой, заказчице влили в рот водки, а затем она и сама взяла в руку бутылку и, прямо из горлышка, залпом, почти выпила всю. Уж и не знаю, что ей говорили, чем утешали, но вскоре установщики усадили в грузовичок изрядно захмелевшую, присмиревшую женщину и отвезли домой.
На следующий день вновь ей звонил, хотел извиниться, но услышал лишь, что она знать ничего не желает и видеть ничего не хочет, а затем раздались гудки от повешенной трубки.
Больше она не появлялась в мастерской. Вскоре пришел черед этого памятника и установщики, привычно загрузив очередной комплект, увезли его на кладбище. Впрочем, на установку посмотреть она также не пришла - по телефону объяснила ребятам, что не хочет себя расстраивать и за остатком денег они должны приехать к ней на дом.
Сказать, что на том всё закончилось было бы не правдой - эта история имела своё продолжение, но уже гораздо позже, через год после моего ухода из фирмы. Знаете, до сих пор люблю побродить по кладбищу. Иногда, просто сажусь на велосипед и еду на кладбище покататься. Тогда, заодно, всякий раз навещаю могилы своих предков. А затем, посещая памятники, к изготовлению которых приложил руки, обхожу, сектор за сектором, всё кладбище. И вот однажды, у того самого памятника, на скамеечке сидела женщина. Это была та самая заказчица. Остановился не зная что делать - толи подойти и поздороваться, толи тихонько удалиться. Уже развернулся, что бы уйти и сделал шаг, как услышал за своей спиной:
- Постойте, пожалуйста, не уходите - что-то было в том голосе тронувшее меня до глубины души - уж простите за избитую метафору.
Женщина жестом предложила присесть на скамеечку, немного подвинувшись. Я сел и мы, какое-то время, каждый о своём помолчали.
- А всё-таки хорошо у вас получилось - он вышел как живой, каким был в жизни - грустно улыбнувшись, наконец проговорила всё та же, до мозга костей, интеллигентная женщина - простите меня.
- Это вы простите меня. Просто так получилось нескладно...
Мы еще посидели немного под взглядом прищурившегося, весёлого мужчины, что глядел на нас с памятника и, бросив друг другу 'до свиданья', разошлись.