Suzu Kitsune : другие произведения.

Отрывок четырех минут из жизни перед новым днем

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Обычно все имеет свойство проходить - как дым от сигареты, растворяться.

  23.56
  
  В комнате было так душно, что, казалось, воздух можно было взять в руки и сжать, словно тополиный первый пух, который падал с липких веточек деревьев и так красиво сжигался двумя мальчуганами подальше от глаз взрослых.
  -Что ты делаешь?..
  Красный тонкий галстучек соскользнул с шеи, развязавшись из небольшого узелка под белым воротничком рубашки, промелькнул меж пальцев и упал куда-то на пол, куда-то в темноту, под ноги двум фигурам.
  Руки оперлись о светлое дерево крашеной тумбочки у кровати, на которой была ваза с поздними гиацинтами - голубыми, синими, фиолетовыми и розовыми, фото двух ребят, стоявших у цветной карусели, да пара лепестков с цветов, опавших и завершивших свой полет приземлением на кружевную накрахмаленную салфетку.
  -Юме?..
  Холодные пальцы коснулись щеки, провели по шее и остановились где-то у ключицы, под рубашкой, заставляя синие глаза смотреть удивленно и непонимающе - злость прошла, как будто ветер унес ее куда-то через приоткрытое окно, а шторы закрыли эту комнату словно специально от всего света, не давая вырваться и убежать.
  
  23. 57
  
  Солнце нагревало и плавило асфальт, покрывавший пыльные улицы какого-то городка, паутиной окутанного тенью и светом чрез кроны деревьев, недавно лишь распустивших почки и роняя последние цветы под ноги прохожим...
  Они всегда были врагами.
  Светловолосый мальчик играл в своей компании, темноволосый - в своей, и драки были неизбежными, как и ссадины, царапины, синяки и обидные слова безжалостных борцов за свои дворовые команды, которые дарили друг другу медали из листьев за победы и великие подвиги.
  Сейчас во дворе никого не было из друзей.
  У тополиного дерева стояло двое мальчишек двенадцати лет, закончивших вот-вот шестой класс средней гимназии своего родного города.
  Они стояли под зонтом.
  Под широким светло-зеленым зонтом, который держал темноволосый Юме над своей головой и головой врага номер один в играх, а сверху падали кружевным неторопливым танцем огромные ватные хлопья, тут же сжигавшиеся синими глубокими глазами Юла.
  Падали уже черными комками нитей, иногда - не падали и вовсе, полностью исчезая и превращаясь в теплый бело-черный пепел с серыми крапинками.
  -Юл.
  Рука Юме всегда была холодной, как лед, потому что он - соединял мосты холодом, а Юл - сжигал их огнем, заставляя любого быть марионеткой в своем настоящем, потому что прошлое переставало иметь смысл, переставало доставлять удовольствие памяти и радости от пережитого.
  Вот и сейчас по спине прошелся под рубашкой холодок от неуверенного касания ладонью щеки, где пластырем была залеплена царапина от вчерашних стычек возле фонтана, в которой команда Юме победила.
  -Помнишь, о чем мы договаривались?..
  Слова смолкли, темноволосый мальчик столь же неуверенно повернулся к спутнику и отвел глаза в сторону.
  Какая-то девочка прыгала неподалеку на скакалке, и пшеничного цвета волосы, собранные в два высоких хвостика красивыми заколками-ягодками красного цвета, смешно взлетали при каждом ее прыжке.
  -Если мы победим...
  Темные, миндалевидного разреза глаза с влажным блеском, смотрели вновь на детское лицо друга, на аккуратно подстриженные, почти белые, волосы, на ямочку у щеки, на прилипшее к губам семечко тополя.
  Зонтик упал под ноги, когда рука отпустила его, чтобы прижать к себе хрупкую фигуру, чуть ниже Юме, чтобы ладонями почувствовать нагретую солнцем ткань рубашки и с сожалением отпустить, резко отдернуть.
  Зеленый круг провел тонкую линию по земле, поворачиваясь к солнцу по своей оси, когда пересохшие губы коснулись спокойных влажных, и глаза обоих мальчишек оказались закрытыми под короткими черными ресницами.
  Сердце готово было выпрыгнуть в тот миг и разорваться десятью секундами позже, когда пальцы нервно сжались и отпустили, а маленькая фигурка с желтыми от солнца волосами вздохнула и отпрянула.
  Линия на земле прочертила по разные стороны, очертила стоявших и дрожавших мальчишек, со сжатыми кулаками и опущенными глазами в квадраты света и тени, постоянно колыхавшимися от небольшого, налетевшего вдруг, ветерка.
  Два шага вперед - прижатие к себе, уткнувшиеся в грудь лицо и бешено разрывающиеся от страха и неожиданности, от нехватки воздуха, легкие.
  Потом пришло спокойствие, стих ветер, пальцы смяли ткань на плечах Юме и замерли, потому что в его руках вдруг стало тепло.
  Впервые.
  
  23.58
  
  Поцелуй оказался совсем не таким, как в детстве. Или это они стали не такими?
  Только ледяные руки обнимали намного крепче, чем тогда, во дворике, где часто устраивались шуточные бои, - эти руки заставляли изогнуться и становиться беззащитным пред нависшей фигурой в темноте и растворяющейся между открытого окна духоте.
  -Юме...
  Губы у шеи, легкая ткань шелковой рубашки падает на пол, соскальзывая с плеч, пальцы с силой останавливают за плечи.
  -Постой.
  Ночной ветер принес запахи цветов из сада и прохладу нескорого рассвета, которая заставила непроизвольно прижаться к темноволосому парню и обнять сильнее, словно впервые ощутить все это, впервые увидеть за его спиной звезды и внезапно появившийся кленовый листочек, с бордовой сеточкой по краям, из прошлых годов.
  -Перестань, Юл.
  Пальцы поднимают подбородок, темные глаза смотрят тепло и нежно, как не смотрели, пожалуй, никогда, едва уловимое касание губ заставляет потянуться самому вперед, принимая эту ночь, успокоиться и просто чувствовать, как становится все теплее и теплее, как что-то тянущее и сладкое разливается по телу, и прикрытые глаза могут различить постепенно теряющую очертание реальность.
  Тонкая красная лента связывает запястья, приоткрытый рот снова целуют крепко, пьяняще и пряно с запахом розмарина от темных волос, сцепленные руки и переплетенные пальцы обнимают за шею, пропуская меж себя почти черные пряди, и цепляются уже за шелковую ткань балдахина, которая словно утекает из ладони и не дает право остановиться телам и не упасть на светлые простыни.
  Тихий вырвавшийся стон, беззащитность и понимание того, что случится - отчего и вовсе хочется закусить губы и попытаться думать о чем-то другом, потому что есть лишь светлый прямоугольник постели, а внизу и вверху - темнота.
  Касание губ, рук, которые остановить нельзя, которые будто бы и вовсе потеряли контроль сами над собой, и остается только ощущать их и не пытаться быть искусственным, ненастоящим, потому что тогда все потеряет смысл, и гиацинты на тумбочке рядом почернеют и опадут от неожиданного льда, что скрепит сердца инеем.
  -Люблю тебя.
  Юме провел ладонью по руке любовника, второй обнял за талию, приподнимая и почти садя подле себя, чтобы можно было видеть опущенное лицо и слышать сбивчивое дыхание так же близко, как и вовсе они были в эту ночь.
  Совсем иные, жадно-уверенные движения, полудогадки силуэтов в темноте, капельки пота, которые остудить ночной отчаянный ветер не в силах, возможно, вскрик черной птицы за окном, возможно, падающая звезда, распаляющая свой хвост в атмосфере Земли, возможно все, только настоящая реальность ирреальна, только красная лента бывшего галстучка крепко держит от попытки испугаться и сбежать.
  Вспышка, мимолетно пойманные взгляды, ресницы, дрожащие от бывшей и прошедшей дрожи тел, пустота и нахлынувшая волна нежности и чувственности, которая огненными подвластными нитями распаляется, как тот хвост звезды.
  
  23. 59
  
  Начиналась страшная школа, когда они встретились, наконец, вновь, когда сидели на желто-красной покрашенной неделю назад лавочке, когда Юл откидывался на деревянную спинку и смотрел в быстро бегущие белые облака, а Юме сидел на этой же спинке, в двух сантиметрах от головы светловолосого, и курил, пуская в постепенно холодающий воздух серые клубы.
  -Все, Юме. Я сжег все наши мосты. И топол...
  -Разве?
  -Все равно! Хватит!
  Рывок назад за руку, двое замерших парней, осторожный шаг одного вперед, и другого - попытка - назад, но фигура с темными волосами все ближе, внутренняя собранность и некая готовность к прыжку вспыхивает и рассыпается под настойчивым взглядом влажных глаз, пытается что-то сказать, о чем-то попросить. Попросить эту желтую дорожку в несметенных листьях, этот едва журчащий фонтан, у которого впервые пришлось платить за чужую победу и свое поражение, это синее-синее небо, под которым...
  Привкус табака на губах в поцелуе - столь обычный для этого парня, и не получается оттолкнуть, не получается уйти, потому что лед плавиться под собственных огнем, и слабеют на глазах красные нити...
  Желтым дымом висел день, горели костры, волосы пропахли этим дымом, а на лавочке все так же сидели две фигуры, одна из которых смотрела в небо, пытаясь выровнять дыхание и успокоиться, а вторая сидела неподвижно почти, лишь изредка делая затяжку.
  Рябиновые гроздья казались факелами, и горели они столь же ярко, как гасли и появлялись искорки на фитильке сигареты в пальцах с серебряными кольцами.
  -Когда окончится старшая школа. Ты снова мне проиграешь.
  Только желтый падающий лист с узорными краями видел, как дрогнули ресницы и покорно закрылись глаза, внутренне уже ведя отсчет минутам и дням.
  Стараясь не вспоминать привкус табака на губах и не улы-бать-ся этому, в знак счастливых воспоминаний.
  
  00.00
  
  Когда просыпаешься, ощущая под своей головой чью-то теплую руку, когда сжимаешь ее во сне, боясь утра, в котором всегда и всюду исчезают любые прекрасные и столь чудесные сны, становишься безмерно счастливым.
  Что такое счастье?
  В горящих тополиных комках ваты, в зеленом зонте, в желтых кленовых листочках, в ягодах рябин, в запахе дыма и табака, в проведено вместе ноч...
  -Прости. Я боялся, что ты сбежишь.
  Поцелуй в запястья с пульсирующими жилками, ответный поцелуй - впервые - в губы и полный проигрыш.
  -Но, кажется, я тоже победил. Улыбка и темные глаза успокаиваются, потому что руки снова обнимают нечто ценное и хрупкое, как фигурку бога из старых преданий, который не смог сжечь мосты и сам угодил в свои сети, вновь возведенные кем-то с ледяными объятиями.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"