Сурина Виктория Алексеевна : другие произведения.

Бездна

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История о любви, бесконечной пустыне и войне, которая далеко.

  "Уж сколько их упало в эту бездну,
  Разверстую вдали..."
  М. Цветаева
  Она была похожа на мираж - фигура цвета индиго, застывшая в дрожащем воздухе. Я шел по пустыне вторые сутки и уже твердо решил не верить здешнему мареву. Но она не исчезала - странная женщина среди барханов. Я полз к ней, а она не шевелилась, только ветер колыхал ее синий платок.
  Я, собрав последние силы, поднялся и ринулся к ней. Я побежал, увязая в песке. Я не чувствовал ног, я молил всех богов, что забыли меня: "Пусть она будет живой!" Я рухнул в раскаленную бурую зыбкость и припал губами к подолу синей хламиды.
  Мне показалось, что она улыбнулась.
  ***
  - Не шевелись, ты слаб. Пей чуть-чуть, - услышал я сквозь забытье на ломанном французском. Женщина, закутанная в индиго, приподняла меня с подушки и приставила к губам пиалу с чем-то горяче-терпким.
  Я лежал в бедуинском шатре, там кисло пахло шкурами животных и горько - свежим кофе. Это было похоже на сон про мусульманский рай, где сладкоголосые гурии кормят с рук шахидов, вкладывая в их разверстые рты лукум и пахлаву. Правда, в пиале меня ждало гадкое лекарство, а в голосе гурии сквозила хрипотца.
  - Кто ты? - прошептал я, давясь мудреным отваром. Она приложила палец к губам, положила мою голову к себе на колени и запела заунывную тягучую песню.
  В этой песне мне слышалась тихая поступь верблюдов, журчание воды в случайном колодце и бесконечная, словно пустыня, тоска. Я закрыл глаза, и меня быстро убаюкала мелодия барханов и легкая рука, что по-матерински гладила мою голову.
  ***
  Я проснулся посреди ночи. В шатре было темно и тихо, только где-то совсем рядом слышалось спокойное дыхание моей спасительницы. Мне очень хотелось рассмотреть ее хорошенько, но мои глаза никак не могли привыкнуть к темноте. Кто она? Неужели одна кочует в пустыне? Почему помогла мне? Только ли из-за древнего обычая, велящего быть гостеприимным?
  Мне было тепло и уютно, почти как дома. Хотя тут не было ничего, чтобы могло напомнить мне о родных землях и о матери. Только бескрайние пески и бескрайнее небо, смыкающиеся где-то вдали.
  Уже много лет мои мысли не были столь ясными, а сердце столь легким. Чудодейственным оказалось зелье моей спасительницы.
  ***
  Когда я снова открыл глаза, было уже позднее утро или даже день. Моя форма аккуратной стопочкой возвышалась у изголовья. Я поморщился: летящий орел возвратил меня из царства сказок "Тысяча и одной ночи" в реальность, жестокую и больную.
  Я быстро оделся и, отодвинув полог, вышел на свежий воздух. Моя спасительница кормила верблюдов и ласково трепала самого старшего из них по холке. Она была некрасива: слишком худая, если не сказать - костлявая, с востреньким темным лицом и тонкой полоской губ... Только глаза ее были хороши: большие и влажные, как у газели.
  Я тихо подкрадывался к спасительнице, но привычная к тишине, женщина сразу услышала меня.
  - Вы здоровы. Можете уходить. Пойдете на Север - найдете своих. Я дам воду и еду.
   Мне не хотелось уходить, и я не ждал, что спасительница прогонит меня.
  - Я не могу уйти.
  Она очень удивилась и бросила недоверчивый взгляд из-под дивно изломанных бровей:
  - Почему? Там вас не ждут? - женщина неопределенно махнула рукой вдаль.
  - Как зовут тебя, моя спасительница?
  - Айше, - скромно опустив глаза, ответила она.
  - Айше, ты забрала у меня одну вещь, без нее не пустят обратно.
  - Какая вещь?
  - Крест такой, - я прочертил носком сапога на вытоптанном песке контуры своего рыцарского креста. Я не нашел его в форме, что она сложила у моего изголовья.
  - Это очень дорогая вещь? Я видела камни на ней...
  "Ах, вот, оно что!" - не думал я, что приютили меня ради бриллиантов на кресте.
  - Можешь не возвращать. Ты заслужила. Только позволь остаться еще на одну ночь. Хочу выспаться.
  Айше смущенно кивнула и вернулась к верблюдам.
  ***
  Я сидел в шатре над картой, пытаясь понять, где я сейчас, и права ли Айше, что, двинувшись на Север, приду к своим. Я был так увлечен своим занятием, что не заметил, как моя спасительница подошла ко мне и положила на верблюжье одеяло крест с бриллиантами. Она хотела уйти незамеченной, но я перехватил ее худенькую ручку, скованную тяжелым каменным браслетом.
  - Вас будут ругать, - тихо прошептала Айше, попытавшись вырваться на свободу, но я крепко ее держал.
  - Не уходи, - я постарался вложить в эти слова всю нежность, что еще осталась во мне. Я хотел, чтобы она осталась. Мне нужно было, чтобы она осталась.
  Моя спасительница колебалась, она уже не вырывалась, но и все еще нерешительно переминалась с ноги на ногу. Я выдохнул, закрыл глаза и дернул за руку Айше, словно за шнур от звонка. Она не устояла на ногах и рухнула мои объятья. Меня тут же окутало мускусным запахом женского тела, и я растворился в нем. Айше обмякла, она не сопротивлялась, почувствовав это, я сорвал с нее платок: густые смоляные волосы осыпали меня, и я зарылся в них с упоением, с благоговением, с жадностью.
  - Глаза - небо, а волосы - песок... Кто ты? - неожиданно спросила она, повернув голову ко мне.
  Мне не хотелось отвечать. Я не знал ответа.
  ***
  - Что написано? Я не умею читать, - возмутительно голая Айше, похожая на Еву в первый день творения, провела пальчиком по нашивке на обшлаге моего рукава.
  - Африка, - ответил я и замолчал.
  Серебряные готические буквы на синем фоне - их вышила другая женщина, медсестра с забавными кудряшками, совсем юная. Она вручила мне нашивку, раскрасневшись, по-детски закусив губу. Конечно, великий ас, "Звезда Африки"... Наверное, девушка была влюблена, а я лишь потрепал ее по щеке и поцеловал в лоб. Милая девочка.
  Я видел ее тогда в первый и последний раз: был обстрел, и она погибла. Милую девочку накрыли простыней, и я не смог найти ее под бесконечным белым полотном.
  Это ложь, я не искал ее вовсе.
  Она была так похожа на мою сестру... Ингу тоже застрелили и тоже накрыли простыней. Я не успел с ней попрощаться.
  ***
  Он был первым, кого я увидел тем утром. Проклятый томми! Он скалил свои хорошие белые зубы, разговаривая о чем-то с Айше, а та громко смеялась, прикрывая рот платком. Он кормил мою спасительницу шоколадкой, а та с наслаждением поедала ее, будто то был не шоколад, а амброзия.
  Продолжая смеяться, томми повернулся ко мне и помрачнел - мой рыцарский крест с бриллиантами ослепил его. Повернулась и Айше, и в ее глазах был страх - я не умел скрывать свой гнев. Я зарычал, как лев, и бросился на англичанина.
  Томми был жилист и крепок, и умел драться. Говорят: они все знают, что такое боксерские перчатки. Но он был чужак, пришелец, а я защищал свое. Я верил, что это мое, это стало моим за два дня. Все мое: и Айше, и шатер, и верблюды, и пески... Мне было за что драться!
  Нас растащила женщина: она плеснула в нас песком, словно европейка - водой. Песок был горячим и ел глаза, мы перестали различать свет и тьму, и отвались друг от друга, как насытившиеся пиявки.
  - Идите прочь! Оба! - крикнула Айше, сверкнув чернотой глаз.
  ***
  Мы шли вместе. Пешком. Женщина дала нам воду и лепешки и указала путь. Я хотел остаться, но она сказала "нет". Нам было в одну сторону, и каждый знал, что вдвоем в пустыне легче, даже если вдвоем с врагом.
  Мы долго шли, пока не наткнулись на мой самолет. Его уже почти занесло. Я устал и сел на песок у фюзеляжа. Томми не хотел останавливаться, но немного поразмыслив, все же присоединился к моему привалу.
  Я смотрел на него, он смотрел на меня. Мы были похожи друг на друга. Наверное, Айше не смогла бы нас различить, если бы мы поменялись формой.
  Я понял - в этом мое спасение. Это моя дорога домой, это мой пропуск в рай среди песков.
  ***
  Мне было нелегко, но все получилось. Я разбил его голову о стабилизатор, одел в мою форму и прицепил парашют.
  Долго не мог расстаться с крестом, я его заслужил, я его выстрадал, он был мой... Но пришлось. Я подарил его томми, на прощание.
  Так я стал мертвым, мертвым, чтобы жить. Жить подле Айше, простым кочевником без прошлого. Я слишком устал, устал от фюрера, от войны, от англичан... Я хотел покоя и любви, и тепла, и уюта. Я хотел обнимать женщину, укрывшись верблюжьим одеялом, и смотреть на звезды в бесконечно высоком небе пустыни.
  ***
  О, как я был наивен! Пустыня не прощает тех, кто нарушает законы гостеприимства!
  В песках нельзя найти дороги обратно, хамсин стирает все следы. Я заблудился, я потерялся, и на горизонте больше не колыхалось покрывало цвета индиго.
  Я рухнул на колени и заплакал. Бог больше не выручит меня, мне не спастись вновь.
  Я проклят. Я стану песком, я буду вечно смотреть на звезды неба пустыни. Я получил, что хотел.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"