Форумы Tolkien.RU

[offtop]Концепция игры:
Где-то в горах, очень похожих на Альпы (но не Альпах) в небольшом шахтерско-ремеленическом поселке на севере страны очень напоминающей Италию (но, не Италии, ясное дело), которая к тому же некоторое время уже находилась под оккупацией другой страны (довольно смахивающей на Францию, если бы в этом мире была Франция), горняки, разрабатывая рудоносную жилу, наткнулись на полусгнившую дубовую шкатулку, отделанную серебром в которой аккуратно были упакованы глиняные таблички с неизвестными письменами. Разумеется, им тут же приказали молчать. Реликвию изучили местный священник и командир небольшого оккупационного гарнизона. Понять значение надписей они не смогли, как и то, как шкатулка попала в толщу камня. Правда священник узнал в письменах клинопись - дохристианские (а религии в этом мире соответствуют нашим)  знаки, распространенные некогда далеко на Юго-Востоке.
Тем бы странная история и закончилась, если бы местные горняки меньше пили, а выпив меньше говорили. В скором времени всем было известно, что в шахте что-то нашли. Слухи такие разошлись довольно широко и достигли ушей тех, кто знал или догадывался ЧТО именно снова пришло в этот мир, как и когда его можно использовать.
Не смотря на то, что простой народ давно уже перестал верить в колдунов и магию, сами колдуны, маги, ведьмы и нечисть верить в себя не перестали и, тем более не перестали существовать. Некоторые из них, подогреваемые любопытством, прибыли в этот город. Поскольку языковые барьеры в мире отсутствуют, то и определить кто откуда точно прибыл тоже весьма тяжело.
С другой стороны сюда же прибыли люди готовые помешать попаданию реликвии в плохие руки. Местные жители давно привыкли, зимой в эти края приезжают знатные господа подышать чистым воздухом и побродить по снегу.
Итак, 21 декабря 1799-го года (времяисчисление сходно с нашим так что мода и уровень развития должен быть соответствующим)*. Рас типа эльфов, гномов, орков, драконов и т.п. нет. Зато есть люди  и всяческие человекоподобные представители темной стороны вроде вампиров, оборотней, суккубов, инкубов, ведьм и колдунов.
Особая просьба к господам игрокам попробовать отыграть и "темных" персонажей.
Задача "темных" попытаться добыть реликвию и попытаться ее использовать (у каждого в отдельности). Задача "светлых" - хотя бы узнать, что она из себя представляет и помешать темным.
Удачи.
[/offtop]
Старая желтая лошадка тяжело дышала паром, дотягивая сани с двумя пассажирами последние метры по припорошенной скрипящим снегом площади. Пожилой возница с поднятым выше ушей воротником оправдал ее надежды и с криком "Пу-р-р. Стой, старая!" притормозил за вожжи как только они приблизились к двухэтажному дому тесно зажатому соседними строениями с обеих сторон так, что на стороне площади было видно только узкий фасад. Возничий скрипнул по снегу сапогами и принялся искать ключи. Его спутник тоже поднялся с саней и, взяв два тяжелых саквояжа, подошел к нему. Он постоянно оглядывался. Видимо, видел город впервые. Площадь перед церковью не произвела на него особого впечатления. Сама церковь, бывшая мануфактура напротив нее, где остановился небольшой иностранный гарнизон, увешанная бело-сине-красными флагами,  да колодец старой каменной кладки, окруженный ледяной коркой. В остальном такие же здания как и везде.
Они вошли в дом.
Не то библиотека, не то книжный магазин, но на жилище похоже было мало. Все стены от потолка до пола были уставлены книгами. Такой гостиной гостю  видеть  еще не приходилось.
- Садись, Марк, я поставлю чайник.  - Крикнул хозяин, уходя в дальние комнаты.
- Обязательно. Я новые книги на столе ставлю  - отчитался Марк, вынимая из одного саквояжа две вязки пухлых томов. - А правда, что шкатулка могла быть закопана нашими людьми? - Последнее он сказал достаточно тихо, но в пустом доме все равно был услышан.
- Может наши, может и не наши... - пожал плечами хозяин, потирая красные и мороза ладони. - Со времен де Молье** никаких систематических записей не было. В более ранних тоже ничего не говорится. Хотя, я так думаю, старый Жак что-то знал. Он не просто так хранил всю казну в серебряных слитках. И шкатулочка серебром отделана не просто так. Что-то должно случится, помяни мое слово, Марк. Что-то обязательно случится. Восемнадцать веков от Рождества Христова! 18! Понимаешь? 6+6+6! И именно в этом году, а не в следующем. В старые времена, год был первым не когда прошел, а когда начинался. Был год номер один, год номер два... так до сих пор дни в месяцах считаются. Первый настает сразу, как закончится предыдущий месяц.
Еще и Рождество скоро. Я сказал мэру, что на приеме будет мой племянник. Так что придется тебе идти.
- Да, конечно. - проворчал Марк, осматривая свою дорожную одежду и думая, что не дорожную еще нужно привести в порядок.

*- Всё, что написано в скобках, адресуется прежде всего госпоже Иниту и господину Хифиону, дабы избежать трактовки ими темы как  исторической с дальнейшим ее перемещением.
** - Жак де Молье в нашей реальности - последний магистр ордена Тамплиеров. (В описываемом мире, вероятно, тоже))

  Иеромонах Венедикт заканчивал вечерню. Допевали тропарь. Сейчас он выйдет на амвон и скажет отпуст. Ну и искушение в нынешнем Рождественском посту! Сначала эта непонятная шкатулка - с неё-то всё и началось -  а потом всё вообще кувырком полетело. Некоторые рабочие отказываются выходить на работу(эх, знать бы, кто их запугивает!), командир гарнизона сам не свой. Служить стало, ну, совершенно невозможно - не хватает сил, чтобы сосредоточится на молитве, лезет и лезет в голову эта треклятая шкатулка! Ещё и понаехали разные странные люди. Некоторые из них и на людей-то непохожи!
  "Христос, Истинный Бог наш.." Да, если кто и поможет, то только Он. Но ведь верна пословица - "на Бога надейся, а сам не плошай!" Если ничего не делать, то ничего и не сделается.
- Дрогогие братья и сёстры! Наша вечерняя служба окончена! Благодарю всех за общую церковную молитву, Ангела-Хранителя всем вам.
  Священник поклонился тем двадцати людям, что, несмотря на мороз, пришли в этот будний день помолиться вместе с ним.
Народ мало-помалу расходился. Скоро и священник, потушив в алтаре лампады, собрался домой.

[offtop] Иеромонах Венедикт окончил Духовную семинарию в городе N при M-ском монастыре, где и принял монашеский постриг. Около десяти лет проходил послушание в монастыре, после чего был рукоположен к церкви Св. Эдуарда(кстати, такой святой действительно есть в Православной Церкви)в данном посёлке. Продолжительность служения - уже около семи лет. Стяжал имя строгого и внимательного духовника, всегда доступен для любого. Исключение - время совершения Литургии. На духовное воздействие поддастся вряд ли, уничтожать его(если кто задастся такой целью)нужно исключительно физически. Защита от магии, если можно так выразится. На простейшие формы(сглаз, порча)даже не расчитывайте.
PS:Оно, конечно, можно было бы семейного священника взять, только тогда нужно ещё и жену с детьми отыгрывать... Не очень хочется.
PPS:о.Венедикт специально оставлен внутри церкви - а вдруг кто зайдёт?[/offtop]

По брусчатке всё-таки сделанной в прошлом году дороге городка, поздно вечером, пролетела чёрная карета (не дворцовая, а обычная для путешествий, какие были у аристократии), покрытая лаком и золотыми вензелями, изображающими какой-то герб на дверях. Карета была запряжена четвёркой восхитительных белоснежных рысаков. Кучер гикал и щёлкал бичом над их лоснящимися крупами, но ни разу даже кончик его "оружия" не коснулся и волоска на их спинах. Кучер лихо натянул вожжи, и кони затормозили практически вровень с довольно широким парадным крыльцом лучшей гостиницы в городе, из-под их подков полетели искры. Кучер тут же спрыгнул на мостовую, опережая кинувшихся к карете лакеев, и открыл дверцу с симпатичным окошком, занавешенным тяжёлой бархатной занавеской. Он галантно протянул руку.
Из темноты кареты вынырнула изящная женская ручка, обтянутая в дорогой шёлк, и робко легла в широкую ладонь кучера. И через долгое мгновение показалась её обладательница. Это была юная леди в атласном модном платье цвета кофе с молоком, на плечах у неё была накидка из белоснежного песца, в ушах раскачивались две огромные капли прозрачных как слеза сапфиров. Сапфировое же ожерелье, слишком уж массивное и вычурное, почти полностью скрывало тонкую гибкую шею и терялось своими подвесками в низком и смелом декольте. На голове леди была замысловатая шляпка, украшенная перьями африканской цапли, и тонкая вуаль, с разбросанными по ней крохотными переливающимися жемчужинами, окутывала голову. Губы леди были накрашены ярко-красной, практически алой помадой. На левой щеке красовалась такая модная в это время "мушка". И ещё... на ней была маска (которая закрывает часть лица, по типу маскарадной). Маска за вуалью смотрелась очень экстравагантно.
Она приподняла юбку своего дорогого платья, явив алчным взорам остановившихся на улице мужчин изящную ножку в кружевном чулке и атласном туфле, и выпорхнула на мостовую, обдав лакеев тонким ароматом дорогих духов. Леди полуобернулась к карете, и, капризно скривив губы, грудным голоском довольно раздражённо проговорила:
- Я устала. Поторопись!

    Недолгие зимние сумерки сменились длинной многозвездной ночью. На часах в теплом и уютном доме школьного учителя, а именно им работал поклонник собирания книг только начинался вечер, но и без того немноголюдные улицы уже очистились от мерно гуляющих людей в окнах соседних домов замерцали огоньки. Дым над крышами стал гуще - готовили ужин.
    Марк сидел на широком подоконнике у окна в комнате на верхнем этаже, отведенной ему как гостю прислонившись лбом к холодному стеклу. Было прохладно и он набросил поверх ненужного теперь черного студенческого костюма плед с кровати.
Поначалу он устроился здесь, чтобы почитать книгу. Свечи стоящей рядом на тумбе вполне хватало в дополнение сумеречному свету, проникающему в комнату. Потом человек с милой походкой в широкополой шляпе зажег уличный фонарь прямо перед окном, и света от него стало достаточно, чтобы погасить свечу. Но читать уже не хотелось и томик "Геологических изысканий" нашел свое пристанище на коленях Марка. Ему было куда интереснее наблюдать за жизнью маленькой тихой улочки. За жизнью людей в таких близких окнах напротив. В большом столичном городе дороги широкие и здания никогда не стоят так близко. А еще там не бывает так тихо.
    В одном из окон напротив девочка, дыхнув на стекло, выводила буквы. Когда она заканчивала слово, вероятно, ее имя, пар в начале испарялся и она, дыхнув снова, с чисто детским упорством начинала снова.
    По улице брел, волоча замерзшие ноги, патруль - унтер-офицер и двое солдат. Солдаты были в куда лучшем положении - им полагались высокие и теплые шапки из медвежьего меха. Командиру же в его уборе оставалось только подавать пример мужества в трудной ситуации.
Когда патруль подошел под самый фонарь, вдруг распахнулась и на улицу выбежала грузной фигуры и хозяйственной наружности тётенька. Выбежала просто так - в домашней одежде и переднике. Она растерянно огладывалась и ловила воздух ртом, будто пытаясь что-то сказать, но слова не шли...
    - Помогите! Спасите, кто-нибудь! - она наконец увидела патрульных - Господин военный! - Бросилась она к унтер-офицеру и взяла его за грудки не то от радости, не то в желании потащить куда-то, попутно вытряся душу. - Господин военный, помогите! У меня в чулане чертенок. Боже милосердный, - причитала женщина сорванным голосом - за что мне такая кара? Он ест мою репу-у-у... - и женщина таки потянула служивого за собой. - Я закрыла его там. Идите же! - Но главный караульный предпочел дать сигнал своим рядовым. Не сказать, чтобы это вызвало у них воодушевление, но потолкавшись в дверях, они скрылись в доме.
Унтер-офицер начал негромко говорить с хозяйкой. Может успокаивал, а может и спрашивал чего... Марку было не слышно. Он мог только порадоваться, что в его комнате темно и можно наблюдать, оставаясь незамеченным.
    Что отвечала женщина, не разобрал похоже и сам патрульный. Она всхлипывала и утиралась передником.
    Через минуту вышли солдаты. Не с пустыми руками - один из них держал довольно крупную репу. Где-то половина ее была отгрызена. На вопрос командира оба покачали головой. Значит, "чертенка" не нашли.  Женщину почти затолкали домой, наговорив довольно много, отчаянно жестикулируя.
Марк мог бы поспорить, что ей рассказали какими крупными бывают домашние крысы и как у них блестят красным глаза и обещали непременно крысу изловить, но потом...
    Впрочем, этот случай он решил запомнить. Хотя бы по тому, как удивленно продолжал рассматривать изгрызенный кусок репы солдат, продолжая зачем-то ее нести.

Вивьен сидел за столом и изучал фолиант, древний как сам мир. Расшифровать письмена удалось довольно быстро, но на процесс чтения уходило очень много сил. Дело усугублялось тем, что читать можно быть только ночью - дабы избежать лишних вопросов.
За окном послышался шум и крики хозяйки дома, в котором Вивьен нашел пристанище несколько дней назад. На гостиницу у него не хватило бы средств, а личного обаяния вполне хватило, чтобы за скромную плату обосноваться в доме женщины, которая как раз сейчас верещала что-то проходившему патрулю.
Что-то про чертенят.

...как и следовало ожидать, они ничего не нашли. Но конечно же задумались.
И правильно, в сущности. Ох если бы они знали, как правильно.

Вивьен передернул плечами и вернулся к чтению. Пламя свечи трепетало, и в его неверном свете слова, что читал молодой буржуа, казались гораздо более зловещими, чем являлись на самом деле... впрочем, кто знает.
Вив поймал себя на том, что пытается вычертить пальцем тайный знак, который рассматривал, и резко убрал руку.
Не время, еще не время.

Поздний вечер 21 декабря.
Шон сидел в холле лучшей (она же единственная) гостинице в этом Богом забытом городишке, бутылка не очень дорогого вина подошла к половине. Будущее было туманным - эта война, вернее оккупация, должна была пагубно сказаться на виноделии в тех местах куда он направлялся, - солдаты, свои или чужие, освободители или завоеватели, имеют привычку пить вино, не взирая на его выдержку это он знал по собственному опыту. Его его замечательная идея о поставках вина за океан была под угрозой. Конечно, он все равно обернется на сукне - армия молодой республики, недавно сбросившей ярмо метрополии, была согласна платить за сукно вполне пристойные деньги - но вот тех прибылей, которые он расчитывал получить, ему похоже не видать. Скоро уже Рождество, а начальник гарнизона отказывается пропустить его по дороге на юг - дескать бумаги у него оформлены как-то не так. В этом городке вот уже вторую неделю - все время его пребывания - не происходило ничего, разве что кроме слухов о какой-то шкатулке, которую, дескать, нашли в шахте - вот вокруг нее и велась сейчас какая-то подковерная грызня. В этом захолустье появилось довольно много приезжих - причем с документами у них было похоже все в порядке.
[offtop]
Шон О`Рейли - по происхождению - из народа, аналогичного нашим ирландцам, но вот уже три поколения его семьи живут в Новом Свете. Рыжие волосы, зеленые глаза, загорелая обветренная кожа, руки человека привычного к работе, драке и сабле, высокий, сухощавого телосложения, но за видимой жилистостью скрывается сила. Одет в темно-серую куртку для верховой езды и серые штаны заправленные в поношенные высокие кавалерийские сапоги. Особые приметы - шрам от пули от лба к виску и сабельный шрам наискось через левую половину груди (под одеждой понятное дело не виден) - отметины оставшиеся с война с метрополией
[/offtop]

Поужинав, чем Бог послал, Марк и учитель завели "светский разговор"...
- Новых людей в городе много? Может кто-то шкатулкой уже интересовался? - Наводил справки по третьему разу Марк.
- Новых... Да как всегда - полно. А кто чем интересовался, это не ко мне. Я больше в доме сижу. Кстати, напротив гостит один молодой человек приблизительно твоего возраста. Может подружитесь, если не уедет в скором времени.
- А что за молодой человек?
- Слушай, Марк, не будоражь себе воображение. Завтра утром пойдешь и всех кого нужно рассмотришь. Кстати, к де Шавильи ты так и не зашел. А обещал. Он тебя, между прочим, два месяца ждал. Чтобы только хоть какая подмога, а ты полдня просидел дома. Даже не представился! - И учитель отвернулся в кресле, открыв одну из новых книг.
- Ладно, представлюсь. - Марк снял с крючка пальто и надел его.  - Тем более, ужин уже прошел - не навяжусь. Ждите. Скоро буду.  - И он ушел, мягко прикрыв дверь.

"Так-с... В конце улицы под аркой... А вот же она!" И Марк трусцой забежал во дворик.
Всю красоту этого места, видимо, можно было ценить только летом. Фонтан в виде статуи женщины, льющей воду (нынче, правда, замерзший) и поросшие плющем стены положительно представляли собой маленький рай для местной ребятни.
Едва он ступил на первую ступеньку лестницы, ведущей в жилище горного инжинера де Шавильи, как дверь открылась и оттуда вышла женщина с фонарем и лукошком.
- Добрый вечер - поздоровался он.
- Добрый... Вы к нам?
- Да. Разрешите представиться, Марк Морейн - новый ассистент господина де Шавильи.
- Марта де Шавильи. Я жена Пьера. Очень хорошо, что вы здесь. Я так боялась идти к нему одна.
- А разве господин де Шавильи не дома? - Марк действительно обеспокоился.
- Увы, его нет с работы. Вот - несу ужин. - Женшина показала наполненое лукошко, прикрытое платком.
- Ваш муж так любит свою работу?
- Нет, - на пожала плечами -  но ее слишком много. Откровенно говоря, он боится сидеть один в конторе ночью. Говорит, что в пустом помещении кто-то ходит. Это еще до шкатулки началось. Вы уже о ней слышали? Если нет, то я расскажу. Но идемте же! Остынет все.
- Разрешите? - Марк взял увесистое лукошко  и пошел следом, внимательно осматривая город.

  Отец Венедикт шёл по темной улице к своему дому. Луны не было, звёзды на зимнем небе были ярки. Кто-то как будто опрокинул сосуд с бесконечностью, и она пролилась на засыпающий городок.
  Непонятное чувство владело священником. Впервые он ощутил его, когда взял в руки пресловутую шкатулку. Надо было всё-таки оставить её у начальника гарнизона - там она была бы сохраннее. Однако начальник, хотя вообще-то был и не трус, смертельно боялся всего мистического. Он сказал тогда:"Ваше преподобие, хотите, я сейчас пойду один в лес на неделю? Хотите... Да я что угодно готов сделать, лишь бы вы забрали эту... это... В общем, заберите её!" Единственное, что удалось выговорить тогда о.Венедикту - это то, что начальник гарнизона объявил всем, что шкатулка остаётся у него. Теперь, если её кто и будет искать, то придут к начальнику, а не к священнику.
  И вот с тех-то пор вечное беспокойство овладело иеромонахом. А что, если ищущие шкатулку узнают, у кого она действительно хранится?
  Священник шёл по улице с добротными деревянными домами на каменных фундаментах. Чего-чего, а камня и дерева здесь всегда хватало и на жильё никто не жаловался. Курились трубы в домах, дым отвесно подымался вверх. Вот и дом  о.Венедикта. Он специально попросил построить ему маленький уютный домик - а зачем ему огромный терем? Чувство беспокойства усиливалось. Сотворив молитву, священник отпер ворота во двор. Ключ почему-то не провернулся свободно и легко, как это было всегда, а заскрежетал, и только с большим усилием удалось открыть дверь. "Странно, - подумал о.Венедикт, - на улице, вроде бы, не так уж и холодно."
  Ещё большее беспокойство охватило его, когда он обнаружил входную дверь попросту незапертой. "Неужели я такой растяпа - ушёл и не запер дверь?"
  Священник не боялся, что украдут что-то из его имущества - даже самый бедный житель городка имел обстановку побогаче, чем у о.Венедикта. Конечно, на каминной полке хранилось несколько сувениров, которые ему, несмотря на его протесты, время от времени дарил градоначальник и другие именитые лица города. Но только конченный злодей мог польститься на эти сувениры, да и о.Венедикту они были важны лишь как знаки внимания. Иеромонах боялся, что кто-то узнал, где в действительности хранится шкатулка.
   Ещё раз помолившись, он вошёл в свой дом и первым делом, даже не раздевшись, бросился к тайнику, в котором хранилась шкатулка. Слава Богу, она была на месте!! не веря своему счастью, он открыл её и вынул таблички. Одна, вторая, третья... Его прошибло холодным потом.
- Че... Четвёртая...
  Четвёртой таблички в шкатулке не оказалось.

    Женщина шла впереди, освещая фонарем дорогу. Вскорее удобная и расчищенная городская улица вытянулась в долгую вьющуюся тропинку среди заснеженных склонов. Внезапно она остановилась и Марк едва не влетел госпоже де Шавильи в спину.
- Там что-то лежит - она обернулась  и подняла фонарь повыше. Посмотрите. Прямо на дороге - вон.
Шагах в десяти и вправду лежало нечто темное, припорошенное снегом. Марк поставил лукошко на сугроб и обошел даму со стороны. Через несколько шагов стало очевидно,что поперек тропы, лицом в снег лежит человек. Марк подбежал к нему и перевернул. Даже сквозь налипший снег на лице на нем сразу читалась посмертная маска, запечатлевшая ужас и боль.
   Сзади тихо скрипнул сминаемый при падении тела снег.
   Он обернулся. Госпожа де Шавильи лежала без сознания. Видимо, человек с впалыми щеками и сдвинутыми на бок очками - ее муж... Это не радовало.
   Не долго думая, кому оказывать помощь - холодному телу или женщине, Марк привел последнюю в чуство и оставил у обитателей ближайшего дома, обьяснив читуацию, и не теряя ни минуты вернулся к месту проишествия уже с патрулем.
    Солдаты быстро уволокли тело к себе, а Марка "вежливо" пригласили зайти обьясниться. С тем, все в месте направились к казармам.

По кабаку разнеслись тяжелые шаги и тихое позвякивание шпор. Человек поманил хозяина и дав ему довольно крупный кошель указал на чемоданы. Хозяин гостиницы мигом стал сама услужливость- "пока за три недели, все включено и никто не беспокоит. Хватит?". Хозяин радостно закивал, похоже этот постоялец не особо стеснен в средствах и о здешних расценках просто не знал, или знать не хотел, дав денег только, что четверть заведения мог просто купить. Мальчик уже нес вещи в комнату, вещей было две седельные сумки, да баул, вещь мешок человек оставил при себе. Одет он был в длинный плащ, шляпа отороченная волчьим мехом, перчатки, лицо было скрыто тенью шляпы и частично шарфом, который укутывал шею и пол-лица.  Вошедший огляделся и потом направился к камину в главном зале, сев у огня он снял перчатки, под которыми были руки в беспалых перчатках. вторые он снимать не стал. сапоги и кожаные штаны, рубаха тоже из кожи, желетка из медведя. Это одеяние оказалось на незнакомце когда оный снял плащ. Дав знак нести еду человек протянул руки к огню. В голове вертелось "опять работка нелегкая, опять..." Дождавшись ужина человек взял ключ от комнаты-" ванну, и горячего вина. Да в темпе..."
Отдав приказания он сел у огня, дожидаясь пока будет готова вода и вино... Дождавшись он еще раз осмотрел тех, кто был в зале и фыркнув что-то себе под нос, тяжелыми шагами пошел наверх. кинув по пути серебряную монетку мальчонке на побегушках... Мальчик офигел от щедрости, и чуть не упал с лестницы, от радости, но был заботливо подхвачен человеком в плаще... После этого незнакомец до утра не появлялся...

...Вивьен уставился на страницу в тупом изумлении.
Нет, это невероятно, этого просто не может быть!
И в Университете никогда не поверят!

...впрочем, какое ему дело, поверят они или нет. Монографию он в любом случае напишет, и признание в ученой среде получит. У него уже набралось достаточно материала для целой книги. Вот если бы еще посмотреть на содержимое шкатулки. По слухам, там  было нечто, способное заинтересовать Вивьена.
Но даже это не самое главное. Глупцы, если бы они знали, что просмотрели! Если бы они знали, какая сила сокрыта в этих страницах, в этих знаках!
Ликование медленно уступило место научному интересу.
Вивьен быстро перерисовал несколько знаков со страницы, оделся и вышел в ночь.

Рано утром незнакомец почти беззвучно выскользнул из кабака и куда-то быстро ушел, утренний туман скрыл его фигуру от посторонних глаз... "Безумцы, зачем вам все это... Носилось в его голове"

На витрине красовались куклы.
Высотой в человеческий рост, ярко раскрашенные, они пустыми глазами смотрели на холодные улицы города, видели всё и всех, но никому и ничему не удивлялись. Им было всё равно.
Вывеска гласила:
"Ателье "Атлас" г-жи Риманы Шубиной"
Изысканные наряды и костюмы, золотой, лазурный, серебряный цвета, атлас, шёлк и бархат соседствовали с простыми холщовыми и льняными тканями, крестьянскими платьями и тёмными рясами. Куклы во всём выглядели великолепно... и безжизненно.
Г-жа Шубина была знаменита своими коллекциями. Много раз она заявляла о своём существовании на регулярно проводящихся выставках. И даже в таком захолустном городишке, как этот, г-жа Шубина сумела добиться прибыли от своего ателье. В настоящий момент она была где-то в Тониро, столице области.
Девушке, сидящей с иглой за швейным столиком и искоса наблюдающей за куклами, казалось, что Тониро - это город за тысячи, миллионы миль, дней и ночей от её собственного городишко...
Стёжки ложились след в след, ровно и споро. В самом ателье было едва ли не так же холодно как на улице, и единственный способ согреть немеющие пальцы - работать быстро. Тем более, что ещё два заказа ждали своей очереди.
Девушка отработанным движением завила узел и скусила нитку. Встряхнула белую рубашку, которую только что закончила, и пробежала по швам пальцами, на ощупь проверяя качество работы. Взглянула на кукол и аккуратно сложила готовое в специальный ящик, где уже покоились фрак и брюки.
После этого она устала поднялась с рабочего места и с наслаждением потянулась. Пряча пальцы в карманы вязаной кофты, медленно подошла к витрине и стала смотреть на улицу. Бледное от недосыпа (часто работать приходилось ночами) лицо и тусклые серые глаза делали её саму похожей на одну из кукол.
И куклы не возражали.
Им было всё равно.

Промариновав и проморозив Марка в холодном помещении бывшей мануфактурной конторы, офицер все же разрешил ему идти домой. Разумееться, до этого военный узнал все, что можно узнать о биографии человека и в частности вчерашний вечер до мельчайших событий. Умолчать Марк решил только о случае с репой. Сонный и уставший писарь, который кутался мундир и дрожел едвали не более всех остальных, все подробно записал и сейчас радостно выбежал из комендатуры обогнав Марка.
На уличе было серо, но воздух был даже теплее, чем вчера днем. Народу было мало... Горожане мирно бродилиЮ то и дело исчезая в переулках и двориках. Слух о смерти горного онженера пока не разошелся...
На другой стороне площади, выделяясь черной рясой на фоне белого храма шагал Священник. Имени его Марк уточнить не удосужился, но поговорить с этим человеком было пинципиально нужно.
- Святой отец!  - она поспешил через площадь, махая рукой. - Святой отец, доброго Вам утра. (вежливый поклон) Мое имя Марк Морейн. Я очень надеюсь поговорить с Вами, если конечно мы сможем пройти в более удобное место. 

Ночью о.Венедикт едва спал. Ему постоянно мерещились разные твари, пришедшие за шкатулкой. Он не мог понять, почему, если поднадобилась табличка, не взять всю шкатулку? Зачем кому-то нужна именно эта табличка? Что вообще значит это происшествие? Ни на один из вопросов у него не было ответа, а голос совести ещё и мучил его за то, что он не оправдал доверия людей, не уберёг шкатулку. С этого момента он решил носить её с собой - уж лучше умереть, чем подвести своих верных чад.
Наутро священник проснулся от неглубокого сна - казалось, его тело целую ночь швыряли об стенку - и пошёл на службу. Молитвы в служебнике виделись ему будто сквозь туман, голова просто гудела. Странное дело - а ведь раньше о. Венедикт мог бдеть три дня, и ничего... Неужели возраст начинает брать своё?
Отслужив утреню, иеромонах не пошёл домой. Ему не хотелось туда. То, что проникло в его дом, осквернило его жилище, нарушило покой владельца самим фактом вторжения. Круг за кругом он обходил свой небольшой миленький храмик. Как было спокойно, и как быстро это спокойствие рассыпалось...
  Во время очередного круга, когда он проходил мимо площади, его через всю площадь окликнул некий молодой человек - явно приезжий, о. Венедикт никогда не видел его ни в церкви, ни на городских торжествах, ни на общих работах.
  - Святой отец!  - он бежал через площадь, махая рукой. Добежав наконец, он, слегка задыхаясь, приветствовал о. Венедикта:
- Святой отец, доброго Вам утра. (вежливый поклон) Мое имя Марк Морейн. Я очень надеюсь поговорить с Вами, если конечно мы сможем пройти в более удобное место.
- Здравствуйте. Я - иеромонах Венедикт, и готов вас выслушать. -  голос священника был, как всегда, спокоен. Иеромонах сложил правую кисть в благословляющем жесте так, что тот, кто хотел бы принять его благословение, заметил бы. Тот же, кто считал это для себя излишним, мог без чувства неловкости сделать вид, что не понял жеста. Последнее время развелось много вольнодумцев, которые ни в Бога, ни в чёрта не верят. Бедные! Знали бы эти люди о тёмных силах столько, сколько довелось узнать о.Венедикту!
- Может, зайдём в храм?

Сквозь витрину лился тусклый утренний свет. Девушка отложила в сторону завершённое платье и потёрла лицо.
"Как тяжело встречать день... Я просто немного устала".
Как всегда, она пристально осмотрела свою работу и аккуратно свернула её. Да, госпожа де Шавильи будет довольна, платье вышло именно таким, как она желала...
Значит, день начался удачно.
Девушка встала, отработанным движением подхватила тяжёлую ткань (бархат, как-никак), и направилась всё к тому же ящику с выполненными заказами. На этот раз она выдвинула один из верхних ящиков и осторожно, стараясь не помять, уложила платье внутрь.
Но когда она ещё раз провела по ткани, разглаживая все складочки, тонкие польцы швеи что-то почувствовали.
Она насторожилась. Пробежала пальцами по ткани ещё раз... Дышать стало тяжело. В один миг она вытащила ящик и поставила его на стол, что находился тут же. Мгновение помедлила - и приподняла только что уложенное ею платье.
...и так же резко отпустила ткань обратно.
Сомнений не осталось.
Это было оно. То самое, о чём гласила легенда её рода. Проклятие...
Девушка не успела додумать мысль - ей словно бы почудился шорох. Она повернулась к витрине, но ничего необычного не заметила. Тем не менее она подошла к манекенам и чуть развернула их в сторону улицы. Так, чтобы их нарисованные глаза ничего не могли видеть внутри ателье. Потом она вернулась к ящику и достала это оттуда. Даже увидев это один раз, она ещё надеялась на чудо, но чуда не произошло.
Знакомые насечки смотрели на неё. У них не было начала. У них не было конца.

"Время пошло. Готова ли ты, потомок рода де Алрин?.."

Приближался полдень, а над двумя телами уже танцевали два грифа, ожидая наконец насладиться человеческой плотью.
Несмотря на то, что расцетший этот зимний день обещал быть жарким, рядом с людьми стоял человек, целиком укутанный в черные, как ночь одеяния .
Он стоял и смотрел на тела: пожилой торговец лежал в обнимку со своей дочью, будто и сейчас он пытался защитить ее от опасности, вышедшей из тени. Он не любил убивать днем... очень не любил, но это работа, а работа не любит отлогательств. А сейчас она выполнена. Его абсолютно не волновало то, что убитая девченка уже готова выйти замуж и наверняка у нее уже был подходящий жених. Человека это уже давно перестало волновать, единственное, что сейчас было важным это отчистить плащ от только что пролитой крови.
Он взгянул на солнце и под капюшоном показались седые волосы, смотревшиеся до несуразия странно на юношесском лике, уже пораженного чьи-то орудием и оставившем отпечаток идуший вертикально вниз через непонятно каким чудом уцелевший левый глаз. Придут люди они - уже должны были заметить грифов и почувствовать неладное... Следовало убираться отсюда.
Седой еще раз взглянул на свое деяние,достав из под плаща вытер два кукри об одежду торговца. Осмотрев свое оружие он в который раз удивился его причудливости: оно походило на косу, но длинной было не более короткого меча.
Сбоку, за изгородью раздался шорох - ему действительно пора убираться отсюда. Встав Седой также неслышно как и вышел, ушел в тень... Тьма и тишина были его единственными союзниками.
[offtop]Мрачный наемный убийца, по кличке Седой, родился в N-ом городке. Его родители были зверски убиты бандитами, которых затем убил сам Седой. Эти бандиты были наняты каким-то-там богатеем и узнав это парень вконец разубедился в людях. После мести его подобрал орден темных магов. Он по своему набожен и не трогает святых людей, хотя его вспышки агрессии могут проявляться в отношении кого-угодно.
P.S. Пройдя обучение азам теиной магии Седой абсолютно иммунен к проклятиям, сглазам и наговорам, а так как он совершенствовал свое мастерство тихого убийцы он весьма ловок и может быть практически незаметен
P.S.S. Несмотря ни на что у него весьма неуравновешенный характер и настроение его может резко перемениться от бесконечной печали, до полной безумства ярости[/offtop]

В ответ на капризный окрик юной леди, из кареты послышалось ворчание. И закутанная фигура неуклюже спустилась на мостовую, придерживаясь рукой в толстой варежке за дверь кареты.
- Быстрее! - притопнула ногой красотка. Вуаль загадочно колыхнулась.
Ей, видимо, надоело ждать своего спутника или спутницу, и каблучки зацокали по камням. Леди взлетела по ступеням наверх, придерживая свою юбку, еле прикоснулась пальцами к дубовым створкам двери, но они распахнулись так, как будто не сдержали мощный удар. Лакей в изумлении округлил глаза. Но леди уже исчезла внутри, остался лишь запах её дурманящих духов.
Прислуга бежала впереди, ведь гостья сняла лучший номер! и требовала самое лучшее. Вот пробежала с самой счастливой улыбкой горничная с подносом, на котором возвышалась бутылка старого французского вина, огромное блюдо фруктов и пиалка с мороженым. Тот час мимо пронеслись два лакея, один с дополнительными светильниками, такое желание изъявила новая постоялица, другой с чемоданами. За ними, извиваясь почти всем телом, так, что мужчины замирали как истуканы, глядя ей вслед, прошла сама незнакомка.
Когда неповоротливая фигура открыла дверь в номер на двоих, там уже не было никого из прислуги, в комнате царил полумрак и сотни бликов от множества свечей окутывали комнату, вуаль полностью закрывала зеркало, как бы шутя наброшенная на него, вино было открыто и посреди комнаты стояла обнажённая девушка с бокалом ярко-алого вина в руке. Она счастливо рассмеялась.
- Я на разведку! Располагайся.
И в ту же секунду её тело сотрясла крупная дрожь, и оно подверглось непонятной, просто ужасной метаморфозе! Тело сжухлось, как горящая бумага, почернело, исказилось, уменьшилось... и через несколько мгновений по комнате носилась огромная летучая мышь.
Фигура вздохнула и нелепо проковыляла к окну, распахнула его. Мышь вылетела на улицу.

Туман... Утренний туман стоял не рассеиваясь, человек поежился, у него было много причин и любить и не любить такой туман. Он подошел к салону одежду, почти беззвучно. От салона метнулась тень... Человек проводил тень взглядом. "Значит все сложнее чем я думал...Ну... И такое бывает...". Его фирменные громкие и тяжелые шаги раздались на лестнице потом он постучал... Через несколько минут он опять постучал и громко добавил- "я знаю что там есть кто-то, а плачу я много и щедро... И не только хозяйке"... В салоне раздался шорох... за спиной тоже. Охотник, так его звали в узком кругу знающих людей, расслабился, готовясь ко всему. маленький серебряный колышек, благословленный самим Папой, скользнул в ладонь... Не понравился ему шорох за спиной...
Где незнакомец ходил совсем рано утром было неизвестно....

Мышь, прицепившись лапками к простому железному кресту, венчавшему обычный деревянный купол местной церквушки, скалилась на весь мир, выражая ему и его обитателям своё презрение. Иногда она шипела, расцепляя крохотные пальчики от холодной железки и перебирая их. Хоть холод и не доставал её так сильно, как всех остальных существ, но ледяное железо вызывало неприятные ощущения. Увидев вдалеке тень, мышь замерла. Своим странным зрением, разбитым на 6 спектров (6 спектр не принадлежал к этому миру, его проекции и системе координат), она тут же поняла, что эта тень не принадлежит простому мирянину. Тогда мышь зло заверещала и чисто из вредности нагадила на купол. Потом распахнула свои перепончатые крылья и спикировала вниз.

Девушка задумалась над тем, что держала в ладонях, и поэтому шаги на лестнице прозвучали для неё словно гром божий с небес. Она вздрогнула и едва не выронила находку. Делать последнее было категорически опасно.
Взгляд её метнулся по комнате. Эту вещь... её нужно сохранить. Нужно показать брату. Её нужно сравнить с остальными. Её нужно спрятать.
Через несколько мгновений она уже подошла к двери. Волосы аккуратно собраны в пучок, - не дай Боже распустить перед мужчиной! - ею же самой сшитое коричневое пышное платье из вельвета с воротником-стойкой и длинными рукавами. Вязаная кофта теперь повисла на спинке стула.
Г-жа Шубина всегда считала, что известность ателье напрямую зависит от того, как одеты сами швеи.
Она не помнила, когда успела закрыть дверь, но знала, что часто делает это бездумно. Улыбнулась (это тоже было обязательным требованием г-жи Шубиной) и щёлкнула замком.
Посетителем оказался незнакомый мужчина, видно, из приезжих. Последнее время их стало достаточно-таки много. Угрозой от него не веяло, хотя вид был немножко диковатый. Что же, чем больше людей - тем больше капиталы хозяйки. Она широко растворила дверь, впуская посетителя:
- Добрый день! Меня зовут Ада Мелин, и я рада приветствовать Вас в ателье госпожи Шубиной. Входите и осмотритесь. Если Вас заинтересует что-то из выставленных моделей, в ателье есть примерочная зала. Если модель окажется не Вашего размера, вы можете сделать заказ. Также мы шьём одежду индивидуально, по Вашему желанию и вкусу...

Делая двойные и тройные крюки по городу юноша целенаправленно шел к церкви. Последнее время он часто там появлялся это давало ему нечто вроде внутреннего успокоения, по крайней мере он так чувствовал.
Сделав очередной поворот он вышел на площадь, сегодня на ней было мало людей - это плохо - повышается риск оказаться замеченным, хотя у каждого на этот план есть свои трюки.
Пройдя половину дороги до храма вдоль стен парень свернул и, огибая встречных, направился по прямой ко вратам.
Остановившись у ступеней Седой снял морок и вошел вовнутрь не утрудившись перекреститься: особой набожностью он никогда не страдал.
Войдя внутрь святыни он остановился и прислушался - где-то раздовались голоса. Решив не торопится юноша стал пополнять запасы святой воды (мало ли с какой нечистью придется встретиться), при этом оглядывая храм: воистину он был красив!

[offtop]За пару минут до сообщения SaTaN[/offtop]

Уже поприветствовав священника, Марк вспомнил, что упустил один момент. Встав на колено, он принял у честного отца благословение, послне чего оба, перекрестившись, вошли в храм.

-Отче Венедикт, Я хотел бы Вас предупредить. Прошу отнестись к моим словам серьезно.  - Начал он - Вам следует позаботиться о своей безопасности. Дело в том, что шкатулка.. Вы же знаете о чем я? Вы не могли ее не видеть. Так вот она и все ее содержимое представляет для некоторых людей большую ценность. Они отдадут многое, чтобы заполучить крупицу информации и пойдут на все ради самой шкатулки.  - Они прошли в дальний угол храма. - Серебро, которым она отделана - это очень плохое серебро. там сплавленны 30 серебряных монет, которые... - Вдруг дрогнула дверь - Вобщем вы меня поняли. Просто будьте осторожны.  - И Марк отошел от священника, сделав вид, что осматривает фреску.

Незнакомец закрыл дверь. Довольно грубо втолкнув девушку внутрь... Потом постоял с минуту прислушиваясь... Извинился...
-Я здесь от тех кто желает вам добра..."-Он посмотрел на руку и провел ею по воздуху, она остановилась точно в том направлении где лежала находка девушки" Клянусь святыми отцами, это и здесь..."- Он снял шляпу и кинул её на вешалку, шарф а он не снимал... Из под густой копны русых волос, густо украшеных проседью на лицо вылетал тонкий шрам, еше несколько шрамиков поменьше были на открытой части его лица... Помедлив он добавил-" Поверьте вам нечего бояться. Но ваша находка представляет опасность, с которой я по долгу веры должен бороться, ради всеобщего блага, отдайте её мне... Прошу вас именем святой церкви. Я не в праве отбирать ЭТО но прошу вас отдать мне ЭТО. Я доставлю его туда где оно не будет представлять опасности... Да забыл представится... Д' Женор Роберт. Охотник... Я думаю вы слышали о таких как я... Но сейчас время когда мечу Церкви пришло время показать себя свету.... Если не отдадите мне это, то хотя бы покажите... Клянусь крестом я только посмотрю и верну в целости вам это прямо здесь"
[offtop]Роберт. Его прошлое было туманнее чем Англия. Но настоящее его было просто скрыто... Он был одним из лучших охотников, на нечисть и нежить... Дипломатия не была его главным преимуществом, он был прям во всем...И от прочих отличался исключительным миролюбием и нелюбовью к излишним убийствам... Даже если перед ним был враг рода людского после встречи с ним он мог выжить... Если вел себя правильно. Остальных он просто уничтожал и делал это с умением которому можно было завидовать... Это он умел и делал неоднократно...Он был неподвластен проклятьям, и пользовался силой что дана свыше тем кто служит богу, начало клирикальной боевой и мирной магии, различным оружием, и еще некоторыми вещами о которых простые миряне просто не догадывались(то как он нашел табличку)... В его арсенале было все необходимое... По сути это был наемный убийца от церкви... Убивал он кстати не только нежить но и людей... Благословленный всеми существующими конфессиями которые были в мире... Он представлял серьезную опасность тем кто становился у него на пути... Таких просто не осталось... Даже некоторые "темные ордена" сотрудничали с его организацией, особенно в последнее время...Опыт, экиперовка и сила Божьей защиты сила Роберта... [/offtop]

Девушка отшатнулась, едва слышно вскрикнув. Потом метнулась к манекену - женщина в пальто - и заслонила его собой. Табличка, как можно было догадаться, лежала там.
- Н-нет! - выдавила она. Лицо её, до того просто бледное, стало белым. - Как вы узнали?!.. Нет, нельзя!.. Уходите!..
Она страшно боялась находки. Но ещё больше она боялась, что не сумеет передать её брату и расшифровать. А время шло, не сделаешь сегодня - так завтра придётся сделать худшее...

Мышь зло верещала на людей внизу. Ветер зло швырял из стороны в сторону. Она была жутко зла и голодна, она очень устала. Снег то и дело попадал ей в мордочку и глаза. Было больно.
Почему они копаются? Что они таките вялые, как неживые?
Устав окончательно, крылатая тварюшка завернула к ветвистому дереву и повисла на его сучке, как можно ближе к спасительному стволу. Её пасть ощерилась множеством необычайно острых зубов.

Вивьен бродил по улицам до рассвета и напряженно размышлял, почему не удалось то, что было описано в книге. Ведь фолиант несомненно был подлинным, около трех сотен лет назад он принадлежал главе одного темного Ордена, ныне не существующего. Ходили легенды, что глава того Ордена погиб именно после того, как потерял книгу.
И теперь заклятие не удалось. Быть того не может! Молодой ученый, должно быть, сделал что-то неправильно, в тайных знаках не могло быть ошибки!

Через час после рассвета Вив уже был дома, завтракал на кухне и обсуждал с хозяйкой и всей ее семьей происшествие с репой. Женщина щебетала без умолку, поминая всех святых и пророча ужасное будущее городу, в котором черти живут в подвалах честных христиан. Вивьен только кивал головой и изредка подтверждал, что да, он уверен, что так и будет, а происшествие уж очень странное.
Не говорить же хозяйке, для чего ему понадобился мел, и свечи, и острый нож, который он ненадолго одолжил на кухне, сказав что-то невразумительное о целях. Молодой ученый нравился женщинам всех возрастов и не гнушался пользоваться этим в своих интересах.

[offtop]Раз пошла такая пьянка...
Вивьен Сигюр пару лет назад окончил Университет в столице, исторический факультет. Специализируется на литературных источниках, в настоящий момент пишет монографию по некоторым экземплярам. В город прибыл недавно, прослышав о странной находке в горах. Хотя руководит им не только научный интерес...
Молод, обаятелен, нравится женщинам, которые находят его облик и манеру держаться несколько зловещей, что придает ему еще большее обаяние в их глазах. В одежде предпочитает темные тона, как говорит - из чистого прагматизма.
[/offtop]

[offtop]В 9:00 комендант гарнизона отдал приказ опросить местных жителей и гостей-постояльцев на предмет возможных свидетелей вчерашнего проишествия. По городу пошли отряды солдат, а вместе с ними и самые разные и зловещие слухи.[/offtop]

- Я понял вас, мсье Морейн. Я даже понял, о каких... - тут священик подумал, что уж лучше держать язык за зубами, - о каком металле вы говорите. Также я понял, что вы сказали не всё, что хотели и уж точно не всё, что знаете. М-м... Вот как мы сделаем. Я часика через три, - о.Венедикт нюхом чуял, что зашедший в храм человек заберёт у него кучу времени, - я часика через три буду дома. Это не очень далеко. Я, думаю, вы меня тоже поняли, не так ли?

- Да, честной отец, я понял Вас. - Марк приподнял воротник и зашагал к выходу. Встретив в проходе незнакомца, он приветственно кивнул и отметил про себя, что на местного этот человек не шибко смахивал, но видк никакого не подал. выйдя из храма и еще раз перекретясь, он, делая вид будто так и надо, побрел на местный погост. На заснеженной тропинке уже были видны два набора свежих следов: одни туда, другие обратно. Следы были явно одинаковы. ступая след в след, Марк углубился в ряды могил с намерением узнать, куда же следы ведут.
Возле одного заснеженного холмика было достаточно сильно натоптано и следы проводимого ритуала, проводимого ночью, и потому, вероятно, плохо замеенные, говорили о том, что среди местных или не местных (А скорее всего не последних) есто по крайней мере один некромант. Такое заключение несколько смутило Марка...

Охотник обернулся в вполоборота за метнувшейся девушкой.
-Тогда только посмотреть, именем Вашего отца прошу... Слишком многое сейчас зависит от вас... Ваш отец пытался знаете вы или нет защитить вашу семью, теперь у вас есть шанс... Откуда я все это знаю, я не думаю, что вам интересно, но прошу Вас Всем святым, Я не могу забрать или взять её насильно но... Дайте мне хотя бы посмотреть, я только посмотрю и отдам... Мне нужно только пять минут на все про все... "- В железном голосе послышалась простая человеческая просьба.
Помолчав с полминуты он сказал.
-Предлагаю сделку, я даю вам три варианта шифра как разгадать надписи, вы показываете мне все таблички... Ну как? Больше вариантов не существует, Это я вам могу сказать с точностью..."

Проводив взглядом незнакомца Седой отметил, что тот был приезжим и судя по его виду не спал более суток, однако тот пристально оглядел убийцу. "Хмм, он мог меня запомнить - жаль... для него, хотя в наше время осторожничают многие..."
Оттолкнувшись спиной от колонны, прислонившись к которой он стоял ожидая своей очереди, Седой направился прямиком к священнику.
- День добрый, отец. Я прошу вас отпустить мне мои грехи... - Юноше было, что рассказать.

Отследив передвижения заинтересовавших её субъектов, летучая мышь радостно полетела обратно к гостиннице. Там она заскреблась в покрытое толстым слоем инея окно и, дождавшись пока откроют окно, рухнула обессиленно на толстый ковёр. В комнате было жарко натоплено, и обнажённая девушка, свернувшись калачиком на ковре, несколько минут просто нежилась в тепле. Потом встала на четвереньки. Обернулась ко всё также закутанной фигуре. На её бледном, измученном лице сияла счастливая улыбка.
- Я узнала!
С этими словами она упала. Некто бережно подхватил её на руки и перенёс на кровать, затем заботливо укрыл одеялом. Задул все свечи. Устроился в кресле...

[offtop]Ада Мелин, настоящее имя - Аридаль де Алрин. Прямой потомок Рыцарей Короны, которые после поражения правителя в войне (а иначе что бы сейчас страна была под оккупацией?) были сосланы новой властью в разные удалённые затерянные уголки страны, где и закончили свой век. Но это дела давно минувших дней.
История банальна до ужаса. Мать, тоже из какой-то достаточно знатной, но уже никому не известной семьи, хотела прославленному отцу сына, родила дочь, с помощью священника совершила обмен с другой роженицей, в результате чего Ада не получила отцовского имени и титула. Позже подмена была раскрыта, Аду хотели принять в семейный круг, но она отказалась, и только после того, как и мать, и отец ушли в мир иной (при весьма загадочных обстоятельствах), стала временами бывать в фамильном замке, возведённом недалеко от города. Благо мальчика, воспитанного родителями, почитала как брата. Временами по городишку пускали про них слухи, но реакции "свыше" не было, священник молчал, зная правду, и шепотки, покружив, тонули в повседневных заботах.
Брат Ады - Роннон де Алрин - унаследовал имя, титул и дух приёмных родителей. Настолько образован, насколько это возможно в глубинке (военному делу его учил отец, искусствам и науке - мать и наёмные учителя), он был тем не менеее очень набожен, регулярно посещал службы и жертвовал достаточно крупные суммы на нужды церкви. И хранил тайну рода, частично расшифрованную поколениями предков. Проклятие рода. Правда, на него оно пасть не могло - он ведь не был де Алрином по крови...[/offtop]

Девушка явно заколебалась. Её не так часто просили, чтобы она умела отказывать.
- Но... - она замерла, пытаясь сообразить, как же объяснить то, что рассказал ей брат. - Но что вы хотите?.. Это... это время. Само по себе оно не опасно... но оно пошло... прошу Вас, если Вам так интересно, о чём там говориться, может, Вам лучше встретиться с братом? Я не могу отдать это никому, пока он не посмотрит!.. Это может... может быть условием!..
Ада в отчаянии взглянула на незнакомца.
Если условия не будут соблюдены, время будет потеряно.
Не сделаешь правильно сегодня - завтра придётся сделать худшее...

...Роннон как раз выехал верхом из замка - он хотел поспеть в церковь к обеду, а после навестить сестру. Ему было непонятно её упорство в отношении дома её родителей, но он полагал, что Ада имеет право поступать как хочет.
Лошадь мерно цокала копытами по дороге. Как хорошо всё-таки, что отец (Ронн привык называть так воспитавшего его человека) приказал сделать нормальную дорогу от ворот до города!..

-Хорошо. Подождите минутку. - о.Венедикт вошёл в алтарь и взял с престола Крест и Евангелие. Выйдя, он подошёл к аналою, стоявшему за левым клиросом, положил на него Святыни, развернулся к Седому и сделал приглашаюций жест. Дождавшись, когда желающий исповеди подойдёт поближе, священник начал.
- Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков! Аминь!
- Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!..
- Помилуй нас, Господи, помилуй нас, всякаго бо ответа недоумеюще, сию Ти молитву, яко Владыце, грешнии, приносим:помилуй нас!
 О.Венедикт говорил слова, ставшие уже привычными, но не потерявшими смысл. Он, как и на своей первой исповеди, вспоминал примеры людей из Священного Писания, согрешивших, но покаявшихся и получивших вновь чистую совесть и прямой путь.
Окончив молитвы, он развернулся лицом к Седому и обратился к нему с уставной речью. Но каждое слово этой речи произносилось им всерьёз и от сердца.
- Се, чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое. Не усрамися, ниже убойся, и да не скрыеши что от мене. Но, не обинуяся, рцы вся, елика соделал еси, да приимеши оставление от Господа нашего, Иисуса Христа -  се и икона Его пред нами. - о.Венедикт указал на висевший перед аналоем Образ Спасителя.
- Аз же точию свидетель есмь, да свидетельствую пред Ним вся, елика речеши мне. Аще ли что скрыеши от мене - сугуб грех имаши. Внемли убо, понеже бо пришел еси во врачебницу, да не неисцелен отъидеши.
- Скажите мне, мьсе, как и во что вы верите?
[offtop]Оффтопим, кому не понятны последние два абзаца. Будет больше трёх отметок - приведу перевод. Меньше - скину перевод в личку в ответ на просьбу об этом. За офф не бить, потом потру.[/offtop]

-Верую во единаго Бога Отца Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым;
и во единаго Господа Иисуса Христа Сына Божия Единародного иже от Отца рожденнаго прежде всех век, Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна несотворенна, единосущна Отцу, Им же вся быша;
нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившегося от духа Свята и Марии Девы и вочеловечшася;
распятаго же за ны при Понтийстем Пилате и страдавша и погребенна;
и воскресшего в третий день по Писанием;
и восшедшего на небеса и седяща одесную Отца;
и паки грядущаго со Славою судити живым и мертвым;
его же Царствию не будет конца;
и в Духа Святаго Господа Животворящего иже от Отца исходящаго иже со Отцем и Сыном спокланяема и славима глаголавшего пророки;
во Едину Святую Соборную Апостольскую Церковь;
исповедую едино крещение во оставление грехов;
чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века. Аминь.
Нужные слова пришли как будто подсказанные кем-то и абсолютно не задумываясь юноша произнес их.
"Как же глупо это звучит..." - в который уже раз подумал он, но вслух ничего не произнес.
- Правильно веруете, мсье. В чём вы считаете себя грешным? - спросил о.Венедикт.
- О, отец, я грешен во многом, настолько многом, что вад даже трудно будет себе это представить - сказал Седой, устало улыбнувшись, - Но сейчас я прошу вас отпустить лишь один мой грех: убийство юной девушки, чья единственная ошибка была в том, что она была со своим отцом... Пока я больше вас ни о чем не прошу, кроме еще одной вещи, а именно - не рассказывайте об этом никому... Я прошу вас об этом как обычный человек, имеющий веру, но отягощенный собственной ношей... о которой ничего не могу сказать...
В сознании медленно начали всплывать образы того дня: крики родителей, вопли, смех, свист топора, звук разрываемой плоти, и стоны агонии... глаза медленно начало заволакивать пеленой, однако видения прервал глас священника...

- У вас неверное отношение к исповеди, молодой человек. Позвольте мне объяснить вам. Исповедь - это второе Крещение. В Таинстве Исповеди человек приносит, во-первых, своё искреннее сожаление о содеянных им греховных поступках, а во-вторых, твёрдую решимость не совершать больше этих поступков. Я не вижу в вас такой решимости. Я слышу, как вы признаётесь в своих поступках - я не вижу глубокого сожаления.
  Понимаете, убийство - это больший грех, чем кажется с первого взгляда. Лишь на первый взгляд это сходно с воровством - крадётся в этом случае жизнь. Глянув глубже - и в вашем случае это действительно так - вы увидите, что считаете себя вправе решать, кому можно ещё пожить, а кому уже пора в мир иной. Это гордыня. Поймите, что не свою жертву вы наказываете таким способом. В первую очередь, вы наказываете себя. Это ложное чувство - чувство власти над человеческой жизнью. Не вы властны в ней. Я прошу вас, опомнитесь.
  Я не могу разрешить вас. Не имею права. Вы слышали - если вы скроете что-либо от меня, вы лишь усугубите свой грех. Вам необходимо признаться во всех своих согрешениях, но этого мало. Вы должны твёрдо решить - не пообещать мне, ибо мне не нужны ваши обещания - именно решить и изо всех своих сил следовать своему решению, чего бы вам это ни стоило.
  Я дам вам столько попыток сделать это, сколько понадобится. Я окажу вам любую посильную помощь. Я готов на что угодно, но не на то, чтобы халатно отнестись к своему служению и разрешить вас прямо сейчас.
  И поймите, прошу вас, мсье, поймите, что признаком истинного раскаяния является не улыбка, которая застыла на ваших губах, а слёзы.
  Я даю вам обещание, что никто из ныне живущих не услышит об этом разговоре. Да, жаль ваших жертв, но я, к сожалению, не в силах их оживить, даже если расскажу всем, кто их умертвил. Но вы... Вы ещё имеете время для покаяния - вы ещё живы. Вы всё ещё живы. Наш Господь - Господь, "не хотяй смерти грешника, но еже обратитися ему и живу быти".
  Я хочу, чтобы вы осознали - греша, вы вредите прежде всего себе.
  Это всё, что я могу сказать вам на данный момент.

Юноша злобно оскалился в усмешке, в глазах мелькнуло безумие.
- Возможно вы правы, но единственное, что я могу испытывать это печаль за некоторые загубленные души, однако вы меня никогда не поймете. Если вы не желаете помочь мне, в таком случае я просто пожелаю вам приятного дня и прошу прошения за трату нашего общего времени, Святой Отец, хотя отцом вы никогда не являлись. Счастливо остоваться в этом бренном городе, быть может Бог Светлый и, быть может, Темный еще сведут нас... Пока... - Седой зло улыбнулся и ушел в тень, где и расстворился...
Появился он у самой границы города где и решил побыть некоторое время, интуиция подсказывала, что скоро что-то произойдет.

Охотник улыбнулся кончиками губ, это было незаметно...
-Девушка все не так просто, но пожалуйста, я не настаиваю, видеть это первым, можете это хоть посередь города вешать... Мне просто важно как можно скорее увидеьб их, и если взможно все таболички... Это возможно? Я думаю да... Я не знаю как вас убедить в том, что я не враг... Разве что в сложившейся обстановке, я могу предложить свою помощь, в соправождении этой вещи в место где вы их храните... В последние дни такие вещи слишком опано возить в одиночку... Дети дьявола вновь вылазят из могил и поднимаются из глубин ада... А пока... Не могли бы вы помочь мне, мне нужен костюм... Весьма специфический... я думаю мы сможем скоротать время до обеда обсуждением заказа, а потом с вашего позволения я вас угощу обедом??? мне нужно примерно это..."-он показал рисунок, на котором была подробный рисунок костюма такого покроя и модели девушка не видела, однако мешочек золотых, который Охотник предложил как оплату, поменял дело... При всем этом человек так и не снял плаща...

Ада смогла вздохнуть свободней. Если что, вряд ли бы она смогла отбиться - пусть даже отравленная булавка, верное оружие швеи, всегда была при ней.
- Я прошу простить меня, но... у нас только списки с некоторых, являвшихся ранее... и они хранятся в замке. Замке моего брата, Роннона де Алрин... Он пытался расшифровать письмена, и у него частично получилось... Он сегодня должен появиться в городе, он всегда так - сперва заезжает в церковь, а потом навещает меня... я не всегда имею возможность встретить его там... - девушка покраснела. Г-жа Шубина не приветствовала обеденные перерывы у своих работниц даже для посещения церкви. - Вы сможете поговорить... и спасибо за предложенную помощь, я не против, я... я очень боюсь, честно.
На этом она замолкла, и было заметно, как она отбросила прочь эту тему. Голос зазвучал куда более уверенно, когда она протянула руку за рисунком и вгляделась:
- Так...
Она увлечённо потёрла подбородок и шаглула к столу. Зажгла светильник, разгоняя малейшие тени и, подобрав платье, опустилась на стул, не отрывая глаз от картинки.
- Пожалуйста, присядьте, - предложила она, кивнув в сторону пары кресел и маленького столика, на котором сиротливо покоились две газетёнки. - Можно поинтересоваться, кто посоветовал Вам такой костюм? - подняла она голову. Серые глаза заинтересованно блестели. Потом, не дожидаясь ответа, она вновь вгляделась в рисунок, резким жестом подовинула к себе пачку бумаги и перо. Что-то шепча про себя ("Очень интересно... а как это должно быть?.. а, понятно...") и водя над рисунком пальцами левой руки, Ада углубилась в конструирование деталей, время от времени возвращаясь к посетителю и задавая ему вопросы - насчёт материала, отделки и прочего...

...Роннон спокойно миновал околицу и въехал в город. Он недолюбливал здешних жителей, больше всего за беспочвенные слухи, и мечтал выбраться "повыше". К сожалению, пока такой возможности не было...
Он спешился у церкви, трижды перекрестился и вошёл внутрь. Купил три свечи у местной старушки, отворил дверь и тихо вошёл внутрь. Поставил две свечи - свою и Ады - "за здравие" и одну перед ликом Его. Опустился на колени и начал молиться.
"Символ веры" и "Отче наш" он отчитал быстро, по привычке, и, настроившись на нужный лад, молча начал свою молитву. Он знал, что так  не полагается - разговаривать с Творцом Всего Сущего, - но сделать ничего не мог: слова приходили сами.
Что же, до сей поры Небеса его не карали...

Расписание служб в храме св.блгв. князя Эдуарда:
Понедельник, вторник, среда, четверг,  - Утреня  -  2 : 00 дня
                                                             Вечерня - 12 : 00 нощи
Пятница - Утреня - 2 : 00 дня
              Вечерня с Великим повечерием - 11 : 00 нощи
Суббота - Утреня - 0 : 00 дня, часы(1-й, 3-й, 6-й), Литургия (она же обедня)
               Всенощное бдение - 1 : 00 нощи
Воскресенье - 3 : 00 дня - часы,(3-й, 6-й) Литургия
                      Вечерня - 12 : 00 нощи
[offtop]Счёт времени такой: то, что мы привыкли назвать шестью часами утра - это точка отсчёта, 0 : 00 дня. В сутках 24 часа, как и у нас. Литургию отыгрывать не буду, даже не просите. Слишком это серьёзно для меня.
[/offtop]

  Незнакомец внезапно исчез. Может, хоть отповедь вместо исповеди будет ему вразумлением? Всегда тяжело видеть, как человек, вместо того, чтобы подняться, падает ещё глубже. А Иоанн Лествичник говорит, что гордыня на крайних стадиях ещё и не лечится. Мда... Тяжко...
Ну да ладно. Пора идти.
Придя домой, о.Венедикт поставил на огонь большой чайник, накрыл простенький стол. Он ждал мсье Морайна.

[offtop]Насчёт того, пристало или нет... ну, вопрос спорен. Насколько я знаю, подавляющее большинство верующих видит Бога не таким, каким Его канонизирует церковь. И молится, соответственно, по-своему. Но вот моя дальняя родственница по бабушке была очень строга ко всем, кто допускал подобные отступления. При ней об этом даже говорить было нельзя. :)[/offtop]

Ада, наконец, закончила наброски. По вдохновению на её лице становилось ясно, отчего она так цепляется за место швеи в маленьком ателье. Ещё раз сравнила свои пометы с рисунком, немного хмурясь - в некоторых моментах она сомневалась. Поднялась и обратилась к посетителю:
- В принципе, здесь есть несколько вариантов. Если вы хотите, чтобы костюм был достаточно тёплым, прочным, удобным и приятно смотрелся, я бы посоветовала выбрать в качестве основного материала замшу. Но как вариант возможен габардин, он бывает более лёгким, или коверкот. Последний, правда, больше подходит для пальто... Как Вы думаете, что Вам больше надо? Замша обеспечит удобство, коверкот - тепло... Пояс, наверное, стоит сделать из настоящей кожи. Трувель, сатин, тонкие сукна - всё это может подойти для рубашек. Я ведь правильно Вас поняла, Вам не на приём в этом?..

...Роннон перекрестился ещё раз и вздохнул, вставая с колен. Мелькнула мысль - Ада опять никуда не пошла. И тут же понял - надо привести! Негоже неделями не бывать в Доме Господа!
Вышел на крыльцо, перекрестился ещё раз и, взяв лошадь за узду, зашагал к ателье. Благо, располагалось оно не так уж и далеко...

Пока городок оживал, начинал обсуждать новости и пересказывать сплетни, Марк обошел его по окраине, присматриваясь к следам и просто непривычным взгляду вещам. На третьем часу брожения это занятие его утомило и разочаровало.
Все в округе было так же, как в любом похожем городке. Может, конечно, так казалось на первый взгляд, но взгляд этот был довольно опытным.
Одно только вызывало тревогу - не по рождественскому ласковое и теплое солнце. Когда Марк поворачивался к нему спиной, то черное сукно костюма ощутимо нагревалось. Даже снег и тот перестал рассыпаться под ногами, и слипался теперь в тяжелые комья. Снег намокал. Если так пойдет и дальше (тут уже в Марке говорил инженер-горняк), то могут сойти лавины. Городишко, конечно, в безопасности, но все местные пути проходят по склонам...

Он поднял глаза и присмотрелся к часам на ратуше, видным даже поверх кровель низких окраинных домов. Процедил сквозь зубы:
-Пор-р-а... - и побрел на назначенную встречу.
Подойдя к нехитрому жилищу божьего человека, он осмотрелся по сторонам. Откуда у Марка взялась эта вороватая привычка, он не знал и сам, но избавляться от нее считал нецелесообразным.
Постучал. Шагов с той стороны не услышал, но вскорее отец Венедикт открыл дверь.
- Здравствуйте еще раз, отче.-  и на два тона тише- Если Вы не против, я хочу ответить на ваши вопросы и задать свои. У нас есть такая возможность?

- Да-да, конечно. Я ждал вас, мсье Морайн. Проходите, раздевайтесь. Чувствуйте себя как дома. - священник пропустил Марка внутрь.
  Иеромонах провёл гостя в столовую. Там был накрыт скромный стол: мёд, тосты, смородиновое варенье. О.Венедикт разлил по чашкам чай, прочитал молитву, благословил трапезу.
- Мсье Морайн, я готов выслушать вас полностью. Времени у нас достаточно, а если мне и здесь не дадут покоя, то не дадут нигде. Кстати, тот молодой человек, что пришёл сразу после вас... Он очень странный... Я бы даже сказал - страшный человек. Вы не знаете случайно, кто он?

- Увы, не знаю. Если он - человек не местный, то уж о приезжих я мало могу сказать. Одевается он в хороших магазинах, значит приехал не работать.. Может отдыхающий? - Марк присел на угол широкой лавки и облокотился о стол.
- Честно говоря, я хотел Вас просить, но не не осмелился. Понимаете, я человек в этом городе чужой и к моим словам не прислушаються. Вы же лицо узнаваемое, Вы видели шкатулку или можете знать, у кого она. Сама шкатулка мне не нужна, но в ней содержаться тексты на табличках. Эти таблички сами по себе мне тоже не интересны. Нужно, чтобы их никто не переводил. Это очень опасно, а я  сам ничего не могу поделать, тем более, что не знаю, сколько осталось времени. Может уже сегодня они...слова... таблички начнут исчезать из шкатулки. И я не смогу найти куда они исчезают.
В другой ситуации я бы не обратился к незнакомому человеку за помощью. Простите,  отче, если мои слова Вас задевают, но в этом вопросе я больше никому кроме себя до конца не верю.
Не знаете ли Вы людей в округе, обученных читать древние письмена? Я хотел бы их навестить.

  Рука с чашкой предательски задрожала, и о.Венедикт поспешно поставил чай на стол. Ураган мыслей пронёсся в голове священника. "Откуда он знает об этом? Что он в точности знает? Не он ли тот, кто украл у меня вчера табличку?" Организм подвёл его - он заметно побледнел, а зрачки расширились от страха, с которым о.Венедикт не успел сразиться. Усилием воли заставив свой голос вновь звучать спокойно(хотя и не без нотки напряжения), он спросил:
- Таблички? Они могут исчезать? Вы не могли бы рассказать об этом поподробнее? Есть ли способ избежать их исчезновения? Понимаете, мне никогда раньше не приходилось сталкиваться с подобными явлениями. В нашей епархии даже экзорциста нормального нет - мало, очень мало опытных духовников. Поэтому я едва знаю о внешних проявлениях нечистой силы. Мне их духовных проделок во как хватает! Впрочем, я не о том. Вы спрашивали, кто бы мог расшивровать таблички? Пожалуй, никто. Таблички - с Востока, а у нас в городе единственный историк - это школьный учитель, да и тот больше нашей историей увлекается. Знаете, вы можете встретиться с графом де Алрином, если он предоставит вам аудиенцию. Он, пожалуй, единственный, у кого я видел в доме тексты Священного Писания на оригинальном языке. Когда три года назад я должен был подтвердить знания, полученные в семинарии, он оказал мне неоценимую услугу - без его библиотеки я бы не справился. Конечно, это не значит, что он увлекается восточной историей, но всё-таки...
  "Кто же он? Хоть он и представился, он может быть кем угодно. Боже! Дай мне сил перенести это искушение! Расскажет ли он хоть что-нибудь? А если и расскажет, насколько это будет правдой? Один Бог, пожалуй, знает наверняка, что это за таблички. Один Бог да их автор знает точно, что на них написано. Морайн ещё что-то говорил о тридцати сребренниках... Будто это те самые... Но как? На них же купили участок земли. Никогда не слышал, что их кто-то собрал.
  Сейчас бы к епископу! Он человек опытный, много всего повидал... Только куда же уедешь сейчас - вон что творится! И таблички эти... Откуда же он знает?"
  На этот вопрос, как и на многие другие, у о. Венедикта не было ответа.

Конечно не на прием, хотя и туда тоже... Что-нибудь в черных тонах крепкое и представительное, рубашки только белые." - Охотник говорил спокойно... И всем видом показывал, что до полудня и после полудня он будет ждать... сколько надо, столько и будет... Н за долгим разговором пролетело полдня, задаток он дал более чем щедрый, похоже он не привык быть стесненным в средствах, хотя... Были времена, когда он голодал, просто если есть много казенных денег, то он не привык их экономить. И не собирался...

- Они не пропадают, отче, а прото переходят в руки другого человека. Не исключено, что этот человек не будет знать, как ими воспользоваться. С другой стороны он может использовать их неправильно, но в этом вопросе я не силен и Вас обманывать не буду.
Я сейчас Вам расскажу одну историю... Лучше, если Вы после этого назовете меня еретиком или фантазером, но это должно коснуться ваших ушей.
Когда-то давно - в старозаветные времена группа людей поставила своим долгом отслеживать судьбу вешей, священных для разных народов. Преимущественно все эти вещи имели большую силу. Хорошую ли, плохую ли, не важно. Вещи, могущие причинить беду эти люди старались спрятать, другие могли не трогать или отдать для всеобщего осмотрения и пользования. Все происходило очени тихо, но свегда так, как былолучше для будущих поколений, потому многие до сих пор верят, что смогут найти Грааль или остатки "Ноевого Ковчега". Очень большая часть таких вещей хранилась в тайниках храма Соломона в Иерусалиме, но после прихода в Святую землю христиан, они попали в руки непосвященных людей.
Эта шкатулка попала в нашу землю с посланником ордена храмовников, который ехал к папскому двору и хотел приподнести ее своему другу. По дороге его все-таки догнали люди организации, имя которой мне неизвестно, и потребовали отдать шкатулку. Когда он отказался, они предьявили бумагу от догдашнего магистра храмовников - Гуго де Пэйна и обьяснили, чем опасна шкатулка. Тогда рыцарь согласился схоронить ее там, куда он ехал.
Открыв шкатулку на месте, они заметили, что двух из семи бывших там таблиц нет. Они оказались у человека из "организации", который пояснил, что так может быть и их нельзя просто вернуть на место. К вечеру в его багаже сама собой оказалась третья таблица.
Рождественским днем 1133-го года шкатулку опустили в старую рудную шахту, но поутру входа в нее уже не было. Будто шкатулка сама его закрыла.
Человек с таблицами остался жить здесь и дал обет не переезжать,  рыцарь же поведал о случившемся главам ордена. Историю я знаю во многом с его слов, записанных архивистом.

Что касается возможности остановить процесс перемещения, то я ее пока не вижу. Я бы не рискнул держать табличку в этот момент. И страшно, и не знаю, что потом произойдет.  
Нужно найти возможных потомков владельца остальных таблиц. Есть в округе достаточно древние сословия?

Когда в ателье вошел мужчина, Охотник вопросительно посмотрел на собеседницу. Мол "Это ваш брат?"... Потом каснулся, в знак приветствия, кончиками пальцев угла глаза(фривольный вариант отдатия чести... Стандартное можете увидеть в любом фильме про войну)

- Мсье, как я уже вам сказал, вам необходимо добиться аудиенции у мсье де Алрина. Это самый древний род, который существует в нашем городишке. Пожалуй, это всё чем я могу помочь Вам. Впрочем, дайте подумать. Сегодня четверг, не так ли? Это значит, что послезавтра будет Всенощная. А на ней граф обычно присутствует. Я могу познакомить вас с ним. Если мсье де Алрин сочтёт это возможным, то вы ещё и поговорите. Идёт?

- Секунду... - Ада наконец услышала цоканье копыт, взлетела со стула и мигом оказалась у витрины. Как раз вовремя, чтобы заметить, как Роннон де Алрин привязывает лошадь к вбитой слева от входа коновязи и открывает дверь. Спустя несколько секунд на лестнице послышались шаги.
- Ронн! - радостно выдохнула Ада, едва тот перешагнул через порог комнаты.
- Привет!.. - начал было брат, но заметил гостя и вмиг стал серьёзным. Как подобает графу, отвесил короткий поклон на приветствие. Негромко, обращаясь к сестре:
- Я вижу, ты занята... Надолго?
- Н-ну... - Ада сникла. - Ронн, это вторично. Нужна твоя помощь.
- Что случилось? - насторожился тот.
Ада вздохнула, собираясь с мыслями. Потом повернулась к Охотнику.
- Это - граф Роннон де Алрин. Мой брат, как вам известно. Ронн, это Роберт Д' Женор. Охотник. Будьте знакомы.
Ронн поклонился ещё раз, настороженно глядя на нового знакомого.
Ада сделала шаг к манекену и поманила к себе брата.
- Ронн, ты должен это видеть. Это очень важно.
Она опустила руку в карман пальто и достала оттуда некий свёрток ткани. Ронн заинтересованно приблизился, и Ада развернула материю.
Роннон отшатнулся, едва сдержав проклятие. Как?! Ада смотрела с отчаяньем.
- Это то, о чём я думаю? - спросил он её.
- Да. Это оно. Я нашла это утром. Прошло уже пол дня! Ронн, мы должны это перевести. Ты же помнишь - день на каждую... Господин Д'Женор вызвался помочь нам.
- Охх.... Но как? Я же оставил дома все материалы! - сердито заявил он.
- Неужели ты ничего не помнишь из своих переводов?
- Помню, конечно. Вопрос в том, насколько верно я перевёл...

- Буду Вам крайне признателен, отче. - Улыбнулся Марк и расстегнул верхнюю  пуговицу. Дом священника не производил впечатления столь теплого сооружения, коим был на самом деле.
- Четверг... Значит, уже и Рождество недалеко. - Задумчиво произнес он. - Честной отец, а кроме меня шкатулкой больше никто не интересовался? Я имею в виду людей, знающих, о чем они говорят, а не любителей сплетен. И... Можете задать свои вопросы, если таковые есть, ато я уже начинаю чувствовать себя неуютно.

Собственно"- Роберт внимательно изучал вошедшего-" я предлагаю сделку, от имени святой церкви, вы ДОБРОВОЛЬНО и только так, передаете мне таблички я увожу их в место где они будут в безопасности. Если вы отказываетесь, то я предлагаю вам сделать так, вы даете мне посмотреть все таблички, которые у вас есть, я даю вам три варианта шифра того что на них написано, собственно все верны, только вопрос какой более точен. Это будет наиболее точный перевод, в этом можете не сомневаться... Забирать насильно у вас Я"- он сделал акцент на этом слове-" не могу, однако есть в этом мире те кто могут, и они постараются это сделать, поверьте слишком многое в эти дни стоит на карте. Как вы относитесь к моему предложению?"... Роберт сидел вроде как расслаблено, одежда не давала понять ни это ни обратное, а лицо ничего не выражало, все было сказано ровным, тоном, практически без интонации.

Седой сидел у костра и готовил безвкусную похлебку - самый простой способ утоления голода... Впрочем парень никогда не любил пировать.
Почувствовав шевеление юноша заметил на плече маленького паучка...
- Послание от наставников? Хм... Давненько я его не получал...
Выслушав паука Седой раздавил его, после чего вылил похлебку и затушил костер - поесть и отдохнуть он успеет вечером в кабаке.

- Фьи! Фьи, вставай! Скоро Рождество! - трясло нечто, закутанное в плащ и какие-то тряпки, девушку в кровати.
Дева недовольно скривила губы, зевнула, потянулась. Потом села. Одеяло сползло к её ногам. Явно, наготы она не стеснялась. Тело и впрямь было великолепно, как шедевр скульптора. Без единого изъяна. Таким же совершенным было лицо. Вот только слишком уж холодным и безразличным казалось оно. Как у настоящей статуи.
Фьи вытянула руку, полюбовалась на ярко-алый лак на острых ноготках. Затем опустила руку на маленький прикроватный столик и поскребла ноготками лакированную поверхность. На идеально гладкой столешнице остались глубокие бороздки, и тонкая стружка упала на мягкий ковёр.
Закутанная фигура меланхолично раскачивалась из стороны в сторону рядом с кроватью. Фьи перевела пустой взгляд на неё.
- Еда?
- Мясо, - безразлично ответили ей.
Фьи встала и подошла к серебряному подносу, накрытому сверху крышкой. Приподняв её, девушка увидела свежие куски вырезки. Она взяла один из мясных кусков и с утробным урчанием впилась в него зубками. На пол закапала кровь...

Лицо у Роннона окаменело и стало таким, что Ада невольно отвела взгляд.
- Жаль, что Вы не видели... - тихо произнёс он. Потом по лицу его пробежала дрожь, словно бы Ронн возвращался в реальность из своих мыслей, а карих глазах вспыхнула решимость.
- Вы, наверное проверяете нас - и меня, и Аду, - чеканя каждое слово, произнёс он. - Вам ведь не сказали, что там, на таблицах, верно? Иначе - какой смысл в их заполучении?..
Я долго бился над расшифровкой предыдущих. Сложно прочесть что-то, не зная ключа... Но даже тех крох, которые я понял, хватило, чтобы понять: таблицы - они... их бесполезно прятать. Время всё равно пойдёт. И тогда то, что могло бы принести пользу, неизменно принесёт несчастье... Ада, ты желаешь отдать эту таблицу этому человеку, который мог бы отвести её в "безопасное место"?
В голосе его ирония сплелась со странными повелительными интонациями. Сестра смотрела на него удивлённо:
- Ронн? О чём ты?
- Я о том, что ты - тот человек, кому принадлежит это проклятие. И тебе решать, как поступать с ним.
Ада посмотрела на таблицу в ладонях. Плечи её поникли. Это было бы так просто...
...если бы не какая-то подсознательная уверенность, что проклятье вернётся. И тогда будет хуже.
- Нет, - покачала она головой. - Нет, это не выход...
Ронн довольно кивнул. Он ни мгновения не сомневался в её ответе. Граф повернулся к Охотнику:
- Но это не значит, что мы отказываемся от помощи. Уже прошло пол дня из отпущенного времени. Ада, я знаю, может оказаться так, что открывать таблицу нельзя никому постороннему. Но я не потомок де Алринов, и, показав тексты мне, ты уже нарушила этот запрет... если он был. Так что сейчас самым мудрым решением с твоей стороны было бы уже перестать дрожать с этой таблицей в руках, а позволить господину Д'Женору и мне взглянуть на её содержание.
В глазах Ады мелькнула обида, но ни словом, ни жестом она не позволила себе выдать её. Воистину, иногда брат вспоминал о воспитании и начинал вести себя как аристократ... как свинья.
- Вот, - она сделала шаг к гостю и отдала ему свёрток. - Если вы с Ронном передвинете тот стол ближе к окну, - она кивнула на один из швейных столов, - то сможете изучить это во всех подробностях. А я, пожалуй, займусь вашим костюмом. Всё равно расшифровка займёт какое-то время...
"...как я устала, Боже... как я хочу спать..."

- Не интересовался ли кто? Да нет, не интересовался. По крайней мере, я об этом не знаю. На мои вопросы вы, может, сами того не зная, уже ответили. Кроме одного: что делать? Но на этот вопрос, - о.Венедикт воздел руки к небу, - на этот вопрос только Он знает ответ. Но что-то не торопится сообщать его нам. Наверное, мы можем это узнать сами. Давайте я наполню вашу чашку. - с этими словами радушный хозяин исполнил свою угрозу.
- Попробуйте ещё этого мёда, он такой чудесный в этом году! Вы, быть может, чувствуете себя обиженным от того, что я не играю с вами в открытую. Но посудите сами, мсье - вы в городе приезжий, я вас не знал до сегодняшнего дня. Я, сказать по совести, побаиваюсь вас. Не рассчитывайте вытащить из меня много информации, - священник засмеялся.
- Дело в том, что последние события поубавили мне открытости и научили держать язык за зубами.

Все не настолько просто, но..."- Охотник подал три листка Ронну-"Вот шифры, можете пользоваться, хотя на остальные тоже хотелось бы посмотреть...-" Чтоже спасибо, а на счет безопасногоместа, именно оно, насколько я представляю, им тоже нужны таблички, а оттуда они несмогут исчезнуть и импришлось бы еще встретить сопративление лучших воинов Митры непобедимого..."- Он посмотрел на брата с сестрой-" Да, да и его тоже, он был и остался светлым богом... А точнее ипостасией Создатетеля... Хотя... Старею, я стал слишком разговорчив... В общем, я сказал вы услышали... Надеюсь мы еще встретимся... А пока досвидания, и постарайтесь не тянуть с костюмом, я думаю о многом мы сможем поговорить, если встретимся в таверне, где я остановился"... Сказав это Охотник вышел из дома. и направился к церкви... Еще о многом надобыло подумать...

Лицо Ронна разгладилось. Наконец-то! В его руках теперь и шифры, и сама таблица!
- Благодарю, - кинул он вслед и поспешил подсесть к свету.
Ада тоже полупоклонилась. Она слышала о Митре немногое: легенды в такой глуши редко воспринимаются всерьёз... Сейчас, когда Ронн был занят, ей пора было отрабатывать свой хлеб.
Она подхватила чертежи и намётки, большие портновские ножницы и медленно спустилась на первый этаж: там, в глубине переходов, в несколькоих комнатах г-жа Шубина хранила ткани...
Обратно она вернулась с крупным отрезом замши и рулоном кожи. На превое время этого ей хватит для работы.

Охотник остановился у церкви, мда, убого, но опрятненько, хотя конечно с Собором Парижской Богоматери не сравнить... Он  перекрестился (охотник, а не собор богоматери) и попытался войти в церковь, было закрыто, это ему не понравилось, но... О времена о нравы, честному прихожанину в церковь не попасть... А надо, с этими мыслями он сел у церкви и стал ждать священника.

За церковной дверью что-то зашумело, зашуршало, скрипнул засов, и двери отворились. Из дверей выглянул ветхий старичок в заношенном подряснике и с чётками.
- Кто здесь? А, это вы. Вы что-то хотели? Пройдите в церковь, помолитесь. Отца Венедикта нет сейчас, он вечером придёт, к службе. Вам, может, Святой воды набрать надо или ещё чего? Вы только скажите, я всё сделаю.
[offtop]
Ай-яй-яй, Колобок! Плохо Вы обо мне думаете! Поговорите, кстати, со сторожем. Он хоть и NPC, но персонаж любопытный. ))
[/offtop]

- Все правильно, отче. Ваша осторожность только успокаивает меня. Значит, свой рассказ я поведал рассудительному человеку. И радушному хозяину - Марк поставил чашку на стол.
- Мед у Вас великолепный, но, раз мы на данный момент уже не можем быть полезны друг другу, то разрешите откланяться. - Сказал он, поднимаясь.- Не вставайте, отче, я сам захлопну дверь. Сообщите мне, если что-то будет не так. Я подойду еще к Вам. Всего доброго.

Марк вышел на улицу и побрел к себе. Дойдя до главной улицы, он осмотрелся. С одной ее стороны дом мэра, сильно выделяющийся на фоне остальных убранством фассада, с другой - площадь. Возле церкви топчуться двое. Один перебирает ключи на пристегнутом к поясу кольце, другой ждет, поглядывая на прохожих. Второго Марк, похоже знал...

Зайдя в кабак Седой сел за столик с самом дальнем углу, после чего он выложил на стол перед собой темный фолиант, чье название было просто невозможно прочитать из-за целиком стершихся от древности букв.
Выложив книгу парень стал слушать разговоры, окружавших его, ожидая...

Днем почтовый дележанс привез посылку, на имя Роберта. Из посылки раздавалось рычание... Собственно посылка была приличных размеров яшиком, с просверлеными в стенах дырками...

-Нуссс любезный... Мне бы вообщето благословение получить, но святой воды тоже не помешает... А как вас собственно зовут? Меня Роберт..."- Охотник протянул руку к старику...

- Меня-то? Мартином. Пройдите внутрь, в доме Господа и вы дома.
Старик отошёл назад, пропуская Роберта.

-Спасибо мил человек..."- Охотник вошел в церковь и перекрестился...-" А скажи ты давно тут служишь?"

Ада успела уже выкроить необходимое количесво деталей (от природы надёлённая идеальным глазомером, она могла сшить "навскидку" самый сложный наряд) и даже наживить их, когда Ронн издал странный возглас. Ада подняла голову, выпадая из ритма работы. В сердце иголочкой вонзилась тревога.
- Что там?
Ронн поманил её подойти. Глаза его лихорадочно горели.
- Ада! Срочно собирайся! Нам нужно в церковь! Срочно нужно в церковь!
- Что там? - ещё раз тихо спросила сестра, не двинувшись с места.
Ронн явно начал злиться, но взял себя в руки.
- Вот, взгляни, - поднёс он ей свои записи с расшифровкой. - Видишь? Нам нужно спешить! Где мы найдём этого нищего, по твоему? Да видишь, нам ещё и в церковь обязательно попасть... А вот это прочла? Так кто же, Ада, разбудил это всё?!
Швея подалась от него в сторону, но Ронн не замечал этого. В руки к нему попало дело его жизни. Он должен был найти отгатку...
- Отдай это мне, - попросила Ада, отложив ткань. Брат посмотрел на неё как на сумасшедшую, но послушался. Пока послушался. Ада натянула свою вязанную кофточку. Снова мёрзли пальцы и очень хотелось есть. - Хорошо, мы сделаем, как ты говоришь. Мы зайдём в церковь, встретим нищего... всё, что хочешь. Но сперва давай зайдём в таверну и пообедаем. Тебе это тоже не помешает...
Мгновение казалось, что Ронн запротестует, но потом он прислушался к себе и кивнул.
Ада накинула курточку, закрыла двери ателье, повесила табличку "Обед"; Ронн взял под уздцы лошадь, и все вместе направились к таверне...

- Давно ли? Да, почитай уж лет двадцать. Я ещё прошлого батюшку застал. Тоже хороший человек был.
  Я ведь как церковным сторожем стал? Жил я, не тужил, жена у меня была, сын и дочка. Однажды прихожу я с ночной смены - у нас ведь как: день в шахте, день выходной, ночь сторожем, сутки выходной - а жена и дети лежат с прокушенными шеями. Я, по совести сказать, с ума чуть не сошёл тогда. Хорошо хоть додумался до отца Вильгельма добежать. Он такой же был, как о.Венедикт - ночь, полночь - если пришёл, выслушает.
  Городишко-то маленький был, батюшка сразу сообразил, что делать. Он тут же к коменданту пошёл. Наутро собрали весь городишко - он тогда ещё меньше был - на площадь. Оцепили площадь и каждому дали выпить глоток Крещенской воды. Один заупрямился, а о. Вильгельм тут как тут - раз! и окропил злодея Святой водой. Ой, что тут поделалось! Лучше вам об этом и не знать, мил человек.
  Я-то всегда думал - и все думали - , что вампиры солнечного света боятся. Но наши экзорцисты открыли, что вампиры могут скрываться среди нас. Батюшка знал об этом, поэтому всё так и сделал.
  Родных моих отпели, поэтому с ними ничего плохого не случилось. А я с тех пор больше нигде кроме церкви быть не мог. Поэтому попросился сторожем работать. О.Вильгельм же совсем поседел после того случая.

Марк понаблюдал как двое людей зашли в церковь и остался стоять в недоумении. Лицо того мирского человека ему было совершенно не знакомо, но манера держаться, одежда, изучающий взгляд, который, правда, перехватить не получилось - все это где-то уже было. Нужно было подумать где.
Он еще раз осмотрелся. Налево конторы и дом мэра, направо площадь и церковь, прямо... прямо таверна "Снежный перевал". Хоть теплая жидкость все еще давала приятное ощущение сiтости и удовлетворенности, но зайти туда сегодня все равно надо. Почему бы не сейчас?
Марк зашел в приопущенное ниже уровня улицы помещение и подошел к чловеку в фартуке, мерно потирающему... аркебуз с воронковидным стволом!
- Простите, здесь можно заказать обед? - Поинтересовался он, озадаченный контрастом фартука  с оружием.
- На какую сумму расчитывает мсье? - Флегматично поинтересовались у него в ответ. Собственно, правильно поинтересовались. С одной стороны незнакомец - возможно приезжий. У приезжих деньги есть. Сдругой стороны студентское одеяние не давало повода подозревать Марка в излишнем богатстве.
- На простой обед без излишеств. И... могу я сесть у окна?
- О! Конечно, мсье. Сейчас будет готово. - И хозяин ущел за матерчатую перегородку в соседнюю комнатку, оставив на столе полотенце, но прихватив аркебуз, которому от роду едва не сотня лет стукнула.

Пока Седой сидел и разглядывал окружающих, к столу подошла фигура в темном плаще,и сказала:
- Виктор, настала и твоя очередь ответиь за все совершенные тобою грехи, ты готов?
- Тираэль, я был готов еще с момента моей мести, и если пришло мое время то отправляемся в путь.
Седой-Виктор встал, Тираэль положил ему руку на плечо и они исчезли в слепящей вспышке света, лишь некоторые зеваки заметили, что это сверкнули два крыла только что зашедшей персоны.
Танк из данного повествования исчез убийца Седой.

В то время, как Марк расстегивал третью пуговицу на груди, спасаясь от жары людного и натопленного помещения, как из кухни грянул грохот. Снаала хлопок, потом звон падающей утварии, наконец, грудной отборный мат хозяина:
- А, четри б ему в ****! ******* мерзкий! Я говорил, что я его видел и я его пристрелил! - Произнес он выходя из кухни с тушкой некоего черного существа в вытянутой руке. Существо было довольно хрупкого телосложения с большой головой и длинным гибким, как плеть, хвостом. В кудряшках на окровавленной макушке ясно проступали рожки.
- Черт!... Дьявол!.. Нечистый!... - Понеслись по залу возгласы.
- Ни****, я его сейчас святому отцу покажу. Пусть он скажет, что это за напасть! - И хозяин демонстративно понес "чертя" на улицу. Практически все свидетели и некоторые прохожие снаружи испуганно и зачарованно наблюдали за ним.

Пройдя половину пути до дома отца Венедикта, тавернщик остановился, будто услышав что-то сзади и обернулся.
Для тех, кто мог это видеть, зрелище было эпичным: со склона горы, под которой находился город сорвалась огромная масса снега и покатилась по южному склону, огибая населенные местности, но заваливая дороги и, похоже, старый замок, который высился по ту сторону пика.


[offtop]Господа, простите меня в меру своих возможностей. У меня только недавно вновь появилось время, чтобы вести тему, но, к сожалению, случилась одна беда личного характера. Дней на 10 я выбываю.  Очень прошу тему не бросать и не бояться экспромтов. В городе с этого самого момента начинается сплошная паранормальщина. Творите чего хотите (пока). Главное, не бросайте тему. Я вернусь.[/offtop]

  Прибравшись после чаепития, о.Венедикт направился в храм. Необходимо было произвести некоторые приготовления перед Светлым Праздником Рождества Христова.
  Едва он успел отойти от дома, как встретился с толпой людей с трактирщиком Вилье во главе. Народ в городке был набожный, а отец Венедикт торопился, поэтому, чтобы не терять время на благословление каждого, он просто осенил всю толпу крестным знамением.
- День добрый, честной отец!
- Добрый день, мсье. Я могу быть вам чем-то полезным?
- Так точно, ваше преподобие. Вот, посмотрите, кого я подстрелил! - с этими словами трактирщик протянул перед собой... крысу. Она, конечно, была побольше, чем обычные крысы, но не намного. Скорее всего, она просто хорошо отъелась в кладовых трактира.
- Очень хорошо. Вы молодец, мсье Вилье. Но с каких пор вы взяли за правило показывать мне тех крыс, которых вы убиваете, мсье?
Трактирщик посмотрел на то существо, которое держал в руках. Это действительно была крыса.
- Ваше преподобие, - на трактирщика было жалко смотреть, - ваше преподобие! Это был чертёнок, самый настоящий чертёнок! Я убил его только что!.. Все... Все мои посетители видели это!.. - он обернулся, ища поддержки у толпы. Каждый вдруг счёл, что его собственные башмаки заслуживают внимания больше, чем какая-то крыса. Задние ряды вообще стали потихоньку таять.
- Ну что ж, мсье. Видимо, бес оказался хитрее вас. Подумайте, отчего это может быть. Быть может, вы слишком давно причащались? Святые отцы приводят примеры, когда христиане, пренебрегающие Евхаристией становились подверженными колдовству и мороку злых сил.
- Что же мне делать, о.Венедикт?
- Пока - выбросить крысу туда, куда вы обычно выбрасываете дохлых крыс. Потом - выпить чайку, быть может, даже с капелькой рома - но только с капелькой, а то потом скажете, что священник благословил вас напиться! Успокоится, хорошо всё обдумать. Затем я буду рад видеть вас на ближайшей исповеди. Если ваше покаяние будет искренним, то я с большим удовольствием преподам вам Святые Тайны. Дом покропите Святой водой. Будет повторяться - скажите мне, я приду и заново освящу ваше жилище. А теперь мне надо идти. Багословение Господне на вас, идите с миром.
Благословив трактирщика, священник продолжил путь.

Форумы Tolkien.RU | Powered by SMF 1.0.8.
© 2001-2004, Lewis Media. All Rights Reserved.