Суламен : другие произведения.

И плоть, и кровь, и душа

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    На него охотятся колдуны - ибо в его руках могущественный артефакт Тьмы, которым они хотят обладать. За ним охотится церковь - обвиняя в колдовстве его самого. И ещё есть сами силы Зла. Они - отдельная стая? Или направляют травлю? И есть только один спутник...

  
   Пролог
   Шёпот заполнял резную каменную чашу в изножье до краёв, как превратившееся в уксус вино. Он выплёскивался и расточал свой неприятный аромат на окружающую тьму, ещё более густую от всплесков алого огня и призрачного сияния, схожего с сиянием болотных огней.
   Красиво...
   - Человеческая плоть... кровь... Душа!
   Медленно, лениво открывались глаза Того, Кто был Повелителем, Кто был Хозяином. Он спал так долго. Его рабы мечтали, чтобы Он спал и дальше. Его рабы готовы были выть от восторга и счастья, что Он проснулся.
   - Книга в руках человека! В руках человека... человека-а-ах-х-э...
   Когти - крепкие, но небольшие, только чтобы достать сердце из груди льва, протянулись в темноту, принимая на гладкую, лишённую линий ладонь незаметный простым глазом сгусток. Знание впиталось в Его белёсую кровь, сладкую, как обещание вечного блаженства, отравленную, как сознание старой портовой шлюхи.
   В Силицких горах случился обвал, похоронивший под собой караван восходных купцов. Землетрясение где-то в океане породило цунами, обрушившееся на Южные острова.
   Он не смеялся. Он просто был доволен.
   "ПОКАЖИ МНЕ."
   Он не сказал этого вслух. Его призрачные рабы умерли бы в экстазе, произнеси он хоть слово.
   Огни потянулись от дальних стен всполохами сияющего тумана, и там, где они начинали свой путь, на миг стало возможным увидеть узоры. Бессмысленные на первый взгляд, они завораживали, подчиняли сознание смотрящего, и вскоре тот увидел бы объёмные картины своих надежд, чаяний и страхов, и все они остались бы не завершёнными, мучительными, истязающими... В них не хватало только одного, как воздух могущего наполнить лёгкие погружающегося в родильную воду своих фантазий - в них не хватало Повелителя. И взгляд на хозяина покоев способен подчинить навсегда. Если найти силы оторваться от поисков на стенах. Если суметь оглянуться, чтобы попасть в ещё более изощрённую ловушку его существования.
   Даже зло может быть творцом. Особенно ЗЛО.
   Но людей здесь не бывает, разве что низшие демоны, а они и так принадлежат своему Повелителю и духом, и мыслями, и даже плотью, если она есть.
   Шёпот пришёл в движение и волнение. Полоски светящегося тумана свились, показывая...
   Руки, совсем ещё мальчишеские, не оформившиеся до конца, и в них Книга, от которой даже для крестьянина за два метра шибает злом. Испуганные глаза стараются не смотреть на неё, но мальчишка не отпускает.
   Хотя, что шёпот может знать о людях? Семнадцать лет - это много или мало? Для шёпота это всё равно что родовые схватки, но люди же считают иначе.
   Кого интересует мнение людей?
   Повелитель смотрел в переплетение тумана видений, и его глаза жёлтые, задумчивые. Треугольные зрачки прячут под веками свои вершины.
   Шёпот заполнял покои, волнами разбиваясь о подножие великолепного ложа.
   - Слабый человек... Он прочтёт Книгу... Он будет пожран... Этот мир будет принадлежать Повелителю! Там будет плоть, и кровь, и души!
   Шёпот не умеет притворяться и не может молчать. Его слова - это его мысли.
   Это развлекает Повелителя. Это усыпляет Его. Он даже не замечает этих слов.
   Мальчишка как мог быстро завернул Книгу в материал, который маги называли "драконьей кожей". Его руки тряслись, временами он вскрикивал, словно Книга была раскалённой в кузнице железной чушкой. Только когда края толстой материи оказались сведены и аура зла стала почти неразличимой, он вздохнул с облегчением.
   Шипение, бывшее смехом темноты, ураганом прокатилось по покоям, но не сместило ни единого волоса в идеальном шёлке длинных волос Повелителя.
   - Сопротивляться! Он надеется сопротивляться!
   Повелитель смотрел. Очень внимательно.
   Нельзя скреплять "драконью кожу" заклинанием. Это помогает только против физических усилий или низшей магии, но Книга является совершенным заклинанием, она пожрёт эту толику магии, подчинит её себе и направит на создавшего. Книга неразумна, но неразумна, как дикий зверь, преданный хозяину. Точнее, Хозяину.
   Повелитель откинулся на мягких подушках, задумчиво наматывая на когти остатки тумана. Он знал, что пройдёт совсем немного времени, и эта душа почернеет. Она не сможет сопротивляться Книге, и рано или поздно мальчишка прочтёт её, отдав себя в вечное рабство тому, от чего сейчас так торопливо защищается. Глупая смерть. Бессмысленные трепыхания.
   Повелитель поднялся с постели, чуть заметно улыбаясь. Идеальное обнажённое тело, подчёркнутое тьмой, всполохами огня и призрачным сиянием болотных огней, потянулось, заставляя шёпот восхищённо смолкнуть. В конце концов, и эти бесплотные голоса когда-то были живыми, дышащими и желающими.
   Скоро этот мир будет принадлежать Повелителю. А пока Он можно поразвлечься охотой на мальчика, которому предстоит стать предателем-ключником у врат собственного мира.
  
  
   Глава первая: когда ангелы теряют перья.
   Туман бывает разным. Даже более разным, чем звери в зверинце. Наверное, он всё-таки ближе к людям.
   Мягкий белёсый туман по берегам Велсавки походил на седую леди. Она медлительна, хрупка до прозрачности, величаво-молчалива и бесконечно стара. Со старостью к ней пришли бедность и одиночество, изменив её облик. Но стоит на миг заглянуть в её глаза - и они блеснут под молочными бельмами, а там схроны, и женщина помнит ещё свою бурную молодость, и страсть, и поклонников, и трупы.
   Перетекающий, густой туман, в который надо смотреть из чердачного окошка, а лучше - с высокого черепичного ската. Туман-чужак, не от этих мест, если вообще от этого мира. Видеть можно только НАД ним, и даже не все крыши и башни. Город превращается в горы: с тёмными ущельями, недостижимыми вершинами и самовольным эхом. Заблудиться можно в одних только звуках: скрип, стук, шуршание, изредка - человеческий голос, искажённый настолько, что не понять - женщина, мужчина, шёпот, крик? Идти на зов и упереться в городскую стену можно только в этом обмане.
   И как младшее весёлое чадо в старинной патриархальной семье - счастливый солнечный туман. Он заполняет улицы города только в самые ясные полудни, только после дождя, но тогда овладевает городом целиком. Он врывается, кажется, даже в наглухо запертые подвалы, он по-детски непосредственно требует любоваться собой. Пусть, ведь дожди в городе не являлись чем-то редким, а такое солнце выпадало не каждый летний день. В солнечном тумане мир превращался в Божье золотое творение. Искры солнца путались в волосах прохожих, тонкими нежными вуалями ложились на лица, и даже последний нищий забывал сквернословить, пусть на минуту, но влюбляясь в собственный город.
   Но в пятый день урожки, последний из дней осени, мальчишка, притаившийся под помостом на городской площади, не видел никакого тумана. Он ждал и наблюдал. Он делал это чуть ли не всю жизнь, поэтому собственное внимание не мешало ему. Даже закрыв глаза, он видел всё то же самое: перья. Они падали с неба и вонзались между камней мостовой острыми стержнями. Эти перья были почти как у нервного писца с Шестой улицы, разлохмаченные до невозможности, но белые чуть не в синеву и прилежно заточенные. Перья с неба, вонзаясь в щели между камнями, роняли на них целые пучки белых волоконец, не выдержавших жёсткой остановки, покрывая площадь ювелирно-тонкими узорами. Что-то явно случилось в небесной канцелярии, если самые усердные из ангелов начали терять орудия своего труда.
   Спрятавшийся под помостом даже знал, что именно.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"