По тишине оставшихся минут
среди хулы или рукоплесканий,
я сказанному цену узнаю
чуть-чуть заранее.
А слово не надеется прожить -
оно летит, как в первый день творенья,
закладывая строчек виражи
над тьмой прозренья.
И всё ему, Творящему, равно,
и безразлично, как любому богу,
и тишина останется со мной -
недолго.