На кой ляд к какому другому празнеку елку норижать?
Именно под Новый Год, под этот празнек пьяных Дедов Марозофф и сыксапильных Снегурок, и случилась вся до последнево собития эта волшебноя история.
Мне было тогда лет восем, не больши. Ты, дорогой друк, можешь скозать, что столько неживут, и будешь ниправ. Поскольку не только живут, но еще и плонируют прожить столько же, помножиное (тако действо есть, называеццо ахриметичиское) на добрую десятку. Вобщим, будучи в возросте восьми лет планировалось мне прожить есчо восемьдисят (это я считаю для тех, кому слабо посчитать, воткнув в привиденую выше формулю). Хотя, к росказу о новогодней красавитце это мало относицца ... ну, катимси дальши:
Норижать елку мне помогал приятиль Серы. Тожи восьмилетка, но такой толсты и неуклюжи поцан с конопухами на круглом лице. Рыжи и пративны (ахтунг не имеет место быть, ввиду неполовозрелости главгеров этово расказа). А противны потому, что Серы был сопливы очинь, и весь в диатезе. Чё его на диатез пробило в восимь лет, этой медицинской зогадки мне не вскрыть. Но факт оставалсо фактом: весь таблоид Серово был нихрина несерым, учитывая есчо и конопухи. Вобщим, девочкам 2-ово Ве класа серы не нравилсо ни под каким соусом (даж с октибряцким значком с образом златокудрово (во где ахтунг) дедушки Ленина).
Норижали мы стал быть елку фигассе какими цацками. Мишки-шишки там, снигурко с отбитыми валинками, сниговик был с улыбкой гуинплена, ну и шаров - закатайся-нихачу.
Пару шаров мы раскокали - без этово никуда в славны празнек новы Год. Мамо одново из нас (ниупомню счас , чья прародитильница сделала ето чорное дело) оттаскала нас за уши за порчу личново новогоднево имущества. Но мы были привыкшие - не спеклись...
Елку мы с Серым обвешали нехило так - зелени воще было невидать. Куды глаз не ткни - всюду новогодний аксысуар (во слово аццкое - шиш напишешь).
А потом Серы втыкает: "Слышь, бро, а звизда?"
Я в ответ грю: "Какая те еще звезда? Разве по лбу тя звездануть, сопля рыжая?"
Он грит: "Неа, зуб даю малочны, што мы на верхушку древа звизду не навесили!"
Смотрю - ну точна, прасек сапливчик: звизда в каробке, елка без убору.
А елка без звиды, што еврей ниобрезаны.
Плохо вобщем без звизды-то.
"Ладно, - грю, - че делать-то?"
Ну, Серы, даром што конопаты, сопливы и диатезны (буэээ - как вспомню), а соображает.
Грит: валаки табурету. Ты на ниё со звиздой вознисёсси, аки ангил, и елку, стал быть, сделоешь ниипаццо какой кросивой.
Вот же - тыква варит у мальца.
Я, конечно, первым догадалсо про табурету, но решил дать другу шанс себя проявиць. А то мало ли - у нево ввиду ево неадекватово внешнево вида мог бы комплекц неполноцености развиццо. А тут я, верны друг, дал ему возможность ся проявиць и обрубил всячиское развитие комплексов. Вот это был мой первы шаг в прикладной психалогии...
Но, к делу... а то все простынет.
Залез я на табурету, потом - на цыпки. Тянусь, а оно не достаеццо. Высокая ель попалась, папке спасибо, позаботился об сынишке.
"Нимагу достать, головасты!" - кричу я Серому.
А он мне с подножья табурето и отвичает: "Не ссы, карась, счас я тебе приду на помощь!"
А пришол он как? Кабы я знал, што за дым в его голове, я б ему отходную б сделал, а не приходную.
Этот конопаты инцелектуал залез ко мне на табурет и довай меня себе на плечи подсажвать - типо "я - на тубурете, ты - у меня на шеи, звизда - оппа - на елке!"
И вот, когда до заветной вершины было рукой подать, Серы стал придательски завальваццо набок. Я, естесно, вместе с ним и са звиздой, прям звездны мальчик такой.
Набок - это получилось аккурат на елку-красавицу.
Рухнули мы все впятяром: табурета, Серы, я, звизда и елка (маць иё!).
Ниобутую Снигурку раскокали окончатильно. У давящево лыбу сниговика ляснулась голова с этой самой лыбой. Кроме всево прочево приказали долго жить есчо шаров десять.
Нос Серово начал не только сопливить, но и кровянить (буээ - как вспомню).
Моя репо тож пострадала - ободралося так нехило и бровь разбилась.
Конечно, со стороны родителей ниобошлось без экзекуции. Но от ниобоснованой жистокости старшево поколения нас с Серым спасло то, что звизда нипострадала.