"Кицур Шульхан Арух" ("Малый накрытый стол") - книга, в которой собраны рекомендации о том, как следует поступать еврею в различных жизненных ситуациях, представляет собой хрестоматию еврейской цивилизации. Написана в середине XIX века рабби Шломо Ганцфридом на основе заповедей, заключенных в Книгах Ветхого Завета, в Талмуде и в "Сефер га-Мицвот" ("Книге заповедей") Рамбама.
Народ израильский принес в мир возвышенный монотеизм и идеи, легшие в основу человеческой морали. В этом смысле евреи выполнили мессианскую роль. Как сказал Иисус Христос: "Вы не знаете, чему кланяетесь; а Мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев" (Евангелие от Иоанна. Гл. 4: 22). Строгий монотеизм запрещал суеверия, заклинания, предсказания по внутренностям жертв - все, что было неразлучно с языческим культом. В то время как философы древности признавали за государством право лишать жизни стариков и хилых детей, убивать рабов, закон Моисеев строжайше запретил всё это. По Моисееву закону раб, которому господин его нанес какое-либо увечье, получал свободу. Закон Моисеев запрещал передачу беглого раба его владельцу. Пришельцу предписывалось оказывать такое же милосердие, как и соплеменнику; на пришельца возлагались только общие нравственные обязанности, исполняя которые он становился равным в правах израильтянину: "Закон один и одни права да будут для вас и для пришельца, живущего у вас" (Числа. Гл. 15: 16).. Закон требовал соблюдать определенные гуманные правила по отношению к неприятелю во время войны: во взятом приступом городе предписывалось оставлять открытым выход для бегущих, пленных нельзя было продавать в рабство, женщины побежденного народа не должны были служить удовлетворению похоти победителей. Израильские пророки возвестили, что Богу не угодны жертвы, ему угодно, чтобы люди перестали делать зло, а делали добро, чтобы они искали правды, спасали угнетенных, защищали сирот, вступались за вдову. История свидетельствует об универсальности и непреходящей ценности этих принципов. В годы всесоюзного голодомора, когда среди других драконовских мер свирепствовало так называемое постановление "о трех колосках", запрещавшее голодным собирать остатки урожая с убранных полей, из глубины веков горьким упреком звучал страстный призыв, цитируемый в "Кицур Шульхан Арух" (стр. 474): "Когда будете жать жатву на земле вашей, не дожинай до края поля твоего и оставшегося от жатвы твоей не подбирай. И виноградника твоего не обирай дочиста, и попадавших ягод в винограднике не подбирай; оставь это бедному и пришельцу" (Левит 19: 9, 10).
Эти возвышенные идеи не сразу становились общепризнанными. Подобно другим народам древности израильтяне первоначально были также были грубыми и жестокими варварами; законы были также грубы и суровы, широко практиковалась смертная казнь; жестокость по отношению к побежденному неприятелю была в обычае еще во времена царя Давида; с целью предохранить народ от языческих пороков ему предписывалось истребить в Палестине всех язычников. Лишь после долгой и упорной нравственной борьбы пророкам удалось возвысить религиозный и нравственный уровень народа. Пророческий голос объявил Давиду, что он недостоин построить храм Господа, потому что он воевал с язычниками и проливал их кровь. Были смягчены и даже совсем устранены жестокие законы; суровый закон "око за око, зуб за зуб" был перетолкован. Смертная казнь была фактически отменена. Идеалами стали справедливость, познание истины и вечный мир, а в основу отношений между людьми был положен принцип, названный великим израильским гуманистом Гилелем сущностью иудаизма: "Что неприятно тебе, не делай ближнему своему" (Талмуд. Трактат Шаббат, 31а.).
Попытка собрать и классифицировать этот многовековой опыт израильского народа и была осуществлена рабби Шломо Ганцфридом в книге "Кицур Шурхан Арух. Невозможно представить, что современный человек воспримет как руководство к действию давно изжитые (по крайней мере в иудаизме) свирепые обычаи древности, приводимые Шломо Ганцфридом с беспристрастностью исторического исследователя. Такие, например, как забивание насмерть камнями за прелюбодеяние. Не налагаются на неевреев жесткие бытовые предписания иудаизма. Добрую улыбку вызывают некоторые рекомендации, например, не смотреть на засеянное поле соседа, чтобы нечаянно не сглазить и этим не навредить будущему урожаю. Но нельзя остаться равнодушным к приводимым в книге высоким нравственным идеям, которые были рождены в Земле Израиля и восприняты мировыми религиями. Предначертание этих идей - защитить человечество от варварства, выползающего из прошлого, бесчинствующего в настоящем и угрожающего будущему.
Источники: "Священное Писание", "Кицур Шульхан Арух", "Энциклопедия Брокгауза и Ефрона".
Выдержки из "Кицур Шульхан Арух"
(Шломо Ганцфрид "Кицур Шульхан Арух". В переводе с иврита Александра Кутукова. - М.. - 2001. - 511 с.)
Человек не должен быть ни безудержно веселящимся, ни печальным и скорбящим, а должен быть радостным (Гл. 27: 6).
Человек должен особенно внимательно относится к вдовам и сиротам, разговаривать с ними только мягко и вести себя с ними уважительно (Гл. 29: 19).
Желающий проявить качество праведности и делать больше положенного пусть не принимает никаких подарков, а полагается на Б-га (Гл. 29: 21).
Мстящий товарищу нарушает запрет из Торы, сформулированный в следующем стихе: "Не мсти" (Гл. 30: 7).
Пусть все, что делает человек, он делает ради небес. Человек должен направить глаза и сердце на свои пути и взвешивать все свои дела на путях разума, и, если он видит что-нибудь, что ведет к служению Творцу возвышенному - пусть сделает это; а если нет - пусть не делает (Гл. 31: 7).
И всякий, кто видел бедного, просящего милостыню, и отвел от него глаза и не дал ему, нарушает запрет из Торы, как сказано: "Не ожесточай своего сердца и не отдергивай своей руки от нищего брата (Гл. 34: 1).
Кормят и одевают нееврейских бедняков вместе с еврейскими, чтобы между ними и евреями был мир" (Гл. 34: 3).
Нужно давать милостыню тайно, насколько это возможно. Если возможно дать её таким образом, чтобы сам дающий не знал, кому её даёт, а берущий не знал бы от кого он её принимает, - это очень хорошо. И уж во всяком случае не следует человеку гордиться тем, какую он даёт милостыню (Гл. 34: 14).
Пусть всегда человек отдаляется от милостыни и живет в страданиях, лишь бы не прибегать к материальной помощи других. И так заповедали нам мудрецы наши благословенной памяти: "Сделай свой Шаббат будним днем, но не одалживайся у людей". И даже почитаемый мудрец, обеднев, должен заняться ремеслом, даже презираемым, но не просить милостыни у других (Гл. 34: 15).
А всякий, кто нуждается в милостыне и не сможет выжить, если не будет её принимать, как, например, старик или больной, но из гордости отказывается это делать, такой человек является убийцей и должен будет отвечать за убийство, и все его страдание - грех и преступление (Гл. 34: 16).
Нужно очень остерегаться обманывать товарища при купле-продаже. И всякий обманывающий товарища при купле-продаже, не важно, продавал ли он и обманул покупателя или покупал и обманул продавца, нарушил запрет из Торы, сформулированный в следующем стихе: "И когда вы будете продавать товар ближнему своему - пусть не обманывает никто брата своего". И первый вопрос, который задают человеку на Страшном Суде, таков: "Честно ли ты торговал"? (Гл. 61: 1).
И подобает человеку держать свое слово (Гл. 61: 16). И также, если человек пообещал своему товарищу дать некий небольшой подарок, так, что товарищ его был уверен, что наверняка его получит, если он передумал и не дал ему этого подарка, он называется ненадежным человеком (Гл. 61: 17).
Обман в разговоре более серьезное преступление чем обман при купле-продаже, поскольку украденные деньги можно вернуть, а обман словами никак не вернешь. (Гл. 62: 1).
Всякий позорящий своего отца и свою мать, даже только словами и даже только намеком, проклят устами Б-га, как сказано: "Проклят позорящий отца своего и мать свою" (Гл. 143: 14).
Запрещено человеку утяжелять ношу своих детей, требуя от них чрезмерного уважения, чтобы не заставить их нарушить требования почитания отца; следует же прощать их и не замечать их промахов, поскольку отец имеет право разрешить не выказывать знаков уважения к себе, и получивший это разрешение может им воспользоваться (Гл. 143: 17).
Сказано в Торе: "И татуированную надпись не наносите на себя" (Гл. 169: 1).
Запрещено настаивать на выплате должником долга, если кредитор знает, что у того сейчас нет денег. Даже проходить перед ним запрещено, поскольку тот будет стыдиться, видя своего кредитора и зная, что он не в состоянии выплатить долг и об этом сказано: "и не будь ему притеснителем" (Гл. 179: 4).
И так же, как кредитору запрещено притеснять должника, запрещено должнику нарочно удерживать у себя деньги кредитора, лежащие у него, и говорить: "Уходи и приходи завтра", - в том случае, если у него сейчас в действительности есть, чем отдать, как сказано: "Не говори ближнему своему: уходи и приходи" (Гл. 179: 5).
Запрещено красть или отнимать что бы то ни было как у еврея, так и у нееврея. Написано в "Тана де-Вей Элиягу": "Вот история про одного человека, который рассказал мне, что обманул нееврея, отмеривая финики, которые продавал ему, а потом на все деньги купил масла, и кувшин с маслом разбился, и все масло вытекло. И я сказал ему: "Благословен Вездесущий, ко всем относящийся нелицеприятно! Ведь сказано в стихе: "Не отнимай у своего ближнего и не грабь" (Гл. 182: 1).
Запрещено человеку бить своего товарища (Гл. 184: 1). Даже слугу, который не слушается приказаний, запрещено бить (Гл. 184: 2).
Необходимо следить за тем, чтобы не выбрасывать осколки стекла и т.д. в места, где они могут нанести ущерб (Гл. 184: 2).
Если у соседа человека, Б-же упаси, болит голова и от звука ударов боль усиливается, не следует ему толочь, даже у себя дома, крупу и т.д., если звук ударов достигает соседа и вредит ему (Гл. 184: 3).
Если человек видит своего товарища в беде, Б-же упаси, и может спасти его либо нанять кого-то, чтобы те помогли ему, - он должен приложить старания и спасти его...если же человек не сделает этого, он нарушает запрет Торы, сформулированный в стихе: "Не стой на крови ближнего твоего" (Гл. 184: 8).
И также заповедь из Торы требует всякое препятствие, представляющее смертельную опасность, убрать, остерегаться его и очень тщательно следить за этим, как сказано: "Остерегайся и храни жизнь свою весьма...". Это относится, например, к случаю, когда у человека в доме или во дворе ненадежная лестница, а также к случаю, когда человек держит дома злую собаку (Гл. 190: 2).
Тора запрещает причинять страдания живым существам. И более того, человек обязан спасти всякое живое создание от страдания. Только в случае, если они причиняют страдания людям или если люди нуждаются в них для лечения или для чего-нибудь другого, их разрешается даже убить (Гл. 191: 1).
Если лошадь тянет повозку и достигла плохого участка или высокой горы и не может дальше тянуть повозку, если ей не помочь, - заповедь требует помочь (Гл. 191: 2).
Запрещено кастрировать как человека, так и животное, зверя или птицу (Гл. 191: 6).
Больному не следует полагаться на чудо, а следует позвать врача. И многие праведники прибегали к помощи врачей, чтобы вылечиться (Гл. 192: 3).
Если человек болен, на каждом человеке лежит обязанность посетить его, поскольку мы знаем, что Святой, благословен Он, навещал больных (Гл. 193: 1).
Не следует раздавать свое имущество в подарок, или даже на милостыню, и оставлять наследников безо всего. И если человек так поступает - мудрецы им недовольны, даже если наследники ведут себя недостойно. Однако если наследникам остается, сколько им необходимо - это разрешено (Гл. 193: 6).
И качество праведности требует не подписываться в качестве свидетеля и не участвовать в составлении завещания, по которому наследники лишаются наследства, даже если речь идет о передаче наследства от одного сына, который ведет себя недостойно, другому, который мудр и ведет себя правильно: ведь может быть, что и от первого сына произойдет потомство, которое будет хорошим и праведным (Гл. 193: 6).
Если у больного умер кто-то из родственников - ему не сообщают об этом, чтобы он не взволновался. И в его присутствии не плачут и не оплакивают мертвого (Гл. 193: 9).
Если идет речь о любой болезни, при которой трудно выносить присутствие людей и тяжело разговаривать, - к больному такой болезнью не заходят, а входят только в прихожую и расспрашивают о его состоянии и о том, не нужно ли ему чего, и узнают о том, как ему плохо, чтобы молиться за него (Гл. 193: 10).
Больного нееврея также навещают, чтобы поддерживать мир между нами и ими (Гл. 193: 12).
Человек, сознательно убивающий самого себя, - это самый большой из всех возможных злодеев (Гл. 201: 1).
Никто не считается злодеем, пока его злодейство не доказано (Гл. 201: 2).