О, благословенные поля Африки! Как же прекрасны твои пейзажи! Слоны, раздающие бананы, туземцы зеленого цвета и октариновое солнце - все это есть магическое проявление оксибутирата натрия. Верхом на коне я скачу по прериям души и полям Предельной Реальности, где еще совсем стариком проживал Эпифандий. Кто я? Я - жнец от науки, ворон - от нечего делать, а по сути, всадник, скачущий на выдуманной лошади.
Туда-сюда, туда-сюда. Эпифандий идет крайне разболтанным шагом. Обгоняя поезда времени, перепрыгивая через каньоны страсти, мы мчимся к нашему учителю. Кто он, наш учитель? Не тот ли самый Реборн, о котором столько разговоров? Возможно; Отрицать это, все равно, что отрицать смысл второстепенных персонажей.
- Поведай мне, о, юный всадник? За коим чертом тебе понадобился этот упрямый старик? - Эпифандий не отличался вежливостью, если только он не хотел этого.
- Может быть, я узнаю это _ когда найду его... - речевые обороты, наталкивавшие на мысль о поиске глубинного смысла, были частью моей речи. 42.
- Тогда угости меня виски с сеном. Иначе, я просто не перенесу ещё одной встречи с ним.
- Раз уж на то пошло...
Весь оставшийся путь Эпифандий молчал. Даже когда мы проезжали мимо парка Фракталов, где росла трям-трава, он не отвлекся от дороги и не повернул голову. Странно, ведь трям-трава его любимое блюдо (после света из созвездия Девственницы, конечно). Горы, горы и ещё раз горы. Нескончаемое безумие персидских послов вызывает лишь чрезмерную активность ноготолкательной функции у спартанских царей. Проезжая через деревню людоедов Мвабаата, Эпифандий умилился при виде кукольных коней-вуду. Жители этой деревни зазывно махали руками, на что я отвечал лишь заклинаниями.
Вода. Благо Эпифандий наделен карикатурно-рудиментарными крыльями, которые, однако, легко перенесли нас через эту водную круговерть. Русалки и нимфы не обращали на нас никакого внимания. Они были заняты соблазнением капитана Джорджа Ястреба. Ветер дул с такой силой, что мое лицо напоминало довольно известного пирата в соломенной шляпе. Покемоны негодуют о третьих лицах.
Зомби. Звук тамтамов успокоил меня и Эпифандия до состояния тамтам-нирваны. Кроты здесь редко выживают, ведь в песке не выроешь туннелей. Из-за распада гривы Эпифандия я начал сходить с ума. Но в этом мире, который не существует дважды - безумие, не является чем-то серьезным, вроде гриппа.
Остаток пути я чихал безумными выкриками формул алгебры. На что Эпифандий сострил: "Смотри, не вычихни учебник!". Да, вижу, не дано понять мне этого коня.
И все же. Вскоре, (ведь уже дважды я упомянул: "остаток пути"), я оказался у нетривиальной хижины мудреца, чьи завитушки волос приводили ученых в экстаз. Припарковав Эпифандий у стойла с блэк-джеком и луна-парком, я пошел навстречу своему наставнику. Хотя его рост был около семи футов, почему то я смотрел на него сверху вниз и мог разглядеть узор на его шляпе.
- Дедушка Реборн! Как же я рад Вас видеть! - Осторожно!
Уровень лести зашкаливает.
- Кого ты хочешь обмануть, слащавый выкидыш Вселенной? Мне давно известно, какой ты на самом деле?
- И какой же я на самом деле?
- А мне почем знать? Я не принял свои таблетки от склероза!
Наставник. Он всегда обладал странным чувством юмора. Порой, у меня возникало ощущение, что именно у него Эпифандий перенял все свои шуточки.
- Эй! Занудный ученик! Заходи, чаю попьем.
- Уже бегу.
Изнутри его хижина была ... обычной хижиной. Я много путешествовал и видел разные хижины. Одни внутри были больше чем снаружи, другие - наоборот. А эта - самая обыкновенная хижина. В которой, однако, проживал один из 7 мудрейших носителей Знания. (Отличительной чертой носителей Знания - прозрачные кристаллы в виде пирамид, которые они носили на шее.)
Но ведь это так! Распивая чай, мы предались задушевной беседе, о содержании которой я умолчу. Наставник предложил
остаться на ночь. Я согласился. У его обители было свойство, благодаря которому, каждое утро на столе стоял именно тот Завтрак, который тебе необходим.
Ночью. Проснулся я от тихого звука. Однако в этом мире надо быть настороже. Каждый шум заставляет тебя искривиться от ужаса и удовольствия. Чья-то тень проскользнула к моей кровати и нависла надо мной.
- Ты кто?
- Реборн.
Тут он прижал палец к моим губам.
- Тихо. Мы же не хотим подавать идеи юным девушкам, подобных которым отправляют пугать бомжей?
- Не хотим.
- Вот и ладно. А теперь встань, придурок! Сходишь в ближайший магазин и купишь чаю, мой закончился.
Чтоб тебя, Реборн! 135 лет, а все никак не оставит своих пошлых шуток.
- ЭПИФАНДИЙ! Проснись!
Пьяная лошадь. Где, кроме как здесь, можно увидеть такое?