Странник Стелла : другие произведения.

"Эх ты, русская душа..." Обзор рассказов конкурса Рт " Реалистический рассказ 2018"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Обзоры рассказов Алексея Некрасова "Письмо другу", Анатолия Токарева "Разговор дилетантов", Олена Лисичка "История одного предательства", Елены Борисовой "Карусель", Ольги Крюковой "Ветер", Виктора Дьякова "Житейское дело", Татьяны Юриной "Белый Старик", Зямы Политова "Воздушный извозчик", Димыча Чвакова "Плотогон", Ирины Пантелеевой "Кто такой Коля?", Г.Зайпольд "И в том строю есть промежуток...", Любови Шалабаевой "Гармония", Владимира Рыжкова "Кэн'акэтой", Дмитрия Вержуцкого "Женька", Бориса Миловзорова "Вечная житейская история", Виктора Бердника "Легионер", Виталия Исаченко "Одержимый", Алексея Бородкина "Даты".
  "Русская душа - термин русской философии, указывающий на особенности характера и мировоззрения. Часто отмечаются такие черты русской души как широта и загадочность".
  (Из Правил конкурса "Русская Тройка", номинация "Реалистический рассказ 2018").
  
  В отличие от романа, над которым автор работает месяцами, а порой - и годами, вкладывая в него все свои силы, рассказ трудно принять за "визитную карточку" творчества. Согласитесь, ведь он может серьезно отличаться от написанного ранее по стилю, композиции, наконец, языку, если был создан специально для какого-то сайта, а может быть, по капризу, то есть, настроению, самого автора. Например, писатель отлично проявил себя в жанре фантастики, но однажды отважился поучаствовать в конкурсе реалистического рассказа. Или опубликовал несколько романов и повестей в жанре исторического романа, но однажды не побоялся выдать рассказ в стиле хоррора. Будет ли показательным глубокое рецензирование этой "страшилки"? Конечно же - нет.
  Вот почему сегодня отойду от традиционного анализа техники создания рассказов и остановлюсь лишь на одном аспекте: а какими чертами характера обладают герои и соответствует ли это условиям конкурса?
  
  Некрасов Алексей: Письмо другу
  Рассказ написан в эпистолярном жанре, а это налагает на текст довольно узкие рамки. Повествование идет от первого лица, так что "камера" сфокусирована в одной точке и передает мысли и чувства одного человека. Будет ли этот взгляд совпадать с авторским? А с читательским?
  Перед нами герой, который сидит на Саратовском вокзале, ждет свой поезд и пишет письмо другу в Новую Зеландию.
  О чем же он пишет? О своих успехах на работе? О радостном событии в семье? Отнюдь. Он не делится с другом счастьем и благополучием, а... по традиции, как это "положено" на скамейке у подъезда, вспоминает ушедшие времена, похожие на последствия прихода в дом "не в меру усердной прачки, этакой неопрятной толстой тетки с покрасневшими от хлорки ручищами. Навалив доверху свой огромный чан, мнет и полоскает она человеческие судьбы и души. И после ее грубых лап некогда нарядное яркое платье превращается в серую застиранную вещицу".
  Метафора центральная. И красивая внешне. Но не по содержанию. Она и отражает узкое, туннельное, видение героя, который не приемлет рыночных отношений, брезгливо отзываясь о праве покупателя ("их величества покупатели") и вообще цивилизации ("Пошла она эта цивилизация ко всем чертям со всеми ее успехами!"). Который делает на своем, как это видно из текста, только горьком опыте, глобальные выводы ("сидим еще на самом дне духовного кризиса"). Да и вообще, только и делает, что плачет в жилетку. "Настрадавшимся сердцем" "кричит из саратовской глуши".
  По мнению этого героя, вокруг него только нехорошие люди, потому что "хорошие люди большей частью разобщены, запуганы и растеряны". И все же у героя есть некоторый оптимизм: "Но ничего, выкарабкаемся!" Вспомнила хорошую восточную мудрость: "Если на твоем пути не встретились препятствия, купи их за большие деньги!"
  Герой откровенен и честно признается, что "много лет... жил как в тяжелом сне и все никак не мог проснуться... да еще страх постоянный испытывал. Страх тяжелый унизительный перед жизнью, перед будущим. Себя презирал, окружающих тихо ненавидел, а про отблески света райского даже и думать перестал. И вот совсем недавно вдруг что-то в душе стало просыпаться".
  Что же начал видеть герой? Не только нечистоты после растаявшего снега, но и - "лазурное, глубокое и уже весеннее" небо. И тут же вновь себя поправляет: "скажу тебе, что вера моя скорее метафизическая".
  Вот такой он, герой рассказа, по замкнутости в узком пространстве очень похожий на чеховского человека в футляре. Да, конечно, таким он был вчера, ведь критикует прошедшее время. А настоящее? Изменился ли он? Скорее, нет, если сегодня зациклен на вчерашнем дне, если видит в нем только плохое и если, имея на это право, делает выбор, присущий слабому человеку. Он даже коньяк выбирает по этому же принципу - самый дешевый и заведомо самый отвратительный.
  А кто находится на вокзале рядом с героем? Да, автор противопоставляет ему других пассажиров. Вот, например, "справа от меня две круглолицые азиатские тетушки... Между собой почти не говорят. Похоже, что уже не первый день проводят они на вокзалах. Но на смуглых лицах не прочитаешь ни раздражения, ни усталости, лишь бесконечное азиатское терпение. Слева от меня целый клан кавказцев. Мужчины в возрасте от пятнадцати до пятидесяти, и две женщины: одна молодая, другая по старше. Одеты все бедно, но держатся с достоинством. С прискорбием отмечаю, что русскому человеку это внешнее достоинство далеко не всегда удается".
  Эх, и как же не хватает герою и "бесконечного азиатского терпения", и способности "держаться с достоинством"! Хочется ли сопереживать ему? Хочется ли брать с него пример? Вопрос риторический.
  Так что... Нет, не тронуло душу это письмо... Не вызвало никаких чувств кроме досады, недоумения.
  
  Токарев Анатолий Павлович: Разговор дилетантов
  А в этом рассказе герои уже сели в поезд и ведут беседы под стук колес. О чем же? Опять о страхе и жестокосердии в этом мире, о борьбе света и тьмы. Правда, здесь уже "камера" выхватывает несколько персонажей, а значит, и несколько видений сей проблемы. Люди разные и по возрасту, и по статусу. Среди них - профессор, полковник в отставке, девушка, молодой человек и проводница.
  Вот начало разговора.
  - Так вот, Иван Иваныч, - продолжал профессор, обращаясь к полковнику,- спрашиваю я священника: как же Бог так лукаво с первым человеком поступил? Оставил Адама и Еву под присмотром чёрта.
  - Как это чёрта?- удивился Иван Иваныч.
  - А как же не чёрта! Сейчас объясню, -прищурил умные глаза профессор, отчего лицо его сделалось хитрющим.
  - Вы что-то всё перевираете,- отозвался молодой человек.- Сад-то райским был. Ангельским. А вы поминаете чёрта.
  
  Далее мысль проходит о том, что "Бог может допустить пострадать нам от происков Сатаны не больше, чем человек способен вынести" и о необходимости бороться". Но суть этой "борьбы" не подкреплена конкретными примерами. Есть лишь случаи, когда вмешивается нечистая сила и наводит страх на людей, а то и ублажает их гнусные помыслы. Каждый из участников беседы вспоминает нечистую силу, ее власть над человеком и фактически приходит к выводу о том, что над человеком висит рок, от которого уйти невозможно.
  В принципе, разговор о "необъяснимых переплетениях божеского и дьявольского в человеческой жизни", о борьбе добра и зла и есть размышление о фатуме и свободной воле. Но что оно дает конкретно в этом рассказе? И характеризует ли героев как личность с присущей ей русской душой? Вера в судьбу-фатум, и даже не в фортуну - изменчивую судьбу? И завуалированное желание одновременно с этим быть счастливыми ("В неумолимом беге, несущем сквозь беспокойное время людей, не ведающих ещё, что ждёт их впереди, но так надеющихся на счастье...")?
  
  Лисичка Олен: История одного предательства
  И вновь противопоставление. Одна - гулящая и выпивоха, бросает грудного ребенка зимой в коляске во дворе дома, надеясь на то, что ее соседка, почти незнакомая ей женщина, заберет малыша на время ее работы "по контракту" (читай: в публичном доме). Другая - любит детей, имеет двоих своих, но, потеряв мужа, не может "вырулить" в сфере финансов. Первая - падшая, но - искрометная, решительная. Она хватается "за соломинку", в принципе, использует шанс, тот единственный шанс, который и встречается, как правило, на подобных линиях жизни. Вторая - честная, но пассивная, не созревшая к тому, чтобы использовать тоже свой шанс и изменить судьбу. Она не научилась даже принимать от судьбы подарки.
  Первая самоуверенна, она превышает планку своих возможностей и с легкостью в сердце "отрезает" от сердца свою кровиночку. Вторая принижает планку своих возможностей, ей присущи сомнения, она не привыкла к решительным действиям, но иногда тоже может вот так запросто "отрезать от сердца".
  
  Всплывают в памяти строчки:
  "Ах ты, русская душа, сердобольная,
   Хоть, бываешь ты в силках, всё же вольная,
   Хоть, даётся жизнь тебе очень дорого,
   Не согнуть тебя никем, даже ворогам!" (Николай Бобрешов).
  Сердобольная душа есть у человека, сочувствующего чужому горю, человека сострадательного, отзывчивого. И все? Значит, можно сидеть на скамейке у подъезда и "сострадать" близкому, не сделав ничего для того, чтобы изменить положение дел? Видите, и в песнях поется о трудностях судьбы, а значит, и о том, что нужно их стойко переносить, но для этого - сначала... что(?) найти. Или купить.
  
  ***
  
  Попробуем поискать лучшие черты русской души в героях других рассказов!
  
  Борисова Елена Вл.: Карусель
  Очень показательный заголовок. Карусель и в прямом, и в переносном смысле. Как небольшой аттракцион на площадке у детского дома и как карусель жизни, то есть, резкая смена ее полос: черная, белая, а еще лучше - цветная, радужная.
  В этом рассказе, как и в предыдущем, главная героиня - тоже женщина, и тоже - не без греха. Если так можо назвать страшную черную карту, выпавшую ей в новогоднюю ночь. В загоревшейся деревенской избе погиб единственная кровиночка - маленький сынишка. Горе матери не искупить ни тюремным сроком, ни попыткой суицида. И только один путь простирается перед ней, и он гораздо тяжелее той заснеженной дороги, по которой она тянула одна санки с бидоном молока. Этот путь - покаяние и начало новой жизни, уже не для себя, а другого маленького человечка, особенно нуждающегося в материнской заботе. Только ради этого есть смысл подставить пронизывающему ветру обожженное пожаром лицо, разодрать до крови руки сквозь прохудившиеся варежки и подняться со скользкой, заледенелой тропки.
  Финал предсказуем. Мысль об усыновлении ребенка появляется у читателя еще до того, как созрела в голове героини. Но это ничуть не принижает достоинств рассказа. Здесь главное - не 'что', а 'как'. Автор подводит нас к финалу постепенно, не перепрыгивая через ступеньки, не опережая события и не пытаясь надавить на читателя.
  Какими же чертами характера обладает героиня? Не случайно автор назвала ее Валентиной, что означает 'сильная, здоровая', а также - 'добрая, отзывчивая, готовая помочь'. Не случайно и то, что именно зимой она выходит на свободу и начинает жизнь 'с чистого листа'. Зима для Валентины - самое счастливое время года, именно в феврале ее день ангела, в честь святой мученицы Валентины.
  
  Рассказ написан мастерски, язык легкий, метафорический. Кроме центральной метафоры 'карусель' их здесь - так много, что возникает желание возвращаться к прочитанному. Вот несколько цитат для тех, кто еще не успел ознакомиться с текстом.
  Валентина бросила свое тело на холмик и зарыдала так громко и надрывно, что даже видавший виды ветер, скитавшийся веками по свету, обомлел и застыл на месте от этой картины самобичевания. А стоявшее рядом раскидистое дерево, подпиравшее собой небо, протянуло ей руки.
  -Людских грехов вовек не замести. А от горячего чая не откажемся,- тихо ответила Анастасия.
  От этих слов Валентина съежилась и представила себя погребенной под толстым слоем снега.
  -Но он - мой! МОЙ!!!- у Валентины из груди вырвался крик, похожий на звериный. Он разлетелся по кухне и, казалось, долетел до второго этажа, а через отверстие в трубе вышел наружу и отправился туда, на небесную зимнюю кухню, где Бог готовит по своим изысканным рецептам блюда нашей жизни, посыпая их снежной пудрой.
  
  Ставлю очень высокую оценку, может быть, самую высокую и...
  
  И продолжаю искать русскую душу.
  
  Крюкова Ольга Валентиновна: Ветер
  Дошла до рассказа с интригующим названием 'Ветер'. Заголовок короткий, но объемный и еще - хлесткий, словно пощечина. Заглянем, что скрывается под ним?
  Рассказ разбит на главы, пусть даже и условные, поэтому решила начать знакомство с сюжета, шагая от первой главы до последней. Не забывая о предупреждении автора:
  'Короткий любовный роман, длящийся вечность'.
  Так что у меня будет тоже короткий, но уже - синопсис рассказа.
  Гл.1 'Алла'. Первая половина - описание внешнего мира, а точнее - того места, где проходит новогодний праздник. Во второй половине второкурсница Алла выходит с дискотеки, поднимается в свою комнату в общежитии, выдавливает на себя две капли французских духов и берет расческу.
  Гл 2. 'Ветер'. Дискотека продолжается. Приходит парень, назвавшийся Ветром. Диалог Аллы и Ветра.
  Гл.3. 'Маска'. Алла не может сконцентрировать внимание на учебе, так как думает о Ветре. Она его всюду ищет, но безуспешно. Наконец, когда наступает время следующего Нового года, наконец-то опять встречается с парнем. Тот уходит, обронив (случайно или специально?) маску. Но девушка проявляет находчивость: чтобы не потерять своего нового знакомого, пытается проследить, куда он пойдет.
  Гл 4. 'Роза ветров'. Девушка приходит к Ветру домой. Скорее всего, здесь хэппи энд. И этому ничто не помешает, в том числе и отсутствие у парня одного глаза.
  Глава 5. 'Не хорони себя заживо...' Стихи:
  '- Не хорони себя заживо.
   Не хорони.
   - Жизнь не налажена.
   Чёрные дни' и т.д.
  Конец.
  
  Можно обсуждать достоинства и недостатки сюжета, рассуждать о видах речи и о чистоте стиля, но я поставила перед собой конкретную задачу - найти русскую душу. Посмотрим, где она тут?
  Второкурсница Алла Демидова, тоненькая и стройненькая, в узеньких фирменных вельветовых брючках и оранжевой шифоновой блузочке, в качестве партнёрши по танцам пользовалась повышенным спросом.
  Пожалуй, это все, что характеризует девушку. Да, еще сказано, что это средненькая такая студентка:
  В отличницы Алла никогда не рвалась, удовлетворительные оценки были редки. А хорошие давали право на получение стипендии - это Аллу вполне устраивало.
  Согласитесь, что нет четкого представления и о том, как выглядит Алла (не просто очертание, то есть, фигура, но и содержание - выражение лица, черты характера), девушка безликая.
  О Ветре сказано несколько больше. Его внешность описана более колоритно, парень хороший собеседник, с ним интересно. Однако...
  Этих героев с легкостью можно поместить в другое время и даже - в другую страну, при этом не нарушив сюжета. Ничто не изменится, если Алла станет Элен или Фатимой. Ну, а Ветер - он и в Африке ветер.
  Нет здесь русской души!
  
  Дьяков Виктор Елисеевич: Житейское дело
  Реализм рассказа просто поражает! Читаешь и кажется, что ты сам находишься в центре событий, да что находишься - участвуешь в них. Сколько было вот таких похорон и поминок, как две капли воды похожих на эти! И сколько в нашей жизни подобных 'житейских' историй! Так что в правдивости произошедшего не стоит сомневаться.
  
  Герои. Они поданы в большей степени как бы со стороны, с особого авторского ракурса, словно он боялся вмешаться в их помыслы, нарушить заданную (кем? Господом?) линию жизни. С другой стороны, 'камера' выхватывает каждого из четырех детей, в том числе и внебрачных - крупным планом. Да, это по-нашему, по-русски, не обрывать родственные узы на протяжении всей своей жизни и помогать ближним. Причем, как и принято, работает та самая поговорка: 'Не было бы счастья, да несчастье помогло'.
  У каждого из детей своя судьба - у кого-то побогаче, у кого-то - посчастливее, но они как четыре ножки стола, как четыре угла деревенской хаты, держат фундамент, заложенный отцом.
  Планирую продолжить обзор этого рассказа чуть позже, очень хочется рассмотреть финальные работы более глубоко. Так что очень надеюсь, что рассказ украсит этот список. Ну, а пока... Самый высокий балл.
  
  Юрина Татьяна: Белый Старик
  Рассказ походит на синопсис романа-эпопеи, настолько широко автор описывает даже не одно поколение и настолько ярко преподносит образы главных героев! Этот 'синопсис' в самом хорошем смысле слова да развернуть бы, как меха русской гармошки, во всю свою ширь, не думая о конкурсных рамках с пресловутыми знаками.
  Второе, что приятно удивило - отличное знание автором темы. Лично я далека от сферы альпинизма, но с огромным интересом 'лазила' по горам с героями и... многому научилась. Запомнила несколько специфических слов, а главное - знаю, какими должны быть страховки.
  Образ Белого Старика, заостренный и на некой легенде о горе, и на конкретном человеке, выходит, опять же, за рамки рассказа. Его с огромным успехом можно было бы использовать в том самом романе-эпопее, о котором я уже сказала.
  Отлично играет слово 'шпигель' - 'зеркало'. Это и фамилия Шпигель, и прозвище Зеркальный Дед. Да и значение слова 'зеркало' - "гладкая, отполированная поверхность, отражающая находящиеся перед ним предметы", тоже со смыслом. Сын - отражение отца. Они словно связанные одной веревкой даже тогда, когда находятся далеко друг от друга.
  К более глубокому анализу этого рассказа надеюсь еще вернуться. Финал не за горами! А пока ставлю высокую, как только допускают рамки конкурса, оценку.
  
  Политов Зяма: Воздушный извозчик
  Одно из главных достоинств рассказа - узнаваемый стиль автора. Да, кстати, и слово 'стиль' можно употребить далеко не к каждому произведению, выставленному на конкурс. Как и далеко не к каждому автору Самиздата. Он может или быть или не быть вообще, и тогда безликие, похожие как капли в море, 'опусы' будут течь сплошным потоком, в котором невозможно распознать, кем же создана каждая 'капелька'.
  Автору присущ свободный, раскрепощенный язык изложения, в котором присутствует и повествование как вид речи, и одновременно - диалог с читателем. Манера рассуждения ('нет, пожалуй, это было все же не так, но тогда почему...'), что заставляет читателя 'включать мозги', а не просто автоматически воспринимать текст так, как его преподносит создатель. Трудно удержать балансирование и не скатиться от легкого юмора и иронии к грубой остроте, раздражающей читателя. А он, согласитесь, ох как капризен!
  Герои. Здесь выходит на первый план не их характер, а характер эпохи, то есть, не внутренний стержень определенного персонажа, а внешние обстоятельства, пусть и складывающиеся из действий людей. Ох, как же по-русски, по-нашенски! Так что поступкам людей веришь, реализм повествования не вызывает споров.
  Оценка высокая, пусть и не очень, в пределах рамок жестких условий конкурса.
  
  ***
  
  Всем авторам - искреннего пожелания успехов! Кто-то станет лидером в этом конкурсе, а кто-то не пополнит список финалистов, но тоже получит бонусы. В виде посещений его раздела, обзоров его рассказа(ов) и комментариев. А может, и приобретет постоянных читателей из числа новых френдов.
  До встречи в финале!
  
  ***
  
  А вот и финал! Поздравляю авторов, за которых особенно болела:
  Виктора Дьякова с рассказом "Житейское дело",
  Зяму Политова с его "Воздушным извозчиком" и
  Татьяну Юрину, создавшую "Белого Старика".
  Очень жаль, что немного не дотянула до финишной планки
  Елена Борисова с рассказом "Карусель".
  
  Идем дальше...
  Чваков Димыч: Плотогон
  Тема Севера - как огромное заснеженное плато, по которому можно идти до бесконечности и каждый раз находить нечто новое в казалось бы скупом однообразии внешнего мира. Так что рассказ вызывает интерес. Автор красочно описал скупую красоту Заполярья, рыбалку (и ведь веришь ему, что рыбка действительно отменная!), и с особым акцентом - процесс приготовления шашлыка. Подумала было поначалу, и чего это так он расписывает 'свиные хрящики'? Выяснилось, потом придется скучать не только по ним, но и по хлебным сухарикам, как, впрочем, и по китайской лапше.
  Герой по имени Рамис - настоящая перелетная птица. Вся жизнь - командировка. Не может он сидеть на одном месте. Правильно заметил Роберт, что 'внутренний механизм имени' управляет его желаниями. Тянет к рекам, причем, к далеким и быстрым.
  А вот насчет русской души... Рамис все же татарин, хоть и такой обрусевший.
  
  Вторая половина рассказа показалась более цельной и выдержанной в едином стиле, чем его первая половина. И вот почему. За рюмочкой и шашлычком люди рассуждают о чем? О политике. И попахивают некоторые фразы публицистическим стилем. Даже дальше, где без таких рассуждений можно было бы и обойтись, автор опять вставляет: 'от безразличия государственных мужей, которые за наши с вами деньги не хотят авиацию развивать повсеместно, а не только по столицам да курортным местам'. Может быть, и серьезная это тема, требующая отдельного разговора. Не спорю. Только (опять же, это лично мое мнение) подумала, что история, рассказанная Рамисом о том, как в устье Лены, в Якутии, пришлось дней десять ждать вертолет, очень самобытная, запоминающаяся. Она и есть основной сюжет, главное действие. Предыдущие эпизоды - лишь построение экспозиции. И эта история, пусть и произошла она лет десять назад, могла бы существовать отдельно от многих предыдущих рассуждений, особенно - связанных с политическими убеждениями героев, с разговорами о джинсах и пр.
  
  Пантелеева Ирина Юрьевна: Кто такой Коля?
  Уже в заголовке звучит некая интрига. Автор неназойливо подчеркивает присутствие в рассказе пусть маленькой, но - недоговоренности, а может, даже и тайны. Действительно, а кто такой Коля, если действие начинается с эпизода о бабушке (уже прабабушки!) и двух девчонках?
  Рассказ живой, язык насыщен выразительными средствами, да так, что возникают ассоциации, начинаешь представлять и эту прабабку, похожую на крупную белую птицу, и смешливых, любознательных девчонок, и кота 'с алмазным глазом'. Вроде бы случайно оброненное слово 'смерть' тоже несет свою нагрузку - это и есть то самое 'ружье', которое висит пока преспокойненько на стене, но в последнем акте должно выстрелить.
  Образ почти столетней героини соткан из незначительных фраз и множества предметов интерьера, окружающих ее. Выбросить один предмет - и нарушится гармония, канет в лету эпоха. Та самая эпоха, в которой было все, и даже - Коля. А в заоблачных далях, куда уйдет героиня - этих предметов уже не будет, но вот Коля - да, он там.
  Героиня не только внешне походит на птицу. Она и есть такая птица - в душе. Вольнолюбивая, мятущаяся в поисках тишины, когда можно слышать шепот звезд. Когда можно быть счастливой.
  
  Зайпольд Г.А.: И в том строю есть промежуток...
  Давно заглядывалась на этот рассказ, так притягивал внимание заголовок. Почему-то сразу подумала, что произведение о войне. И вот - начала читать. И сразу же попала в плен ровного стиля, выдержанного ритма и легкого, даже немного неспешного, плавного, повествования.
  Тема жесткая. Но не надуманная, не 'припудренная' авторскими изысками. И автору веришь, потому что рассказ о реальных событиях, которые были - и в той деревне, и в другой. По всей стране.
  Образ главного героя, скорее, собирательный. И выписан мастерски. Образ живой. И можно было бы сказать - положительный, если было бы ему противопоставление. Да автор, думаю, и не ставил такой задачи: распутывать клубок страстей, как это часто бывает в историях 'про измену'. Он преподнес нам ту самую реальность, которую и сотворила эта страшная жестокая злодейка по имени 'война'.
  Так что 'И в том строю есть промежуток малый...' - сильная вещь. Советую почитать.
  
   Шалабаева Любовь Александровна: Гармония
  Поначалу думала: 'Ну и что там можно еще написать такого, чтобы зацепить читателя? Героиня - обычная школьница, учит английский, но нет, сначала - музыку. Любит путешествовать, нет, пока мечтает об этом. Но потихоньку начала ей сопереживать, особенно когда речь пошла о журналистской карьере. Это ведь уже наше! Интересно, Женька и этой профессии 'изменит'?
  Подкупил авторский стиль. Он выдержан в едином ритме и такой уверенный, жизнеутверждающий, словно подчеркивает именно эти качества героини. Без слез и 'соплей', когда что-то идет не так, как было запланировано, и без лишних восторгов, если Женька добивается желаемого.
  Некую сдержанность в чувствах восприняла я как результат хорошего воспитания девушки, ее высокого интеллекта и даже... умения руководить своей судьбой, не подстраиваясь под внешние обстоятельства, а иногда и подстраивая эти самые обстоятельства под свои жизненные установки.
  Возможно, и это лишь мое предположение, что где-то в старых ежедневниках у Женьки была такая запись: 'Я могу не знать, но мой мир знает, как обо мне позаботиться. Мое намерение реализуется, все идет к тому и все идет как надо'. И она читала ее как мантру. Или же было нечто другое, но - подобное, то есть, связанное с установкой на реализацию своего даже не просто желания, виртуальной мечты, а - истинного и твердого намерения. Так что нам остается только уважать выбор героини и завидовать ей белой завистью.
  Язык рассказа насыщен выразительными средствами, и опять же - без перебора. Все в меру. И вот здесь авторский замысел раскрывает заголовок рассказа - 'Гармония', а также этот поэтический образ, умело спрятанный в тексте. Ведь гармония, это не только "стройное сочетание, взаимное соответствие", но и "благозвучие, стройность и приятность звучания". А героиня музыкант, так что отлично разбирается в этом.
  В подтверждение - несколько цитат.
  Питерские новостройки весело перемигивались желтыми окошками - жизнь в большом городе продолжала бурлить, беспечно подминая под себя чужое горе и отчаяние.
  А вот здесь как раз о нарушении гармонии, пусть ненадолго, ведь героиня не из тех, кто пасует:
  Её мир - такой цельный и гармоничный, разрушился всего за несколько секунд. Он растекался по ярко-оранжевым стенам, терял очертания и превращался в безобразную лужу.
  Что остается? Пожелать автору творческих удач и неугасающего вдохновения.
  
   Рыжков Владимир: Кэн'акэтой
  О! Опять о вертолетчиках над Якутией! И ведь совсем недавно мы читали примерно такое... О тех самых 'мимино', которым уже 'летающий утюг сажать пришлось...' А дальше... Ан нет! Это и вовсе не о вертолетчиках! Это - красочная зарисовка о Севере, о самобытности культуры корякского народа!
  Автор отлично знает тему. И достоверно описывает каждый штрих своего 'полотна', будто он и есть художник. А все, что связано с художественным творчеством - с особой любовью. Например, образ Меланьи. Ее портрет настолько оригинален, ярок и в то же время - реалистичен, что не сомневаешься в истинности авторских намерений. А может быть, автор владеет не только словом, но и кистью?
  Заголовок рассказа выбран более чем удачно. Короткие слова 'выстреливают', как правило, более удачно, чем растянутые, пространные. Во-вторых, от слова исходит национальный колорит, и это сразу же погружает читателя в атмосферу повествования. И в-третьих, смысл слова. Это не просто ностальгия, грусть по отчему дому или же по местам, с которыми что-то связывает. Это еще - и наша генетическая память.
  
  Вержуцкий Дмитрий Борисович: Женька
  Леса уже почти совсем освободились от разноцветья листьев и потускнели. Только хвоя на лиственницах еще держалась, они ярко желтели своими кронами, внося праздничное разнообразие в осеннюю скучную палитру. Очередной снегопад прошел два дня назад. На этот раз белый покров окончательно укутал поверхность широких долин с редкими куртинами ивняка и тянувшихся вдоль них пологих склонов и вершин таежных сопок, не растаяв, как предыдущие.
  Вот так начинается этот рассказ. Ровным, спокойным, я бы сказала - благородным стилем. С выразительной описательностью внешнего мира, где и происходит действие.
  Начало волнует. Начало - настораживает, почти так, как в рассказе жанра хоррор. Потому что есть некая неопределенность: автор создает образ героя, основываясь то на его следах в лесу да сломанной ветке, то на рассказах других людей... Но образ этот настолько зримый, осязаемый! И подтверждением тому служит пусть и запоздалая, но такая долгожданная, встреча с самим героем. Как мы ее ждали!
  Финал с одной стороны - предсказуемый. Что еще может произойти на столь короткой дистанции с оступившимся человеком? С человеком, загнанным в 'угол'? Да, финал трагический. И все же вызывает не только чувство горечи утраты, но и другие эмоции. Главное - герою сопереживаешь, несмотря на то, что он не единожды нарушил закон. Где-то в душе остается чувство досады, что произошло именно так, а не иначе, где-то - даже гордость в связи с тем, как он 'раскидал' тех, 'рослых и жилистых'...
  На протяжении всего рассказа автор 'держит' читателя на коротком поводке, потому и не ослабевает интерес, не возникает мысли прервать чтение.
  Рассказ написан мастерски. Ассоциативный ряд: 'лес', 'зверь', 'капкан', 'животный страх', 'смерть'.
  Откуда-то возникло острое чувство опасности, холод прокатился снизу вверх по спине и растекся мурашками по голове. Какая-то сила, наверное, ангел-хранитель, заставила упасть на снег и тут же откатиться за валежину.
  
  Новых творческих удач!
  
  Миловзоров Борис Валерьевич: Вечная житейская история
  Еще одна житейская история на конкурсе - будничная жизнь, как преподносит нам словарь русского языка, с ее заботами и волнениями. Однако за этой 'будничностью', 'повседневностью' стоит далеко не одна человеческая судьба, а судьба миллионов людей. Да и не только в России.
  Автор описывает жизнь четы Астафьевых, словно мастер ткет узор из разноцветных ниток. И ведь все выпадает на долю Николая и Марии - и красное, когда нет сил даже восторженно радоваться, потому что особенно-то и не научились, и - черное - а его ведь больше, так и прет. Эпизод за эпизодом, и перед нами - полотно их жизни из переплетения черных и красных ниток.
  Реализм событий не вызывает сомнения. И описаны они детально, шаг за шагом приближая тот самый 'час икс', когда нет, не за грехи, а так, за 'дела житейские' приходит расплата. Трагизм истории даже не в ее исключительности, а именно - в 'обыденности', складывающейся в первую очередь из внешних обстоятельств, из той самой среды обитания, которая и формирует характер героев.
  Понравилось, что автор не стал засорять рассказ лишними деталями, описывая, как это часто бывает, всю подноготную героев. В ракурс 'камеры' попали эпизоды, имеющие непосредственное значение к раскрытию характеров персонажей.
  
  Бердник Виктор: Легионер
  В поисках русской души дошла до рассказа 'Легионер'. Заголовок довольно объемный, хоть и короткий. 'Легионер' - это в общем-то - 'воин', 'солдат легиона'. Имеет латинские корни, так что поначалу задумалась: где ж тут 'легионеру' быть еще и 'русской душой'? Но мои сомнения тут же развеялись, когда познакомилась с главным героем - Сашкой, наемным солдатом французской армии.
  Образ его автор 'вылепил' словно по заказу конкурса, хотя понимаю, что написан он был гораздо раньше. Это, с одной стороны, целеустремленный, настойчивый до упертости, парень. С другой - ведь он не обладает аналитическим умом, не блещет особыми талантами или же еще каким даром. У него даже нет, как подчеркнул автор, 'ни усидчивости, ни терпения'. Но вот практическая жилка есть. Именно из таких соображений и вступил в легион. А позже, как выяснилось, и деньжат подкопил, то есть, не растранжирил их попусту.
  Вот так, шаг за шагом, автор 'рисует' портрет Сашки. Парня, который, где бы ни оказался, будь то в Северо-Восточной Африке, во Франции или в Америке, остается русским до мозга костей.
  За границей 'русская душа' особенно выразительна. (Если она, конечно, есть). Ее не скроешь ни под какой униформой, ни под какой национальной одеждой. Так и прет! Так и прет! И образ этот складывается не только из активной жизненной позиции героя. Какие-то черты проглядывают и в восприятии легионера другими людьми, тем же отцом Иржины. Какие ассоциации возникают у него? Если в недалеком прошлом - коммандос иностранного легиона, значит, 'отъявленный бандит и головорез'. Тем более если - русский. Вот такая логическая цепочка.
  Сашка смекалистый. Он ухватился за идею как за спасительный шнур, и готов на все, вплоть до освоения навыков новой профессии - водить катер. А если кто-то наступит на 'любимую мозоль', то будет до последнего отстаивать свои интересы.
  И соседи по причалу тоже прикусили языки. Каждый раз, когда катер под звуки "Прощания славянки" медленно выходил за волнорез, те с чувством невольного уважения провожали взглядом реющий на мачте советский военно-морской флаг.
  Читая эти строки, сердце переполнила гордость за таких вот русских Сашек. Это так знакомо, так естественно - видеть за границей родной флаг, слушать русскую музыку и петь русские песни! Мой очерк 'Русские песни на острове Лембонган' - тоже об этом. О русских людях, которые 'на маленьком плоту сквозь бури, дождь и грозы...' бороздят моря и океаны земного шара.
  Автору - новых удач и неиссякаемого творческого вдохновения!
  
  Исаченко Виталий Ильич: Одержимый
  Да, одержимый, то есть, всецело отдающийся чему-то, страстно увлеченный чем-то - это по-нашему, по-русски! Сколько самородков держит матушка-земля! Поэтому начинала читать рассказ, предполагая и встретить такого вот талантливого, увлеченного каким-то творчеством или идеей человека. Но потом поняла, что передо мной - описание жизни героя - некоего Александра Игнатьевича Леоновича. И чем же он особенно прославился? Да и вообще - чем занимался?
  Осваивал новые земли в Сибири, ездил в поисках лучшей жизни туда-сюда, менял профессию. Много деталей: о том, как последнего петуха варили, как прятали корову, как ложки резали...
  Рассказу присуща описательность. Только больше о том, ЧТО именно происходило, а не КАК именно. Больше - о событиях, но не о переживаниях героя.
  Разбитый на подзаголовки, рассказ имеет не единый сюжет, а несколько отдельных эпизодов. В принципе, такая форма подачи текста тоже имеет право на существование, но... за ней, опять же, на мой взгляд, теряется стержень, какая-то изюминка.
  
  Бородкин Алексей Петрович: Даты
  Рассказ поначалу показался автобиографическим. Скорее, даже не потому, что действие идет от первого лица... Нет, таких произведений - море разливанное. А вот чтобы так искусно вжиться автору в образ своего персонажа... Таких - считанные единицы. Так что перед нами - уже не писатель, рассказывающий историю о своем герое, а сам герой - Илья по отчеству - Гамлетович, да с такой интересной фамилией - Раскольников.
  Сухое слово 'даты' обретает глубокий смысл, потому что связано с памятью персонажа, а еще точнее - с его судьбой. И это - не просто констатация фактов, а глубокая их описательность, а также ассоциации, возникающие при этом.
  Что понравилось еще? Легкий язык, в меру 'сдобренный' выразительными средствами, тонкий, не раздражающий, юмор. С юмором всегда вот так: если чуть переборщить - все равно что пересолить и переперчить изысканное блюдо. Читатели (читай: едоки) не примут.
  Сюжет не затасканный. Скорее, оригинальный. Его конструкция необычайно легкая, полувоздушная, так что отлично воспринимается читателем. Не возникает желания забросить чтение или хотя бы на минуту прервать его - повествование затягивает, как в омут. И ведь появляется одна мысль: а что если финал разочарует? Слава Богу, все в порядке. Автор не 'натянул покрывало' на одного из 'отцов' Ильи, разочаровав тем самым другую группу 'болеющих' читателей. Он словно накинул полупрозрачную завесу, мол, 'думайте сами, решайте сами'... И вроде бы логично, и вроде бы веришь автору, но столько еще здесь недосказанного...
  На мой взгляд, рассказ написан мастерски и заслуживает очень высокой оценки.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"