Аннотация: Здесь нет проблем глобального масштаба... Но из ранних, именно эту вещь люблю больше всего. Захотелось вдруг контрастом показать Машу Юрковскую и Юру Бородина. Получилось или нет? Судить вам...
Главное -- на Земле....
Мирза-Чарле грелся в жарких лучах полуденного солнца. Идя по нешироким улочкам, Иван насвистывал, в мыслях прокручивая последние три года. "Ну надо же, совсем городок не изменился. Хотя... А чего ему меняться? Все те же ракетопланы во все точки планеты, все те же околоземные рейсы и все те же люди...А, нет... Вывеска "Старого Микки-Мауса" исчезла. Ну да, "Спэйс Перл Лимитед" после того рейса таки разогнали, а значит исчезли из портового городка вербовщики и большая часть люмпенов, которых они тащили на свои шахты. Интересно, папаша Джойс скопил себе на ту, запланированную им, спокойную старость? Да какая разница?". Последние три года Жилин работал воспитателем в Южно-Байкальском Интернате. Любознательные, увлеченные тысячей дел и такие непосредственные воспитанники сумели заглушить боль. И только сегодня...Сегодня все вернулось.
"Тахмасиб" уходит в свой последний рейс. А вместе с ним в последний рейс идет и его бессменный капитан -- Быков. "Все, отлетался Алексей Петрович. Уходит на покой,-Жилин грустно вздохнул,-хотя, какой же это покой? Будет преподавать в Академии Космонавтики. А там нынешняя молодежь ему покоя не даст. И это славно. Не тот человек Быков, что бы наслаждаться тихой обеспеченной Джойсовской старостью. Да и за делами не так будет болеть сердце. Все-таки смерть Крутикова и Юрковского здорово его подкосила. Как он эти три года-то продержался? Вон, Дауге. Совсем сдал, сегодня даже прилететь проводить не смог."
Незаметно Иван дошел до здания космопорта. "Странно, ни одного полицейского не встретил...",-подумалось ему. "Как тут стало....правопорядочно!",-он сам улыбнулся придуманному слову. Зал прилета был все тот же, и он сразу свернул к автомат-бару, взять кофе. До прилета Быкова оставалось еще больше часа, но так уж вышло с расписанием рейсов внутренних ракетопланов.
-Прибывает ракетоплан с пассажирами рейса шестнадцать дробь четыре, рейс Япет -- Земля, Хиус-22. Встречающие могут пройти к третьему восточному выходу.-Звонкий голос дежурной разнесся по всему залу.
"Ох ты ж, совсем забыл! Сегодня же кадет с Колец возвращается, он же на той неделе гравиграмму прислал. Пойду встречу, пока Быкова жду, повидаться успеем. Уж очень хочется увидеть как его Дальний Космос изменил. Впрочем, что ему сделается? У него уже тогда стержень правильный был. Как он на Обсерватории Шершня держался. Такие только крепче становятся".- Иван, отставив стаканчик с недопитым кофе, направился в восточную часть зала.
***
Из рукава третьего восточного выхода высыпалась группа подтянутых молодых людей с объемными сумками. Весело переговариваясь, они двинулись мимо Ивана. Взгляд Жилина зацепился за крепкого загорелого парня в красном мешковатом, на пару размеров больше, свитере с белым парусом. "Надо же, тот самый, ему Быков его на память отдал. Не сносил, Бережет.".
-Юра! Кадет!,-парень дернулся и, кинув взгляд в его сторону, бросился навстречу, расталкивая друзей.
-Ваня! Как здорово что ты прилетел встретить. Я не ожидал. Сам к тебе собирался. Нам две недели отпуска дали, а я так по Земле соскучился. Мечтаю по лесу побродить, в настоящих озерах искупаться, под живым солнышком.
-Да куда ты денешься, побродишь, и накупаешься...А я не тебя, вообще-то, встречаю, я проводить Быкова в последний рейс прилетел.
Юра обернулся к своим ребятам, махнул рукой.
-Летите без меня, я тут с Иваном задержусь. Быкова в последний рейс проводим.
Парни, сразу посерьезнев, понимающе кивнули и пошли дальше, а Жилин с Юрой, развернувшись, дошли до авомат-кафе и устроившись за столиком, молча некоторое время изучали друг друга.
"Ваня изменился. Стал серьезней и сдержанней. Сказывается работа воспитателем". - Юра находил новое в привычных чертах старого друга и наставника. "Что-то общее с Быковым появилось. Ответственность. Странно, ведь и раньше он не был безответственным. Хотя... Раньше была собственная ответственность, за себя, за дело. Сейчас, как и у Алексея Петровича, за других."
"Юрка поменялся. Исчезла эта его юношеская наивность, глаза стали другими, более внимательными и цепкими, что ли? Три года назад он, стесняясь и краснея, спросил бы у меня разрешения остаться встретить Быкова. Сегодня просто принял решение, ни на секунду не задумываясь, и остался. А старик будет ему рад. Как-то странно мы все к этому мальчику в том рейсе привязались. Наивный был, но весь такой... светящийся".
-Ну, кадет, расказывай, как там на Кольцах?
-Да нормально, Вань, работы было много, Знаешь, Алексей Петрович был прав, заставляя меня "Физику металлов" учить. Там ой как пригодилось.- Бородин помолчал.
-Как он?
-Быков? Держится. Он мужик крепкий, так просто не сломать. Хотя смерть Юрковского и Михаила Антоновича по нему здорово ударила. Помнишь наш разговор, кадет? О том, зачем нужен Быков на Тахмасибе?
-Я, Вань, каждый день того рейса помню, и каждый разговор....
-Так вот, он там нужен был чтоб и Владимир Сергеевич и Михаил Антонович остались живы. Что бы запретить им тот поиск. А он не смог. Не сумел. А теперь не может простить этого себе. Три года прошло, а он не может. И не сможет никогда. И в Академии своих курсантов будет учить вовремя запрещать. Что бы им никогда не пришлось с таким грузом жить.
-А ты, Иван? Ты тоже этому своих воспитанников учишь?
-Учу. Они не слушают, а я все равно учу. Они сейчас такие, каким ты был три года назад. Тебе пришлось пережить смерть двух прекрасных людей, что бы понять что никакой самый выдающийся результат не стоит жизни. Я очень хочу, что бы моим мальчикам и девочкам не пришлось через это пройти. Но, боюсь, плохо получается.
-Даа-а-а.... Помнишь того бармена? В Микки Маусе? Как я ему ляпнул про "лучше умереть"? Дурак был!- Юра как-то жестко и иронично усмехнулся, вспомнив себя того...
-Нет, кадет! Наивный? Да. Но не дурак. Мы ведь все такими были. И я тоже. Просто тебе раньше пришлось пройти через потери, научиться видеть главное. Я ведь тоже, только в последнем рейсе понял это все до конца. Кстати, во многом благодаря тебе.
-Да ладно, Иван. Лирика все это. Лучше скажи, как Алексей Петрович списание воспринял? Он ведь не может не летать.
-Может, кадет, может. Он, вообще, многое может, наш Алексей Петрович. Потому что лучше нас всех всегда понимал :Трансплутоны, холодные спутники, блестящие Кольца -- не главное. Главное -- здесь, на Земле. Ох, ты, а время то пробежало, пошли встречать старика. Он будет рад тебя видеть.
-Я немного боюсь, Ваня. Я ведь его скучным считал, нудным... Вот Юрковским восхищался. Нет, я и сейчас им восхищаюсь, это такой человек был...Просто многого не понимал тогда. Там, на Кольцах, я об этом столько думал. Пошли, - он вдруг решительно поднялся из-за стола, -- хочу его видеть.
***
Быков вышел из ракетоплана и энергичным шагом направился к залу прилета. Где-то там его должен ждать Жилин.
От колонны отделилась женская фигура.
-Леша....
-Маша?! Что ты здесь делаешь?
-Вот...пришла проводить тебя. Я ведь всегда вас провожала. Из-за Володьки. А теперь его нет. Остался только ты. Последний раз. А потом я останусь совсем одна. Знаешь, мы ведь так и не помирились...И вот...Уже три года как его нет.
Женщина говорила торопливо и сбивчиво. Губы, на когда-то красивом, а теперь обрюзгшем и постаревшем лице, кривились и дрожали.
-Так странно, Леша. Все куда-то ушло. Друзья, развлечения, веселье....Я теперь совсем одна. У тебя вот есть Дауге, сын твой есть...А у меня теперь ничего нет. Даже этих минут теперь не будет, которые в Мирза-Чарле...Рот жалко искривился в попытке улыбнуться.
-Леша, неужели Володька был в чем то прав? Чего я так и не поняла?
Быков перевел взгляд с женщины на зал. Смотреть на неё было неприятно и больно. Взгляд выхватил две крепкие фигуры, направляющиеся к нему.
-Знаешь, Маша, я не стану тебе отвечать. Вон идет Ваня Жилин. Рядом с ним мальчик, наш стажер в том рейсе. Задай эти вопросы ему. Думаю, он ответит на них лучше меня. И Быков, окончательно отвернувшись от Маши Юрковской, пошел к встречающим.
***
Иван с Быковым долго обнимались, хлопая друг друга по спинам.
-Эх, Иван, без тебя фазоциклёр совсем распустился. Всё-таки, лучшего бортинженера у нас с Тахмасибом не было.
-Здесь я нужнее, Алексей Петрович. - Серьёзно откликнулся Иван. - А фазоциклёр... а что, фазоциклёр? Летаете же.
-Отлетались. Оба. И я и Тахмасиб. Сходим вот к Титану и на покой. Его в Музей, меня в Академию. Он повернулся к Бородину.
-Ну что, стажер? Отчитывайся.
-Ну какой же я стажер, Алексей Петрович? Всё. Отстажировался. Две недели отпуска у Ивана хочу провести, а потом буду поступать в Академию Космонавтики на инженерно-строительный. Там знаете как квалифицированные специалисты нужны? Столько строительства...Мне Мюллер с Зайцевым рекомендации написали. Мы у Мюллера в Обсерватории дополнительный модуль монтировали. Ой, Алексей Петрович, там теперь хорошо, в Обсерватории. Зиночка с Аверкиным поженились, Свирский диссертацию защитил. Они отличные ребята!
-Я рад. А что касается стажера... Эйномию помнишь?
-Это где смерть-планетчики в лифтах жили? Вот люди...!
-Ну да... Но я о другом. Перед Эйномией мы с Володькой о стажерах говорили. О тебе в частности и о стажерстве в общем...Он тогда сказал, - Алексей Петрович на минуту задумался, - "Мы все стажеры на службе у будущего. Старые стажеры и молодые стажеры. Мы стажируемся всю жизнь, каждый по-своему. А когда мы умираем, потомки оценивают нашу работу и выдают диплом на вечное существование". Я ему тогда ответил, что чаще не выдают. А он: "..это наша вина, а не наша беда". Так вот, стажер, ты их запомни, эти слова. И живи. И, знаешь, твоя жизнь будет прекрасной и удивительной. Просто потому что она будет правильной. Сегодня один человек сказал мне, что его жизнь прошла зря. Нет...Не так... То что зря, она так и не поняла. Но вот жизнь прошла, а она одна. Совсем. У неё нет никого и ничего. А у тебя, стажер, будет. Будут потери, без них жизни не бывает, и все равно... Будут станции, построенные тобой в Кольцах, будут Зиночка с Аверкиным... Ваня вот будет. Что-то и кто-то еще появятся... Но будут! Иван, ты со мной согласен?
Быков обнял Жилина, потом облапил и сжал смутившегося Юрку.
-Мне пора, ребята. Удачи тебе, стажер! Может свидимся в Академии.
-Спокойной плазмы, - хором, не сговариваясь пожелали парни.
Быков развернулся к космодрому. А молодые люди отправились к стоянке внутрипланетных ракетопланов. И никто не обратил внимания на глядевшую им вслед женщину у колонны.