Степченко Виктор Николаевич : другие произведения.

Не говори мне о любви

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  ***
  Что бы хорошо промассировать спину , мне пришлось, во первых- полностью снять одеяло с Кати. Лицезреть ее обнаженную фигура у себя в постели- мука та еще. Она обняла подушку и уткнулась в нее лицом, видимо готовая на все. Во - вторых, особо не церемонясь, я уселся на ее прекрасную попочку и легче от этого мне не стало. Она не ойкнула, не возмутилась, только еще глубже зарылась лицом в подушку. С первой секунды, я понял, что затеял игру, обреченную на провал, но выхода у меня не было. Мои желания, грезы, мечты уходили на второй план. Пневмония уже дергала ручку входной двери подъезда. Надо было спешить. Но проблемы меня только ждали.
  - Сразу прошу прощения, но массаж будет жесткий, мне надо разогнать твою кровь, разогреть тело. Жир чуть горячеват, так он лучше впитается. Ты ведь женщина, а вы умеете терпеть боль. Так что, без обид.
  Не успел я прикоснуться кончиками пальцев к плечам Кати, как она дернулась, еще глубже зарылась лицом в подушку.
  - Тебе неприятно мое прикосновение?
  Катя молча помотала головой.
  -Тогда, что? Попробуй расслабиться, это просто массаж, пусть глубокий , но все же массаж. Без твоей помощи у меня ничего не получится.
  Коснувшись спины, почти у копчика одними фалангами пальцев и затем медленно повел руки вверх к голове. Смотрел на реакцию Кати, и хоть она не дергалась, видел, с каким трудом ей удается сдерживаться. Она как то смогла расслабиться, только когда мои пальцы зарылись в ее волосы на голове. Ну хоть что-то. Легкий массаж головы помог, она даже подушку из рук выпустила. Но стоило мне вернуться к шее, с надеждой опуститься ниже- история повторялась. Катя вся напрягалась, обхватывала подушку, даже вырывался непонятный, не контролируемый стон.
  - Кать, я что то не так делаю? Что происходит?
  - Не знаю, от твоих прикосновений меня будто током бьет.
  Опускаясь по спине вниз, мои пальцы промассировали ребра, уходя куда то вниз , почти до живота. Ближе к ягодицам ,эта мука становилась совсем не выносима для Кати, она даже извивалась , как змея, стонала. Не понятные спазмы блокировали мышцы. Вся моя работа имела обратный результат.
  " Ну и дурень же ты , Витенька!" Обратился я сам к себе, причина происходящего видимо совсем в другом. Я сполз с Кати на пол, стоя рядом с кроватью на коленях, резко завел ладонь руки под живот Кати, добрался до промежности и накрыл ладонью лобок, даже пальцы провалились куда во влажность губ. Ладонь левой руки по прежнему лежала у нее на ягодицах. Реакция была закономерна. На уровне подсознания сработал организм Кати, она что есть силы прижалась к моей ладони , попыталась раздвинуть слегка ноги, даже непроизвольный стон успел вырваться из уст. Только потом, через секунду ,включилась женщина. Она дернулась, сдвинула ноги, попыталась убрать мою руку. Что-то пыталась возмущенно сказать.
  - Лежать!
   Я сильнее прижал к кровати ее ягодицы. Кисть правой руки осталась там, в кучерявых волосах лобка. Катя замерла, уткнулась лицом в подушку, обняв ее и смерившись с любой своей участью.
  Как мне не хотелось убирать свои руки!
  - Что ты делаешь!
  Только и смогла произнести Катя.
  - Пытаюсь найти причины вашего неадекватного поведения, уважаемая. И кажется, нашел.
  Убрав руки и сев рядом на кровать, я спросил.
  - Как давно близости с мужчиной не было? Месяца четыре?
  - Тебе какое дело?
  - Ну, в принципе, ни какого. Ты можешь молчать тысячу раз, только твой организм сам отвечает на мои вопросы. Я мог бы прочесть получасовую лекции об энергиях в женском организме, но если коротко - здесь в районе лобка хорошо чувствуется нерастраченная сексуальная энергия. И у тебя не узелок, а целый клубок, рвущийся наружу и требующий реализации. Я слегка пробежался по твоему телу, а ты уже вся мокрая. Вот от сюда и твоя непонятная реакция, хочешь ты этого или не хочешь, но реагируешь на меня , как на мужика, а не как на лекаря. Врать не буду, мне это льстит и очень, в другой момент я бы обязательно воспользовался ситуацией. Только не сейчас.
  Катя молчала, уткнувшись лицом в подушку.
  - Кать, надо ситуацию разруливать, есть предложения?
  Она молча помотала головой, не отрывая лица от подушки.
  - Ну, я знаю только один способ решить нашу проблему, тебе надо насытиться мужчиной.
  Катя съежилась, видимо сама мысль о близости со мной была ей крайне не приятна.
  - Я очевидно, далеко не тот субъект, которого ты хотела бы видеть рядом с собой в постели, и тем более принимать ласки. Скажи, а услугами проститутов, ты, когда ни будь пользовалась?
  -Что?
  - А вибраторами?
  Возмущению не было предела, Катя даже развернулась на бок, что бы посмотреть в глаза наглецу. С нее можно было писать картины, женщина моей мечты. Даже лежа в постели, она оставалась стройной, интуитивно чуть согнув ногу в колене, она прикрыла лобок, волосы рассыпались и прикрыли правую грудь. А глаза, эти глаза говорили за нее. Я тонул в этих зеленых омутах.
  - Спокойно! У нас есть проблема, я ищу варианты ее решения. Если есть другие предложения- я готов их выслушать.
  - При чем здесь проституты и ... остальное?
  - Думаю, три-четыре оргазма были б решением проблемы. Я тебе не нравлюсь, но в три ночи, я тебе мужика бегать искать не буду. Ты же актриса, давай сыграем эту сцену.
  - Что я должна сыграть?
  - Ты заказала мужчину по вызову, заплатила деньги и желаешь, что бы их отработали сполна. Мужчина - я, объект убложания -ты. Ничего личного, просто работа. Постараюсь не обложатся.
  - В смысле?
  Не ответив на вопрос, я поднялся и выключил свет в комнате. Сумрак процеживался через шторы только светом от фонарей на улице. Сняв футболку, и оставшись в штанах, я обошел кровать и лег. Залез под одеяло и укрыл им Катю. Она по- прежнему лежала на животе.
  - Ну, так и будешь лежать, иди ко мне.
  Еще какое-то время она раздумывала. А потом потихоньку развернулась ко мне.
  - Ты считаешь меня распутной женщиной?
  - К чему этот вопрос? И почему он тревожит тебя?
  - Сегодня днем я тебя впервые увидела, а ночью лежу в твоей квартире, в твоей спальне, в твоей кровати, голая. Я себе такого никогда не позволяла. И мне почему-то совсем не стыдно. Почему?
  -Глупая. У меня сегодня самый счастливый день и я не знаю, кого благодарить за это. Может тебя? Иди ко мне.
  Катя пыталась увидеть мои глаза. Медлила с решением.
  -Ну, что изменилось? Ты только, что лежала у меня на плече и кажется, тебе нравилось? Только между нами одеяло было, а сейчас его нет.
  Катя молчала. Я просунул руку ей под голову и ее лицо оказалось у меня на плече, совсем рядом с моими губами. Я чувствовал касание ее груди, легкую дрожь, пробежавшую по всему телу, когда второй рукой я прижал ее к себе. Не раздумывая долго, взял ее ногу под колено и положил себе на бедро. Хорошо, что я не снял штаны, моя плоть рвалась наружу, голова кружилась, дрожь в теле выдавала желания. Катю то же трясло и я боялся , что не от желания близости.
  - Лучик мой, все будет хорошо, я рядом.
   Губы покрывали поцелуями волосы, лоб, глаза, щеки. Хотелось прижать к себе так сильно, что бы дышать не было возможности. Почувствовал ,как рука Кати обняла меня, стараясь прижаться ко мне еще плотнее. Рот Кати искал мои губы, а я боялся ответить взаимностью, чувствовал , стою на краю пропасти. Еще мгновение и я не смогу удержаться, просто рухну в бездну страсти. А этого делать нельзя.
  "Солнышко мое, я для тебя все сделаю, но прости- целовать тебя в губы боюсь, поцелую и мне конец, я не удержусь" только и мог подумать.
  Мои губы не нашли ее рта, скользнули мимо к уху, запах ее волос, ее тела обвораживал, я немел от счастья. Моя рука давно терялась в выборе, какая грудь лучше, блуждала между ними, лаская соски. Они, набухшие, цеплялись за пальцы, вызывая сбивчивое дыхание и мое и Кати. Желание опуститься ниже , к плоскому животу, захлестывало.
  Когда мой язык коснулся ушной раковины Кати, она вздрогнула. Глубокое дыхание давно перешло в легкий стон, мои прикосновения вызывали правильные реакции и не только у Кати.
  Она давно лежала на спине. Я целовал ее шею, рука медленно опускалась к паху. Меня уже не трясло, я буквально бился в конвульсиях. Когда, наконец сосок левой груди попал ко мне в рот, моя рука окунулась в кучерявые волосы лоно. Катя чуть согнула ноги в коленях и раздвинула ноги, облегчая мне дальнейшее продвижение. Ее трясло ни меньше меня. Пальцы буквально провалились во влажность ее бутона. Она не просто была мокрой, она истекала желанием. Набухший заветный бугорок, раздвинул губы и сразу попал мне под палец. Катя застонала, чуть выгнула спину и накрыв мою ладонь своею , еще плотнее прижала мою руку к себе. Первого оргазма долго ждать не пришлось. Я довел Катю до него, слегка покусывая сосок, теребя его губами, лаская языком или засасывая его полностью в рот вместе с грудью, насколько хватало места во рту. Легкое движение мокрой ладони с глубоко опущенным пальцем меж раздвинутых губ завершало начатое. Катя не закричала, а наоборот, сначала замерла, затем сделала пару движений тазом, пытаясь идти мне на встречу, а потом только стон сквозь закусанные губы, плотно сдвинутые ноги с зажатой между них моей ладонью и дрожь всего тела. Все это говорило о достижении нами первой ступени наслаждения. Катя, замерев, обеими руками держала мою ладонь, боялась шевелиться. Но давать ей опуститься с вершины этой священной горы, называемой блаженство, я не собирался. Грудь была по прежнему рядом и я прикусил ее , чуть сильнее, чем положено. Катя застонала и слегка ослабила захват моей ладони. Я тут же этим воспользовался. Ладонь вновь задвигалась по промежности. Попытка удержать ее ни к чему не привела. Клитор ласкался моим пальцем и с этим уже ничего нельзя было поделать. Совершив еще пару попыток мне помешать, Катя смерилась , дыхание стало сбивчивым, прерывистым, мы снова полезли на вершину, что бы рухнуть в пропасть оргазма. Все, что ей оставалось, ухватившись за скомканную простынь обеими руками, отдаться моим ласкам. Мой палец так же осторожно двигался, но проходил уже дальше, пока не достиг входа во влагалище. Катя еще шире раздвинула ноги, приподняла таз, всеми средствами помогая мне войти в нее. Но не дождалась от меня этого. Только крайняя фаланга пальца слегка погрузилась и тут же вышла. Я чувствовал, как начинающиеся спазмы мышц входа начинали слегка сжимать мне палец. Проход уменьшался и даже пальцу, было там тесно. Легкие массирующие движения входа во влагалище закончили начатое. Катя затряслась, вскрикнула, ее тело согнулось, оторвавшись от подушки. Каждый волна оргазма прокатывалась по ее телу, и я это чувствовал и помогал ей. Мой рот был полон ее правой грудью, рука медленно вышла из промежности и легко массировала лобок и низ живота. Катя мурчала , как сытая кошка.
  Я повернул ее на бок, что бы легче было обнять, и прижал к себе. Катя обхватила меня за шею, прижалась всем телом. Меня трясло, я был на грани.
  Руки Кати пытались развязать шнурок на поясе штанов.
  - Я хочу тебя.
  Шнурок не поддавался.
  - Катюша, не спеши, всему свое время.
  Положив ее на спину, я оказался сверху. Покрывая поцелуями ее тело, потихоньку спускался вниз и вскоре моя голова оказалась у нее между согнутых колен. Заведя ладони ей под ягодицы, слегка приподнял таз. Катя была готова , что бы я испил из ее чаши. Покрывая поцелуями бедра, я медленно продвигался к цели. И когда мой нос зарылся в волосах лобка, Катя не выдержала, запустив руки мне в волосы, сжав кулаки , пыталась направить мой язык в нужное место. Аромат этой женщины кружил голову. Найти набухший бутон труда не составляло. Легкое прикосновение к нему вызвало бурную реакцию Кати. А когда я захватил его губами и буквально всосал в себя, конвульсии захлестнули ее тело. Ее выгибало буд-то в припадке эпилепсии, она уже не стонала, она кричала, хотя и пыталась как-то это сдержать. Не выпуская ее из рук, я заласкал ее еще раз.
  Вскоре обессиленная Катя просто рухнула. Раскинув руки, пыталась дышать, но не могла, хрипела.
  - Все, все, умоляю, у меня больше сил нет, внутри все трясется.
  - Ложись на живот.
  - Ты хочешь войти сзади?
  Ничего не говоря ,помог ей развернуться. Она попыталась стать на колени, но я ей не дал, снова оседлал ее прекрасную попку. Рука уже дотянулась до банки с жиром, он уже остыл, но времени на разогрев у меня не было.
  На остывший жир, движение моих рук , ее реакция была одна
  - Что ты делаешь? А ты?
  - В другой раз. Лежи и молчи.
  Теперь все шло как надо. Через минуту Катя начала постанывать от массирующих движений, я особо не жалел ее. Времени потеряно было много, надо было спешить. Закончив со спиной, аппетитной попочкой, бедрами и растерев ступни ног, надев на них шерстяные носки, дал команду ложиться на спину.
  Это мука смотреть на наготу этой женщины. Даже перевернуться в постели ей удавалось с какой-то неописуемой элегантностью. Сумрак комнаты не мог скрыть ее прелестей. Когда голова Кати коснулась подушки, она, заведя руки за голову, спросила:
  - А теперь что?
  Ну, как можно одним вопросом из мужика жилы вытягивать? Мало того, что голова кругом идет, к паху не прикоснуться- поопухало все, еще и душу на изнанку?
  - Все то- же.
   Скрепя зубами ответил я. Теперь я видел ее глаза и они неотрывно смотрели на меня. Женская грудь не спина, приходилось работать осторожно. По тому, как руки Кати вновь начали комкать простынь, массаж груди имел побочный эффект. Меня это уже не тревожило. А вот глаза! С ними что делать?
  - Кать, закрой глаза, пожалуйста. Работать не даешь.
  - Я не даю? Или ты не берешь?
  - Не издевайся.
  - Вить, в чем проблема?
   Пропустив вопрос мимо ушей, закончив натирать тело жиром, укрыл Катю одеялом, поднялся.
  - Сейчас я разденусь, лягу рядом с тобой. Шутки в сторону, четко выполняешь мои указания, мы и так много времени потеряли.
  Штаны сползли на пол, в паху по прежнему ныло, ходить вообще было невыносимо. Я залез под одеяло, обнял Катю и привлек к себе.
  - Прижмись ко мне как можно плотнее, ладушки? Подожди, я грудь поправлю, а то сосок прищемлю тебе.
  Катя хмыкнула и уткнулась мне в плечо лицом.
  - Что не так?
  - Ты странный, очень странный. Ты первый мужчина, который беспокоится о моих сосках. Обычно вас другое волнует.
  Катя обхватила меня за шею, попыталась забросить ногу мне на ногу.
  - Нет, не так. Ляг вдоль моего тела, прижмись так, что бы я чувствовал каждую клеточку тебя. Вот, молодец! А теперь обними меня так, буд-то ты меня любишь и через мгновение мы на век расстанемся.
  Объятия Кати стали еще сильнее, я чувствовал ее живот, грудь, бедра почти прилипшие ко мне.
  - Что ты чувствуешь?
  Катя не выдержала и засмеялась
  - Что я чувствую? Чувствую, что ты уперся в меня и у тебя есть все шансы проткнуть мне лобок.
  - Прости, не могу по-другому реагировать, обнимая тебя. Дай минутку и я укрощу свою плоть. Слушай стук своего сердца. Найди его.
  - Получается? Слышишь?
  - Да, тук... тук... тук.
  - Ты слышишь мое сердце, что тоже не плохо. У меня очень редкий пульс, меньше 60 ударов в минуту. А у тебя сердечко стучит как часики, тук-тук, тук-тук.
  - Нашла, слышу.
  - А теперь представь, что у нас одно сердце на двоих, возьми мое сердце в левую руку, а свое в правую и держи их вместе в ладонях. Твой пульс будет замедляться. И скоро наше сердце застучит ровно, размеренно. Я помогу тебе. Ничего не бойся.
  Обняв Катю еще крепче, я углубился в созерцание своего организма. Сделав глубокий вдох, издал первые звуки мантр. Где то там, в паху есть драгоценная суспензия, очень нужная нам теперь. Легкие вибрации и жжение подсказывали, что я правильно определил точку. Таинственные шарики энергии начали прыгать на мембране, подлетая все выше и выше, тянули за собой струйки зеленого цвета, змейками поднимающиеся от яичников. Мантры низкой частоты ускоряли этот процесс. Первое накопление произошло в нижнем позвонке поясничного отдела. Энергия накопилась и ища выход, пыталась пробиться через межпозвоночный диск. Сейчас самое главное направит ее в нужном направлении, в тело Кате. Я почувствовал, как сгусток, все усиливаясь и удлиняясь, дотянулся до ее позвоночника, будто змея охватил его и вернулся назад. Начало было положено.
  Теперь будет легче. С каждого позвонка , энергия накопившись и буд-то жидкость из переполненного сосуда, выливалась и стремилась к Кате. Пока моя энергия возвращалась ко мне, почти не изменяя цвет. Оставалась такой же зеленой, лишь играла оттенками.
  Катя уже уснула, наше сердце стучало ровно, только ее объятия оставались такими же крепкими. Каждая волна энергии все сильнее соединяла нас. Я ждал третий позвонок грудного отдела. Именно он отвечает за состояние легких. И возврат был грязно-серого, почти земельного цвета. Что-то похожее было и с седьмым, отвечающим за щитовидную железу, но не так жестко выраженное. Есть над чем поработать. Еще какое-то время я налаживал энергетические связи с Катей. Вскоре , мы как в коконе, были окутаны энергетической паутиной, были одним организмом. Дышали вместе, сердца стучали в унисон. Механизм был запущен. Теперь моя энергия должна помочь ей. Техника расщепления белка не раз выручала меня, надеюсь и сейчас, семенной жидкости хватит, что бы удавить пневмонию на корню.
  Дремота ,плавно переходящая в сон и снова резко возвращающаяся в действительность, с вздрагиванием всего тела, резким прижатием Кати к себе, окутала меня. Катя ничего этого не чувствовала, ее сон был глубоким.
   ***
  Первые лучи солнца, если бы они могли пробиться через слой облаков, наверное, разбудили б нас. Но утро было пасмурным, копией вчерашнего. Желтые пятна фонарей заменили солнце. Маячили мутными пятнами в легком рассветном тумане.
  Меня разбудило мое солнышко. Катя вздрогнула, буд-то от приснившегося кошмара. А может происшествие вчерашнего дня и сегодняшней ночи и был для нее кошмар жизни? Вздрогнула, а потом, буд-то прислушиваясь к чему-то, или вспоминая что-то, замерла. Ее объятия потихоньку ослабли.
  - С добрым утром ,Катюша.
  Она не ответила, только прижалась ко мне и уткнулась в грудь лицом.
  - Все хорошо? Как себя чувствуешь?
   Она снова промолчала, притихла, прислушиваясь к себе.
  - Мне приснилось, что я- это ты.
  Наконец ответила она.
  Я прикоснулся губами ко лбу, температуры не было.
  - Голова не болит? Ломоты в суставах и теле нет? В легких не колет?
  Катя вновь помедлила с ответом.
  - Все хорошо.
  - Я рад, значит, мы успели вовремя.
  - Что вовремя успели?
  - Солнышко, долго объяснять, я рад ,что здорова, значит все не зря.
  Мне не хотелось разрывать объятия, всеми клеточками тела пытался запомнить это блаженство, от прикосновения ее груди ко мне, этот шелк кожи бедра. Моя рука по-прежнему, обхватывала ее за талию. Не выдержав, я слегка привлек ее к себе, Катя не сопротивлялась. Я зарылся лицом в ее волосы, глубоко вдохнул запах ее волос. И это надо запомнить.
  - Не хочу тебя отпускать, но надо.
  - А который час?
  - Не знаю, сейчас посмотрю.
  Сев на кровать и дотянувшись до тумбочки, посмотрел на часы.
  - Скоро восемь. Тебе, наверное, уже пора?
  Катя вновь взяла тайм-аут, помолчав, спросила.
  - Ты меня Лучиком называл ночью, почему?
  - Что, правда?
  - Не пытайся уйти от ответа, я точно помню. Так почему?
  Сейчас молчал я, не зная , что ответить.
  -Лучик -не из лучших побуждений.
  - Даже так!
  -Есть солнечный лучик, он греет душу, а твое появление в моей жизни больше с лазерным лучом сравнимо. Полосонула по глазам, выжгла мне очи, а как слепому дальше жить- не рассказала. Вот и тыкаюсь в темноте, как могу. Так что не радуйся.
  Катя замолчала, переваривая услышанное, я- жалея , что наговорил лишнего.
  Сумрак развеивался, в комнате стало хорошо видно. И я удовольствием рассматривал Катю, лежащую в моей пастели. Она не торопилась укрыться одеялом до самого подбородка, как делала это с вечера. Лежала полуобнаженная, подперев голову рукой.
  - Что за шрам у тебя на спине?
  - Забудь, это не интересно. Пойду, попробую, что нибудь на завтрак приготовить, негоже гостью голодной из дома выпускать. Только сразу предупреждаю: хлеб, сыр, колбаса, все остальное мы съели вчера.
  - Подожди. У меня к тебе еще один вопрос есть. Только пообещай, что ответишь на него, какой бы ответ не был и не прикроешься приславутым параграфом номер один.
  Я смотрел на Катю, пытался в глаза, но взгляд опускался и стремился к груди. Меня начинало трясти от воспоминаний о прошедшей ночи, желание туманило голову.
  - Я не могу этого обещать.
  С пересохшим горлом ,я попытался отвести взгляд и подняться с кровати. Катя резко подхватилась и ухватила меня за руку.
  - А ты пообещай.
  -Что ты хотела спросить?
  Катя не ожидала, что я так быстро соглашусь.
  - Мы с тобой ночь провели в постели вместе, голые, обнявшись крепко-крепко...
  Катя замолчала, затем набравши воздуха, и решившись, закончила
  -А ты даже не попытался... совсем.
  Снова помедлив, закончила начатое.
  - Вить, ты гей?
  Теперь воздуха не хватало мне. Меня передернуло, словно током ударило.
  - Почему ты так решила?
  - А что я должна еще думать?
  Меня начал разбирать смех.
  - Катька, какая же ты глупая. Я мечтой о тебе пятый год живу. А ты- гей!
  - Тогда я ничего не понимаю.
  - А ты помнишь, что было ночью?
  - Ты меня обнимал сильно-сильно и... и еще упирался в меня.
  - Значит нормальный? А потом ты уснула и ничего не помнишь.
  - Ты на что намекаешь? Что-то было?
  - Я тебе уже говорил, кажется, хочу в постели видеть женщину, так же желающую меня, как и я ее. Так что успокойся, ничего не было, хотя могло быть.
  - У меня голова от тебя уже болит.
  - Да, железная женская отмазка.
  - Я не в этом смысле, ну зачем ты!
  - Прости.
  Катя пошла на хитрость, не зная, как выручает меня.
  - Я продрогла, ляг рядом, около тебя я быстро согреваюсь.
  Как прекрасна эта ложь! Просить меня дважды не пришлось. Я юркнул под одеяло, заботливо поднятое Катей. Обнял ее, по хозяйски удобно разместив ее правую грудь, без объяснений, зачем я это делаю. Да и она приняла это , как само собой разумеющееся. Привлек ее к себе, опять зарылся лицом в ее волосы. В паху летали не бабочки, там начинал шевелиться и пытался вылезть из кокона дракон. Это почувствовала и Катя, ее рука по хозяйски опустилась в низ моего живота.
  - Катюш, поосторожнее, болит все. Даже прикасаться больно. Еще не оклемался после ночи.
  - Я осторожненько, и надо было над собой так издеваться?
  - По- другому, нельзя было.
  - Почему?
  - Ты хочешь услышать длинный-длинный рассказ, или легкий , завораживающий шепот на ушко?
   Последние слова я проговорил, почти прикасаясь губами к уху Кати. Даже кончик языка успел там погостить. Легкую дрожь, пробежавшую по телу Кати, почувствовал да же я. Она еще плотнее прижалась ко мне, обхватив меня за шею. Я не удержался и положил ее ногу на себя, рука скользнула по ягодицам, и ладонь накрала слегка влажную промежность.
  - Катька, я с ума по тебе схожу!
  Договорить мне она не дала, наконец-то мой рот нашел ее губы. Я думал , что они вкуса спелого арбуза, Я сильно ошибался, их вкус не с чем было сравнивать. Оторваться от нее не было сил , только иглы, пронизывающие легкие, подсказывали, что не мешало б глотнуть воздуха. Я боялся ее отпустить, прижимал к себе еще сильнее. Катя помогала мне в этом.
  - Я тебя сломаю.
  Не выдержал я.
  - Хочешь, сломай!
  Почти шепотом ответила она мне. Я снова искал ее рот.
  Только слегка отклонившись, что бы перевести дух, спросил.
  - Кать, время может не очень подходящее для интервью, но у меня к тебе несколько вопросов есть.
  - Да, нашел время. Спрашивай.
  - Я тебя плохо знаю, точнее почти не знаю. А мне очень хотелось , что бы эта встреча тебе запомнилась на долго.
  Помедлив , продолжил.
  - Времени тебя изучать нет. Лучше спросить.
  Снова помедлив, закончил фразу.
  - У тебя любимые позы есть?
  Катя молчала.
  - Ну, позы, в которых ты получаешь наибольшее удовольствие от близости с мужчиной?
  Катя молчала, уткнувшись лицом мне в грудь.
  - Ну, вот, поговорили. Я так понимаю, о приемлемых видах секса можно не спрашивать?
  Она, обхватив меня за талию, прижалась еще сильнее.
  - Я тебя обидел?
  Не говоря ни слова, Катя отрицательно покачала головой.
  - Ладушки, ну совсем глупый вопрос: ну, вот что бы насытиться мной, вдоволь, сколько раз тебе кончить надо?
  Катя еще сильнее прижалась ко мне, молчала , не отрывая лица от груди.
  - Так, пообщались! Ладно, разберемся, по ходу пьесы. У меня для тебя тоже есть, ну может не новость, так ... информация.
  Катя подняла голову и посмотрела мне в лицо.
  - Только ты не смейся. Здесь смешного мало.
  - Не буду.
  Наконец она подала голос.
  - Я в постели далеко не мачо, но очень хочу, что бы тебе понравилось. Если я опростаюсь, то на второй круг только минут через сорок сподоблюсь. По этому, сначала ты, по полной программе, пока судороги зубы сводить не начнут. Ну , а уж потом , работаем на меня, если доживу.
  - Не поняла, это как- если доживу.
  - Смеяться не будешь?
  - Нет.
  - У меня женщины больше пяти лет не было.
  Большие глаза Кати стали совсем огромными.
  - Это как? Были мужчины?
  - Ты с ума сошла? Я сейчас глупость сморожу, но кроме тебя, мне ни кто не нужен был.
  Катя смотрела мне в лицо, пытаясь прочесть там что-то.
  - Что, совсем никого? Совсем-совсем? Странный ты, разве так можно.
  - Ну, если случилось, значит , возможно. Какой-то умник сказал, что жизнь слишком коротка, что бы обнимать не любимых.
  - Не понимаю, тогда почему сегодня ночью отказался? Со мной, что-то не так?
  - Нет, ты прелесть, просто мне нельзя было.
  - Ты меня с ума своими загадками сведешь! Ночью нельзя было, а сейчас можно?
  - Получается, как-то так.
  Катя взяла мое лицо в свои ладони, ее глаза, ее губы были практически рядом.
  - Ты не просто странный, я слов подобрать не могу, ты - чудной какой-то. Чего ты мне не договариваешь?
  Мне нечего было ей сказать.
  - Давай в другой раз.
  - Но ты обещаешь мне все рассказать.
  Я молча кивнул и потянулся к ее губам, она не отказалась от встречи.
  
   ***
  
  Мечты сбывались. Ласкать эту женщину, наверное была мечта всей моей жизни. И вот она рядом, обнимает меня, желает. А меня бьет озноб, и глупая мысль мальчишки шестнадцати летнего- не опозориться бы. И это в моем возрасте? Стыда нет, запретных мест тоже. Дышать нечем от одного желания. Теперь я знаю, для чего я ласкаю языком ее соски. Эти темные виноградины можно нежить вечно. Катя отвечает взаимностью. Нам не мешает тусклый свет, пробивающийся через шторы. Он помогает разглядеть ее тело, запомнить на долго. Буд-то по проторенной дорожке моя рука скользнула вниз живота, ни одним движением тела Катя не препятствовала этому. Мокрая от желания, приняла мою ладонь, широко раздвинув согнутые в коленях ноги.
  Только легкий стон, сквозь закусанные губы, подсказывал мне, что мы идем правильным путем. Вот и первые конвульсии всем телом, изгиб спины, попытка прижать мою ладонь как можно плотнее к себе. Я не мешаю, сегодня ее день. Сладкая женщина! Но отдыхать я ей не дам, да и она знает об этом. И хоть колени сведены, моя ладонь зажата, легкое движение по клитору и Катя отзывается всем телом.
  - Поласкай меня языком, прошу.
  Это был шепот, но я его услышал. Глупая, да разве я упущу такую возможность. Запах будоражил, кружил голову, волосы щекотали ноздри. Раздвинув языком губы, нашел влажный бугорок. Катя до предела раздвинула ноги, приподняла таз, в надежде помочь мне.
  Техника "Три ступени к вершине" довольно жесткая, часто ее использовать нельзя. Но сегодня...Сегодня я хочу , что бы Катя запомнила эту встречу. Прости, любимая! Надеюсь, тебе это понравится.
  По вздрагиванию всего тела, желанием , запущенными в мои волосы руками, рулить моей головой, попыткой приподнять таз и приблизить себя еще ближе, я понял , еще мгновение и Катя рухнет в бездну оргазма. Я ждал этого мгновения. Оторвав голову и преодолев попытки Кати удержать меня, оставил это пульсирующее тело в неведении.
  - Я не успела!
  Это был стон, перемешанный с просьбой. Знаю, Катенька, знаю...Всхлипы, еще одна попытка прижать мою голову к лоно. Я держался. Ждал. Волна потихоньку схлынула. Ну, пора, идем на вторую ступень.
  Язык помог найти, а губы доделали начатое. Вздрагивающий бутон поместился между губ, я втянул его. Катя ничего не могла поделать. Только конвульсии, вздрагивание всем телом, стон, перемешанный с бормотанием. Ее руки мяли простынь. И когда тело Кати выгнулось дугой, в ожидании всплеска, я снова отстранился.
  - Что ты делаешь?
   Она уже кричала. Я молчал.
  - О, боже! Я убью тебя! Дай мне кончить! Ты -садист! Я умру сейчас!
  Вторая волна конвульсий содрогали ее тело. Спазмы, стягивающие живот, чувствовал даже я. Очень боялся, что она начнется брыкаться, разобьет мне лицо, сбросит с кровати. Держал ее за бедра, только пятки иногда стучали меня по спине. Потихоньку Катя успокаивалась. Далеко ее отпускать нельзя было. Впереди ждала третья, последняя ступень.
  Мою попытку окунуть лицо в волосы лобка, Катя попыталась предотвратить.
  - О, нет! Прошу! Я не выдержу! Не надо...
  Это последнее, что могла она произнести. Мои губы нашли, что искали.
  - Садист...
  Это уже была похвала через стон. Я не сопротивлялся. Ее руки управляли мною, я готов был выпить ее всю до дна. Вскоре стоны прекратились, сначала задрожали ноги, Катя попыталась сдавить мне голову, но вскоре отказалась от этого. Раздвинула их как можно шире, всхлипы, перемешанные с непонятными выкриками, приближали нас к цели.
   Мои руки, просунутые вдоль тела, накрыли грудь Кати . Набухшие соски застряли между пальцами. Ладони мяли безжалостно их . Зверь, живущий внутри этой женщины, наконец-то вырвался наружу. Она не просто кричала, рычала, рвала мне волосы на голове. Я еле удерживал ее на кровати. Ее ногти впились мне в плечи. Вой смешался со стоном. Мы были на вершине.
  - Садист! Тебя убить мало, так ведь нельзя...
  Катя задыхалась. Спазмы переламывали ее пополам , каждый толчок оргазма отдавался в ее теле конвульсией. В бормотании порой проскакивали какие-то не связанные слова. Не знаю, где она была сейчас. Но очень надеюсь, что ей было хорошо. Я давно оторвался от нее, массировал низ живота, она снова мурчала, походила на сытую львицу. Медленно ,со стоном, вытянув ноги, Катя затихла.
  " Нет, радость, моя! Рано расслабляться. Мы только в начале пути." Катя лежала с закрытыми глазами. Слегка раздвинув ей ноги, я накрыл ладонью влажную промежность. Легкий стон вырвался из ее уст.
  " Ну, давай, давай, возвращайся. Пора. Остывать ни как нельзя"
  Большой палец правой руки, раздвинув губы , пройдя между ними, опустился ниже и нашел вход во влагалище. Только слегка помассиров его, смог войти первой фалангой и замер, я ждал реакции Кати. Она отреагировала легким стоном и попыткой убрать мою руку. "Нет, солнышко, тебе я этого не позволю" Не только палец, а вся ладонь была мокрой. Легкое движение пальца вглубь и сопротивление было сломлено. Теперь надо было сделать все правильно. Палец медленно начал двигаться , почти вертикально, что не свойственно движению мужского члена. Моя цель- найти так называемую "верхнюю точку G" При нормальном акте достать до нее практически не возможно, член проходи мимо. Но если женщина лежит на спине, а палец двигается вертикально, то можно надеяться на лучшее. По попыткам помочь мне, приподнимая таз, я понял, что у нас все получается. Моя кисть уже была между ягодицами, прижимая к ней большой палец, я продолжал ласкать Катю. Легкое повизгивание оповестило о приближении желанного момента.
  - О, боже! Как же сладко! Сладко!
  Это уже был крик. Я продолжал ласкать Катю, пока она не сдвинула ноги, зажав мою ладонь, и не поджала колени к животу, завалившись на бок.
  - Умоляю, все...все... я больше не могу...
  Сидеть перед лежащей на боку женщиной, с зажатой ее коленями рукой, не очень удобно. Но я терпел и ждал. Спазмы стихали, дыхание Кати выравнивалось. Наконец, я дождался
  - Витенька, умоляю, убери руку. Мне хватит. Давай теперь ты.
  Впервые Катя назвала меня по имени, да еще Витенькой. Это дорогого стоит.
  - Мне мешают твои колени, чуть раздвинь ноги.
   Катя доверчиво раздвинула ноги. Я обманул ее в первый раз. Да, движение, похожее на то что я собираюсь извлечь палец, было. Но только лишь для того, что бы снова войти. Катя это поняла поздно.
  - Что ты делаешь? Я же просила ... я же просила... я же просила.
  Последнюю часть фразы она произносила уже шепотом. Отдаваясь нахлынувшему чувству, противостоять которому не было сил. Сейчас мои действия поимели логическое продолжение. Если мой большой палец главенствовал во влагалище, то безымянный, мокрый, как и вся ладонь, с легкостью нашел отверстие ниже. Слегка прикоснулся к нему, надавил и замер. Катя, помогая мне и идя мне на встречу всем телом, сама потихоньку начала двойное проникновение. Я помогал ей. Вскоре я углубился, насколько позволяла мне длина моих пальцев. Она была прекрасная любовница, ее волновой оргазм умилял. Ласкать ее, нежить ее хотелось не переставая. Если бы не черные круги в глазах, удары молота в висках и готовое взорваться мое подвесное оборудование, опухшее и ноющее при каждом неловком движении, то можно считать, что жизнь удалась.
  Хрипы, стон, издаваемые Катей, бесконтрольные движения тела, подсказывали, что "Скоба" поимела свое воздействие. Где-то в глубине, мои пальцы нашли друг друга, сошлись , "Скоба" замкнулась. Между пальцами оставалась тонкая пленка плоти. И вот он тот миг, Катя уже не кричала, видимо сил не было, тряслась от каждого моего движения. Сама уже ничего не делала, опять свев ноги и захватив мою ладонь в капкан, стонала.
  - Сладко! Боже, как сладко!
  Наконец-то, произнесла она.
  - Умоляю, хватит, я кажется ...пустая...
   Мышечные конвульсии, охватившие мои пальцы ,потихоньку успокаивались. Катя забылась как в дурмане, только всхлипывала иногда, как наревевшийся вдоволь ребенок. При этом колени не раздвигала и меня не выпускала, накрыв мою ладонь своими. Что это было сказать трудно, может забытье, может странный сон. Я шептал ей на ухо слова, которые готов был сказать год назад, два, пять лет назад. Но и сейчас, все, что я ей говорил, врядли она слышала. Ее тело было рядом со мной в кровати, а вот душа...
  Потихоньку расслабились ноги и Катя выпрямила их, позволив мне убрать руку. При этом она не отпускала ее, оставила на животе и затихла. Дыхание выравнивалось и вскоре стало ровным. Я смотрел на это любимое лицо и не мог наглядеться. Катя лежала с закрытыми глазами, ресницы не дергались. Врядли она притворялась спящей. Мне ничего не оставалось, как прилечь рядом. Катя отреагировала на мое движение по своему, повернулась на бок, при этом постанывала , буд-то у нее все болело . Обняла меня и прижавшись всем телом , затихла. Не скажу, что это было блаженство, ну хотя бы часть его. Дотянувшись до края одеяла, я накрыл им Катю. Жар во мне грел тело, лежал и ждал когда утихнет стук в висках, надеяться на облегчение в паху - не было смысла.
  Легкая дремота потихоньку туманила мозг, внезапные вздрагивания Кати изредка возвращали меня обратно. Но я прижимал ее к себе и она тут же успокаивалась, поудобнее укладываясь у меня на плече. Может это и есть счастье? Когда милая мордашка мирно посапывает, уткнувшись тебе в грудь? При этом ты чувствуешь каждую клеточку ее тела, каждый ее вздох хочется сравнять со своим, каждый стук ее сердца растворить в своем сердце.
  С этими мыслями я погружался в сон. Все-таки я самый счастливый человек, а дальше- хоть потоп.
   ***
  Как бы ни хотелось сумраку удержаться за кроны голых деревьев, фонарные столбы и крыши домов, рассвет, даже туманный, набирал силу. Шторы уже не спасали, в спальне было светло. Катя доверчиво обнимала меня и легонько сопела на груди. Волосы прикрыли часть лица и я убрал их , что бы лучше ее разглядеть. В своих фотосессиях она часто использовала этот трюк с волосами. Когда глаз или часть лица прикрывала ими, зато другой, озорно и призывно смотрел в камеру. Красоту усиливал слегка приоткрытый в улыбке рот. Да, эти губы, эта улыбка, эти глаза сводили с ума ни одного меня. Inctagram захлебывался в потоке лести, красочных сравнений и не только. Горечь ревности желчью заползла в душу. Стоп! А вот на это ты права не имеешь, милок! Хвали богов за эту ночь.
  Я не выдержал и прикоснулся губами ко рту Кати. Сладкая! Прикоснулся легко, будто цветок поцеловал. Катя поплямкала губами, как буд-то не успела распробовать мой поцелуй. Радовало, что не отворачивается, не ищет позу поудобнее. Сон так и не пришел. Терять эти драгоценные минуты на сон? Выспаться еще успею, а вот полежать рядом с Катей, это наврятли.
  Внезапно Катя вздрогнула, будто младенец только что пописавший и открыла глаза.
  - Я что уснула?
  И не дожидаясь ответа, прикоснулась к моей щеке губами.
  -Прости. Что-то ты у меня все соки выпил, но в теле легкость и голова кружится. Ты меня целовал, или мне приснилось?
  Помолчав, добавила:
  - И почему-то смеяться хочется...
  - Да ты и не спала почти, так, покемарила немножко.
  - Подожди, а ты?
  Ее рука потянулась к моей мошонке.
  - Ой, Катенька, даже не знаю, что и говорить. Хотел тебя так, что зубы потели. А сейчас...не прикоснуться, болит все.
  - Успокойся, все будет хорошо, я нежно.
  Ее губы искали мои. Долго искать не пришлось, адресат был на месте. Не знаю, кто касался этих губ вчера, но сегодня, сегодня - они мои! И только мои! В паху закружил водоворот, желание болью отозвалось, но как по волшебству боль стала уходить, лишь стоили Кате положить ладонь мне на лобок.
  - Он устал меня ждать, вот и болит.
  Как с ребенком разговаривала Катя.
  - Я его вылечу, ты только лежи и не дергайся.
  Давно я не испытывал такого блаженства. Катя решила испробовать на вкус все участки моего тела. Ее язык на моих сосках доводил до исступления, меня трясло, все чего я хотел, чтобы ее губы скорее опустились к низу живота. Но она не спешила. Я решил помочь ей и ускорить процесс исследования моего тела, но она по-хозяйски убрала мою руку со своей головы.
  -Лежать! Знаешь такую команду?
  - Ты быстро опылилась.
  -Учителя хорошие...
  И снова склонилась надо мной. Окунуть свою плоть во влагу ее рта у меня получилось не сразу. Издеваясь, Катя оттягивала этот момент, целовала, ласкала языком, но пресекала все мои попытки войти в нее. И только когда я уже выл от нетерпения, мял руками простынь, сучил ногами, выгибаясь в дугу, получил желаемое. Мгновение и я практически потерял сознание. Оргазм был сравним с выстрелом в висок из револьвера, будто хрустальную вазу об пол, только осколки в глаза. Боль вперемешку с истомой, конвульсии, сопровождаемые хрипом и темнота...Легким не хватает воздуха, их режет тупым ножом.
  -Катя, все...все...
  И провал. Я не просто истекал, из меня высасывали все мои соки. И это было прекрасно. Последние конвульсии и я затих.
  Когда я пришел в себя, приоткрыв глаза, увидел Катю. Она лежала на боку, подперев голову ладонью. Пальцем свободной руки водила по татуировке у меня на плече. Знак Валькирии имел круглую форму, с внутренним орнаментом. Вот по нему и скользил ее палец. Долго притворятся спящим и тайком наблюдать за этой прелестью, не было смысла. Актер с меня никудышней.
  - Что, завалили кабана?
  Катя, будто ждала, когда я очухаюсь и заговорю.
  - Не кабана ...медведя... гризли. Господи, Витюш, какой ты волосатый! Я твои соски в этих зарослях еле нашла.
  Я не выдержал, схватил ее и привлек к себе, покрывая лицо поцелуями, прошептал:
  -Катька, ты прелесть! Только...
  Я уже говорил, что артист с меня никакой, но сейчас надо было держать паузу.
  - Что...только?
  Переспросила Катя.
  -Только я ...я хочу тебя... еще...
  Она поднялась надо мной на руках, чтобы лучше разглядеть мое лиц, а может, хотела прочесть что-то в глазах.
  - Точно?
  Ее рука скользнула вдоль тела, добравшись до моего труженика и ощупав его, удивленно посмотрела на меня.
  - Ты не ошибаешься?
  - Может самую малость... может просто мне помочь надо...?
  - Ах, ты, хитрюга!
  Катя начала двигаться вдоль меня, опускаясь к ногам, приговаривая при этом:
  - Кто у нас здесь хочет и молчит? Кому просыпаться пора?
  Вскоре я почувствовал, как ее ягодицы удобно уместились у меня на ступнях, а горячее дыхание уже нежило и возбуждало.
  Когда я уже не умещался у нее во рту, а какая-то сволочь взвела курок револьвера и приставила его к моему виску, готовая выстрелить, я прошептал:
  - Не могу больше, иди ко мне, хочу тебя.
  Дважды просить Катю не пришлось. Она сместилась выше и я почувствовал, что мной раздвигают влажные, горячие губы и часть меня окунулась в ее лоно.
  -Ты хотел этого?
  Она смотрела мне в глаза.
  -Чего молчишь? А это тебе больше понравится?
  И при этом она полностью поглотила меня собой.
  Все что я мог выдавить из себя , только: "Еще!"
  Моя амазонка, видимо помня прошедшую ночь, издевалась, как могла. Ее движения были плавными, мои попытки помочь и ускорить ее, пресекались. Команду "Лежать!" я выслушал не раз.
  -Кать, поцелуй меня.
  Это было немножко желание, немножко уловка. Что бы найти меня , Кате пришлось лечь . Сладкие губы овладели мои ртом, язык искал укромные места во рту, я отвечал тем же. Вдоволь насытившись, Катя попыталась снова поудобнее усесться сверху, но у нее это не получилось. Я не разжимал объятия. Вторая попытка то же ни к чему не привела. Прижав ее еще плотнее к себе, найдя ухо, прошептал:
  - Ты что нибудь о технике "Три коротких шага, один длинный", слышала?
  Она поднялась на локтях и недоуменно посмотрела мне в глаза.
  - Это что, в попу?
  -Это техника, а как ее использовать, решать любовникам в постели. Но можешь не переживать, сегодня твоей попочке ничего не угрожает.
  Я снова прижал ее к себе.
  - Твоя поза очень подходит для использования этой техники.
  Катя поднялась еще выше и строго смотря мне в глаза, произнесла:
  - Мозгом понимаю, что ты меня дуришь, а где, понять не могу.
  - Ну, раз согласно, что дурю, это уже хорошо, иди ко мне.
  Я снова плотно прижал ее своей груди.
  -Раз ты смерилась с тем, что я тебя все равно обману, расслабься и получи удовольствие.
  Катя обхватила меня за шею, доверившись и готовая на все.
  -Короткие шаги, это когда я вхожу совсем немножко. Вот так. С краешку.
  При этом я слегка приподнял таз, головка сначала уперлась во вход во влагалище, а затем, раздвинув его ,провалилась внутрь. Я тут же замер.
  - И таких шагов я делаю три.
  Вновь вышел, но не далеко, что бы ни пришлось направлять рукой и снова вошел.
  - Как ощущения?
  - Пока не поняла, но приятно.
  Где-то над ухом прошептала Катя.
  -Тогда еще раз.
  По сбившемуся дыханию Кати, я понял, что мы потихоньку двигаемся и двигаемся в правильном направлении.
  - А теперь, длинный шаг.
  И я вошел в нее, насколько позволяли мои физиологические размеры.
  - Ой!
  - Что такое? Больно?
  - Нет, но внутри как-то все не так.
  -Все так, расслабься.
  Цикл за циклом, три коротких, один длинный шаг вели нас цели. И когда легкое повизгивание предвещало, что мы на краю пропасти, я замер.
  - Ты чего притих?
  Найдя ухо Кати, прошептал:
  - А теперь, забудь, все ,что я тебе говорил, не считай. Забудь обо мне, чувствуй только себя.
  Не дожидаясь ответа, продолжил движения.
  - Ай! Четвертый должен быть длинным! А он короткий. Ой! Ты все напутал! Да, что же ты делаешь!
  - Я сказал- не считай!
  - Зачем ты так сказал? Я теперь не могу не считать, а ты меня путаешь! Ой! Зачем сразу два длинных! О, боже, да, что же ты делаешь! Ты садист просто!
  - Не считай!
  - Я убью тебя!
  Попытку Кати подняться я пресек, крепче прижав ее к себе. После трех коротки шагов были еще два коротких, а затем подряд три длинных и снова два коротких, что бы их заменили два длинных.
  Катю трясло. Меня тоже. Держался из последних сил.
  -Так не честно.
  Почти стонала Катя.
  - О боже, да дай же мне кончить, у меня сейчас голова взорвется. Длинными ходи, умоляю. Длинными!
  "Чуть ли не -лошадью ходи!"-подумал я. Но пошел на встречу просьб трудящихся. Катю я давно не держал, держалась она, ухватившись мне за шею. Прижав руками ее ягодицы как можно ближе к себе, я забыл про короткие шаги. Шагал широко и размашисто. Вот мы и на вершине. Я мог бы пропустить этот момент, но эта бестия вцепилась мне зубами в плечо. Это была месть. Я не мог описаться от боли. Кончить мне тоже не удалось. Выли мы оба. Одна от наслаждения, другой от боли. Казалось, еще мгновение и она победно вскинет руки, а во рту ее будет торчать кусок моего плеча. Но этого не случилось. Катя потихоньку затихала, иногда вздрагивая.
  -Тебя покормить надо было перед этим делом.
  - Еще раз так сделаешь, я тебя загрызу...
  Прозвучал угроза, где то у меня за ухом.
  -Все так плохо? Я думал, тебе понравится...прости...
  -Все хорошо, просто перебор сегодня. Меня будто танком переехали. И я не поняла, ты что, не кончил?
  - Чуть-чуть не успел за тобой.
  - О, боже, я тебя уже не выдержу.
  -Успокойся, все будет хорошо. Я тебя так отчетливо чувствовал. Каждую твою клеточку, каждое твое движение, каждую твою дрожь.
  Выдержав небольшую паузу, предложил:
  -Давай поиграем в одну игру.
  - Что? Еще? Опять меня разводишь?
  - А у тебя есть выбор? Я ведь тебя все равно не отпущу. Ты думаешь, если ты сверху...
  - Я уже ничего не думаю, и думать не хочу, у меня в голове все перепуталось.
  -Тогда слушай правила игры. Я медленно двигаюсь, а ты, напрягая мышцы, пытаешься найти те, которые сокращались во время оргазма. Я изнутри, ты снаружи, ищем друг друга.
  - Это как?
  - С первого раза может не получиться, но давай попробуем. Напряги ягодицы, почувствуй, что происходит.
  - Ой! Мне ничего напрягать нельзя, внутри, будто все нервы оголены.
  - Зато я чувствую, как ты еще плотнее меня обхватила , а затем отпустила. Попробуй поиграть мышцами пресса, промежности. Ищи меня.
  Катя оказалась прилежной ученицей. Я чувствовал, что ее старания не проходят даром.
  - Ты тампексами пользовалась, когда нибудь?
  - Все женщины хоть раз ими пользовались.
  - Представь, что у тебя стоит тампекс и почему то он вываливается, а тебе еще сто метров идти надо. Напряги мышцы, что бы его удержать.
  -Ай!
  - Я чувствую тебя, продолжай.
  - Меня будто током бьет! Ой! Я не могу больше!
  - Все хорошо, ты нашла что искала. А вот теперь начинается самое главное. Игра называется "Не впущу, не выпущу" Все просто, я вхожу , а ты не пускаешь, я выхожу , а ты удерживаешь.
  Я был на грани. Черные круги в глазах , спазмы не давали дышать, но более того- моя наездница. Она давно поднялась, уперев руки мне в плечи, что есть силы помогала мне. Я поддерживал ее за грудь. Так плотно меня еще ни кто не держал. На гору мы забежали вместе, кричали тоже вместе, рухнули в пропасть, взявшись за руки. Каким-то шестым чувством я уловил, что Катя заваливается набок и собирается упасть с меня, при чем одновременно и с кровати. Ухватив ее за талию, я умудрился как-то удержать ее, но теперь она начала валиться на меня.
  " Не хватало, что бы она себе лицо разбила о мою голову" -только и успел подумать я, пытаясь помягче уложить ее себе на грудь. Трудно описать ее состояние. Будто тряпичная кукла, подвижная во всех суставах одновременно, она уткнулась в подушку лицом выше моего плеча и затихла. Силы покинули и меня, я проваливался в негу менопаузы. Последнее, что я чувствовал: давление в висках затихало бухать молотком, вместе с ним и я терял твердость в Кате и вскоре вывалился ужиком из норки.
  Долго ли мы пробыли в забытье, сказать трудно. Катя вновь вздрогнула, вернув меня в реальность.
  - Витенька, положи меня на кровать, сил нет пошевелиться, затекли мышцы.
  Она по прежнему лежала на мне, поджав ноги. Обняв ее по крепче, я повернулся вместе с нею на бок. Только коснувшись пастели, Катя со стоном выпрямила ноги. Затем, как кошка, сытая и довольная, потянулась. Мне ничего не оставалось делать, как гладить ее по спине, покрепче прижимая.
  - Глаза не открываются. Я еще подремлю немножко? Ну, сил нет...
  Все это она говорила, уткнувшись мне в шею. И мне казалось, что она целует меня.
  - Ну, если нам спешить некуда, давай покимарем немножко.
  - Только... только я на левый бок лягу, ничего, что я к тебе спиной?
  При этом Катя развернулась, по хозяйски взяла мою руку и обняв ею себя, положила мою ладонь себе на грудь. Поерзавжись на постели и найдя самое удобное, по ее мнению, место, успокоилась.
  - Ты не боишься вот так опрометчиво поворачиваться ко мне своей прелестной попочкой?
  - Но ,ты же говорил, что сегодня ей уже ни чего не угрожает.
  - И ты веришь всему, что тебе говорят мужчины.
  Я согнул ноги в коленях, то же сделала и Катя, еще плотнее прижавшись ко мне.
  Катя уже слышала меня через слово и отвечала, как могла.
  - Тебе... хочется...
  Помедлив секунду, добавила:
  - Тем более попытка проникновения... мне очень понравилась.
  Больше на беседу я ее не уговорил, легкое посапывание, гарантированно подтверждало полный отказ собеседника идти на контакт. Обняв Катю, я сам попытался уснуть. Уткнувшись ей в затылок , вдыхая запах ее волос, чувствуя под своей ладонью ее грудь, ощущая шелк ее ягодиц у себя на бедрах, сделать это было трудно. Холодила душу мысль, что скоро она встанет, выйдет из дома и я больше ее не увижу. Боги и так мне дали слишком много. Я просто на это не мог рассчитывать. Но так устроен человек. Ему всегда хочется большего.
  Когда Катя повернулась ко мне и обняв притихла, я не помню, спал, аки младенец. Проснулся от прикосновения ее губ к плечу.
  - Что случилось?
  -Ничего. У тебя ресницы дергаются, даже если ты и спишь.
  Катя плотнее прижалась ко мне и вдруг спросила:
  - Вить, так хорошо всегда должно быть?
  - Ты о близости?
  - -Ну, да.
  - Должно быть хорошо всегда, а про пятьдесят оттенков серого говорить не буду.
  - Не поняла, а это здесь при чем?
  - У меня свое мнение по этому поводу, оно может быть ошибочным, но оно мое.
  -Ты ознакомишь меня с ним?
  - Почему нет? Если коротко: близость между мужчиной и женщиной это...
  Катя, вдруг накрыла мой рот ладонью.
  - Почему ты говоришь "Близость" ,а не к примеру "Секс"? Так ведь все говорят.
  Я улыбнулся только одними губами.
  - Славянин я, русич. У нас ,как и в Советском Союзе секса нет, и не было. Секса нет даже у животных, он только у американцев есть и то из-за скудности ума.
  Помолчав мгновение, продолжил.
  - Близость между мужчиной и женщиной, она как..., ну как борщ.
  - Что? Вот это сравнение!
  Катя аж на локте приподнялась, что бы получше рассмотреть мое лицо.
  -А борщ здесь при чем?
  - Ну ,вот ты борщ варишь?
  - Да, любая уважающая себя женщина, может варить борщ.
  - Правильно, и ключевое слово здесь " любая" Ну, подумай сама: ингредиенты для борща практически одинаковые, варит его любая женщина, а борщ у всех разный, и ни одного одинакового.
  - Ну?
  - Так и с близостью. Ингредиенты у всех одинаковые, ну ничего нового. Только близость с одним человеком простенькая, жиденькая, поперчить и присолить хочется . А с другим ничего не хочется, только добавки. Вот здесь все оттенки серого и спрятались. Все пятьдесят.
  Катя уткнулась мне в плечо.
  -Добавку не потяну. В голове до сих пор шумит, если добавку выпрошу- с кровати не слезу сама. Но вкуснее твоего борща я не пробовала.
  - Даже если и врешь, спасибо, мне приятно. Будет тебе ,что вспомнить.
  Катя прижалась ко мне, буд-то я опять напомнил о любви и скором расставании.
  На какое-то время в комнате повисла тишина. Катю явно она не устраивала, по этому вскоре она заговорила. К этому времени она уже лежала у меня на руке и пальцем обводила узоры рисунка на плече.
   -Что за странная татуировка у тебя ?
  - Это не татуировка.
  - Да, ладно! У меня самой татушки есть, кое что о них знаю.
  - Ну, раз так ,то и так.
  - Так, что означает этот знак?
  - Это знак моей богини Валькирии.
  - Знак кого?
  - Котенок, если говорить об этом, то мне придется всю свою жизнь пересказать. Долго и не интересно, да и рассказывать особо нечего. Забудь ,для верности.
  - Врешь? Опять параграф?
  -Что-то вроде того.
  - Ты не забыла, что у тебя вечером встреча с режиссером. А до этого хотела еще в бассейн попасть. Так , что надо вставать, мы и так с тобой ,как лентяи почти до обеда провалялись.
  Я сел на кровати, свесив ноги, пытался найти трусы и прочие причиндалы амуниции.
  - Ну, а про шрам расскажешь?
  - Зачем?
  Катя села рядом, обхватила меня сзади и скрестив руки у меня на груди, сказала:
  - Шрам прямо напротив сердца.
  - Да чирей вскочил, его вырезали , вот шрам и остался.
  - Ты если врать не умеешь, то и не берись. И что чирей тебя насквозь проткнул?
  Мне нечего было сказать.
  - Глазастая! Тема не из приятных, давай замнем для ясности.
  - Твой араб тебя из этой темы вытаскивал?
  Помолчав мгновение, Катя спросила:
  - Вить, ты кто?
   Пропустив вопрос мимо ушей, я попытался встать. Катя еще крепче прижалась ко мне.
  - Я не имею права, знать даже частичку правды?
  - Меньше знаешь- дольше живешь. Знаешь такое правило?
  - Это пуля?
  - Котенок! Завязываем с этой темой. Пошли я кофе сварю и бутиков приготовлю, тебе с колбасой и сыром?
  Катя и не подумала расцеплять руки, прижалась еще плотнее.
  - Витюш, я жду.
  - Да рассказывать нечего.
  Я помедлил и продолжил.
   -Это в кино стреляют и не попадают. А в жизни...
  Я замолчал. В глазах замелькали страницы не мной прочитанной книги: жаркое , безоблачное небо Сахары, тупая и не на секунду не отпускающая боль в лопатке, пузырящаяся кровь во рту, не дающая дышать.
  - В жизни снайпер обычно не мажет.
  Помолчав, закончил фразу.
  - Если у меня был шанс , как говорится- один на миллион, то я его уже использовал. Все, идем завтракать, то ли обедать, я совсем запутался.
  - Больно было?
  - Не помню. Обидно было.
  -Обидно?
  - Обидно, когда тебя свои же убивают.
  Руки Кати расцепились сами. Я дотянулся до труселей, натянув их, пошел на кухню. Поставив турку на печь, уставился в нее, Катя разворошила прошлое, прошлое от которого бежал, которое хотел забыть. Думал, что забыл, а оно рядом, всегда рядом.
  Голос Кати из спальни вернул меня на кухню.
  -Вить! Телефон твой звонит.
  - Ответь.
  - А можно?
  - Тебе в моей жизни все можно.
  Настроение испортилось напрочь. Что ж за жизнь такая паскудная! Одной рукой дает, а другой тут же отбирает. Ладно, не скули! Ты и так получил сверх меры.
  Катя появилась на кухне завернутая в одеяло. Подошла сзади и уткнулась мне в спину лбом.
  Кофе уже пенился и готов был выскочить из турки, наполнив чашку и оставив не нужную турку на печи, повернулся к Кате. Обнял, попытался заглянуть в глаза.
  - Лучик мой, что случилось!
  - Витюша, ты кто?
  - О ,боги! Опять двадцать пять! Дурень, безнадежно влюбленный в самую красивую женщину вселенной.
  - Какой то дежурный звонил, просил тебя , если ты Шаман конечно, а ты же Шаман?
  Катя посмотрела мне в глаза. Закончила.
  - Ну, короче, машину выслали.
  Катя стучала кулачком мне в грудь.
  - Я уже смерилась с тем, что мой телефон быстрее всего прослушивается, что дом напичкан жучками и камерами. В ванной тоже есть?
  Меня разбирал смех.
  - А как без этого? Лучшее видео моей жизни.
  - Но, черт тебя подери. Я не кому не говорила, что сегодня собираюсь в бассейн. Я только думала. Я не кому не говорила о встрече с режиссером. Ты от куда это знаешь? Ты можешь мысли читать?
  - Тихо, тихо! Разбушевалась! Тебе по реже телевизор смотреть надо.
  - Ты экстрасенс?
  - Вот, вот, а особенно канал ТВ-3, там такое покажут...Глупая...
  Взяв ее лицо в ладони , я целовал наполненные слезами глаза, сбегающие по щекам слезинки догонял у рта и вкус мякоти арбуза улучшался солеными алмазами. Катя не выдержала и обхватила меня за шею, одеяло свалилось к ее ногам. Приподняв , посадил ее на стол. Сердце рвалось на части. От любви, горечи надвигающейся разлуки, от безысходности и безнадеги.
  -Глупая... глупая...
  Только и мог вымолвить.
  -Тогда от куда?
  Не унималась Катя.
  - Да просто все. О том, от куда знаю о встрече, прости, рассказать не могу. А с бассейном - угадал. Я тебя за последние годы хорошо изучил. Ночка у тебя выдалась знатная, вон и круги под глазами, не спали почти. А тебе сегодня к режиссеру придти надо во все оружия. Придти Екатериной Клименко, ни кем другим. И если боевой раскрас поможет нанести твой визажист, то душевное спокойствие, а оно тебе надо, как ни когда, может подарить только бассейн. Ну, хотя бы минут сорок на дорожке. Я не прав?
  Катя вновь уткнулась мне в грудь.
  - Ну почему я тебе верю? Я дура?
  - Ты солнышко мое! Кофе пей, остынет.
  Взяв в руки телефон, проверил входящие звонки. Да, звонили из конторы. Туда позвоню позже, вот ночную гостью выпровожу и буду звонить... Пробежав по экрану телефона, нашел нужный номер и дождавшись гудков, протянул трубку Кате.
  - Что?
  Вопросительно уставилась она на меня.
  - Я набрал твою домработницу, скажи ей, что через три минуты в дверь твоей квартиры позвонит мужчина. Опиши меня. Попроси дать мне твой плащ, сапоги и зонт ... наверное.
  - Зачем? А от куда у тебя номер телефона Светланы Ивановны?
  Обреченным взглядом, пробежав по моему лицу, продолжила:
  - Ты страшный человек...
  - Наверное, тем проще будет тебе меня забыть. Я пошел одеваться.
  О чем говорили женщины, я не знаю, не прислушивался. Накинув куртку и сунув ноги в сапоги, спустился по лестнице.
  Погода не думала меняться. Время к обеду, а вокруг, что у меня на душе - серо, тускло, блекло, тоскливо. Иногда , не понятно от куда взявшиеся капли дождя , пытались закончить свой полет у меня на лице. Пройти сквер мне хватило минуты. Шел не оглядываясь, боялся увидеть любимый силуэт в окне. Как в мечте идиота, ты уходишь, а тебя дома ждут. Есть к кому возвращаться, есть, для кого жить. Выходящий с подъезда мужчина облегчил попадание в дом. Пользоваться домофоном не пришлось. Катя, видимо описала меня достаточно подробно. Не успел нажать на кнопку звонка, как дверь открылась. Женщине хватило мгновенного взгляда, что бы определить, что я соответствую описанию. Молча, без единого вопроса протянула через порог пакет с вещами. Так же молча, закрыла у меня перед носом дверь. Я хреновый психолог, но то, что я ей совсем не понравился, понял сразу. На обратном пути также боялся поднять глаза и взглянуть на окна. Идти домой совсем не хотелось, последние крупинки в песочных часах отмеряли время, отведенное нам судьбой. Да, перед смертью не надышишься! Три этажа пробежал, как полосу препятствий, когда то в военном училище. Толкнул дверь, а через порог переступить не хватило сил. Прислонился головой к косяку двери и так стоял, смотрел на пустую прихожую. К хорошему привыкаешь быстро. Может не продавать квартиру? Стоп! Так нельзя. Думать надо не о себе, а о Кате и детях. Побрел в кухню, как обреченный на дыбу. Увиденное радости не принесло. Катя сидела , завернувшись в одеяло , смотрела в чашку и мешала давно остывший кофе. Даже не услыхала , как я вошел.
  - Котенок, кофе остыл. Сварить новый?
  - Нет, перехотелось что-то.
  Мы боялись смотреть друг-другу в глаза. Катя, взяв вещи, ушла в ванную. Я студил лоб, уткнувшись в холодное окно и дальше стекла ничего не видел. Только на ее фразу : " Я готова", медленно повернулся. Даже в пижаме, в заправленных в сапоги штанах, не застегнутом плаще, при полном отсутствии макияжа, она была прекрасна. Я смотрел и не мог насмотреться, хотелось запомнить каждую мелочь, как-то сохранить в памяти. Говорить не мог. Молча, двинулся к выходу.
  - Я провожу тебя?
  - Нет, не надо, дорогу я знаю.
  Надо было что-то говорить, но во рту пересохло, язык прилип к небу.
  Катя не оглядываясь , сделал пару шагов по площадке, потом взявшись за перила лестницы, остановилась.
  Не оглядываясь, говоря буд-то себе, произнесла:
  - Ты все-таки очень странный, других слов найти не могу. Ты первый мужчина, который при расставании не пытается назначить мне новую встречу.
  Помолчав, добавила.
  - Может, ты ждешь, что это сделаю я? Или нужды нет? Со мной так все плохо?
  Мне хотелось биться головой о косяк. Выть волком. Рвать зубами себе вены. Что я мог сказать? Что она сказка, а не женщина! Что она - мечта поэта! Что я готов за нее жизнь отдать, что в ее зеленые омуты могу смотреть вечно! Я сказал другое.
  - Катя, уходи, умоляю!
  - Понятно. Помотросил значит...
  Меня тошнило от боли. Слез сдержать не мог, а говорят- мужчины не плачут. Стук каблучков потихоньку стихал и ищез в хлопке входной двери. ВСЕ! Не выдержал, подошел к окну. Катя шла через сквер, не оглядываясь, опустив голову. Зонт держала в руке, хотя дождик по-прежнему пытался срываться. Я проводил ее взглядом до подъезда, дождался, пока за нею не закроется дверь. ВСЕ!
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"