Сон снился, прямо скажем, идиотский. О чем он был, я напрочь забыла, но ощущение идиотизма никуда не делось.
Я проснулась давно и теперь лениво разглядывала потолок. Раньше меня забавляло изучение чужих квартир, чужих судеб, чужих интересов, потом и это надоело.
Спящий рядом со мной парень чему-то довольно улыбался, и я по-хорошему ему завидовала. Ужасно захотелось в душ, надо взбодриться - и домой. Там меня ждет мужчина моей жизни, которому я никогда не изменю. Мой любимый, ненаглядный кот Апельсин, коротко Пеля. Из всех людей, что попадались на моем жизненном пути, он, без сомнения, самый преданный, ласковый и отзывчивый. Он даже не обижается на меня за то, что я так по-свински себя веду: не ночую дома, следовательно, не кормлю его вовремя, не уделяю ему достаточно внимания.... Ну где, спрашивается, можно найти мужчину, который смог бы выжить в подобных условиях? В общем, мой кот - просто герой.
Я медленно и осторожно вылезла из-под одеяла. Люблю уходить по-английски, пусть высыпаются.
Стоя под бодрящими массирующими струями холодной воды, я пыталась вспомнить имя своего сегодняшнего мачо. Коля, Костя, а может Слава? В принципе, это абсолютно не важно, и я мучаюсь ради интереса - вспомню/не вспомню. Правда, когда я в первый раз забыла, было страшно. Страшно за себя. Я взглянула на себя со стороны и ужаснулась. Заглянула в будущее и ужаснулась снова. Как я живу, для чего, для кого? А ответов не было. Сначала я даже их считала, потом сбилась со счета. Да и какой в этом смысл? Десять, двадцать, тридцать, сорок.... Вася, Петя, Сережа, Андрей, Максим.... Мне уже все равно. Удивительно, как быстро человек ко всему привыкает! Несколько месяцев я была сама себе противна, а потом спокойно отправилась на дискотеку, легко и привычно подцепила очередного симпатягу и растопила свою грусть в одной горячей бурной ночи.
Водные процедуры закончились. Я быстро оделась, улыбнулась своему отражению и, послав спящему воздушный поцелуй, удалилась.
Пеля встретил меня возмущенно-радостным мяуканьем.
- Соскучился, солнышко?
- Мяу.
- Кушать хочешь?
- Мяу-мяу!
Энтузиазма в голосе прибавилось, едва я вошла в кухню. Апельсин получил утреннюю порцию "Китикета", и счастливо заурчал. Я отправилась проверять электронную почту. Как всегда куча спама, пара-другая заказов (я работаю в сети), два письма.
Привет, Aurora!
Почему тебя так долго не слышно, где пропадаешь? Я тут закисну без тебя . Все разъехались по морям, даже поболтать не с кем! Напиши мне хотя бы, если в чате сидеть времени нет. Короче, жду .
У меня потрясающие новости :-D. Lucky вернулся!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Представляешь, условно-досрочное дали . Вот идиоты! Посадили за мелкое хулиганство в Сети, а как он в файлы ФСБ лазил, не заметили! Он мстить собрался. Вот им достанется! С удовольствием послежу за развитием событий! Он им никогда не простит! Кипит как паровоз >:-C. Про тебя спрашивал. Только он адрес сменил, обещал сам с тобой связаться. А ты нас не забывай! Пиши! Жду .
Katrin with love .
В Сети у меня подобралась отличная компания. Интернет - незаменимое место для тех, кому не хочется говорить правду о себе, здесь можно соврать что угодно, а также для тех, кто, наоборот, устал врать. Причем правда довольно часто оказывается безумнее лжи. Я занимаю нейтральную позицию, т.е. стараюсь вообще не говорить о себе. А эта милая девочка очень меня любит просто за то, что со мной весело и спокойно. Она мне доверяет и правильно делает. Однако я храню ее секреты не потому, что я такая хорошая, а потому, что мне некому и незачем их выдавать.
Второе письмо от моего интернетовского поклонника. Как-то я, по глупости, отправила ему свое фото, и он решил, что это некая гарантия продолжения и развития наших отношений. "Отшить" его не получается, но он все же не проявляет излишней назойливости, пишет редко, а я еще реже ему отвечаю. Читать его письмо сейчас не было никакого желания, к тому же я обещала родителям заехать. Вяло покопавшись в кучке заказов, я отправилась навещать отчий дом.
Я уже давно стала замечать, что все разговоры, особенно с одними и теми же людьми, просто до неприличия одинаковы. Наверное, я забыла еще один плюс Интернета: там всегда можно найти с кем и о чем поговорить.
Меня моментально "запрягли": два похода в магазин, уборка и, разумеется, ужин. В последнем пункте подключилась мама. Мое одинокое существование не требует от меня каких-либо пищевых изысков (но если очень хочется, можно сходить в ресторан или заказать чего-нибудь. А вообще я питаюсь супами в пакетиках), поэтому я не люблю, да и не умею готовить. Мама раздает указания, что и куда резать/сыпать/класть, и сообщает мне все сплетни/новости/жалобы и т.д. Я слушаю не очень внимательно, но все же стараюсь поддерживать разговор. Ей скучно, ей меня не хватает. Почему бы не устроить маленький праздник? Я крайне редко ужинаю с родителями.
Жизнь бежит быстро, многое проходит через нас, еще больше - мимо, все меняется. Странно и грустно: я уже не чувствую себя родной в этом доме, да и, чего скрывать, с этими людьми. Человек легко свыкается с ощущением оторванности от окружающего мира, вернее, он этой оторванности не замечает. Страх одиночества возникает будто из ниоткуда и уходит в никуда. На самом деле это проблески реальности. Мы так глупо оторвали себя от земли, от природы, словно она - сама по себе, мы - сами по себе. Однако это еще не так страшно. Гораздо хуже чувствовать себя оторванным от людей. Я - изгой. Не только потому, что умираю, не только потому, что неправильно живу, еще и потому, что никого не пускаю в этот свой неправильный погибающий мир, даже родных. Хотя почему "даже"? Дети вылетают из гнезда, сталкиваются с собственными взрослыми проблемами и забывают, постепенно забывают тех, благодаря кому они появились в этом мире. Отчуждение печально и неизбежно. Мне жаль, что я забыла вас, ушла от вас. Простите.
Ужин проходит хорошо, они почти не ругаются, знают, как я злюсь из-за этих ссор. Потом мама садится читать очередной тупой дамский романчик, папа бегом возвращается к телевизору, я мою тарелки, украдкой поглядывая в зал. Надо же, я удивляюсь тому, как люди, расставаясь, становятся чужими, а они живут вместе, но в то же время как бы и не вместе. Сейчас они не похожи на влюбленных, на молодоженов, на семью. Они похожи на мужа и жену, которые больше напоминают соседей. Наверное, ссорятся они, чтобы развлечься. Это все, что им осталось от долгой семейной жизни. Кто-то говорил, что любовь вечна? Кто-то говорил, что любовь переходит в привычку? Нет, скорее она переходит в обреченность. Они правда так похожи на соседей...
Апельсин возмущен до глубины души и всячески мне это демонстрирует. Я его понимаю: ночь гуляла, зашла домой на час и пропала на целый день. Осознавая, что кот имеет полное право сердиться, я пытаюсь загладить свою вину. Разумеется, первым делом кормлю любимым "Вискасом", потом усаживаюсь у телевизора, кладу его на колени (теперь мои ноги полностью скрыты под его огромным пузом) и принимаюсь интенсивно гладить и почесывать. Пеля быстро сдается и поддерживает меня оглушительным мурлыканьем. Я сама не заметила, как погрузилась в сон.
На часах - половина первого. Что ж, отлично, как раз пора работать. С чего это люди решили, что дела делать надо днем, а ночью - спать? Только по принципу "светло-темно"? Я с этим категорически не согласна. Я привыкла делать, что хочу и когда хочу, поэтому мой жизненный график может показаться безумием или идиотизмом. Но этот факт меня, естественно, нисколько не волнует.
До утра время летит незаметно. Я неохотно отключаю компьютер и плетусь на кухню завтракать. Чипсы, минералка, шоколад. Еще пара часов сна. Пора идти.
Ненавижу больницы. Да и кто их любит? Таких сумасшедших на своем веку я пока не встречала. Сегодня я в очередной раз узнаю результаты анализов. Я сдаю их каждые полтора месяца и каждые полтора месяца узнаю, что ничего не изменилось. Все так же плохо, и СПИД никуда не делся. Я, собственно, ни на что не надеюсь. Медицинское образование, даже на уровне медсестры, позволяет не питать лишних иллюзий. Я и не питаю. А хожу сюда... чтобы не огорчать этого милого наивного доктора. Он так искренне переживает, что я просто не могу не прийти. Хотя это не совсем правда. Болезнь, близкая смерть и ее ожидание стали неотъемлемой частью моей жизни, и больница с ее отвратительным запахом лекарств тоже подключилась.
Врач со вздохом сказал мне то, что я ожидала услышать: все идет своим чередом, никаких улучшений.
- Вы принимаете лекарства, как я прописал?
Черт, не надоело каждый раз спрашивать одно и то же?
- Конечно, - я равнодушно пожимаю плечами, мол, все равно толку никакого.
- Вы слишком отрицательно настроены. Я видел, как вера и надежда творят чудеса.
Ба, вот это что-то новенькое! Решил, бедняга, поднять мой боевой дух?
- Неужели? И часто они лечили от СПИДа?
Смутился. Ответ мы оба знаем. Надеюсь, он не станет советовать мне почистить карму, проверить чакры, помолиться, исповедоваться? Если рискнет, я сюда больше ни ногой. Тот, похоже, почувствовал мое настроение и ничего такого предлагать не стал. Вернулся к стандартному набору вопросов.
- А как насчет питания?
Я ехидно улыбаюсь и отвечаю:
- Все так же дерьмово.
- Вы даже не пытаетесь помочь своему организму справиться с болезнью!
- Раз уж он, скотина такая, заболел, то почему я должна ему помогать? А если серьезно, вы понимаете так же хорошо, как и я, что все бесполезно. Может, будем четными друг с другом. И, пожалуйста, без лишних слов. Ничего не меняется - и до свидания.
- Что ж... - он выглядел огорченным и растерянным. - Значит, до свидания.
Я вышла.
Холодно.... За окном моросит мерзкий мелкий дождик.... Какое-то поганое выдалось лето. Интересно, сколько раз мне еще суждено увидеть лето? Уже почти полгода я задаю себе подобные вопросы. Полгода назад я узнала, что умираю. Много мыслей, пустых и банальных, пронеслось с тех пор в моей голове. И о том, что жизнь и есть, по сути, медленная смерть, о том, что никто не знает, сколько ему осталось видеть над головой это небо.... Люди после всего еще могут бояться смерти! Мне давно не страшно. Нет, мне никогда не было по-настоящему страшно. Разве что первую неделю. Вспоминались страшные картинки из учебника в колледже. Вспоминались больные, на которых нам приходилось "любоваться" в образовательных целях. Вспоминались отвратительные подробности рассказов видавших виды врачей. А потом... блин, я же просто умираю. И нет ничего естественнее...
Я не мучилась мыслями, типа, "почему я?" или "за что?". Решила так: допрыгалась, голубушка! Сбилась со счета, и вот результат. Вроде бы обидно, а с другой стороны... я давно наплевала на свою жизнь, она ответила мне тем же. К тому же, разве мне есть, для кого жить?
Звонок прозвучал неожиданно резко. Эх, если бы не Интернет, выкинула бы его к чертовой матери! Но раз звонит, надо ответить. Это оказалась мама. Я и забыла: пришло время ехать к дяде в деревню за картошкой. От ее выкапывания я в этом году благополучно "откосила", но забрать свою долю и отвезти домой придется. Не зря же в гараже пылится почти новенькая машина.
Собиралась я быстро. Запихала в сумку одежду, Пелю усадила на заднее сидение, в карман сунула пару купюр, сама влезла в свою "девятку" и покатила. Ехать три с половиной часа, и я наслаждалась пустой дорогой, громкой музыкой и взрывами ветра в лицо. Пеля спокойно спал, развалившись на сиденье. А я неслась вперед, не думая ни о ком и ни о чем.
Дядя Валера встретил меня радостно, накормил обедом, спросил о жизни и тут же отстал. Мне кажется, из всей родни он понимает меня лучше всех. Не достает, не опекает, не прилипает, не нянчится. Возможно, он такой проницательный потому, что живет один. Одинокая жизнь, по собственному опыту знаю, располагает к наблюдениям за жизнью, за окружающими. Со стороны может показаться, что ему нет до меня дела, но это не так. Я чувствую, как кто ко мне относится. Здесь мне всегда спокойно (если никто из родственников не нагрянет ненароком). В этот раз все отлично. Я оставила Апельсина на попечение дяде и отправилась погулять.
Я проводила здесь каждое лето, пока училась в школе. Здесь встретила свою первую любовь. Здесь научилась, наконец, плавать. Здесь подралась с противным Митькой, который обзывал меня дистрофиком, и сломала ему нос, между прочим. После этого меня зауважали. Я дружила только с мальчишками, мы шалили, как ненормальные, мучили и злили взрослых. Главными заводилами были я и Митька. Пугали девчонок мышами и тараканами. У меня не было ни одной подружки, мне не о чем было с ними разговаривать, играть в куклы казалось глупым. Гораздо веселее было гонять на велике, особенно по всяким опасным маршрутам. Еще я очень любила рыбачить, ходить в походы и всю ночь напролет петь у костра. Все это было так давно.... Все это было в другой жизни. В той же жизни я мечтала стать врачом и после девятого класса, с кучей троек, по причине отсутствия интереса к учебе, а также довольно беспорядочными знаниями в голове пошла в колледж. В будущем маячил вуз, престижная работа. Хотя тогда я меньше всего думала о престиже. Я, смешно вспоминать, мечтала помогать (!) людям. Я мечтала (боже, вот смеху-то) нести свет и добро в этот мир. Только забыла поинтересоваться, кому это нужно. Я думала, что буду счастлива, видя их счастье, которому сама была бы причиной. Идиотка! Маленькая, наивная идиотка! Но это было в прошлой жизни.
Я выросла и научилась мыслить логически. Я научилась видеть этот мир и понимать людей. Я научилась получать удовольствие от беспорядочных контактов. Я научилась ненавидеть все, что лживо. Окружающее казалось таким. Лживым. Я пробовала травку, много пила, бросила все это без усилий. Просто надоело, наскучило. Я окунулась в Интернет, я полюбила сливаться с толпой в ночных клубах, терять себя. Я плюнула на все: на мораль, веру, надежды, общественное мнение.... Я действительно стала свободна. Зачем? Я мечтала найти свободу, но в ней нет ничего прекрасного. Свобода - это одиночество. Найдите другую свободу. Я же делала все, что хотела, когда хотела, где хотела.... И - финал! Я подцепила СПИД. Я смирилась и с этим. Всего за неделю. За неделю я решила, что эта жизнь ни к чему. Я забыла их имена, я перестала их считать...
Я гуляла целых три часа, но абсолютно не устала. Как будто эта земля подпитывала мои силы. Я усмехнулась про себя: "Ну надо же! На тупую возвышенную философию потянуло". А если честно, я ненадолго почувствовала себя дома...
Однако, приближаясь к домику, я ощутила некое странное беспокойство. Дяди Валеры не было, Пеля лениво исследовал территорию.
- Глупый, мы каждое лето сюда ездим. И как ты успеваешь все забыть?
Пеля посмотрел на меня и мяукнул. Мол, это у вас, людей, память хорошая, а мы забываем. Кроме того, тут многое меняется, а вы не замечаете. Я нагнулась и почесала кота за ухом. Ладно, гуляй.
Хотелось свежего воздуха, и я вылезла на улицу. Над банькой вился легкий дымок, и я тут же вспомнила, что дядя Валера обещал растопить ее для меня. Внутри было жарко, дядя Валера отсутствовал. Последний факт меня не волновал, но ощущение тревоги не проходило. Я решила плюнуть на все и, взяв полотенце, пошла париться.
Получить истинное удовольствие в старой доброй русской баньке не получилось. Настойчивый стук в дверь вывел меня из привычной расслабляющей задумчивости. Обернувшись полотенцем, я высунулась на улицу и недовольно уставилась на дядю. И тут же поняла: что-то случилось.
- Там, это... - он растерянно развел руками, - там Людмила... рожает.
Я нахмурилась. Люда, а попросту Ляля, младше меня на три года. Собственно, я не видела ее уже лет девять. Мы никогда не дружили, да и хорошими знакомыми нас трудно назвать. Просто мы обе знали, что где-то в этом мире обитает такая-то и такая-то. О том, что она беременна, я узнала от мамы, и тут же забыла. Я никак не могла понять, почему Люда киснет в этой деревеньке. Молодежь линяет отсюда, едва выбравшись из пеленок. На лето часто приезжают, не спорю, но это для того, чтобы набедокурить и спокойно вернуться домой. Чего ждала или за что Ляля так любит это место, я не знала. Да мне и все равно.
- Рада за нее, - хмуро произнесла я, уже смутно предчувствуя, чего от меня хотят. Жаль, что муж Люды Вася так дружен с моим дядькой.
- Там...помощь нужна. - Кажется, он так напуган, что даже меня не услышал.
Чего пугаться, в самом деле? Вроде, мы давно таким способом размножаемся, и ничего. А тут настоящая паника.
- Зачем? - спрашиваю я мрачно. Можно подумать, у них тут врачей нет. Вон, больница виднеется.
- Там...все заняты... - он словно прочитал мои мысли. - Врачи в отпусках, а Евгений Борисович на операции... напились, порезали кого-то основательно.... Помоги.
Ну, вот. Чего боялась, то и случилось. Черт с вами, все равно не отвертишься. Прямо судьба ей рожать без докторов. Летом все действительно разъезжаются кто куда, это меня не удивило. А вот что касается единственного доктора, которому не повезло, как остальным, и пришлось застрять в этой деревеньке, так и впрямь странно. Местечко здесь тихое, маленькое, все друг друга знают. Выпить, конечно, любителей много, ну, морду набить тоже охотники есть, но так, чтоб операция понадобилась...
Дядя Валера нервно подергивал плечом и недовольно косился на меня. Ему хотелось идти быстрее, а я шла не торопясь, как на прогулке. Придется успокаивать.
- Частые схватки?
- Чего? - бедняга явно вопроса не ожидал. - А... не знаю... нет, вроде.... Даша говорила, что нет...
Черт, так там Дарья! Чего меня тогда тащат?
- Она и без меня справится в таком случае.
- Нет, что ты! Я бы тебя звать не стал, если б не было нужно! Она же упилась до синих чертиков! Заснула на стуле, проснулась и попросила похмелиться, а потом запела...
Возмущению Валеры не было предела.
- Что запела?
- Чего, - он странно покосился на меня, но, кажется, ответил. Я не слушала.
Дарье шестьдесят с хвостиком. Она сейчас что-то вроде местной целительницы, но, судя по ее рассказам, когда-то работала в больнице. Медицинскую помощь оказать может вполне сносно. Знает много премудростей народных, травки целебные всякие.... Я в это не очень-то верю, но Дашу уважаю. Умная баба. Только вот любовь к алкоголю.... Семь лет назад умер ее муж, с которым они прожили в браке около сорока лет. Детей у них не было, поэтому Дарья направляла свой материнский инстинкт на всю детвору деревни. Потеряв мужа, старушка приобрела страсть к самогону. Пила наплывами, не просыхала недели две, держалась месяц, опять срывалась.... Правда, когда поблизости появлялась какая-нибудь особа на девятом месяце беременности, Даша пить прекращала, ухаживала за будущей мамой, советы давала, помогала по хозяйству. Она тут нечто вроде акушерки, всегда присутствовала при родах и отлично справлялась без помощи врачей. Интересно, почему тут сорвалась.
Словно угадав мои мысли, дядя Валера тихо сказал:
- Позавчера годовщина смерти Паши...
Ясно. Не запить по такому случаю она не могла.
Действительно, судьба ей рожать без докторов...
- Не волнуйся и не спеши, - я устало посмотрела на дядю. - Схватки редкие, можем не торопиться.
Я шла, потихоньку пиная камушек, случайно попавшийся под ноги. Смешно как-то. Вспомнились три года обучения в мед колледже. Вспомнила нашего декана Наталью Викторовну. Умная тетка, понятливая. Отличницей я не была, так как плевала на те предметы, от которых не видела проку. Пихнули нам математику на семестр. По-моему, школьных знаний вполне хватало, а посчитать можно и на калькуляторе (кстати, знаю одну очень способную, знающую, умную девушку двадцати семи лет, которая не знает таблицу умножения). Зато предметы по специальности я знала великолепно. Наталья Викторовна это видела и ценила. Она даже помогла мне на лето устроиться в платную (!) больницу. Я не мыла там полы, не чистила сортиры, не протирала стекла и даже не выносила утку за лечащимися. Не знаю, как ей это удалось, может, родня, может, знакомые... но опыта я набралась, дай бог всякому. Стыдно немного перед ней. Она на меня надеялась, в меня верила.... Простите, но вы просчитались, уважаемая Наталья Викторовна.
Однако вот роды я никогда не принимала. Нет, конечно, в теории я кое-что знаю, все помню, только.... Без практики трудновато. Ладно, первый раз у всех бывает, согласна. А вдруг осложнения, вдруг неправильно лежит, вдруг ей кесарево делать надо...
Черт! Зачем я там? Благодаря телевидению любой идиот знает достаточно. Да и знания мои больше подходят под определение "в общих чертах". Дядя Валера, небось, справится не хуже меня.
- Боюсь, я вряд ли помогу... - начала я неуверенно. Очень хотелось отвертеться, пойти в баню...
- То есть, как... - он растерялся, развел руками. - Кто ж, если не ты...
- Да не учили этому, понимаешь! - я занервничала. - Она сама сможет, муж поможет.... Тьфу, стихами заговорила.... Там дел то: пуповину перерезать, за руку ее подержать, ребенка помыть, ну, плацента еще...
В глазах дяди я увидела панику.
- Кк... какая плацента?..
Не отвертишься!
- А если осложнения...- решил добить.
- Если осложнения, от меня толку не будет! В больницу надо...
- Там один врач, и он занят!
- Да помню я, помню!
Надоело. Господи, как все надоело! Хотела отдохнуть, как же! Почему я? Почему сейчас? Домой, домой, подальше от вас, глупые люди. Подальше от всего.... Раз мне суждено умереть, то почему ждать так долго? Я так устала. Я очень устала.
Я УМИРАЮ! Дайте мне спокойно умереть! Оставьте меня в покое! Я не хочу помогать, не хочу смотреть, как в этот глупый мир приходит новый человек, которому предстоит новая боль, новые разочарования, новые потери.... Еще одна жизнь, еще одна смерть....
Мы подошли к дому. На скамейке около калитки сидела Даша со стеклянными глазами и тихо пела "Ой, цветет калина". Нас она просто не заметила...
Я вошла в дом. Дядя Валера потащил меня в комнату Люды. Я огляделась. Ляля лежала на кровати, рядом сидел ее муж, страшно напуганный. Но он старался. Он держался. Чтобы не напугать ее еще больше. Люда меня не видела. Ее глаза были закрыты, руки дрожали. Больно...
Я сориентировалась быстро.
- Дядя Валера, воды принеси и побольше. А еще полотенец. И ножницы готовь.... Ляля, не бойся, все будет хорошо. Я посмотрю, насколько матка раскрылась.... Схватки частые?.. Ничего, дыши глубже, ты молодец...
- Привет, мам. Я картошку привезла...
Я снова ужинаю у родителей. По случаю приезда картошки...
А дома, как всегда, недоделанные заказы, новые заказы, еще какие-то письма.... Не до них. Тоскливо как-то, не знаю, почему. Развеяться надо, отвлечься. Я умею развлекаться...
Люблю ночь. Люблю гулять ночью. Красиво, загадочно, а в нашей пакостной стране к тому же грязи не видно. Ночные клубы тоже ничего. Здесь тебя никто не знает, и, главное, это неважно. Хотя может как раз наоборот это и важно? Я рада быть никем. Для них, для мира, для себя. Для всего.
Объект я выбрала почти сразу. Он был хорошо заметен на общем фоне. Здорово двигается, сильные руки, притягательный взгляд, а тело.... Явно спортом занимается, даже по походке заметно.
Я пригласила его на белый танец. Улыбнулась. Он улыбнулся в ответ. Улыбка тоже ничего. Жаль, что он курит и гуляет на этих дискотеках. Милый мальчик, но так быстро испортится! И я ему в этом помогу. К тому же, судя по уверенности, с которой он взгромоздил свои руки на мой зад, портиться он уже начал. Отлично, так будет проще.
Похоже, он уловил мое настроение. Танец закончился, он вернулся к друзьям, но смотрел все время в мою сторону. Я потанцевала, вроде его не замечая. Потом направилась в дамскую комнату и, проходя мимо, одарила его своей лучшей улыбкой "съешь меня".
Он не дал мне даже дойти до туалета. Настиг в темном коридорчике. Я как-то подумала, что строители специально постарались максимально отдалить танцевальный зал от туалета, да еще арок в стенах наделали. Тут прекрасно можно играть в прятки или (что происходит чаще) предаваться разврату.
Целовался он неплохо, даже совсем не плохо. Только немного неуверенно.... Потом разошелся. Темпераментный. Люблю таких.
Я медленно оторвалась от него.
- Какие будут предложения?
- Хочешь покататься?
- Если есть, куда. И если ты тоже за безопасный секс.
Он понял меня правильно. Глаза горели. Кивнул.
- Жди на улице. Я сюда, между прочим, по делу шла.
Он снова кивнул, ушел. Я добралась до туалета и сжала голову руками. Хорошо, он одноместный, никто не увидит.
Я соврала. Я нагло соврала.
Ничего страшного, я вру постоянно. Дело было не в этом. И даже не в нем. Во мне.
Мне было противно. Впервые. Противно... не знаю, отчего.
Он был великолепен. Такие редко попадаются. А мне повезло. Он - мой. Пусть на одну ночь, мне большего не надо. Но я не хотела! Не хотела его рук, его губ, его - рядом со мной!
Я схожу с ума?!
Нет, ты просто умираешь...
Черт! Он великолепен! Что со мной?
Это было странное, незнакомое чувство. Не могу объяснить.... Омерзение.... К чему? К нему? К себе? К этому миру? К этой жизни? К той жизни, какой я ее сделала? Я не знаю.... Я ничего не знаю!
Ненавижу!
Кто ты?
Кто опять решил издеваться надо мной?
Неужели я теперь лишусь и этого?
Нет, дело не в сексе. Я так мстила. Себе - в первую очередь.
Но что теперь со мной?
Что?
Хватит. Успокойся. Это приступ. Приступ отупения. Живи, как хочешь. Все, что тебе осталось. Проживи до конца, разрушь все, разорви, уничтожь свою жизнь, свое тело, свою душу. У тебя неплохо получалось. Доведи до конца. Ты сильная, ты сможешь.
Он ждал у машины. Улыбнулся. Я вдруг поняла, как глубоко мне плевать на его улыбку, на его руки, на его... на него.
Это пройдет. Расслабься, получай удовольствие. Это пройдет.
Он опять меня поцеловал. Крепко прижимал к себе и целовал. А я...
Меня здесь не было. Не было рядом с ним. Я была в деревне. Я чувствовала усталость. Я держала на руках маленькое чудо - младенца, которому помогла появиться на свет.
- Девочка...
Она улыбалась и смотрела на меня. Серьезно смотрела, будто говорила спасибо...
У нее была другая улыбка. Не фальшивая, не страстная, не заигрывающая.... Она была настоящая...
Я резко оттолкнула его от себя. Меня тошнило от этих прикосновений...
- Прости, малыш. Ты хорош, но сегодня не твой день...
Я смогла. Подошла к такси, назвала адрес и, откинувшись на спинку сиденья, закрыла глаза. И все же я чувствовала растерянный и удивленный взгляд покинутого парня...
Господи, что это?
Я терзалась ненавистью, презрением, отвращением...
Мне плохо...
Тоска...
Такая тоска, что никак не побороть.
Что со мной?
Что творится в моей душе? Я сама себя не понимаю...
Я приехала домой. Вошла в квартиру.
Я упала. Просто упала на пол.
Господи!..
Мне хотелось кричать, плакать навзрыд, хотелось бежать, хотелось умереть...
И я кричала, я плакала, я корчилась на полу, била руками стены, шкаф, все вокруг.
Дорога была пустынной и скользкой. Три дня дожди шли не переставая. Но я не боюсь гнать на полной скорости. Я знаю, что доеду. Ничего со мной не случится. Я знаю. Я просто знаю это...
Дядя Валера удивился, но обрадовался.
- Привет! Не ждал. Что-нибудь случилось?
- Да нет, ничего.... Хотела узнать, как там Люда...
Я нервничаю. Забыла уже, как это бывает. Но сердце разрывается от страха и желания увидеть тех, к кому рвалось так долго.
Я не узнаю себя. Уже два дня со мной что-то происходит, а я не понимаю, что.
Мне легче стало дышать.
Я проплакала всю ночь тогда, но мне стало легче дышать.
Мне стало легче улыбаться.
Мне стало легче.
Я никак не могла забыть ее, эту малышку на моих руках. Я не знаю, как, но она изменила все, перевернула все. Я впервые видела, как дети появляются на свет. Мы все знаем это. Мы знаем, откуда берутся дети. Но мы забыли, что это - чудо. Это действительно чудо. Живой человечек. Наивный, добрый, чистый душой.... Мы еще не успели его испортить. Не сделали его рабом власти, престижа, денег, жажды наживы. Он еще не умеет лгать. Он еще умеет верить...
- Привет, Юля, - Ляля стояла в дверях, неловко улыбалась.
Дядя Валера пригласил ее на чай. Я видела, что она рада мне. В ту ночь мы не успели поговорить. В ту ночь я сбежала, едва пришел усталый Евгений Борисович. В душе тогда было холодно и пусто. Я пыталась сбежать от этой пустоты, но на самом деле я к ней приблизилась...
- Ты ушла так быстро... а я очень устала... но я хочу тебя поблагодарить...
- Не надо. Все самое трудное ты сделала сама. Не надо благодарить.
Она смутилась еще больше, но я видела: она правда мне благодарна...
- А где... - начала я, но Люда меня перебила.
- Там, у Валеры, пойдем.
Мы вышли.
- Хочешь ее подержать?
Сил не было говорить, я просто кивнула. Взяла в руки маленький живой комочек. Девочка посмотрела на меня и улыбнулась. Боже, как хочется плакать! Но я не зря ревела целую ночь, слез не было.
Была нежность. Невообразимая нежность. Как тепло, как уютно, как хорошо...
Как спокойно.
- Как ее зовут?
- Юля... в твою честь...
- Привет, мам.
- Юленька! А мы тебя сегодня не ждали. Проходи, проходи. Кушать хочешь?
- Только чаю немножко...
- Сейчас. Пойдем. Позови папу, пусть с нами посидит.
- Хорошо.... Мам, я хотела тебе сказать...
- Что?
- Спасибо, мама.
- За что?
- За этот мир, за эту жизнь, за меня. За то, что я дышу. И прости, что я все испортила...
В жизни бывает всякое. Родителям трудно было смириться с тем, что их единственная дочь умирает. Но главное - я смогла им сказать. Наконец-то смогла. И теперь они перестали походить на соседей. Они стали похожи на семью. Мы стали...
Я пока жива. Верный Апельсин со мной. А я другая...
Я решила научиться готовить. У меня неплохо получается. Быстрорастворимые супы забыты. Ведем здоровый образ жизни.
Я вспомнила свою прошлую жизнь, я к ней вернулась. Я медсестра в процедурном кабинете при участковом враче.
Я даже сделала косметический ремонт в квартире. Я раньше любила белить потолки. Оказывается, до сих пор люблю.
В детстве, давно, вместе с Митькой, мечтали прыгнуть с парашютом.