Зиндело уже принял душ и теперь сидел полураздетый и смотрел в окно в ожидании своей платформы. Мимо проехал старенький домашний состав, с тесными комнатами, крохотными окнами и маленькой скоростью. Зиндело совсем недавно переехал из точно такого же в этот комфортабельный домашний поезд с женой и двумя детьми и планировал в скором времени найти вагон и для родителей. До платформы оставалось несколько минут, и он стал одеваться. Тем временем его поезд поднялся на уровень выше и поравнялся с новым элитным составом, с двухуровневыми вагонами и остеклением во всю обшивку. Зиндело жадно пожирал его глазами, застёгивая пуговицы на своем пиджаке. Взглянув ещё раз в окно, он покинул комнату и направился к выходу, его поезд стал притормаживать перед платформой.
В час пик станция была переполнена народом, и свободных мест не было. Через узкие окна в стенах просачивался утренний бледный свет. Сидячие места заполняли почти всё низкое пространство платформы. Образовывающие крест проходы между местами вели к поездам, лестнице и крытым переходам до ближайших станций. Люди на платформе ждали своих рабочих поездов и коротали время как могли. Кто читал, кто играл в игры на ноутбуке, а кто просто разговаривал. Зиндело поискал глазами знакомых, но, никого не обнаружив, развернул газету и стал читать.
Через десять минут подошел его рабочий поезд с огромной надписью: "Редакция журнала "Табор"". Зиндело вошел в свой вагон редакции и поезд тронулся. В вагоне было довольно шумно, работа кипела с самого утра, сотрудники "Табора" передавали бумаги, что-то бурно обсуждали друг с другом или по телефону. Зиндело прошел к своему рабочему месту и сам не заметил, как включился в общую работу.
- Домашний поезд врезался в 256 платформу! Зиндело, займись этим! - начальник бросил на стол Зиндело бумаги и помчался дальше.
- Все самые острые события достаются тебе, - за соседним столом ему подмигнул его друг Миркеа.
- Потому что у меня острый ум, Миркеа! Не переживай, я чувствую, тебе достанется сегодня что-то особенное.
- Ага, уже досталось, корпорация "Романи нагэль" провернула махинацию на Нью-йоркском рынке ценных бумаг... В который раз, молодцы!
- Ну вот, я же говорил! - приятели засмеялись.
- Ладно, вскоре будет ближайшая платформа к 256. Надо взять с собой фотографа.
- Пали, свободен, возьми его.
- Удачи тебе, приятель!
- До скорого!
Зиндело, позвав с собой Пали, вышел на 374 платформу. С этой платформы можно было видеть 256ую, но разрушений видно не было, поэтому они решили спуститься на земной уровень и пройти до неё пешком. Спускаться нужно было по широкой лестнице, платформа была невысоко, поэтому лифтов на ней не было. Земной уровень представлял собой голое поле без застройки, и лишь опоры платформ и путей врезались в землю. Из-за нехватки света деревья и трава росли здесь редко и небольшими островками. Покрытия старых дорог были испещрены трещинами, пробоинами и вмятинами. Рядом с дорогами кое-где стояли брошенные автомобили.
Зиндело и Пали, напевая и смеясь, пошли по одной из них в сторону станции. Вдруг впереди послышался звук мотора, и вскоре им навстречу из клубов пыли выехал старенький трейлер. Они замерли на месте, не отрывая глаз от машины, трейлер тем временем, поравнявшись с ними, остановился. Из кабины показалось довольное лицо старушки.
- Молодые, подвезти?
Зиндело замер в нерешительности, - Здравствуйте, нам недалеко вроде.
- Залезайте! Мне поговорить охота! - и она открыла противоположную дверцу кабины.
"Молодые" влезли в трейлер и сели рядом со старушкой.
- Куда вам?
- До 256.
- Ага! Меня зовут Вадома.
Зиндело и Пали представились.
- Очень хорошо! - Она резко сорвала трейлер с места и развернула его на 180 градусов, подняв при этом столб пыли.
- Вы, наверное, хотите узнать, почему я до сих пор на этом езжу?
- У вас нет средств купить вагон? - Пали осекся, поняв, что его вопрос довольно бестактен.
- Хм, а вы, молодые, только о деньгах думаете! Ах, когда-то наш народ был намного романтичнее. Нет, у меня есть деньги на вагон, я иногда продаю свои предсказания в газеты и журналы, и даже не всегда ложные. Ха-ха-ха! А вагон я не покупаю, потому что не хочу зависеть от путей и платформ. Не хочу ограничивать свою дорогу, еду куда глаза глядят, а не куда везут!
- Но поезда быстрей, и выбор их велик.
- Да нет у вас выбора! Рельсы навязывают вам свою судьбу! А я свободна изменить своё решение в последний момент!
Тем временем трейлер подъехал к платформе, и они попрощались. Старушка Вадома поехала дальше на своем стареньком трейлере. Зиндело и Пали с удивлением осматривали платформу, как ни старались они, не смогли увидеть ни разрушений, ни следов разбившегося поезда, ничего, что бы указывало на катастрофу. Поднявшись на станцию, они обнаружили, что на платформе идёт привычная жизнь.
- Ладно, видимо произошла ошибка. Скоро обед, пора вернуться в редакцию: там всё и выясним.
***
Зиндело не заметил, как пролетел рабочий день. Когда он вернулся из обеденного вагона в редакционный, его завалили работой, и Зиндело совсем забыл про свою утреннюю неудачу. Увлёкшись работой, он чуть не пропустил свою платформу на домашний поезд и выбежал в последний момент, перед тем, как двери захлопнулись. Он был доволен собой: между делами он успел решить вопрос с переселением родителей в соседний с его семьей вагон. Пока он радовался своим удачам, подошел его домашний поезд.
Войдя в свой вагон, Зиндело обнаружил, что жены и детей ещё нет, и спокойно устроился у окна гостиной. Поезд тихо прокладывал свой путь, и он вспомнил слова гадалки, которую они сегодня встретили, про судьбу, путь и выбор. "Нет, она не права, выбор есть всегда!". В окно он увидел, как вдалеке приближается платформа, взглянув на табло со следующей станцией, он увидел цифру 256. Поезд дрогнул и заскрипел.
***
В редакции сразу после ухода Зиндело все пошло наперекосяк: оказалось, обложка до сих пор не утверждена, рекламные страницы не скомпонованы и т. д., и т. п. В довершение всего в самом конце рабочего дня, когда половины сотрудников уже не оставалось, в редакционный отдел ворвался красный от злости начальник.
- Кто поместил в новостной отдел предсказание Вадомы о столкновении поезда с платформой!? По-моему, пора кое-кого уволить! Миркеа, ты ещё здесь! Золотой, займись, пожалуйста, этим делом.