Аннотация: Фрагмент из "Железной книги Тифона" Железная книга Тифона - фантасмагория по мотивам Говарда, Лавкрафта и Д. Андреева
Хроники Любви: магические артефакты
Трудно стать магом в захудалой обители незначительного магического ордена, затерянной где-то среди песков великой пустыни.
Нудные, однообразные ритуалы, необходимые лишь для того, чтобы вбить дуракам в башку самое элементарное и отшибить у более умных и способных охоту лезть дальше - в магические секреты, которых и без того едва-едва хватало на прокорм жрецов.
Бедность.
Унылая бедность общества, населяющего обитель.
Бедность.
Длившаяся из поколения в поколение, десятками, сотнями поколений.
Нищета.
Унылая, беспросветная нищета как основа существования - вот единственная помнимая, сразу вспоминающаяся реальность, вот истинная причина уныния, охватывающего при мысли о магии, магах и их так тяжело постижимых секретах.
Но и будучи богачом нужна целая жизнь - своя (и никому не угадать: сколько чужих), чтобы сделаться магом мощным и значительным - да и то не среди себе подобных.
Для того, чтобы стать магом нужны врожденные природные способности, и немалые.
Способности - и еще кое-что.
Необходимо владеть каким-либо магическим секретом - волшебной книгой, амулетом или еще чем-нибудь наподобие.
Обладание такого рода предметом при наличии даже мало-мальских способностей и в соответствующем (т. е. бедном, глупом и слабом) окружении давали огромную (по местным меркам) власть - себе, сносно-роскошную жизнь - окружению приближенных, возможность кое-как питаться, не работая совершенно - прислуге, и бесконечную возможность для самого разного рода самообманов огромному числу тех, кто будучи (в малом ли, старом ли - все равно - возрасте) выброшен на обочину жизни, хотел, все же, сохранить свои иллюзии, принимая отверженность за избранность.
Ими и жила, за счет них и кормилась община, но истинное процветание и существование ей обеспечивал магический предмет, тщательно и ревностно оберегаемый.
Он редко бывал одинок - по свойству магических предметов артефакты собирались кучками, словно притянутые к определенному месту некой силой, не разбирающей общностей и различия предметов.
Так, в одной округе могли быть собраны и амулет, вызывающий огонь, дающий силу многим, и покров, укрывающий от взоров не только то, что под ним, но и самое себя и распространяющий свое влияние тайным образом, и каменный столб с письменами, окропление которых в течение определенных периодов времени горячей кровью жертвенных животных обеспечивает плодородие урожая и обильное размножение скота.
Вокруг таких мест обычно и собирались магические обители.
Овладеть удавалось лишь одним предметом - но остальные, неподвластные, находились вокруг, пребывая в священных (и полутайных) местах то ли настороже, оберегая тайну, то ли наготове, ожидая возможности проявить себя - магическим предметам присуща своя воля, вот только возбудить ее чрезвычайно трудно.
Если же удавалось овладеть несколькими предметами, то такой орден мгновенно становился великим и влияние его простиралось на сотни и сотни поколений.
Так возник культ Амона - покрытого тайной, распространяющего могущество: магического существа, ставшегосочетанием ряда магических предметов. Маг, овладевший артефактами, постигший их тайны, становился воплощением Амона - Тот Амоном.
Влияние культа простиралось на тысячи поколений и даже не зависело от места - культ распространялся и имел множество святилищ.
Такие культы владели миром, но были редки: их можно было пересчитать по пальцам одной человеческой руки.
Вокруг них ютилось и вилось много культов поменьше и множество просто магов, чья сила преходяща и влияние недолговечно.
В зависимости от политических нужд великих орденов-культов они объединялись - временно, для исполнения той или иной задачи, смысл и надобность которой были непостижимы даже коллективному разуму объединившихся жрецов, а само исполнение ускользало из поля зрения обычных людей и простиралось во времени порой на несколько эпох.
Магия - искусство незаметности.
В отдалении от центров цивилизации, в забытой и примитивной глуши, ютилось огромное множество магических обителей едва-едва владевших основами магии и еле-еле справлявшихся с каким-нибудь захудалым магическим предметом.
Они были позором магии, пособниками грядущей её гибели, ибо служили не высокому, а низкому - вульгарным потребностям обыденного существования, пускаясь в недостойные ухищрения и, вместо проявления тайны, использовали подделку, доступную чувствам непосвящённых, и, что самое позорное, сохраняющую это свойство во времени.
Лишь будучи заключена в оболочку жизни воля может изменить материю, преодолев её косность пламенем идеи, рождаемой вулканом души.
Потому-то так необычайно важны магические предметы - сосуды, оболочки живущих душ, свидетелей и участников происходивших некогда изменений, способных привести материю в исходное состояние, предшествовавшее магической трансформации, и, затем, привести её в состояние, внушённое желанием мага - неистовым, безумным броском сознания через бездну мрака и отчуждения, сумевшем пробудить дремлющие в неподвластных переменам настолько, насколько это возможно оболочках вещества души тех, чьё неистовство когда-то проникло в глубины строения материи и изменило его организацию.
Магические предметы таятся в ожидании любви, они вступают в союз ради силы и энергии любви, которая их питает и поддерживает.
Они отдают себя во власть и зависимость любящему.
Они ожидают что и объект их любви должен воспылать к ним не меньшей, но человеческой, страстью и, вступив в союз магический предмет - человек, он становится привязан к объекту своей любви.
Разрыв этой связи - с любой стороны - грозит гибелью одной из сторон: при этом высвобождается слишком много однонаправленной, односторонне поляризованной, магической энергии.
Впрочем, при определенной ловкости и везении и ее можно использовать с прибылью - магическая энергия весьма неоднозначна, ее свойства хаотичны, и использование ее - тайна тайн, дающая огромный простор для совершенствования истинным магам, способным создать Универсум из единого, даже кратчайшего, мгновения настоящей любви.
Божественность творения направлена на впитывание любви, возникающей в живом существе. Простой любви к собственному существованию - в том числе, как низший, базовый фон.
Особо же ценна любовь одухотворенного и разумного существа - ввиду присущей только ей специфических свойств к преобразованию материи и пространства.
Люди были сотворены для контроля над Вселенной посредством даруемой ими взаимной любви к своему божеству.
Магические же предметы, являясь артефактами творения и проявлениями первичной реальности в чувственном мире, нуждаются, для поддержания своего существования в реальности чувств, в энергии любви, придающей им не только материальность, но, так же и определенную способность к действию, и , в известных пределах, к изменению основных свойств окружающей их части мироздания.
Не все артефакты являются артефактами творения, среди них нередки представители первичной стихийности, протореальности. Они, естественно, используют союз с одушевленными сущностями в своих, нередко весьма опасных для Универсума, целях.
Универсум, по самой природе своей, является их естественным врагом, так как существует за счет подавления их активности, используя , в то же время, их существование для своего развития, являющегося, таким образом, в силу состояния дел, каждый раз, в сущности, противозаконным актом, ставящим под угрозу гомеостазис Универсума.
Таким образом, находясь в двойственном (угнетенном и привилегированном) положении, хтонические силы, не признающие обязательств и порядка, то и дело вынуждены как-то реализовывать распирающий их избыток сил творения. Идеалом их устремлений является полное уничтожение чувственной реальности и подчинение деятельности монад своим интересам - выкачиванию из них энергии (в основном в наиболее примитивной, но и наиболее энергонасыщенной форме страданий).
В любом случае, следует помнить, что, как и всегда в любви, такой союз - это союз двух душ, пусть даже и душ мага и его магического предмета.
У предметов нет души? Но ведь магия, по определению, и есть придание жизни безжизненному.